Хрустальный остров. Роман

2

Валера открыл глаза и едва не ослеп от яркого света. Солнце поднялось уже высоко. Он лежал в спасательном жилете на песке в двух шагах от воды. Солёный воздух щекотал ноздри. Валера приподнял корпус. Слева в двадцати шагах от него ходили люди. Океан был спокоен. Как же всё быстро и неожиданно произошло. Он даже не помнил, как достиг берега. Возможно, кто-то помог ему.

– Валера! Валера!

К нему подбежал Лев. Он тоже спасся.

– Живой. Слава богу.

По виду Валеры можно было подумать, что он не очень был рад спасению Льва.

– Живой. Где мы? – пробурчал, вставая, Валера.

– Не знаю, в Чили или Перу.

Валера и Лев пошли к месту, где были остальные люди. Их было девять человек – немного. Куда же делись остальные? Среди этих мокрых людей Валера заметил Настю. Около неё кружился тот самый мужик, с которым она говорила у барной стойки. Валера сразу отметил, что Настя его как будто старается не замечать. Ох, уж эти непостоянные женские сердца. Она заметила его.

– Валерий! Вы живы!

Она подскочила к нему и даже приобняла. Что это было?

– Я так рада этому.

– И я рад, что с вами всё в порядке.

– Я думала, что больше никогда уже вас не увижу.

– Да? И что? Не велика трагедия.

– Странный у вас юмор.

– Простите.

Отдельно от всех в стороне в метрах тридцати расхаживал человек маленького роста, невзрачной внешности в длинных не по его размеру голубых шортах. Валера подумал, что это умный видимо человек, и у него есть какой-то план действий.

– Что же нам делать? – спросила Настя.

– Будем искать людей, – сказал Валера. – Идём.

– Куда? – спросил Лев.

– Да хотя бы туда.

И они пошли в сторону, где бродил маленький человек. За Валерой пошли все и маленький человек.

Берег упирался в лес с диковинными деревьями, которых Валера никогда не видел. За ними виднелся холм.

Так они шли где-то минут сорок пять и дошли до узкого залива шириной примерно в десять метров, обошли его и вернулись на то место, от которого начали путь.

– Это остров, мать его, – заключил Валера.

– Может быть, посреди его есть какое-нибудь поселение? – предположил Лев.

– Вряд ли, – сказал Валера.

– Это почему?

– Ты не заметил, что тут ни одной лодки, ни одного мостика, ничего похожего на пристань или причал? То-то. И потом Южная Америка была по сторону правого борта, а мы прыгали с левого. Логично?

– Точно, – согласился Лев.

– Надо исследовать остров, – сказал Валера.

Он сел на большой серый камень.

– Вы заметили, что среди нас нет ни одного члена экипажа? – обратился ко всем Валера.

Все переглянулись. Кто-то закивал.

– Это очень странно и подозрительно.

– Может быть, они спаслись на лодке или уплыли куда-то в другую сторону, – предположила Настя.

– А я думаю, что они все погибли, спасая пассажиров, – сказал мужчина, с которым Настя разговаривала у барной стойки.

– Они же опытные моряки, – продолжал размышлять вслух Валера.

– А, что, если тут где-то есть ещё остров и они поплыли к нему, – выдал новую версию Лев.

– Этот остров был бы виден с этого, – заметил Валера.

– Их могло подобрать другое судно, – предположил молодой человек с волнистыми русыми непослушными волосами.

– Это уже больше похоже на реальность, – согласился Валера. – Но тогда возникает закономерный вопрос, почему это судно не подобрало нас?

– Это могли быть наркоторговцы или какие-то другие бандиты, поэтому наши моряки решили ничего не говорить о нас, – предположила Настя.

– Красивая версия для авантюрного романа. В неё трудно поверить, но в жизни часто случаются совсем невероятные события, – сказал Валера. – Что ж, нам ничего не остаётся, как идти исследовать остров.

– А я предлагаю для начала нам познакомиться друг с другом, – подал голос артист.

– Разумная идея, – согласился Валера. – С вас и начнём.

– Я Василий Покровский – актёр.

Один из молодых людей сказал второму:

– Я же говорил тебе, что где-то его видел.

Вперёд вышел несколько обрюзгший темноволосый с расплывчатыми чертами лица человек, которому на вид было близко к пятидесяти годам.

– Платон Зайцев – врач.

– Настя Соловьёва – учитель.

Настя чуть согнула колени, будто хотела сделать книксен.

– Я Лев Забоев – полковник в отставке, пенсионер.

Сутулый худой мужчина с измождённым лицом, которого Валера видел в стельку пьяным в баре представился:

– Пётр Ларионов – тракторист.

– Глеб Коркин – предприниматель, – представился полноватый мужчина маленького роста в очках, выглядевший старше своих тридцати пяти лет.

– Антон Бондаренко – таксист.

Таксист стоял чуть поодаль остальных. Он был красив и крепок, как это часто бывает с людьми неизбалованными излишними умственными способностями. Антону было тридцать лет. Это он сказал про артиста другому молодому человеку, который представился:

– Иван Добролюбов – машинист электропоезда.

Это его была версия о том, что членов затонувшего судна подобрал какой-то неведомый корабль. Иван имел приятные черты лица и волнистые непослушные русые волосы. Он был ровесником Бондаренко.

– Белкин Игорь, – представился весь высохший маленького роста мужчина сорока пяти лет.

У него были грубые черты лица и наколки на руках и ногах.

– Родион Ковров – директор, – представился странный мужчина маленького роста, который изначально держался в стороне от всех остальных. На вид ему было около тридцати пяти лет.

– Директор чего? – спросил Валера.

– Это военная тайна, – ответил Ковров.

– Может быть, ты что-то знаешь про то, куда мы попали, и куда делась вся команда корабля? – спросил Валера.

– К сожалению, нет.

– Я тебе не верю.

– Это твои проблемы.

Лев встрял в их перепалку:

– Он наверно из компетентных органов и не может распространяться о своей работе.

– Хорошо, что здесь есть хоть один понимающий человек, – похвалил Льва Родион. – Я работаю в военной сфере на производстве секретной техники.

– Ладно, хрен с тобой, – сказал Валера. – Меня зовут Валерий, фамилия моя Рябов. Я работаю в шиномонтаже, а до этого служил участковым милиционером.

– Ментяра, значит.

Белкин зло плюнул себе под ноги.

– Что будем дальше делать? – спросил Лев.

– Надо исследовать остров, – сказал Валера. – Пойдём, осмотрим его.

Валера пошёл в сторону.

– Это нецелесообразно. Кто-то должен остаться тут, – подал голос Ковров.

– Зачем? – спросил Валера.

– Мало ли что.

– Да, это правильно. Если кто-то приплывёт нас спасать, пусть те, кто останется на берегу, подадут им сигнал.

За Валерой пошли Платон, Лев, Пётр и Василий, остальные остались с Ковровым.

В лесу Валера увидел банановые деревья.

– А вот и еда.

– Надолго ли её хватит?

Платон Зайцев был настроен не очень оптимистично.

Они вышли к поляне, посреди которой была воткнута серая плита из непонятного материала. Валера потрогал её.

– Из чего это?

– Похоже на коралл, – сказал Платон.

– Такие ровные формы, словно это сделано руками человека, – заметил Валера.

– Слышите, что-то журит? – Платон посмотрел направо.

– Это источник, родник. Считайте, что питьевой воды мы обеспечены, – сказал Валера.

Он вспомнил, что видел что-то подобное в фильме «Космическая одиссея 2001» Стенли Кубрика. В этой картине с подобными плитами были связаны разные трансформации персонажей, будто они излучали некую силу, как-то воздействовали на живых существ.

Дальше они обнаружили ещё несколько подобных плит.

– Видимо – это, в самом деле, кораллы, – решил Валера. – Надо набрать бананов. Есть хочется.

Валере пришлось забраться на дерево, чтобы сорвать бананы.

После сбора плодов все расположились на земле. Валера разлёгся в тени под деревом. От непривычки немного ломило суставы.

Пётр жевал банан, сидя у кустарника с пышными жёлтыми цветками и замер в один миг.

– Аквалангист, – произнёс он.

– Ты о чём? – лениво поинтересовался Валера.

– Я вспомнил аквалангиста. Он тащил меня к берегу, а потом исчез.

– А я помню тебя вчера в стельку пьяным. Как ты вообще добрался до берега непонятно.

Все кроме Петра и Валеры дружно засмеялись.

На берегу мужики о чём-то живо галдели. Директор с умным видом разводил и махал руками.

– А, наконец-то вернулись. Догадались нарвать бананов. И на том спасибо. Вас только за смертью посылать. Давайте-ка начинайте строить шатёр для ночлега, – тут же отдал он распоряжение.

Он сразу не понравился Валере. Какой-то внутренний инстинкт подавал сигнал опасности при одном только виде этого человека. Руководитель от «руками водить». Откуда берутся такие типы? И почему его все слушают, разинув рты?

– Надо бы костёр развести, чтобы нас заметили с проплывающего мимо корабля, – сказал Валера.

– Костром займёмся мы, а вы сооружайте шалаш.

Этот чудак возомнил о себе непонятно что.

Тракторист, врач, полковник и бизнесмен покорно отправились выполнять команду Директора. Валера подумал и поплёлся к ним.

За пару часов подобие шалаша было готово.

– Есть хочется и пить тоже, – пожаловался тракторист.

– Да, одними бананами сыт не будешь, – заметил врач.

Они пошли к Директору и его помощникам, у которых никак не получалось развести костёр. Белкин и Антон пытались высечь искры из камней.

– Ничего у вас не получится, – сказал Валера.

– Не каркай, ментяра, – зло огрызнулся Белкин.

Валера вспомнил о Пинцете. Может придушить этого урода ночью? Он был в этот момент доволен собой, хорошо, что он успел достаточно оправить за решётку таких недочеловеков.

– Я не каркаю, урка, а дело говорю.

Белкин резво вскочил и замахнулся камнем в Валеру.

Директор попытался его успокоить.

– Ну, ну, Игорь не кипишуй. Мы тут общее дело делаем.

Откуда-то выскочила Настя и стала между Валерой и Белкиным, предотвратив мордобой.

– Не надо, Игорь.

Костёр так и не получился.

На остров упала темнющая тропическая ночь. Все улеглись в шатре, прижимаясь друг к другу. Валера лёг с краю. Настя расположилась между Иваном и Антоном. Молодость выбрала молодость.

– А тут прохладненько, – заметил тракторист.

– Хорошо ещё, что тут не обитают хищные звери, – заметил бизнесмен.

– Когда же нас найдут? – жалобно протянула Настя.

– Завтра или послезавтра, – сказал уверенно Антон.

– Наши морды, наверняка, уже вовсю крутят в новостях, – сказал Иван. – Домой вернёмся звёздами.

– Эх, сейчас бы пивка да холодненького, – проскулил артист.

– А я бы от медицинского спирта не отказался, – добавил врач.

Валера вспомнил про аквалангиста. Что-то было в этом не так. Или же это был всего лишь пьяный бред тракториста? Чего только не привидится пьяному.

3

Валера держал очки Коркина над мелкими сухими веточками. Коркин и Зайцев, сидели на корточках рядом. Веточки задымились, показалась красная точка, а потом вспыхнул огонь. Валера быстро накидал ещё мелких веток, на которые положил уже веток потолще.

– Ура! Получилось! Мы сделали это!

Зайцев радостно запрыгал.

Валера сел на песок. У него был недовольный вид.

– Костёр продержится только до следующего утра или вечера. У нас нет даже топора – нарубить дров.

– Ножа-то нет, какой топор, – продолжил мысли Валеры Коркин.

Подошёл вальяжный Добролюбов.

– Чего вы ссыте? Не завтра так послезавтра нас найдут.

– Это логично. В Тихом океане насколько я помню из географии не так много островов. Но странно, почему нас не нашли до сих пор?

К костру подошли Ковров, Настя, Добролюбов и Бондаренко.

– Костёр есть, а зажарить на нём нечего, – сожалел Ковров.

– Надо рыбы наловить, – предложил Добролюбов.

– Или зверя поймать какого-нибудь, – добавил Бондаренко.

– Как? Чем? – скептически отнёсся к идеям молодых людей Валера.

– Сделаем палки с острыми концами, я видел, так делают дикари, – предложил Добролюбов.

– А чем их заточим? – поинтересовался Бондаренко.

– Камнями. Вперёд в каменный век!

Добролюбов похлопал ладонью по губам и издал звук, какой обычно издавали индейцы в голливудских старых фильмах.

– Дурак, – сказал Бондаренко. – Ладно, пошли.

Они оба ушли.

– Нас же обязательно найдут, – жалобно промямлил Зайцев.

– Найдут, найдут, доктор. Вам не к лицу уныние. Ваши навыки возможно понадобятся кому-то из нас, – «поддержал» его Ковров.

К костру лениво приплёлся Лев.

– Молодцы. Развели костёр. Сразу видно офицер, – похвалил Валеру полковник.

– Надо бы ещё сходить за бананами, – заметил Ковров.

– Я вчера ходил, – сказал Валера.

У костра остались Валера, доктор Зайцев и Настя.

Валера с надеждой глядел на океан, на горизонт.

– Ни кораблика, – сказал он.

– Почему вы такой грустный, Валерий? – спросила Настя. – Мы живём в двадцать первом веке. Нас уже ищут и найдут.

– Да просто какие-то предчувствия непонятные. Всё непонятно тут. Где экипаж корабля? Неужели их, в самом деле, захватили бандиты? А, что если корабль тоже был кем-то специально потоплен?

– Тогда почему от нас не избавятся, как от ненужных свидетелей? – продолжил развивать версию Валеры Зайцев.

– Они думают, что мы утонули.

– Вас кто-нибудь ждёт дома, Валерий? – спросила Настя.

– Нет.

– Нет ни жены, ни детей?

– Сын есть. Он не общается со мной уже пять лет.

– Как печально. Не верю, что вы могли быть плохим отцом.

– Мы рано развелись, ему было только девять лет.

– Не помогали?

– Помогал да кто это ценит? Впрочем, и помощь была не велика. Какие могут быть заработки у честного милиционера?

К ним подошли Бондаренко и Добролюбов.

Добролюбов обратился к Насте:

– Смотри, какие мы сделали палки. Идём, ловить рыбу.

– Вам не жалко рыбу?

– А тебе есть разве не хочется? – спросил Бондаренко.

Настя пошла с ними. Они решили попытать счастье в заливчике. Там было не глубоко. Бондаренко и Добролюбов скинули шорты и вошли в воду. Вода была прозрачной, так что было видно дно.

– Смотри вон рыба.

Иван показал направо и пошёл туда с палкой, прицелился, воткнул палку в воду. Мимо.

– Палками мы ни хрена не наловим, давай попробуем руками, – предложил Бондаренко.

– Давай.

Они облазили весь берег. Рыба уходила легко от их рук.

– Солнце зараза печёт, как в духовке, – пожаловался Бондаренко.

Они волтузились в воде час.

– Ребята, вы устали хватит, – сказала Настя. – Чего-нибудь ещё придумаем. Не пропадём.

Иван плюхнулся в воду у берега и поймал небольшую рыбку.

– Поймал! Поймал!

Иван и Антон вылезли на берег.

– Какая красивая, похожая на аквариумную, – сказала Настя.

– В ней даже килограмма нет. Как будем её делить? – проворчал Антон.

– Отдадим Насте, – сказал Иван.

– Мне будет жалко её есть.

– Тогда мы сожрём, – предложил Антон.

– Как? При всех? У костра же люди сидят. Этот Валера, – сказал Иван. – Подумают, что мы крысы.

– Да. Ситуация, – сказал Антон. – Может выпустить её на фиг?

– Ну, уж нет, чтобы все мои труды оказались напрасны. Не хочу.

Они пришли к костру, у которого собрались все обитатели острова, кроме тракториста и артиста, ещё не вернувшихся со сбора бананов.

– Рыба должна достаться самому страждущему, – решил Ковров.

– Настя отказалась от неё, – сказал Иван.

– Пускай её съест, тот, кто поймал, так будет справедливо, – предложил врач.

У Коркина потекли слюни изо рта, глядя на бедную рыбку.

– Это логично, – сказал Ковров. – Но жестоко по отношению ко всему коллективу. У нас есть измотанные и усталые члены коллектива, которым эта рыба более необходима.

– Пусть парень сам решит, с кем он её съест, – предложил Валера.

– Я вижу, что другим эта идея не по душе. Мы будем тянуть жребий.

Жребий тянули, когда вернулись тракторист и артист с бананами. Повезло уголовнику Белкину, который с чувством превосходства и удовольствия зажарил рыбку на палочке прямо живьём на костре. Он съел половину рыбки и остальную часть отдал Ивану и Антону со словами.

– Что я сука что ли последняя.

Эти двое поделили остатки рыбки, как могли и съели её.

Вечером Антон, Иван и Настя купались в океане, дурачились. Уставшие они выбрались на берег. Антон сразу упал животом на песок.

– А силёнки то потихоньку уходят, – заметил он.

Настя и Иван бродили вдоль воды, брызги которой омывали их ступни.

– Ты женат? – спросила Настя.

– Нет.

– И не был?

– Был.

– Разошлись?

– Да не сошлись характерами.

– Наверно, она много денег хотела, а ты простой машинист.

– Да денег я нормально зарабатывал. У неё любовник был – бандит, к нему и ушла.

– А дети?

– Дочь, я часто с ней общаюсь, им сейчас не до неё, но они её не обижают.

– Хороший ты человек, Иван, добрый, весёлый, позитивный, но чего-то в тебе не хватает. Ты же умный. Почему не пошёл учиться дальше после школы? Мог бы стать инженером или режиссёром.

– Я? Да ты что? Какой из меня инженер? Я из простой семьи. Мои родители никогда звёзд с неба не хватали и я такой же. Хочешь, прогуляемся до лесу?

– Зачем?

– А так просто.

– Не знаю, не сейчас, пошли обратно.

Настя прочитала сообщение в телефоне: «Я умру без тебя. Умоляю, вернись». Игорь совсем измучил её. Она сидела на автобусной остановке одна и плакала. Лил проливной дождь. Почему ей так не везло с мужчинами? Может быть, всё дело было в детстве? Она росла с матерью без отца, которого никогда не видела. Её мама была художником настоящим, во всех смыслах. При СССР она рисовала афиши для кинотеатра, и ещё писала картины для себя и продажи. Продавались картины плохо, но денег в целом хватало. После развала Союза пришлось туго. Мама даже торговала и не только своими картинами, но и разным барахлом. Потом один друг устроил её преподавать в институт. Стало немного полегче. Впрочем, мама Насти никогда не жаловалась на быт и неустроенность. Она была настоящей коммунисткой: её не интересовала бытовая ерунда, деньги и прочая мещанская глупость. Она курила «Беломор», «Астру» и «Приму». В пятом классе Настя узнала от неё о своём отце. Мать сказала, что у неё было несколько мужчин, когда она с подружками отдыхала на море в Коктебеле. Тогда она была хиппи, что это такое Настя не понимала. Мать не знала, кто из её тех парней был её отцом. Но «они были все классные ребята, с чувством юмора, знали классные песни и угощали их классной травкой». Так сказала мама. Другая девочка бы расстроилась от такой информации или закомплексовала бы, но Настя была особенной. Истинная дочь своих родителей. Она читала много, больше матери. Настя очень любила стихи. У неё была очень богатая фантазия. Порой ей казалось, что мир, изображённый в книгах писателями и поэтами – это и есть настоящий мир. Отца она воображала себе красивым и добрым, но неустроенным, как все творческие люди. Возможно, он был писателем или музыкантом. После школы Настя поступила в педагогический институт. У неё был друг со школы Дима, нормальный пролетарский парень, который хотел стать водителем и стал им. Он был сильный, уверенный в себе, знал, что хотел от этой жизни. Настя очень нравилась ему. Он пошёл работать. Настя училась в институте и иногда подрабатывала. Они сняли квартиру, в которой решили вести совместное хозяйство. Мама Насти легко отпустила от себя дочь, а мать Димы ненавидела Настю и её мать, считала их больными на всю голову. Настя много времени отдавала учёбе и чтению, на хозяйство не хватало сил. Готовила она плохо, ещё хуже убиралась. Диме это не нравилось. Он злился. Потом понял, что перевоспитать её нельзя. На почве быта они разошлись. Настя очень переживала. Она любила Диму, за ним она чувствовала себя, как за каменной стеной. Он был работящий и умел найти надёжный заработок. В детстве у неё не было ни отца, ни деда. В Диме она встретила впервые опору, защиту и поддержку. Потом у неё была череда мальчиков из разного сорта мужчин. Особенным колоритным персонажем в этой колоде был кавказец Арчил, женатый торговец с рынка, всё время грозивший убить её, если она изменит ему. То, что он был сам женат, его не волновало. Утихомирить горячего горца помог капитан милиции Пашка Смирнов друг Насти. Павел нравился ей, а она ему не очень. Настю как будто не очень волновало наличие жены Павла и других мужчин. Наконец в двадцать шесть лет Настя вышла замуж. Мужа звали Коля. Он приехал покорять столицу из Ростова-на-Дону. Коля был танцором, профессиональным. Своими танцами он и покорил Настю. Она наивно думала, что танцоры, как творческие люди должны быть развиты умственно и духовно; но ни умом, ни духом там и не пахло. Коля приценивался к квартире Насти и её мамы в Капотне, просил прописать его. Тёща хоть и была с причудами, но дурой она не была. «Поживите сначала, а там посмотрим», – сказала она. Коля страшно злился. Детей он не хотел. Он часто уезжал надолго с разными артистами на гастроли. Однажды он приехал, собрал чемоданы и был таков, ничего не объяснив ни Насте, ни тёще. Коля через суд потребовал развод. Скоро он женился на какой-то старухе, которая его прописала без всяких условий. По Коле Настя не горевала. Он быстро разочаровал её и был слишком эгоистичным. Она даже была рада освободиться от него. Ей было легко одной, проще. Настя уже подумала, что у неё больше никогда не будет ни мужа, ни детей. Она любила читать в парке, сидя на скамейке. Так она познакомилась с Игорем. Игорь худой, в очках, был похож на облезлую птицу. Глаза его излучали что-то болезненное и диковатое. Люди сторонились его, а он их терпеть не мог. Игорь присел на скамейку и заговорил с Настей непринуждённо, как со старой знакомой.

– Беллетристику читаете. Зря.

Настя оторвалась от чтения.

– Почему же?

– Мало достойных авторов.

Игорь переживал в том момент увлечение учением Кастанеды. Он постоянно находился в духовном поиске. Он был православным, католиком, протестантом, пятидесятником, свидетелем Иеговы1, буддистом, синтоистом и конфуцианцем.

– Вы кто? – спросила тогда Настя.

– Я сам бы хотел это понять.

Это было какое-то затмение. Впервые Насте встретилась такая неординарная личность. Игорь к тому же писал стихи – концептуальные и ещё немного хокку, когда увлекался синтоизмом. Издательства не печатали его. Не доросли, так он это объяснял.

Настя переехала жить к Игорю в его захламлённую и грязную квартиру в Гольяново. Она была так очарована эрудицией и талантами Игоря, что его крысиная холостяцкая нора с пожелтевшими от никотина, бедности и старости обоями, казалась ей дворцом сказочного принца. Игорь не уставал её поражать новыми духовными открытиями и стихами. Настя навела порядок в квартире и даже научилась готовить. Было ради кого стараться. Игорь, правда, этих усилий не замечал, погружённый в своё творчество и свои искания. Так они прожили год. Жениться Игорь не хотел – так как ещё не определился с конфессией или религиозным направлением, которое ему подошло бы окончательно. К детям он также не был готов. Для него было страшным преступлением рожать в этот мир детей, не зная точного предназначения жизни и её смысла. Смирилась Настя и с этой напастью. Доконало её другое. Когда Игорь обратился в шиваизм, в квартире милого после школы она обнаружила неизвестную женщину. Гражданский муж называл её Вероникой. Она была не очень красива, но стройна и ухожена. Игорь задумал заняться сексом втроём. На его языке это называлось важным духовным обрядом. Всё надо было делать строго по инструкции, написанной в какой-то книге. Насте было противно, но она делала всё, что предлагал Игорь. Он скоро разочаровался в этом обряде и в этой религии – на следующий же день.