Прости меня, малышка. Часть 1
Девушка представилась Евгенией, быстро объяснила назначение амуниции коня, пока я трепетно, почти не слушая, поглаживала Малинку по голове и гладкой шее.
– Нравится? – послышалось из-за спины так близко, что я подпрыгнула и выругалась.
– Пока ты не подошел – очень.
– Давай подсажу, – привычно не обратил никакого внимания на колкость Саша.
– Обойдусь.
– Едва ли, но попробуй, – пожав плечами, парень отошел на пару шагов, игнорируя мой недовольный взгляд и усмехаясь с каким-то превосходством.
Сунув носок сапога в стремя, схватилась за рожок на седле и уверенно закинула ногу… ничего не вышло. Подготовившись, попыталась и во второй, стараясь не обращать внимания на хохотки, слышимые за спиной. На третий раз меня просто нахально подтолкнули за талию, и я резко возвысилась над всеми.
– Я бы и сама справилась!
– Не сомневаюсь, – согласился Александр, продолжая усмехаться. Тем временем Евгения медленно повела Малинку по полю вместе со мной. Очень скоро моя настороженность прошла, а к концу занятия я и вовсе взяла поводья в свои руки и одна смогла повести лошадку почти туда, куда хотелось.
– Ты бы себя видела, вся сияешь.
Занятие закончилось слишком быстро и нисколько не утомленный Александр уже открывал переодетой мне дверь своего авто и улыбался.
– Давай ты не будешь это исправлять?
– И в мыслях не было. Ты прелестна, когда счастлива, – улыбнулся Сашка. – Так что сейчас поужинаем и по домам. К занятиям готовиться.
– Правильно, – я пристегнулась. – Мне надо готовиться к занятиям, потому обойдемся без ужина. Вези меня прямо домой.
– Ты не могла не проголодаться, – с сомнением в голосе проговорил Сашка, и мы отъехали от ипподрома.
– Не могла. Но у меня дома есть суп.
– Ты умеешь варить суп? – Мажор посмотрел так, будто я собиралась съесть блюдо, приготовленное из песка и листьев кустика у песочницы во дворе.
– Прикинь.
– Давай нормально поедим.
– Идея – огонь! – Я воодушевилась. – Я ем одна у себя дома свой суп, а ты ешь где-нибудь в другом месте.
– Обещаю подумать над этим,пока мы будем ехать, – улыбнулся мне Саша так же обворожительно, как улыбался Марине на ипподроме, и привез меня к ресторану.
К тому времени я была такая голодная, что решила не спорить. Заказала аппетитный стейк, чай и молча уплела свою порцию, пока Александр неторопливо угощался своим ужином. В его тонких пальцах вилка с ножом смотрелись так изящно, что я то и дело посматривала, как он элегантно разрезает куски мяса, беззвучно отделяет кусок, плавно отправляет в соус и мягко жует. Аристократ.
– Почему ты весь вечер на меня так смотрела? – спросил парень, когда мы уже поднимались домой.
– Тебе показалось.
– Я отчетливо видел, что ты постоянно на меня смотрела. Почему?
– Просто ты был моим единственным спутником. Там к тебе пришли?
С верхнего этажа доносились разговоры и смех, знакомые интонации которого пугали до чертиков.
– Вероятно. Не бойся. Я не позволю им к тебе прикоснуться.
Но я встала посреди лестничного пролета, сжимая лямки сумки вруках так, что костяшки побелели, а ногти болезненно впились в ладони, не зная, как и не в силах унять страх. Больше всего…
– Я боюсь тебя!
– Сегодня не стоит. Идем, – взяв меня за руку, Александр потянул меня наверх. – Я обещаю, СЕГОДНЯ с тобой точно ничего не случится. Алис?
Он коснулся костяшками пальцев моей щеки и я, вздрогнув, пошла.
Компания нас встретила уже мне знакомая: Константин, Дима и Андрей. Шайка наркоманов-насильников.
– О, приветствую сладкую парочку, – хохотнул самый высокий из них, выпуская изо рта клубы вонючего дыма. Какое из известных имен принадлежало ему я не помнила.
– Заткнись, – не удержалась все же я и начала судорожно искать по кармашкам рюкзачка ключи.
– Невежливо, Алисонька, – покачал он головой.
– Андрей, заткнись, – велел уже Александр, доставая свои ключи. – Открой лучше.
– А Алиса разве не с нами? – поинтересовался Не-Андрей, гаденько улыбаясь. Он хотел было подойти ко мне, но Саша положил руку ему на плечо, останавливая.
– Алиса ты хочешь с нами? –равнодушно поинтересовался Саша, все сжимая плечо друга.
Вместо ответа я захлопнула свою дверь, от чего по стенам пошла дрожь.
– Значит, нет, – услышала приглушенное через дверь. Заперла, сбросила рюкзак на ковер и, прислонившись к дереву спиной, безвольно сползла по ней.
Глава 5
Сашка со своим ипподромом сбил мне весь график занятий. Самое обидное, что помешал занятиям именно английского, который и так давался мне с трудом. Нет, выучить слова и грамматические конструкции несложно, проблемы были там, где их не ждали… за дверью.
– Чего тебе? – не проявила я гостеприимства по отношению к соседу, стоящему передо мной.
– Вежливость твое все, – не смутился парень. – Как у тебя дела?
– Без тебя – было лучше.
– Не язви, малышка. Поужинаем?
– Ты – может быть. А у меня ужин из английских слов. И я тебе не «малышка»! – вспыхнула я мгновенно.
– I can help you,baby – проговорил с чистейшим британским акцентом Александр.
– You can go home.
– Dear, you have a terrible pronunciation.
– Да как ты смеешь?!
– Превозмогая воспитание и боль. Как бы тебя это ни оскорбляло: произношение у тебя все равно ужасное.
Воспользовавшись моей растерянностью, он бесцеремонно прошел в квартиру, не обратив внимания на мое «Э», и направился прямо к рабочему столу. Это который одновременно и обеденный.
– Я заказываю суши. Сделай мне чаю, пожалуйста и можем заниматься, – нагло примостившись на табуретке, парень взял в руки мою тетрадь. – И у тебя здесь ошибки.
– Где?!
– Здесь, – указал парень и, пока я искала ошибку, он достал из кармана прозрачный пакетик с какой-то таблеткой.
– Это что? – Схватила его за руку.
– Ничего особого.
– Выметайся сейчас же со своими колесами из моего дома! – прокричала я так, что едва не охрипла. Отступив, схватила со стойки большой нож для резки крупных овощей.
– Алис, все хорошо…– парень явно растерялся, но вставать не спешил.
– Не хорошо! Ты и так тут нагло восседаешь, будто тебя пригласили. Не хватало еще чтобы ты у меня наркотики принимал! Вон! – пластмассовую рукоять ножа сжимала так, что костяшки пальцев побелели.
– Успокойся, пожалуйста. Как скажешь. Это глупо, но, если тебя это успокоит – выкинь таблетку. Я обойдусь. – Парень аккуратно положил таблетку на край стола. С трудом, но все же поверила своим глазам и резко схватила пакетик с розовой гадостью, боясь, что он может перехватить руку.
Саша даже не дернулся. Только крепко сжал зубы и вперился глазами в мою руку. Но и то всего на несколько секунд, а потом и вовсе опустил глаза.
– Возвращайся скорее, нам еще тебе произношение ставить.
Слив наркотики в унитаз, все же сделала обоим чая, пока «учитель» в состоянии преподавать. Впрочем, кавычки тут излишни. Сашка спокойно, в течение двух часов пытался заставить выговаривать меня слова так, как это делают не где-нибудь, а в самой Англии. Даже жуя ролл, приходилось повторять сложные иностранные глаголы до тех пор, пока задание не было выполнено.
– Откуда ты так язык знаешь? – поинтересовалась я, порядком уже утомившись. Да и чай мы выпили настолько давно, что пора бы заварить новый.
– Учился по обмену в Лондоне.
– Круто, – у меня вырвался мечтательный вздох. – Долго?
– Два года. Но больше мне понравилось в Шотландии.
– Почему? – поставила перед парнем кружку, и он обхватил ее тонкими пальцами, будто пытаясь согреться.
– Прохладно. Зелено. Горы…– парень мечтательно улыбнулся, смотря будто сквозь меня.
– Так это как у нас, только без гор.
– Без, – парень кивнул. – И замков.
– А как же замок Шаакен?
– Он в аварийном состоянии, что печально. Тут же
– А замок Тапиау?
– Сейчас это тюрьма, – отвечал парень почти сразу.
– Ладно, а… а Выборгский замок?
– Удачный пример. Но, он тоже посреди города, а не где-то далеко в замшелых холмах…
– Ты и квартиру по принципу «замшелости» и «древности» выбирал? – хмыкнула, прячась за кружкой.
– Сечешь фишку, детка, – усмехнулся парень.
– А ты килт носил?
– Конечно! Показать? – Глаза у Саши загорелись.
– Давай.
Парень достал телефон из кармана и пролистал. Наконец, найдя нужные фото, отдал гаджет мне. На фото он был в белой льняной рубахе, с килтом до колен и пледом, заколотым на груди интересной брошью. Не такой худой. Взгляд живой и теплый. Счастливый.
– А кто тебя фотографировал?
– Подруга.
– Подруга с фотографии, которую ты кулаком разбил?
– Если ты хочешь поговорить о личном: почему у такой красивой девушки нет парня? – бодро вернул мне вопрос сосед, сжав кружку в руках так сильно, что она грозила треснуть и окатить содержимым стол и его самого.
– Потому что эта красивая девушка ещеучится, – в тон ему. Значит, все-таки она.
– Это не аргумент. У тебя должна быть толпа поклонников.
– Толпа и есть. Вон под дверью, что ни день, толпа наркоманов ошивается.
– Очень смешно, – Саша скривился.
– Странное у тебя чувство юмора. Мне так совсем не смешно.
Несколько минут мы вновь молча пили чай. Казалось, вместе с настроением и температура в комнате упала на пару градусов. Меня же очень интересовало, что случилось между ним и той девушкой с фотографии, если он так расклеился, что даже стал наркоманом. На фото из Шотландии он выглядит нормально… я б влюбилась. А сейчас, смотря на худые запястья, выпирающие ключицы, запавшие щеки, он вызывал лишь жалость. Но первым нарушил молчание Александр.
– Алис? – Я ожидающе промычала. – А какие у тебя планы на будущее?
– Окончить универ. Работать.
– А семью завести?
– Это само собой. Когда-нибудь. Если найду того, с кем захочу создать семью, – пожала плечами. – А почему ты интересуешься?
– Выходи за меня, – попросил парень обыденно, не меняя интонации.
Кружка выскользнула у меня из рук и с грохотом упала на пол. Лужа чая стремилась попасть под кухонную тумбу, а под моим угловым диванчиком образовалось маленькое чайное озеро. А на столе преспокойно стояла синяя бархатная коробочках демонстрирующая своей открытой пастью кольцо из розового золота с бриллиантом размером с крупный горох, в гнезде из мелких черных камушков. Даже в тусклом свете потолочной лампы, камни ярко блестели, соблазняя взять в руки чудо ювелирного искусства.
–Ты ох…ренел? – все же сдержала я свои загребущие ручонки от завладевания красотой.
– Я тебе уже предлагал, кажется, – парень прочесал пальцами волосы, но они снова упали ему на лицо. – А если кольцо не нравится – заменим. Выбирай, какое хочешь. Хоть двадцать карат, если носить сможешь.
– Слушай… как там твоя фамилия? – начала я, когда смогла отойти от шока.
– Самойлов.
– Слушай, Самойлов, ты с головой вообще дружишь?
– Вполне. А что тебя смущает? Я, после того, что сделал, как честный человек должен на тебе жениться.
– Ты, как честный человек, сейчас должен быть в СИЗО, а ты даже врачу меня показать побоялся. И отпусти мою руку! Я никогда за тебя замуж не выйду! – я вскочила, не обращая внимания ни на мокрый пол, ни на осколки фарфора. – Ты наркоман и насильник! Или насильник и наркоман! Сам выбирай, что тебе ближе! Но тебе не удастся успокоить свою совесть за мой счет! Я не кисейная барышня, которой, соблазнив, жизнь сломали. Ты меня сломал. Меня саму, надругались вместе со своими аморальными дружками! И тебе это никак не исправить! И ни одно кольцо никогда этого не изменит!
Разгорячившись, дала ему, спокойно наблюдавшему за моей зарождающейся истерикой, пощечину.
Медленно повернув голову обратно, парень посмотрел на меня знакомым пустым взглядом. Он встал, и я, испугавшись, отступила на шаг и тут же уперлась бедрами в кухонную тумбу. Вцепившись в край столешницы, опустила голову: он мне этого не простит. Ударит, а потом опять изнасилует. Какого бы благородного рыцаря он сейчас из себя ни строил – он все равно насильник и наркоман. Такое, раз проявившись, будет всегда о себе напоминать.
Саша в один шаг преодолел расстояние между нами и обнял. Крепко. Так, что не вырваться, но так тепло, что слезы сами собой хлынули, и я малодушно заревела, уткнувшись лицом в плечо парню. Сквозь рыдания, я чувствовала, как его пальцы мягко перебирают мои волосы, а губы неторопливо целуют в макушку.
Не знаю, сколько мы так простояли, но, даже поняв, что плакать я перестала, Александр не отпустил, а поднял на руки, чтобы отнести в спальню, в ответ на мой протест прошептав, что все хорошо. Уложив нас поверх одеяла, вновь прижал и вновь уверил, что все будет хорошо.
– Ты подумай, насчет брака, – все же начал он, когда в комнате уже совсем стемнело.
– Зачем тебе это? – охрипшим голосом поинтересовалась я.
– Мне – незачем. Но так, я могу исполнить все твои мечты. Любые. – Его пальцы неторопливо перебирали мои волосы, время от времени мимолетно касаясь моего уха.
– Что ты знаешь о моих мечтах?
– Ничего. Но большинство грез можно купить. А все что можно купить, я дать смогу, если ты согласишься.
– А если моя мечта не касается денежных затрат?
– Мир во всем мире я тебе подарить не смогу. И Луну с неба тоже не достану, – как-то печально произнес парень, продолжая перебирать мои волосы.
– А жизнь?
– Чью?
– Твою.
– Ты желаешь мне смерти? – парень не отпрянул. Даже чуточку не отодвинулся, все продолжая дышать мне в волосы и флегматично в них же зарываться.
– Желала пару часов назад.
– Не желала. Это просто была истерика, на которую ты имеешь право.
Отстранившись я поднялась на локте, пытаясь найти взглядом лицо соседа, но уловила лишь очертания.
– А если серьезно? Ты бы мог подарить мне свою жизнь?
– Наверно, – парень тоже приподнялся. – А ты бы забрала?
Ответить я не могла долго. Около минуты молчала и, когда я уже поняла ответ, в дверь позвонили. Не мою – соседскую. Приглушенный через стенку звон услышала не только я.
– Это к тебе.
– Да.
Сосед встал с постели, я тоже.
– Пока, Алис.
– Кольцо забери.
– Подумай о моем предложении.
Дверь за ним я заперла на два оборота ключа и наконец спокойно выдохнула.
Глава 6
С некоторых пор университет стал для меня ежедневным испытанием. И не увеличивающаяся умственная нагрузка была тому причиной, а ежедневная толкучка, избежать которой не удавалось.
По пути к заведению и из него все было нормально: ходила я пешком, и дорога занимала не более 20 минут, но в дверях перед парами всегда царила пробка из желающих попасть в здание. Утренняя проблема легко решалась, если я приходила пораньше. А после пар было иначе. Чтобы освободить кабинет для других студентов, нам, первокурсникам, приходилось в темпе покидать наши места, от чего образовывалась толкучка в дверях аудитории, а потом и на выходе из корпуса.
Раньше это обстоятельство меня не расстраивало. Я принимала это как неприятное, но неизбежное зло, воспоминания о котором выветривались тут же стоило выйти на улицу. Но теперь от невольных прикосновений одногруппников становилось так противно, что приходилось сжимать зубы, чтобы не закричать, а пальцами крепко держать лямки сумки, преодолевая желание растолкать мальчишек и выскочить на свободу.
К этим моментам я готовилась. Каждый раз прокручивала в голове, что все закончится быстро, я пройду, и никто и не думает ко мне домогаться. Все, как и я, хотят быстрее пройти эту ежедневную баррикаду и просто уйти по своим делам. Эти мысли помогали держать себя в руках вот уже две недели, останавливая накатывающую ежедневно истерику.
Но когда во время физкультуры Вадим, когда я, резко дернувшись назад за мячом, налетела на него, схватил меня за талию и прижал к себе, он явно не ожидал, что я вывернусь, закричу и, дав звонкую пощечину, со всей силы ударю его в грудь, отталкивая. У него даже улыбка с лица спала.
– Что такое, Лазарова? – поинтересовался преподаватель, совершенно бесцельно просвистев: игру своим безумным криком остановила я. Посмотрела на учителя, который осматривал меня на предмет повреждений, а затем смущенно на растерянного Вадима, в замешательстве потирающего покрасневшую щеку.
– Я… я просто испугалась неожиданно. Извини, Вадим, – буркнула парню, еще больше покраснев.
– Ты к ней приставал, Иванов? – еще строже посмотрел преподаватель на парня.
– Нет! Делать мне больше нечего, к Лазаровой приставать, – насупился парень.
– Да нет же! – попыталась исправить положение, подойдя к тренеру и убедить его не только словами, но и взглядом: – Он не приставал!
– Тогда чего ты вопила? – преподаватель продолжал хмуриться и переводить взгляд с одного на другого, будто не веря в безвинность обоих.
– Просто не ожидала, что он там окажется, – продолжала я оправдывать себя и парня.
– Внимательнее надо быть. Продолжаем игру, – все же решил поверить он, прозвучал свист, и мы снова понеслись по полю.
И что, такая жизнь меня ждет? Невозможность поиграть в баскетбол без истерики, из-за страха перед случайными прикосновениями? А в метро мне вообще тогда спускаться не стоит. А парни? Тот же Вадим. Ведь я ему нравилась. Да и он мне тоже. Мы пару раз переписывались, возможно это зашло бы дальше, но теперь точно никакого внимания он ко мне проявлять не будет. К припадочной.
– Слушай, Алис, а что это было? – поинтересовалась одногруппница Машка уже в раздевалке.
– Ты о чем? – делала я вид, что сосредоточенно расчесываюсь перед зеркалом.
– Ну эти твои крики.
– Так я же сказала – испугалась, – я пожала плечами, стараясь выглядеть как можно более беззаботно.
– Если бы ты испугалась, то просто вскрикнула бы, а не дала бы Иванову пощечину. Он что, ущипнул тебя в тихую? – не отставала одногруппница, проговорив последнее заговорщическим шепотом, пока остальные навострили уши.
– Ничего он не делал, – я мотнула головой и продолжила подрисовывать новую стрелку.
– А я видела. Он тебя просто прижал, чтобы не упала, а ты как с цепи сорвалась, – вклинилась Диана, натягивая колготки на пухлые ноги.
– Ничего ты не могла видеть, – я нахмурилась.
Вот же пристали…
– Ой, девочки, да ладно. Алиса симпатию парня от табуретки не отличит, – встряла уже Кристина, улыбаясь, будто была своей догадкой очень довольна.
– Это ты о чем, Кузьмина? – Я обернулась. Поправляя белый воротничок рубашки, посмотрела на блондинку, сидящую на скамейке передо мной, элегантно закинув ногу на ногу.
– О том, что ты, наша недотрога, с такой реакцией на парней, останешься старой девой. Бедный Вадим…и всего-то обнял. Что было, если бы он предложил отношения? – пропела Кристина, смотря в карманное зеркальце, чтобы не размазать помаду по щекам. И я едва сдержалась, чтобы не помочь ей накраситься на мой субъективный вкус.
– У меня для тебя новость, Кристина: это не твое дело.
–Ну да, ну да… только вот что ты будешь делать на приеме у гинеколога, например? Они тоже мужчинами бывают. И иногда даже молодыми…
– А ты, я смотрю, переживаешь за меня. Ночи не спишь, наверно. Может, и к гинекологу за ручку отведешь? – Не удержалась, съязвила, хотя в университете старалась этого не делать, чтобы не нажить себе врагов. Мне тоже иногда надо, чтобы мне передавали конспекты.
– Ну если очень попросишь… – девушка усмехнулась. – Должен же тебя кто-то научить с парнями общаться. А то если каждого бить…
– Я умею с людьми общаться. Любого пола. А если я не принимаю приставаний от любого, кто соизволит положить на меня глаз, как некоторые, это еще не значит ничего.
– Ты на что намекаешь?! – девушка мгновенно вспыхнула. Бледная кожа покрылась румянцем до самой границы волос, став почти слившись со своим свекольного цвета платьем.
– Я – ни на что не намекаю! И не лезу не в свое дело! Тем более, что может…
– Может, что? – Не простила заминки Кристина, все еще обозленная на мой ответный выпад.
– Может, просто у меня и так есть отношения!
Девочки рассмеялись. Все. Вот же… особи нечеловеческого вида!
– Это с кем же?
– С человеком, Диана. Молодым. Симпатичным. Умным, – скрипнула зубами и почти не соврала. Отношения есть – насильственные с его стороны, с моей – вынужденные, пока не придумаю, как от него избавиться. И Сашка молодой, вполне симпатичный даже с его худобой и страшными кругами под глазами, и даже умный. Что наркоман – добавлять не буду. Что богатый пока тоже, а то совсем не отстанут.
– Почему никто об этом ничего не знает? – Девушка вскинула протатуированную бровь. Она видимо не понимала, как это – держать свою личную жизнь при себе.
– Потому что не всем хочется, чтобы о них сплетничали, – передразнила ее тон.
– Все ты врешь, Лазарова, – тут же авторитетно заключила Диана.
– Думайте, как хотите, – я фыркнула и вновь отвернулась к зеркалу подвести блеском пересохшие от волнения губы.
– Тогда покажи фото своего парня!
– Ничего я показывать не буду! Я не обязана никому ничего доказывать! Тем более относительно личной жизни! – от злости чуть не выронила флакончик: слишком сильно сжав гладкий цилиндр в вспотевшей ладони, чуть его не вытолкнула.
– Ты просто воображала и выдумщица! – услышала лестное в спину.
– Ой, все! – Я вышла из раздевалки.
Как бы девчонки меня ни выбесили, они напомнили об одном очень важном деле. Взяла телефон и нашла один из новых номеров, непонятно как оказавшийся у меня – я его не записывала.
– Привет. Что-то случилось? – послышался на другой стороне обеспокоенный голос.
– Привет. Надо, чтобы ты забрал меня из университета.
– А что случилось? Тебе нужна помощь?
– Я уже сказала, что нужно. В 2:45. Педагогический университет Москвы. Жду у центрального входа.
– Ну ладно…
Ко времени окончания у меня пар, я успела пожалеть, что позвала парня забрать меня. Видеть его с каждым днем я хотела все меньше, его и так в моей жизни было больше чем нужно. Процентов на сто. Оставалось надеяться, что он опоздает, или просто забьет и не приедет.
Но он так не поступил. Выйдя из здания Альма Матер, сквозь решетку ворот я увидела знакомый черный Гелендваген и прислонившегося к нему парня. Стройный мажор, одетый в серый кардиган крупной вязки, поверх темно-синей футболки, и светлые джинсы. Белоснежные кроссовки почти светились на контрасте с остальной одеждой. Подняв длинные передние пряди черными очками, Александр сосредоточенно залипал в телефон, будто занимался чем-то важным. На парня, или его машину, заинтересованно смотрели студенты, преимущественно – женского пола.
Решившись, наконец, подошла к парню.
– Вот был бы таким послушным, когда я просила тебя уйти, – встала на цыпочки и, пока парень не пришел в себя, чмокнула его в щеку. – Открой мне дверь, будь галантным мальчиком…
– Ты больна? – парень от удивления даже рот открыл. – А! Ты перед кем-то мною хватаешься? – усмехнулся парень так нагло, что мне захотелось его обломать.
– Насильником и наркоманом? Конечно. Завидный жених! – я уселась на пассажирское сиденье и пристегнулась.
– Тебя куда, домой? – Поинтересовался парень, заняв водительское место.
– Нет, сюда, – я показала ему адрес на телефоне.
– А зачем тебе туда?
– Не мне, а нам.
– И что нам там вдвоем делать? – с готовностью в голосе поинтересовался Саша.
– Сдавать анализы на ВИЧ.
От удивления парень даже не заметил лежачего полицейского и нас сильно тряхнуло на нем.
– Зачем?
– Затем, что, насилуя меня, ты презерватив надеть не подумал, товарищ наркоман.
– Я чист, – упрямо повторил парень.
– Вот и проверим.
– Я чист. Поехали домой.
Не дожидаясь, когда парень найдет, где свернуть, схватилась за его правую руку, лежащую на рычаге передач, и крепко сжала пальцами, впиваясь отросшими ногтями в тонкую бледную кожу.
– Охренела?! – парень попытался освободиться, но у него не вышло. Пришлось съезжать к обочине и вставать на «аварийку».
– Александр, мы сейчас же едем в больницу, – проговорила я, смотря ему прямо в глаза. Он же, пытался отвести взгляд, но вновь поднимал на меня. – Ты же говорил, что готов сделать все, чтобы я тебя простила? Так злить и нервировать меня еще больше – плохой способ исправить положение, в которое ты нас вогнал.
– Алис, я чист. Ты, соответственно, тоже. Это глупо! – попытался он оправдаться.
– Я не собираюсь доверять человеку, который не всегда в состоянии думать и действовать здраво! – почти вскрикнула от волнения, но глаз не опускала, как не отпускала и его руку.
– Ты с этим человеком в машину сесть не боишься!
– Ну сейчас-то ты трезв. Но бываешь таким далеко не всегда. Уж я-то знаю. Так что, Самойлов, вбивай в свой телефон адрес и поехали. Тебе может и плевать на свое здоровье, но мне нет.