Падеспань. Двухлетний опыт нелегальной жизни в Испании

Тут и двух пар сегуров мало! Заходя в вагон по вечерам, сегуры просто выставляли вон чуть ли не всех в нём едущих: по рожам сразу видно, у кого билета нет и быть не может.

Как-то раз я, проснувшись вечером на горке, вспомнил, что у меня есть одна газета, и поехал её продавать. Было девять часов вечера, но это меня не остановило.

Влезши на «бесплатный» вход станции Гарсия Ноблехас, я поехал было, но уже на станции Аскао вспомнил, что газету забыл на горке. С жуткими ругательствами я вылез из вагона, чтобы вернуться, забрать газету и ехать снова. Пойдя по переходу на другую сторону перрона, я встретил двух сегуров.

– Вон! – без всяких вопросов, лишь посмотрев на мою рожу, велели они. Я вышел на поверхность и отправился на горку. Цвет сегуров был зелёный.

В другой раз я, Шосс и Чечен, проезжая (конечно, без билетов) по 7 линии, видели, как на перроне станции Гарсия Ноблехас двое сегуров со всего плеча утюжили дубинами какую-то персону, держа её при этом за шиворот. Цвет сегуров, кстати, был зелёный.

Ну, персону-то утюжили наверняка не за безбилетный проезд!

Нетипичные истории про сегуров. Однажды я пролез под рогами на станции Кальяо (3 и 5 линии). Едва распрямившись после пролезания, я увидел стоящих передо мной сегуров. Сегуры сразу спросили документы, потому что факт жукования они видели – человек с билетом под рог, вероятно, не полезет. С недоумением повертев в руках мою давно просроченную столовскую картилью, они спросили, куда я еду.

– В альберг, – сказал я и, с ужасом представив, как они сейчас вызовут «Полисию Насьональ», стал нести какую-то совершенную ахинею. Реакция сегуров была странной… Они вернули мне картилью.

– Можно идти? – с радостью спросил я, быстренько поворачиваясь к выходу на улицу.

Сегур указал рукой на переход к поездам:

– Да нет… Езжай в свой альберг!

Оказывается, и так бывает. Цвет сегуров, кстати, был чёрный!

Два русских разгильдяя, Хохол и Чечен, как-то лезли на ту же самую станцию Кальяо. Чечен, которому закон был вообще не писан, громко орал – он рассказывал какую-то историю. Два чёрных сегура, облокотившись о турникеты, с интересом прислушивались к звукам неведомой речи, наверное, пытаясь понять, на каком языке говорят. Увидев сегуров, Хохол потянул Чечена за рукав назад к выходу.

– Что? – прекратив орать историю, спросил Чечен. Тут он увидел сегуров:

– А, эти! – он взгромоздился на рога и с грохотом перелез через них. – Ну так вот… на чём я остановился? Так вот, я ему и говорю…

Хохол, слушая продолжение истории, автоматически пролез под рогом и пошёл за Чеченом дальше, к поездам, а опешившие сегуры только молча проводили их взорами…

Контролёры. Это уже гораздо хуже. Контролёров всегда несколько, и их всегда сопровождают сегуры. Несколько раз контролёры меня ловили.

Коварство контролёров состоит в том, что зачастую они прячутся где-нибудь за углом. Захожу как-то на «бесплатный» вход станции Гарсия Ноблехас. Понюхал воздух – тихо, пыльно, никого нет, впустую молотят вверх и вниз эскалаторы. Пролез, спустился, свернул за угол – пожалуйста: два контролёра и два чёрных сегура. Потребовали документы (я предъявил ту же пресловутую картилью) и спросили адрес. Адреса у меня не было, и в подобных случаях я всегда называл адрес альберга. Так я поступил и в тот раз. Мне выписали штрафную квитанцию. На ней были указаны сумма штрафа (в 1996 году – 2.600 песет), адрес, куда надо штраф уплатить, и срок оплаты – три дня.

Выписав квитанцию, мне вежливо (весь разговор происходил в очень вежливых тонах) объяснили, что с этой квитанцией я могу законно ехать на метро вплоть до того момента, когда я из метро выйду; то есть, она заменяет разовый билет. Я вежливо попрощался – они ответили тем же – и отправился туда, куда и собирался.

Таких квитанций за два года мне выписали всего четыре штуки. Что ж, надо признать, что ездил на метро я весьма аккуратно и осмотрительно – а точней, мне везло!

– Ну, и чего тут ужасного? – спросит читатель. – Ну, выписали, ну, вежливо… так ведь если постоянного места жительства нет, то можно не платить – где тебя будут искать?

Разумеется. В самой штрафной квитанции ничего страшного нет. Работник альберга Рафа как-то показывал мне пришедшее по почте в альберг на моё имя требование метрополитена оплатить штраф.

– Рости, ну как так, ты прыгал в метро? – укоризненно, но при этом улыбаясь, сказал Рафа. Ему-то что: ни альберг, ни «Красный Крест», ни он сам оплачивать мой штраф, равно как и штрафы всех прочих обитателей альберга – там у Рафы этих квитанций была толстенная пачка – не будут.

– Понимаешь, Рафа… – начал бормотать я. Рафа только рукой махнул.

Да, в самой-то квитанции ничего страшного нет. Дело в том, что если документы не в порядке, то контролёры с сегурами могут вызвать в метро полицию.

Полиция в метро. Этот страх Господень случается крайне редко. К примеру, перед выборами премьер-министра, которые состоялись 3 марта 1996 года20, город был наводнён полицией. Помню, иду по переходу на станции Куатро Каминос, а навстречу мне – трое в синей форме. Это тебе не какие-то там сегуры – «Полисия Насьональ»! Двое с автоматами, третий держит одной рукой на весу винтовку; пальцы на спусковых крючках; тут и дубины, и наручники; сами в круглых тёмных очках, с усиками, рукава закатаны выше локтей, сапоги блестящие, руки волосатые… поседеть можно от ужаса. Прошли мимо… Видел я их и на других крупных станциях, таких, как Авенида де Америка.

Раз было так, что я, Шосс и Михалыч вошли в метро, на Кальяо, по билетам – случай уникальный, а навстречу – волосатые руки «Полисии Насьональ». На Михалыча полицейские внимания не обратили, а на нас с Шоссом – сразу, и потребовали документы, которые, конечно, в порядке давно уже не были (ну как, по вашему, можно ли назвать затрёпанную давно просроченную столовскую картилью документом, удостоверяющим личность и дающим право жить в Испании?).

– Ну вот, ехали-ехали, наконец, приехали, – мрачно сказал я Шоссу. Мы тянем полицейским билеты, они и не смотрят, им вот так сразу документы подавай.

Ну и что? Обошлось, вернули «документы» и отпустили.

А могли и не отпустить, как видно из следующего случая.

Как настал конец Стиву. Тушкан, пан Анджей и пан Стив – с последним вы уже знакомы – шли к метро, чтобы ехать в столовую на Метрополитано.

Гарсия Ноблехас была нашей станцией – чаще всего мы ездили в центр именно оттуда. Она имела два входа: «бесплатный» и «платный». Разумеется, мы всегда ездили с «бесплатного». Туда и отправились пан Анджей и пан Стив. Тушкан же словно чуял недоброе и прыгнул на «платный» вход, чего раньше никогда не делал. Прыжок прошёл нормально.

Спустившись, он увидел в противоположном конце перрона толпу контролёров и сегуров, окруживших пойманных ими пана Анджея и пана Стива. Контролёры караулили «зайцев» именно на «бесплатном» входе, а на «платном» – нет. Они вызвали «Полисию Насьональ» и сдали поляков ей. Тушкан во время всех этих драматических событий уехал незамеченным.

Полиция отпустила бывшего вообще без всяких документов пана Анджея – такие парадоксы случаются, – и он встретился с Тушканом затем в столовой.

Что же касается пана Стива, у которого был паспорт, то с тех пор мы его больше не видели. Его депортировали в Польшу.

Метрофобия. Боязнь метро выработалась у нас с Шоссом к концу 1995 года после многочисленных к тому времени встреч с полицией и отсидки в тюрьме Мораталас. Что до Тушкана, то он к метрофобии оказался невосприимчив.

Мы боялись ездить на метро из-за навязчивого страха, что нас поймают контролёры и сдадут полиции. Ежедневно мы тратили час на пеший путь с Усеры, где мы тогда жили, до Ивисы, где продавали газеты. После окончания торговли мы опять в течение часа «выбрасывали стройные ноги» в обратном направлении.

Впрочем, со временем метрофобия прошла… Расстояния большие, обуви не напасёшься, сил – тоже, и мы вновь начали так же резво, как и раньше, прыгать через рога и пролезать под оными как на «бесплатных», так и на «платных» входах.

И вполне оправданно: хотя наша с Шоссом испанская эпопея закончилась, конечно, депортацией, однако полиция поймала нас не в метро.

Пешком и на метро. Однажды после продажи газет мы, как всегда, выпили вина, после коего мероприятия Тушкан поехал домой на автобусе, а мы с Шоссом, «выбрасывая стройные ноги», отправились туда же пешком.

Обогнув парк Ретиро, мы вышли к «бесплатному» входу станции Аточа (линия 1), что возле Министерства сельского хозяйства.

Шосс, которого к тому времени слегка разморило, стал агитировать меня в виде исключения проехать до дому на метро, тем более, что вход «бесплатный».

Моя метрофобия была непобедима, и Шосс поехал один, а я пошёл пешком.

Каково же было моё удивление, когда, достигнув пешим ходом Усеры, я заметил в полусотне метров впереди себя только что вышедшего из метро Шосса!

То есть, мы проделали путь за одно и то же время, хотя я шёл пешком (пусть и быстрым шагом), а Шосс ехал на метро: он, как надо, доехал от Аточи по 1 линии до Пасифико, а там перешёл на сиркуляр и прибыл на Усеру, причём в метро не засыпал!

Случай, конечно, интересный, но ничего удивительного в нём нет.

Об удобстве мадридского метро. В испанской детской энциклопедии я читал как-то про разные метро. Московское, в частности, там было названо самым красивым, нью-йоркское – самым быстрым, а мадридское и барселонское – самыми удобными.

Никаких мозаик и скульптур на станциях и в переходах мадридского метро нет; станции вообще в основном довольно неказистые и унылые. Красивее выглядят новые станции, например, Монклоа, но не на 4 линии, а на сиркуляре.

Не будем говорить о красоте московского метро, а в удобстве мадридского я сильно сомневаюсь.

Я, конечно, привык к нему за два года. Оказавшись потом снова в Москве, я не мог надивиться длиннейшим московским эскалаторам и огромным расстояниям между станциями.

В Мадриде вместо одного эскалатора делают несколько, между ними – площадки. Эскалатор, таким образом, разделён на несколько участков; это хорошо, наверно, только тем, что в случае поломки не надо останавливать весь эскалатор. Между эскалаторами на всех станциях – лестницы.

Станции в мадридском метро расположены иногда так близко одна к другой, что с перрона одной видно соседнюю. Впрочем, на сиркуляре и ещё кое-где перегоны длинные.

Сами станции спланированы просто потрясающе. Мало того, что, когда спускаешься к поездам, преодолеваешь несколько эскалаторов (на станции Куатро Каминос их пять). Повсюду длинные переходы. К примеру, чтобы со станции Нуэвос Министериос 8 линии перейти на станцию Нуэвос Министериос сиркуляра, надо затратить минут 20. А каков переход с Новисиадо на Пласа де Эспанья! Это что-то инфернальное: эскалаторы, коридоры, лестницы, ведущие то вверх, то вниз, потом снова оказываешься на перроне, причём ещё не на том, который тебе нужен, и снова в переход – при этом идёшь правильно, согласно указателям! Переход между станциями Эмбахадорес (3 линия) и Акáсиас (5 линия) – это просто подземный проспект, уходящий в бесконечность.

А потом ещё ждать поезда.

В питерском или московском метро интервал движения поездов редко превышает пять минут, обычно поезда идут минуты через полторы – две.

В мадридском метро ждать поезда 10 – 15 минут – явление совершенно нормальное, а если всего 7 – 8 – это можно считать везением. Как-то на станции Авенида де Америка я ждал поезда 24 минуты.

Справедливости ради надо заметить, что линия 3 более «быстрая»: поезда по ней идут чаще, чем по остальным линиям. Ну, а самые в этом смысле «глухие» линии – 7 и 8.

Если в Мадриде едешь на метро с пересадками, то гораздо больше времени уходит на пеший путь по подземным лабиринтам, нежели на езду. Кое-где, правда, в длинных коридорах есть движущиеся дорожки, как, например, на станциях Пуэбло Нуэво или Нуньес де Бальбоа. Но чаще всего эти дорожки ремонтируют, и они не движутся. Очень часто ремонтируют и эскалаторы, ведущие вниз – идёшь по лестнице.

Пока едешь на метро, отобьёшь все ноги.

Новое во взаимоотношениях «зайцев» и персонала метро. Станцией Ивиса (9 линия) мы пользовались очень часто, и чаще всего лезли туда без билетов. Персонал станции Ивиса, похоже, привык к нашим прыжкам и жукованиям и с ними смирился. Поэтому нам нравился персонал станции Ивиса. Особенно тёплые чувства у нас вызывала одна дежурная сеньора. На наши ежедневные ужимки у турникета она взирала из-за стекла своей будки совершенно безучастно и сегуров никогда не вызывала.

Один раз мы с Шоссом, имея деньги и будучи одержимы метрофобией, подошли к её будке и, положив на пластмассовую тарелочку в окошке 250 песет, попросили два разовых билета. (Билет тогда стоил 125 песет).

Сеньора посмотрела на нас удивлённо.

– А денег не надо, – грустно сказала она и, не взяв наши монетки, дала два билета.

Мы были удивлены не меньше, чем добрая сеньора. Возможно, она знала, что мы продаём благотворительные газетки для бедных у церкви неподалёку от метро Ивиса.

Это, впрочем, не помешало нам и впредь на станции Ивиса так же резво прыгать через рога и жуковать под ними.

Ну, а на станции Суансес – там добрых сеньор не было. Это хотя и не 7 линия, а 5, но всё-таки под боком великий и могучий район Сан Блас! Там нам и стучали изнутри в стекло кабины, и выбегали с ругательствами, когда мы, с грохотом прорвавшись через рога, улепётывали вниз по эскалатору, и пытались вызывать сегуров (которые на этой почти всегда безлюдной станции крайне редкие гости), а один раз работник метро даже погнался за нами! (Мы успели сесть в поезд и, отъезжая, наблюдали, как он молча грозит нам кулаком с перрона).

Одно время мы даже, заботясь о нервах персонала станции Суансес, решили дать этой станции отдых и ходили на «бесплатный» вход станции Сьюдад Линеаль – это лишних десять минут ходьбы.

Как-то раз Шосс дал мне бумажку в 5.000 песет, и я отправился за выпивкой. Была полночь, и я решил ехать на станцию Эль Кáрмен (5 линия) в магазин «24 часа». Это четыре остановки от Суансес.

Спустившись в метро Суансес, я увидел там двух сегуров. Цвет их был зелёный. Я подошёл к кассовой будке и, протянув кассиру бумажку в 5.000 песет, попросил дать мне один разовый билет.

– Какой билет! – недовольно ответил кассир. – Я уже сосчитал все деньги.

И он указал на завязанные полиэтиленовые мешки со 100-песетными монетами, которые лежали в глубине будки. Прошу обратить внимание, что деньги он сосчитал и завязал в мешки за час до закрытия метро.

– А как же мне ехать? – спросил я.

– Что, не знаешь, как! – усмехнулся он и махнул рукой в сторону турникетов, у которых стояли сегуры. – Так и ехать. Будто ни разу не ездил без билета? Ещё скажи, что не знаешь, как это делается!

Убрав деньги, я подошёл к турникету и посмотрел на сегуров. Те глядели на меня без всякого интереса: они видели, что я хотел купить билет, но мне не продали. Я с грохотом пролез под рогом и поехал, куда собирался.

* * *

Всё-таки интересно, какой ущерб я нанёс метро своими безбилетными поездками за два года? Прости меня, мадридское метро! ¡Perdóname, Metro de Madrid! И, читатель, не внемли тем дурным указаниям, которые давались в этой главе; опыт – он разный бывает.

В качестве дополнения: автобусы. Из общественного транспорта, кроме такси и метро, в Мадриде есть ещё автобусы. Они весьма комфортабельны. Билеты стоят, как в метро. А что касается того, чтобы проехать на автобусе без билета – думать об этом не приходится. Вход в автобус – через переднюю дверь: войдя, оказываешься лицом к лицу с водителем и его машинкой для продажи билетов, вот тебе и весь сказ.