Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2
– Всех положили фрицы! – вздохнул Егорыч, осторожно выглянув наружу. Вражеская пуля тут же оторвала ему крыло шапки-ушанки.
– Не высовывайся, они нас видят! – простонал Валера.
Дьявольская догадка пронзила мой блистательный ум. Нас же заманили, как ягнят на бойню! Походу, командование и этот сраный Игорь работают на америкосов… вот сучары, блять! Я выхватил револьвер и до боли сжал рукоять. Валера с тревогой уставился на меня. Подавив ярость, я убрал оружие. Нужно выбираться отсюда. А с предателями разберемся позже.
– За мной! – Я вихрем понесся вверх по лестнице.
– Мы куда, на крышу? – спросил Валера?
– Нет. Опасно. Снайпер работает. Через хату какую-нибудь и на ту сторону дома!
Тут открылась одна из дверей, и на площадку вывалилась бабка. Хотя, может и не бабка… но рубеж бальзаковского возраста она оставила далеко позади.
– Госспади! Солдатики! А я-то думала, что за водопроводчики в два час ночи…
– Не серчай, красавица, – вклинился Егорыч. – Помоги лучше схорониться нам.
– Ну, входите, коль не шутите, – на бабенцию подействовала грубая лесть деда. – У-у-у, снега натрясли окаянные, сейчас затру…
Я метнулся через квартиру к окнам, едва не наступив на двух котяр. Еще несколько с мявом бросились врассыпную. Ну и вонища тут, блин! Хотелось смахнуть на пол всю хренотень с подоконника, но из уважения к сединам делать этого, конечно, не стал. Короче, начал аккуратно убирать на пол горшки с фикусами. Натерпелась, наверно, бабка от оккупантов.
– Валерыч, помоги.
– Вы что творите, ироды?! – завопила жертва оккупации. – А ну, разувайтеся! Весь ковер мне истоптали!
– А ты, любезная, не голоси, – елейным голосом произнес Егорыч. – Мы в оконце сейчас сквозанем, и только нас и видали. Даю благородное слово старого солдата. На-ка вот отведай лакомства лесного!
С этими словами дед вытащил из-под тулупа кусок копченого, судя по запаху окорока. Только сейчас я понял, насколько голоден. Чертов старый ловелас!
– А как звать-то тебя, служивый? – вновь оттаяла бабка.
– Егорычем кличут, – приосанился дед, расправляя усы.
– Тихо все! – воскликнул вдруг Валера.
– Че такое?
– Там что-то едет!
Я прислушался. А ведь точно. Мой обостренный выживанием в лесной тиши слух различил гул тяжелой техники. Комнаты квартиры выходили на обе стороны дома. Мы с Валерой бросились к противоположному окну. Аккуратно высунув часть лица из-за шторки, я с горечью глядел на мертвых бойцов нашего отряда. Даже не успел толком никого узнать, а уже все мертвы. Из ворот ТЭЦ тянулась колонна броневиков. За ними, пригибаясь, семенили пендосы, ощетинившись во все стороны автоматическими винтовками.
– Группа зачистки, твою мать… – процедил я сквозь зубы, грязно выругался и убрал свой фейс от окна, пока не запеленговали.
– Ой, нельзя вам сейчас идти, – сказала бабка. – Сами пропадете и на меня беду накличете.
– Мадам дело говорит, – Егорыч по-хозяйски уселся на диван. – Переждем здесь, может, уберутся гестаповцы?
Меня совсем не привлекала перспектива даже минуту находиться в этой засраной конуре. Но… что поделаешь – расклад не в нашу пользу. А мы выживальщики и обязаны выжить.
– Останемся тут, пока все не уляжется, – нехотя произнес я.
Валера печально вздохнул и поправил очечки.
– Ну, красавица, накрывай поляну! – потирая ладошки, сказал наш ветеран. – Найдется ж у тебя чего пожевать?
– Найтись-то найдется… – старая перечница кокетливо закатила зенки. – Да мало еды-то. Щас пожрете все, а чем я кошек кормить буду?
Егорыч с минуту пристально смотрел на нее, потом сказал, понизив голос:
– Не беспокойся, хозяюшка. Отблагодарим, как надо.
– Ну, шутник! – захихикала карга, но на кухню все же отправилась.
Я не мог больше наблюдать этот гребаный цирк. Ушел в прихожую и уселся на табурет. Вдруг они начнут прочесывать подъезды? Мои пальцы привычно заряжали и разряжали револьвер. Это здорово помогало успокоить истерзанные нервы. Если вражины будут подниматься по лестнице, я устрою им теплый прием, как в фильме «Брат-2». Жаль, конечно, что гранаты закончились.
Глава 6
Где-то вдали за окном бабахали взрывы. Стекло иногда звенело, но держалось в старой раме. Мы с боевыми камрадами тревожно переглядывались. Пендосов с улицы, как ветром сдуло. Значит, наши пошли на прорыв. Можно было, в принципе, сматывать удочки. Но бабка все выставляла на стол угощения. Никому не хотелось обижать такую гостеприимную хозяйку. Тем более, она достала из-под дивана трехлитровую банку крепкой, как мои мышцы, настойки.
Тепло, обильная еда и пережитый стресс сделали свое дело. Я начал клевать носом, откинувшись в старом скрипучем кресле. Валера храпел на диване, приобняв винтовку. Его очки сползли набекрень. И только Егорыч что-то зачесывал бабуле. Они закрылись на кухне. Часто доносящийся бабий хохоток, однозначно намекал, что нашему старому кое-чего перепадет. Меня чуть не стошнило, когда представил эту картину.
«Ох, старик, трах-тибидох-тибидох…» – сочувствующе подумал я, проваливаясь в сон.
Мне снилось, что я нахожусь в огромном супермаркете. Бесконечные ряды которого заполняли различные предметы военной экипировки. Чего здесь только не было. Я сметал в телегу все подряд. Арбалет, кевларовый броник, ПНВ, пулеметные ленты, коробки с патронами, маскировочные сети, наборы для выживания и стволы различных калибров! Тут мой взгляд упал на дальний стеллаж, и я тотчас вывалил половину барахла, чтобы освободить место. Настоящая базука! Бережно уложил ее в тачку, прихватив с собой несколько выстрелов.
Офигенно прибарахлился! Теперь найти бы кассу.
– Я могу вам чем-то помочь? – Раздался гнусавый голос за спиной.
Обернулся, намереваясь прогнать назойливого продавана, и мои короткие волосы зашевелились на голове. Передо мной стоял мертвый черномазый в амерской форме. Из развороченной глазницы торчит рукоять моего десантного ножа. Забавный дресс-код в этом магазине.
– Эй, ниггер, где здесь касса? – спросил я, уняв предательскую дрожь.
– Оплату ты произведешь здесь, чувак, – ответил дохлый пендос. – И сейчас!
– Здесь и сейчас! – из-за полки с консервами вышел еще один мертвяк.
Я узнал его. Сам перерезал ему глотку недавно на окраине Кандалакши.
Вцепившись в ручку телеги, я ломанулся прочь. Оглянувшись лишь раз, я увидел и других мертвецов. Одни трупы бежали за мной с мрачными ухмылками на рылах. Другие прыгали по стеллажам и потолочным балкам. Мне вспомнился фильм «Вий». Полки с товарами с грохотом опрокидывались на меня. Но каждый раз я в последний момент отскакивал в сторону. Внезапно оказалось, что супермаркет исчез. Я бежал по ночному лесу. Позади завывали мертвяки. А бежать становилось все труднее. Тележка с припасами и оружием постоянно цеплялась за корни. Но не бросать же такое богатство?
Деревья вокруг стали увеличиваться. Я увидел, что увеличивается и тачка из магазина. Да нет, это начал уменьшаться я! Скользкая рукоятка стала такой огромной, что я просто свалился вниз и забежал в темную дыру под корнями старой ели. Где-то снаружи яростно орали мертвые пендосы, но здесь под деревом мне стало легко и спокойно. Я в безопасности. Они потеряли меня.
– Это я спрятал тебя, Санек! – тоненький писклявый голосок доносился из темноты.
– Кто тут? – вскрикнул я.
– Твой друг, мухомор! – пропищало в ответ.
– Мухомор?
– Да, ты вытащил меня из-под снега… там было плохо думать… плохо размышлять о Вселенной… а ты впустил меня в свой Мир… за это я помогу тебе, Санек!
– Да ладно, чего уж там, – махнул рукой. – Ты тоже меня столько раз выручал.
– Конечно! Ведь мы друзья! Но я не смогу тебе помогать, если тебя не станет!
– В смысле не станет? А что такое?
– Ты должен проснуться! – панически запел Мухомор. – Проснись, Санек! Проснииииииись!
***
– Ы! У! А! У! Ы! Ы! Ы! – именно такие приглушенные звуки услышал я, когда пришел в себя после жуткого сна.
Странно гудело в черепной коробке. За окнами по-прежнему темень. Значит, я проспал совсем немного?
Невнятные звуки из-за прикрытой двери теперь сменили тональность, стали более пронзительны и отчаянны:
– А! А! А! Ы! А! А!
Во рту было суше, чем на поверхности Марса. Гребанный сушняк! Я попытался встать с кресла, чтобы налить воды из чайника. Ничего из этого не вышло. Какого хера? Мои накачанные безжалостными тренировками руки и ноги не слушались. Потому что были сурово связаны обильными мотками бельевой веревки. В этот миг я осознал, что сухо во рту от куска тряпки, который мне запихали в качестве кляпа. Голова мигом прояснилась ото сна. Я догадался, оханье за дверями – это Егорыч развлекается с бабкой. Но зачем эти сволочи связали меня?
Я покрутил головой, осматривая темную комнату, и загадок прибавилось. Мой друг Валера исчез. А на полу валяется связанный Егорыч с приспущенными штанами. Вроде живой, судя по хриплому дыханию, но возле седой головы растеклась лужица крови. Что случилось? Напали враги? Пьяная потасовка? Хм… похоже на то. Валера поцапался с дедом из-за бабки, оглушил его прикладом «Вепря»… кстати, вот он валяется рядом на полу. Ну почему некоторые люди вытворяют лютую дичь в бухом порыве чувств?
Двигая своими сильными, как гидравлические тиски, челюстями, я начал пережевывать вонючую тряпку. Освободив зубы, смогу разгрызть веревку. Во мне бурлила жажда мщения за подобный беспредел. Валера, конечно, мне друг, но такой херни я обычно не терплю. Егорыча, блин, пожилого человека, чуть не прибил из-за дряхлой манды. Пусть теперь пару раз получит по ебальнику, засранец!
Внезапно, в дверь позвонили. Неужели патруль пендосов? Траханье в комнате стихло. Шлепки по полу и скрип половиц – карга почапала в прихожею. Ну все, попаду в плен к этим гадам, а у меня даже гранат нету, чтобы забрать с собой в Вальгаллу парочку ублюдков. В этот момент я не догадывался, как же сильно ошибался. И что через несколько минут буду жалеть о том, что к бабке пожаловали отнюдь не старые добрые американские вояки.
Инстинкт выживания подсказал притвориться спящим.
– Ну чего, Бусинка, опять развлекашься? – донеслось из прихожей.
– Слава богу, попались бестолочи местные, партизаны, – отвечала бабка. – Мне одной троих много, вот и вас позвала. Проходите гости дорогие!
– Обездвижила хоть? – другой голос.
Сколько их там, блин?
– А как же! Все сделала, как надо, Владыка Света!
– Ну да, кхех, ты же первая мастерица по бандажу в нашем кружке… показывай уже наши призы! Ох, сейчас порезвимся, отведем душу! А утром Хозяевам сдадим.
Меня пробил ледяной озноб. Кто все эти люди?
– Только, чур, очкарик мой! – предупредила хозяйка квартиры. – Я с ним не закончила еще. А с этими делайте, что хотите.
В комнату вошли двое. Сквозь полузакрытые веки я разглядывал их. Один – высокий костлявый старикан с нездоровым блеском в глазах. Вторая – тетка под стать, с печатью всех возможных пороков на лице.
– Вот этот хорош, правда, Владыка? – хихикнула бабка, указывая на меня. Я, честно говоря, охренел от ее наряда. Дряблое тело перетягивали во всевозможных местах кожаные ремни с пряжками. Тошнота подкралась к горлу от этого зрелища.
– Твоему вкусу я всегда доверял, Бусинка, – кивнул Владыка. – Иди же, оставь нас.
Извращенцы задернули шторы, включили свет. Старикан принялся раздеваться, а тетка включила магнитофон. Я вздрогнул от чудовищного насилия над моими ушами. Потому что запел Филипп Киркоров. Стоило ли пережить ядерную войну и уничтожение большей части человечества, чтобы услышать это исчадие отечественной эстрады?
От этой мысли я совсем приуныл. А мужик, между тем, достал из саквояжа кожаную сбрую для себя и подруги. Пританцовывая под: «Зайка моя, я твой зайчик…» они облачились в эти содомитские наряды. Старый хрен натянул на голову кожаную пилотку, хищно поглядывая на меня. Его кляча надела черную фуражку.
– Разогрей меня, Лида! – велел пожилой озорник, подставляя зад, обтянутый в кожаные труселя с вырезами на булках.
Лидия как раз закончила приделывать цепочки к соскам, поправила фуражку и принялась хлестать Владыку.
Ну, еб твою мать! Стоило только забыть об осторожности, и попали в переплет! У меня, в принципе, появились догадки насчет своей роли во всей этой херне. Проверять их я, конечно, не собирался. На форумах по выживанию, в апокалипсических фильмах и учебных методичках ничего не рассказывалось про такие случаи. Меня не готовила к этому судьба.
Зубы уже почти перегрызли кляп. Если освободить хотя бы одну руку… гадство, револьвер опять куда-то делся!.. но рядом мой рюкзак. Наверху, я знаю, лежит термос. Тяжелый стальной советский… то, что надо, чтоб испортить праздник проклятым извращенцам!
Из соседней комнаты даже сквозь музыку доносились отчаянные вопли. Держись, Валера, сейчас я приду к тебе на помощь! Наконец-то удалось разгрызть тряпку. Хорошо, что вставил новые зубы перед Большим Пиздецом. Металлокерамика – вот настоящий друг выживальщика!
– О, да, Лидочка! Не останавливайся! – стонал хрыч. А я грыз веревку на правом предплечье. Мне почти удалось справиться, когда тетка засекла мои движения. Глаза ее расширились, губы сжались в гримасе негодования. Я замер, лихорадочно соображая, что теперь делать.
– Еще! Я почти готов! – нетерпеливо крикнул старикан.
– Владыка, твое мясо сейчас освободится! – ответила Лида.
Он повернулся ко мне и нехорошо усмехнулся, затем сказал:
– Так даже лучше. Люблю, когда рабы сопротивляются! Давай, ты первая им займись, а я понаблюдаю. Только аккуратней, вон как недобро смотрит!
Она открыла сумку и достала длинный продолговатый предмет. Но это было не то, о чем я подумал вначале. Тетка улыбнулась, обнажив большие желтые зубы, и нажала кнопку. Щелкнуло электрическим разрядом. Сучка решила потыкать в меня шокером? Пошла ко мне, тряся отвисшим выменем. Остановилась.
– Владыка, мне страшно. А вдруг, мясо кусается?
– О, не бойся! Сейчас наденем на него вот эту штучку, – ублюдок держал в руке шарик на кожаных ремешках.
– Откуда у тебя это, Владыка? Секс-шоп ведь не работает с начала войны.
– Это подарок от сержанта Монтгомери, – хихикнул мерзавец. – Ты не представляешь, что он со мной проделывал…
– Ну, так хватит болтать, помоги мне! – прервала Лида.
– О, конечно, сейчас…
(Флэшбек)
Мы с пацанами шли домой после уроков, когда я заметил на земле эту штуку. Бутылка «Балтики №6», выпитая на троих, прибавила позитивных эмоций, хотелось приключений.
– А давайте кого-нибудь отпиздим? – предложил Серый. Он был самый тупой и отмороженный в нашем 7 «Г».
– Да ну нахрен, – возражал Лысый. – Мы, блин, и так на учете в детской комнате милиции. Лучше пошли с девками из двадцать второго дома в подъезде посидим.
– Точняк! Я там Дашку в прошлый раз за титьки мацал!
– Да не пезди!
– Я тебе Отвечаю! А она меня трогала за…
– Зырьте, ребзя, чо нашел! – воскликнул я.
– Чо это? – спросил Лысый.
– Фу, гавно какое-то, – сказал Серый и заржал.
А я продолжал рассматривать небольшой параллелепипед из черно-белой пластмассы с торчащим проводком. Лысому почему-то не терпелось рассмотреть мою находку. Он протянул хапалку. В этот момент мои пальцы сжали с торцов этот предмет. Раздался щелчок. Кореш вскрикнул, а мне в пальцы отдало электрическим разрядом. Прикольная штука! Я еще пощелкал несколько раз, наблюдая искру на конце проводка и ощущая приятное напряжение.
– Дай мне тоже! – потребовал Серый.
– На, держи, фигле, – усмехнулся я, и когда болван протянул руку, снова нажал.
– Ай, блять! – завопил этот мудак. – Че это за хрень такая?
– Ваще мудно… – сказал Лысый, заворожено глядя на приколюху.
– Дай мне до завтра, Саня, – взмолился Серый.
– Ага, щас, – ответил я. – Сам поприкалываюсь.
– Ну че ты, как падла-то? Повелся что ли?
– Ваще не по-пацански поступаешь, – подтвердил Лысый.
– Да идите вы нахер! – Я зашагал прочь.
Двумя друзьями в моей жизни стало меньше.
С тех пор я подсел на электричество. Разряды вызывали во мне целый вихрь офигительных эмоций. Мог сидеть и целыми часами щелкать этой хреновиной. Позже я догадался, что это – пьезоэлемент от зажигалки. Со временем мне стало не хватать такого хиленького напряжения. Я начал браться за оголенные провода в подъезде. Проворные электроны пробирали все мое нутро, и я шел на уроки, заряженный позитивом. Годы спустя, когда появилась машина, проделывал это и с аккумулятором. Мне так не удалось завязать. Да и зачем бросать привычки, которые приносят радость?
***
Оскалив зубы, я зарычал, когда они приблизились. Начал напрягать мускулатуры, чтобы ослабить веревки.
– Ты посмотри, еще трепыхается! – засмеялся старый хер. – Эй, животное! Сейчас мы наденем на тебя этот намордничек!
– Вам смерть! – крикнул я.
– А-ха-ха! Как смешно! Лидок, ну-ка, дай ему разряд!
Шлюха заулыбалась и ткнула шокер в плечо. У-А-А-А! Десять тысяч вольт пронзили мой безупречный организм. Какой кайф! В огромных количествах стал выделяться адреналин. Под действием гормонов я ухватил зубами Лидкину цепочку и рванул что есть дури. Та заверещала, схватившись за оторванные соски. Электрошокер выпал из рук. Подкинул его носком ботинка, я перехватил шокер зубами и вонзил в старика-извращенца. С удовольствием я наблюдал, как его колотит, как отвалился прокушенный язык, как лезут из орбит глаза и дымятся волосы. В этот момент, пока я отвлекся на Владыку Света, на меня прыгнула тетка. Все той же цепочкой стерва принялась меня душить. Она довольно умело пережала сонную артерию. Начало темнеть в глазах. Вот блядь.
Шатаясь, поднялся главный ублюдок с торчащими во все стороны волосами. Ни слова не говоря, метнулся к сумке и достал мерзкий ржавый кухонный тесак. Через секунду я понял, что это не ржавчина. Кажется, мне хана…
С грохотом взорвалось оконное стекло, обдавая комнату миллионами осколков. Внутрь ворвался ледяной ветер и быстрая фигура в белом камуфляже. Короткой очередью из АК срезало престарелого ебателя. Моя широкая шея освободилась из удушающего захвата. Сука, громко причитая, побежала к выходу. Спаситель перевел трещетку в одиночный режим и снес ползатылка проклятой бдсмщице.
Затем он отстегнул спусковое устройство от троса, подошел ко мне и снял ПНВ с маской.
– Привет, бедолаги! Маски-шоу заказывали? – Я не поверил своим глазам – это был Игорь! Выходит, он не предатель?
– Ты как нас отыскал? – спросил я, пока мне срезали веревки.
– По тактическому планшету, боец. Всем же датчики выдали перед операцией. Есть живые еще?
Я вздрогнул. Что там с моим друганом? В этот момент в комнату зашла бабка с поднятыми руками.
– Не стреляйте, Христа ради! – голосила она. – Я же старая одинокая женщина, мне тоже хочется любви!
– К стене, тварь! Лицом к стене! – орал Игорь.
Вслед за ней в комнату проковылял полуголый Валера.
– Ты как, друган? – спросил я.
– Дайте мне ствол! – кричал он. – Где моя пушка?!
В этот момент старуха с эротичным погонялом Бусинка нагнулась к дивану, что-то достала. Это я отметил краем глаза. Повернувшись, увидел у нее на плече «Стингер»! Злобно ухмыляясь, ведьма направила базуку на Игоря.
– Ложись! – закричал я, прижимая уши ладонями.
С ревом снаряд вырвался из широкого ствола, снес нашего командира и улетел в окно. Хату заволокло пороховыми газами, но я успел нашарить свой рюкзак. Взяв то, что нужно, я прыгнул к бабке и опустил термос на безобразную черепушку. Треск ломаемой кости доставил невообразимое удовольствие. Закатив глаза, тварь шлепнулась на пол.
– Ну, пиздец, наделали шуму… – произнес я. – Вставай, друган, надо валить отсюда!
Глава 7
Кажется, только теперь я ощутил суровость войны в полной мере. Относительно спокойные месяцы в Схроне, вдали от жестокой опасности, сильно притупили мою бдительность. Да, мне удалось пережить пекло ядерных бомбардировок, ужас бесконечных холодов и голодных охотников до чужого добра. И сейчас нас чуть не отымели пенсионеры-извращенцы, оказавшиеся по совместимости пособниками оккупантов! Я не стал спрашивать Валеру, что с ним вытворяла старуха. Но судя по его потерянному отстраненному взгляду и трясущимся пальцам, эту тайну он унесет с собой в могилу. Что поделаешь, на войне случается всякое.
– Идти можешь? – спросил я.
– Не знаю… да… наверно… – отвечал камрад.
– Винтовку не забудь. Ты в порядке вообще?
– Где она? А вот же…
Как только друган взял в руки свой «Вепрь», его лицо приобрело суровое выражение. За стеклами очков блестел огонек холодной белой ярости. Ну вот, совсем другое дело! А то, блин, расклеился из-за какой-то бабки. Пока я пытался привести в чувство Егорыча, Валера подошел к бездыханной туше старухи, перетянутой бдсм-ремнями, постоял с минуту, затем, ни слова не говоря, разрядил в нее весь магазин.
– Теперь я в полном порядке, блеать!
– Зашибись, – ответил я. – А Егорыча хорошо огрели. Как бы не помер старик раньше времени.
– Оставим его здесь, – пожал плечами Валера.
– Ну, уж нет! Старче лучше всех округу знает. А в лесу он настоящий демон! Без него пропадем!
– Ну-ну…
Походу, не убедил. Но все же, Валера помог поднять сухое тельце егеря. Оценив сугробы под окном, мы раскачали и кинули вниз ветерана, чтобы не тащить, блять, по лестницам. Едва он скрылся в глубоком снегу, округу огласил нечеловеческий вопль лесного орангутанга. Видимо, потому что мы забыли натянуть его штаны. Что правда, то правда. Зато быстро очнулся дед.
Валера что-то замешкался на окне, не решаясь прыгать. Высота детская – всего-то три этажа. Пришлось слегка подтолкнуть по-дружески. Я еще раз быстро осмотрел комнату. Прихватив свое оружие, а также шокер и стингер с парой выстрелов, я разбежался, перемахнул подоконник и вылетел в разбитое окно. Сделав в воздухе несколько красивых сальто, я по горло ушел в сугроб.
Егорыч уже выбрался и с недовольным видом вытряхивал снег из портков. Валера приземлился не совсем удачно и теперь стонал, держась за ногу. Ну, вроде, не открытый перелом – и то хорошо, подумал я. Дело в том, что прямо под домом была вычищена отмостка, а мой коллега-выживальщик слегка не долетел до сугроба.
– Ты как, Валера? Идти сможешь? – спросил я.
– Не знаю! – процедил он сквозь зубы. – Зачем ты меня толкнул?
– Чтоб не терять время. Дай, осмотрю твою ногу…
– Иди на хуй! А-а-а-а… как больно, сука!
– Да не дергайся ты, блять!
– Вот помню, сынки, в войну у нас в отряде тоже один такой ногу поломал…
– Егорыч, твою мать, не говори под руку, – сказал я, – лучше следи за обстановкой.
– Так точно! – дед схаркнул и перехватил винтовку Мосина.
Конечно, я не врач, но в рамках подготовки к БП ходил на медицину катастроф. Так, с ногой, вроде бы, все нормально. Обычное растяжение. По крайней мере, сломанных костей не нащупал. Жаль, промедола нет – его я израсходовал во время зимней хандры. Да с него и не побегаешь особо… но у меня же есть волшебный порошок! Смысла прятать его в батарейках больше не было, поэтому я все пересыпал в пакетик, который хранился в НАЗе.
– Давай, друган, тебе надо это занюхать, – сказал я, высыпав ему на ладонь содержимое пакетика.
– Че это?
– Лекарство. Сейчас будешь, как новенький. Быстрее всех побежишь.
– Ну, ладно. Попробую.
Вслед за Валерой «попробовал» амфетамин и я. На всякий случай. Побегать от пендосов сегодня еще придется.
Бах! – мощный выстрел эхом разлетелся среди пятиэтажек. Я аж подпрыгнул, чуть не рассыпав «лекарство». Проследив за направлением дымящегося ствола мосинки, увидел падающую фигуру метрах в трехстах от нас.
– Кто это был? Враг? – спросил я.
– Так кто ж его знает, – потупил взгляд Егорыч, – с такого расстояния разве ж разберешь? Вижу – кто-то идет, ну и стрельнул для порядку…
Не стал ничего на это отвечать. Хотя так меня все это заебло. Хотелось в схрон, в теплую кроватку и к Ленкиным сиськам.
***
Теперь я понимал всю глупость нашей авантюры. Как хорошо было в тихих закутках тайги… и какой убийственной враждебностью встретил этот гребанный город. Поскорее бы убраться отсюда. Еще гремели одинокие выстрелы со стороны теплоцентрали. Не сложно прыгнуть в бочку с дерьмом – сложно вынырнуть обратно. Пендосы хорошо укрепились в Кандалакше. Тот, кто планировал оперцию полный кретин. А мы, за то, что подписались в качестве пушечного мяса – идиоты вдвойне. Воевать в толпе мне не понравилось. Даже помародерить не удалось! Что я скажу Ленке, если вернусь с пустыми руками? Хотя стоп! У нас же теперь патриархат. Да, точно. Все-таки лучше всего у меня получаются диверсионные рейды. Желательно в одиночку. Только сейчас до меня дошло, в чем мой талант и призвание. Я – прирожденный спецназ!