История одной ненависти
Изнутри медленно будто из тлеющих углей начал разрастаться пожар, который невозможно было утолить простыми поцелуями, но вместо того, чтобы гасить его, я теснее сжал тонкую талию и заставил малышку обхватить себя руками и ногами. Мои кисти сами собой опустились на ее задницу и смяли. Вжался в ее тело, слыша хрипловатый стон, который умер в нашем поцелуе.
Нес ее к берегу, жадно клеймя губами каждый сантиметр ее кожи, она отвечала, покорно прижимаясь и сильнее дрожа. Её кожа стала горячей на ощупь, но дрожь не прошла, потому что не была связана с низкой температурой.
Опустил бестию на одеяло и накрыл своим телом, больше не думая, и ни секунды не сомневаясь.
Её ноги все еще обвивали мои бедра, но как только хрупкая спина коснулась ткани, девушка расцепила лодыжки и инстинктивно приподняла бедра, позволяя стянуть с нее промокшие трусики.
С моих волос капала вода, прохлада ночного воздуха укрывала наши тела, но жар, который плавил кровь не давал замерзнуть.
Отвел влажную прядь с её ангельски красивого лица, заглядывая в бездонную глубину ее взгляда и понял, что уже давно пропал в этих непостижимых ощущениях. С самого первого взгляда и до этой минуты все шло к одному, и я не мог поступить иначе, потому что желание обладать этой девушкой становилось невыносимым.
Обхватил тонкую талию рукой, крепче фиксируя бестию, и одним резким толчком проник в нее, без труда разрывая девственную преграду.
Незнакомка всхлипнула и зажмурилась, а я замер в ней, пытаясь выровнять дыхание и подавить желание наброситься на нее как животное. Хотелось сразу и грубо. Хотелось часто и резко. Хотелось быстро и не прерывая, но в моих руках была хрупкая как статуэтка девушка, которую нельзя было брать так.
– Я предупреждал тебя, – произнес и медленно отвел бедра назад, чувствуя почти физическую боль, когда пришлось вынуть член. И тут же не дав ей привыкнуть, снова вставил, прикрывая глаза от накрывшего кайфа. – Но ты не послушала…
– Пожалуйста, – она задохнулась вдохом, когда наполнил ее без остатка и стиснула мои плечи так сильно, будто отпусти – и упадет в пропасть.
– Перестать? – стиснул зубы, боясь, что она попросит именно этого и попытался заранее свыкнуться с мыслью, что обязан буду выполнить ее просьбу. Никогда не принуждал девушек и не собирался делать этого сейчас, пускай до боли хотелось кончить с ней. В ней.
– Не останавливайся, – её шепот коснулся моих ушей и это сорвало все сдерживающие меня цепи.
Медленно, мучительно неспешно начал двигаться в ней, вглядываясь в распахнутые глаза, ища в них признаки боли или неприязни, но вместо этого её взгляд лучился удовольствием и благодарностью.
Она ловила кайф так же, как и я. И хотела того же, чего и я. И это пьянило сильнее чем сотни оргазмов, пережитых прежде.
– Ты красива, – произнес негромко, и заметил, что незнакомка опустила ресницы и потянулась губами к моему уху, чтобы окончательно свести меня с ума шепотом.
– А ты очень большой.
Её усмешка согрела дыханием шею, и тут же переросла в сдавленный стон, когда ускорился, больше не в силах сдерживать порыв быть грубым. Вколачивался в ее тело, вбивался в нее и с каждым выпадом чувствовал, как душа наполняется той самой свободой, которой пленил ее поцелуй в парке.
Она дарила мне эту свободу, переполняла ей. Сводила с ума своим вкусом и теснотой, и вынимала мою душу заставляла ту вновь и вновь переворачиваться внутри.
Моя девочка.
Зарычал, закрыл глаза, зажмурил. Ощутил, как ее тело начала бить дрожь. Девушка цеплялась за мои плечи слабыми руками и ее дыхание оборвалось, когда оргазм взорвал ее тело сладкой судорогой. Хотелось поймать ее взгляд и разделить с ней этот момент кульминации, но накрыло и меня, и я потерял контроль над всем. Над мозгом, над телом, над разумом. И просто отдался этой жаркой волне, которая накрыла собой и растворила тело на молекулы.
Реальность постепенно проникала в мозг, напоминая о себе прохладой темной ночи и шумом мелких волн, ласкающих берег.
Открыл глаза и выпрямился на локтях, глядя в улыбающееся лицо незнакомки. Её глаза были закрыты, но с губ не сходила улыбка, которую я поспешил слизать, все еще опьяненный ее красотой.
– Так вот, о чем пишут в книгах, – она произнесла, и я рассмеялся в ее губы, чувствуя себя легко.
– Не знаю, об этом ли пишут, но… мне уже давно не было так хорошо, – произнес честно, и понял, что не кривлю душой. Быстрые перепихи, которые были с другими девушками как правило без продолжения или по пьяни никогда не сравнились бы с чистой красотой той близости, что была между нами сегодня. И остается все еще, ведь я еще в ней.
Чёрт. Совсем ума лишился.
Аккуратно вынул, откатился и сел на покрывало, думая, как подготовить девушку к разговору об экстренной контрацепции.
– Спасибо за то, что показал мне это. И за то, что был чутким.
Она села и сняв мокрый лифчик надела на себя платье, прямо на голое тело. Хорошо, что наша одежда была сухой, иначе так недолго и заболеть.
– Мы не предохранялись, – произнес сдавленно и потянулся к джинсам, игнорируя валяющиеся рядом трусы.
– Не забывай, я учусь на врача и прекрасно все понимаю, – она ответила спокойно и без раздражения. – Я приму меры.
С моей души будто груз свалился, и я облегченно выдохнул. Видимо слишком облегченно, потому что нарвался на укоризненную улыбку этой бестии.
– Надо было мне подумать об этом раньше, – пожал плечами и надел футболку.
Над озером вдалеке забрезжил рассвет.
Мы оделись, собрали покрывало и покинули пляж.
Я проводил ее до дома, и не ощущал неловкости из-за тишины, повисшей между нами. Все слова, что должны были, уже прозвучали. И я не хотел оскорблять её ложью, что перезвоню или приеду к ней снова, хотя честно сказать, меня такая перспектива не пугала. Я бы с удовольствием продолжил общение с ней, но прежде надо было привести в порядок собственные мысли.
– Лучше нам расстаться здесь, – она остановилась около ларька, где мы брали шаурму и подняла на меня глаза. Влажные волосы облепляли ее шею и плечи, платье как вторая кожа обтягивало фигуру, и теперь я точно знал, что на ней нет белья. Её лицо казалось белее мела, косметики на лице почти не осталось, но она все равно была красивее всех, кого я до этого встречал и кого я знал до нее.
Она была сто крат чище их, несмотря на то что провела ночь с таким как я.
– Я провожу тебя, – произнес настойчиво, но девушка возразила.
– Это ни к чему. Я живу недалеко.
И что, это конец?
Не произнес вслух избитую фразу, вместо этого шагнул к ней и поцеловал так как любил. Смачно, неспешно и глубоко. Наше дыхание участилось, и когда мы смогли оторваться друг от друга, на улице стало еще светлее.
– Прощай, Яр – она выдохнула и подняла на меня взгляд с оттиском грусти. – Мне было хорошо.
– И мне, – ответил и позволил ей отступить, выпуская ее руки из своих.
Девушка зашагала по тротуару и через несколько метров свернула во двор, исчезая из виду, а я продолжал стоять и смотреть ей вслед.
Она ушла, оставив после себя шлейф сладковатого аромата ее шампуня или духов, я так и не понял. И шлейф из воспоминаний, которые были гораздо слаще любых угощений.
И именно в этот момент я понял, что не увижу ее больше. Не услышу ее голос. Не улыбнусь ей при встрече.
Розовеющее небо померкло.
Нет, я не могу вот так просто отпустить ее.
Я обязательно вернусь в этот город. Позвоню ей. Приглашу в нормальный ресторан. Надо только уладить вопрос с той сделкой, что отсрочилась из-за поломанной тачки.
И приняв твердое решение разобраться с делами, я уехал в свой город с намереньем вернуться сюда позже и разыскать незнакомку, которая так и не назвала настоящего имени.
Глава 7
Неделю спустя
– Дело сделано? – в конференцзал заглянул мой помощник, Игорь Силин, и я кивнул, глядя на подписанный контракт. – Значит, не зря мы дожимали их…
– Костя звонил? – вместо того, чтобы пустить с долгие размышления по поводу совершенной сделки, я достал свой мобильный из кармана и убедившись в отсутствии входящих, заговорил. – Он уже неделю не появляется, тачку из сервиса забрал, должен был вернуться в город, но исчез.
– Объявится, – Игорь пожал плечами и подойдя к столику с кофе налил себе из кофейника остатки роскоши, подготовленной для иностранной делегации, которая только что покинула наш офис, после того как переговоры завершились удачно. – У него часто такое бывает. Пропадет на месяц, поживет у какой-нибудь бабы и вернется, когда наиграется, ты же сам рассказывал.
– Такого уже давно не было.
С тех пор как наш отец, безвременно отправившийся на тот свет, завещал нам семейный бизнес и ту его часть, которой я не гордился, я и мой старший брат Костя, взвалили на себя все обязанности по управлению фирмой.
Правда у Кости случались закидоны, и он мог уйти в недельный запой, поэтому мне приходилось брать дела в свои руки, пока это не переросло в постоянство, и я не сел на кресло главы нашей компании в одиночку.
А Костя довольствовался теневухой, той частью бизнеса, которую я порывался закрыть еще после смерти отца, но брат настоял, что будет правильнее оставить все как есть.
Еще при жизни матери отец окружал себя шлюхами. Он был настолько беспринципен, что создал собственный бордель, чтобы проводить там вечера, и иметь возможность пользоваться любой бабой по своему вкусу. И к всеобщему удивлению, бизнес стал процветать, именитые клиенты готовы были раскошелиться, чтобы провести ночь с элитной Давыдовской шлюхой, которых отец отбирал сам, лично.
Я никогда в это дело не лез, но много раз слышал, как там проводились аукционы девственниц. В голове не укладывалось, как девушки могли добровольно на это пойти, это же проституция чистой воды… Но отбоя от клиентов не было, да и девушки там работали на любой вкус и цвет.
И после того, как мой старик преставился, бизнес остался без хозяина, но Костя взвалил на свои плечи всю эту хрень с сутенерством и кажется получал от этого кайф. Я в это дерьмо не лез, предпочитая оставаться у руля легального бизнеса, переданного отцом.
– Объявится, – Игорь отпил из кружки и как по команде дверь конференцзала распахнулась и на пороге появился старший Давыдов собственной персоной.
– Ну что, как прошло? – выглядел Костя так, будто только что выбрался из постели подружки. Мятая рубашка, такие же брюки и щетина трехдневной давности. Некоторые вещи никогда не меняются…
– Удачно. Дело за малым: пересчитать поступившие бабки и выписать премии за совершение удачной сделки.
– Я в тебе не сомневался, брат, – произнес с гордостью и сел в кресло наискосок от генеральского, в котором сидел я. – Значит, можно спать спокойно ближайшие года три?
– Четыре, – поправил его, глядя на бумаги на столе и сложив те стопкой сунул помощнику, который уже справился со своей порцией кофе и собирался ретироваться. Как ни странно, Игорь Костяна побаивался и предпочитал не попадаться ему на глаза, когда меня не было рядом. Возможно, виной тому инцидент, когда Костя обдолбался и пришел на работу гашенный, угрожая уволить их всех к чертям, не знаю. Но факт оставался фактом. Как только Костя в комнату входил, Игорь сваливал подальше. – Подготовь документы и передай моей секретарше, что она может быть свободна не сегодня.
– Сделаю, – Игорь сухо ответил и торопливо вышел, оставляя нас с братом наедине.
– Бля, Яр, я встретил такую кралю, – Костя воодушевленно уткнулся в мобилу, видимо изучая фотки своей новой пассии, до которой мне не было никакого дела.
Было плевать на девок, с которыми спит брат, мои мысли сейчас были заняты одной единственной. Той, кто неделю назад подарила мне свою девственность на пляже у озера. И сегодня я собирался уйти с работы пораньше, взять тачку и навестить тот маленький городок и ту бестию. Всю неделю думал об этой поездке.
– Она просто космос. Знаешь десять из десяти. Дерзкая, смелая, красивая и отвязная.
– В твоем вкусе… – устало произнес и глянул на часы. Половина второго. Можно собираться.
– Да я не себе подобрал, а на аукцион, хотя поверь сам с радостью бы сорвал ее целку.
Я вскинул брови, не совсем понимая.
– Встретил девушку с вагиной и все еще ее не трахнул?
– Она девственница, брат. А девственницы в наше время стоят дорого. Зачем терять бабки, если можно нажиться.
– Ты на что намекаешь? – спросил хмурясь. – Не хочешь же ты сказать, что выставишь ее на аукцион против воли?
– Нет, – Костя стушевался, – она в курсе. Студентке деньги не лишние. Но когда она продаст свою вишенку, насладиться пирогом смогу и я.
– Бросал бы ты все это дерьмо, брат, – произнес устало и поднялся, намереваясь свалить с работы.
Надо отметить удачную сделку, и я собирался сделать это в ресторане с одной хитрой бестией, о которой думал всю эту неделю.
– Если бы ты увидел ее, ты бы так не говорил, – брат протянул мне свою мобилу, экраном вверх, и я запнулся на вдохе и замер, чувствуя, как внутренности скручиваются будто в мясорубке. – Любочка Любовь моя. Нравится? Знал, что оценишь…
Я медленно протянул руку и взял мобилу брата, не отрывая взгляда от улыбающегося лица той самой девушки, о встрече с которой я мечтал всю неделю. Горло сдавило, и кислород перестал поступать в легкие. И я ощущал как их колет будто битым стеклом дышу, и смотрел на знакомые до боли черты.
– Она? – спросил и отшвырнул мобилу, все еще не понимая, как так вышло.
– А где я думаешь пропадал всю неделю? Окучивал ее в том городишке. Ты уехал утром, а я остался чтобы завершить начатое. Такая киска точно уйдет за дорого.
– Думаешь, она девственница? – повел плечом, все еще не до конца веря в происходящее.
– Точно тебе говорю. Она сказала, что никогда ни с кем не спала и так краснела, когда я… ну в общем, да. Уверен.
– Я бы на твоем месте убедился, представь какой скандал разразится, когда Давыдовская девственница окажется распечатанной до сделки, – произнес как будто мне есть до этого дело. Хотя все, чего хотел, уехать домой и напиться, а еще лучше найти эту суку и спросить, какого хрена она решилась на это дерьмо?
Денег ей захотелось? Я бы дал, стоило только попросить.
Славы? Глупый способ ее обрести. Грязный.
Тряхнул головой, и зашагал к дверям, слыша в спину упрек брата.
– Так и признайся, что бесишься от того, что эту кралю первым нашел я.
– Отьебись брат…
Толкнул дверь конференцзала и выскочил в холл, не чувствуя ничего, кроме раздирающего на куски непонимания.
Это не она. Не может быть она.
Но в глубине души я понимал: единственный способ проверить – поучаствовать в этом гребанному аукционе и выиграть девственность этой суки, чтобы посмотреть в лицо девушке из моего прошлого и спросить, какого хрена все это значит.
Глава 8
Огонь в камине догорал. Часы показывали десять, и вискарь почти закончился, а это уже вторая бутылка за сегодня, но она на удивление хорошо шла и прекращать пить не хотелось. Хотелось нажраться вхлам.
Легкое покашливание заставило меня перевести взгляд на дверь гостиной и застыть.
Не думал, что будет так больно, но в первую секунду я не смог даже вдохнуть не, то что пошевелиться, сердце будто стрелами проткнули.
– Дверь была открыта, – та самая незнакомка из парка, моя маленькая бестия стояла в дверях и под моим тяжелым взглядом переступила с ноги на ногу, старательно избегая смотреть на меня. А я напротив – не мог отвести от нее взгляда, потому что дорвался до знакомого лица и до одури хотелось впитать в себя ее образ. Запомнить его до мелочей чтобы потом представлять себе нашу последнюю встречу. – И я вошла. Прошу прощения, что без стука.
Дверь открыта? О чем она?
И потом сквозь затуманенный алкоголем разум до меня дошло.
После работы я уехал в один из особняков, принадлежащих компании и прихватив ноутбук и бутылку вискаря и заявился на закрытый онлайн аукцион, где продавалась «девственность» этой суки. Выиграл его инкогнито. Отправил адрес, и стал ждать, когда мой приз мне привезут.
– Я…
– Молчи! – оборвал ее на полуслове и отпил из-горла, изучая незнакомку.
На ней было, платье, которое многие назвали бы ослепительным. Из серебристых камней, мозаикой выложенных на тонкой прозрачной вуали. Оно не скрывало ее идеальной фигуры: тонкой талии, упругих сисек и длинных ног, видневшихся под полупрозрачной вуалью. Но даже это гребаное платье не смогло затмить ослепительность её идеального лица. Именно того лица, которое я изучал, когда рвал ее целку.
– Девственница, значит, – произнес задумчиво, и девушка отвернулась, будто ей было противно все происходящее. Надо же, какие мы гордые! – Соси.
Услышав мой приказ, она резко повернулась ко мне и шумно сглотнула, не веря, ослышалась или же…
– Соси, – повторил медленно и спокойно, откинулся на спинку кресла, с вызовом глядя в мятежные глаза.
После секундной заминки, девка шагнула ко мне и опустившись на колени между моих раздвинутых ног потянулась к пуговице белой рубашки, которую я так и не снял после офиса. Хотела расстегнуть ее, но я перехватил ее запястье и опустил ее кисть на бугор в паху и надавил.
Член здесь, если ты забыла.
Отпил из бутылки, приподнял бедра, когда она расстегнула ширинку и стянула брюки вместе с боксерами. Член приветственно качнулся ей навстречу уже в полуготовности, и я стиснул зубы, когда она опустилась и покорно вобрала его в рот до основания.
Технично, медленно и со знанием дела, будто всю жизнь только и делала, что сосала.
Зашипел, она испуганно прервалась, длинные серьги качнулись, щекотнули мои бедра. Испуганный взор застыл на лице напротив, а я сглотнул ком в горле и вынув шпильку из её темных густых волос рассыпал те по хрупким плечам и зарылся в них пальцами. Бутылка вискаря выпала из второй руки, и я опустил ладонь на тонкую шею и сжал, пристально глядя в глаза, в которых все четче выделялся налет паники.
Задушить тебя сука за то, что оказалась не той, о ком хранил воспоминания?
Девушка дернулась в моих руках, и я очнувшись от дурмана памяти зарылся обеими руками в ее волосы и повернул ее голову влево, замечая за ее ушком свежую татуировку. Лилия. Такие татухи носят все шлюхи Давыдовых. И эта не исключение.
Этот факт отрезвил. Я опустил руки, больше не касаясь кожи, запах которой так хотелось жадно вдыхать, и кивнул на стоящий член, стараясь не думать, что так глубоко ошибался в ней.
Девушка поняла без слов и насадилась ртом на мой член. Я выдохнул сквозь стиснутые зубы.
– Люба, значит… – хрипло прошептал. А ведь тогда мне казалось, что это не ее имя, но она ведь не сказала наверняка.
– Лаура, – она произнесла глухо, и я ухмыльнулся.
Помимо отличительных татушек, Костя всем своим шлюхам давал напыщенные псевдонимы, чтобы скрыть старые, давно забытые, данные им при рождении имена. И эта девка не исключение.
– Раздевайся, Лаура. Пришло время взять то, за что я так дорого заплатил…
Я взял ее прямо на полу у догорающего камина. Она оказалась целкой, и после того, как все было кончено, торопливо оделась и покинула особняк, оставляя меня в одиночестве. Провожать не стал. К чему провожать шлюху?
Одного не понимал? Брат опустился до того, чтобы торговать зашитыми целками?
Потянулся к ноутбуку и открыл почту, чтобы связаться с организаторами аукциона.
Никто кроме меня не должен касаться ее, никто кроме меня не должен ее трахать и пользовать.
Перечислил сумму, ровно на то, чтобы в течение месяца каждый вечер мне привозили эту самую девку, и хлопнул крышкой ноутбука, откидываясь на спинку кресла.
У судьбы порой весьма странное чувство юмора.
И сейчас она поиздевалась всласть.
Глава 9
Особняк, который некогда принадлежал моим родителям сиял огнями. Машины сбились в пробку на подъездной дорожке и беспрестанно сигналили, подгоняя нерасторопных гостей, что медленно выплывали из дорогих тачек и поднимались по освещенному лампами крыльцу.
Каждый год в нашем доме проводился бал. На самом деле этот повод нажраться и еще раз показать всем своих шлюх, от которого никогда не отказывался отец, и даже после его смерти традиция не прекращалась. Костя все для этого делал.
Я оглядел сборище толстосумов все прибывающих, и вернулся в дом, чтобы подняться и отыскать своего младшего брата, Глеба. Тот вернулся из Оксфорда, из которого его пока чудом не выперли и сейчас обещал присоединиться ко мне во всем этом дерьме роскоши и фальши. Без него я сошел бы здесь с ума.
Вошел в холл, оглядывая стоящих здесь людей.
Часть гостей уже прибыла и сейчас толпилась группками и о чем-то болтала, между гостями прохаживались эскортницы, которые традиционно блистали в дорогих шмотках и украшениях, привлекая внимание потенциальных папиков.
Все как в старые времена.
Пересек холл и начал подниматься по лестнице на второй этаж, и как только ступил на площадку, едва не запнулся застывая напротив Лауры.
– Что вы здесь… – она произнесла испуганно, но тут же окинув быстрым взглядом пространство вокруг и убеждаясь, что мы одни, схватила меня за руку и потащила в сторону комнат для гостей. Неужели решила мне отсосать напоследок? – Помогите мне…
Произнесла так отчаянно, что я на секунду растерялся, когда она толкнула меня внутрь и закрыла дверь, отрезая нас от происходящего в особняке.
– Помогите сбежать, меня держат тут силой!
– Силой? – спросил цинично, все еще не веря в ее слова. Что за бред?
– Я пыталась сбежать, но мне не позволяли и… Я не хочу больше быть здесь… Пожалуйста, помогите мне уйти. Если Костя узнает, он снова меня ударит, но если вы ему не скажете…
– Постой, как это, ударит? – я схватил ее за руку, намереваясь отыскать брата и устроить очную ставку, но внезапно боковая дверь, ведущая в туалет скрипнула и оттуда вышел Самсонов.
Давида я знал, мы с ним пересекались в паре сделок, но я бы предпочел с ним больше не встречаться. До зубовного скрежета неприятный чел, мы с первой минуты знакомства невзлюбили друг друга. И черт дернул эту девку войти в комнату, которую на эту ночь отвели ему. Он все слышал и сейчас с вызовом смотрел на нас.
– Я все правильно понял? Тебя кто-то обидел, девочка? – басовитый голос полный решимости подтвердил мои опасения. Нам пиздец. Лаура кивнула и шагнула к нему, тот впился в мое лицо прямым немигающим и произнес. – Вы, Давыдовы совсем охуели? Баб принуждаете работать на вас, вы сука на тот свет захотели?
– Дава осади, с Костей я сам разберусь…
– Давыдовы…? – девочка испуганно посмотрела на своего защитника, и тот кивнул.
– Этот, – указал на меня, – брат твоего Кости. Думать надо, у кого защиты просишь…
Она зажала рот рукой и полные ужаса глаза впились в меня. Разочарование, страх, безысходность в ее взгляде усилили ощущение бесконтрольного падения, которое я ощутил, когда она начала мотать головой, отрицая очевидное.
Да, она не знала, что мы братья, ведь я покупал ее инкогнито.
Но даже этот факт не меняет сути – я не знал, что ее держат силой, и сейчас нам с братом предстоял очень серьезный разговор.
– Я разберусь, девочка. Главное рядом держись, а к этим животным не подходи.
– Самсонов… – предостерегающе прошипел, злясь на ситуацию и на этого гребаного защитника, который стал Богом в глазах девочки, которая априори никому кроме меня не должна была принадлежать.
– В сторону, – Давид подцепил руку Лауры и повел ее прочь, с явным намереньем устроить скандал, что всего несколько минут назад собирался учинить брату я. Вот только разгар приема не самое лучшее время для выяснения отношений.
Благо Костя встретился нам в коридоре второго этажа.
Брат с интересом оглядел нашу троицу, и понимая, что пахнет жареным, обратился к Самсонову.
– Эта девка занята, Давид, но ты можешь выбрать любую другую, внизу много желающих.
Лаура всхлипнула, и отступила за плечо защитника, а я скрипнул зубами, и шагнул к брату, толкая того в грудь.
– Ты держал ее тут силой?
– А что ты так впрягаешься на ее защиту? Ты же едва с ней… знаком… – До Кости видимо дошло, кто был тем инкогнито, купившим девственность его новенькой, и он разозлился и толкнул меня в ответ, забыв, что мы тут не одни. – Если так захотел ее, мог бы не разбазаривать семейные бабки и встать в очередь. Я отдал бы ее тебе после того, как сам попользовал.
– Заткнись!
– Сколько? – Самсонов вклинился между нами и обратился к брату. – Какая сумма нужна, чтобы вы навсегда забыли о том, что её видели?
Я непонимающе моргнул, а брат тут же выдал.
– Три сотни тысяч и мы в расчете.
Лаура всхлипнула, отступая к стене, Давыдов невозмутимо кивнул и отшагнул, протягивая девочке руку.
– Долларов, – Костя не остался в стороне. Цена, которую он назвал была завышена в сотни раз с одной целью – позлить Самсонова. Неясно зачем, Костя нарывался, но он всегда был ебанутым.