Книга Три судьбы—2 - читать онлайн бесплатно, автор Алексей Лапин. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Три судьбы—2
Три судьбы—2
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Три судьбы—2

– Ещё смешнее. Опознавать там было нечего. Кроме роста и приблизительного возраста эксперт ничего сказать не смог. И, конечно, костюма с биркой от Армани на погибшем не было, так что его одежка для похода в лес, вернее, то, что от неё осталось, ничем примечательным не отличалась. Но… Ты не поверишь! По зубам.

Алексей удивлённо приподнял брови:

– Что же в них было такого примечательного?

В его практике не было случая, чтобы труп идентифицировали по зубам. Конечно, по их состоянию можно определить, к какому сословию относился человек, и примерный уровень его достатка. Если алкаш или бомж, то, скорее всего, сплошной кариес. Если человек с деньгами, то пломбы и коронки. Хотя и тут бывают исключения. Может и нищий обладать от природы голливудской улыбкой, и богач бояться визита к стоматологу.

Но если в советские годы граждане чаще всего обращались в районную поликлинику по месту жительства, в которой можно было запросить медицинскую карту пациента, то сейчас расплодилось столько частных кабинетов, что собрать по ним информацию практически невозможно. Во многих учреждениях и фамилии обратившихся за помощью записывают те, которые им называют, а не по паспортным данным. Не говоря уже о том, что каждый зуб, в зависимости от времени и ситуации, человек мог лечить, в разных клиниках, а то и городах.

– А история там следующая, – поведал Владимир. – Примерно где-то за полгода до своей смерти владелец металлобазы обновил себе почти всю челюсть. Он летал в клинику в Москву, где поставил ряд коронок на дорогие импланты, даже не израильские, а швейцарские. Его вдова до сих пор в шоке от того, что он потратил на свои новые зубы такие деньжищи. По стоимости они обошлись почти в цену однокомнатной квартиры.

– Но он же, вроде бы, собирался развестись с супругой и жениться на молодой? Тут без новых зубов никак!

– Жена тогда об этом ещё не знала, но такой крупной тратой была шокирована, адрес клиники она сообщила. Мы сделали запрос, послали фотографии и рентгеновский снимок челюстей погибшего. И вот только что пришёл ответ. Московские стоматологи свою работу подтвердили.

– И всё же перепроверь на всякий случай ещё и по ДНК. В этом деле нужна стопроцентная уверенность.

– Да, конечно, сделаем. Но это не так быстро получится, как с ответом из клиники. Там, кстати, Сашка подсуетился. Я ему материалы по электронке отправил, и он лично в клинику сгонял, иначе ждали бы результатов чёрти сколько дней.

– Видишь, как полезно, когда повсюду свои люди, – улыбнулся Алексей, напоминание о сыне ему было приятно.

– Он бы в командировку примчался с радостью, да нельзя ему официально работать по этому делу. – Владимир машинально извлёк из верхнего кармана пиджака бамбуковую палочку размером с сигарету и в задумчивости повертел её в руках. Это привычка завелась у него с того времени, как он после перенесённой операции бросил курить. – Примечательно, что не облюбуй строительная компания эту полянку под возведение очередной базы отдыха, и не возьмись работяги расчищать озерцо, лежал бы наш потеряшка, примотанный цепью к радиатору, под водной гладью ещё неизвестно сколько лет.

– Орудие убийства нашли?

– Нет. Эксперт склоняется к тому, что это самый обычный молоток, каких тысячи в хозяйственных и строительных магазинах. Может, на дне в иле увяз, или убийца попросту забрал его с собой. Да и радиатор чугунный без особых примет, такие раньше в каждой квартире ставили, а теперь они массово на металл сдаются и заменяются современными лёгкими. Так что следов у нас по-прежнему никаких. Разве что почерк исполнителя в этом деле стал понятен. И ещё появилась уверенность, что это не гастролёр, а постоянный житель области. Уж очень хорошо местность знает и в лесу ориентируется.

– Как-то символично, что директор металлобазы после смерти оказался прикованным к радиатору…

– Возможно, и Филатов, который на рыболовецкой базе мальчишник отмечал, таким же образом похоронен в одном из сотен окрестных водоёмов.

– Судя по месту, где этот парень пропал, скорее всего, так оно и есть, – согласился Мудров

– Разве что, поскольку он занимался металлопластиковыми окнами, к телу привязали конструкцию его производства.

– Юморок у тебя сегодня черноватый, – Алексей взглянул на часы и перевёл тему разговора: – Что с присяжными?

– Работаем. Сегодня у меня очередной допрос.

– Работай, Володя. И держи меня в курсе. Мне пора выезжать на встречу. Доложишь потом о результатах.

Ни одно уголовное дело начальник главка и руководитель отдела не стали бы обсуждать в рабочее время наедине и так подробно. Но за этой серией заказных убийств бизнесменов стоял друг их детства, который увёл невесту у одного из них и едва не убил другого. Найти Сергея, а также исполнителей его приговоров, было не только важной служебной задачей, но и личным долгом чести. Или мести. Как угодно.


* * * * *


– Разрешите, Алексей Павлович? – в дверь просунулась коротко остриженная, словно только что из парикмахерской, голова Горячева.

Заметив, что начальник разговаривает по городскому телефону, Артём собрался было ретироваться, но Алексей кивнул и сделал жест, приглашающий присесть.

Дождавшись, пока Мудров закончит разговор, его заместитель изложил цель своего визита:

– Ко мне тут намедни приходил наш сотрудник из управления по налоговым преступлениям. Вячеслав Рунов, звёздный такой мальчик, талантливый, голова у него отлично варит, мыслит статистическими алгоритмами, уже кандидат экономических наук…

– Не помню такого, – нахмурился Мудров.

– У вас не было времени толком с ним познакомиться. Вы только в должность вступили, а он уже оказался под следствием, а потом сел в СИЗО.

– Действительно – звёздный мальчик!

– Создаётся впечатление, что его круто подставили. В общем, неделю назад освободился он из Следственного изолятора, пришёл он ко мне и говорит: «Артём Борисович, я вам по моему делу расскажу всю правду, как всё произошло на самом деле. А вы принимайте решение. Если сочтёте, что я виноват, могу уволиться». И рассказывает мне Рунов такую историю. Работая в отделе экономической безопасности, он обнаружил преступную схему возмещения налога на добавочную стоимость. Жулики обратились в налоговую инспекцию, сообщили, что им должны из бюджета возместить триста миллионов рублей и представили подложные документы о том, что у них есть такой товарооборот. В подобных схемах, как правило, обязательно участвуют и сами сотрудники налоговой инспекции, они-то понимают, законно это возмещение или нет, но за деньги закрывают глаза.

– Это понятно. С Руновым-то что?

– В Омске действует преступная группировка, которая подмяла под себя контрабандистов-лесорубов и мошенников с налогом на добавленную стоимость. Рунов вышел на эту группировку и задержал руководителя. И тут к нему подходит парочка его же собственных коллег и просят: «Слав, отпусти человечка». Он им, конечно: «Да вы что, ребята, это же опасное преступление, это мошенничество». А они ему: «Мы тебя закатаем, если ты его не отпустишь»! Рунов отнёсся к этому как к шутке. Но коллеги не шутили. Они нашли нарушения в деятельности бизнесменов, которых, по всей видимости, сами же и крышевали, и возбудили против них уголовное дело за налоговые преступления. В ходе расследования бизнесмены заявили, что за консультацию по уклонению от налогов они платили деньги Вячеславу.

– Метод подставы старый, но действенный, – согласно кивнул Мудров, внимательно слушающий рассказ заместителя.

– Ну, так вот, вдохновлено продолжил Горячев, – единственным «вещественным доказательством» того, что Рунов брал взятки, стала канцелярская книжка, которую представил бизнесмен. В неё он якобы записывал, сколько и когда заплатил Вячеславу. В отношении Рунова возбуждается уголовное дело по статьям «взятка» и «злоупотребление служебным положением». Дело уходит в суд. А бизнесмен на очередном заседании признаётся: «Да, я налоги не платил. А советы, как уйти от налогов, мне давал Рунов». И всё. Было сочтено, что этот факт доказан в суде, и его не надо доказывать повторно. То есть, это заявление бизнесмена было признано безусловным доказательством факта, что Рунов брал взятки. Несмотря на то, что никаких случаев реальной передачи денег зафиксировано не было. Тем не менее, Вячеслава арестовывают, и он девять месяцев проводит в следственном изоляторе. Теперь вот его отпустили под подписку о невыезде.

– Ну, да. Для продления срока содержания под стражей свыше девяти месяцев нужно выходить на Москву, в Генеральную прокуратуру. А в таком случае, при проверке могло бы выясниться, что оно липовое, – прокомментировал Алексей.

– Я думаю, так оно и есть. Дело липовое. Мне Рунов сказал: «Артём Борисович, я вам один секрет раскрою. Мой адвокат, когда смотрел моё дело, понял, что в суде оно просто рассыплется, потому что книжка, которая является доказательством того, что я якобы получал взятки, выпущена на год позже, чем произошли вменяемые мне события. Получается, жулики халатность проявили, купили в магазине книжку и сделали в ней записи, не обратив внимания на год её выпуска». Знаете, Алексей Павлович, с человеком, который почти год отсидел под следствием, всегда разговариваешь так, словно он в чём-то виноват. Но я ему почему-то поверил. Этого сотрудника мы не знаем, но совокупность обстоятельств показывает, что он говорит правду.

– Ладно. Поверил – так поверил. Но ты всё же устрой парню проверку на полиграфе. Так, для проформы. И фамилии сотрудников, которые в его деле замешаны, мне передай. Надо проверить, что там за крышеватели среди них завелись, и как далеко распространяется их влияние. Думаю, не сами они действуют, слишком мелкие сошки для такого дела. Кто-то за ними стоит посолиднее.

Полтора года назад, почти в то же время, когда Мудров был назначен на должность начальника главка, в области сменились начальник ФСБ и председатель областного суда. Вскоре мужчины, если не подружились, то наладили неформальные контакты и по субботам традиционно парились в бане. За кружкой пива или чашкой чая обязательно обсуждались деловые вопросы.

Во время одного из таких «межведомственных заседаний», когда «троица» обсуждала криминальную обстановку в области, начальник ФСБ Иван Михеев рассказал, как ему удалось избавиться от предателей внутри своей системы. Он счёл, что вычислять их, изобличать, увольнять по отрицательным мотивам или доводить дело до суда – себе дороже. Слишком долгий и хлопотный это путь.

И тогда Иван Сергеевич, как позже счёл Мудров, принял гениальное решение. В ФСБ действовали подразделения, одно из которых которое курировало экономику, а другое занималось борьбой с экстремизмом. Он взял да поменял сотрудников этих подразделений местами. И выяснилось, что люди, которые «занимались» экономикой, не захотели бороться с экстремизмом, они просто уволились по собственному желанию. Те, у кого основные источники доходов были преступными, ушли в бизнес. А порядочные профессионалы остались работать на государственном обеспечении, но стали смотреть на свою работу уже совсем по-другому.

Примерно такой же вариант борьбы с оборотнями в погонах Мудров собирался предложить Горячеву внедрить и в главке. Но, проследив за работой нового зама, обнаружил, что тот начал чистку рядов собственными методами, достаточно эффективными, и не стал ему мешать.

В очередную «банную субботу» Мудров попросил Михеева проверить информацию, которую Рунов сообщил о деятельности преступной группировки. Начальник ФСБ поручил своему новому руководителю отдела по борьбе с экстремизмом изучить ситуацию. И тот вскоре шефу доложил:

– У нас есть оперативная информация, что в области действуют жулики, которые создали группировку и разводят бизнесменов на бабки. Это гопники. И, скорее всего, за ними стоят сотрудники прокуратуры.

Милиция в отношении прокуратуры дело завести не могла, но в отношении контрабандистов – запросто. Так родилось дело под кодовым названием «цеховики», в разработке которого МВД заручилось поддержкой ФСБ. Начальники двух этих структур нашли консенсус и в отношении Вячеслава Рунова, который оказался в анекдотической ситуации. Имелось судебное решение об отстранении его от должности заместителя начальника оперативно-розыскной части. Но в штате он при этом числится и выходить на работу был обязан.

Горячев как-то зашёл к Мудрову и предложил:

– Алексей Павлович, смотрите, что у нас получается. Рунову нельзя занимать свою должность, но в судебном решении не написано, что он не может занимать вышестоящую.

– Согласен. Готовьте приказ. Рунов был замом – назначаем его начальником оперативно-розыскной части.

Дело братьев Гримм

Омск, март 2006 г


Леонтьев потёр ноющий висок, но при этом порадовался тому, что частенько случавшиеся сразу после операции приступы острой головной боли его больше не беспокоят. Перед ним сидела классическая длинноногая блондинка, которая выглядела бы довольно хорошенькой, если бы не покрасневшие от слёз глаза и распухший нос, который она постоянно тёрла несвежим скомканным платком и при этом беспрестанно повторяла:

– Меня уже допрашивали. Я уже говорила, что ничего не знаю…

– В том-то и дело, уважаемая Алина Олеговна! Вы говорили, что ничего не знаете. А теперь расскажите то, что знаете. Списки присяжных, а также карточки персональной информации хранились в вашем рабочем сейфе, доступ к которому, как секретарь суда, имеете только вы. И дубликатом, как показала экспертиза, он не открывался. Как же эти сведения оказались у преступников, которые теперь подкупают и шантажируют людей, собирающихся исполнить свой гражданский долг? Кому вы передали список?

– Никому ничего не передавала, – твердила в ответ юная служительница Фемиды, пять лет назад получившая высшее юридическое образование и диплом с отличием. – Эти списки есть в открытом доступе, они вообще публикуются в прессе.

– Да, публикуются. Тысячи фамилий. Но только двенадцать из них входят в состав присяжных на определённом процессе. А их телефоны и домашние адреса тоже в газетах печатают? Конечно, рано или поздно о человеке можно всё выяснить. Но травля народных заседателей началась в тот же день, когда их утвердили. Вы же прекрасно понимаете, что совершили должностное преступление, – продолжал настаивать на виновности допрашиваемой Владимир.

Он пытался разобраться: покрывает кого-то секретарь суда, или просто сильно запугана. В любом случае, он понимал, что линию поведения она выбрала чёткую: всё отрицать. Владимир предполагал, что, скорее всего, списки она отдала одному из трёх адвокатов, защищающих на процессе преступную троицу. Юристы, безусловно, тоже будут отрицать свою причастность к передаче данных, давить на них бессмысленно. И заставить эту Алину Олеговну признаться, скорее всего, не получится. Разве что найти прямые доказательства её причастности к утечке информации или нащупать тайные струнки этой продажной души, на которые можно надавить, чтобы выжать из неё совсем другую мелодию – признательную и покаянную.

Леонтьев уже почти отчаялся чего-то добиться и боролся с желанием стукнуть кулаком по столу, а то и по бедовой голове этой бестолковой девицы, когда у него завибрировал сотовый телефон, и на дисплее высветилась фамилия молодого оперативника из его отдела. Владимир вышел из кабинета, ответил на звонок и услышал:

– Я тут поговорил с другими девушками из суда, и мне шепнули, что у этой Алины шуры-муры с Игорем Вороновым. Ну, начальником управления по строительству администрации области. Девушки видели, как она пару раз садилась в его машину. Вроде бы по его протекции её и взяли на работу. Думал, может вам пригодится…

– Я знаю, кто такой Воронов, но информация очень даже пригодится. Молодец, Коля. Рой дальше.

То, что его бывший шеф связан с криминальным миром, Леонтьев знал давно, но не подозревал, что связи эти настолько тесные. Теперь у Владимира уже не было сомнений в том, что списки присяжных девушка передала именно Воронову. Вернувшись в кабинет, он снова сел напротив подозреваемой и заговорил примирительно-выдержанным тоном:

– Ну что же, Алина Олеговна, вас можно понять. Вы прикрываете своего высокопоставленного любовника и надеетесь, что он сделает волшебный звоночек, и вас сразу же опустят и оставят в покое. Да вот неувязочка какая. Не станет Воронов вам помогать. Во-первых, он сам из милиции вылетел по служебному несоответствию, и чудом избежал уголовной ответственности… Он вам об этом не рассказывал? А во-вторых, несмотря на нежные к вам чувства, женат ваш покровитель всерьёз и надолго, и потому не станет вокруг вашей особы слишком откровенно суетиться. Тесть у него человек весьма влиятельный, и хотя на похождения своего зятька смотрит снисходительно, обидеть любимую дочку не позволит. Или Игорь Валентинович вам говорил, что скоро разведётся, и вы заживёте вместе? А вы, такая взрослая и образованная девушка, и поверили традиционным байкам стареющего женатика? Так что зря вы ради этого человека карьеру свою разрушили, вас могло ждать большое будущее.

На девушку было жалко смотреть. Она была настолько подавлена, что съёжилась и застыла, как перед угрозой неминуемого удара, и даже забыла, что нужно лить слёзы и шмыгать носом. Тем не менее, она упорно молчала.

– Ну что же, я принимаю ваше решение, хотя и не поддерживаю. Всё, что я могу для вас сделать, отпустить пока под подписку о невыезде.

Подписав девушке пропуск на выход, Леонтьев подошёл к окну и, глядя на вечерний город, задумался, мысленно подводя итоги сегодняшнего дня. Ему чертовски хотелось выпить грамм сто водочки и таким образом снять напряжение, накопившееся после целого ряда встреч. Но этого делать было нельзя, на сегодня предстояла ещё одна беседа. Правда, уже не важная, проходная, но всё равно обязательная. Он взглянул на наручные часы и тихонько пробормотал:

– Через двадцать минут ещё одна гражданочка – и всё. И потом домой.

История банды, главари которой сейчас ждут приговора, и, хотелось бы надеяться, дождутся, развивалась на его глазах. В девяностые годы в области, как и по всей стране, среди бандитов началась бойня за «место под солнцем», то есть, за раздел сфер влияния и доступ к большим деньгам. При этом воры в законе были в основном выходцами с Кавказа, управляющими регионом извне. И тут появился лидер, отстаивающий интересы местных.

В середине восьмидесятых эпатированный в колонию уголовник Гриманов по кличке Гримм сам себя объявил вором в законе, чего не имел права делать по понятиям, так как официально этого статуса ему никто не присваивал, да он ему и не соответствовал, хотя бы потому, что был женат и имел детей. Попавший чуть позже в ту же зону грузинский вор после встречи с Гриммом объявил сибиряка самозванцем, что практически означало смертный приговор.

Однако за спиной самопровозглашённого авторитета стояла реальная сила. Созданный им братский круг контролировал к тому времени ряд сибирских зон и тюрем. И после долгих консультаций и переговоров Гримм всё же был коронован. На волю он вышел триумфатором, в родном Омске его встречали как хозяина, в том числе и младший брат, ставший правой рукой новоиспеченного законника. За считанные годы группировка братьев Гримм раскинула свои щупальца по всему региону. Сказки братья создавали мрачные, со страшным концом.

Город был поделен на зоны, в каждой были свои смотрящий, бригадир и бойцы, криминальная обстановка в режиме реального времени докладывалась Гримму, залётные гастролеры имели право работать только с его благословения. А он произвёл в воры несколько своих приближенных, в том числе никогда не судимых родного брата и его одноклассника, доведя число «законников» в своих рядах до семи. Неизвестно, было ли это число случайным, или братья ориентировались на сказочников, создавших «Белоснежку и семь гномов» и «Волка и семерых козлят». При этом бывшие авторитеты, пытавшиеся отстаивать свои былые права и привилегии, безжалостно уничтожались. Один был застрелен в подъезде собственного дома, другой – во время поездки в Москву.

Дошло до того, что преступное сообщество обложило данью воинскую часть. Участники молодёжного крыла «Общака» вели настоящую охоту на солдат и офицеров, вылавливали их в безлюдных местах, избивали и отбирали деньги, которые шли в бюджет «организации». Со временем военнослужащие приняли поборы как данность и, выходя в день получения зарплаты за ворота воинских частей, стали сами «по доброй воле» отстёгивать часть довольствия в воровской общак. У всех семьи, жёны, дети. Офицеры боялись и платили, не говоря уже о коммерсантах. Конец поборам пришёл, когда участники «Общака» попытались обложить данью элитную бригаду ВДВ, но получили от десантников такой жесткий отпор, что отказались от этого вида заработка и оставили в покое всех военнослужащих.

Своей ставкой братья Гримм выбрали находящийся в часе езды от Омска небольшой городок Тюкалинск, в котором отстроили для своих семей особняки, рядом селились их приближённые, так возник закрытый коттеджный посёлок со шлагбаумом и охраной.

В Тюкалинске находился и основной офис созданного бандитами благотворительного фонда «Содействие», учредителями которого стали все местные воры в законе, а также бывшие сотрудники милиции, преподаватели вузов и даже несколько деятелей искусств.

На окраине города организовали молодёжный лагерь, в котором подростки из неблагополучных семей почти легально проходили боевую подготовку и обучались воровским понятиям. Один из «воспитателей» отсидел за незаконное хранение и сбыт наркотиков, второй – за убийство и кражи. Когда милиционеры закрывали этот лагерь, обнаружили десятки ящиков водки, коньяка и шампанского.

Гримм Старший называл свою подконтрольную территорию «наша северная Сицилия». Но чем больший вес набирала его группировка, тем больше злились высокие милицейские власти. Из Москвы периодически приходили директивы о необходимости наведения в области порядка. Но в местных отделениях милиции работали люди, прикормленные Гриммом, и вор вёл себя все наглее.

– А что ты ему пришьёшь? – частенько повторял начальник отдела уголовного розыска главка, шеф Леонтьева. – Не за что пока Гриманова брать, при его деньгах любое дело быстро рассыплется в суде. Тут железные факты нужны, чёткие доказательства его причастности! Так что копайте глубже.

Опера копали и пачками брали сутенёров и рэкетиров, распространителей наркотиков и квартирных воров, прекрасно понимая, что бьют в молоко, а сливки остаются сверху.

Однако у всего есть предел, в том числе и у беспредела. Терпение лопнуло и у московского начальства, и у жителей области, когда при очередных разборках и попытке наказать непокорного предпринимателя, бандиты сожгли его кафе. Вместе с посетителями. В переполненный зал трое парней с порога бросили несколько бутылок с зажигательной смесью, после чего охваченные пламенем люди бросились к выходу, создав давку. В тот день погибло восемь человек, десятки получили серьёзные ожоги. Возмущённые жители вышли на улицы, требуя наказать виновных.

Милиция, прокуратура и ФСБ, закрывавшие до этого глаза на деятельность группировки, были вынуждены принять срочные меры. Двоих исполнителей этого преступления задержали через несколько дней. Третьего нашли повешенным на дереве неподалеку от сгоревшего кафе. Леонтьев выезжал тогда на место преступления, которое, как и многие деяния группировки, осталось нераскрытым. Хотя было понятно, что убрали поджигателя свои же, чтобы уж наверняка заставить молчать, от кого он получил заказ.

Братья Гримм пытались откреститься от поджога, но после такого кровавого преступления от них стал отворачиваться даже жестокий уголовный мир. И тут прокуратура наконец-то раскрутила дело по обвинению в массовом убийстве и организации преступного сообщества против самого Гримма. Но суда непотопляемый авторитет не дождался, он скончался в камере Следственного Изолятора от сердечного приступа. По крайней мере, такова была официальная версия его гибели.

На похороны Гримма съехалась братва со всей страны, в том числе и самые видные авторитеты страны, один из которых в расцвете лет выпил коньячка в самолёте, выполняющем рейс «Москва – Омск», и тут же скоропостижно скончался. Якобы тоже от сердечного приступа. В тот же день мотоциклист изрешетил из автомата авторитета, ответственного за Омск, в тот момент, когда тот садился в свою машину. После этого перепуганные приближённые Гримма, решив, что воров в законе устраняют спецслужбы, стали в ужасе уезжать из Тюкалинска и Омска в попытках скрыться и залечь на дно.

Леонтьев тогда тоже был уверен, что ФСБ решило ослабить и запугать воровской мир таким радикальным способом. Он уверился в своём мнении после таинственного звонка в прокуратуру, когда вкрадчивый голос спросил, почему же милиция не нашла заброшенный мотоциклистом на крышу гаража Калашников. И автомат в подсказанном месте нашёлся, хотя и не вывел на след его владельца.