Бракованный

– Артан… – жалобно выдала она.

Произошел запуск внутренней системы. Начался процесс распознавания по голосу, лицу, глазам. Спустя секунду на экране замигала зеленая надпись об активации моей главной задачи.

– Приветствую вас, хайон Арт, это честь для меня встретить создателя, – сказал я заложенный в базу текст. – Позвольте пожать вашу руку.

Однако стоило мне сделать пару шагов, как глава корпорации ИИС подхватил со стола пепельницу и с размаху ударил ею по моему лицу.

– Позвольте… – я не мог сдвинуться с места, однако продолжал тянуть к мужчине руку. – Позвольте…. Позвольте…

Последовал второй удар.

– Еще раз вытворишь нечто подобное, и то же самое произойдет с тобой, Зиара, – голос Артана двоился. Раздался протяжный сигнал вызова, и мужчина произнес: – Кланис, пусть выбросят это убожество в какую-нибудь подворотню. Только там этой рухляди и место.

«Позвольте…» – продолжал высвечиваться текст на моем экране. Он был там все время, пока погрузчики уносили меня, куда-то везли, а потом пытались забросить в мусорные баки, по итогу уронив на землю.

– Ай, оставим так, – сказал один, и они удалились.

«Миссия провалена.

Перезагрузка системы.

Поиск подходящего хозяина…»

Я не мог подняться. Тело не подчинялось. Возле моего лица бегали крысы, вдалеке между домами мелькали людские силуэты и пролетающие авто. Сверху раздавался громкий плач ребенка. Рядом периодически что-то падало, лилось, разбивалось.

Из-за поломки мне не удавалось даже отправить отчет. Сам перезагружался, искал неполадки, пытался взять под контроль тело. Бесполезно!

Вдруг в конце улицы появилась женщина. Прижав руку к груди, она устало привалилась к стене. Спустя секунду подняла голову.

Мой сердечный ритм изменился. Затих. Видимо, произошел переход в энергосберегающий режим, ведь другого объяснения быть не могло.

А женщина направилась сюда. Приблизившись, начала меня разглядывать, на миг прижала пальцы к виску и поморщилась, будто от резкой боли, которая тут же отступила. Но после она усмехнулась и передала голосовое сообщение:

– Я нашла этого киборга.

За широким окном стояла глубокая ночь. Из здания по соседству в комнату проникал скудный белый свет. Периодически на столе и частично на полу появлялись и пропадали красные блики. А я во все глаза смотрела на наглого робота, возомнившего о себе невесть что.

Его лицо было скрыто в тени. Темный силуэт устрашающе нависал надо мной, навевал мысли об убийце, готовом вот-вот воткнуть в свою жертву кинжал. Однако я не боялась. Даже не сомневалась в том, что не произойдет ничего ужасного. Сейчас лежала на боку, частично повернувшись к киборгу, и ощущала его тяжелую ладонь на своем бедре.

– Ноль Второй.

Робот молчал. Он будто завис. Вообще не двигался, вызывая своим поведением негодование и толику раздражения.

– Ноль Второй, прием!

– Да, хозяйка, – негромко ответил киборг.

– Не хочешь убрать руку?

– Нет, – поверг он меня в еще большее недоумение.

Я развернулась, сбросила его ладонь с себя и села в кровати. Поведение киборга уже не умещалось ни в какие рамки. Помимо того, что не слушал, так еще делал все, что ему заблагорассудится!

– Объясни, зачем ты ко мне прикоснулся.

– Я запоминаю вас, хозяйка, – сказал и опустился на колени, будто понял, насколько мне неудобно задирать голову.

– И для этого нужно лапать? Грарши облезлые, может, мне еще встать и покрутиться перед тобой туда-сюда? Нет, не хочешь? – я снова завелась с пол-оборота.

– Вы злитесь.

– Да неужели! – всплеснула руками и тут же осадила себя.

Нельзя поддаваться эмоциям! Норсон говорил, что в спокойной обстановке я протяну дольше, поэтому желательно быть ко всему равнодушной и ни на что не реагировать. Но разве это возможно рядом с невыносимым киборгом?!

– Так, все. Ноль Второй, иди на подзарядку. Завтра мы тебя вернем твоей настоящей хозяйке и больше не увидимся.

– Вы моя хозяйка. Но нужно заменить параметры.

– Какие параметры? – не поняла я.

Робот потянулся ко мне и коснулся подушечками пальцев щеки. Не гладил, а просто держал так, будто подпитывался мною. И было в этом простом действии нечто сокровенное, нежное, настолько прекрасное и чистое, что мне захотелось чуть податься вперед, чтобы вся его ладонь легла на мою щеку.

– Ноль Второй, ты меня пугаешь, – нервно сглотнула я.

Он одернул руку и выпрямился.

– Система сбилась при появлении старого хозяина, – хоть что-то удосужился пояснить робот. – Чтобы предотвратить неполадки подобного рода в будущем, нужно заменить все сохраненные параметры на новые, то есть на ваши. Позвольте к вам прикоснуться.

– Грарши, конечно же, не позволю! – воскликнула и невольно отстранилась, прижалась к стене.

Мне и вправду попался бракованный экземпляр. Да еще маньяк, которому личного номера мало.

– Ноль Второй, – вдруг опомнилась я и схватила его за плечи, чтобы встряхнуть туго соображающую машину, – немедленно верни все на место. Вспомни старые параметры, сейчас же удали мои. Не надо ничего запоминать и заменять.

Он посмотрел на мою ладонь и втянул носом воздух.

– Ты меня нюхнул? – поразилась я. – Алиита, это какое-то безумие! – Действия киборга не укладывались в голове. И если раньше я могла отмахнуться от этих странностей, надеясь, что завтра смогу с ним попрощаться, то теперь должна была хоть что-нибудь выяснить. – Ноль Второй, почему же ты меня не слушаешь?

– Потому что ваши приказы нелогичны, – ответил он и вдруг схватил меня за талию, вызвав еще больше негодования. – Вы склонны поддаваться эмоциям. Вы злитесь, но я не давал повода. Вы ругаетесь, но я не давал повода. Вы боитесь, но…

– Да все, хватит! Я поняла!

Киборг замолчал, однако начал меня щупать. Медленно двигался ладонями по бокам, животу, ногам, затем рукам и шее. Он изучал. Я же сперва опешила от наглости настырной железяки, а затем попыталась скинуть с себя его неугомонные конечности. Вот только робот оказался на редкость настойчивым.

– Ноль Второй, может, мне еще раздеться? – злость на него клокотала в груди, разливалась по венам, наполняла каждую клеточку. – Я ведь могу. Полапаешь вдоволь, выполнишь свою странную задачу. А что, давай! Терять ведь уже нечего. Нога сломана, начальница сравняла с грязью, теперь вот робот трогает, будто имеет на это полное право. Ну же, только скажи.