Но я не сдался и вернулся туда на следующий день. И через день. И в последующие дни. Так прошла неделя, но получилось продать только три книги. Да еще и полиция постоянно гоняла, обвиняя меня в незаконной торговле. Да какая торговля с таким оборотом!
Нужен был более творческий подход: я сделал макет визиток со своими контактными данными и отправил в печать. А пока те изготавливались, снова отправился на набережную. Улицы наконец-то высохли, а небо прояснилось. Можно было уже «разложиться» по всей лавочке.
На куске картона, выкрашенного в красный цвет, я написал черным маркером следующий абсурдный текст: «Будующий всемирна исfестный песатиль и нолебелевский лареуреат», чтобы наверняка привлечь внимание прохожих.
Но и это не сработало. Некоторые смотрели на меня как на безграмотного идиота, другие просто не могли прочитать, а третьи, улыбаясь, проходили мимо.
Я жонглировал теннисными мячиками, напевая всем известные песни; кричал на всю набережную рифмованные призывы купить мой роман; писал свое имя и название книги на асфальте и тротуарной плитке, но этим лишь в очередной раз привлекал внимание полиции, а потенциальных покупателей только отпугивал.
Когда изготовили визитки, я сразу же направился на облюбованное место и принялся раздавать их всем подряд, но и это не сработало. Покупок больше не стало, а вот дворникам работы прибавилось.
Нужно было передохнуть. Глотнуть свежего воздуха. Сменить декорации. Я понял, что пришло время съехать от родителей, хотя бы на пару месяцев: новая обстановка и одиночество должны были вдохновить меня на новые решения.
Я занял денег у отца и снял квартиру на окраине города, надеясь вернуть долг после продажи книг.
Там меня встретили покой и тишина. Я много отдыхал и общался с Ликой: мы стали совсем близки. Но и о работе не забывал. Все-таки я начал писать вторую книгу, правда, не имея ни малейшего понятия, как ее закончить.
Порой на меня накатывала такая тоска, что я просто выходил на улицу и шел куда-то. Чаще всего прогуливался в сторону ближайшего супермаркета, расположенного в двадцати минутах ходьбы от дома.
По пути к нему необходимо было пройти густую рощу, а за ней сразу – пешеходный переход через однополосную дорогу. Это крайне неприятный отрезок: машины там ездят быстро, а водители тебя не видят до последнего, пока не покажешься из-за деревьев.
Каждый раз, перебегая эту дорогу, я невольно представлял, как какой-нибудь внедорожник влетает на полной скорости в меня, оставляя на асфальте только сырое месиво. Порой, когда настроение было совсем ужасным, я подумывал закрыть глаза и выскочить под какой-нибудь грузовик. Но не хватало то ли смелости, то ли безрассудства.
Тренировки давались тяжело, но все же я наметил дату, когда сделаю тысячу отжиманий. Это была среда последней недели моего пребывания на съемной квартире – следующий месяц я так и не оплатил.
Я встал рано и, быстро позавтракав и размявшись, принялся отжиматься. Первые двадцать подходов по десять раз оказались самыми тяжелыми – я даже начал переживать, что не смогу выполнить задуманное.
Дальше пошло лучше. Следующие пятьдесят подходов дались относительно легко, но уже чувствовалась сильная усталость.
Остальные тридцать я делал в большей степени на силе воли, нежели за счет мышц. Да и руки начали отказывать. Пришлось максимально задействовать все тело.
На все это спортивное мероприятие у меня ушло два часа. Когда я сделал последние десять отжиманий, я просто упал на пол и минут пять лежал в позе трупа. Я даже не мог радоваться или кричать от восторга. Просто криво улыбался и тяжело дышал.
Когда поднялся, я ощутил сильную потребность в какой-нибудь калорийной и не очень полезной пище. Мне нужен был торт или бургер, чтобы отпраздновать это событие.
Трясущимися руками я натянул джинсы, толстовку, накинул рюкзак на плечи и побрел в магазин. Погода была противная, но холодный воздух бодрил разгоряченное тело.
Я достал телефон и убедился, что супермаркет уже открыт – часы показывали: 8:35.
Было довольно тихо, когда я проходил рощу. Даже слишком тихо. Конечно, от сильной перегрузки организма у меня слегка заложило уши, и я мог не услышать шелеста листьев или лая местных собак, но шум приближающегося автомобиля должен был распознать. Так мне казалось.
Я все еще держал телефон в руке, глядя невидящими глазами на чрезмерно яркий экран, когда раздался резкий хлопок, похожий на взрыв. Я обернулся, но по инерции продолжил идти вперед.
Только ступив на дорогу, я заметил его. Белый «Ленд Крузер» летел на меня, и я уже ничего не мог сделать. Просто замер на месте. Все тело охватило странное чувство, будто в этой жизни я больше ничего не решаю, и жизнь сама вот-вот за меня все решит.
Удар. Я полетел на асфальт. Еще дальше приземлился мой телефон. Я распластался посреди дороги, но боли не чувствовал, лишь понял, что встать не могу. Силы окончательно меня покинули, а глаза закрылись против моей воли.
Наверное, стоило бы рассказать, как передо мной пронеслась вся моя жизнь, как я увидел яркий свет в конце тоннеля или парил над своим бездыханным телом. Красиво и художественно обрисовать этот трагический момент, как подобает писателю. Но в действительности я успел заметить только свет фар, а подумал лишь об одном: как бы выжить. Все довольно банально и прозаично.
Когда очнулся, надо мной стоял лысый коренастый мужчина с загорелым чисто выбритым лицом в очках с прямоугольными стеклами. Он спросил, все ли у меня хорошо, и помог подняться.
Все тело ломило, но не это меня беспокоило: во время столкновения телефон выскочил из моей руки и приземлился в нескольких метрах от пешеходного перехода. Я бросился к нему с криками «мои заметки» и упал на колени. Возможно, получилось слишком театрально и стоило бы повести себя сдержаннее, но в тот момент, это единственное, что меня по-настоящему волновало.
– Как ты, парень? Живой? – спросил виновник моего несчастья.
– Да я-то живой, но мои заметки! – чуть ли не плача прокричал я и поднял разбитый телефон.
– Тихо-тихо, – попытался он меня успокоить. – У тебя, похоже, шок. Точно ничего не сломано?
– Да точно! Точно. Но телефон, – жалостно протянул я, отходя на обочину, чтобы пропустить, проезжавшую мимо машину.
– Не переживай ты так из-за него – разберемся. В первую очередь надо позаботиться о тебе. Давай отвезу тебя в больницу, – сдержанно произнес он.
– Нет, в больницу нельзя. У меня слабый иммунитет, а привиться я еще не успел. А там все чихают и кашляют… – замотал головой я.
– Хорошо, но давай хотя бы отвезу домой, – подхватил он спешно, хмуро поглядывая на объезжавших нас водителей. – Где живешь?
– Тут, недалеко, – ответил я, после чего меня вырвало в ближайшие кусты.
– Так, пошли-ка в машину.
Он взял меня под руку и помог взобраться на переднее пассажирское сиденье, а сам сел за руль:
– Куда ехать?
Я показал дорогу и снова попытался включить телефон. Бесполезно. Экран разбился, корпус треснул, никаких признаков жизни.
– Чего ты так вцепился в него? Я же говорю: решим проблему. В крайнем случае новый возьму тебе, – произнес он строго, но без раздражения.
– Да не в телефоне дело, а в его содержимом. Там все мои заметки. Писательские заметки, – добавил я тихо.
– Писатель, что ли? – улыбнулся мужчина.
– Вроде того.
– А зовут как?
– Никита Кинг, но вы вряд ли слышали обо мне, – промямлил я, чувствуя себя пятиклассником, виноватым перед учителем за то, что «забыл голову дома».
– Если ты не родственник Короля Ужасов, то вряд ли, – он снова улыбнулся, но уже по-настоящему, по-доброму, и представился сам: – А я Константин Авсеев.
Он многозначительно посмотрел на меня, но я никак не отреагировал.
Мы остановились около подъезда, и Константин помог мне добраться до квартиры. Я сразу же прилег на диван, а он огляделся и направился на кухню.
– Не нравится мне, как ты выглядишь, – заявил Константин, когда вернулся с двумя бокалами чая. – Тебе бы поесть чего-нибудь, а в холодильнике только майонез да банка с плесневелым огуречным рассолом. Ты как здесь живешь-то? Когда ел последний раз?
– Нормально живу, – насупился я, – просто вчера вечером еда закончилась, вот я утром и пошел в магазин, чтобы купить чего-нибудь, а тут вы.
