Бог любит добрых роботов

© Александр Вельмякин, 2021

ISBN 978-5-0055-6324-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Девочка с Земли

Знакомство Маши с Землей началось с папиной лаборатории, с тропинки, обсаженной кустами роз. Вымощенная деревянными кругляшами, она то изгибалась, то разветвлялась и на всём протяжении заботливо защищала девочку от воображаемых злобных сил. Дополнительный уют несли живописные беседки, словно сторожевые башенки, завершающие тупиковые участки.

Машу чрезвычайно пленило это древесно-цветочное царство, идеальное для увлекательных игр. Забавно удерживая равновесие, она прыгала с одного кругляша на другой, старательно выбирая подходящий по рисунку годовых колец и рассекающих их трещин. Лишь особенно яркий цветок мог замедлить девочку. Обхватив приглянувшийся бутон малюсенькими ладошками, она замирала и тихонько с ним перешептывалась, словно советуясь о выборе дальнейшего пути.

Одно ответвление тропинки особенно волновало Машу – то, что вместо беседки упиралось в отдельно стоящее здание – лабораторию отца. Практически каждый день игры ребенка заканчивались у дверей этого здания, внешне похожего на огромный гриб с широкой бочкообразной ножкой.

Не столько диковинный внешний вид притягивал интерес ребёнка, сколько внутреннее содержание. Девочка несколько раз обходила здание, подолгу всматривалась в высокие во всю стену окна, и в итоге всегда заходила внутрь.

Разгоряченная жарким солнышком и беготней, пропахшая сладким ароматом цветов, она оказывалась в совершенно ином мире, полном технических чудес, знакомая с заведённым порядком старательно отряхивалась, вычищала складки одежды от неизбежно забравшихся туда травинок да листиков. В последнюю очередь Маша обирала с носочков цепкие стебельки и внимательно следила, чтобы весь опавший мусор с шипением втянулся специальными отверстиями в полу. Покрутившись перед поджидающим отцом, она брала его за руку и с придыханием заходила внутрь.

В лаборатории было здорово, иногда непонятно, но всегда очень интересно. Отец как мог пояснял дочурке назначение приборов и устройств. Она – умница, забавно морщила лоб и с серьезным видом спрашивала пояснений. Когда папа был занят, на помощь приходил робот – сероватый шар, опоясанный широким, едва выступающим кольцом. Скользя по матовой поверхности шара, кольцо всегда сохраняло горизонтальное положение, вызывая ассоциацию со стародавней игрушкой, которую невозможно уронить.

Неваляшка обладал функцией педагога. С нечеловеческим терпением он занимал девочку обучающими играми и совершенно не был строг. Зачастую диалог учителя и его ученицы прерывался заливистым смехом, на что отец, как правило работающий поблизости, не мог сдержать улыбки.

У Маши в лаборатории было любимое кресло, раскладное и очень легкое. Его было удобно переносить. Девочке нравилось наблюдать за отцом, склоненным над работой, когда в его руках что-то пронзительно взвизгивало или прерывисто шипело. Он никогда не прогонял дочку, бывало лишь просил надеть защитные очки, что она с удовольствием и делала, сразу обретая деловитый вид.

Девочка не расстраивалась, если занятие папы становилось неинтересным. Не забывая про кресло, она уходила к установке, которая очень нравилась. Наблюдать за кольцевым генератором, как называл его папа, никогда не надоедало Маше. Устраиваясь поблизости и подзывая Неваляшку, она просила рассказать сказку и погружалась в созерцательно-мечтательное настроение.

Генератор был одним из творений её отца и действительно представлял собой завораживающее зрелище. Первым в глаза бросался корпус устройства – серебристое кольцо, боковой гранью установленное на красивом резном основании. Торцевая грань кольца была прозрачной и позволяла видеть непрерывную цепочку медленно движущихся золотистых капсул. В нижней части кольца колыхалась жидкость свинцового цвета. Капсулы поочередно погружались в эту жидкость, наполнялись ею, герметично закрывались и уже наполненные двигались вверх, всё ярче разгораясь расплавленным золотом. Встречный поток газа, отдавая свою энергию, наоборот, тускнел. В итоге он конденсировался множеством капель, стекая в ту самую свинцовую жидкость, пополняя её. В месте, где яркость капсул и омывающего их газа становились максимально яркими, капсулы поочередно открывались в отводящий канал. Сверкая радужными оттенками, газ устремлялся к кубу преобразователя, а отдав запасенную энергию возвращался в кольцо, тем самым замыкая бесконечно повторяющийся цикл.

Несмотря на яркость, кольцо не излучало теплоты, наоборот с жадностью её поглощало и если бы не питающие установку солнечные концентраторы, установленные снаружи здания, принялось бы поглощать энергию из окружающего пространства.

Лицо ребёнка освещалось призрачным светом, глаза смотрели то ли на полыхающее красками кольцо, то ли сквозь него, будто в распахнутые ворота иного, по-сказочному притягательного мира. Девочка ступнями прижималась к теплому боку Неваляшки. Ей чудилось, будто робот пульсирует, отзывается успокаивающими волнами, так схожими с нежными поглаживаниями матери.

Слушая вкрадчивый голос Неваляшки, девочка не подозревала, что является объектом для экспериментов собственного отца. Опытный психолог без труда уловил бы скрытый подтекст, но малышка с абсолютным доверием следовала за необычными для большинства людей поступками сказочных героев. Внушениями дело не ограничивалось. Один раз в месяц, тайно управляя Неваляшкой, отец девочки добивался такой степени воздействия, что та впадала в гипнотический сон.

Внимательно наблюдая за состоянием ребенка, мужчина, словно паук, выжидал в переплетении проводов. Быстрыми движениями рук над панелями управления, лихорадочным блеском глаз отражающих огни приборов, он напоминал сумасшедшего ученого, вызывая нешуточные опасения за судьбу девочки.

Как только глаза ребенка закрывались, отец выбирался из своего логова, одевал на безвольно упавшую головку тяжелый шлем, увитый тончайшими нитями проводящих волокон. Столь же стремительно подходил к терминалу, запуская сложнейшее оборудование. Вокруг головы ребенка разгоралось сияние, а по лаборатории разносились характерное потрескивание и специфический запах озона. Наблюдая за столь пугающей картиной, становилось понятно – отец изменяет саму структуру мозга дочери на глубинном физическом уровне.

Тайные эксперименты продолжались до семилетнего возраста. Внешне их влияние оставалось незаметным. Каждый раз девочка открывала глаза и как ни в чем не бывало продолжала слушать робота, думая, что задремала. Лишь иногда в недоумении она ощупывала голову, будто вспоминая про забытую шапочку.

Эффективный полицейский

Утро полицейского оказалось тяжелее обычного. Короткий сон не принес облегчения. Лишь болезненный разряд будильника вырвал сознание из тревожного забытья. На потолке вспыхнул свет, разгораясь всё ярче. Он слепил даже сквозь закрытые веки, казалось над кроватью взошло солнце.

Виновник пробуждения – будильник, настоящий монстр стоимостью целое состояние. Он без жалости испускал яркие лучи, оглушительно верещал, терзал беззащитное тело полями высокого напряжения, а ещё убегал, ловко уворачиваясь от попыток отключения, и лишь завидев вставшего на ноги хозяина – замолкал, прячась подальше.

О своём пробуждении полицейский известил протяжным стоном, полным болезненности и страдания. Первой ожила рука, привычным движением поднося ко рту трубку электронного испарителя. Для столь тяжёлого утра требовалось три глубоких затяжки. По телу прокатились живительные волны, и только тогда появились силы подняться.

Полицейский забрал за дверью контейнер с едой, доставленный роботом, позавтракал, принял душ и облачился в обтягивающий комбинезон. Тонкая ткань покрыла не только тело, но и тщательно выбритую голову и даже лицо, быстро став второй кожей.

Внимательно наблюдая за действиями хозяина, монстр-будильник издал звуковой сигнал, по тональности похожий на примирительный. Улыбнувшись, полицейский подошёл к шарообразному устройству, занимающему центральную часть единственной в квартире комнаты. Размещённая на подвижных опорах Сфера требовала значительного пространства. Именно поэтому вокруг не было мебели, а потолок был необычайно высок. Через специальный люк мужчина вошел внутрь, встал посередине иссиня-черного пространства и уже через мгновение оказался в полицейском участке.

Начинался рабочий день. Полицейский прошёл по длинному коридору, на секунду задержавшись перед зеркалом, поправил черный парадный мундир и вошёл в общий зал, уже полный других служителей правопорядка.

Спустя минуту начался утренний инструктаж. Раздавая указания, командир по обыкновению был резок и в то же время терпелив к шутливым пререканиям. Полицейский любил утренние собрания, воодушевляясь поучительными наставлениями и неизменным задором коллег. Он давно привык, что происходящее – лишь иллюзия. В действительности каждый находился у себя дома в точно таких же Сферах. В реальном полицейском участке не было даже зала для собраний, он по сути являлся сервисом по обслуживанию роботов.

Если для общения с сослуживцами виртуальной реальности было достаточно, то для взаимоотношения с преступным миром – нет. Дистанционно управляемые дроны с мехами как раз и являлись инструментами правосудия.

Управляя роботом, полицейский превращался в сверхсущество, стремительное, неутомимое и прекрасно вооруженное. Мощная оптика, инфракрасные датчики, даже толстые стены не были преградой, легко просвечиваясь рентгеновскими лучами. С не меньшей лёгкостью полицейский переключался с одного робота на другого, патрулирование на земле могло незамедлительно смениться полётом на дроне, постоянно кружащим над городом.

Полицейский гордился своей работой, считая себя важным элементом общества. Он давно воспринимал мир как человек наделенный властью. Облаченный в броню, увешанный всеми этими датчиками и оружием, он свысока посматривал на рядовых обывателей, во плоти шествующих по улицам.

Над гражданами необходим контроль. Кто, если не он, защитит их от их самих. Хрупких наивных женщин – от насилия грубых и недалёких мужчин. Запоздавших прохожих – от деградировавших наркоманов-вымогателей. Кто, если не он, сохранит их жизни, здоровье и имущество. Особенно усердно полицейский оберегал внушительные банковские счета и редкие драгоценности. Всё то, что как магнит притягивало жаждущих сиюминутной наживы.

С ранних лет чуткие системы тестирования выявили его глубокое презрение к предателям, преступающим законы государственности. Для тогдашнего мальчишки началась удивительная жизнь. Появилась собственная квартира, одежда, еда и деньги. А главное – он стал обладателем Сферы, несбыточной мечты многих людей.

Квартира стоила состояние, сфера стоила в десятки раз больше. Даже её энергетическое обеспечение было не под силу обычному человеку. Внешне представляя собой лишь невзрачную матовую оболочку, внутри она воплощала множество инженерных чудес. Силовые поля особым образом взаимодействовали с материалом комбинезона, передавая телу давление. Тончайшая настройка имитировала легкое дуновение ветра и силу мощного сжатия, способного болезненно сжать палец, конечность, а то и всё тело целиком. Эти же поля имитировали прикосновение к любому предмету – стулу, травинке, мельчайшей неровности под ступнями. Передавалось не только механическое, но и тепловое воздействие, разогревая заданный участок ткани. Не важно плавал пилот в морских волнах, либо нежился в легчайшем пуху – достоверность происходящего не вызывала сомнений.

Помимо силовых полей внутренняя поверхность Сферы отвечала за зрительные образы. Даже форма тела пилота могла полностью преображаться. Не важно куда смотрел человек, вверх, по сторонам или себе под ноги – он был полностью окружен достоверной иллюзией, по глубине и качеству превосходящую изображение реального мира. В дополнение, акустические излучатели создавали звуковой фон, а ароматические рекомбинаторы воздействовали на обоняние достоверными запахами.

Развитие технологий изменённой реальности шло непростым путем. Первые подключения человека выполнялось напрямую, через вживленный разъем. Так называемое прямое подключение было несравнимо дешевле технологии Сфер и казалось перспективным. Каких-либо имитаций не требовалось. Сигналы от органов чувств блокировались полностью. По сути функционировал только мозг и внутренние органы. Напрямую подключенные операторы демонстрировали превосходные результаты, но лишь пару месяцев, в итоге всегда наступала деградация.

Возвращение в обычный мир – вот, что оказалось слабым местом прямого подключения. Необходимость преодолевать гравитацию начинала казаться абсурдной. Движения собственными конечностями становились противоестественными. Земная пища превращалась в безвкусную массу, не способную конкурировать с виртуальными яствами. Голод, жажда, боль, в реальности каждое из этих чувств не поддавалось контролю.

После прямого подключения человек не мог забыть пережитого всевластия. Хакерские программы позволяли управлять не только имеющимися органами чувств, но и выдуманными, не существующими в действительности. Сознание, освобождённое от телесных оков, превращалось в чудесную арфу с бесчисленными струнами наслаждения, а играющий на этой арфе человек становился властелином экстаза.

Технология прямого подключения породила сильнейший из возможных наркотиков, мгновенно порабощая волю человека. Осознав свой промах, правительство объявило вживление разъемов вне закона, но, как это часто бывает, технология перешла в подполье.

Первые, из напрямую подключенных, были обречены. Подсаженные на величайшее из известных наслаждений, они унижались, воровали. Так или иначе, найдя способ повторного подключения, они прятали свои бесчувственные тела в грязных подвалах, усыхая без воды и еды, живьем пожирались крысами и разлагались в собственных испражнениях. Едва теплящееся сознание, равнодушное к страданиям тела, до последней секунды пребывало в блаженстве, большего и не требовалось.

Функцию всевластия отчасти сохранили и в Сферах, это позволило сделать операторов более мотивированными. После каждого успешного дежурства им разрешалось использовать её по собственному усмотрению. Фантастические возможности плюс неограниченная власть стали лучшими из возможных наград за усердный труд.

Вот и полицейский с величайшим рвением осваивал механику, аэродинамику и навигацию, до автоматизма оттачивал умение управлять десятками различных боевых роботов. Он изучал психологию – стараясь предвидеть поведение преступников, развивал способности к анализу огромных массивов информации для скорейшего раскрытия запутанных дел. Не забывал он и про физическую подготовку, Сфера достоверно воспроизводила любой тренажер и экстремальные условия, помогая добиваться уровня профессиональных спортсменов.

Чиновники ликовали, внедрённая система приносила превосходные результаты. Один-единственный новобранец заменял целый полицейский участок.

На последнем дежурстве полицейский в одиночку обезвредил банду из пятнадцати человек. Только получив сигнал об ограблении, он подключился к меху, ближайшему к месту преступления, и уже через мгновение перебирал двадцатью четырьмя лапами гусеницеобразной многоножки, ловко огибая длинным телом пешеходов, и медлительный городской транспорт. Первую группу преступников полицейский настиг спустя девять секунд после начала операции.

Особо не удивившись мелькнувшему значению скорости в двести километров, он обхватил клешнями остов преследуемой машины. Передняя часть механической гусеницы вздыбилась, буквально оторвав автомобиль от земли. Одновременно одно из стрекал гусеницы пробило его корпус, выпустив в салон парализующий газ. Семь человек так и остались в креслах, пристегнутые ремнями безопасности, в безвольном оцепенении дожидаясь мобильного изолятора.

Лишь десятой частью своего внимания полицейский продолжил контролировать многоножку. Основные ресурсы он направил на выполнение уже других задач. В Сферу стекались потоки информации от вездесущих систем наблюдения. Спустя минуту выяснилось – ещё три преступника по подземным коммуникациям пробираются к окраинам города, а в полукилометре южнее главари банды грузят награбленное в коптер.

Полицейский решил действовать в двух направлениях одновременно. На ближайшей станции метро из специальной ниши выкатилось устройство, формой напоминающее древнюю противокорабельную мину. Ощетинившись множеством гибких отростков, оно сползло в технологический проём и уже через минуту вышло на бандитский след. Скорость мгновенно возросла, устройство как бы воспарило, одновременно отталкиваясь от всех поверхностей тоннеля. Своим видом оно напомнило эфемерную фурию, рождая тревогу за судьбу преследуемых.

Если под землей особой интриги не возникло, то в небе разыгралось настоящее сражение. Выбрав один из барражирующих над городом дронов, полицейский устремился к только что взлетевшим преступным главарям. Они без церемоний открыли встречный огонь. Надрывно взвыли двигатели, выбрасывая тугие струи воздуха. Лишь отсутствие в кабине живого пилота позволило полицейскому совершить жесткий маневр уклонения. Два касательных заряда всё же превратили часть его обшивки в клочья.

Оберегая гражданских, чьи коптеры пролетали поблизости, полицейский на время отстал от бандитов, но как только внизу начались малозаселенные сельскохозяйственные угодья, направил своего дрона в атаку, точнее на окончательную погибель. До этого, ловко уворачиваясь от зарядов, он совершил неожиданный маневр – подставил корпус под прямое попадание. Мгновение, и от машины остался лишь рой осколков, на огромной скорости мчащихся в сторону бандитского коптера.

Из-за высокой вероятности столкновения с множеством неуправляемых объектов, система безопасности преследуемого коптера активировала процедуру экстренного приземления. Пилот полностью лишился управления. Двигатели машины остановились, а вся наружная поверхность надулась демпферными пузырями, тут же выстрелили купола парашютов. И вновь полицейский не стал ждать подмоги, он лишь передал координаты, зная, что без посторонней помощи из аварийного коптера выбраться невозможно.

Очередная насыщенная смена пролетела незаметно. Внутренняя поверхность Сферы обрела неожиданно близкие иссиня-черные границы. Автоматически распахнулась дверь. По инерции, продолжая мыслями находится на службе, полицейский забрал за порогом очередной контейнер с едой, поужинал и принял душ. Через два часа волнение стихло, уступив место эмоциональному опустошению. Человеческий организм, с его удивительной способностью к адаптации, быстро воспринимал насыщенность трудовых буден как нечто само-собой разумеющееся, а вот обыденную жизнь раскрашивал в серые тона.

Полицейский умел прогонять тоску, так же, как сонливость. Его легкие наполнились возбуждающими парами электронного испарителя, в свою очередь наполняя тело силой, а всё существо желанием скорее покинуть квартиру, нестерпимо давящую пустыми стенами. Буквально дрожа от предвкушения, он облачился в свежий комбинезон и какое-то время постоял рядом со Сферой. Испытывая благоговение, он с явной нежностью гладил её матовую теплую поверхность..

Являясь олицетворением законности, однажды он сам пошёл на преступление. Наладил контакты с дилером, стал принимать запрещённые вещества. Перед этим совершил ещё более серьезный проступок – начал использовать Сферу сверх положенного времени. Он был полон сил и не знал чем занять себя столь же захватывающим. Страстное желание и служебное положение позволили без особого труда подвести к квартире дублирующий канал связи и дополнительную энергию.

Для Сферы не имело значения подключать человека к меху, либо к виртуальной реальности. Она одинаково хорошо воспроизводила картинку с установленных на роботе камер, либо полностью смоделированную программной средой.

Виртуальный мир быстро стал значимей реальной жизни. Добросовестное несение службы, короткий сон, приём стимуляторов – всё было направлено на скорейшее возвращение в иллюзию. Чем больше полицейский находился внутри Сферы, тем болезненней была жизнь вне её.

Неизбежно настал день, когда всё пошло наперекосяк. Сначала по-особенному тяжёлое пробуждение и раздражающая наглость монстра-будильника. Затем только одна затяжка электронного испарителя. Просто потому, что дилер забыл отправить наполненные наркотиком картриджи. Вдобавок по ошибке доставили чужую еду, пришлось завтракать полуистлевшими снэками и прошлогодним кофе. Окончательно день был испорчен на планёрке. Одна из сотрудниц заболела, и его прикрепили к судебным приставам, занимающихся отъемом детей у недобросовестных родителей.

Сотрудники опеки оставались чуть ли не единственными, кто ходил на службу во плоти. Подключившись к человекообразному меху, полицейский вышел из участка, ожидая служебное авто. Вскоре подкатил скрипучий микроавтобус, уже вмещающий двух дородных женщин. То, что это не андроиды, полицейский понял по царившему в салоне запаху. Практически осязаемая смесь из испарений пота и вульгарных духов создавали атмосферу, малопригодную для дыхания. Полицейский мгновенно отключил функцию по передаче запахов.

Лица женщин выражали сострадание, по ходу беседы частенько граничащее с яростью.

– Ну что за папаши пошли. Очередной псих. Представить страшно, что творит этот изверг с девочкой. – Не обращая внимания на присоединившегося андроида, причитала одна из женщин.

– Бедная малышка. Вот за что ей такие страдания. Дай Бог, чтобы жива да здорова оказалась. – Вторила ей вторая. – Пять лет скрывать ребенка от матери – ужас!

Для предстоящей битвы женщинам потребовались силы. Беседа несколько замедлилась из-за появившегося пакета с жирными булочками. Сосредоточенно прожевывая сладости, сотрудницы продемонстрировали опытность – пакет опустел ровно к моменту прибытия на место преступления.

Служба опеки в приглашении не нуждалась, полицейский легко справился с запертой дверью. Внешне неотличимый от среднестатистического мужчины, андроид обладал внушительной силой, что собственно и было его оружием. Через мгновение женщины уже всматривались в садовые заросли, по привычке отмечая условия содержания ребенка.

– Негодяй явно не бедствует!

Живописные дорожки, изящные беседки не соответствовали ожиданиям, но и в заблуждение не вводили. Внутренняя обстановка дома также мало подходила для отца-изверга. Просторные светлые комнаты отличались чистотой. На кухонном столе стояла полная корзина фруктов. Тут и там попадались куклы и детские книжки. Самой девочки, как и её отца, видно не было.

Уж было отчаявшись свершить правосудие, маленький отряд забрался в дальний угол сада, обнаружив небольшое здание, формой напомнившее гриб. Оказавшись внутри, сотрудники испытали профессиональное удовлетворение. Сначала они увидели мужчину. Находясь без сознания, он полулежал с увитой проводами головой. Полицейский мгновенно заподозрил наркомана, зависимого от прямого подключения. Девочка находилась в соседней комнате, словно загипнотизированная наблюдала за кольцом, полыхающим золотыми красками. Неизвестной конструкции робот что-то бормотал ребенку, явно усиливая состояние отрешённости.

Малышка не казалась несчастной, но женщины привычно заохали, настраиваясь на заботливый, не терпящий возражений лад. Оказавшись в крепкой хватке незнакомых людей, девочка испуганно закричала. Робот у её ног тревожно заверещал. Вспыхнул яркий свет. Мужчина в кресле вздрогнул и открыл глаза. Первое, что он увидел – плачущую дочь, силой выводимую на улицу.

Вскочив, он забыл о проводах на своей голове, потерял равновесие и неуклюже плюхнулся обратно в кресло. Неприязнь полицейского возросла. Придя в себя, мужчина всё же бросился за дочерью. Стремительными, едва уловимыми движениями андроид нагнал негодяя и толчком повалил на землю.

Переполненный накопленным за день раздражением, полицейский жёстким приёмом обездвижил мужчину, впечатав лицом в газон. Обладая тщедушным телосложением, тот оказался неожиданно силен и всё же смог повернуть голову. Запомнилось его лицо, выражающее муку, глаза от напряжения налившиеся кровью, неотрывно следящие за удаляющейся фигуркой дочери, а ещё травинки у искажённого рта, подгибающиеся от надрывного дыхания.

В этот самый момент полицейскому пришла весточка от дилера. С нетерпением вчитываясь в сообщение, он на секунду ослабил контроль за андроидом. Тело робота дрогнуло. Шея мужчины, и без того выгнутая до предела, с глухим щелчком хрустнула. Внутренняя поверхность Сферы вспыхнула красным, сигнализируя о смерти задержанного.

Неваляшка

Личные роботы давно стали обыденностью. Искусственные няни отучили родителей от рутинных обязанностей по уходу и воспитанию. Ушли в прошлое замена пелёнок, утомительные ночные бдения, пение колыбельных. Даже обучение возложили на неустанные механические плечи. Электронные мозги занимали детей алфавитами, счетом и прочими важными науками, столь тяжело дающимися взрослым.