Нить жемчуга. Книга первая. Стихия – Тьма.

Кое-как пригладив непослушные русые локоны, озираясь по сторонам, Вероника медленно и не очень уверенно спустилась по лестнице в уже знакомую ей гостиную. Миновав ажурную арку, она попала в не менее богато обставленную столовую. Ферро уже был там. Он сидел во главе длинного стола, сервированного только на двоих. Задумчиво склонившись над какой-то очень старой книгой, красавец, видимо, пребывал глубоко в своих мыслях, но мгновенно поднялся, стоило девушке переступить порог.

– Добрый день, Вероника, как спалось?

– Не очень, мне приснился ужасный кошмар, – призналась слегка смутившаяся девушка. Она ответила раньше, чем ее насторожил вопрос. Откуда он знает, что она делала эти два часа?! А может быть, сутки…

– И что же в нем было такого ужасного? – В серых глазах мелькнуло подобие интереса.

– Мой старый дом, где я жила в детстве, и лестница, такая темная, совсем без дверей… – перечисляла оторопевшая девушка. – И… Ты тоже был там!

Она замолчала, сообразив, какую глупость сморозила, но было уже поздно. Зачем она рассказывает? С чего ему вообще понадобилось это знать?

– Правда, кошмар, – с усмешкой согласился красавец.

– То есть я совсем не то хотела сказать… – Вероника чувствовала себя совершенно растерянной, эти странные разговоры совершенно сбивали девушку с толку, она не знала, что отвечать. Почему так горят щеки?

Вероника нервно поежилась. Она чувствовала себя очень неуютно, особенно после всего случившегося, да еще и под этим откровенно насмешливым взглядом. Ей хотелось сжаться в комочек, а лучше – поскорее убежать и спрятаться подальше. Но приходилось стоять, смотреть прямо и говорить, с трудом подбирая слова.

– Почему нет? Можешь рассказать мне об этом или о чем-то другом. Присаживайся и пообедай со мной. Сегодня Умбра провела на кухне дольше обычного. Без сомнения, нас ждут шедевры кулинарии.

Девушка неуверенно шагнула к столу.

– Ближе, – что-то в ровном, если не сказать ленивом, голосе заставило Веронику вздрогнуть. Ферро взялся за высокую резную спинку стула рядом с собой. – Садись сюда, беседовать через стол не очень удобно.

Служанка в сером, которую девушка еще ни разу не видела, принесла приборы и быстро вышла, тихо прикрыв за собой дверь. Разговор не клеился. Вероника ничего не ела. Она сидела, потупившись, разглядывая изысканные серебряные приборы, которые на самом деле нисколько ее не интересовали, просто девушке было очень неуютно в этом немыслимо богатом доме, огромном и чужом. Ферро молча смотрел на нее.

– Ты всегда так неразговорчива, или тебя до такой степени смущает мое общество?

Вероника молчала.

– Ты приняла мою помощь, чтобы заморить себя голодом? – Мужчина взял серебряный нож и, поймав на кончик острия отблеск свечи, склонился над блюдом с какой-то большой запеченной птицей. – В моем доме этого не будет. Ты любишь утку?

Девушка еле удержалась от того, чтобы пожать плечами, и вместо этого покорно кивнула. Она с удивлением наблюдала за руками, которые несколько часов назад погубили целую стаю жутких монстров, а теперь с невероятным проворством разделывали неизвестную птицу, оказавшуюся всего лишь уткой.

Вероника ни разу в жизни ее не пробовала. Девушку укололо горькое чувство обиды, неизвестно на что или кого. Она же мечтала об этом, сидя у руин старой крепости, все девушки в ее возрасте мечтают. А ей, выросшей в небогатой семье, сам бог велел мечтать, потому что ничего другого не оставалось. Она и надеяться не могла на то, чтобы вырваться из всеми забытой глухомани, уехать далеко-далеко, посмотреть мир… Познакомиться с кем-то интересным и привлекательным. Выйти замуж, наконец. Обычные мечты обычных девушек, которые не знают, каково это – потерять всех и остаться совершенно одной. Вероника поймала себя на мысли, что если и думала о другой жизни, то, возможно, намного реже остальных. И лишь заполучив всё, поняла, как была глупа.

Да что она вообще здесь делает? Этот дом не станет ее, никогда. Вся эта вызывающая роскошь, наряды и угощения… они не нужны ей! Девушка здесь не больше чем пленница, она ни шагу не может ступить за ворота. Сколько она будет здесь находиться? Как долго ей ждать, и стоит ли вообще чего-то ждать?

– Я понимаю, насколько эти сны могут напугать тебя. И я придумаю, как это исправить. – Вероника снова вздрогнула от звука чужого голоса. Ферро смотрел на девушку очень серьезно, на его лице не осталось и тени улыбки. Все, что нужно, он уже исправил, но как же рассказать ему об этом? Но кошмары… с ними ничего не поделаешь.

– Сны нереальны, а ты живая. Живым иногда нужно хоть что-то есть. – Красавец пододвинул к ней тарелку. – Попробуй, это вкусно. Умбра постаралась, ты ведь не хочешь ее огорчить? Мне кажется, она рада твоему появлению.

Этого еще не хватало! Теперь с ней говорят как с ребенком! Вероника вскинула было голову, но оказалась не в силах выдержать тяжелого пристального взгляда или хотя бы возразить. Она сдалась и опустила глаза, но стоило раз попробовать вкуснейшие, тающие во рту яства, девушка поняла, насколько была голодна.

– У тебя было достаточно времени, чтобы подумать над своими вопросами? – Ферро отставил от себя пустую тарелку и поднял бокал с искристым темно-рубиновым содержимым. – Спрашивай. Я расскажу все, что знаю. Правду. Она может оказаться жестокой, но ты достойна знать.

Слова ее необычного собеседника и правду звучали как тост. Девушка отпила пару глотков из своего бокала, где оказалось всего лишь терпкое красное вино. Слишком мало, чтобы захмелеть, но достаточно для того, чтобы немного набраться смелости.

– Я хочу знать, что произошло.

– Это просто. Пришла новая сила и перевернула все с ног на голову. Как всемирный катаклизм, только без огня, воды и лишней драматургии – тихо, но эффективно. – Ферро протянул девушке бархатистый персик с ярко-красным боком. – Фрукты просто изумительны, жаль, что скоро негде будет их доставать.

Вероника без лишних колебаний взяла персик, но есть не стала, а положила перед собой. Разговор был слишком волнительным, чтобы она могла при этом еще и есть.

– Почему так случилось?..

– Потому что тот, кто должен был защищать Врата, не справился со своей работой. Такое иногда бывает. Неведомая прошла сквозь них. Она оказалась сильнее или хитрее Привратника, хотя это уже не имеет значения. – Мужчина беспечно пожал плечами и отправил в рот пару виноградин. – Ты разглядывала картину в гостиной. Конечно, на ней больше выдумки, чем правды, только теперь об этом никто не узнает.

– Эти… Врата, они близко? – Вероника встрепенулась. Неужели чудеса действительно существуют? Так много людей жили бок о бок с другим совершенно немыслимым миром и не замечали его? Как она не заметила?

Ферро охотно кивнул.

– Крепость стоит на границе, за ней в лесах жил этот зверь. Возможно, и Врата находятся поблизости.

– А ты тоже, – девушка проглотила комок и проговорила едва слышно, – пришел с ней..?

Ответов на подобные вопросы она ждала и боялась. Ферро был слишком не такой… Не похожий ни на одного мужчину, которого она хоть раз встречала в своей жизни. Вероника не видела никого привлекательнее, непонятнее и… опаснее. Стоило вспомнить тех жутких тварей в лесу, они очень боялись… и она ощущала их страх. Неужели манеры ее спасителя и его невозмутимый голос ничего не значат? Они были просто игрой, маской, за которой может прятаться что-то другое… что угодно!?

– Мне показалось неправильным принять одну из сторон, – доверительным тоном сообщил красавец. – Судьба вручила мне старые воспоминания и новую жизнь, которую я рассчитываю прожить по-другому. А ты подарила мне право выбирать.

– Я не понимаю… – девушка почти испуганно покачала головой. И вообще, при чем здесь она?

– Нет? Вероятно, ты считаешь себя совершенно нормальной. Обычным человеком со своими нетривиальными мечтами и планами на жизнь. Но, позволь с тобой не согласиться. Никто не мог и близко подойти к моей крепости. Граница закрыта для любого, хоть сколько-нибудь наделенного сознанием. Так было всегда. До того, как… – он с силой сжал ножку своего бокала. – Может быть, это Привратник впустил тебя, а может, и нет. Ты приходила ко мне много раз. Но когда пришла впервые, испугалась и сбежала!

Его слова заставили девушку содрогнуться. Ошеломленная, застывшая от удивления Вероника смогла лишь кивнуть. Прошло чуть больше двух лет, но она помнила все, что произошло в тот день, словно это было вчера… Ферро видел ее?! Он наблюдал каждый раз, когда она приходила, думая, что одна… Но этого просто не может быть… На руинах никого не было! Остальное – ее пустые фантазии!

– Теперь ты скажи мне, – стальные глаза беззастенчиво сверлили ее, – когда ты смотрела в то окно, в подвал, что ты там видела?

– Ничего… только темноту и… – Вероника в страхе заморгала глазами. – Мне показалось, что там кто-то… живой.

– Что дальше?

– Я испугалась… очень.

– А потом?!

Девушка опустила глаза. Казалось, ничто не может скрыться от пристального всезнающего взгляда. Ей самой, как и тогда, захотелось вскочить и бежать сломя голову. И, как тогда, она не могла пошевелить и пальцем… Хотя не было ни темноты, ни промозглого дыхания подземелья, лишь отблеск свечей в холодных, как лед, глазах.

– Жалость, – наконец через силу выдохнула девушка.

– Вздор. – Тень удивления на красивом лице мгновенно сменила холодная усмешка. Ферро оттолкнул от себя бокал и, резко поднявшись из-за стола, направился к высокому окну. – Еще один фантом. Её не существует, также как любви, преданности, дружбы… Если бы эти слова хоть что-то значили для таких, как ты, Неведомая не заявилась бы так рано. Каждый берет у другого то, чем не обладает сам. На этом во все времена строятся любые союзы. Не отрицай, ты была рада и счастлива, когда я раз за разом спасал тебя. И я не могу винить тебя в том, что ты всего-навсего хочешь жить…

– Неправда. Я знаю, что это не так! – Возмущенная Вероника резко вскочила со своего места. Эхо ее голоса прокатилось по залу и замолкло под сводчатым потолком. Почему она кричит? Ее спаситель не сказал ничего оскорбительного, но задел самые нежные ее чувства. Ей вдруг стало так горько, словно от внезапной пощечины. Неужели он считает, будто чье-то равнодушие погубило весь мир? Да, все люди разные, но в каждом есть и хорошее, и плохое. И как можно жить, если ни во что не веришь?

Нет, что бы Ферро сейчас ни говорил, это не отменит тот факт, что он рисковал жизнью, спасая ее… Все остальное – только слова. Девушка мысленно постаралась взять себя в руки и продолжала спокойнее:

– Надеюсь, ты не серьезно, потому что то, что я чувствую, можно назвать благодарностью.

Какое-то время мужчина молча созерцал колючую темноту за стёклами.

– Хорошо. Ты меня убедила. Я прошу прощения за мои слова. – Девушке показалось, или ее загадочный собеседник согласился с ней слишком просто?

Красавец резко обернулся к Веронике и добавил с легкой улыбкой:

– Когда я говорю с тобой, мне кажется, это возможно.

Девушка с неохотой села на свое место. Да уж… общение с незнакомыми людьми всегда давалось ей с трудом, только раньше она старалась избегать сложностей, неприятных разговоров или непонятных людей. А что прикажете ей сделать сейчас?

– Я считаю тебя необычной. Хотя, – Ферро отошел от окна и, усевшись на край стола, одним глотком допил содержимое своего бокала, – обычная или нет – для меня не имеет значения. Будь той, кем захочешь. А сейчас, нравится тебе или нет, мы заперты здесь. Этого не изменишь.

Странный человек… с ним одновременно и просто, и невыносимо. Его слова ободряют, а потом без промедления ставят в тупик.

– Наверное, я была бы счастлива, если бы это когда-нибудь закончилось, – тихо проговорила Вероника.

– Когда-нибудь закончится все, – ответил Ферро со вздохом. – Стихия схлынет, а мы останемся. Все будет твоим. Все, что пожелаешь.

– Все? – Девушка совершенно растерялась. – Почему ты решил мне помочь, если тебя не волнует, кто я? Почему… мне?

Мужчина как-то странно посмотрел на нее, но все же ответил:

– Могу спросить то же у тебя, ведь ты первая пришла ко мне. Можешь считать мои действия выражением той самой благодарности. Возможно, каждый хоть раз чувствует потребность в общении, понимании и в том, чтобы быть кому-то нужным. Я тебе нужен, нечего отрицать. Раньше до этого мне не было никакого дела, но бесконечное одиночество – тяжелая вещь.

Бесконечное одиночество… Вероника тяжело вздохнула, пытаясь избавиться от тяжелого комка, появившегося в горле. Но тот лишь опустился вниз, под ребра, и остался там.

Сверкнув глазами, Ферро порывисто вскочил со своего места:

– Хватит на сегодня откровений! Нельзя быть такими серьезными. Идем, я знаю, что тебя развлечет! – Он ловко ухватил девушку за руку и потянул за собой. Ей пришлось подчиниться, хотя внутренний голос вопил во всю глотку: «Остановись!»

Почти бегом они пересекли столовую, гостиную и прихожую, откуда через главные двери вышли во двор, где оказались в сердце разбушевавшейся метели. Попав из тепла и света в ледяной сумрак, Вероника на секунду ослепла. Она пыталась прикрывать лицо ладонью, но ветер дул как бешеный и не давал вздохнуть. Просторный, занесенный снегом двор, высокие стены и сад растворились в непрестанно кружащем белом хороводе.

– Куда мы идем? – прокричала она, задыхаясь от бега, и не услышала своего собственного голоса.

– Увидишь. Это сюрприз! – донеслось сквозь вой метели.

Девушка спрыгнула со ступеней крыльца и сразу же завязла в глубоком снегу. Ферро тоже остановился и отпустил ее руку, но только затем, чтобы подхватить свою гостью под локти. И девушка вместо того, чтобы возмутиться, сама схватилась за него, окоченевшими пальцами. Наконец она смогла высвободиться и почти бежала.

Ей вдруг стало легко и радостно, потому что сквозь серую завесу проникал льющийся откуда-то сверху приглушенный свет. Вероника вытянула шею, стараясь разглядеть чудо, которое ждало ее впереди, но порыв ветра сбил дыхание, она закашлялась и уткнулась лицом в плечо своего спасителя. Мужчина засмеялся и прокричал ей что-то. Она не услышала, а потом ветер иссяк, отступили холод и снег и в ледяной непроглядной мгле что-то тихо щелкнуло.

Девушка сделала еще пару шагов и замерла. Первое, что она увидела, была полевая трава – молодая весенняя зелень под запорошенными снегом ботинками. За спиной тихо закрылась двойная стеклянная дверь. Теперь Вероника могла оглядеться. Она оказалась на краю поляны под огромным стеклянным куполом. Необычное сооружение должно быть служило зимним садом. Но уж очень необычным – без грядок, тропинок, цветочных горшков и полок – просто лесная поляна, накрытая стеклянным колпаком.

Здесь, под искусственным зеленоватым светом, от зимней стужи прятались травы и неприхотливые полевые цветы: ромашки, лютики, осоки и мятлики, одуванчики, купальницы и колокольчики. Сбоку у самого стекла ютились тоненькая ива и собравшаяся зацвести черемуха, тут и там зеленели маленькие молодые елочки. Повсюду лежали старые светло-желтые камни, они были того же цвета, что и стены крепости, но казались намного старше.

Посереди поляны, под самым центром купола, росла раскидистая яблоня, вся покрытая зелеными листочками и мелкими бутонами. Если бы не стеклянные стены и серый бушующий полумрак за ними, зеленоватый свет, лившийся откуда-то сверху, мог сойти за утреннюю зарницу.

– Стоило дать им немного тепла – и они зацвели. Не подозревал, что могу быть настолько сентиментальным, – ровный голос Ферро вернул девушку к реальности. – Я решил сохранить их. Вероятно, зима затянется. Весна будет не скоро, но когда она все-таки наступит, я сниму купол. – Он подошел ближе и протянул Веронике сухой венок из полевых цветов.

– Мой венок, – прошептала она, переводя восторженный взгляд со своего спасителя на высохшие цветы и с трепетом принимая немыслимый дар прошлого из его рук. Стебли и листья крошились, хоть и не потеряли своего цвета. Они высохли в темноте, наверное, поэтому невесомые лепестки сохранили сочные краски.

Несколько лет прошло. Вероника принесла корзину, полную ягод, и эти цветы и оставила их у руин крепости. Зачем? Девушка до сих пор не смогла бы это объяснить. Просто она чувствовала себя так, будто залезла в чужой дом без приглашения и ее застукали внезапно явившиеся хозяева.

Невероятно, но желание вернуться обратно превозмогло и страх, и сомнения. Вероника пришла для того, чтобы извиниться, и, кажется, была прощена… или ей бы хотелось так думать. Кем? Она не понимала, но чувствовала, что кто-то все-таки есть, не может не быть. Как же иначе, ведь корзинка и цветы исчезли. Тогда она не придала этому особого значения, их запросто могли утащить дикие звери. Вначале все казалось обычной выдумкой, детской игрой, плодом ее чересчур богатого воображения, но сейчас стало понятно, что дело было в другом.

Фантазии оказались вовсе ни при чем. Вероника хотела знать, кто жил здесь когда-то и куда ушел. Узнала. И сейчас вот он перед ней, в плоти и крови, явился из ниоткуда, из ничто. Все произошедшее до сих пор оставалось за гранью ее понимания и никак не укладывалось в голове. Она могла либо поверить и принять, либо не принять. Но тогда выходит, что девушка сошла с ума… Только все, что происходит с Вероникой, не может быть ничем, кроме реальности!

Девушка украдкой взглянула на своего спасителя. Красавец, казалось, потерявший к ней всякий интерес, рассеянно глядел куда-то в темно-снежную круговерть, через затянутое изморозью стекло.

Как этому странному мужчине удалось настолько взбудоражить ее разум? Вероника просто не могла не думать о нем. Она готова была считать Ферро своим другом, ведь, на первый взгляд, в ее спасении для него не было никакой выгоды. Совсем наоборот. А все вокруг так невероятно переменилось, что девушка просто не может не верить ему. В этом ужасе ей просто необходимо хоть кому-то доверять, иначе она не может. Ферро прав: в утешении и поддержке нуждается каждый – такова человеческая природа.

Загадочный красавец привлекал ее, и в то же время, когда он находился рядом, девушка чувствовала сильное волнение и безотчетный страх. Вероника никогда не ощущала ничего подобного к кому-то еще. Какая глупая, она молчала, про себя подбирая нужные слова, но они почему-то все не находились.

Девушка не заметила, когда этот мужчина занял практически все ее мысли. Но скрытая, потаенная боль потери не уходила. Ее не получалось забыть, с ней невозможно смириться. Потому что где-то глубоко в душе все еще теплился огонек надежды. Крошечной, глупой надежды на то, что там, за границей безопасности, в пугающем, темном и враждебном мире ее родные живы и ждут помощи. А та самая единственная помощь в лице ее защитника совершенно не торопится кого бы то ни было спасать.

Девушка подошла ближе, силясь разглядеть хоть что-то через запорошенные снегом стекла, и тихо спросила:

– А как же другие люди, что будет с ними? – Стоя посреди ожившего весеннего утра, она снова почувствовала себя несчастной.

– Не представляю. Когда схлынет стихия, вряд ли хоть кто-то уцелеет. – Ферро, не оборачиваясь, провел рукой по замерзшему стеклу.

– Это несправедливо! – Девушка печально опустилась на землю и словно оказалась в не потревоженном временем и холодами обрывке прошлого, заботливо сохраненного, посреди зимней ночи. К искусственному свету тянулась молодая светло-зеленая трава, в которой там и тут поднимали жемчужные головки нежные весенние ландыши.

– Точно, жизнь чертовски несправедлива. – Ферро бросился на траву рядом с Вероникой. – А еще она слишком коротка, чтобы тратить ее на бесполезные душевные терзания и несбыточные мечты. Если бы я, скажем, мечтал взглянуть на рассвет, он бы стал последним, что я увидел.

Его голос звучал сухо и бесстрастно. От этих слов все внутри сжималось. Девушка была потрясена и раздавлена таким ответом. Но вместо тихой обреченности пришла упрямая злость. Дольше тянуть с вопросами она не могла.

– Значит, я глупая, потому что еще надеюсь!? Ты знаешь, как можно бороться с… Неведомой? Так ты ее называешь?

Черные брови поползли вверх. Ферро впервые выглядел по-настоящему удивленным. Но удивление легко сменилось привычной ледяной маской.

– Что, по-твоему, может остановить стихию?

Вероника молча пожала плечами. Она не знала, но ее спаситель продолжал, не ожидая ответа:

– Она катится все дальше и дальше, пока не погаснет сама или другая, не менее могучая сила не рассеет ее. Мы не можем ей противостоять. Единственный, кто мог, скорее всего, мертв. А я с недавнего времени стараюсь сохранить нейтралитет. Да, я готов защищать свой дом и тебя во что бы то ни стало. Тебя одну.

Мужчина безмятежно растянулся на траве, запрокинул голову и прикрыл глаза, подставляя лицо под лучи фальшивого солнца. Вероника смотрела на него со странной смесью досады и разочарования. То ли его действительно не заботит ничего, кроме своей персоны, то ли он притворяется. Только зачем ему притворяться?

– А Привратник? Ты говоришь о нем как о разумном существе. Может, он еще жив? – Девушка напряженно вглядывалась в незнакомое породистое лицо, стараясь угадать по его выражению хоть что-нибудь.

Почему при первой встрече ей показалось, будто они знакомы? Нет, она совершенно не знает и не понимает этого человека!

– Я не отступлю! Если бы я смогла найти его… – Веронике казалось, что она нащупала ниточку – отгадку. Выход был. Все это время прямо перед ее носом, где-то далеко, а может, совсем близко. Где-то в непроходимой лесной чаще.

– Невозможно, – отрезал Ферро угрожающе-ледяным тоном. – За стенами тебя ждет только быстрая смерть. Или еще что похуже.

– Я очень благодарна тебе. – Девушка с мольбой взирала на своего спасителя. – Ты говорил, что я могу уйти… Просто покажи куда. Мне больше ничего не нужно…

– Ошибаешься, – в холодном голосе зазвенел металл. – Людям всегда чего-то недостает. И чем больше они имеют, тем больше им не хватает.

– Но… – Вероника отчаянно держалась за последний шанс, а тот буквально таял у нее на глазах.

– Никто не знает, где находится это существо, – с нажимом проговорил ее спаситель. – Ты слишком большого мнения о моих возможностях. Я уже и так наделал слишком много глупостей.

Девушка аж фыркнула от досады, такого ответа она не ожидала. Вероятно, самой большой глупостью он считает ее спасение?! Вероника вскочила и, чтобы не наговорить лишнего, поспешила к выходу из зимнего сада. Она была разочарована и возмущена до предела и решила закончить этот неудачный разговор. Ее никто не удерживал. Девушка вышла во тьму, окружившую ее ледяной удушливой метелью.