Гордан сморщился.
– Его пытали? – сказала я тихо.
– Да на кой черт его пытать, если он во всем сразу готов признаться? Ничего не отрицает, все готов рассказать.
– Но ты сомневаешься?
Принесли крепкого горячего грога, как Гордан любит. Он взял, обхватил ладонями, отпил немного и несколько минут молчал, делая вид, что греется.
– Неважно, во что я верю, Айлин. Но через неделю Нэта казнят. Это решено, и с этим ничего не сделать. Джон ничего не желает слушать и… неважно. Он всегда относился к Нэту как к брату, а теперь… Нэта казнят. За месяц-другой Джон мог бы остыть, но тут не хватит. Поэтому стоит подумать о том, что будет с тобой и Китом. Я привез тебе бумаги, подпиши все. Киту я написал, сам еще заеду к нему, поговорю. Кит горяч, но ты ведь разумная женщина, ты все подпишешь.
– Подпишу, – согласилась я. – Тебя что-то смущает?
Гордан отхлебнул из кружки, откинулся на спинку кресла.
– Не знаю, – сказал он. – Что-то не так, но я не могу найти концов. У меня не то что доказательств, но даже толковых предположений нет. Только чутье… Хотя чутье меня никогда не подводило.
– Ты думаешь, он не виноват?
– Сложно думать, что он не виноват, если его застукали утром без штанов в постели с Майрет. А до этого, вечером, видели, как они о чем-то шептались в саду. Все, как бы, однозначно. Я даже не знаю, что может быть не так. Но что-то не так. И Нэт ничего не пытается отрицать.
Я покачала головой. Не знаю… Все это слишком. Этард никогда не отличался благоразумием, особенно когда дело касалось женщин. Ходят слухи, что нет женщины при дворе, которая бы не спала с ним. И Майрет давно не ребенок, красавица, но… Я не знаю тоже.
– И что теперь ждет Кита? – спросила я. – Герцогом Арраншира ему не быть?
Гордан нахмурился, потер ладонью колено.
– Думаю, все зависит от того, как Кит поведет себя. Лучше сейчас вообще не показываться Джону на глаза, Кита он к себе не требует. Тебя, кстати, требует. Но ты тоже подожди хоть пару дней, не стоит ехать сразу, а то под горячую руку попадешь. Пока Джон обещал мне, что если Кит прилюдно откажется от отца, то его не тронут. Будет герцогом. Отправят, может быть, на год-другой послом в Эларсу или куда-то еще, чтобы не мозолил глаза. Но потом вернется, и все будет по-прежнему.
Холодок внутри от этих слов.
– Кит не откажется.
– Надо, чтоб отказался, – Гордан покачал головой. – Пусть не прилюдно, пусть просто перед Джоном, пусть подпишет. Хоть так. Хоть скажет, что ничего не знал и не ожидал, что поступок отца поразил его в самое сердце, ранил, что сложно поверить… Джон любит такие слова. Поговори с Китом, Айлин, объясни ему. Потому что если он будет упорствовать, то может лишиться головы тоже. Смотри, как бы и ты вместе с ним… А то ведь тебе придется отказываться не только от мужа, но и от сына…
– Нет! – прервала я. – От Кита я точно отказываться не буду. Уверена, до такого не дойдет. Я поговорю с ним. Поговорю с Джоном. Значит, он хочет видеть меня?
Гордан совсем уж нахмурился, его длинные тонкие пальцы напряглись, вцепившись в кружку.
– Упирай на то, что ты обманутая жена. Сама пострадавшая сторона в этом деле. Что ты в ярости и не простишь… ну, без перегибов. Ты и сама знаешь, как себя вести, не мне учить. Скажу только, от траура тебе лучше отказаться. Уехать куда-нибудь, пока не уляжется… сейчас лето, так поезжай к морю, отдохни. И… если что… Айлин…
Он как-то так вздохнул, особенно тяжело, неуверенно, поставил кружку на столик, встал, даже шагнул ко мне.
– Я хочу, чтобы ты знала, Айлин… Ланни… – его голос вдруг сел, дрогнул, Гордан кашлянул. – Что я всегда готов… Что… Готов предоставить тебе защиту.
Ох ты ж… я даже опешила. Это было бы смешно, не будь… сейчас мне не до смеха.
– Не стоит, Рон.
– Я все еще люблю тебя, – горячо сказал он, подошел, хотел, кажется, взять за руку, но не взял. – Если бы ты могла, Ланни… я готов…
Он мялся. Мне всегда казалось удивительным, как Гордан, такой жесткий, даже резкий в государственных делах, всегда такой уверенный в своей правоте, мог быть таким трепетным и робким в делах любовных.
– Мой муж пока еще жив, Рон. Не стоит.
Жена Гордана умерла три года назад. Милая скромная женщина. У них не было особой любви, но я видела, что они всегда с уважением относились друг к другу. Тихо, мирно. Два взрослых сына и дочь. Они казались мне образцовой семьей.
А у нас с Горданом… это было десять лет назад, словно вспышка, помешательство… Безумно. И быстро. Быстро закончилось, потому что мы оба считали это неправильным. У меня впервые тогда было так. Наверно, именно после того романа я и пустилась во все тяжкие, поняла, что больше нечего терять. Все было… сложно…
Гордан подобрался.
– Прости.
Этард ему не друг, скорее соперник, и все же…
– И ты бы не испугался жениться на опальной бывшей герцогине, которую больше не принимают при дворе? – я спросила, просто желая понять.
– Не испугался бы, – уверенно сказал он.
Глава 3. О том, что приличная жена должна бояться мужа
Когда-то, выходя замуж, я знала, что мужа нужно бояться и почитать. Именно бояться в первую очередь. Так учила моя мать, так жили все женщины в моей семье.
Моя мать отца боялась, не смела даже глаз поднять. Ей было чего бояться.
Она была девушкой из родовитой, но обедневшей семьи с кучей долгов. Он «взял сиротку из сострадания», даже долги семьи уплатил. Сострадание! Тогда я искренне верила в это. Он был на десять лет старше мамы… но дело не в возрасте. Вернее, и в возрасте тоже, но не так. Ему нужна была жена, которая не посмеет перечить ни в чем, тихая и послушная. Такая, на которой можно безнаказанно сорвать злость, за которую некому заступиться, которая считает, что всегда виновата сама. А молоденькую девочку запугать проще.
Сейчас их обоих уже нет в живых, и я долго винила Этарда… но сейчас винить его у меня нет сил, он хотел помочь…
Моя мать жила так всю жизнь, и у меня перед глазами всегда был ее пример как единственно возможный. Я была уверена, что иначе невозможно. Все так живут. Только так, бояться и почитать.
В первый раз я увидела Этарда, когда все было уже решено и договорились о браке. Его родители видели меня раньше и считали хорошей скромной девушкой строгих правил, которая наставит их непутевого сына на путь истинный. Он уже тогда не пропускал ни одной юбки, а если женится, сказали мне, то, может, остепенится, возьмется за ум…
Не может…
Но надо отдать должное, Этард честно пытался быть хорошим мужем.
Для моего отца, человека богатого, но дворянина лишь во втором поколении, удача породниться с герцогом Мурреем – виделась отличным шансом получить больше.
Надо отдать должное и здесь – отец ошибался.
Этард старше меня всего на два года, но тогда почему-то казался страшно взрослым, опытным, повидавшим все. Он на Святой земле был, полмира обошел… А теперь я понимаю, что тогда он был на два года моложе Кита, а Кит мальчишка.
Этард был огромный. На голову выше моего отца и едва ли не вдвое шире в плечах.
Я была в ужасе. Я видела, как мужчина может обращаться с женщиной, и, примеряя это на Этарда, понимала, что он меня просто убьет… ненароком.
Да, тогда, в день свадьбы, я боялась его до потери сознания. Буквально. Я упала в обморок, когда мы впервые остались в спальне вдвоем и он сделал ко мне шаг.
