Однажды. Не ты. Не я
– Без разговоров не получится. Вам придётся хоть что-нибудь сказать, иначе я так и не узнаю, что вы меня уволили. Ни о чём не подозревая, буду каждое утро приходить на работу.
– Я не шучу. – Анри подавил улыбку. – Между прочим, вам следует бояться гнева богини, ведь вы нахально подделали перевод её дневника.
– Алали наверняка знает, что я защищаю её интересы.
– Это не помешало вам выторговать у меня три гектара земли.
– Четыре, и я всё ещё думаю о пятом. Это был мой любимый гектар.
Я снова поймала великого короля Шиана на том, что он пытается спрятать улыбку. Значит, где-то внутри теплится чувство юмора, хотя он его и подавляет.
Аккуратно высвободившись из его рук, я отодвинулась.
– Вы сделали мне очень щедрое и интересное предложение, но, увы, я не могу его принять. Мне не нужна ваша земля, я слишком привязана к Лиодезии, да и работу свою обожаю. Я пошутила, когда потребовала у вас долину Северных озёр. Не самая удачная шутка, знаю, но вы обидели меня, поэтому я не призналась, что пошутила. Я не ищу выгоды. Мне не нужны ни деньги, ни земли. Однако есть вариант, что я расскажу вам о содержании дневника безвозмездно.
– Вы пошутили? Вы в шутку потребовали самую красивую часть моего королевства? У вас есть хотя бы зачатки инстинкта самосохранения? Вы… Вы… невозможная женщина!
– Это спорное утверждение, но вернёмся к делу. Я расскажу вам о содержании дневника при соблюдении двух условий.
Анри страдальчески закатил глаза, однако взгляд его остался острым. И недобрым.
– Чего вы хотите? Мою голову?
– Обещайте, что не станете разглашать тайны богини.
Анри ожидал чего-то корыстного и трудновыполнимого, поэтому смотрел на меня с недоверием. Потом, поразмыслив, ответил.
– Я поделюсь с народом доказательствами того, что Алали не бросила Шиан. Об остальном узнают только доверенные советники и лишь в случае необходимости. Например, если в дневнике указано место, где искать Алали.
– В дневнике описана очень личная история, и я боюсь, что вы используете её, чтобы отомстить Алали за то, что она не благословила вас и бросила народ.
– У нас сложилось отличное мнение друг о друге, не так ли? Вы считаете меня злопамятным подлецом, а я вас… – Поперхнувшись, он замолчал.
– Продолжайте, раз начали.
– Нет, простите. Мне кажется, теперь я понимаю ваши мотивы. Вы подделали перевод, чтобы никто не узнал личные тайны Алали и не использовал их в корыстных целях? – В голосе Анри всё ещё звучало недоверие.
– Да.
Какое-то время он молчал, потом хмыкнул.
– Это подтверждает то, что я и так уже понял – у вас отсутствует инстинкт самосохранения. Вы хоть понимаете, на какой риск идёте ради… чего? Ради женской солидарности? Хотя нет, не отвечайте. Лучше скажите, каково ваше второе условие?
– Вы вернёте дневник в храм Алали, чтобы никто другой до него не добрался. Вернее, мы вместе отвезём его в храм, так я буду уверена, что вы сдержали слово.
– Почему бы Алали самой не забрать дневник? – Сардоническая ухмылка Анри казалась болезненным оскалом.
– Раз богиня не забрала его до сих пор, значит, не может этого делать.
– Или не хочет, – парировал он. – Все эти слухи о чудесах в столице – ложь. Алали нет в Шиане, и вы об этом знаете.
– Вы слышали мои условия, и ваше дело, согласиться или нет. В обмен я прочитаю вам перевод. Если вы предоставите мне защиту и время, я переведу дневник до конца. Если в нём имеется информация о том, где скрывается Алали, я сразу вам скажу. После этого мы отвезём дневник в храм. Вы согласны?
Он усмехнулся и покачал головой, не веря в мою наивность.
– Вот просто возьмём, переведём дневник и отвезём его в храм? А что в это время будет делать император ти Шарриан?
– Этот вопрос решите вы и ваши маги. Наверняка вы и так ищете способы похитить дневник.
Он не ответил, только поджал губы.
– Вы клянётесь, что выполните мои условия? – спросила я, силясь скрыть напряжение, сковавшее моё тело.
– Я приду к вам ночью, – сказал он, не отвечая на вопрос.
– Ночью?!
– Если у кого-нибудь возникнут вопросы, скажете, что собираетесь меня соблазнять, как вам и велено. – Губы Анри скривились в подобии усмешки.
– Я не собираюсь…
– К ночи Сентий сможет обеспечить надёжную и длительную защиту, чтобы мы смогли обсудить содержание дневника, – невозмутимо продолжил он и собирался уйти, как вдруг остановился. – Скажите, мне есть чего опасаться, если дневник получит широкую огласку?
– Да.
Быстрый и честный ответ. Любовь богини к простому смертному – дело сложное. Тем, кто берёт на себя ответственность за целый мир, не прощают слабость. Богиня, забросившая свою землю из-за влюблённости, вызовет сочувствие далеко не у всех.
Анри дёрнулся, как от резкой боли, и ушёл, не прося пояснений.
Клетус не дождался моего прихода, сам ворвался в мои покои.
– Мне сказали, что Дионизий пришёл, а потом что?! Что здесь происходило? Почему никто об этом не знает? Дионизий согласился на наши условия?
Наши условия.
– Мы обсудили перевод первых страниц, а потом он пытался выведать у меня остальное содержание. Я сказала всё как вы велели, и он разозлился и ушёл. – Хотя и волновалась, я говорила спокойно, наверное, от усталости.
– Вы обнимались! Ты согласилась стать его любовницей?
– Он не предлагал.
– Почему? – Глядя на мои волосы, Клетус насупился. – Ничего, завтра я его дожму. Повторю, что на следующих страницах Алали проклинает его и пишет, что долина должна попасть в надёжные руки. – Император в предвкушении потёр ладони тех самых надёжных рук, которые имел в виду. – Если он не примет наши условия, то всё, конец переговоров. И Дионизию тоже конец.
Ложь должна быть аккуратной, умной, стратегической. С помощью такой лжи некоторые правят миром. Ложь Клетуса ти Шарриана не такая. Она беспечная и наглая. Как такой человек стал императором? Иногда слепая наглость пробивает стены, неподвластные другому оружию.
Клетус придвинулся ближе и погрозил мне указательным пальцем.
– Не сомневайся, Наталия, мы выиграем! На нашей стороне оппозиция, и если Дионизий не отдаст нам долину, это сделают другие. Дневник – это пешка в игре за трон Шиана.
Нет! Дневник – это личная история богини, её боль и печаль. Так уж сложилось, что чувства Алали ей не принадлежат. Каждый её шаг, каждая пролитая слеза, её самые тайные мечты и эмоции определяют судьбу мира, который она создала. А также судьбы правителей, которые кружат вокруг её тайн, используют их в своих целях, благородных и не очень.
Что бы ни случилось, я останусь на стороне Алали.
Неужели Клетус верит, что я продолжу глупый и грубый обман? Да ещё и соблазню короля по его команде?
Доверчивый.
А зря.
А Дионизий немного смягчился, даже поделился своими проблемами, пытаясь разжалобить коварную переводчицу. Предложил мне гражданство, земли и завидную должность. Знала же я, что написала качественный трактат. Даже король Шиана и тот проникся. Чувствует, что из двух зол я – меньшее, и выбирает меня, а не Клетуса.
Доверчивый.
А зря.
Глава 2. Дионизий Анри Лиссон
Анри пришёл ко мне глубокой ночью. Я не спала, слишком много страхов и сомнений крутилось в бедовой голове. На Клетуса рассчитывать нельзя, но и предавать его страшно. Можно ли доверять Анри? Говорят, он благороден и честен, но я видела и другую его сторону, неприглядную. Сейчас я ему нужна, но если он решит от меня избавиться, я и пискнуть не успею.
На что я надеюсь? Как будто срослась сердцем с дневником, с его странной магией.
Вместе с Анри пришёл Сентий, глава магического ведомства. Потребовалось время, чтобы открыть балконную дверь и снять ловушки, расставленные магами Клетуса. И только когда Сентий сплёл сеть из синих нитей и раскинул её, защитив стены и дверь, мы заговорили, не опасаясь быть услышанными. Я знала, что магия в Шиане развита в разы лучше, чем в других королевствах, однако таких чудес не ожидала. Кто знает, что ещё может сотворить Сентий… Надо быть осторожней.
Да и мятежному королю особо доверять не следует. Союзничество не означает доверие.
– Перед тем, как я прочитаю дневник, вы должны поклясться, что выполните мои условия, – потребовала.
Анри скрипнул зубами. Наверняка надеялся, что я не потребую от него клятв. Однако в моей ситуации схватишься за любой шанс получить гарантии.
– Я могу пообещать, что не стану разглашать тайны Алали без строгой на то необходимости и сделаю всё возможное, чтобы вернуть ей дневник. Вас устроит такая клятва? – спросил сухо. Клясться великий король Шиана не любил, это точно.
– А как насчёт моей безопасности?
– Сожалею, но этого пообещать не могу.
Что и требовалось доказать. Как только я исчерпаю полезность, ничего хорошего меня не ждёт. Великий и благородный король оставляет за собой право наказать переводчицу.
Пристально осмотрев меня, как будто взвешивая мою ценность, Анри добавил.
– Более того, предупреждаю заранее: если выяснится, что в дневнике говорится об угрозе Шиану или о катастрофе, которую вы могли, но не захотели предотвратить, вас ждёт наказание.
– На страницах, которые я успела перевести, ничего не говорится об угрозе Шиану.
Анри кивнул, но недоверие в его глазах не исчезло. Он честно предупредил об опасности, но от его честности стало только хуже. Ледяная угроза в голосе пугала до дрожи.
– Однако, если вы дадите мне магическую клятву преданности, тогда, возможно, я смогу предоставить вам защиту, – продолжил, глядя на меня с вызовом. Не иначе как ожидал неповиновения.
Правильно ожидал.
– Простите, но я уже связана клятвой преданности.
– ти Шарриану?! – воскликнул, резко подавшись вперёд.
– Нет, творцу Лиодезии, как и вы наверняка связаны клятвой преданности Алали. Мы с вами не можем давать магических клятв, только обычные. Однако я уверена, что обычная клятва великого короля Шиана надёжней всей магии в мире. – Почтительно склонила голову, не переставая следить за Анри.
Показалось, что Сентий рассмеялся. Обернувшись, он протянул нам горсть синих искр.
– Возьмите искры и держите на ладони. Это не магическая клятва, а проверка искренности намерения. – Старик улыбнулся и подмигнул мне… хотя нет, этого не могло быть, я ошиблась. Глава магического ведомства Шиана не стал бы подмигивать переводчице.
Анри пересыпал искры с ладони на ладонь, поразмыслил, потом посмотрел на меня.
– Вы поклянётесь предоставить мне честный перевод. Без подделок и недоговорок. Даже если это приведёт к печальным последствиям. Для вас.
Испытав меня яростным взглядом, Анри пересыпал в мою ладонь немного синих искр. Оплетённые сетью, мы взялись за руки. Король Шиана поклялся не использовать тайны Алали в недостойных целях и вернуть ей дневник, а я – предоставить честный перевод только Анри и его доверенным людям. Судя по тому, что Сентий кивнул, магическая сеть подтвердила нашу искренность.
Маг вышел на балкон и оставил нас наедине. Вернее, втроём: Анри, я и тайна богини. Разобрав на части один из инструментов, я достала из него тонкие листы, испещрённые шифром.
– Вы скопировали дневник богини?! – воскликнул Анри. То ли осуждал меня, то ли восхищался моей наглостью.
– Я скопировала его плохим почерком, чтобы никто не разобрался, что к чему, – пошутила, но, увы, профессиональные шутки понятны далеко не всем и требуют долгих и нудных объяснений.
Символы не скопировать без точных инструментов, однако за годы работы я придумала мой собственный язык, мои символы. Так мы развлекаемся с коллегами – пишем друг другу шифрованные записки. Вот я и записала первые страницы дневника моим собственным кодом, хотя, честно говоря, эти записи мне не нужны. Даже если очень постараюсь, не смогу забыть ни слова из прочитанного.
– Приступайте! – приказал Его Взволнованное Величество.
Он волновался, но я тревожилась намного сильнее. Мяла в руках листы, почти не чувствуя пальцев. Сейчас я раскрою Анри тайну богини. Как он отреагирует? Как поступит дальше?
Магия дневника превратила меня в одержимую воительницу с чувствительным сердцем, неподвластным контролю разума. Я рвалась защищать богиню всем, что у меня есть. Как повлиять на Анри, чтобы и он тоже проникся сочувствием и желанием помочь Алали? Хотелось тронуть его сердце, чтобы он думал об ней не только как о богине, создавшей Шиан, но и как о женщине с её мечтами и переживаниями. С её правом на счастье.
Меня вдруг заполонили странные чувства – страх и восторг одновременно. Как будто в происходящем было нечто правильное, важное. Наивная, я не знала, что игры с человеческим сердцем убийственны и убивают они прежде всего самого игрока.
Анри заметил моё волнение и нахмурился.
– Скажите, что вас так пугает в дневнике Алали?
Вздохнув, я расправила на коленях листы с переводом.
– Иногда мне кажется, что магия дневника проникла в меня, изменила мысли и желания, притупила разум. С первого дня, когда я взяла дневник в руки, я веду себя… нехарактерным образом.
– Неужели? – Анри насмешливо приподнял брови.
– Маги проверили дневник и не нашли следов магии, однако… – пожала плечами.
Прищурившись, Анри долго рассматривал меня, будто мог разглядеть то, что скрыто от других. Увидел он что-то или нет, не знаю, однако наклонялся всё ближе ко мне. Так близко, что я могла рассмотреть рисунок его радужки. Провёл ладонью по моему плечу, коснулся выбившегося из причёски локона. Потом, моргнув, отвернулся.
– Читайте! – приказал резко. Отойдя к стене, откашлялся и снова велел: – Читайте же! – Его лицо заострилось от переживаемого волнения, между бровями отпечаталась решимость.
Страх ещё пузырился под кожей, но его перекрыло другими эмоциями.
Вздохнув, я приступила.
– Титульную страницу вы уже видели. На ней заголовок и…
– Переходите к следующей! – Его голос сорвался.
Вырежу тебя сердцем,
Из камня выточу.
Вынесу на берег
Бездыханного,
Вылечу.
Выпью слова злые,
Сердцем выгорю.
Снова и снова
Тебя
Выберу.
По миру пойду
Немой,
Босой.
Сотни лет отдам
За день
С тобой.
Я прочитала эти строки, не глядя на бумагу. Всё это время Анри не дышал.
– Это что… стихи? – проговорил наконец. Недоверчиво.
– Не совсем. В древнеарисийском языке нет стихов, ведь это язык символов, каждый из которых рассказывает отдельную историю. Однако некоторые символы и их сочетания несут в себе особую поэзию, и я постаралась передать это в переводе. То, как Алали написала эти строки, отличается от последующих страниц. Она разделила символы, и мне кажется, что она думала стихами…
– Читайте дальше!
Потеряла маяк
В пути.
Не дают мне к тебе
Идти.
Та земля уже
Не моя,
Ненавижу судьбу
Я.
Сверкая взглядом, Анри наклонился и ткнул пальцем в перевод.
– “Та земля уже не моя”. Алали говорит о Шиане?! Что случилось? Она отдала Шиан другому творцу или кто-то забрал её землю? Почему? Её наказали? Кто?! – Он кричал.
– Не знаю. На следующих страницах ничего об этом не говорится. – Не готовая к бешенству Анри, я с трудом сглотнула ледяной страх. Надеюсь, защитный контур выдержит королевские эмоции.
– Читайте дальше!
В этом взгляде любви
Нет.
В этих пальцах тепла
Нет.
В этом сердце мечты
Нет.
Это я. Это мой
След.
Я ломаю и жгу
Зря.
Отбираю мечту
Зря.
Говорят, что больна
Я…
– В дневнике только стихи?! – Морщась, Анри потёр виски указательными пальцами.
– Первые записи сделаны десять лет назад. Тогда Алали писала только стихи, а потом идут обычное повествование и стихи вперемешку.
Какое-то время Анри слепо смотрел в одну точку, потом сжал кулаки до белых костяшек. Я позвала его по имени, и он посмотрел на меня замутнёнными глазами. Казалось невозможным угадать, о чём он думает, поэтому я пояснила.
– В дневнике Алали описывает историю своей любви.
Анри оторопело моргнул и нахмурился, как будто мои слова были произнесены на незнакомом ему языке.
– Какой ещё, к дьяволу, любви? – прошептал хрипло.
– Пока что несчастной.
– Да уж, если судить по стихам, то непохоже на счастливую. Вы нашли объяснение заглавию дневника?
– Да.
Мне не нужно было искать страницу. Я знала стихи Алали наизусть.
Горьки мысли мои,
Как яд.
Наше время уйдёт
В закат.
Твоя смерть сокрушит
Меня.
Однажды.
Не ты.
Не я.
– Богиня пишет о невозможности отношений с её возлюбленным. Слова из заголовка встречаются ещё раз, хотя немного по-другому.
Всё однажды сольётся
В бесконечную вязь.
Это будешь не ты.
Это буду не я.
Лишь однажды сердца
Не посмеют остыть.
Это буду не я.
Это будешь не ты…
– Хватит! – крикнул Анри, сверкая невменяемым взглядом. – Я… даже не знаю, как… – С силой потёр лицо рукой, как будто приводя себя в чувство. – Скажите… мужчина, с которым Алали… которого Алали…
– Что вы хотите про него узнать?
– Он смертный? – спросил шёпотом, как будто произнося бранное слово.
– Да. Обычный смертный житель Шиана, рыбак. Алали описала его хижину, он беден. Я не знаю его имени. Богиня называет его “мужчина” и “любимый”.
– Смертный житель Шиана? – спросил ещё тише.
– Да.
Вцепившись себе в волосы, Анри взвыл в голос. Я не ожидала такой острой и быстрой реакции и в шоке пыталась что-то предпринять, как-то изменить его слишком негативное впечатление.
– Подождите, Анри, не судите строго! Их связывают искренние чувства! В дневнике Алали описывает события нескольких лет. Сначала она следила за мужчиной издалека, тосковала и писала грустные стихи, потому что знала, что у них с любимым нет будущего. Потом они познакомились. Случайно, но очень романтично. Рыбак и богиня, представляете? Алали пишет о том, как они встречаются, прикасаются друг к другу, об их первом поцелуе. Он влюбился в Алали с первого взгляда…
– Влюбился с первого взгляда, – эхом повторил Анри. – Смертный мужчина из Шиана. С ума сойти! Только не говорите, что она с ним сбежала! – вдруг закричал так громко и яростно, что, изумлённая его реакцией, я выпустила страницы из рук, и они упали к его ногам.
– Н-не знаю. Я ещё не всё п-перевела. Алали очень переживала, потому что у богини и смертного не может быть вечного счастья, да и нормальных отношений тоже. Но со временем она набралась решимости и стала искать способ быть вместе. Они влюблены друг в друга, и она надеялась…
Я поёжилась под горящим взглядом Анри.
– Надеялась?! Она больше чем надеялась! Она сбежала в Истензию, а потом вообще неизвестно куда! Стихи написаны в Истензии?
– Некоторые, да. Она искала уединения. В Шиане у неё не было ни минуты покоя, жрецы знали, где она, замечали каждый шаг, земля пила её силы…
– Какой кошмар! – Присев на корточки, Анри снова провёл ладонью по лицу. – Лучше бы Алали написала, что я недостоин трона Шиана. Лучше бы прокляла меня.
– Почему?! Что такого страшного в том, что они влюблены?! Отношения богов и смертных полны сложностей, однако такое случалось и раньше. Алали не только богиня, она ещё и женщина. Неужели ей не дозволяется любить?
Анри поднялся и окатил меня воистину королевским презрением.
– Ей дозволяется любить, но не смертного жителя Шиана и не забывая при этом о долге. И не прячась в другом королевстве, чтобы придаваться там рифмоплётству из-за какой-то… влюблённости. Что я скажу людям Шиана?! “Алали пообещала вам процветание и вечную жизнь, но, увы, влюбилась и уехала, чтобы страдать и обливаться слезами в другом королевстве. Или хуже – сбежала с любовником, потому что он ей дороже, чем все вы”. – Подавшись ближе, Анри сжал моё плечо. – Творцы создают миры, которые зависят от их силы, и у них нет права притворяться смертными и вести себя как мы. Наш век для них всё равно что несколько минут. Получается, что из-за нескольких минут мужского внимания Алали бросила свой народ. Я боялся, что с ней случилось что-то плохое, а она… влюбилась!
Его голос сорвался, полный негодования и горечи.
– Как вы можете судить так… несправедливо? – воскликнула я, мысленно благодаря Сентия за магическую защиту комнаты.
– Несправедливо? – Анри прищурился, и я не выдержала его пристального взгляда. Потому что – увы! – он прав, Алали действительно забросила Шиан из-за мужчины. Я была так поглощена романтической историей любви богини и рыбака, что проглядела за ней беду Шиана.
– Признайтесь, Наталия, я ведь прав? Вам хочется защитить богиню и её право на любовь, но помните, что вы поклялись говорить правду.
– Да, вы правы, – признала со вздохом. – В дневнике упоминается, что Тристан, творец Истензии, обвинил Алали, что она совсем забросила Шиан, но, возможно, он судит предвзято, потому что ревнует. Другие творцы тоже её осуждают. Алали очень страдает и мучается…
– Женщины постоянно о чём-то переживают и мучаются, – резко перебил Анри. – При этом драматизируют и придумывают проблемы на свою голову. Опоздание мужчины на десять минут приравнивается к предательству и приводит к продолжительной истерике…
Одёрнув себя, он замолчал. Очень хотелось сказать, что если он принимает любовниц строго по расписанию, то и сам не должен опаздывать. Однако в такой напряжённый момент он счёл бы мою шутку неуместной.
– От имени всех женщин прошу прощения за наше несовершенство, – не сдержалась я, но Анри и не подумал извиниться.
Покачав головой, продолжил.
– Вы эмоциональная женщина и прониклись чувствами богини, поэтому не можете рассуждать здраво и отстранённо. Но для творца такое поведение неприемлемо. Алали написала в дневнике: “Та земля уже не моя”, “я ломаю и жгу зря, отбираю мечту зря”. Она забросила свои обязанности из-за мужчины. Куда они сбежали с рыбаком? Другие творцы наверняка пытались вмешаться в это бесстыдство, поэтому Алали пряталась от них, то и дело исчезала из Шиана, а год назад и вовсе пропала. Я звал её, умолял вернуться, но она мне не явилась. Жрецы и те не могут помочь. Алали с любовником сбежали из Шиана и скрылись от гнева других творцов. Те наверняка их преследуют… – Анри вдруг схватил меня за плечи. – Где она?! Вы наверняка заглянули в конец дневника, так отвечайте!
Шок обездвижил меня, оставив тряпичной куклой в жёстких руках короля.
– Я не знаю, где она, клянусь вам! Алали завела дневник десять лет назад, а последняя запись датирована прошлым годом.
– Прошлым? – Анри напрягся. Я знала, о чём он подумал. Год назад Алали в последний раз видели в Истензии, и с тех пор она не появлялась в Шиане, а значит, это своего рода доказательство, что они с любовником сбежали от гнева других творцов. – А что на последних страницах? – спросил глухо.
– Вы правы, я заглянула в конец дневника, там стихи.
– Читайте!
Возьму,
Беру,
Моё,
Молчите!
Заприте!
Режьте!
Устыдите…
– А дальше зачёркнуто. Это предпоследняя страница. На ней есть ещё намётки символов, как будто Алали несколько раз начинала фразу, но не решалась её написать.
– Стиль стихов Алали изменился, стал жёстче. Другие творцы наверняка пытались образумить Алали, чтобы она забыла о любовнике и вернулась к исполнению долга. А она намерена им противостоять: “Возьму, беру, моё…”
Расправив на коленях платье, я совладала с дрожью.
– Мне тоже показалось, что Алали решилась на какой-то поступок и собирается противостоять тем, кто её осуждает. Даже в начале текста она то и дело обещала себе, что найдёт способ быть вместе с любимым. Но умоляю вас, не спешите с выводами! Я переведу середину дневника, и мы поймём, что произошло… – Я схватила Анри за руку, как будто физический контакт мог повлиять на его мысли.
Оттолкнув меня, он приказал.
– Прочтите последнюю страницу дневника целиком!
Я приду,
Когда солнце
Слижет тени с земли.
И скажу
Всё, что раньше
Мы сказать не смогли.
Я в ладонях