– И все-таки решил пойти, – усмехнулся Вася Сидоров.
– А потому что соскучился я по всему этому, – загорелись глаза у Андрюхи. – Я ведь еще в школе, в старших классах, в «Сталкера» знаешь как рубился? И про уроки, и про сон забывал. От матери только успевал пи… пилюли ловить. И поисками после армии потому же занялся – детство в одном месте продолжало играть: Зона, аномалии, артефакты… Мы же там на самом деле словно сталкеры были, со своими группировками, за «наследия войны» как за хабар бодались.
– Я не играл, – мотнул головой Васюта. – В книжках читал только.
– Ну вот, пойдем завтра поиграем, – хлопнул его по плечу Капон. – Поищем твою аномалию.
Медок вопросительно гавкнул из своего угла.
– И тебя возьму, не переживай, – подмигнул ему хозяин. – Ты ведь у нас самый главный сталкер.
– Слушай, – подхватился Вася Сидоров. – Ну вот, допустим, мы что-то найдем… К примеру, вход в подземный бункер. Закрытый. Что будем делать? Властям сообщим?
– Вот еще! Это ведь самое интересное! Все, что закрыто, откроем. Что не открывается – взломаем!
– А ты умеешь? – засомневался Васюта. – Ну, это… взламывать?..
Капон залихватски ударил себя в грудь кулаком:
– Да я в душе прирожденный взломщик! Веришь?
Глава 1
Заполярное лето Лом не любил. Основная работа делается ночью, а что это за ночь, когда светло, будто днем? Ладно еще, если небо тучами затянуто, вот как сейчас. На монотонный нудный дождик внимания можно не обращать, он даже помогает – охранникам не очень-то хочется мокнуть. Вот они, вместо того чтобы делать обход каждые пятнадцать минут, лично проверяя замки основного и запасных входов, хорошо если за час задницу с мягкого кресла поднимут. Да и зачем, если на обзорных экранах все хорошо видно? О том, что найдутся умельцы, которым любую систему наблюдения в инвалида по зрению превратить раз плюнуть, охранникам думать не хочется. А даже если эта система вдруг по какой-то причине забарахлит, то ведь на всех дверях установлен довоенный еще электронный запор. Модель «Твердыня», быстро перекрещенная в «Дыню», сделанная лучшими когда-то в мире электронных дел российскими мастерами, надежней только намертво дверь приварить. Во всем Романове-на-Мурмане[3 - В нашей реальности – название города Мурманска до 1917 года; в реальности Лома – и по сей день.] таких теперь и двух десятков не наберется. Степень защищенности от взлома – почти сто процентов. Но в том-то и дело, что почти, а не сто. Недаром говорят: против лома нет приема. Так это про глупую железяку поговорка, а когда за дело берется тот Лом, у которого и голова, и руки на месте…
Собственно, его из-за этой присказки Ломом и прозвали. Ну не было на свете такой электронной системы, которую бы он, как стекляшку, не видел насквозь. Ему даже думать не приходилось, какой проводок куда ведет, какая микросхема за что отвечает, у какого триггера состояние «ноль», а у какого «единица». Лом это просто знал – и все. Такая вот у него имелась особенность. Причем имелась всегда, с самого рождения. Результат мутаций. Чаще они людям что-то ненужное дарят (лишнюю ногу, например) или нужное отнимают (опять же, к слову, ногу), а вот ничем не примечательному романовцу было сделано исключение в виде чрезвычайно полезного дара. И даже не одного, а двух: еще Лом мог на расстоянии улавливать ментальную энергию. Нет, мысли он читать не умел, а вот чуять, что саженей[4 - Сажень – дореволюционная мера длины в России, приблизительно 2,13 м.] за тридцать чьи-то мозги работают, – запросто. Правда, существо должно быть хотя бы мало-мальски разумным. Тупой деградировавший алкаш, отдыхающий в помойной луже, фонил из-за двух подворотен, а соседская собака – умнейшая овчарка Альма, – стоя в одном аршине[5 - Аршин – дореволюционная мера длины в России, равная 71,12 см.] от него, не вызывала в мозгу Лома даже малейшей щекотки. Обидно и несправедливо, но это было единственным недостатком второго мутационного дара.
Сейчас Лому пригодились оба: один предупреждал, что можно спокойно работать, поблизости никого; второй помог сначала зациклить картинку видеосистемы, а теперь неспешно изучать «Дыньку». Торопиться Лом не любил, к делу всегда подходил серьезно и вдумчиво. Впрочем, цель на сей раз тоже была нешуточной – не бакалейную лавку вскрывал, а банк самих братьев Репкиных – первейших на Мурмане куркулей. Ничего, думал Лом, справимся. Надеялись, как в сказке про репку: тянут-потянут, вытянуть не могут? А как насчет мышки, которая ломиком махнула?.. Или это уже из другой сказки? Ну да без разницы, говорено ведь уже: против Лома нет приема.
Схема электронного запора полностью прояснилась и отпечаталась в голове во всех нужных проекциях. Осталось подключить умную «игрушку», чтобы замкнуть вот этот контакт с этим, и…
* * *
Ментальный сигнал шарахнул по мозгам так, что в глазах у взломщика потемнело. Он-то настраивался на мыслительное излучение за десятки саженей, а тут жахнуло рядом, вплотную. Все равно что прислушиваться к далекому пиликанью флейты, а тебе прямо в ухо гуднет саксофон.
«Щелк-щелк», – Лом не успел и дернуться, как на руках оказались наручники. Странно, но первой мыслью было, как бы не уронить «игрушку». На хитроумную приблуду ушло много времени и сил, жалко было бы ее потерять. Хотя… А пригодится ли она ему теперь?
Только сейчас Лом удосужился поднять глаза и посмотреть на того, кто сумел застать его врасплох. Впервые в жизни, кстати. И совершенно непонятно как.
Рядом стоял строгий, подтянутый мужчина в стандартной военизированной форме защитного цвета без знаков различия, которую носили все подряд – от сторожей булочных до наемных убийц. Только Лом нутром чуял: этот крепыш ростом едва ли не в сажень к охране банка не имел никакого отношения. Однако род занятий незнакомца пока волновал взломщика мало. Интересней было другое.
– Как? – спросил Лом.
– Расчет последовательности действий с безопасного расстояния, – четко, без эмоций, заговорил мужчина, – запись их алгоритма в оперативную память, временное отключение интеллектуального модуля.
– Ага… – Других слов у Лома не нашлось. Но это лишь в первые секунды. Сообразил он все-таки быстро: – Кибер?
Отвечать собеседник не стал. Впрочем, Лом и не настаивал – вопрос-то был риторическим. Ему гораздо сильнее хотелось получить ответ на то, что являлось сейчас более актуальным:
– В каталажку?..
– Будет зависеть от тебя.
– От меня? – искренне удивился взломщик. – Ты думаешь, я бегаю быстрее, чем ты?
– Только если лишить меня ног.
– Тогда в чем прикол?
– Ты должен сделать выбор, – сказал кибер. – Сейчас, немедленно.
– Тогда я выбираю свободу. – Лом протянул скованные «браслетами» руки: – Сними, и я пошел.
– Сниму. Но позже. А свободу предоставлю. Свободу выбора. Из двух вариантов.
– Ого! Из целых двух! Как бы не запутаться.
– Не надо ерничать, – совсем по-человечески поморщился кибер. – Готов слушать?
– А куда мы с субмарины-то… – дурашливо вздохнул Лом.
– С субмарины можно было через торпедный отсек, – последовало невозмутимое замечание. – Это если она в подводном положении. А если на поверхности – вариантов куда больше. Только ты не в субмарине.
– Слушай, а ты зануда. Тебе никто этого не говорил?
Кибер проигнорировал вопрос. Зато перечислил упомянутые варианты:
– Ты можешь оказать мне помощь. В этом случае по завершении ты получишь свободу. Если откажешься помогать, я сдам тебя органам.
– Каким именно? – заинтересовался взломщик.
– Если откажешься сейчас, не выслушав моего предложения, тогда органам охраны правопорядка. Полиции.
– Дальше можешь не продолжать, – сказал Лом. – Я понял, куда попаду, если услышу твою жуткую тайну.
– Только если откаж…
– Пошли, – перебил кибера взломщик.
– Куда? – завращал тот глазами. Выглядело это очень смешно, но смеяться Лому не хотелось.
– В полицию. Только будь другом, сломай мою «игрушку» – жалко до слез, но уж больно вещдок козырный.
– Неужели тебе совсем не интересно? – зафиксировал глаза кибер. Похоже, он и в самом деле был удивлен.
– А что может быть интересного у тех, других органов? Я, правда, с ними дел еще не имел, но совершенно не горю желанием заиметь. Веришь?
– Но почему ты не рассматриваешь вариант, что, услышав мое предложение, тебе станет интересно мне помочь? Впрочем, я кое-чего не учел…
