Фёдор По
Фёдор был расстроен, Тимофей думал, что он закалённый, выученный ведьмак, повидавший много нечисти, накопивший мудрость великую… но Федя был обычным городским парнем, которому никак не давалась магия, а если что и получалось, то абсолютно случайно.
Варенье оказалось яблочным, густым и очень вкусным, как не странно. Даже в нём проглядывались какие-то ягодки и порубленные стебельки. Он не стал спрашивать, что это, наоборот, с невозмутимым видом съел около семи кусков хлеба, намазанных тем самым вареньем. Нюра с опаской зашла на кухню и присоединилась к трапезе, изредка поглядывая на гостя.
– А зачем вы так рано уезжаете?– начала она, обратившись к отцу,– ты же только завтра в город собирался, так завтра бы и поехали.
– Знаю я тебя, Нюра. Что, парень приглянулся?
– А что скрывать, правда, Федь?– ответила дочь, заглядывая юноше в глаза, затем плавно перевела взгляд на шею,– может, останешься? Поворкуем…
– Нюра, ты что себе позволяешь?– рассердился отец,– это сын Ариона,– он наклонился к дочери и прошептал на ухо,– он сам решает, что с ним делать.
Конечно, ведьмак услышал эту фразу, и она не могла не удивить. Хм, Арион сам решает, что с ним делать. Он отец, но причём всё остальное? Интуиция забилась где-то внутри, остерегая и предупреждая.
– Спасибо, за гостеприимство, но мне хотелось бы уехать пораньше. Послезавтра будет свадьба, я жених, уверен, меня уже ищут. Неплохо было бы выехать прямо сейчас, ты как, Тимофей, не против?
– Пойду кобылу запрягу,
– А ты останешься,– уверенно сказала Нюра.
– Нет, он пойдёт со мной,– мужик взял Фёдора за локоть и повёл на улицу.
Они вышли, запрягли лошадь, сели в телегу…
– Пап, а борщ свернулся,– раздалось из домика.
– О чём это она?– Удивился юноша.
– Да это она шутит так, говорит не скис, а свернулся, на кровь похож, тоже красный, вот она и выдумывает, она вообще выдумщица у меня. Доча, к бабе Фёкле сходи, она сегодня только суп варила.
– Хорошо.
Лошадь медленным шагом потащила телегу. Сложилось впечатление, что за спиной добрая сотня любопытных глаз, Федя повернулся, но ничего не увидел. Странная дочка у него, да и шутки… хм, борщ свернулся, больная у девочки фантазия.
Минуло два часа, ландшафт продолжал меняться, солнце уже стояло над головой и неумолимо жарило всё, что попадалось его взгляду. Несмотря на это Тимофей ехал всё в том же тулупе, и ни одна капля пота не выступила на его задумчивом лице.
– Тебе не жарко,– спросил ведьмак.
– Отчего?
– Ну, так солнце жаркое да воздух душный, а ты в тулупе.
– Я привык, я всегда в нём хожу. На нём заклинание есть, не видишь?
– Нет.
– Странно, ну, в общем, он температуру тела регулирует.
– Эдакая полезная штука…
Время шло, они болтали. Оказалось, что рыбак весь увешан заклинаниями, и нужными, и бесполезными. Например, заклинание на отведение порчи и сглаза, на отпугивание слепней, на отведение наблюдения и т.д. Дорога шла вперёд, виляя боками, огибая одинокие полянки и берёзовые рощи. Вскоре показался знакомый луг. Дальше дорога уже была известна, но пешком,– не менее трёх часов. В голове крутились мысли, интересно, что скажут дома?
На крыльце стояла вся семья, бурно общаясь и обсуждая оставшиеся тонкости мероприятия.
– Федя, как-то ты странно одет,– начала мать,– иди, примерь свадебный наряд.
Странно, его отсутствия никто не заметил.
– Пойдём, обречённо вздохнул сын.
Чёрные лакированные сапоги из плотной кожи, с коричневым узором и медными клёпками, такие же чёрные кожаные штаны, отличавшиеся неимоверной тонкостью и нежностью. Расписанная рубаха сверкала золотом и серебром. Фёдор подошёл к зеркалу,– очень, даже, не дурно. Интересно, как Кира будет выглядеть в свадебном платье? Фёдор представил многообещающую картину и засмеялся безудержным, но коротким смехом.
– Вот это жених, – мать никак не могла нарадоваться красавцем-сыном,– Федь, прям отдавать тебя даже как-то жалко.
– О! Хоть одна правильная мысль!– вырвалось у юноши.
– Ты что имеешь в виду?– обижено и сердито произнесла Иленея.
– Не отдавай меня, я тебя очень прошу, я слишком молод, я не могу умереть так рано!
– Не стоит слёз, ты мужик или где? Стерпится, слюбится! Нечего по пьяной лавочке детей строгать!
– Да я даже не помню…
– Зато весь город об этом знает. Фёдор, я тебя очень прошу, не надо позорить нашу фамилию! Точка! И тире! Расслабься и получай удовольствие.
Фёдя мучительно простонал. Ну, кто мог предвидеть такой конец, печальный и неоправданный? А виной всему пиво! И как боги могли допустить такую нелепую ошибку! Они же видят, что рушится жизнь юного ведьмака! Да… ведьмака-неудачника.
День прошёл скучно. Полюбовавшись, как сидит костюмчик, мама показала сыночка всем, кому это было интересно, а потом сама занялась тем, что было интересно. Впрочем, как и все остальные. Федя лежал на своей кровати, слушая мурлыкание Дуси. Что-то не так в этом всём. Очень много неувязок. Во-первых, сама свадьба,– абсурд! Во-вторых, Кира, внезапно познавшая магию, причём, неплохого уровня. Орехи те, три слова: осторожно, город, опасность. Рыбак этот странный, дочка его. Хм, борщ свернулся. А может она упырь? Да нет, все упыри уже записаны в книгу исчезнувших видов. У девочки просто больная фантазия. Но что же не даёт покоя? Почему всё тело пронизывает дрожь? Может, потому что дует из окна? Нет, это другая дрожь. Озноб? Может, заболел, после речки то? Нет, это совсем другая дрожь. Это тонкое чувство опасности. Сама интуиция говорит о том, что близится какая-то угроза. Гроза! (ударил ливень, за ним последовала вспышка света и характерный гром) Фёдор поспешил закрыть ставни, неуклюже соскочив с кровати. Кошка очень обиделась, так как случайно была скинута на пол. Вот и угроза,– незапланированный выброс осадков и обиженная Дуся, которая просто обязана нашкодить в ответ хозяину, посмевшему так грубо прервать её сон. Она даже сгруппироваться не успела, даже глаза открыть, и так не гуманно плюхнулась на пол. Больно было, между прочим. Конечно, объектом её диверсии, скорее всего, снова станут тапки. Хотя, можно придумать и что-нибудь поинтереснее…
Капли дождя били по крыше и стенам. Как не хотелось спать! Впервые в жизни! Да… бывают в жизни огорченья. И это был такой же срыв! На момент Федор чётко решил для себя убежать в леса. Куда угодно! Прочь от этих странных людей, от жизни подкаблучника и няньки! Он даже начал было собирать вещи. Но как-то быстро срыв сошёл на нет, и он решил, что, по крайней мере, необходимо переждать дождь. Да и сложно решиться на такой отчаянный шаг. В леса… И как там жить? Но он же сын ведьмака, потомок знатного рода, Великий и Ужасный, в конце концов! Да нет, наверное, всё это пустое. Какой из него к чёрту ведьмак? Городской оболтус, не приспособленный к самостоятельной жизни, тем более в лесу, в отшельничестве. К тому же его будут искать. И близкие, и неблизкие. Да и кто-нибудь покруче, если папаша Киры всё же соизволит написать заявление. Ну и где она, справедливость?
Фёдор заснул. Но только под утро. Мысли так жестоко терзали его голову, скаля свои пасти, что даже сны боялись их и не решались приближаться. Но вскоре нашёлся самый бесстрашный сон, хитрый и умный, охмурил все мысли и многообещающе завладел подсознанием.
Луна. Казалось, она улыбается, и, стесняясь, прикрывается вуалью из чёрных облаков. Звёзды, разбросанные по небу, смотрят вниз, поддерживая и ожидая. Деревья, окружившие поляну, шелестят листьями в такт, складывая звуки в марш. Земля равнодушно ожидает поединка и гадает, кого из тех двоих ей придётся принять сегодня? Два война готовы к битве. Эта битва за честь, а значит и за жизнь. В этом мире жестокие нравы: потерять честь – преступление, и карается смертью. Вокруг поляны тоже стояли войны, мечи били по щитам, голоса просили крови.
Ведьмак приготовил щит и занёс меч над головой, выдвинув вперёд левую ногу. Тоже сделал и соперник: закалённый воин в два раза превышавший его вес. На обоих надеты кольчуги, шлемы и нагрудники. Кисти рук и ноги без защиты. Все чувства обострились. За шумом толпы было слышно даже то, как все звери тихо подбираются к поляне, чтобы не пропустить этот поединок, даже каждый вздох доносился до ушей. Глаза реагировали только на движение, на малейшее изменение взгляда противника, на каждое движение его ног. Фёдор читал каждую мысль, намерение и желание, но то же самое делал и Савир, уже готовясь нанести первый удар.
Щит, меч, щит, прыжок, выпад, щит, прыжок. Воины снова оказались на расстоянии и шаг в шаг ходили кругом, выбирая слабые места. Но таких не было, поскольку каждый знал мысли другого. Бой обещал быть долгим и жарким. Савир снова начал первым. Комбинация была весьма интересной. Закрывшись щитом, выкинул ногу в щит ведьмака, нанеся колоссальный по силе удар, после чего бросил руку со своим щитом вперёд, намереваясь, как минимум, сбить шлем, и одновременно с этим нанёс удар в образовавшуюся щель в защите противника, пытаясь разрубить его от шеи до поясницы. Но тот извернулся, как кошка, и нанёс ответную серию ударов. Воины снова отскочили и заходили по кругу. Шлем Савира красовался лёгким надрезом на левой стороне, нервы заиграли в его сердце. Фёдор это чувствовал, соперник был сильнее и руки уже болели от принятых ударов, на мече появились зазубрены, а на щите трещина. Долго он так не выдержит. Остаётся только один вариант: кровь ударила в виски и заполнила глаза, сливая всю местность в кровавый коридор, в конце которого была только одна цель,– враг. Мышцы разбухли и огрубели, кожа стала похожей на камень, по телу побежала сила. Но и противник воспользовался сменой восприятия, и снова никаких преимуществ, у обоих есть одно общее чувство, чувство крови и желание убить.
Звери сцепились, накаляя металл, все движения сливались с воздухом, и они исчезли из поля зрения обычного человека, превратившись в бушующую дымку, окружённую искрами и каплями пота. Щиты сломались, мечи – тоже, они дрались на обрубках, земля поднялась вверх, окружая воинов завесой пыли и ошмётков травы. Неожиданно оба остановились на расстоянии двух метров и начали внимательно во что-то вслушиваться.
Петухи? Откуда здесь петухи? Фёдор открыл глаза и привычно уставился в потолок своей комнаты, но тут же закрыл их под натиском яркого света. Тело было вялым и лишённым сил, на правой руке сочилась кровью царапина,– наверное, Дуся поцарапала ночью, хотя она привычно лежит в ногах… Чёрт с ним. Ведьмак попробовал встать, но ощутил боль в каждой мышце своего тела. Он хорошо помнил сон и поединок, но как это могло отразиться на реальности? С другой стороны, мозг продолжает работу, мышцы сокращаются, выделяются все соответствующие гормоны… Да, пожалуй, это объяснимо, но раньше такого не было…
Хм, сначала инцидент на речке, теперь этот случай. Конечно, отец рассказывал о подобных вещах, что всё естественно, что мы вообще не видим снов, просто наш дух путешествует по мирам, а все физические процессы во время сна объясняются его крепкой связью с телом. Но как-то слабо в это верилось до этого момента. Он снова попробовал встать,– тщетно. Ещё одна попытка, всю волю в силу,– да, он сумел сесть на краю кровати. Необычно, даже после самых жестоких тренировок мышцы не пронизывала такая боль. Свадьба, мысли о свадьбе совсем потерялись и сошли на нет. А ведь сегодня последний день свободы! Может всё-таки уйти в леса? Нет, если Кира и вправду беременна, нельзя бросать её с ребёнком. А если нет?
Федя ещё раз проклял пиво и кое-как встал на ноги, идти ему удавалось с трудом, но желудок просил насыщения. Он доковылял до кухни.
– Фёдор, что с тобой?– спросили хором родители, одновременно поставив кружки с настоем на стол,– Ты как-то странно ходишь.
– Это всё сон, поединок…
– Ты участвовал в битве?– перебил отец,– интересно, расскажи поподробнее.
– Да это во сне,– промямлил Фёдор.
– Я понимаю, помнишь, что я говорил тебе о снах? Ты можешь получать знания и навыки, перемещаясь по мирам.
– Возможно. В общем, я сам не понял, с кем дрался, помню только, что битва была за честь, и кто-то один должен был умереть.
– Поздравляю, ты выиграл поединок, если ты жив.
– Да нет, битва не закончилась, меня петухи разбудили.
– Странно… ну да ладно, хочешь кашки?
– Гороховой?
– Нет, на этот раз перловочки.
Юноша сел за стол, мать подала завтрак, начался ещё один поединок,– с перловой кашей. Родители ещё раз напомнили о свадьбе, сказали, что всё уже готово, церемония состоится завтра по полудню, что он, наконец, вырос и скоро станет настоящим мужчиной, что на него ложится большая ответственность, что это переломный момент в его жизни, и он станет совсем другим человеком…
Да, да, да, другим человеком. А может оно и к лучшему?
– Скоро придёт Изафон и расскажет тебе о всех тонкостях…
– Изафон?– поперхнулся сын,– Снова этот колобок бородатый!?
– Не смей так говорить об уважаемом человеке,– бросила мать,– он порядочный и благородный мужчина. Я, между прочим, тоже была у него в церкви, очень хорошие вещи там говорят. Действительно, удивительная религия. У нас уже почти весь город ходит в церковь.
– Пап, и ты?– тихо сквозь зубы спросил Федор.
– Ну, я зашёл с твоей мамой,– начал отговариваться Арион,– она настояла…
– А чего ты перед ним оправдываешься,– вставила Иленея, уперев руки в боки.
– Это предательство нашей культуры!– выпалил Федя ревущим басом, не сдержавшись и в кое-то веки показав свой настоящий характер,– кто он такой?! откуда появился этот поп? Вы хоть что-нибудь о нём знаете?! Где же твоя вера, отец, которой ты учил меня с детства!? Он всех рабами называет! Да за его словами веры не слышится! Он сам не верит в то, что говорит! А вы как послушные собаки виляете хвостами! Что с вами случилось!?
Иленея дала ему пощечину и разрезала щёку перстнем. Арион потупил глаза и в глубине души соглашался с сыном. Ах, если бы он знал, в каком безвыходном положении оказался весь город, и даже он, великий Арион,– не исключение.
Глаза юноши заплыли яростью. Он вышел из-за стола, но непослушные ноги запутались и он упал на пол, затем встал, не подавая вида, и пошёл прочь.
Фёдр ковылял по дороге, зрачки сузились, кровь стекала по лицу и шее, пачкая воротник белой рубахи и сливаясь в узор кровавой сетки. Он забыл про боль в мышцах, но хорошо ощущал боль в сердце. Предательство, как же оно меняет человека… Люди сторонились его, опасаясь, а ноги, путаясь, вели вдаль. Что случилось с ними? Так легко отказаться от своей веры, предать свою душу! Он наткнулся на ржавый меч, поднял и повесил за пояс. В ярости и гневе он всё ближе приближался к знакомому лесу, дошёл до поляны и упал на колени, ломая мысли и ревя диким зверем. Глаза заметили сухое дерево. Он поднялся, вытащил меч и принялся наносить удары,– всего через пару минут оно было порублено на дрова. Он успокоился, собрал ошмётки древесины, бросил в кучу и зажег костёр, с первой же мыслью. Так значит вот, что нужно было, чтобы овладеть магией,– ярость! Юноша посмотрел на руку и представил пламя, через миг в ней заиграл огонь, он бросил пламя в дерево, то в свою очередь разлетелось на горящие куски, разбрасывая пламя вокруг. Начался пожар, огонь молниеносно охватил всё близлежащее пространство, горели сухие ветки, мох, кора, температура достигала предела, зажигая и стволы деревьев.
Смех, злорадный смех громом разнёсся по воздуху, в глазах читалось безумие, кожа огрубела и потемнела, волосы окрасились седым цветом, одежда превратилась в чёрный кожаный доспех эльфийского манера. Вот как рождаются тёмные эльфы! Глаза затекли чёрной завесой а сердце просило крови!
Белка, та самая рыжая белка, для которой некогда молодой ведьмак построил домик, в компании с Дусей наблюдала за происходящим. Они переглянулись и кивнули друг другу. Пошёл ливень, Фёдор почувствовал слабость и потерял сознание.
Два война снова сцепились друг с другом, мечи сломались уже у основания, они быстро разошлись, взяли новое оружие у толпы, окинули друг друга взглядом и стали осторожно сближаться. Поднялся сильный ветер и ударила гроза. Земля начала превращаться в жидкую и скользкую грязь. Бой усложняется… Ведьмак сделал шаг вперёд и замер, его меч загорел белым пламенем, он ощутил силу, которой никогда не ощущал до этого. Савир снова не оставил преимуществ. Его меч загорел чёрной бездной, а ноги начали отрываться от земли, поднимая его в воздух. Он чувствовал превосходство, и ликующий смех звучал под его шлемом. Фёдр тоже поднялся в воздух и схватка началась снова. Удар за ударом, как бушующие вихри они проносились по поляне. Но, вот оно, юного ведьмака просто выбросило вниз. Пропахивая землю, он скользил по грязи. Доспех оплавлен, ран нет, но тяжело дышится, он жадно глотал ртом воздух, но не мог восстановить дыхание. Савир приблизился к нему и снял шлем. Седые волосы расползлись по плечам. Фёдр узнал себя в своём сопернике. Второе я? Эльф Савир протянул руку и юноша почувствовал, как силы уходят из него. Надо что-то делать, смерть так близка, но так нежеланна. Что-то дёрнулось у него в груди и наполнило новой силой, в стороне он увидел белочку и Дусю. Они наблюдали за поединком.
Рывок, удар, прыжок, меч, щит (в этот момент Федя почувствовал, что сейчас что-то рванёт) с меча соскользнул комок энергии, взорвавшись прямо перед носом эльфа. Фигуру унесло за горизонт.
– Федосик, – послышался голоc Иленеи,– Скоро всё начнётся, а ты ещё спишь.
– Что начнётся, – сквозь сон пробормотал сын.
– Как что, церемония!
Фёдор вскочил на ноги и окинул комнату ошарашенным взглядом.
– Как церемония!? Завтра, всё должно быть завтра!
– Федя, что с тобой, ты что, уже дням счёта не ведешь?
– Веду, но я не помню, что было вчера.
– Неудивительно, ты вчера опять пиво пил.
– Пиво?– он провёл рукой по щеке, раны не было,– но я не помню.
– Такое часто бывает. Но зачем ты вчера так напился? Кто тебя надоумил?– мать приняла грозный вид и упёрла руки в боки.
– Не помню…
– Ладно, пойдём, костюмчик оденешь, поесть и на свадьбе успеешь.
Фёдора охватила паника. Сегодня, уже сегодня! Это не справедливо! Но, так оно или нет, скоро он станет мужем. Ха-ха (зловеще смеётся автор).
Юноша не успел опомниться, как уже стоял у алтаря. А вон и Кира, смех забрался куда-то в горло и сдавленно вылезал наружу. Это не невеста, это здоровенная бочка с пивом! Накрасилась она ещё ярче, чем обычно, превратив своё лицо в детскую раскраску, волосы пучком самурая с еврейскими висками и пудельской чёлкой, губы выкрашены яркой красной помадой на пол лица, голубые синяки под глазами, само лицо напудрено до мёртвого оттенка, румяна напоминали раздавленные помидоры. Платье, белоснежное платье просто очаровательно смотрелось бы на ком-нибудь ещё, но только не на ней. Под этой юбочкой могло бы поместиться человек двадцать лёжа. Друг на друге. В пять рядов. Ну, может, пятнадцать, не важно. Выглядело это очень даже забавно. И вот эта забава претендует на молодого ведьмака! Зато силушка богатырская! Если бы ещё и не красилась… Они поравнялись и поп начал читать какую-то проповедь. Фёдор не слушал, и даже не смотрел в его сторону. В его голове уже крутился план, Великий план с большой буквы, Всем Планам План,– он хотел убежать, но вот только как, он пока не знал. На выходе стояло порядка десяти плечистых дядек, окна высоко… хм, а вон там за алтарём какая-то коморка, там и выход вроде есть…
-Кира…
-Да! ДА! Да-да-да-да-да-да-да!
– Фёдор, а вы…
Кира вцепилась в него обеими руками богатырским хватом. Чёрт, надо было раньше драпать! Кира всем весом надавила ему на ногу. Протяжное а-а-а разнеслось по церкви, но все расценили это а, как да.
– Объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать невесту!
Кира превратилась в пылесос. Бедный, бедный Федя! Она так и взяла его под мышку как игрушку и прошептала на ухо, что впереди очень скоро их первая брачная ночь, и что он сделает её женщиной.
– Так у нас ничего не было!? – возмутился Фёдор,– Ты не беременна!?
– Конечно, нет, глупышка, ты же был не в состоянии. Но какая теперь разница. У нас всё впереди, милый мой.
Ведьмак заскулил. Беспомощный, униженный он так и болтался у неё под мышкой, перемещаясь из церкви в свадебный дворик, специально оборудованный горожанами для подобных событий. Их обсыпали конфетами (преимущественно мучными и ледяными), конфетти, созданными из разноцветных тряпок, мелкими монетами и т. д. Кира напоминала цезаря, победившего в очередной войне. Торжествующий вид этого раскрашенного личика, действительно был очень страшен, что, впрочем, совсем не пугало людей. Ну а мужу только и оставалось, что обмякнуть, превратившись в плюшевую куклу, и ждать своей участи.
Дворик был очень красив: цветы и раскидистые клёны, фонтан, вымощенные дорожки, резные беседки, такие же столы, накрытые белыми скатертями. Столы просто пестрили угощениями, включая в себя всё: от мяса и спиртного до самых невероятных экзотических блюд. Все шумели и веселились, выступали приглашённые актёры, шуты, музыканты… О такой свадьбе можно было только мечтать. Всего участвовало семь сотен гостей и порядка сотни развлекающих персон. Молодожёны сидели во главе стола. С тостом поднялся Арион. Воцарилась тишина и ожидание.
– Я долго ждал этого момента! Сегодня мой сын стал мужчиной и возложил на себя нелёгкие обязанности. Заботиться о жене-красавице. Воспитывать детей-богатырей. Обеспечивать семью кровом и едой. Ценой жизни охранять от любого рода опасности! Каждый проходит через это раз в жизни. Бывают исключения. И в последнее время их всё больше. Но запомните, вы поклялись перед небесами в вечной верности друг другу.
После этих слов он опрокинул кубок, и все последовали его примеру. Следующей была Илинея. Она медленно поднялась со стула и вновь воцарилась тишина.
– Сын мой, Федечка, отец уже напомнил тебе о том, какие ты взял на себя обязанности, и повторяться я не буду. Я надеюсь только на одно: что вы проживёте эту жизнь вместе, помогая друг другу, в любви и счастье. Пусть она вам покажется раем!
Снова опрокинулись бокалы.
– Дети мои,– тут же начал говорить поп, – все мы сегодня собрались здесь, чтобы лицезреть немаловажное событие, имеющее весьма важные последствия в жизни нашего чудного города. Это первый шаг на пути к долгой совместной жизни,– Федя не слушал: ну чего он толкового может сказать?
Изафон закончил речь и в очередной раз зазвенели кубки. Тосты продолжались один за другим. Гостей было много, и каждый хотел высказаться. После тридцатого все уже изрядно опьянели и решили просто подняться все разом, пожелав в один голос молодожёнам счастья и процветания. Вскоре дело дошло и до еды, которая со скоростью ветра исчезала со стола, проваливаясь в желудки. Юный ведьмак совсем опьянел, как впрочем, и его жена, и они с радостью удалились в одну из беседок.
Страстные поцелуи, жаркие объятия, нежные слова,– всё это могло случиться, если бы к мужу не вернулся рассудок. Зов природы! Какой удобный повод избежать неминуемого. Кира осталась в беседке с кубком ядрёного вина.
Вот он, момент которого нельзя упускать. Шумный народ остался позади. Скорей, пока никто не спохватился! Улицы замелькали перед глазами, ветер засвистел в ушах… дом, любимый дом! Фёдор забежал вовнутрь, поднялся на второй этаж, скинул с окна свои доспехи, чуть не убив лошадь, ждущую его и жующую сено. Конечно, лошадь папина, но в такой ситуации это не важно. Затем, он схватил сумку с собранными вещами, накидал какой-то провизии в узел и бросился на улицу, огибая дом. Ага, вот она, Маруся, спасительница! Ведьмак привязал сумку, надел куртку, закрепил доспехи, закинул и привязал узел, забрался на лошадь,– и только пыль виднелась за копытами кобылы, беспощадно подгонявшейся пятками всадника.
Дуся сидела на крыше и смотрела вслед. Казалось, она улыбалась и довольно мурлыкала, удовлетворённо наклоняя голову.
Глава третья – не последняя
Закат распылялся ровной волной над горизонтом, удивляя самыми необычными красками. Жаль, что Фёдор этого не видел за густыми кронами деревьев. Он уже совсем загнал кобылу, пробираясь через этот, казалось, бесконечный лес. Самые разные чувства терзали душу. Чувство радости менялось чувством страха, страх сменялся обречённостью, та в свою очередь, любопытством и т. д. Что теперь? Свобода? До ближайшего города не меньше недели пути, провизии хватит на два дня. В лесу легко заблудиться и тогда до города можно добираться не один месяц! Казалось, он сгинет в этих дебрях, гордый и свободный. В кармане звенели десять серебряных монет, но здесь они бесполезны, разве что напоминают о теперь уже безвозвратном прошлом. Конечно, можно вернуться обратно, но это будет проявлением слабости и страха, чего он не мог себе позволить, так как твёрдо решил начать жизнь с чистого листа. Даже звери рано или поздно уходят из стаи. В конце концов, природа всегда обеспечит его всем необходимым, во всяком случае, летом. Есть меч, вряд ли он поможет при охоте, но сейчас растут ягоды, грибы, некоторые из них можно есть сырыми. Также в наличии имеется арбалет, десять стрел. При охоте их можно использовать не единожды.