Новая Империя. I книга из цикла «Тюремные записи»

© Владимир Патоков, 2023

ISBN 978-5-0059-1793-5 (т. 1)

ISBN 978-5-0059-1788-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Роман посвящается моим детям и любимой супруге, которая была нам всем надёжной опорой в это непростое время.

Автор выражает благодарность сокамерникам тюрьмы №8 г. Жодино и СИЗО-1 г. Минска, которые меня всячески поддерживали.

Данная книга адресована всем людям, которые задумываются о будущем человечества и готовы объединиться, чтобы его изменить.

29.12.2020

2041 год. Где-то в Казахстане

Для Сергея Булаха это была первая командировка на Гагарин. Скоростной лифт поднимал его подразделение на верхнюю платформу «Звёздного пути», который достроили всего три года назад. Русская империя, Китай и несколько других стран объединили свои возможности, чтобы создать новое чудо света – космический лифт, вздымавшийся на двести десять километров в небо посреди казахской степи.

Почти сорок тысяч сотрудников круглые сутки обслуживали гигантскую конструкцию. Ещё столько же трудились на земле. Вокруг «Звёздного пути» возник довольно крупный город, в котором было аж три аэропорта – два военных и один гражданский; вокзал, способный принимать как скоростные грузовые поезда, так и обычные. Проектирование и строительство малоэтажного города осуществили в самые короткие сроки. Инженеры со всего мира приезжали со своими семьями – требовались школы, детские садики, больницы, жилые комплексы и многочисленный общественный транспорт. Языком международного общения был русский.

Сергей ещё юношей следил за ходом возрождения Тюра-Там по популярному журналу «Техника молодёжи», в каждом номере которого корреспонденты рассказывали какую-нибудь интересную историю из жизни энтузиастов, осваивающих пустыню почти с нуля. Они казались героями, наподобие тех, которые почти сто лет назад ехали поднимать сибирскую целину.

Благодаря этим историям, миллионы молодых парней и девушек буквально заразились идеями покорения сначала ближнего, а потом и дальнего космоса. Не был исключением и юный Булах: отслужив в армии и затем выучившись на инженера летательных аппаратов, он уже младшим лейтенантом после военной кафедры ушёл служить в ВДВ по контракту. Его прицелом на будущее было стать частью большой экспедиции на Луну, которую активно обсуждали в мировых СМИ.

Новый руководитель Имперского космического агентства Николай Стронов оказался не только грамотным управленцем, прошедшим все ступени завода имени Хруничева, но и большим мечтателем, наподобие Сергея Королёва. Он вовремя вспомнил о старых советских разработках и сумел убедить руководство страны в их целесообразности. Объект, который стали в дальнейшем называть просто лифтом в космос, на самом деле было огромным сооружением из графена. Со стороны казалось, что это гигантский шпиль, соединявший небо и землю. Из космоса – яркая, освещённая платформа, плывущая над облаками.

Все страны-участницы строительства имели право доступа на платформу, но управление комплексом оставалось за Россией. И вот с 2038 года десятки огромных по вместительности вагонеток поднимались туда-сюда, доставляя грузы и людей наверх. И там, уже почти в космосе, в условиях невесомости, как конструктор, собиралась новая космическая станция «Посейдон» взамен давно выведенной из эксплуатации МКС.

Однако же существовал на «Звёздном пути» и скрытый от посторонних глаз маршрут, предназначавшийся только для русских военных. В 2039 году тайным распоряжением правительства Империи был создан новый вид вооружённых сил – Космическая пехота, или просто «космопехи», как они сами себя называли. Секретное подразделение, согласно плану, с 2041 года должно располагаться на боевой космической станции Гагарин. Десять бойцов с усовершенствованным оружием станут нести дежурство в космосе в течении трёх месяцев. Затем их сменит новая группа. Сергей Булах и был в ней.

Путь в космос неблизкий: парни ехали уже полтора часа. Летящая в небо вагонетка не давала до конца почувствовать приближение невесомости. Наоборот, сила ускорения вдавливала тело в кресло, дыхание становилось глубоким и тяжёлым, хотелось пить.

– И сколько нам тут ещё трястись? – подумал вслух Марат, приятель Сергея, сидевший рядом.

– Пока Гагарин руку не пожмёт, – отшутился капитан.

Все заулыбались. Конечно, бойцы прекрасно знали до минуты, когда вагонетка начнёт сбрасывать скорость и в конце концов остановиться на крайней платформе.

– Тебе разрешили взять с собой чётки? – Сергей заметил у своего товарища деревянный предмет, который мусульмане используют для молитв.

– Да я и не спрашивал. – хитро улыбнулся Марат. – Иначе как я буду намаз совершать? Три месяца в космосе…

– А коврик ты вместо тушёнки положил? – подколол его Булах. Валиулин рассмеялся в ответ.

– Нет! Это же я твой рюкзак собирал, поэтому твои консервы и выкинул.

– Ну, Марат! Юмор – это не твоё. Смотри лучше в иллюминатор. Если через два месяца мне еды не хватит, я за твоей тушей приду.

– За моей не надо. Иди лучше за Аникеевым, он помясистее будет.

Боец, сидевший в переднем ряду, всё слышал и показал обоим юмористам кулак – этот космопех весил почти сто двадцать килограмм и был настоящим исполином.

Ребятам предстояло провести вместе долгие девяносто дней, наблюдая со станции за обстановкой внизу и каждую минуту ожидая приказа на десантирование.

Гагарин нёс боевое дежурство на высоте 470 километров от поверхности и был способен, во-первых, сбросить десант из десятка человек в любую точку планеты в течение тридцати минут после приказа, и, во-вторых, мог отстрелить мощные электромагнитные заряды в космос для выведения из строя всех спутников, вращающихся вокруг планеты.

Крепежи с грохотом захлопнулись на осях вагонетки. Приятный женский голос сообщил, что путешественники прибыли на платформу Тюра-Там, названную так в честь находившейся недалеко от «Звёздного пути» старой железнодорожной станции, ставшей впоследствии знаменитым Байконуром.

Двери распахнулись, Сергей с товарищами бодро высыпали на твёрдую поверхность. И выстроились в шеренгу. Искусственная гравитация позволяла чувствовать себя уверенно. Их встречали трое – два полковника и генерал.

– Товарищ генерал! Докладываю: специальная группа космической пехоты в составе десяти человек прибыла на Тюра-Там для заступления на боевое дежурство на станцию Гагарин. Капитан Борисевич.

– Здравствуйте, товарищи космопехи! – ответил генерал. – Предыдущая команда убыла на поверхность час назад. Вам даётся два часа перекусить, привести себя в порядок, загрузить вещи на станцию и потом начать отстыковку. Ваши боевые десантные модули уже установлены и проверены. Вопросы есть? Вопросов нет. Разойтись!

Подготовка бойцов космической пехоты была не такой длительной и интенсивной как обучение космонавтов прошлого. Но Сергей знал буквально всё о посадочной платформе, о станции и её устройстве. Десятки часов учебных полётов на макете Гагарина вселяли в офицеров абсолютную уверенность в своих навыках пилотирования и десантирования на поверхность Земли в случае необходимости.

И хотя каждый из десяти немного нервничал от предстоящей миссии, никто из них, естественно, не проронил ни слова. Переживания сопровождались лёгкой эйфорией от осознания того, что они причастны к важному делу: уже очень скоро, как обещало руководство, на базе БКС Гагарин начнут строить корабли для полётов первых колонистов на Луну, а затем на Марс.

Через два часа отряд был готов к вылету.

– Говорит капитан Борисевич. Гагарин готов к взлёту. Прошу разрешения на отстыковку.

– Гагарин, говорит Вышка. Взлёт разрешаю. Отстыковка через три, два, один. Зажимы отпущены!

– Поехали! – раздалось в посадочном отсеке. Эта фраза сразу стала доброй традицией ещё с полёта первой группы космопехов тремя месяцами ранее.

Боевая космическая станция была совершенно не похожа на околоземные аппараты старой эпохи. Даже строящийся в соседнем доке «Прометей», рассчитанный на международную команду, был весьма похож на устаревшую МКС. Или её предшественницу – станцию Мир. Гагарин имел двигатели на термоядерной установке и магнитное вооружение, для которого не требовался порох или энергозатратные батареи. В нижнем отсеке хранилась дюжина старого доброго ядерного оружия с разделяющимися боеголовками.

Один залп Гагарина по поверхности мог за несколько минут уничтожить под сотню городов на любом континенте. И хотя русские за всё время ни разу не применили против людей оружие массового поражения, боевая космическая станция рассматривалась руководством Русской империи не только как оружие сдерживания, но и как стратегический меч.

Гагарин отправлялся на боевое дежурство над Атлантикой.

2021 год. Сирия

Горячая война Ирана и Израиля началась внезапно ночью 2021 года прямо на Рамадан.

Рядовой Корпуса стражей исламской революции Ахмад Суфани с несколькими товарищами стоял в охранении у большого склада артиллерийских боеприпасов в пригороде Дамаска в Сирии.

Звёзды безмятежно освещали пустынную местность вокруг. Стрекотали редкие цикады, в лицо дул лёгкий прохладный ветерок.

Ахмад родился в Тегеране в семье видного офицера КСИР. И хотя мальчик в детстве не показывал выдающихся спортивных результатов, он с молодости знал почти наизусть весь Коран, писал стихи, был очень добродушным и приветливым ребёнком. Молодой человек мечтал о профессии архитектора, потом увлёкся писательством. Но желание и связи отца отправили юного Ахмада служить в Революционную гвардию.

Новобранец был ответственным и прилежным солдатом, но он явно отставал от сослуживцев в физподготовке, и так оказался в простом дозоре вдали от Родины.

– Эй, Ахмад! У тебя спички есть?

– Зачем тебе, Кассем? Курить на посту нельзя.

– Да я весь день терпел!

– Не дам, не положено.

– Вот, ты жмот, Ахмад.

– Давай иди лучше по сторонам смотри, а то выгонят тебя из армии, что тогда делать будешь, а?

Ахмад и сам частенько думал о том, чем займётся по возвращении в Тегеран. После мировой пандемии и неоднозначных результатов войны в Сирии, экономика Ирана лежала почти в руинах; улицы городов сотрясали народные бунты, направленные против правления аятолл.

Сделать успешную карьеру в Корпусе Ахмад даже не мечтал. А найти работу на Родине было очень сложно. Иногда его даже посещала мысль остаться в Дамаске на какой-нибудь незначительной должности в местной комендатуре КСИР, а там видно будет. К этой мысли он возвращался снова и снова, просил Аллаха устроить всё, как надо.

Ахмад молился про себя, как вдруг со стороны Дамаска вспыхнуло огромное зарево. Яркие метеоры начали сыпаться из тёмного безмятежного неба, будто мириады звёзд падали прямо на город. Там, где они исчезали, раздавался страшный грохот и взрыв. Это израильские ракеты мчались к своей цели, уничтожая военные объекты и заживо сжигая людей.

Первым от полученного шока оправился Ахмад.

– Что вы остолбенели!? – закричал он на своих товарищей.

– Занять боевые позиции! – Ахмад был старшим в дозоре и попытался сообщить об увиденном по рации, но в ответ услышал только помехи: радиоэфир глушился.

– Фархад! Почему не работает фонарь!? – кричал Ахмад. – Фархад! – товарищ по дозору не отвечал. И даже его самого не было видно, хотя секунду назад он стоял рядом в двух метрах от своего командира.

Ахмад инстинктивно пригнулся за мешками с песком. Над головой у левого уха просвистела пуля и ударилась о бетонную стену позади.

Рядовой здорово перепугался, его товарищи почему-то молчали, и их не было видно.

– Фархад, Кассем! Откуда стреляют, где враг? Отвечайте! Шайтан, что происходит!?

В стрессовой ситуации обычно мысль приходит мгновенно. Но Ахмад не знал, что делать: где враг, он не понимал; своих товарищей он не видел.

Темнота периодически освещалась заревом взрывов на горизонте.

Ахмад сжимал автомат так крепко, что казалось, он сломается прямо у него в руках. Неожиданно для себя молодой человек схватил гранату, висевшую на поясе, выдернул чеку и просто перебросил ее через мешки с песком, за которыми сам прятался.

Солдат сделал это не потому, что у него был план, а скорее от отчаяния, как ребёнок пытается отогнать от себя страх или видение, бросив в него игрушкой.

Раздался взрыв. Вдруг кто-то заорал на незнакомом языке, но Суфани понял, что кричали на иврите. Через минуту со стороны послышались многочисленные голоса – подъехало несколько автомобилей с солдатами вооружённых сил Иранской Республики.

– Эй, вы здесь!? Рассредоточиться! – кто-то посветил мощным фонарём в лицо Ахмада. Это был один из старших офицеров, который ставил его накануне в дозор.

– Сюда, сюда! – закричали солдаты.

Трясущегося рядового подняли с земли; он еле держался на ногах, все тело трясло.

– Ахмад, ты цел? Не ранен? Осмотрите его, – командовал один из офицеров.

– Кассема и Фархада нашли. Пули попали им прямо в головы. Видимо, работал снайпер, – солдаты возбуждённо докладывали командиру. Со стороны вновь послышался крик. Все повернули голову.

В метрах пяти от забора лежал человек. Он дико вопил. Его правая нога валялась в метре от него, из раны хлестала кровь.

Ахмад никогда не видел раньше, как умирает человек. И, кстати говоря, израильских военных живьём он тоже ни разу не видел.

Спецназовцу Армии обороны Израиля в ту ночь просто не повезло: ещё пару секунд и он без труда бы добрался до спрятавшегося Ахмада и заколол бы его ножом.

– Держите его крепко! Пережмите рану выше колена, иначе умрёт раньше времени! – иранцы намеревались не дать погибнуть израильтянину прямо сейчас, чтобы потом допросить. Бедолаге вкололи какое-то лекарство, жгутом перетянули культю и понесли в лазарет.

– Восстановить освещение! Быстро! – кричал командир на суетящихся солдат. Ахмада, еле живого от приключившегося испуга, тоже отвели к врачу.

У соседней койки оперативник пытался задавать вопросы пленнику, который уже начал терять сознание от болевого шока и потерянной крови.

– Говори, собака! Кто ты такой и зачем здесь? Вколите ему ещё адреналина. Он нужен мне в сознании.

От бессилия израильский офицер начал что-то шептать. Как поняли окружающие, задание его группы состояло в том, чтобы незаметно проникнуть на склад и вынести оттуда образец новейшей иранской ракеты. Потом этот склад уничтожили бы с самолёта. Но отчаянный поступок дозорного спутал все расклады: боец спецназа был смертельно ранен, а его товарищам пришлось отступить в темноту.

В эту ночь среди сослуживцев Ахмад стал маленьким героем. Так начинался его путь.

2041 год. К западу от Лондона

Туман неспешно рассеивался, открывалось ранее утро.

В этом месте Темза была узкой и прямой, как стрела. Идеальное место для гребцов на байдарках. Вдоль реки расположился небольшой живописный сквер, за ним – музей гребного спорта. А напротив, прямо на реке, стояли домики рыбаков, закреплённые на сваях.

Великий Магистр любил гулять здесь по утрам. Маленький и безмятежный город Хенлей-на-Темзе был настоящим музеем под открытым небом. В домах возрастом триста-пятьсот лет располагались небольшие квартирки, кафе и отели.

Вокруг города росли фермы, а хозяин местной заправки явно был любителем эпоса «Братство кольца», так как сам выглядел как старый хоббит. Только ходил не босиком, а предпочитал ботинки типа Брукс.

Много лет назад Великий Магистр получил от правительства стоящий у города замок, изъятый у попавшего в тюрьму русского олигарха. Последнему власти по требованию американской администрации предъявили обвинение в незаконном обогащении у себя на Родине, заморозили все счета и отняли собственность.

Придя к власти в 2024 году, Дональд Трамп объявил крестовый поход против бывших российских граждан, которых власти РФ заочно приговорили к лишению свободы или объявили предателями, выдавив в эмиграцию.

Великий Магистр ежедневно выходил на прогулку в семь часов утра. И хотя он был одним из самых влиятельных людей на планете (а может и самым влиятельным), никто не мог упрекнуть его в излишнем самомнении или самодурстве. Ровно наоборот, он был всегда серьёзен, сосредоточен и немногословен, а его взгляд – пристальным и глубоким. Стоило ему сосредоточиться на каком-то человеке, то последнего сразу охватывал необъяснимый, леденящий дискомфорт, граничащий с ужасом. Так происходило, наверное, потому что Магистр не воспринимал людей как людей. Скорее, как объекты или говорящих животных.

Ему было открыто больше, чем простым смертным. Он знал истинную природу вещей. Во всяком случае, сам он был в этом абсолютно уверен.

Его день начинался в четыре часа утра, спал Магистр немного. После ванных процедур до завтрака он заходил в свою тайную комнату, которая не пропускала никаких звуков извне. Внутри горел и потрескивал камин.

Магистр являлся опытным визионером, сильно лучшим тех, кто входил в возглавляемый им совет старейшин. Было и другое преимущество – в него верили те, кто назначил его своим представителем. Они знали, что он выполнит все, что ему поручат. Так продолжалось уже более пятнадцати лет.

В комнате Магистр садился в широкое кожаное кресло и сосредотачивался на пламени камина и потрескивании искусственных углей. Его сознание тотчас устремлялось в другой потаённый мир, передаваемый мозгом откуда-то из недр Вселенной. В этот миг по телу мужчины пробегал холод, душу охватывал страх, к которому, впрочем, он уже привык. Астральный путешественник видел себя в саду будто парящим у окон своего замка; небо в этих видениях всегда было затянуто серыми облаками, солнце никогда не пробивалось. И тут сквозь шум капель дождя и далёкого грома Магистр услышал знакомый голос. Это был Он, его наставник и Хозяин.

– О, дивный новый мир! Ты пленяешь нас своей мудростью. Ты вселяешь в нас знания и волю убедить всех остальных заблудших овец покориться тебе. Мы готовы пойти на все, даже отдать тебе нашу душу, лишь бы человеческие стада паслись на твоих лугах. И вот спустя тысячелетия мы почти у цели! – так думал Великий Магистр. Так думали и все остальные на его шахматной доске.

– Энергии вселенной благоволят нам, – прошипел Голос. – Сегодня ты отдашь приказ нанести первый удар по тем, кого я ненавижу. У тебя все готово?

– Да, мой Господин. Я все подготовил. Мы с радостью их всех уничтожим.

– Хорошо, – прошипел Голос. – Я и так все вижу, все знаю. – Каждую фразу Голос растягивал, создавая ощущение, будто он обвивает слушателя с головы до ног. – Начни с северного царя. Он сейчас наиболее опасен. Иди.

– Все ради тебя, мой Хозяин, – ответил Великий Магистр и проснулся. Часы в соседней комнате тихо пробили шесть.

– Доброе утро, сэр, – всегда учтивый помощник по имени Руфус Дрейк уже стоял на вытяжку с пачкой бумаг. Магистр посмотрел на него в упор.

– Вот донесения из Азии. И завтрак готов – прошу вас, сэр.

– Рассказывай, – хозяин замка не всегда сам читал документы. Он знал, что Руфус слишком его боится, чтобы плохо работать или обмануть.

– ЦК КПК заявили о прорыве в создании искусственного интеллекта. Японцы внесли поправки в конституцию касаемо временно оккупированных северных территорий,.. – он вкратце рассказывал последние новости.

В доме суетились слуги. На столе был накрыт английский завтрак. Великий Магистр продолжал не спеша кушать, пока секретарь щебетал о недавних событиях в мире.

– Какие сегодня у меня встречи? – перебил его хозяин замка.

– Сегодня у Вас две встречи, сэр. Одна по главному проекту. Приедет наш вирусолог. Вторая с мэром лондонского Сити: король просит заем на финансирование своих проектов в Индокитае.

– Отказать ему. Встречу с Пинкерманом из Сити отменить.

– Ясно, сэр.

После завтрака двое спустились в одно из подвальных помещений замка. Здесь три десятка человек возились над странными шифровальными машинами, похожими на аппараты столетней давности. Местные сотрудники в шутку называли их Энигма. В данный зал приходили секретные донесения и документы от агентов Великого Магистра по всему миру.

Готовая стопка шифрограмм уже лежала на столе оперативного дежурного. При виде Магистра все вытянулись по струнке и, подняв вверх кулак, прокричали: «Во славу грядущего!»

Хозяин обвёл всех внимательным взглядом: – Работайте дальше. – И он принялся читать информацию.

2041 год. Империя

Храм в честь Казанской иконы Божией матери села Ям Ярославской области сильно пострадал в двадцатые годы XX века. Священники сохранили старые иконы, на которых воинствующие безбожники выцарапывали ножами глаза и лица святых.

Так сложилось, что первым настоятелем храма был полковой священник Виктор Вольф, окормлявший расположенную неподалёку базу ракетных войск стратегического назначения. Поэтому митрополия по традиции направляла сюда батюшек с армейским опытом.

Молодой иерей Александр Перепелица торопился на службу, благо здание церкви находилось всего в пяти минутах ходьбы от его дома. Сегодня ему предстояло отпевать офицера-лётчика, погибшего несколько дней назад в Сирии. Он служил на базе Латакия, где располагалась имперская боевая авиация.

Отец Александр не знал всех подробностей гибели усопшего. Его не покидало двойственное чувство: он понимал, что Турция уже не раз угрожала Империи на Кавказе и Ближнем Востоке. Но в голове все время кружилась мысль о какой-то неправильности, что русские ребята погибают за тысячи километров от дома.

Война же собирала свою жатву. Турция последние двадцать лет вела себя очень агрессивно. Её выгнали из НАТО за нападение на греческий флот в водах северного Кипра в 2021 году. Потом весь мир долго наблюдал за бряцанием оружием в Средиземном и Чёрном море. Чаша терпения Русской империи переполнилась, когда Турция объявила её союзника Грецию враждебным государством из-за почти тысячи спорных островов в Эгейском море.

Над морем витал запах войны. В новостях об этом не распространялись, но полковые священники регулярно выезжали в войска и от солдат и офицеров знали, что спецназ Империи и османские диверсанты постоянно сталкиваются друг с другом в Северной Африке и на южных границах России. Потери шли с обеих сторон.

Впрочем, иерей Александр слышал турецкие пули собственными ушами, когда служил пограничником в Армении. В 2030 году Азербайджан, плотно попавший под влияние Анкары, двинул свои войска на Ереван, мотивируя этот шаг ответными действиями на провокации Армении в Нагорном Карабахе.

Только военно-политический союз с Россией спас тогда армян от нового геноцида.

За те четыре дня войны рядовой Перепелица получил орден мужества из рук Министра обороны. «Война сладка тому, кто её не изведал» – брошенная им фраза навсегда засела в голове молодого священника, который рукоположился в сан иерея спустя пару лет после возвращения со службы.

С другой стороны, его порой передёргивало от частых возгласов, особенно женщин, «лишь бы не было войны…» и прочих накрепко вбитых шаблонов.

Война ужасна. Но она такое же естественное состояние для человечества, как и мир. Тот, кто выбирает между войной и позором последнее, получает и позор, и войну. А в конечном итоге стирается со страниц истории.

На панихиду по покойному офицеру собралось множество народа. Он рос здесь в Переславле-Залесском, и многие его знали лично.

Гроб с телом стоял по центру храма. Женщины рыдали, мужчины не скрывали слез.

– Братья и сестры. Давайте помолимся за воина Христова Николая, – обратился отец Александр с амвона к присутствующим и начал панихиду.

– Наш воин нёс свою лётную службу далеко отсюда в Сирии. Восемь месяцев назад мы провожали Николая в последнюю, как теперь выясняется, командировку. Молодой офицер был прихожанином нашего храма, и я помню, как он радовался, как тепло отзывался о своих сослуживцах, о командирах. Там, на чужбине, посреди жаркой пустыни, где враг может таиться за каждым холмом, сразу понимаешь, кто чего стоит. Николай никогда не боялся опасностей, был честен и дружелюбен с товарищами. Таким же его будем помнить и мы, родственники, родные и близкие. Среди нас находится Мария Петровна, его школьная учительница. Утром она сообщила мне, что именем Николая Терехова будет названа школа, в которой он учился до службы в армии. Пусть Господь хранит его душу в своих чертогах. Он умер, защищая всех нас. И нет больше чести для православного христианина, чем отдать свою жизнь за други своя. Аминь.

И ещё много добрых слов было сказано за поминальной трапезой, которую накрыли прямо во дворе храма, куда пришло множество людей.

Вечерами отец Александр любил заходить на часик в храм, и молился один. Одна из его духовных чад как-то рассказывала ему о людях, живущих в разных частях мира, поклоняющихся неким злым силам, руководимых ими и стремящихся к абсолютной власти на века.