Госпожа Эйджвотер-холла, или Тайны дома у воды
Захария чуть склонил голову набок, окинув ее взглядом. Вполне привлекательная молодая женщина, но не настолько, чтобы он обратил внимание. Подтянутая фигурка, черные волосы до плеч, чуть вздернутый нос – он с легкостью мог бы отнести ее красоту в разряд традиционной и не особо выделяющейся, если бы не глаза. Большие, ясные, насыщенного темно-серого цвета. Взгляд внимательный, прямой, цепкий, но без вызова, за которым часто прячут свою неуверенность слабые люди. Да и весь ее облик, манера держаться выражали крайнюю уверенность в себе, что делало ее интересней и несомненно интриговало. Когда официантка поставила перед ними кофе и отошла от столика, он заговорил:
– Итак, мисс Хилл, надеюсь, у вашей наглости есть достойное оправдание?
– Как погода в Лондоне? – искренне полюбопытствовала она. Габриэлла решила пройтись по краю пропасти и надеялась не сорваться.
Его глаза сузились, а голос стал резче.
– Отвратительно! Это все, о чем вы хотели поговорить?
– Наверное, это ужасно: приехать в Чикаго и оказаться на похоронах друга, – не обращая внимания на растущее вокруг напряжение, с преувеличенным спокойствием констатировала Габриэлла. – Вы же были друзьями с мистером Митчеллом?
Странно, но сработало. Захария Денвер перестал ежеминутно кидать взгляды на часы и смотрел теперь чуть более заинтересованно.
– Вряд ли нас можно было назвать друзьями, иногда встречались по общему роду деятельности. А по какой причине вы задаете мне этот вопрос? Неужели в Штатах так мало платят журналистам, что вы стали подрабатывать в полиции?
«То ли иронизирует, то ли действительно интересуется», – подумала Габриэлла и, улыбнувшись, решила оставить выпад без ответа.
– Самюэль, – она подчеркнуто по-дружески назвала мистера Митчелла, – помогал мне с написанием книги, много рассказывал историй: о редких камнях, об интересных людях.
Габриэлла намеренно приукрасила действительность: пусть думает, что они с покойным Митчеллом были на короткой ноге, и что сама Габриэлла знает больше, чем есть на самом деле.
– Это я нашла его тело.
Захария слегка вздернул бровь и, отпив немного кофе, сказал:
– Сочувствую.
– Я краем уха слышала, что вас тоже вызывали в полицию. Что-то там насчет вашей визитки, – делая вид, что пытается вспомнить детали, задумчиво проговорила Габриэлла. Ничего подобного она, конечно же, не слышала. Она вообще понятия не имела, что таинственный мистер Денвер находится в Чикаго. Но зная о такой немаловажной составляющей, как визитка в руке покойника, дальнейший механизм действия властей предугадать не составило труда.
– Пока, мисс Хилл, вы не сказали мне ничего принципиально нового. Все это я уже слышал в полиции. Также мне сказали, что его смерть – несчастный случай.
– А вам говорили в полиции, что некий джентльмен весьма настойчиво предлагал мистеру Митчеллу продать очень редкий бриллиант? Вы ведь джентльмен, мистер Денвер?
У него была железная выдержка, но Габриэлла следила и заметила. Что-то неуловимое проскользнуло в его глазах. Они на долю секунды вспыхнули голубым огнем и сразу же приняли выражение абсолютной непроницаемости.
– О чем ваша книга, мисс Хилл? – меняя тему, спросил Захария. Его поза расслабилась, а в глазах появилось любопытство, но такое же ленивое и небрежное, как и улыбка, изогнувшая тонкие губы.
«Пробуете свое обаяние, мистер Денвер? Ну-ну», – подумала Габриэлла, а вслух произнесла:
– О предметах искусства, антиквариате, редких драгоценностях и, конечно же, о людях. Мистер Денвер, утолите мое любопытство: вы владеете одним из осколков бриллианта Ибелин?
– Мисс Хилл, у меня скоро самолет, и я, к сожалению, не могу продолжить нашу занимательную беседу. Но меня очень заинтересовала… тема вашей книги. – Захария взял со стола льняную салфетку и, достав из внутреннего кармана пиджака ручку, написал на ней адрес.
– Следующие три месяца я проведу в своем поместье на юго-западе Англии, в Корнуолле. Я приглашаю вас стать моей гостьей и записать мою историю, и, возможно, я отвечу на некоторые ваши вопросы, если вы, конечно же, ответите на мои.
Он подал ей салфетку и, бросив на стол пятидесятидолларовую банкноту, поднялся.
– И еще, мисс Хилл, мне нравятся смелые люди, но не испытывайте больше мое терпение на прочность, оно у меня не бесконечное. Всего доброго. – Захария Денвер перебросил пальто через руку и направился в сторону выхода.
Что это было? Совет? Предупреждение? Угроза? Габриэлла нахмурилась, но салфетку из рук не выпустила, задумчиво рассматривая размашистые закругленные буквы. Потом аккуратно свернула ее и заботливо положила на дно сумки.
Когда Габриэлла приехала в редакцию, стрелки часов пробили ровно шесть вечера – официальный конец рабочего дня, но только официальный. Возле Трибьюн Тауэр, в здании которого находился офис чикагского вестника, как всегда толпились неугомонные туристы. В очередной раз задев плечом одного из зевак, Габриэлла устало подмигнула свирепой горгулье, искусно вырезанной из камня и зорко охранявшей фасад здания, и побежала к закрывающемуся лифту.
Редакция была полупустой, но это совершенно не означало, что рабочий день закончился, и отсутствующие сотрудники отправились по домам. Большинство из них, наверняка, сейчас на выезде.
Габриэлла упала в кресло за рабочим столом и наконец перевела дыхание. Предложение мистера Денвера она обдумывала последние два дня, но обдумывала так, для проформы. Она бы никогда не упустила такой шанс и мысленно согласилась мгновенно. Заявление об отпуске за свой счет давно написано, намного раньше, чем произошел весь этот калейдоскоп невероятных и трагических событий.
Разочарование – вот истинная причина ее ухода, возможно, временного, но скорее всего она уже никогда сюда не вернется. Она всегда любила читать, погружаться с головой в вымышленный мир: радоваться и грустить, любить и ненавидеть, убивать и умирать вместе с героями. Потом начала писать. Так, небольшие истории, отражавшие ее собственные переживания, надежды и мечтания. С детства Габриэлла хотела стать писателем, книгами которого будут зачитываться миллионы, но время шло, менялись вкусы и приоритеты. Модные веяния подействовали и на нее. Габриэлла стала журналисткой.
Она думала, что будет задавать едкие вопросы, выводить на чистую воду продажных политиков, но ее представления об этом мире оказались пустыми иллюзиями и разбились о жестокую суровую реальность. Никто и никогда не пустит в печать интервью с действительно важным публичным человеком, пока готовый материал не одобрит его пресс-агент. Вам не позволят ставить в неловкое положение даже самого жалкого и никчемного конгрессмена, постоянно обвиняемого в коррупции, потому что это подорвет светлый образ непоколебимого американского правительства. А телевизионные каналы, которые позиционируют себя как независимые, непременно контролируются государством. И думать иначе может только бесконечно наивный человек. Такой же наивный, каким была когда-то она, такой же наивный как тот, что придет на ее место. А теперь появилась возможность исполнить не только желание отца, но и воплотить в жизнь свою детскую мечту.
– С чего вдруг такая загадочность, Габи? – Редактор колонки новостей, Шейла де Янг, подошла к ее столу и присела на самый краешек. В ответ Габриэлла неопределенно пожала плечами. – Я звонила тебе пару раз, как прошли похороны?
– Как похороны. Помнишь, я рассказывала тебе про таинственного англичанина-коллекционера? – Шейла кивнула. – Я его встретила там, немного побеседовала, и он мне предложил помочь с книгой, но нужно ехать в Англию.
– И ты поедешь? – она спросила, но прекрасно знала ответ.
– Такой человек предлагает мне записать его историю, а ты спрашиваешь?!
– Такие люди никогда не делают ничего просто так, не забывай этого. Как он тебе? – Шейла была для нее как старшая сестра и даже после пяти лет совместной работы стажировала, наводила и направляла.
– Сложный. Такого нелегко прощупать, непонятно, когда серьезен, а когда насмехается, когда говорит правду, а когда лжет. Не знаю, как это объяснить, но что-то во всей этой истории меня смущает. – Габриэлла несколько раз щелкнула пальцами. – Все так чистенько и гладко, но мое чутье подсказывает: все не так просто!
– Разве смерть Митчелла не несчастный случай?
– О, нам ли с тобой не знать, что за несчастным случаем может стоять кто-нибудь совершенно не случайный.
– Подозреваешь англичанина? – В голосе Шейлы проступила та самая бульдожья хватка настоящего профессионала своего дела, ожидавшего порцию вкусных новостей.
– Нет… не знаю. Скорее всего никакого криминала в этой смерти нет, но точку во всей этой истории ставить безусловно рано. – Габриэлла устало покачала головой и сжала длинными пальцами пульсирующие виски.
«Я ведь даже не знаю, владеет ли он частью бриллианта… Зато точно знаю, что Самюэль Митчелл даже после смерти очень волнует мистера Денвера!» – Монолог Габриэлла вела исключительно внутренний, потому что больше была не намерена делиться новостями с Чикаго Трибьюн.
– Будь осторожна. – Шейла поднялась и пошла в сторону своего кабинета.
– Всегда! – крикнула ей в спину Габриэлла и открыла сайт авиа-кассы. Нужно забронировать билет до Лондона.
Глава 3. Знакомство с Британией
Лондон встретил Габриэллу затяжным, холодным и абсолютно беспросветным дождем. Понурые серые тучи висели низко, а город был затянут плотным густым туманом. Причесанные и тщательно уложенные в уборной аэропорта волосы поникли и в скором времени грозили обратиться в черные сосульки. Вздрогнув от пронизывающего холодного ветра, Габриэлла с тоской вспомнила о желанной, но такой нескорой весне и, подняв воротник пальто, пошла к стоянке такси.
Двенадцатичасовой перелет прошел без происшествий, если не считать пары внушительных воздушных ям и соседа-японца, который без конца смотрел аниме и бурно выражал восторг, восхищаясь происходящим на экране. Однако маска для сна и наушники с «Временами Года» Вивальди сделали свое дело – последние пять часов Габриэлла благополучно проспала.
Самолет приземлился в Хитроу ранним утром, и Габриэлла планировала немного прогуляться по городу, встретиться с бывшим однокурсником, перебравшимся сюда после университета. Но дождливых пейзажей и холодных обжигающих ветров хватало и на родине, да и что обманывать себя – ей до дрожи в коленках и ломоты в пальцах хотелось поскорее начать работу над еще одной главой своей книги, имя которой – Захария Денвер. Поэтому решено было не тратить время на прогулку, а взять напрокат машину и добраться до Корнуолла поскорее.
Взять автомобиль напрокат в любое время суток в таком мегаполисе, как Лондон, не было проблемой. Проблемой было найти машину, которая сможет безопасно провезти тебя по дорогам Англии пять-шесть часов. В салоне «Холидейкарс» предлагали сплошной антиквариат, рухлядь одним словом. Но шестьдесят минут препирательств с пожилым хозяином салона, кредитная карта и бесконечное обаяние помогли выбить двухлетний мерседес, выставленный на продажу. Через пятнадцать минут договор был подписан, навигатор настроен на нужный адрес, а лента дороги манила, уводя вдаль от загазованного Лондона.
Как ни странно, но преодолев сто миль по трассе в сторону графства, Габриэлла отметила, что погода заметно улучшилась. Небо по-прежнему было затянуто тучами, но уже не такими грозными, а дождь, так усердно поливавший Лондон, давно закончился. Автомобиль плавно скользил по ровному серому полотну, а за окном мелькали живописные картины. Пустынные узкие дороги, щедро усеянные красными листьями, и скоростные автобаны с неожиданными развилками, крутыми поворотами и арочными мостами, и пока еще зеленые луга, которые казались бескрайними и простирались на много миль вперед.
Когда Габриэлла оставила машину на парковке недалеко от центра Фоуи – небольшой деревушки на берегу Ла-Манша – была ровно середина дня. Поездка оказалась достаточно легкой и удивительно приятной. Времени оставалось предостаточно, поэтому Габриэлла решила обогнуть городок Полперро, в котором находилось поместье мистера Денвера, и посетить место, которое в свое время так очаровало и покорило знаменитую писательницу Дафну Дю Морье, что она не только воспела его в своих самых известных романах, но и осталась здесь навсегда: и в жизни, и в смерти.
В Корнуолле погода была в разы лучше, чем в сыром Лондоне. Небо хоть и было обильно усеяно облаками, но сквозь них то и дело проглядывал голубой небосклон, а солнце, находившееся в это время в самом зените, буквально пронизывало своими лучами бледно-серые тучи. Габриэлла прошла несколько улиц и, остановившись около букинистического магазина, залюбовалась здешними красотами. Узкие, мощенные камнем улочки то тянулись высоко вверх, то резко опускались вниз. Маленькие светлые дома с колоритными вывесками плотно подпирали друг друга. А вид, который открывался на уютную пристань, просто захватывал дух. Рыболовецкие лодки спокойно покачивались на волнах, ожидая своих хозяев, а швартовавшийся в это время огромный пассажирский лайнер рядом с ними казался поистине исполинским сооружением. Все вокруг дышало покоем и умиротворением, а свежий морской воздух наполнял легкие специфическими ароматами йода и рыбы.
Всю поездку Габриэлла размышляла о цели своего визита, анализировала имеющуюся информацию, пыталась составить мнение и нарисовать психологический портрет мужчины, к которому едет. И чем дальше она углублялась в Корнуолл, тем больше сомневалась в правильности своего решения. Ведь, по сути, она едет в дом к человеку, которого практически не знает и которому абсолютно не доверяет. Габриэлла, конечно, руководствовалась благими намерениями, но как раз-таки ими и выстлана дорога в ад! Но что сделано, то сделано. Да и мистер Денвер на обитателя чистилища не похож. Она вспомнила его, сдержанного, немного высокомерного и не сдержала улыбки. «Да, не демон, но и далеко не ангел!»
Габриэлла осмотрела причудливую ручку в виде золотой рыбки и открыла дверь в магазин, вывеска на котором гласила: «Букинистическая лавка Уильямса». Здесь было тепло, чуть пыльно и приятно пахло книгами. Лавка больше походила на старую библиотеку, чем на современный магазин, но была совершенно очаровательной. В такие места хотелось не просто забежать, купить, что-то необходимо и уйти. В них возникало желание побродить вдоль стеллажей, провести пальцами по корешкам книг, открыть пожелтевший роман Диккенса, осторожно коснуться рукой ветхого издания и вдохнуть запах старой бумаги.
– Добрый день, мэм, вам помочь? – вынырнув из-под прилавка, спросила совсем юная девушка.
– Здравствуйте. – Габриэлла слегка растерялась. В лавке было так тихо, что она совершенно забыла, что не одна здесь, да и не сразу смогла вспомнить, зачем вообще зашла в магазин. – Мне нужен путеводитель по Корнуоллу и карта Полперро.
Девушка смущенно улыбнулась и снова нырнула под прилавок.
– Извините, только сегодня прибыл товар, я еще не успела распаковать, – виновато произнесла она и протянула Габриэлле буклеты. – С вас пять фунтов!
Та в ответ подала свою кредитку и открыла карту.
– Дейзи, негодница, ты расставила товар? – Преувеличенно грозный голос послышался из глубины зала, и Габриэлла, оторвавшись от изучения окрестностей, скосила глаза в угол, откуда через секунду появился и сам его обладатель. Пожилой мужчина с поседевшими висками и юношеским озорством в глазах пружинистым шагом направлялся в их сторону.
– Дедушка, – шикнула на него Дейзи, – у нас клиенты!
– Здравствуйте, леди, чем можем помочь?
– Да мне уже, собственно, помогли. Единственное, может, вы подскажите, как лучше проехать к поместью Эйджвотер-Холл1.
– О, мэм – американка?! – Она кивнула. – Конечно, я подскажу, но сначала, если вы не сильно торопитесь, я напою вас чаем с корнуоллскими пирожками. Дейзи, сделай чай и подогрей в печи пирожки, мы перекусим на улице в беседке. – Габриэлла опешила от такого напора и только удивленно хлопнула глазами, когда энергичный старичок, галантно предложив ей руку, по-мальчишески улыбнулся и бодро повел ее в сторону выхода.
– Прошу прощения, мэм, вы, наверное, не ожидали такой прыти от человека моего возраста, но, когда на тебя каждый день давит груз возраста, начинаешь особенно ценить время. Позвольте представиться, Джонатан Уильямс, хозяин этого магазина. – Он галантно помог ей устроиться в ажурном металлическом стуле с мягкими подушками. – Могу я узнать ваше имя?
– О, конечно. Габриэлла Хилл, и я действительно не ожидала такого напора, но не из-за возраста, а из-за стереотипа, сложившегося о англичанах: сдержанность, холодность…
– Миф! Ни слова правды! – Он обаятельно улыбнулся в подтверждение своих слов. – Вы приехали полюбоваться красотами Корнуолла?
– К сожалению, нет. – Габриэлла не хотела рассказывать о цели своего визита, так как и сама до конца не была уверена, чем закончится эта поездка и не отправит ли мистер Денвер ее восвояси. Хотя кто знает, вдруг это незапланированное чаепитие снабдит ее какой-нибудь интересной информацией? – Мне нужно решить некоторые рабочие вопросы с мистером Захарией Денвером, – не вдаваясь в подробности, ответила она.
– К мистеру Денверу, значит! – воскликнул Уильямс и взглянул на подоспевшую с подносом Дейзи. Ободренная улыбками, она принялась разгружать его, наполняя аккуратные фарфоровые чашечки ароматным чаем. Пирожки на вид были очень аппетитные, и Габриэлла только сейчас поняла, насколько проголодалась. – Угощайтесь, Габриэлла. Вы же позволите опустить это занудное «мисс» и называть старику вас по имени?
– Позволю. – Улыбнувшись, она взяла с тарелки хрустящий слоенный пирожок и осторожно откусила. – Это очень вкусно! Мистер Уильямс, а вы знакомы с мистером Денвером?
– Знаком, но не так хорошо, как с его отцом. Закари страстно увлечен редкими ювелирными украшениями, драгоценными камнями, поэтому у нас он практически не бывает, а вот его отец был фанатично предан книгам. У него была прекрасная коллекция: редкие издания, архаичные свитки, древние манускрипты. Он часто наведывался к нам. Вы заметили, что не все наши книги новые? – Габриэлла кивнула. – Я находил их на ярмарках, покупал на барахолках, отыскивал в старых библиотеках. А Эдвард приезжал, просматривал и иногда находил что-то ценное для себя. Он был хорошим человеком… И пожалуйста, называйте меня Джонатан. Давно красивые молодые девушки не называли меня по имени. Дейзи! Хватит подслушивать, иди в магазин и работай! – с притворным негодованием воскликнул мистер Уильямс.
– Дедушка, клиентов нет, а я так люблю, когда ты рассказываешь всякие истории, – начала нудить Дейзи. Он в ответ махнул рукой, выражая тем самым крайнее сомнение, что из нее когда-нибудь выйдет толк. Она же, воспользовавшись моментом, быстро схватила стоявший неподалеку табурет и подсела к столику.
– Джонатан, вам приходилось бывать в поместье?
– Пару раз. Поместье действительно великолепно! Постройка начала девятнадцатого века, огромный сад, фонтаны, а какой вид открывается на Полперро! – Он выразительно поднял глаза и покачал головой. – Но не это в нем ценно. Эйджвотер-Холл, как и любое старинное поместье, окутан легендами и тайнами.
– Дедушка, расскажи про пожар! – не удержавшись, встряла в разговор Дейзи.
– Пожар… – задумчиво протянул он. – Чуть меньше ста лет назад восточное крыло Эйджвотер-Холла вспыхнуло, как сухая трава в жаркий день. Оранжевое зарево поднялось высоко в небо, осветив, как днем, весь Полперро. Холм пылал. Вся деревня выбежала тушить поместье, но восточное крыло успело выгореть дотла и погрести под слоем золы и пепла леди Гленерван, госпожу Эйджвотер-Холла. Остальная часть особняка пострадала не так сильно, и ее достаточно быстро и весьма успешно восстановили.
– А восточное крыло? – спросила Габриэлла, предчувствуя, что самое интересное в этой истории еще впереди, и загадочная улыбка Дейзи это подтверждала.
– В восточном крыле, – продолжил Джонатан, – находились комнаты леди Гленерван. Говорят, муж запер ее в любимой розовой гостиной, в которой она обожала принимать гостей, и поджег эту часть дома.
– И какие причины заставили его это сделать? Ревность, месть, корысть? – предположила Габриэлла.
Джонатан пожал плечами и серьезно произнес:
– Возможно, она просто была дурна собой, не умела крахмалить брыжи и ничего не смыслила в стряпне.
– Что?.. О, Кентервильское привидение! Шутите, мистер Джонатан Уильямс!
Он засмеялся и ответил:
– Простите, у меня ужасное чувство юмора. На самом деле это все легенды, слухи и предположения, дошедшие до наших дней. Возможно, это была всего лишь роковая случайность, но что действительно правда, так это то, что никто из потомков не стал восстанавливать восточное крыло. Никто. Говорят, там до сих пор можно увидеть призрак леди Гленерван. Эдвард всегда смеялся над этими баснями и говорил, что поместье и без этой части огромно, а выгоревшее крыло является исторически-значимой ценностью. Закари, насколько я знаю, тоже не собирался делать там ремонт.
– Я очень заинтригована и уже хочу побыстрее увидеть это загадочное место.
– Мисс Хилл, – смущенно начала Дейзи, – а вы ведь знакомы с мистером Денвером?
– Да, знакома, – не понимая, к чему она ведет, ответила Габриэлла.
– А он вживую такой же красивый, как на фотографиях? – выпалила девчонка и в ожидании подзатыльника от деда втянула шею.
– Дейзи! – рявкнул на нее Джонатан. – Живо в магазин!
Это, наверное, самый неожиданный вопрос, который могла задать эта девочка. Сколько ей, пятнадцать? Обычно в этом возрасте увлекаются мальчиковыми группами, а не взрослыми, полностью состоявшимися мужчинами. Но Габриэлла, конечно же, ответила и сказала чистую правду.
– Правда, он действительно очень красивый.
Дейзи подхватила поднос, состроив рожицу насупившемуся деду, и, улыбнувшись Габриэлле, вприпрыжку побежала в магазин.
– Очаровательная девочка! – заметила она и посмотрела на часы. Два часа пролетели незаметно и ей пора отправляться в путь.
– Сплошная головная боль! – заявил Джонатан.
– Джонатан, я очень рада, что зашла в ваш магазин и познакомилась с такими очаровательными людьми, но, к сожалению, мне уже пора.
– Конечно, конечно! – Он открыл карту и провел пальцем по отпечатанной линии. – Вот здесь вам нужно будет повернуть направо, ехать к поместью через город неразумно, придется пробираться через центр, там такие узкие улицы – не каждый автомобиль протиснется, а двоим разъехаться просто невозможно. Особняк находится на возвышенности, и дорога уведет вас наверх. Вы и мили не проедете, как увидите Эйджвотер-Холл, его вы не с чем не спутаете.
– Спасибо, Джонатан, надеюсь, это не последняя наша встреча.
Глава 4. Эйджвотер-Холл
Эйджвотер-Холл возвышался над небольшим курортным городком Полперро, удобно устроившись среди холмов, усеянных деревьями. Голубые ели, ароматные сосны, усыпанные шишками пихты стояли, обнявшись с пожелтевшими кленами, голыми буками и вековыми дубами.
Габриэлла остановила мерседес возле ажурных кованных ворот и вышла из машины. Она даже не успела нажать на кнопку переговорного устройства, как из нее с характерным треском донесся мужской голос.
– Мэм, это частная собственность, посещение поместья для туристов запрещено, – заученная фраза сказана буднично и, судя по интонации, повторять ее приходится как минимум несколько раз в день.
– Извините, сэр, меня зовут Габриэлла Хилл, и я приехала по приглашению мистера Захарии Денвера.
Ответом ей было молчание. Но уже через минуту ворота медленно начали открываться, а голос по ту сторону устройства проговорил:
– Проезжайте, мисс Хилл.
Подъездная аллея широкой серой полосой сначала уходила вверх, потом плавно сворачивала в сторону полукругом, огибая декоративный пруд, густо поросший зелеными кувшинками, с бьющим в сердцевине многоуровневым фонтаном. Зеленый газон тянулся по всему периметру поместья и на нем то тут, то там располагались изящные клумбы с пестрыми осенними цветами.
Габриэлла остановилась у парадного входа и изумленно ахнула. Да, хозяин букинистической лавки был вне сомнения прав: не восхититься Эйджвотер-Холлом было невозможно!
Огромный особняк с высокими узкими окнами, округлыми балконами, резными балюстрадами и выступающими за фасад здания эркерами производил неизгладимое впечатление. Потемневший от времени серый камень наполнял образ Эйджвотер-Холла аурой загадочности и даже мрачности. А стрельчатые башни, острые шпили крыш и обильно увитое плющом восточное крыло дома многократно усиливали ощущение хмурой притягательности. И только узорчатая вязь лепных гирлянд из волнообразно-свисающих листьев, цветов и лент несколько разбавляла суровую красоту поместья.
Широкая дверь из темного дерева отворилась и на пороге возник представительный мужчина в возрасте. Дорогой костюм-тройка, белые перчатки, безукоризненная осанка, а на лице выражение сдержанной учтивости – вероятно, дворецкий семьи Денвер.