Книга И жизнь, и слезы, и любовь - читать онлайн бесплатно, автор Ольга Ивановна Обухова. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
И жизнь, и слезы, и любовь
И жизнь, и слезы, и любовь
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

И жизнь, и слезы, и любовь

Она поймала на себе несколько восхищенных взглядов молодых людей; заметил их и Сергей, но его это не рассердило, а наоборот, даже порадовало. «Вот какая у меня спутница», – казалось, говорили его собственные взгляды, которые он гордо бросал вокруг.

Улыбаясь, он повернулся к Даше.

– Это, должно быть, тайский шелк. Очень высокого качества, – произнес Сергей, внимательно оглядывая ее наряд.

– Да, мой муж покупал его на севере Таиланда, в провинции Чиангмай, которая славится отменным шелком, – подтвердила Даша. Она кивнула знакомому пианисту Михаилу Каневскому – худенькому, с нервным лицом, серыми беспокойными глазами и длинными красивыми пальцами. Тот кивнул ей в ответ. В руках у него была зажата испещренная пометками партитура. Говорили, что Каневский настолько погружен в музыку, что «играет» даже в самолете, даже во время перелетов – когда под рукой нет фортепьяно, он просто перебирает пальцами в воздухе, точно нажимая на незримые клавиши, и молча слушает про себя музыку, спорит с собой, пытается переигрывать традиционные пассажи по-новому…

Конечно, стоявший рядом с ней Сергей не был ни пианистом, ни музыкантом, ни вообще человеком из мира искусства. Он был бизнесменом. Но в целом он все равно оказался приятным собеседником, неожиданно легким и ненавязчивым. А самое главное – Даша очень любила Гарифуллину. И когда та наконец запела, молодая женщина искренне восхитилась прекрасной творческой формой, в которой находилась выдающаяся певица. И уже не могла оторвать своих глаз от сцены.

Перед началом второго отделения на сцену внесли огромную корзину роскошных цветов. Даже искушенная консерваторская публика оценила их красоту. Заметила эти цветы и певица. Поискав глазами в первых рядах, она, наконец, увидела Сергея и, улыбнувшись, грациозно наклонила голову в знак благодарности.

– Вы знакомы? – благоговейно прошептала Даша.

– Да, несколько раз встречались в Вене, где она выступает, – скромно ответил Сергей.

По окончании концерта Сергей позвонил Алле и сообщил, что они выезжают. И когда они вошли в квартиру, их встретил потрясающий аромат кофе. Алла была настоящим мастером готовить этот божественный напиток.

На столе стояло также блюдо с маленькими пирожными и бутылка белого вина.

«Гевюрцтраминер», – прочитала Даша и повернулась к Алле.

– Да, это замечательное белое вино из Эльзаса. Совершенно особое. Нам его привезли в подарок друзья, – сказала Алла. – Там есть такой городок Рийквир. Практически все его жители делают это домашнее белое вино – причем не из обычного, а из вяленого винограда. Это придает ему особый вкус. «Гевюрцтраминер» – гордость и одна из достопримечательностей Эльзаса. – И она торжествующе взглянула на Дашу.

– Я знаю, – ответила Даша. – Несколько лет назад мы были во Франции по приглашению друга моего мужа, журналиста Юры Коваленко. Объездили весь север страны, побывали и в Эльзасе. И, конечно, Коваленко повез нас в Рийквир. Помню, как мы переходили от дома к дому и везде нас угощали «Гевюрцтраминером». Я даже опьянела, уже не чувствовала своих ног, – засмеялась она. – А потом мы купили три бутылки и привезли их в Москву. Одну подарили родителям Алеши, одну моей тетушке, а третью увезли с собой в Таиланд. Действительно бесподобное вино!

– Не тот ли это Коваленко, который много лет работал в Париже корреспондентом газеты «Известия»? – поинтересовалась Алла. В ее глазах появился блеск.

Удивительно. Неужели она знала Юру Коваленко?

– Да, именно тот. Сначала, кстати, мой муж дружил больше с его сыном Иваном. А потом подружился и с самим Юрием Ивановичем, – сказала Даша. – Думаю, это один из лучших российских зарубежных корреспондентов.

– О, да! – воскликнула Алла. – Я с вами полностью согласна. Я все его корреспонденции читаю, не пропуская. Он начинал в «Известиях», а сейчас, кажется, представляет «Русский курьер»?

– Вы правы, – ответила Даша. – Юрий Иванович – профессионал высокого класса и знаток русско-французских культурных связей. Он, кажется, знает все про это. В том числе и то, чего не знают подчас и историки культуры, которые занимаются этим десятилетиями. Но для меня не это самое главное. Коваленко поддержал меня после гибели мужа и всегда, приезжая в Москву, навещает нас с Костиком. Иногда Юрий Иванович привозит бутылочку «Гевюрцтраминера», который называет просто «Гевюрц».

– Какие у вас, однако, хорошие знакомые, – задумчиво произнесла Алла. И тут же повернулась к племяннику.

– Вот какая… – воскликнула она. Видимо, Алла хотела сказать: «Вот какая жена тебе нужна», но быстро поправилась и закончила: – Вот какая же умная у нас Дашенька! Все знает!

Вскоре Сережа с тетей пили вино и ели пирожные, и все это – с явным удовольствием, смакуя каждый глоток, каждый кусочек. А Даша, сославшись на то, что после смерти мужа практически не пьет, а также необходимостью взглянуть на сына, вышла в другую комнату. Здесь пахло Костиком – так вкусно могут пахнуть только любимые дети, когда их вымоют в ванне и уложат в постельку. И тогда их хочется целовать, целовать, целовать… Даша тихо подошла к сыну. Он сладко спал, повернувшись на правый бочок и подложив кулачок под круглую щечку. Как он похож на мужа! «Ах, Алеша, Алеша, что же ты наделал!» – всхлипнула Даша.

– Ну, как вы нашли сына? – спросила Алла, когда хозяйка вернулась в столовую.

– Чистый, сладкий, спит, как ангел, – ответила Даша. Она не стала упоминать о том, о чем подумала в его комнатке.

– Да, я его искупала, и он был очень доволен, – с гордостью произнесла Алла. – Какое же это счастье иметь детей! – и через минуту по ее искусно нарумяненной щеке поползла крупная слеза.

– Тетя, прошу тебя, не порть этот чудесный вечер, – бросился к ней Сережа. – В конце концов, у тебя есть Андрей, есть я. Да и Даша, я полагаю, не запретит тебе встречаться и играть с Костиком, если ты захочешь.

– Конечно, конечно, – сразу согласилась Даша. Она набрала в грудь побольше воздуха.

– Приходите к нам, когда вам захочется. Хотя после вашей квартиры моя выглядит, наверное, убого.

– Ничего подобного, – возразил Сергей. – Вполне приличное жилище. Только бы чуть-чуть подреставрировать мебель, да перетянуть диван. – Он улыбнулся. – Кстати, у меня есть чудный мастер, Алексей Григорьевич, милейший человек. Он перетягивал мебель самому Ростроповичу, Образцовой, Григоровичу, Косыгину и другим великим людям! Хотите, я его приглашу к вам?

– И сколько же попросит этот милейший Алексей Григорьевич? – нервно спросила Даша.

– Да нисколько, – ответил Сергей. – Видите ли, у мастера есть одна слабость – он обожает экзотические растения. Он украсил ими всю квартиру, а теперь – и дачный участок. Экзотические растения стоят очень дорого, а я…

– А вы их привозите Алексею Григорьевичу совершенно бесплатно, – заключила Даша.

– Вот именно. И он будет рад оказать мне эту услугу. То есть вам, – поправился Сергей.

– Нет, – твердо ответила Даша. – Мне это не подходит. Ведь я же вам, в свою очередь, никакой услуги оказать не смогу.

– Ну, как пожелаете, – обиженно протянул Сергей. – Хотел как лучше, а… А услуг мне от вас никаких не требуется.

– Да, племянник, – промурлыкала Алла. – Не получилось из тебя галантного рыцаря, не оценили тебя. Ладно, тогда мы пошли – уже поздно, да и вам, Даша, завтра на работу.

– Спасибо вам, Алла, спасибо, Сергей, за прекрасный вечер, – вежливо сказала на прощание Елагина.

Но Алла, бросив на нее резкий взгляд ставших вдруг очень холодными глаз, уже стояла около лифта. Сергей, разведя с виноватым видом руками, поспешил вслед за тетей.

«Ну вот, обиделись. Неужели не понимают, что такие подачки только оскорбляют? – пронеслось в голове у Даши. – Наверное, не понимают».


На другой день ей позвонил Андрей Юрьевич и пригласил подняться к нему. Зайдя в его кабинет, Даша застыла на пороге. Она и забыла, насколько привлекательным был этот мужчина, общаясь в последнее время в основном с его супругой и племянником, и невольно им залюбовалась. Особенно сейчас, когда прямо на его фигуру падал золотистый солнечный свет, струившийся из полуоткрытого окна.

– Проходите, проходите, – доброжелательно произнес Андрей Юрьевич и усадил ее в кресло.

– Я хочу вас поблагодарить, Даша. Общение с вами и особенно с вашим чудным сынишкой делает с Аллой чудеса. Она стала веселее, у нее появились новые заботы. – Он хмыкнул. – Она, кажется, даже стала мягче. Одно ее огорчает – порой вы вдруг закрываетесь, как бы захлопываете створки раковины и не хотите принять искреннюю помощь. А ведь Алла – очень искренний человек, и если она хочет помочь…

– Я вас понимаю, Андрей Юрьевич, и очень благодарна Алле Антоновне за заботу обо мне и Костике. Но, видите ли, я действительно стала закрытым человеком после гибели мужа, тяжело схожусь с людьми. – Она старалась выразить свои мысли как можно более деликатно. – Кроме того, вы оба старше меня, и… и я не всегда понимаю, как вести себя с вами.

– Да, Дашенька, вам ведь 25 лет, а нам с женой – по 42. Разница в 17 лет – это много. – По его губам скользнула улыбка. – С большой натяжкой, но я мог бы быть вашим отцом.

– Нет! – воскликнула Даша. – Вы слишком молоды, чтобы быть им.

– Вот и я бы этого не хотел, – засмеялся Андросов.

– И еще, Андрей Юрьевич, – замялась Даша. – Может быть, мне это только кажется, но… – Она кусала губы. – В общем, у меня такое впечатление, что ваша супруга как бы стремится выдать меня замуж за Сережу. Своего племянника. Которого я и увидела-то только впервые в прошлый раз. А Алла – она сразу взяла быка за рога. Со свойственной ей энергией. – Она торопливо закончила: – А я, во-первых, замуж не хочу. А во-вторых, Сережа мне не подходит. А в-третьих, я не терплю давления в таких деликатных вопросах. – Она перевела дух.

Андросов молчал. Похоже, он и сам был удивлен.

– Уф, какой неприятный разговор у нас получается! – смутилась молодая женщина. – Но все это выглядело как-то… не очень. Я сразу дала понять Алле, что замужество совсем не входит в мои планы, и вообще… – Она махнула рукой. – А когда я сопротивляюсь, Алла сразу же превращается в Снежную Королеву.

– Да, это с ней иногда случается, – засмеялся после небольшой паузы Андрей Юрьевич. – Уж очень она любит племянника. И всячески желает устроить его счастье. Вы же в курсе, какая у него была тяжелая жизнь перед тем, как он занялся этим цветочным бизнесом и фантастически разбогател?

Даша Елагина кивнула.

– И, скажу вам по секрету – она действительно, видите ли, вбила себе в голову, что вы – самая подходящая кандидатура для Сергея. Умная, красивая, но при этом скромная. Да и ребенка вашего она обожает – а это уже как бы готовый внук. – Он подумал, а затем добавил, глядя в удивленные глаза Даши: – Но я вас понимаю. И попрошу Аллу не давить на вас. Согласны? – Он смотрел ей прямо в лицо, не отрываясь.

– Согласна, – с облегчением выдохнула Даша.

– Ну, вот и договорились, Да, кстати, мне после работы надо заехать в «Президент-отель», могу подбросить и вас до детского садика, – предложил главный редактор.

– Спасибо. Тогда у проходной в 17.30, – и Даша вышла из его кабинета. Добравшись до своей редакции, она почувствовала неожиданное облегчение.

Они все были очень добры, милы, исключительно предупредительны – все эти люди.

Но почему-то после общения с ними она всегда чувствовала какое-то странное смятение.


Когда она в условленное время подходила к «вольво» Андросова, то заметила, как несколько агентских красоток с завистью наблюдают, как она садится в его автомобиль. «Ну и пусть сплетничают, мне-то что! – внезапно подумала Даша, усаживаясь не на заднее сиденье, как она обычно предпочитала, а на переднее. Рядом с самим Андреем.

Машина плавно тронулась с места и помчалась по Садовому кольцу. При повороте над тоннелем напротив кафе «Шоколадница» Андросов был вынужден резко затормозить – какая-то старушка, перебегая дорогу с тяжелой сумкой, чуть не упала под колеса «вольво».

Дашу бросило влево, и она коленом задела руку Андрея Юрьевича. Это длилось мгновение, но от этого прикосновения тело молодой женщины пронзило, будто электрическим разрядом. «Что это?» – подумала она и взглянула на водителя. Он сидел побледневший и, казалось, боялся дышать. Но тут на светофоре зажегся зеленый свет, и машина двинулась вниз, в сторону Мароновского переулка. Андросов затормозил по просьбе Даши около детского сада. Низко свешивающаяся ветка липы коснулась блестящего капота машины.

– Я могу вас подождать, до встречи в «Президент-отеле» еще есть время, – предложил он, неловко улыбаясь.

– Спасибо. Но мне предстоит разговор с воспитательницей Костика. Так что не ждите меня, Андрей Юрьевич, – сказала Даша без всякого умысла.

– А я все-таки дождусь вас. Но, конечно, не сегодня, – и его зеленые глаза так пристально посмотрели на Дашу, что сердце ее как будто куда-то ухнуло с высоты.

Побеседовав с воспитательницей, которая вовсю нахваливала Костика, видимо, ожидая за это материального поощрения, Даша подхватила сына и они пошли домой. Сын щебетал по дороге про какую-то Анечку, которой так понравились булочки к чаю, что Костя отдал ей и свою. И она съела две булочки. «Мамочка, я правильно сделал, что не пожадничал?» – спросил он.

– Правильно, правильно, сынок. Надо быть добрым мальчиком, – улыбнулась женщина.

Искупав и уложив сына, Даша села с книгой на диван. Но роман любимой писательницы Жюльетты Бенцони «Флорентийка» никак не читался. Перед глазами вставал другой образ – красивого черноволосого мужчины с зелеными глазами.

Не выдержав, Даша отложила книгу в сторону.

«Зачем мне эти волнения? – с грустью подумала она. – Мы так хорошо жили вдвоем с Костиком! Многие считают меня романтичной натурой, но не такие уж они красивые, эти зеленые глаза. Не надо мне все это. Надо просто забыть, выкинуть из головы эту… чепуху».

Зазвенел телефон.

– Дашенька, это Алла, – послышался звонкий голос Снежной Королевы. – Тут приехал Сережа, и у него к вам деловое предложение. Передаю трубочку.

– Добрый вечер, Даша, – зазвучал приятный голос Сергея. – Одна надежда на вас, выручайте!

– А в чем дело?

– Да вот понадобился срочный перевод книги об экзотических растениях. Даже не книги, а брошюры. Объем? Двадцать две страницы. Один печатный лист. Да, на английском. Срок? Среда. Постараетесь? Спасибо огромное! Тогда я к вам лечу. Нет, не надо ни чая, ни кофе. Передам текст, а вы сразу принимайтесь за работу. Тут Аллочка предлагает забрать у вас Костика на выходные. Ведь вам придется работать, не разгибаясь. Согласны? Нет другого выхода? Ну, ждите, буду буквально через 5 минут.

Так и вышло. Уже через 10 минут Даша сидела за компьютером. Текст был средней трудности, так что словарем она почти не пользовалась. Решив сразу сделать как можно больше, Даша просидела над переводом до часу ночи и рухнула в постель. А утром Костика забрали Андросовы. Молодая женщина была так занята, что не обратила внимания на то, как выглядит Андрей Юрьевич, каким сдержанным и молчаливым был он на этот раз.

За два дня она перевела две трети, в понедельник ночью закончила, во вторник вычитывала и вносила правку, а в среду в 7.30 утра Сергей уже забрал перевод и вручил ей конверт. Даша в него даже не заглянула, поскольку спешила – готовила Костика к детскому саду. А вечером открыла и ахнула – 700 новеньких, хрустящих долларов выпали на стол. Когда позвонил Сергей, Даша поблагодарила его и попросила привести Алексея Григорьевича. Теперь она могла отреставрировать стулья и перетянуть диван. Все правильно – если сделать это, то квартира сразу приобретет другой вид. И даже без всякого евроремонта в ней станет по-настоящему красиво.

Даша оформила отпуск и стала ждать мастера. Алексей Григорьевич оказался невысоким словоохотливым мужчиной лет 70. Работал он внешне неторопливо, но споро и аккуратно, и совершенно потряс Дашу историями о знаменитостях, которым перетягивал мебель. Даше даже стало казаться, что она и впрямь знакома со всем этим миром, такими живыми, наполненными забавными деталями были рассказы старого мастера. Память у него, несмотря на возраст, была просто превосходная.

Закончив работу, Алексей Григорьевич сказал:

– Ну, Даша, с такой мебелью ты теперь – богатая невеста. – Он лукаво покосился на нее. – Можешь смело за Сергея выходить.

Женщина чуть не поперхнулась. Вот и он туда же… Они что, сговорились все? Впрочем, мастера можно было понять – видимо, он выполнял много заказов Сергея и зависел от него.

– Да не люб он мне, Алексей Григорьевич.

– Как так не люб? Видный парень и богатый к тому же. Да и ты ему нравишься, я это вижу. – Алексей Григорьевич спохватился. – Может, у тебя кто другой на примете есть?

Даша медленно покачала головой. Алексей Григорьевич уже знал историю ее жизни, которую молодая женщина поведала, угощая мастера обязательным горячим обедом и двумя маленькими рюмочками водки к нему. Он сразу предупредил, что иначе просто не сможет работать – сил не хватит…

– Не горюй, Даша. Я думаю, найдешь ты еще свое счастье. Главное – не спеши, – добродушно заявил на прощание Алексей Григорьевич. На том и расстались.


Сергей, которого Даша была вынуждена пригласить, чтобы тот оценил сделанное, горячо одобрил результаты работы мастера.

– Хорошо потрудился Алексей Григорьевич. – Его глаза блеснули: – Видимо, вы ему понравились.

– Да не я, а мебель, – отмахнулась Даша.

– Вы, вы, уж я-то его знаю. – Он помолчал. – Ну, мебель вы привели в порядок, теперь надо и отдохнуть. Предлагаю поехать на недельку к моим друзьям-бизнесменам в Подмосковье. У них – роскошный коттедж на берегу реки, – небрежно бросил он.

– Спасибо, Сергей. Не сомневаюсь, что коттедж роскошный. Другого у ваших друзей просто быть не может, – ехидно сказала Даша. – Но мы уезжаем на две недели к подруге матери. У нее – собственный домик в Калужской губернии, и она нас приглашает второй год подряд. Так что до осени.

И чтобы смягчить неловкость расставания – все-таки Сергей помог ей хорошо заработать, Даша дружески чмокнула его в щеку.

Но Сергей был явно разочарован. Не помог и последовавший сразу вслед за его уходом звонок Аллы. Снежная Королева настаивала и настоятельно просила, она пустила в ход все свое обаяние и действительно незаурядное умение убеждать, но Даша на самом деле уезжала туда, где ей было легко и спокойно – к Беате Станиславовне Лещинской в старинный русский городок Тарусу. На привольный берег Оки, по которому когда-то бродили поэт Марина Цветаева и художник Борисов-Мусатов. К цветущим лугам и полям, по которым так замечательно гулять летом, под ласковыми лучами солнца, вдыхая пропитанный ароматами трав восхитительный пряный воздух и глядя в бездонное синее небо.

А потом углубляться в дремучий сосновый бор, наполненный мелодичным пением порхающих в вышине птиц и осторожными солнечными бликами, едва достающими до земли. И какой-то первозданной, невероятной тишиной.

Русская природа – величественная, удивительно красивая, трепетная, нежная, была главным богатством Тарусы. Ее вековым достоянием, ее визитной карточкой. Таруса для Даши была местом отдыха и местом силы – она уже успела убедиться в этом. Она стремилась попасть туда, и больше ей ничего не хотелось желать.


В середине сентября Даша и Костик, отдохнувшие, загорелые, с банками вкусного варенья, сваренного по старинным польским рецептам пани Беатой, возвращались в Москву из Тарусы. Даша окончательно успокоилась – как будто река Ока, полноводная от летних дождей, где они купались каждый день, прочистила ей мозги и вылечила сердце.

«Прощайте, зеленые глаза, – подумала Даша. – Любите свою Снежную Королеву». Она посмотрела в окно автобуса. Столица приближалась – впереди показались огромные бетонные буквы, похожие на детали из какого-то гигантского детского конструктора. Они складывались в слово «Москва». А под ними протянулись красочные цветочные клумбы, которые, казалось, лишь еще ярче расцветились под осень. Даша въезжала в столицу со спокойным сердцем, свободным от тех неясных треволнений, которые, как она со стыдом вспоминала, мучили ее перед отъездом в Тарусу.


Даша Елагина отвела сына в детский сад, вручила банку вкусного вишневого варенья воспитательнице и вернулась домой, чтобы прибраться в квартире. Она была хорошей хозяйкой, у нее всегда в общем-то было чисто, поэтому и порядок она навела быстро. Присев на стул, она огляделась. «А ведь действительно стало очень красиво, – подумала она. – Можно и гостей приглашать!»

…Вечером ей надо было снова спуститься в Якиманский переулок, туда, где в глубине кленовой рощи уютно расположился детский сад – забрать сына. По дороге Даша зашла в церковь Ивана-воина. В этой красивой старой церкви, чей облик был запечатлен на многих картинах московских художников и даже на почтовых конвертах, она крестила Костика, когда немного пришла в себя после гибели Алеши. И сама заходила сюда время от времени – ноги сами несли ее в храм.

Так было и на этот раз. Купив несколько свечек, она поставила три в левом приделе – и помолилась за упокой души Алеши, его и своих родителей. И пошла вперед. Здесь, на левой стороне, висела икона «Нечаянная радость», которая была особенно дорога Даше. Она часто с ней разговаривала, молилась, целовала, просила о самых разных вещах. Вот и сейчас Даша зажгла свечку перед иконой и, наклонившись к ней, едва слышно прошептала: «Милая моя икона, пошли мне нечаянную радость. Я так устала от горя и былых страданий! Помоги мне! Пусть со мной случится что-то неожиданное и радостное». Поцеловав икону три раза, она прислонилась лбом к стеклу и заплакала. Почему? Она и сама не знала. Но слезы потекли так легко и свободно, что Даша не скоро смогла выйти из церкви.

Успокоившись, она дошла до детского сада и скоро они с Костиком уже пили чай на своей маленькой кухне. Варенье и впрямь было замечательным. Они и не заметили, как опустошили вдвоем чуть ли не полбанки.

На следующий день Даша вышла на работу. Сослуживцы нашли, что отдых ей к лицу. «Ты, подруга, прямо светишься. Уж не влюбилась ли в кого в своей калужской глухомани?» – спросила Лизка Суходольская, радостно целуя ее.

– Ну что ты, просто вдоволь наплавалась в Оке и надышалась другим воздухом. А какие там грибы! Это нечто.

– Ну, тогда о'кей! Пошли пить кофе!

И Лизка потащила подругу в буфет. Стоя в небольшой очереди, Даша принимала комплименты. Все отмечали, что она выглядит потрясающе.

– Да нет, как всегда, – отмахивалась Даша. Но ей было, чего скрывать, приятно.

И вдруг она почувствовала, как кто-то сверлит ее глазами. Она обернулась и увидела Андросова. Делая вид, что оживленно беседует с каким-то иностранцем за чашкой кофе, он на самом деле пристально смотрел на молодую женщину. Даша кивнула ему и повернулась к Лизке.

– Приходи к нам сегодня вечером – ужином накормлю, а потом попьем чаю с калужским вареньем, – предложила Елагина.

Лизка быстро согласилась. Она была удивительно легка на подъем. И ее не требовалось уговаривать дважды.


– Ух ты, как у тебя стало красиво, – сказала она, входя в столовую. – И мебель какая теперь роскошная. Откуда деньги, Зин?

И Даше пришлось рассказать и про Аллу, и про ее племянника Сергея. Лизка как завороженная слушала всю эту длинную историю.

– Значит, Алла тебя, можно сказать, сватала за своего племянника. Да, хватка у нее отменная – с такой ей каким-нибудь «Ашаном» надо было бы заведовать, держать в подчинении тысячи грузчиков и кассиров. Странно, что она растрачивает свою энергию по пустякам. А что сам Андрей Юрьевич? – спросила въедливая Лизка.

– А ничего. Любит свою Снежную Королеву, – ответила Даша, но голос ее прозвучал как-то грустно.

Вдруг Лизка как-то по-особенному посмотрела на нее, придвинулась поближе и зашептала, хотя кроме них двоих в гостиной никого больше не было:

– Секреты хранить умеешь?

– Нет.

– Тогда слушай. Эта Снежная Королева, оказывается, та еще стерва! – Лизка затрясла головой. – В Нью-Йорке она изменяла Андросову направо и налево. А он, наивный, так ничего и не понял. В общем, подруга – это та еще «идеальная супружеская пара». Не веришь? Да я сама сначала не поверила. Но мне про это рассказали люди, которым не верить нельзя! – Лизка драматично закатила глаза.


Когда Лизка ушла, Даша долго не могла заснуть. Значит, предчувствия ее не обманули, когда она заметила какую-то фальшь в словах и поступках Аллы? Когда почти интуитивно различила что-то такое в ее интонациях, разглядела в том, как она иногда замирала, пристально глядя на собеседника. «Вот тебе и холмогорская доярка!» – пронеслось у нее в голове.

Даша порывисто вздохнула. Ей вдруг стало жалко Андрея Юрьевича. Не повезло ему, бедному. Действительно – бедному. Разве он заслуживает такое?

Думая о нем, она почувствовала, как у нее растет симпатия к этому человеку и даже еще какое-то чувство, которое Даша не могла определить сама. «А если бы он узнал об изменах жены, то что бы сделал? Остался бы жить с ней или все-таки развелся? Ушел к другой?»