Верните меня на кладбище
Торговцев действительно посетили воры. Связав компаньонов, они бессовестным образом присваивали чужие деньги. Эду и Яну оставалось лишь мычать – кляп лишил других способов выражения протеста и пожелания долгих лет жизни. Прохиндеи не прихватили свой, соорудили из подручных средств. И вот, когда счастье казалось так близко, то есть доход от продажи тканей перекочевал в мешок, на пороге возникла Кара и загробным голосом потребовала:
– Мне нужна ваша кровь!
Эффект превзошел ожидания. Молодчики заорали и, не согласовав собственные действия, столкнулись лбами. Деньги, разумеется, уронили, и они рассыпались по полу.
– Да это просто баба! – наконец пришел в себя один из них.
Кара не стала его разубеждать. Свободу выбора надо уважать.
Началось все банально: молодой женщине предложили уйти и заболеть амнезией. Кара вежливо отвергла требования и посоветовала удалиться ворам. Налегке, разумеется.
– Сама напросилась!
Вор решительно шагнул к молодой женщине. Та чуть попятилась, посторонилась и внесла еще одно предложение:
– Свечу зажги, так наказывать удобнее. А то коридор большой, пустых комнат много, вдруг разминемся.
– И то верно, – кивнул товарищ разбойника, – все равно тот паренек нос не высунет, а других постояльцев нет, бояться нечего.
Кара довольно улыбнулась. Сейчас им будет чего бояться. Молодая женщина запоздало задумалась об эффектной позе, но раз не подготовилась, придется просто помахать рукой, лицо сделает все само.
Щелкнул кремень огнива, медленно разгорелся фитиль.
– Ну держись, стерва! – пригрозил вор и сально улыбнулся. – Наказание выйдет долгим.
Коротким, коротким, мальчики, минута от силы.
– Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать, – подразнила Кара мужчин словами детской считалочки.
Им бы насторожиться, отчего вдруг жертва так нахально себя ведет, но разум застило физическое неравенство полов. Мораль: всегда проверяйте оппонента на наличие дыхания. Воры не проверили, за что и поплатились.
В этот раз крик наверняка перебудил полгорода. Лицо мужчины перекосило. Он побелел и, размахивая руками, сиганул в окошко. Судя по тому, что вопль не умолк, остался жив.
– Чуть пожар не устроил, слабонервный! – проворчала госпожа Барк. – А если бы я свечу подхватить не успела? Думал, босыми ногами затушу?
Она погрела ладони над огарком и лениво осведомилась у оставшегося участника ночной трагикомедии:
– Ну, а ты смотреть будешь?
– Не-е-ет! – проблеял второй воришка и жалобно попросил: – Можно, вы меня сразу страже сдадите? Я в камеру хочу.
Тут Кара сообразила, что он ее прекрасно видел, замер на пороге номера с круглыми от ужаса глазами. Крепкий мужчина, орать не стал, только поседел и заикаться начал.
– Деньги верни, пока не заработал на камеру.
Молодая женщина лениво сделала шаг вперед, мужчина – два назад. Долго его отступление длиться не могло, он уперся спиной в окно. Перед беднягой встал нелегкий выбор: прыгнуть вслед за товарищем или расстаться с награбленным. Целостность костей оказалась дороже.
– Я сейчас!
Вор засуетился, подбирая монеты. Кара не торопила, терпеливо ждала, знаком дав понять спутникам, что все в порядке. Только вот они позеленели, не стоило, видимо, поворачиваться. Еще сбегут, как потом до столицы добираться?
– Вот, госпожа, все до медяка.
Разбойник дрожащими руками протянул Каре мешок.
– А в карманах? – строго спросила она. – Смотри, я голодная.
Икнув, мужчина принялся раздеваться. Молодая женщина в недоумении смотрела на него, а потом таки спросила:
– Ты себя на ужин готовишь или предлагаешь забрать сдачу натурой?
Оставшийся в одних подштанниках вор взвизгнул:
– Возьмите все!
– Все мне не надо, – отмела щедрое предложение Кара и заботливо попросила: – Оденься, а то застудишься.
– То есть подштанники не снимать? – неизвестно чему обрадовался вор.
– Вонючие носки меня тоже не интересуют, – заверила молодая женщина, – только деньги, чужие вещи и драгоценности. На стол положи и свободен. Сам уж страже сдайся и товарища отнеси.
Хотя Кара сомневалась, будто последний терпеливо дожидается под окном в сугробе. Наверняка успел добежать до Осина, сломанная нога не помеха.
Издав нечленораздельный звук, вор кивнул и живо расстался с награбленным. Судя по его количеству, он заглянул не только к Яну и Эду, а прошелся по половине городка. Какими вместительными иногда бывают карманы!
– Молодец! – похвалила мужчину Кара, словно перед ней стоял ученик. – Теперь одевайся и иди с миром. Оружие здесь оставь, оно тебе больше не понадобится. И сходи к священнику – мне кажется, ты захочешь провести остаток дней в служении небу.
Вор кивнул. Тоже вариант. Не камера, работать надо, зато на свежем воздухе.
– Вот и останавливайся на проверенных постоялых дворах! – проводив разбойника взглядом, пробурчала молодая женщина. – Ну и люди, а еще на покойников грешат. Да они по сравнению с ними невинные овечки! Разве какой-нибудь мертвец ночью завалится с ножом и вонючим кляпом?
Шорох на кровати заставил Кару обернуться. Более верткий Ян сумел подняться на ноги и, забавно прыгая, пытался добраться до койки Эда.
– Сейчас, мальчики! Только, чур, не бить и не орать!
Внутренний голос подсказывал, что кричать как раз будут, громко и долго. Вот что сила предрассудков делает! Но как порядочная женщина Кара все равно вытащила кляпы. Люди – существа неблагодарные, это она и так знала, ничего нового компаньоны ей не сообщат. Однако они удивили.
– Кто ты? – хмуро поинтересовался Эд.
Даже чудовищем не обозвал.
– А в каком смысле? В плане принадлежности к расе, полу, отношения к магии?
Кара, как могла, уклонялась от прямого ответа. Еще бы, он перечеркнул бы все надежды. Не заколачивать же окно и не связывать торговцев заново!
– В плане отношения с жизнью, – уточнил Эд.
Он подал знак Яну, и тот переместился к двери. Крепкие ребята, им бы ворами работать, а не той хлипкой парочке.
– Хм… – Молодая женщина задумалась, подбирая слова. – Удовлетворительные.
– В смысле? – не понял мужчина.
– На «хорошо» и «отлично» не тянет, если скажу плохие, солгу. Или вам про отношения как отношения? Тогда была замужем, только вот нашего согласия на совместное существование не спросили.
Идеально ответила! И как тонко передала правду! Кара собой гордилась.
– Да спроси ты просто! – не выдержал Ян. – Дамочка образованная, юлит. Словом, Кара, ты живая?
Младший компаньон в упор смотрел на Кару, она – на него.
– Да. – Формально живая, по факту – не очень, но кого такие частности волнуют? – Или ты где-то видел пьющих эль мертвецов?
Ян неохотно признал ее правоту, но не желал отступать:
– А лицо?
– Говорила же, экзема у меня, – раздраженно, больше для виду, чтобы закончить неприятный разговор, ответила молодая женщина. – Или тебе точный диагноз назвать? У мужа спроси, его работа.
Торговцы понятливо переглянулись, и Ян протянул:
– Не повезло!
Оставалось гадать, только кому: им, Каре или ее покойному мужу? Но молодую женщину это не волновало, главное, удалось найти правдоподобное объяснение жуткой внешности и пресечь попытки изучить ее при солнечном свете. Он-то расставит все по своим местам, докажет, никакой дурной болезни нет. А свеча… Там тень, тут тень, и жертва неразборчивого в связях супруга готова.
– Тебя поэтому дядя выгнал?
Эд мялся, не зная, как поступить: то ли избавиться от опасной спутницы, то ли продолжить общение?
– Судя по всему, ты тоже собираешься. Да я незаразная, болезнь через прикосновения не передается.
Все, теперь Эд навсегда оставит ухаживания. Кому нужен ввалившийся нос?
– Точно? – нахмурился собеседник.
– У врача спроси. Я вообще скоро выздоровею, в столицу к лучшему светилу науки еду.
Тоже правда. Для мертвых некромант – самый первый врач.
– Не бросайте меня. Пожалуйста! – Кара молитвенно сложила руки и шмыгнула носом. – Как мне одной-то?
Компаньоны переглянулись и попросили молодую женщину ненадолго выйти. Им требовалось посовещаться. Деньги против предрассудков, что перевесит? Кара не делала ставки, терпеливо ждала. Наконец дверь открылась, и Ян попросил ее войти.
– Мы посовещались и решили: ты остаешься, – нервно прищелкивая пальцами, сообщил он. – Ты наши деньги спасла, хорошая собеседница, опять же барыш неплохой из чужого добра. Словом, платить тебе тоже ничего не нужно.
– А облигации? – Кара напомнила о давнем обещании.
– Скажу, куда идти, сама сделаешь.
Выходит, брезговал брать из ее рук.
– У каждого свои недостатки, но мои самые страшные, да, Ян?
Мужчина виновато потупился. Прошла минута, и он не выдержал, буркнул:
– Хорошо, сделаю.
Кара довольно улыбнулась и, спохватившись, как это выглядит со стороны, сбегала за вуалью. Вот так, теперь она снова женщина в сорочке, только вот для двух конкретных мужчин стала бесполой. Последний факт Кару не огорчал, а, наоборот, радовал. Как и то, что торговцы не сбежали. Оставалось надеяться, сдержат слово.
– Ну, спать? – нерешительно предложил Эд.
Все, вроде, обсудили, незачем гипнотизировать взглядом свечу.
– Угу, уезжаем на рассвете, – поддакнул Ян.
– Надеюсь, со мной? – немного напряглась Кара.
Не хотелось проснуться и обнаружить неприятный сюрприз.
– Да уж с тобой, – хмыкнул старший торговец и украдкой зевнул. – Куда мы денемся!
Молодая женщина могла предложить множество вариантов, но не стала. Зачем подталкивать людей в ненужном тебе направлении?
Глава 5
После полусонного Осина Стравец напоминал пчелиный улей. А ведь это даже не столица, пусть и крупный торговый город. Кара не знала, куда смотреть: наверх, под ноги или по сторонам. Но больше всего хотелось на вывеску гостиницы: тело требовало ванны. Это только в книгах путешествие приятно и необременительно, в реальности ты покрываешься толстым слоем грязи, словно второй кожей обрастаешь. Но молодая женщина не спешила, терпеливо ждала возле складов. Тут вовсю кипела работа, зазеваешься, угодишь под ноги грузчикам или попадешь под колеса подводы. Товары привозили по земле и воде – Стравец стоял на реке, – а потом привозили сюда, в город внутри города. Один из гигантских сараев принадлежал Эду и Яну. Они мелкие торговцы, не чета тем, чьи приказчики ворочали сотнями тюков. Сколько же здесь потенциальных денег! Поэтому везде охрана, следит, чтобы посторонние не вертелись, где им не следует. На Кару тоже посматривали косо, но не трогали: видели, она приехала вместе с торговцами.
– Пора бы уже Яну вернуться!
Молодая женщина в нетерпении вытянула шею, силясь разглядеть в толпе знакомое лицо. Разгар буднего дня, самое суетное время.
– Или таки сбежал с облигациями? – Кара не до конца доверяла временному знакомому и отдала ему только две, самого маленького номинала. – Не поленюсь ведь, порчу наведу. Раз существует Верховный некромант, то и ведьмы найдутся. Навсегда Кару Барк запомнит!
Произнесенное вслух имя заставило задуматься об еще одной насущной проблеме. По документам никакой Кары давно не существовало, да и ушлый дядюшка, не желая расставаться с деньгами, наверняка подал на нее в розыск как самозванку. Выходит, придется стать кем-то другим, начать полноценную новую жизнь.
– Имя мне нравится, не отдам, – покачала головой молодая женщина. – Оно не редкое, в том же Осине я двух Кар учила. Фамилия… Вот она ничего не значит, похороню без сожалений. Будем считать, снова замуж вышла. За саму себя. Девичья не вариант, дядюшка ее прекрасно помнит. Если только…
Кара крепко задумалась, перебирая в памяти родственников. Требовалось нечто легко запоминающееся и никак с Оливером Стеном не связанное.
– Абри! – Молодая женщина не понимала, почему фамилия сразу не пришла в голову. – Конечно, Абри! Тот некромант мне как отец, пусть поделится фамилией.
Кара Абри. Воскресшая покойница мысленно произнесла получившееся сочетание и осталась довольна: запоминать легко, звучит красиво.
Но вот среди согнутых спин и груженых повозок показалась знакомая шевелюра. Ян дорожил репутацией и не стал обманывать даже сомнительную спутницу.
– Вот. – Торговец отвел ее в сторонку и вручил кошель. – На первое время хватит, потом в столице наменяешь. Облигации на предъявителя, проблем не возникнет.
– И где я их там поменяю?
Кара никогда не интересовалась подобными вещами. Сначала лишних денег не водилось, потом всем занимался муж. После его смерти ценные бумаги забрал на хранение дядя.
– В банке, дурочка! – рассмеялся Ян. – Название на облигации напечатано.
– Ну извини, не все такие грамотные!
Кара насупилась. Неприятно ощущать себя дурой.
– Извиняю и прощай. Дела у меня.
Ян упорхнул, явно тяготясь обществом покойницы, для него – женщины с дурной болезнью. Его можно понять, Кара сама бы косо посматривала на подобного человека. С другой стороны, они проводили в компании друг друга не одни сутки, Ян мог банально устать.
Кара не собиралась задерживаться в Стравеце. Так, отлежаться, осмотреться, подготовиться – и вперед, штурмовать столицу! Отсюда до нее – последний бросок, а до Осина – целая вечность, дядюшкиным рукам не дотянуться. Как он там? Кара надеялась, плохо. Тяжело доказать окружающим, будто записки в ограбленных лавках писала воскресшая племянница. Трупу полагалось пугать живых, в крайнем случае убивать их, а никак не мерить шляпки и упражняться в эпистолярном жанре.
Начинать осмотр города с окраины – не лучшая идея, и Кара поспешила выбраться из царства криков и снежной жижи. Выглядела она сейчас не столь роскошно, как в Осине. Виной тому не только Турс с его маниакальной страстью к холодному оружию, но и время года. Хотя, если разобраться, ни одно из них не милосердно к одежде. Когда сходит снег, она покрывается пылью, когда льют дожди – грязью, а зимой подол напоминает половую тряпку. О туфельках тоже пришлось забыть и приобрести добротные неказистые ботинки. Некогда купленная у мастера Тана обновка теперь хранилась в холщовой сумке, бережно завернутая в исподнее – за время пути любая женщина обрастает покупками. В Стравеце Кара планировала пойти дальше: приобрести дорожный саквояж и доверху набить его одеждой, практичной, по сезону. Она убедилась, что посиневшие ногти и промокшие ноги удовольствия не приносят, пусть даже на тебе наряд с плеча королевы. Последняя в Скадаре временно отсутствовала, поэтому красоваться было не в чем. Подобрав юбки, Кара упрямо брела по обочине, гадая, что лучше: сугробы или темная субстанция, по которой катили телеги. Тротуары в этой части города отсутствовали, надежда сохранить ботинки сухими и чистыми умерла, не успев родиться. Но молодая женщина не унывала. Подумаешь, холодно, подумаешь, придется снова заниматься стиркой и чисткой, зато она жива и увидела что-то, помимо родного края.
Природа и архитектура центральной части страны отличались от привычной, прибрежной. За редким исключением города здесь с вековой историей, пережившие не один взлет и падение. Стравец не исключение. Эд обмолвился, что первое упоминание о нем относилось к прежней королевской династии. Город, словно жернова, перемалывал историю, оставляя на поверхности только то, что считал нужным или полезным. Например, дозорные башни. Сейчас их перестроили под склады. Словно одинокие стражи, они высились на берегах реки. Бойницы обвалились, и их заделаны кладкой.
– Красота! – Кара одним словом выразила впечатление от увиденного.
А за башнями город. Начинался он, как обычно, с предместий, разрезанных остатками крепостной стены. Местные жители разобрали ее на хозяйственные нужды, чудом сохранилось лишь несколько коротких участков, и к тем лепились дома. А дальше… Дальше Кара решила, будто очутилась в столице. Не может обычный провинциальный город быть таким… основательным. Прижимаясь к стенам, чтобы не создавать проблем ни себе, ни окружающим, молодая женщина дивилась конторам торговых домов, напоминавшим особняки знати, считала трактиры, булочные и кондитерские. Красоты Осина померкли, а сам он будто съежился, стал еще меньше, чем был. Вот ратушная башня с колоколом и часами, обращенными на все четыре стороны света. Высокая, кирпичная, словно пронзающая небо. Вот муниципалитет. Под его черепичной крышей поместились бы школа и все присутственные места Осина. «Не разевай рот! – мысленно повторяла себе Кара. – Ты не деревенщина, а учительница, следи за манерами». Только как следить, когда вокруг столько красивого и непонятного!
Женщина победила усталость, и заново учившаяся жить покойница свернула к магазинам. Витрины манили, карманы казались слишком тяжелыми – как не прийти к компромиссу? В первой же лавке Кара осознала убогость осинской торговли. Вот она, истинная мода! Глаза разбегались от лежавшего на полках великолепия, руки тянулись взять вон ту сумочку. А потом еще и эту. Пусть она крошечная, с перьями, зато волшебная. И продавщица, хитрая бестия, наперебой расхваливала товар. Но Кара сдержалась, в последнюю минуту смогла. Будут потом в ее жизни сумочки с перьями, а пока дорожный саквояж. Молодая женщина выбрала надежный и вместительный, чтобы прослужил долгие годы. В него из мешка тут же перекочевало «приданное». Словом, когда Кара начала обращать внимание на вывески гостиниц и пансионов, руки ее значительно отяжелели. Но существует ноша, которая не тянет, содержимое саквояжа относилось как раз к таким.
С постоем Каре повезло. Она устроилась в гостевых комнатах, сумев изрядно сэкономить. Общие удобства не пугали, а ванну за дополнительную плату приносили в номер. Зачем переплачивать, если завтра, послезавтра уже уедешь? Хотя, опьяненная воздухом Стравеца, Кара ловила себя на мысли, что не прочь здесь остаться. Немного понежившись в теплой воде, молодая женщина отправилась по делам. Ей до сих пор не верилось, что тело больше не мотает из стороны в сторону, а синяки остались в прошлом. Только вот они нескоро сойдут.
Привыкшая к осинским реалиям, Кара с недоверием рассматривала расписание. Неужели дилижансы здесь ходят здесь каждый день? Иногда и по два, утром и вечером, в разные города. А еще дилижансы разные, подешевле и подороже. Молодая женщина навела справки – цена зависела от уровня комфорта. Ей и минимального хватит, всего неполных четыре дня потерпеть. Опять же неизвестно, сумеет ли Кара устроить свою судьбу, а если да, то как. Деньги лучше поберечь. Для них молодая женщина приобрела шкатулку с замком и кошелек. В первую перекочевали облигации и часть наличных, во второй – монеты на текущие расходы. Ключ Кара носила на шее, а поверх облигаций и золота положила купленные для маскировки безделушки. Если кто вскроет, не позарится, не станет копаться дальше.
Выбрав подходящий день, госпожа Барк выкупила место и с чистой совестью отправилась отдавать дань прекрасному – любоваться местной архитектурой. Через пять дней она вступит на столичные мостовые.
* * *В Литир, славную столицу Скадара, они въехали в рассветных сумерках, поэтому Кара не смогла толком ничего разглядеть: спала. Прислонившись щекой к жесткой обивке дилижанса, крепко обнимая саквояж, молодая женщина плавала в темной пучине безвременья. Сны ей не снились, так, иногда приходили бессвязные образы, мелькали лица, но стоило Каре попытаться ухватиться за воспоминание, тут же ускользали. Но она радовалась и такой малости. Помнится, начиналось все с того, что воскресшая покойница не могла спать вовсе. Еще немного, и красочные видения вернутся.
Дилижанс устало, тяжело катил по улицам, чуть подпрыгивая на неровностях мостовой. Пассажиры дружно посапывали, сменщик кучера – тоже, да и он сам позевывал в кулак, предвкушая скорый отдых. Завалиться на жесткую койку третьесортной гостиницы и спать до самого вечера, пока не придет время возвращаться обратно в Стравец. Неясные темные силуэты домов выплывали из серого сумрака. Они становились все выше, изгнав из своих рядов палисады предместий. Покачивались на крючках фонари и вывески. Улицы то сужались, то расширялись, неуклонно ведя вперед, в средоточие денег и власти. Однако дилижанс не добрался до центра города, остановился на почтовой станции.
– Литир, Литир! – прорезал тишину зычный голос кучера.
Пассажиры вздрогнули, неохотно пробуждаясь ото сна. Кара тоже протерла глаза и подслеповато уставилась в окно. Город и город. Туда ли их завезли? После сна по телу гуляла легкая дрожь. Зябко поведя плечами, молодая женщина в числе прочих выбралась на мостовую и огляделась. Розовые лепестки восхода уже коснулись стен домов, давая возможность познакомиться со столицей. Пока другие суетились, стаскивали багаж, Кара впитывала новые запахи, пыталась найти отличия от того же Стравеца.
Почтовая станция явно старинная и большая, на десять навесов. При каждом – небольшой павильон, чтобы укрыться от холода и непогоды. Все наполовину застекленные, видно, чем заняты люди. К примеру, вон там, через проезд, за стеклом дремали на тюках пассажиры. Теплый кассовый павильон тоже отличался от виденных ранее. Во-первых, его не совместили с почтовым отделением. Во-вторых, украсили, словно присутственное место. Тонкие витые чугунные колонны поддерживали навес перед входом. Большие окна давали достаточно света. Резной орнамент на карнизе дарил усладу взгляду. В простенках висели объявления и афиши. Кара долго вчитывалась в них. Театр! Какое манящее слово! Выступает некая труппа Жило. Вот кто-то продает лошадь, а тут предлагают услуги истопника. В родном Осине такого не было.
Бурлящая толпа пассажиров рассосалась по улице. Кого-то встречали родственники, кто-то договорился с дежурившими возле станции извозчиками, кто-то унес вещи на собственном горбу. Кара и не заметила, как осталась одна. К ней тоже подходили, спрашивали, куда отвезти, но она понятия не имела. Дилижанс укатил на стоянку, кучера отправились спать.
– Где тут живет Верховный некромант?
Кара растерянно оглянулась, но судьба любезно не установила указатель. Можно бесцельно слоняться по городу, а можно… И провинциалка решительно направилась в кассовый павильон. Попытка не пытка и сэкономит уйму времени. Ожидания Кары оправдались, внутри продавались не только билеты. Заветный прилавок она заметила издали и теперь молилась, чтобы там оказались не только книги. На таком же в Стравеце молодая женщина видела карту города. В крупных селениях заботились о пассажирах, снабжали их газетами, дешевыми романчиками и простой едой. В итоге прибыль почты росла, а люди не скучали в дороге.
– Простите! – Кара помахала рукой, привлекая внимание мывшей полы женщины. – Вы не подскажете, здесь можно купить карту Литира?
Уборщица выжила тряпку, неохотно выпрямилась и смерила молодую женщину недовольным взглядом.
– Я тебе на справочное бюро похожа?
– Справочное бюро? – недоуменно переспросила Кара.
Прежде ей не доводилось слышать о таком.
– Ясно, понаехавшая, – вынесла уничижительный вердикт работница тряпки. – Карту ей! Вот к кому приехала, того и проси.
– А нельзя ли повежливее, не на базаре.
Покойница подавила желание поднять вуаль и щедро вознаградить собеседницу за хамство.
– Нельзя. Ишь, неженка нашлась! Благородные дамы на извозчиках ездят, а ты тряпку на лицо нацепила и решила, будто все на задних лапках прыгать начнут?
Любому терпению приходит конец. Шумно вздохнув, Кара досчитала до десяти и попробовала снова:
– Я хочу купить карту, а ваши размышления меня не волнуют.
– Ты бы еще ночью захотела, фифа! Щас, побежала людей будить ради твоих медяков.
Кара честно давала уборщице шанс, она им не воспользовалась.
– Ну хорошо, – беззаботно согласилась госпожа Барк и поставила саквояж на скамью, – побежишь бесплатно.
Отрепетированным движением она откинула вуаль, наслаждаясь произведенным эффектом. Очередная хамская реплика уборщицы застыла в горле. Глаза ее округлились, руки задрожали. С тоненьким писком: «Мама!» она сползла на пол и попыталась отгородиться от покойницы ведром.
– Что, – злорадствовала Кара, – хороша фифа? А где же ваша храбрость? Или ее только на стеснительных вежливых девочек хватает? Как легко почувствовать себя на их фоне большой начальницей! Карту, живо! – прикрикнула она. – И бесплатно.
Уборщица метнулась к прилавку с сопутствующими товарами. Дрожащими пальцами она перебирала стопки, пока не нашла нужное.
– Свои деньги туда положи. – Кара указала на прорезь для оплаты товара.
Пока монеты не опустишь, цепочка не позволит унести вещь. А так получишь ключ, отомкнешь замочек.
Медяки звякнули и упали на пол. Женщина принялась их неуклюже подбирать, испуганно посматривая на Кару. Та не двигалась, напустив на себя грозный вид.
– Вот!
Отдать карту уборщица побоялась, швырнула ее под ноги покойнице. Кара не гордая, подняла и, вежливо, попрощавшись, ушла. Она развернула карту в одном из скверов, куда первые матери привели на прогулку своих малышей. Глаза скользили по квадратам улиц, выискивая резиденцию некроманта. Ага, вот королевский дворец. Он занимал левый берег реки, оброс многочисленными парками и садами. Верховный некромант облюбовал другую часть города, но наверняка видел из окна башни, если таковая имелась, окна его величества. Итак, одну проблему решили, осталось понять, где сейчас Кара. Пригодилось полученное образование. Карта для учителя – та же монография, которую нужно изучить, быстро вычленить нужную информацию. Вот и квадратик с почтовой станцией. Молодая женщина мысленно провела линию до резиденции некроманта. Далеко! Ну так знать на окраине не селилась.