Новогодний миг

– Смотри, не разорвись от смеха, – сказал Виктор и невольно улыбнулся сам.

Остальные заказы были выполнены весело и легко, и только один раз Виктор чуть-чуть не потерял голос, когда маленький мальчик обратился к нему с просьбой:

– Дедушка Мороз, – потянув его за край шубы, заговорил он, – сделай так, чтобы мой папа стал здоровым и вернулся домой из больницы.

Виктор почувствовал ком в горле и увидел, как мать мальчика смахнула со щеки непрошеную слезу, бабушка достала платок и уткнулась в него носом. Виктор отставил в сторону серебристый посох и поднял мальчика на руки. – Я обещаю тебе, что ты обязательно увидишь своего папу, что бы ни случилось. Сильным и здоровым. Ты веришь мне? – сказал он уверенным и убедительным голосом.

– Да, дедушка Мороз, теперь я верю, – сказал мальчик и потрогал его бороду.

Это был последний заказ, Виктор ехал в машине и смотрел за окно, одинокая слеза блеснула на белой бороде и тут же растворилась в белокурых локонах. Он никак не мог забыть этого мальчика и сильно сжимал посох.

– Посмотри, пожалуйста, на меня. Это тебе урок. Ты должен держать себя в руках. А в целом ты справился. Все хорошо, Виктор, все хорошо, – сказала Света и, сняв красную рукавицу с его руки, взяла его теплую руку.

Виктор вышел из машины и побрел в агентство, он чувствовал непривычную для него усталость, но, несмотря на мелкие промахи, он чувствовал удовлетворение, что справился с ролью деда Мороза. Света ненадолго задержалась в машине, она громко смеялась и что-то говорила водителю, хлопнув дверцей, она быстро догнала Виктора у самой двери и стала радостно нажимать на кнопку домофона.

– Опять балуешься, – улыбаясь, сказал усатый охранник.

– Да, – крикнула Света и показала язык.

Первый шаг сделан, нужно двигаться дальше, думал Виктор, повесив на вешалку мокрую шубу. Усевшись перед зеркалом, он растворил клей и отделил бороду от задумчивого лица. Весь день я был дедом Морозом, но так и не подготовился к самому главному, это встреча с детьми. Он смотрел на свое отражение в зеркале, но не видел его, перед глазами стоял мальчик, который говорил, дедушка Мороз, когда мой папа станет здоровым? Виктор сдвинул шапку деда Мороза на глаза и уткнулся лицом в свои ладони.

– Я, наверное, не смогу, – сказал он вслух.

– Сможешь, – жестко сказала Света.

Она упругим шагом подошла к Виктору, и он прижался лицом к ее спасительной груди.

– Я буду стараться, буду стараться, – шептал он.

– О, господи, и откуда он появился, этот мальчик? глубоко вздохнув, сказала Света.

– Из жизни, Света, из нашей непридуманной жизни, которая внезапно сводит нас и так же неожиданно разводит.

Света забрала шапку и парик у Виктора и, погладив ему голову, поцеловала его в сухие губы.

– Собирайся быстрей. Алексей довезет нас до твоего дома. Я с ним договорилась. Я останусь сегодня у тебя. Ты не возражаешь?

– Я очень рад, что ты поддерживаешь меня.

Когда сели в машину, Света моргнула Виктору и игриво хлопнула водителя по плечу.

– Алексеюшка, прокати нас с ветерком!

– С удовольствием, – ответил он и рванул машину так, что у Виктора дернулась голова.

На повороте он затормозил и, веселя Свету, начал непрерывно сигналить всем водителям, его незамедлительно пропустили, от греха подальше. Подъехав к дому, он пронесся на скорости мимо подъезда, и резко затормозив на широком месте, развернул машину в обратную сторону, после чего медленно подъехал к подъезду.

– Ау, – вскрикнула Света, хлопая руками по плечам Алексея.

– Тебя, Светик, захочешь, на луну отвезу, – вздыхая, сказал Алексей.

– Ты бывший гонщик? – спросил Виктор.

– Да, Виктор, когда-то я им был.

– Алексей, посылаю тебе воздушный, лунный поцелуй.

– Ой, – вскрикнул Алексей, хватаясь за щеку, – кажется, поймал.

– Кого?

– Луну.

Они смеялись, а Света радостно хлопала его по плечам. – До свидания, Алексей, – сказал Виктор и вышел из машины.

Он подошел к двери подъезда и обернулся назад, Света стояла возле машины и смеялась над шутками Алексея. Но, поймав на себе взгляд Виктора, махнула Алексею ручкой и побежала к подъезду, ее красивые глаза излучали игривые лучики.

– Сколько в тебе энергии, – разглядывая лицо Светы, сказал он.

– Я молодая и озорная и я девчоночка красивая такая, – отбивая чечетку каблуками, пела Света.

Когда-то и я был таким, открывая дверь, подумал Виктор. Не успели зайти в квартиру, как Света стала быстро раздеваться, кидая свои вещи в руки изумленному Виктору.

– Повесь все, пожалуйста, сам. Я хочу немедленно принять душ, – сказала Света и исчезла в ванной.

И только Виктор повесил ее шубу на плечики, голая Света распахнула дверь и добродетельным голосом спросила:

– Ты не сердишься?

Виктор только рассмеялся, качая головой. Он переоделся и стал греть ужин, за окном кто-то запускал ракеты салюта. Виктор включил тюнер, и из колонок вырвалась ритмичная музыка. Света вышла из ванной, одетая в халат Виктора, она танцевала и расчесывала массажной щеткой волосы.

– Мой печальный принц, идите в душ, а я приготовлю вам королевский салат. Да, и побрейся, пожалуйста.

Света зажгла свечу и поставила ее в центр стола, они пили вино и ужинали. Ее взгляд и счастливая улыбка говорили о том, что она летает в своем молодом и беззаботном мире, где все легко и просто. Виктор думал о способности Светы заполнять собой пустое пространство и сейчас у него было такое чувство, словно их не двое, а гораздо больше.

Прыгнув на постель, Света распахнула полы халата и осторожно дотронулась ногой до живота Виктора.

– Помассируй мне ноги, пожалуйста.

Густые волосы Светы, распались на волнистые локоны, закрывая подушку.

Света облокотившись на локти, лежала на спине и слегка постанывала от удовольствия, и вдруг ее взгляд застыл на лице Виктора. Как мне хорошо с ним, подумала Света и, распахнув халат, привлекла Виктора к себе. Разбудив в нем затаенную страсть зрелого мужчины, она все сильней и сильней влюбляла его в себя, открывая для своего блаженства все его сокрытые силы. Он полностью растворился в горячем молодом теле. Света властвовала над ним, унося его в такие глубины, из которых, если взглянуть на прошлое, оно покажется маленьким солнечным зайчиком. Он тихо уснул в нежных руках Светы, она крепко обнимала его и уснула сама, но так и не выпустила Виктора из теплых рук.

На следующий день он артистически исполнял роль деда Мороза и более раскованно произносил текст. У него не было сомнений по поводу своих движений, он уверенно играл, словно хотел донести нечто большее, до детских душ. Света была приятно удивлена, но в глубине ее души возникла маленькая ревность, что он ее переигрывает. Виктор ехал в машине и смотрел за окно, его белая борода скрывала легкую улыбку.

– Как ты неожиданно раскрылся, Виктор. Ну, конечно, ты играл в театре, а еще вчера я тебя учила. Смешно. Ты просто был немного напряжен и скован, а теперь ты владеешь собой и играешь, как настоящий актер.

– И это все благодаря тебе, Света. Без тебя у меня ничего бы не получилось.

– Извини меня.

– За что?

– Я ревнивая девчонка. Ты переиграл меня, вот мне и стало обидно.

– Но, дед Мороз, он же главный персонаж, а Снегурочка – внучка, помощница, так?

– Ты прав, Виктор. Я просто привыкла, что все внимание сконцентрировано на мне, – прижавшись к плечу Виктора, сказала Света.

– Они и смотрят на тебя, а меня только слушают.

– Я заметила, что детям нравится, как ты играешь. Они ждут, что ты скажешь, и внимательно следят за тобой.

– Ах, Света, Света. Мы с тобой теперь полноценная пара. Уверенный в себе дед Мороз и красавица Снегурочка.

– Как мне хорошо с тобой, – еще крепче прижимаясь к Виктору, сказала она.

Они отработали еще один день. Виктор вышел из машины и бодрым шагом пошел в агентство, его глаза радостно блестели. Света шла рядом и улыбалась, теперь у них было на двоих одно чувство радости. Он повесил шубу и аккуратно отклеил бороду, умылся холодной водой в туалете. Еще несколько дней назад он и не подозревал, что новый свет жизни так стремительно исцелит его душу. Он был влюблен. Они вышли из агентства и пошли по хрустящему снегу. Света, улыбаясь, заглядывала ему в глаза, ей было очень приятно, что Виктор изменился. Ей даже казалось, что он стал немного выше ростом. Она шла с ним под руку и крепко прижималась к его плечу.

– Можно, я останусь у тебя? – каким-то другим и незнакомым голосом спросила Света.

– Я буду просто счастлив, если ты это сделаешь.

Они снова затопляли друг друга страстью, но Свете больше не хотелось быть главной, ей хотелось быть слабой и нежной. Виктор рассказывал Свете много интересных историй и был необычайно весел. Он как-то по-новому вглядывался в ее лицо, в ее чистые глаза, словно только сейчас смог охватить ее взглядом, всю целиком.

– У тебя очень красивое и благородное лицо, – мягко касаясь щеки рукой, сказал Виктор.

– Ты опять удивляешь меня. Мне всегда кажется, что я изучила тебя, и вот ты весь передо мной, но в самый последний момент ты вдруг изменяешься и ускользаешь. Но знай, в тот момент, когда я разгадаю тебя, я тебя разлюблю.

– Что ты сказала? Ты хочешь сказать, что ты полюбила меня?

– Да, я влюбилась в тебя и, наверное, я дура. Самое главное, что я не заметила, как это произошло. Мне казалось, что я играю с тобой и очевидно я заигралась. Ну, что ты молчишь, радуйся.

– Я очень рад. Но я влюбился в тебя еще раньше. Когда ты пришла ко мне ночью и мы обнимались с тобой, вот тогда я и почувствовал, что жизнь возвращается ко мне. И каждый раз я ждал тебя и так боялся своего чувства. Я боялся, что ты не испытываешь ко мне никаких чувств, кроме жалости. И вот ты призналась…

Слезы хлынули из его глаз, и он поцеловал Свету с таким упоением и такой нежностью, что она, не выдержав, заплакала сама. Их поцелуи были пропитаны слезами, любовью и радостью взаимных чувств.

На следующий день счастливый Виктор вдохновенно исполнял роль деда Мороза и влюбленными глазами следил за Светой. Один раз, сопровождаемая его взглядом, Света мягко оступилась.

– Пожалуйста, не смотри так на меня, я теряюсь, – шептала в машине Света.

– Прости, я буду отводить глаза, – шептал Виктор.

– Нет, смотри на меня. Мне нравится твой взгляд, – шептала она.

– Да, вы совсем спелись, – сказал Алексей, заглядывая через зеркало.

– Алексей, работа сближает, – моргнув глазом Виктору, ответила Света.

Виктор счастливо улыбался и гладил Свете руку, и вдруг машина повернула на знакомую ему улицу, на мгновенье у него возникло такое чувство, словно он едет в запретную зону. Неужели это произойдет именно сейчас, вот так просто, машина подъедет к подъезду и они войдут в недоступный для него дом, думал Виктор. Света взяла его застывшую руку и крепко сжала. Виктор собрал всю силу воли и подавил нахлынувшее волнение. Они поднялись на этаж, Света умоляющим взглядом посмотрела на Виктора, он быстро перекрестился и нажал на звонок.

– Здравствуйте. С Новым годом вас, – преувеличенным басом сказал Виктор.

– Здравствуйте, – мягким голосом сказала Света.

В ответ зазвучало много голосов, и они прошли в комнату. Сын с дочерью сидели на диване и улыбались. Неузнанный Виктор любовался улыбками детей, он видел неподдельную радость в этих лучащихся глазах. Он видел, как дочка с интересом разглядывает Снегурочку. Сын весело щурил глаза и тоже разглядывал Свету, в его взгляде было что-то недоверчивое и отчасти недетское и все же он улыбался.

– Здравствуйте, ребята!Говорит вам дед Мороз.Вам от северного братаЯ подарочки принес.Шел я темными лесами,Над озерами летел,А сегодня вместе с вамиПесню петь я захотел!

Дочка смотрела на Виктора, нахмурив свои маленькие брови, ее руки застыли на коленях, и было видно, что она внимательно слушает и смотрит.

– Я Снегурочка, ребята,Вас я очень всех люблю!И от северного братаВас поклон принять молю.А сейчас споем мы песнюПро зеленую красу.Тот, кто знает, подпевайте,Ведь растет она в лесу.

Света взяла за руки сына и дочь, но сын отдернул свою руку и выразительно посмотрел на мать.

– Он у нас уже взрослый мальчик, – сказала бывшая жена.

– Как тебя зовут, девочка? – ласковым голосом спросила Света.

– Меня зовут Катя, – ответила дочь, не отрывая глаз от Снегурочки.

– Катенька, давай споем песенку про елочку.

В лесу родилась елочка, в лесу она росла.

Зимой и летом стройная, зеленая была.

– красивым голосом запела Света.

Виктор молчал, он держал дочь за ладошку и чувствовал, как тепло разливается по его груди. Он разглядывал ее глаза, брови, нос, губы и испытывал от этого необычайную радость. Вот она, дочь, и никто не знает, что это он, отец, держит ее сейчас за руку, и что он необыкновенно счастлив. Света крепко сжала руку Виктору, она очень боялась, что он не выдержит и сорвется, она переживала всем сердцем.

– Мороз ее укутывал, смотри не замерзай. Дедушка, а почему у нас на елке не горят огонечки?

– Сейчас мы это поправим, – сказал Виктор и, наклонившись, включил гирлянду в знакомую ему розетку.

– Как сияет наша елка,Как горят ее огни!Заблестели все игрушки,Детям нравятся они.

Дедушка Мороз, а ты приготовил детям подарки?

– Да, моя внученька, но прежде, они должны отгадать загадки.

Кто зимой морозит нос?

Это…

– Дедушка Мороз, – ответила дочь.

– Молодец, – сказал Виктор.

Света подошла к сыну и, взяв его за руку, подвела к Виктору.

– Мальчик, как тебя зовут? – спросила Света.

– Дима.

– Отгадай загадку:

Схлестнулись две подруги,Метель, да…

Сын посмотрел на мать, она губами пыталась передать ему нужное слово.

– Вьюга, – нахмурившись, ответил сын и как-то внимательно посмотрел на деда Мороза.

– Катенька, ты первая получай свой подарок, – сказал Виктор и низко наклонился к лицу дочери.

– Спасибо.

– И тебе, Дима, за сложную загадку, большой подарок.

– Спасибо, – сказал сын, вглядываясь в глаза Виктора.

– А теперь нам пора в дорогу, еще не все дети получили подарки. До свидания, ребята.

– До свидания, – сказала Света.

– До свидания, – ответили сын и дочь.

– Спасибо вам. До свидания, – ответила бывшая жена.

– До свидания, – ответил Виктор, взглянув ей в глаза.

Света дернула его за рукав, и они удалились.

Все было позади, они ехали в машине и некоторое время молчали.

– Господи, как я устала. Я вся мокрая. Я так переживала за тебя, так переживала, все мои нервы были натянуты, как струны.

– Как видишь, все прошло замечательно, все остались счастливы и довольны. Только дети, уже не мои, они какие-то чужие.

– А что ты хотел? Они воспринимали тебя, как деда Мороза.

– Мне кажется, меня узнал сын.

– Так, спокойно. Алексей, все, что сейчас будет сказано, должно остаться в этой машине.

– Слово настоящего мужика, – ответил Алексей.

– Итак, то, что тебе кажется, ничего не значит. Это все догадки. Ты увидел своих детей и прими их такими, какими ты их увидел, вот и вся правда. И не нужно искать новых и неразрешимых смыслов. Успокойся и живи настоящим. Живи той жизнью, которая у тебя есть.

– Ах, вот в чем дело. Крутой ты мужик. Нервы для этого нужны железные. Я бы так не смог. Твою руку, Виктор.

– Спасибо, Алексей, – сказал Виктор, отвечая крепким рукопожатием.

– Мужчины хватит, разошлись, – сказала взволнованная Света.

– Слушай, Виктор. Мы все равно уже закончили, давай выпьем, как настоящие мужики.

– Так, если ты сейчас не прекратишь такие разговоры, я не знаю, что сделаю.

– Эх, Светик, Светик. Красивая ты девушка, а мужиков тебе не понять.

– Я понимаю только одно, что ты сейчас рвешь ему душу.

– Ну, прости, тогда я действительно замолкаю.

Сын стоял у окна и смотрел вниз на пустую дорогу, следы от уехавшей машины темнели на белом снегу.

– Ну, что же ты не смотришь свой подарок, ты его так хотел.

– Мама, мне кажется, это был папа. У этого деда Мороза папины глаза.

Катя изумленно посмотрела на брата, потом на мать.

– Дима, у тебя что, фантазия разыгралась? Странные они какие-то, все чего-то переглядывались. А Снегурочка, ну просто прима, так пела, как на эстраде. И все ножками своими рисовала и туда и сюда. Уж твой бы папа, если бы он был здесь, глаз бы от нее не оторвал.

– Да, успокойся ты, мне тоже показалось, что похож. Да мало ли кто на кого похож, – сказала бабушка.

– А мне понравилась Снегурочка, она хорошая, – сказала Катя.

Бывшая жена Виктора укладывала детей спать, она поцеловала сына и перекрестила его. Потом подошла к дочери и склонилась над ней.

– Спи, моя хорошая, – сказала она и, поцеловав дочь, перекрестила ее.

– Мама, а это правда, был папа? – спросила Катя.

– Это был дед Мороз. Это всем ясно, – посмотрев на сына, сказала она.

– Да, – словно от чего-то отмахиваясь, ответил сын.

– А теперь спите и чтоб ни звука.

Бывшая жена стояла на кухне возле окна и курила, нервы, словно маленькие молоточки, стучали в ее висках. – А если это был он? – обратилась она к матери.

– Вам всем давно пора успокоиться.

– А если это был он? Какое право он имел появиться здесь?

– Успокойся, успокойся. Выпей лучше вина.

– Да, не хочу я это вино, оно кислое.

Виктор сидел на кухне со Светой и серьезно разговаривал, она снова стала жесткой и деловой, и это обстоятельство немного огорчало его. Он вспоминал детей и прокручивал всю сцену от начала и до конца, он был удовлетворен, но, несмотря на это, он глубоко чувствовал невозможность своего участия в непрерывном воспитании родных и близких ему детей. Света сидела на стуле, закинув ногу на ногу, она нервно теребила на своей груди золотую цепочку.

– Значит так, с завтрашнего дня ты не работаешь.

– Почему?

– Сын тебя узнал. Папа. Начнут выяснять, кто, как, где, при каких обстоятельствах и кто вообще мог такое разрешить.

– Да еще ничего не известно…

– Известно, не известно. Рисковать мы не будем. Замена тебе есть. Не волнуйся. Все документы о поступлении на работу мы уничтожим. И тебя в нашем агентстве просто не было. Я была и до тебя и после, но это совсем другая история. Как тебе финал?

– Как лицо сугубо официальное вы меня убедили. Света, наверное, ты права.

– Я права на все сто процентов. А теперь обними меня и поцелуй, – усаживаясь на колени к Виктору, сказала она.

– Документ скреплен поцелуем, – смеясь, сказал он.

– Ты зря смеешься, последствия могут быть очень серьезные. Ты получил все, что хотел, по сути, ты использовал наше агентство в своих личных целях. Вы это признаете, подсудимый?

– О да, каюсь. Что вы со мной сделаете, гражданин судья?

– Для начала я тебя укушу.

– Кусай. Ой, ой, ой…

На следующий день, Виктор замечательно выспался и пришел в агентство в назначенный час к Ирине Анатольевне. После исполнения рискованного желания его активность спала, и он уже действительно не хотел работать дедом Морозом, некая апатия наблюдалась в его задумчивых глазах.

– Здравствуйте, Ирина Анатольевна, – сказал Виктор, присаживаясь на стул.

– Здравствуйте, Виктор. Все-таки я была права. У вас были личные мотивы, и если бы я знала, то не согласилась бы принять вас на работу. Теперь о самом главном: вы у нас не работали. Вы согласны?

– Да.

– Света почти все рассказала. И я думаю, что рисковать не стоит. Так, теперь, вы проработали у нас три дня, вместо пяти, согласны?

– Согласен.

– В бухгалтерии получите деньги за три дня.

– Ирина Анатольевна, можно я не буду брать эти деньги. Это моя маленькая плата за причиненный ущерб вашему агентству.

– Ой, какой благородный мужчина. Ладно, в виде исключения, разрешаю. Только в следующий раз решайте личные дела, без привлечения всевозможных служб и агентств.

– Я постараюсь.

– Уж постарайтесь, Виктор. Да, и спасибо за работу. Желаю вам удачи, отчаянный мужчина.

– Спасибо и вам, уважаемая, Ирина Анатольевна. Прощай, агентство «Веселых снеговиков», – раскинув руки в стороны, улыбаясь, сказал Виктор.

– До свидания, Виктор. Я вас больше не задерживаю.

Виктор шел по улице и, улыбаясь, думал о детях, он видел их, держал за руку дочь и говорил с ней, и этот новогодний миг он вспоминал вновь и вновь.

И пусть его душу терзали новые сомненья, он понял одно, что главное – не потерять себя, и сейчас он чувствовал себя победителем.

Дима сидел в квартире один и смотрел телевизор, он не пошел гулять вместе со всеми, как его ни уговаривали. Он никак не мог забыть странного и похожего на отца деда Мороза. И вдруг в его голове созрела мысль, что если он узнает адрес агентства и придет посмотреть, кто там работает. Он достал телефонную книжку из шкафа и позвонил в агентство.

– Здравствуйте, у нас вчера был дед Мороз и оставил свои рукавицы. Скажите ваш адрес, и я принесу их вам.

– Спасибо, мальчик. Записывай адрес.

Дима, записывая адрес, почувствовал, как у него вспотела ладонь, он волновался и не мог понять, почему. Он быстро оделся и направился в агентство. Какая-то неведомая сила вела его туда, и он сам не понимал, зачем все это делает. Прошел час, но терпеливый Дима продолжал стоять у агентства. Наконец подъехала машина и из нее вышла та самая Снегурочка. Дима хмурясь, стал вглядываться в деда Мороза, но сильно волнуясь, не смог его хорошенько разглядеть. Руки у Димы немного дрожали, но он твердо решил дождаться выхода этого мужчины. Подъехала еще одна машина, и из нее вышли дед Мороз и Снегурочка, они весело над чем-то смеялись. Набежавший ветер сдул с крыши соседнего дома снег, он закружился над головами деда Мороза и Снегурочки, и дед Мороз весело поднял посох вверх. Свет, где был расположен центральный вход, погас, и его сменило тусклое дежурное освещение, Дима потер замерзающий нос и потоптался на месте. И вдруг желанная дверь распахнулась, и из агентства вышла Света и ее партнер Алексей Петрович. Они повернули за угол, и Дима двинулся им навстречу.

– Это вы были у нас вчера? – сказал Дима.

Сердце у Светы екнуло, она сразу узнала сына Виктора, но, совладав со своими чувствами, осторожно спросила его:

– Ты кого-нибудь ищешь, мальчик?

– Да. Я ищу папу.

– Папу, какого папу? – удивленно спросил Алексей Петрович.

– Вчера у вас на квартире, мы были с Алексеем Петровичем.

– Врете вы все, – нахмурившись, сказал Дима.

– Ты почему так разговариваешь, мальчик? – возмутился Алексей Петрович.

– Спасибо, Алексей. Я разберусь сама.

– До свидания, Светлана.

– До свидания. Дима, уже поздно, пойдем, я тебя провожу, а по дороге ты мне все расскажешь.

Света внимательно слушала Диму и понимала, что мальчика нужно успокоить и убедить в том, что он ошибся. Вот они последствия, желание одного человека исполнилось, а что потом, сын узнает отца, которого он потерял, и переживает вновь эту потерю, такова цена наших желаний.

– Я узнал его глаза – это был мой папа, а не этот дядя.

– Послушай, Дима, Алексей Петрович, когда работает, использует линзы, и, конечно же, его глаза изменяются. В жизни, всегда так бывает, что кто-то на кого-то похож. И нам всегда хочется, чтоб это был тот самый человек, которого мы знаем. Ты, согласен со мной?

– Нет. Он был похож на моего папу.

– Послушай, ты же сам говоришь, похож, а точно ты не уверен. Ты знаешь, где живет твой папа?

– Да.

– Тогда почему ты пришел сюда?

– Я думал, это был мой папа, – сказал Дима и отвернулся в сторону.

– Ты с ним встречаешься?

– Нет, – хлюпая носом, ответил Дима.

– Ты знаешь, дорогой мой, тебе нужно самому решить этот вопрос. Нужен тебе папа или нет. Возьми платок.

Дима, хмурясь, вытирал нос и смотрел на красивую Свету, он тщетно пытался разглядеть в ее чистых глазах хоть какую-нибудь маленькую тень лжи. И образ милой и доброй Снегурочки сменился на образ неприступной Снежной королевы. Этот обман и это сходство, как убеждали его, вызвали в его душе чувство тоски и необъяснимой горечи.

– Моя мама не хочет, чтобы мы встречались.

– Теперь мне все понятно. Ну, вот и твой дом. До свидания, Дима. А папа, наверное, у тебя хороший.

– Откуда вы знаете?

– Не знаю, мне так кажется. Запомни только одно, что все зависит от тебя. Прощай.

– До свидания, – сказал Дима и еще долго стоял и смотрел, как Света плавно уходит в темноту белоснежной ночи.

Света шла по дороге, набежавший ветер колючими снежинками ударил ей в лицо, она подняла пушистый воротник у шубы и отвернулась от ветра. Слезы потекли из глаз по холодным щекам Светы, она хотела достать платок, но вспомнила, что отдала его Диме. Ну и пусть текут, подумала она, я ни о чем не жалею, я его люблю, только почему это так мучительно?

Поднявшись на этаж, Дима высморкался и, шмыгая носом, позвонил в дверь.