Криминогенная обстановка в Сибирском федеральном округе
Естественная латентность – это преступления, которые не регистрируются, потому что о них не известно правоохранительным органам.
Искусственная латентность – это преступления, о которых известно соответствующим компетентным органам, однако сознательно по различным причинам они не регистрируются.
Пограничная латентность – это ошибочная или преднамеренно неправильная квалификация более тяжкого преступления как менее тяжкого (например, ст. 105, 111 УК РФ).
По данным исследований,[68] проведенным филиалом ВНИИ МВД России по Восточной Сибири, две трети из перечисленных преступлений не попадают в официальную статистику. Тем самым можно считать, что ежегодно вне сферы реагирования правоохранительных органов оказывается свыше 6 млн преступлений. В 65 % случаев потерпевшие не обращались в правоохранительные органы. При этом 25 % из них были потерпевшими в результате квартирных краж, 12 – грабежей и разбоев, 38 % – хулиганских проявлений. Аналогичные данные приводятся и в работах Я. И. Гилинского: «Свыше 65 % жертв тяжких преступлений не обращаются в милицию, из них 40–42 % по причине, что милиция все равно ничего не стала бы делать».[69]
Мотивы необращения потерпевших условно можно разделить на три группы. Первая – это неверие в способности правоохранительных органов (отсутствие доказательств, милиция плохо борется с преступностью, нежелание связываться из-за сложности процедур и т. п.). Такими мотивами руководствовались опрошенные в 54 % случаев.
Вторая группа мотивов – это наличие возможностей защитить свои интересы в альтернативных уголовному правосудию формах или оценка события как незначительного. В структуре мотивов они составляют 45 %, среди которых более половины связаны с оценкой инцидента как несерьезного или с незначительным ущербом. С учетом наибольшей распространенности краж опрошенных попросили оценить степень серьезности ущерба по последней из них. Выяснилось, что только в 7 % случаев ущерб определен как очень существенный, в 32 – довольно существенный, а в 57 % – несущественный. Указанные данные подтверждают общее представление о большой доле в латентном слое малозначительных правонарушений.
Третья группа – это различные мотивы личностно-ситуативного характера (опасение мести преступников, нежелание огласки факта, уголовное наказание для обидчика нецелесообразно). Они составили 20 %.
Опрошенные специалисты показатель скрытых преступлений в целом определили в 11,5 %. При этом он различается в зависимости от конкретных видов. По их оценкам, скрывается 12 % сообщений о нанесении телесных повреждений, 10 – изнасилований, 5–6 – грабежей и разбоев, 14 – краж из загородных строений, 13 – краж велосипедов, мотоциклов, 18 % – карманных краж и т. д. По выборочным данным, каждая третья проверяемая МВД России жалоба граждан о сокрытии милицией преступлений при проверке подтверждается. Суммируя результаты исследования, можно считать, что общий уровень скрываемых преступлений – до 30 %.
Специалистам – сотрудникам МВД России было предложено указать и оценить в баллах причины данного явления. На первое место опрошенные поставили обстоятельства, связанные с недостаточной штатной численностью милиции, перегрузками в работе.
На второе место поставлены причины субъективного порядка. Это, прежде всего, стремление к созданию мнимого благополучия в работе (уменьшение количества нераскрытых преступлений за счет их сокрытия). Здесь сказывается определенная инерция прошлых лет, когда показатели зарегистрированных преступлений и их раскрываемости были единственными критериями, по которым оценивалась работа милиции. Отмечена также значимость и таких обстоятельств, как слабое материально-техническое обеспечение органов охраны правопорядка, низкая заработная плата сотрудников и ряд других явлений социально-бытового плана.
Знание причин латентной преступности позволяет снизить количество нерегистрируемых преступлений. Причины латентной преступности условно можно разделить на объективные и субъективные.
К субъективным относятся:
– неверие потерпевших или очевидцев преступления в способность правоохранительных органов обеспечить неотвратимость наказания. Такая оценка основывается на том, что они уже ранее безрезультатно обращались в эти органы за защитой своих прав;
– виктимное поведение потерпевшего, которое может получить негативную оценку (например, потерпевший, которому причинен вред здоровью, сильно оскорбил преступника);
– низкий уровень правосознания определенной части населения, обусловленный либо правовой безграмотностью в оценке поведения как преступного, либо негативными поведенческими установками в отношении правоохранительных органов. Например, лица, занятые незаконной предпринимательской деятельностью, оказавшись потерпевшими, обращаются за помощью не в правоохранительные органы, а в криминальные структуры.
К объективным причинам латентной преступности относятся:
– недостаточная численность правоохранительных органов, их перегруженность, слабая материальная база и другие факторы организационного характера;
– особенности механизма совершения ряда преступлений. Например, скрытый механизм совершения и высокая латентность взяточничества объясняются тем, что в этом преступлении нет жертвы. Поэтому каждый из участников взяточничества не заинтересован в сообщении о факте взятки правоохранительным органам;
– несовершенство показателей эффективности деятельности уголовной юстиции. Например, сокрытие работниками правоохранительных органов преступлений во многом обусловлено тем, что их деятельность оценивается по показателям роста или снижения количества зарегистрированных преступлений;
– наличие более эффективных, чем уголовная юстиция, способов разрешения проблем, порожденных некоторыми преступлениями. В основном это касается преступлений, не представляющих большой общественной опасности. Например, возникший конфликт на основе оскорбления одним лицом другого более эффективно разрешается обычными житейскими способами, поэтому уголовные дела об оскорблении возбуждаются по жалобе потерпевшего;
– отсутствие реальной правовой защищенности потерпевших и очевидцев преступления от расправы со стороны преступников. В этих случаях не каждый гражданин решится сделать заявление о совершенном преступлении.
Выявление латентной преступности осуществляется по двум направлениям.
Во-первых, устанавливается общий уровень латентной преступности с помощью специальных формул на основе имеющихся статистических данных о преступности,[70] путем опроса населения и экспертных оценок специалистов.
Во-вторых, выявляются конкретные преступления, которые по различным причинам оказались незарегистрированными. В этом случае применяются методы оперативной работы, метод анализа документов (постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, материалов судебно-медицинских экспертиз, жалоб в различные государственные органы). Анализируется информация, поступающая на радио и телевидение, в печатные издания.[71]
Методики выявления латентной преступности пока не нашли широкого применения на практике, так как они являются слишком сложными. В настоящее время необходимы более простые и удобные методики.
Наиболее существенные параметры, отражающие качественно-количественную определенность объекта в пространстве и времени, позволяют не только установить регионально-криминологические закономерности, но и проследить динамику развития. Это обеспечивает решение проблем прогнозирования преступности и управления социальной и специальной профилактикой. Эти проблемы тесно взаимосвязаны, поскольку прогнозирование качественного состояния объекта методами системного анализа предваряется выявлением количественных характеристик по основным параметрам системы.
Системный подход к исследованию преступности обеспечивает широкие возможности для использования методов математического моделирования. Суть последних заключается в построении такой модели, которая наиболее адекватно отвечала бы реальной социальной обстановке в регионе и достаточно точно отражала бы пространственно-временные закономерности взаимосвязей между социальными процессами и состоянием преступности. Основанные на использовании этого метода модели по своему характеру являются динамическими моделями.[72] При этом такая модель динамики состояния преступности в конкретном регионе должна отражать не только динамику развития преступности под влиянием социальных процессов, но и явления самодетерминации преступности, деятельность институтов правоохранительной и профилактической систем, другие специфические факторы.
Анализ практики криминологического моделирования показывает, что в качестве основы чаще всего используются криминологически трансформированные модели, отражающие различные стороны развития региональных социальных систем. Наибольшее распространение получила специализированная модель демографического развития региона, блоки которой расширены за счет группы факторов «движений уголовно-правового характера», способная решать задачи анализа прогнозирования динамики преступности в регионе. Здесь следует особо выделить то обстоятельство, что подобные модели содержат значительные элементы упрощения реальной социальной обстановки, и поскольку в них отсутствует системный охват многих социальных процессов и явлений, они не могут полно отразить всю сложность исследуемого объекта. Более перспективным с позиций решения последней задачи, на наш взгляд, является использование имитационных моделей социально-экономического или социально-экологического развития региона,[73] в основные блоки которых входят факторы, определяющие развитие криминологически значимых процессов и явлений. Для разработки столь сложной социально-криминологической модели требуется теоретико-методологическое обеспечение, т. е. использование принятых в криминологии понятий. Таким фундаментальным понятием, адекватно отражающим состояние преступности в регионе, по нашему мнению, могла бы стать категория «социально-криминологическая обстановка».
§ 2. Социально-криминологическая обстановка в Сибирском федеральном округе
Системный анализ преступности в пределах территории конкретного региона предполагает изучение не только ее состояния и динамики, но и взаимосвязи с другими явлениями и процессами. Единый системный комплекс, представляющий совокупную часть социальной реальности, продуцирующей преступность, в научной литературе и правоохранительной практике чаще всего обозначается понятием «обстановка». Однако содержание самого этого понятия в криминологической литературе окончательно еще не сформировалось.
Так, по мнению К. К. Горяинова, под криминологической обстановкой следует понимать состояние преступности, возникшее в результате сцепления, взаимодействия криминологически значимых явлений и процессов различной природы и направленности в определенных временно-пространственных границах.[74] В качестве структурных элементов криминологической обстановки он выделяет: преступность (ее состояние), социально-экономические, социально-психологические, демографические и иные факторы, влияющие на преступность; деятельность социальных институтов, участвующих в профилактике правонарушений; деятельность правоохранительных органов в целом как специфический фактор; установки директивных органов, действующее законодательство (направления уголовной политики).[75] В этом случае анализу подвергается состояние преступности как результат действия криминогенных и антикриминогенных факторов. А. И. Силаев и К. К. Горяинов выделяют также более узкое, чем «криминологическая обстановка», понятие – «криминогенная обстановка», которое характеризует состояние, интенсивность, взаимовлияние только криминогенных сил как факторов воздействия на преступность.[76]
В обоих этих понятиях преступность – центральный, главный элемент криминологической обстановки, находящийся в отношениях детерминации со всеми другими выделяемыми авторами элементами.
Из имеющихся многочисленных определений как криминологии науки[77] можно выделить два основных элемента: преступность и преступники, а также причины и условия преступности, меры ее предупреждения. Очевидно, что в понятии «криминологическая обстановка» определение «криминологическая» должно адекватно отражать основные элементы предмета этой науки.
По нашему мнению, наиболее близок к истине В. Н. Сомин, давая расширенное толкование криминологической обстановки как ограниченного во времени и пространстве сложного социального явления, заключающего в себе количественно-качественную характеристику преступности, совокупности преступников, причин и условий преступности, деятельности по ее предупреждению.[78] Определение указывает на комплексный характер анализа составных частей понятия «криминологическая обстановка». Таковыми здесь являются: преступность, совокупность преступников, причины и условия преступности, профилактическая практика. Виктимологическое направление в криминологии[79] позволяет выделить и виктимогенный аспект анализа криминологической обстановки. Несмотря на теснейшую связь между преступлением и преступником, они не могут рассматриваться как однокачественные элементы одной системы.[80] Следует согласиться с В. Н. Соминым в том, что указанное в полной мере относится к преступности и совокупности преступников.
Двухобъектность предмета «криминология» проявляется в разнокачественности анализа двух основных составных частей криминологической обстановки: преступности и совокупности преступников. Исходя из этого, на наш взгляд, можно выделить два основных аспекта изучения криминологической обстановки: социально-криминологический и криминально-личностный. Принципиальными различиями между ними выступают объекты (преступность и совокупность преступников). Оба аспекта связаны главным образом с изучением качественных и количественных характеристик развития как преступности в целом или ее отдельных видов, так и совокупности преступников. Изучение же причин и условий преступности (или ее отдельных видов) и исследование причин и условий воспроизводства криминальной среды, разработка мер социальной, специальной и индивидуальной профилактики хотя и выступают в качестве обязательных этапов научного исследования, однако в системном анализе криминологической обстановки имеют подчиненный характер.
Наличие двух основных объектов криминологической обстановки, следовательно, аспектов, целей и методов исследования, позволяет, на наш взгляд, выделить из этого родового понятия более узкие видовые понятия: «социально-криминологическая обстановка» и «криминально-личностная обстановка».
Под «обстановкой» принято понимать совокупность условий обстоятельств, в которых что-либо происходит.[81] В качестве синонима зачастую употребляется понятие «ситуация».[82] Однако последнее в отечественной криминологической науке и практике не употребляется на уровне анализа отдельного преступления.[83]
Таким образом, под социально-криминологической обстановкой (СКО) следует понимать состояние преступности, оцениваемое в связи с комплексом определяющих ее социально-территориальных (региональных) факторов различной природы направленности. Понятие «состояние» фиксирует при этом не только временные параметры преступности, но и весь комплекс криминологически значимых факторов.
Криминально-личностная обстановка (КЛО) – это территориальная совокупность преступников, оцениваемая в комплексе с социально-психологическими факторами, способствующими процессу воспроизводства криминальной среды. При этом криминально-личностная обстановка также фиксирует пространственно-временные характеристики всех указанных составных элементов.
По своей сущности социально-криминологическая обстановка и криминально-личностная обстановка представляют объективные социальные явления. Одновременно с этим характеристики социально-криминологической обстановки и криминально-личностной обстановки всегда субъективны, поскольку их криминально-правовые параметры и полнота охвата объекта зависят от уровня развития уголовного законодательства, уголовной политики, субъективистского характера борьбы с преступностью. Именно поэтому по своему происхождению социально-криминологическая обстановка и криминально-личностная обстановка – социально-правовые явления, что, естественно, вытекает и общепринятого взгляда на социально-правовой характер преступности.[84]
Социально-криминологическая обстановка – это интегральный социально-криминологический результат взаимодействия множества реальных социальных процессов и явлений, происходящих как в обществе (государстве) в целом, так и на территории отдельных регионов. Существование криминально-личностной обстановки связано с процессом воспроизводства криминальной среды при помощи механизма «социального наследования». Носителями социального наследования преступного образа жизни и поведения выступают главным образом лица, совершившие преступления под влиянием своих истинных взглядов, привычек и поведения, материальная и духовная среда, все сложившиеся общественные отношения и формы общественного сознания.[85]
Таким образом, криминально-личностную обстановку, наряду с тем, что она представляет самостоятельное социальное явление, следует рассматривать как один из существенных факторов, выполняющих самодетерминирующую функцию развития преступности. Данное положение имеет значение для понимания закономерностей формирования социально-криминологической обстановки.
Системный подход позволяет структурировать социально-криминологическую обстановку на ее основные элементы: преступность и социальные факторы, между которыми существуют тесные детерминистские связи.
Преступность выступает главным элементом в системе социально-криминологической обстановки. Являясь порождением социальной среды, преступность берет из нее все необходимое для своего существования и развития. Тем самым она автономизирует себя, обеспечивая самостоятельность, относительную свободу в проявлениях за счет внутренних источников и энергии. Закрепляя за определенными процессами и явлениями детерминирующую функцию, преступность при этом проявляет собственную активность, которая может рассматриваться как самодетерминация.[86] Она не только воспроизводит себя, но и выступает по отношению к детерминирующим процессам и явлениям фактором их развития. Таким образом преступность вступает в обратные связи с внешней средой, т. е. выполняет функцию криминального фактора (организованная преступность) в развитии процессов явлений экономической, социальной, духовной, политической жизни общества. Выступая самостоятельным компонентом социального развития, преступность противодействует развитию прогрессивных общественных отношений.[87]
Другим элементом в системе социально-криминологической обстановки являются социальные факторы. Прежде всего следует отметить, что в криминологии до сих пор не установилось однозначного употребления категории «фактор». Зачастую под факторами понимаются «причины и условия»,[88] «процессы и явления»,[89] «обстоятельства».[90]
В философии под фактором обычно понимают одно или несколько обстоятельств, участвующих в детерминации определенного явления, взаимодействующих с другими явлениями.[91] Очевидно, под социальными факторами преступности следует понимать определенные свойства социальных процессов и явлений выступать силой, двигателем, детерминантой существования и развития преступности.
К настоящему времени уже названо достаточно большое число факторов, определяющих количественно-качественные параметры состояния преступности. Например, авторы пособия «Изучение влияния социально-экономических характеристик региона на уровень преступности» называет свыше 170 подлежащих анализу факторов.[92] Изучение влияния этих факторов на социально-криминологическую обстановку требует научной систематизации.
Исходя из рассмотренной структуризации социально-криминологической обстановки выделяются два основных элемента – преступность и социальные факторы. Применительно к конкретному региону последние выступают в качестве социально-территориальных факторов.
Двучленность социально-криминологической обстановки позволяет выделить две основные группы факторов. Первая группа – социально-экономические процессы и явления, связанные с общими и специфическими особенностями функционирования территориально-общественных структур. Вторая группа объединяет факторы социально-психологической сферы, регулирующие поведение, образ жизни населения, недостатки семейного воспитания; национальные, религиозные и семейно-бытовые традиции и обычаи; развитость правовой культуры; воспроизводство криминальной среды путем «наследования» и «заражения» преступными взглядами, привычками, поведением; групповую солидарность в противоправном поведении и т. п. Особую группу составляют факторы, связанные со сферой влияния идеологии, политики, законодательства, прямым или косвенным образом участвующие в формировании региональной социально-криминологической обстановки. Они отражают объективный и субъективный характер социальных процессов и явлений, которые, в свою очередь, имеют криминогенную или антикриминогенную направленность. Очевидно, что определенное состояние преступности в конкретном регионе всегда будет результатом взаимодействия совокупности факторов, отражающих разные типы детерминации (генезиса, функциональной связи, состояния и т. д.). Однако дальнейшая систематизация факторов применительно к конкретным задачам исследования региональной социально-криминологической обстановки на основе детерминистской типологии представляется нам весьма затруднительной и неэффективной в прикладном отношении.
Изучение криминологических работ, посвященных исследованию преступности в разных регионах России и СНГ, показывает, что систематизация факторов зависит от научного подхода, целей и задач научного исследования. Так, в криминологических исследованиях, выполненных в рамках региональной экономики, в качестве факторообразующих систем используются подсистемы производства и обслуживания.[93] В работах, посвященных исследованию антиобщественного образа жизни, факторными блоками выступают основные сферы и виды жизнедеятельности.[94] В большинстве работ в рамках общей и региональной криминологии, исходя из целей, содержания и методов, применяются классификации (типологии), заимствованные из социологии, экономики, социальной психологии и т. д.
Например, Л. В. Кондратюк при исследовании сельской преступности в регионах России выделяет четыре блока факторов: социально-экономические, социально-демографические и социально-психологические, а также блок факторов, связанных с процессом самодетерминации преступности.[95] Выделенные им блоки не в полной мере охватывают процессы, связанные с функционированием таких территориальных структур, как система расселения, социальная инфраструктура и др. Выявленные закономерности и рекомендации носят функционально неупорядоченный характер, что требует дополнительной ведомственной структуризации. Пытаясь добиться приемлемости результатов исследования с учетом специфики и структуры правоохранительных органов, О. 3. Клушин предлагает следующую классификацию факторов криминологической обстановки:
1) территориально-географические и природно-климатические;
2) экономические;
3) социально-демографические;
4) социально-политические, идеологические и правовые.[96]
В этой классификации налицо отсутствие системного подхода. Классификация факторов может быть осуществлена по различным системообразующим признакам. При этом в ее основе должен лежать такой признак, который, с одной стороны, был бы наиболее существенным, а с другой – максимально способствовал бы решению задач и достижению целей, стоящих перед данной классификационной системой. Применительно к регионально-криминологическому исследованию следует исходить из того, что регион представляет собой открытую территориально-общественную систему (ТСО), которая в своей основе имеет сложившуюся или формирующуюся социально-экономическую систему (ТСЭС). Последняя представляет собой результат взаимодействия природной среды и функционально-компонентных подсистем материального производства, расселения, социальной и институционной инфраструктуры и жизнедеятельности населения. Ее основными подсистемами выступают: территориально-производственный комплекс (ТПК), территориальная система расселения (TCP), социальная инфраструктура (СИ), а также производственные подсистемы – демографическая обстановка (ДО) и образ жизни (ОЖ) населения (включая поведение и образ жизни антисоциальных групп).[97] Территориальные структуры, объединенные системой управления в целях воспроизводства жизни, функционируют в соответствии со своими целями и на основе действующей политики, законодательства. Интегральным результатом этого функционирования является региональная социальная обстановка, одним из составных компонентов которой и выступает социально-криминологическая обстановка. Поэтому социально-криминологическую обстановку следует рассматривать как один из социально негативных результатов функционирования ТСЭС и ТСО, осложненных действием идеологических, социально-политических, правовых и социально-психологических факторов.