Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти
Андрей быстрым шагом прошёл по проходу между машинами и потянул на себя входную дверь. Мысли о сообщении, пришедшем под утро на электронную почту, не оставляли его в покое. Любые предположения разбивались о стену абсурда данного поступка, не считая того, когда охотник заманивает свою жертву в ловушку. Тогда всё становится ясно и понятно, а также появляется мотив. В этом мире без него не происходит ничего!
Призрак зашёл на лестницу, оставив проходную позади, и начал подниматься по ступеням. Возможность того, что за авторством сообщения стоял загадочный «Флинт», собиравшийся разыграть свою партию, не покидало его мысли.
Андрей зашёл с лестницы на этаж и, перекидываясь приветствиями с коллегами, пошёл вдоль по коридору. За окном на хмуром небе сгущались тучи и до грозы было совсем недалеко. Природа, как всегда, раскрывала перед человеком больше, чем он сам мог увидеть, но главная ошибка состояла в том, что очень часто люди сами не хотят видеть неизбежное.
Романов зашёл в приёмную Громова и, поприветствовал референта:
– Чао, Диметрио! Иванович у себя?
– Здравствуйте, товарищ подполковник! Да у себя, – оторвавшись от печатания очередного текстового документа на ноутбуке, ответил референт, чьё вытянутое лицо казалось измождённым до предела, будто, он ежедневно сдавал нормативы по физической подготовке.
– Что смурной такой? – улыбнувшись, спросил Призрак и немного ослабил галстук.
– Да попугай всю ночь матерился, требовал новый матрас на шконку и орал, чтобы я газетку жёг на параше…
– Твою ж мать! Уж лучше бы твой старик был бы библиотекарем, а не начальником опер части в Лефортово, – засмеявшись, добавил Андрей.
– Родителей не выбирают! – вздохнув, сказал референт и почесал по привычке макушку на своей короткостриженой голове.
– Мне ли этого не знать?! Ты всё-таки временами вычищай дерьмо из его клетки, а то Жорик сам начнёт газетку жечь и квартиру спалит.
– Спасибо за совет!
– Всегда пожалуйста! – добавил Романов и подошёл к двери кабинета полковника Громова. Костяшки пальцев постучали по дверному полотну, и Андрей нажал на дверную ручку. Он вошёл в кабинет, где Михаил Иванович за столом работал на ноутбуке, прокручивая колёсико «мышки».
– Добрый день!
– Добрый, проходи присаживайся, – оторвав на мгновение взгляд от экрана ноутбука, произнёс Громов.
– Спасибо! – коротко добавил Романов и, сделав несколько шагов, расположился в офисном кресле за столом.
– Какие новости? Был на квартире?
– Да, Михаил Иванович! Наш гость требует гарантии и скорейшего решения его вопроса. Он рассказал, где находится остальная часть материалов, которые он нам собирается передать.
– И, где же они? – оторвав окончательно взгляд от экрана монитора, спросил Громов, нахмурив лоб, а на его овальном лице замерла немая гримаса усталости.
– В Риме. В депозитной ячейке центрального отделения «UBI-Banca». Все материалы хранятся на накопителе, а в знак доброй воли и подлинности своих намерений он отдал мне ключ от этой ячейки.
– Да уж! Материалы в Риме, Хабаров заместитель главы резидентуры там же. Просто театр совпадений!
– Главное, что не следствий! – неудачно пошутил Романов.
– Не волнуйся! Следствие обязательно будет, но против нас, если обделаемся! – резким тоном уточнил Михаил Иванович и встал с офисного кресла из-за рабочего стола. Он прошёл к столику, на котором стоял электрический чайник, и включил кнопку подогрева.
– Разве это нас когда-нибудь пугало?! – со спокойствием в голосе, произнёс Андрей.
– Я порой, поражаюсь твоему спокойствию! – положив в кружку два пакетика с чаем, добавил Громов.
– Видимо, старею! Ночью я связался с Алексом и попросил начать сбор информации по Петровичу. Приступить он должен был рано утром. Пока на связь Алекс не выходил. Запасной канал передачи информации молчит. Разумеется, он этим занимается негласно, исключительно по моей и вашей просьбе.
– Правильно! Я в свою очередь не решился сделать этот шаг. Тем более вас объединяет дружба, а я могу отдавать только приказы, – залив кипятком кружку с чайными пакетиками, произнёс Михаил Иванович. – По поводу гарантий нашему гостю тут всё намного сложнее, но в любом случае «легенду» мы ему слепим, документы и прочее, а вот с официальным статусом политического беженца может затянуться.
– Что-то, подобное я ему уже сказал, но он дал нам на всё порядка двух суток. Разумеется, потянуть время мы сможем, но нам нужны эти материалы, как воздух, – сплетя пальцы рук и поставив локти на стол, продолжил Романов.
– Я пораскину мозгами, что и как лучше сделать, – глотнув горячего чая и сев обратно за рабочий стол, дополнил Громов.
– Есть ещё кое-что, Михаил Иванович! Ночью мне на электронную почту пришло сообщение от неизвестного, в котором говорится, что готовится масштабный теракт на саммите «большой семёрки», куда собираются пригласить постпреда ООН от нашей страны. Сообщение пришло из интернет-кафе в Риме. Адрес этого заведения у меня есть, но пока не знаю, что с этим делать. Это можно было бы расценить, как шутку или дезинформацию, но около двух лет назад мне уже приходило нечто подобное. Тогда меня предупреждали о нападении. В деле по поискам «образца» было много странностей. Кто-то, будто, вёл меня, вовремя подкидывая информацию.
– Да, уж! Из большого дерьма тогда выплыли, чудом не захлебнувшись в нём! – отхлебнув чая из кружки, добавил Громов и достал из нижнего ящика стола открытую упаковку сушек с маком. – Не будем, пока принимать эту информацию всерьёз. В любом случае, тебе нужно будет лететь в Рим. Заодно, между делом заглянешь в это интернет-кафе. Сейчас, главная задача – это материалы в депозитной ячейке!
– Абсолютно согласен! – положив руки на подлокотники офисного кресла, произнёс Андрей.
– Попробуй накидать свой вариант «легенды» для нашего гостя, а я пораскину мозгами над своим. Две головы – всегда лучше!
– Добро, Михаил Иванович! Разрешите идти? – встав с офисного кресла, спросил Романов.
– Иди работай!
Андрей вышел из кабинета полковника Громова и молча прошёл мимо референта, не став отвлекать его от работы. Призрак покинул приёмную и энергичным шагом направился к себе в кабинет. За окном шёл сильнейший ливень и в стороне сверкала молния, уводившая ненастье в сторону центра города…
РимГовард ехал по улицам Рима, наслаждаясь прекрасной солнечной погодой. Время не так давно перевалило за полдень. Лучи солнца падали на лобовое стекло его внедорожника, нагревая пластик приборной панели. Плотность потока машин, вызывала местами пробки, но без них не мог существовать ни один мегаполис.
Льюис включил «повортник» и ушёл на перекрёстке направо. Он добавил скорости, чуть надавив на педаль газа. Мотор издал небольшой рёв, будто хищник в джунглях, собиравшийся на охоту.
Говард включил стереосистему и настроил одну из центральных радиостанций, где шёл новостной блок, напоминавшей о скором саммите «большой семёрки» и подготовке к нему. Льюис молча ухмыльнулся, а на лице засияла издевательская улыбка. Он не просто не любил политику! Говард её ненавидел, зная досконально изнанку любого политического строя и людей, стоявших за нем. Сравнивать их с вампирами было не совсем правильно! Вампиры – благородные создания зла, а вот оборотни – это дикие беспринципные твари, требующие всегда чего-то большего.
Льюис подъезжал к муниципалитету, куда в пятницу после полудня всегда заглядывал «Девятый» или как его называли проще Джош. Говард заехал на паркинг и выжал педаль тормоза. Внедорожник остановился и замер. Льюис заглушил двигатель и взял с переднего сиденья небольшой бинокль. Он поднёс его к глазам и внимательно оценил обстановку. Помимо нескольких групп туристов, которых у муниципалитета всегда хватало вместе со вместительными автобусами на паркинге, практически никого не было. Говард положил бинокль на приборную панель и сменил на стереосистеме радиостанцию на любимую «альтернативу».
Умение ждать – это особая наука! Она относится не только к наружному наблюдению, но и ко всей человеческой жизни. Люди постоянно что-то ждут, надеясь, что за порогом прошедшего дня их ждёт то, о чём так они мечтают. Самообман и иллюзии способны увести человека далеко от реальности, где жить всегда сложнее, чем в созданном самому для себя мире. Ошибки рождаются не из глупости, когда люди собирают урожай в виде набитых шишек! Ошибки рождаются лишь в засорённом от несбыточных надежд мозге!
Льюис отвинтил крышку с пластиковой бутылочки и сделал несколько больших глотков минеральной воды с повышенным содержанием магния. Если бы он мог, то без раздумий поставил бы памятник этому элементу из таблицы Менделеева, но он не был скульптором и не был художником. Природа не требует воспевать своё тщеславие, а просто просит не испытывать её терпение. Люди об этом часто забывают, а потом ищут причину произошедших бедствий и катаклизмов…
Человеческий эгоизм, по истине, не только не истребим, но и заразен!
Говард в очередной раз взял с приборной панели бинокль и поднёс его к глазам, направив на ступени муниципалитета.
Мрачную фигуру в чёрном костюме и ярко-фиолетовой сорочке сложно было не заметить. Ослабленный галстук и солнцезащитные очки в пластиковой тёмной оправе, дополняли элегантные серовато-синие туфли «оксфорды». Он спускался по ступеням к чёрному внедорожнику «Ауди», смотревшийся монстром на улицах Рима, впрочем, как и автомобиль Льюиса. Овальное лицо Джоша, выраженная горбинка, узкие губы и короткая стрижка чёрных волос при относительно высоком росте; все эти особенности неотъемлемо сопровождали каждого из суперсолдат.
«Девятый» обошёл внедорожник и сел за руль. Льюис бросил бинокль на переднее сиденье и запустил двигатель, приготовившись начать движение. Говард понимал, что следовать за объектом нужно будет с особой осторожностью. Вне всякого сомненья, суперсолдат был опытным специалистом, обыграть которого совсем непросто. Однако, Льюиса этот факт не пугал, а скорее разжигал в нём страсть снова оказаться в «игре», где нет и никогда не будет правил, кроме одного: «Выживает не только сильнейший, но и хитрый, умеющий пользоваться чужими слабостями».
Чёрный «Ауди» отъехал от бордюрного камня, начиная набирать скорость, и проехал мимо паркинга.
Говард плавно нажал на педаль газа и приготовился интеллигентно сесть на «хвост». Наружное наблюдение не было самой сильной стороной Льюиса, но рядом приёмов он владел вполне неплохо. Главное, как всегда, было не потерять объект из вида в городском плотном потоке машин. Поэтому сюрприз в виде дорожно-транспортного происшествия, едва ли смог бы стать надёжным помощником.
Чёрный внедорожник резко сбросил скорость и приготовился уходить на поворот. Высокие кованые ворота начали открываться, приглашая заехать на территорию у дворца.
Говард сбросил скорость и ударил по тормозам, припарковавшись у тротуара.
Автомобиль заехал на территорию и высокие кованые ворота начали закрываться.
Льюис поднял рычаг стояночного тормоза и взял с заднего сиденья фотокамеру. Он снял с объектива баленду и сделал несколько снимков дворца, а также таблички с адресом на углу улицы, где остановился. Говард включил «аварийку» на приборной панели и свинтил крышку с бутылки. Он облизал пересохшие губы и на мгновение закрыл глаза. Сделав несколько глотков минеральной воды, Льюис бросил пустую бутылку за водительское сиденье на пол.
Больше «отсвечивать» на этом месте было нельзя. Нужно было, как можно быстрее сваливать отсюда, чтобы не вызвать лишних подозрений. Говард нажал на кнопку «аварийки» и, опустив рычаг стояночного тормоза, отъехал от бордюрного камня. Внедорожник набрал скорость, быстро проскочив мимо дворца, и ушёл на поворот…
Глава 9
Нью-Йорк. Манхэттен. Квартира агента СтивенсонАнджелина резко открыла глаза, будто, слыша зов из прошлого, прорвавшегося сквозь временные рубежи. Её сердце затрепыхалось в груди и беспокойство переполнило душу. Она вскочила с кровати, чувствуя, как мокрая от пота футболка прилипла к телу, вызывав ощущение собственной беспомощности. Мисс Стивенсон не могла понять, что с ней происходит, но какое-то неизведанное чувство вернулось вновь, заставив сердце стучать, а руки дрожать.
Она быстрым шагом преодолела гостиную и, попав в коридор, зашла в детскую, где в кроватке плакала Кэти. Анджелина взяла дочку на руки и приложила ладонь к её лобику, который был горячим. Причину внезапно поднявшейся температуры было некогда искать, и она поцеловала дочурку в лобик и, погладив по мягким волосикам на голове, вернула в кроватку.
Мисс Стивенсон достала из ящика с лекарствами в небольшом комоде жаропонижающий сироп в бутылочке. Наполнив мерную ложечку, она дала дозу препарата Кэти. Анджелина взяла её на руки, обмотала дочку пледом и села на кресло-качалку.
– Тише, малышка, тише, – улыбнувшись Кэти и поцеловав её в лобик, говорила она, успокаивая плачущую дочурку. – Однажды, в далёкие времена, когда жили мудрые драконы среди высоких гор и скал… В одном королевстве, окружённым волшебным лесом, в замке жила принцесса. Она была маленькая и хрупкая, словно, изящная фигурка из стекла. Принцесса любила гулять по саду, размышлять, мечтать, а в своей комнате перед зеркалом расчёсывала свои золотистые пряди волос. Её любовь к пению веселила птиц, прилетавших на ветки высокого дерева под окном, и они радостно щебетали, рассказывая своей трелью о том, что нет бесконечности, а вечность бывает лишь в воображении людей, – Анджелина продолжала рассказывать сказку Кэти. – Принцессу звали Клэр, а имя ей придумал большой красный дракон Бонифаций, живший в пещере далеко в горах, смотревших на прекрасный замок, окружённый рвом и высокими стенами с остроконечными башнями. Её нежный голос пения струился, словно, ручей и зазывал на очередной турнир отважных и благородных рыцарей. Покорённые воины прекрасным голосом принцессы, продолжали съезжаться к замку, с нетерпением глядя на медленно опускавшийся помост…
Кэти уснула, тихонько посапывая на груди у Анджелины. Она коснулась губами мокрого лобика дочки и поцеловала. Аккуратно встав с кресла-качалки, мисс Стивенсон уложила Кэтти в кроватку и укрыла её одеялком. Её ладонь скользнула по чуть влажным мягким светлым волосикам, а в душу снова закралась тревога прошедших лет.
– Спи, доченька, – добавила Анджелина и вышла из детской. Она прошла в ванную, где сняла с себя футболку, бросив её в корзину для белья, и встала в душевую кабину. Её пальцы рук дотронулись смесителя и струйки воды потекли по её телу, повторяя его изгибы и строение.
Мисс Стивенсон не могла назвать себя образцовой матерью. Она просто старалась, как могла, но ей очень не хватало рядом Андрея. Возможно, тогда бы у неё всё началось получаться намного лучше или её обязанности частично бы перешли в мужские сильные руки…
Тоска – не лучший помощник в жизни, а жизнь без тоски – невозможна!
Теплая вода струилась по её телу, снимая напряжение и согревая пустоту внутри неё. Разнообразные мысли блуждали в голове, перепутываясь друг с другом и тихо застывая среди пещерных сталактит времени. Шумел горный ручей, похожий на тот, что ей удалось найти однажды в Альпах. Его холод и одновременно тепло затягивали раны, но не могли окончательно их исцелить.
Анджелина вышла из душевой кабины и, вытершись полотенцем, надела халатик из шифона. Она расчесала мокрые волосы щёткой и прошла в гостиную, которая совмещала в себе столовую и кухню.
Её тихие шаги замерли у гарнитура кухонной зоны, а указательный палец правой руки включил кофемашину, стоявшую на столешнице из камня. Порция колумбийской арабики тут же смололась и начался процесс приготовления.
Кофе тонкой струйкой заполнил керамическую кружку и Анджелина присела на барный стульчик. Указательный палец правой руки дотронулся кнопки «питания» на пульте и включился телевизор, закреплённый на кронштейне под потолком…
Москва. Засекреченный объект ФСБРоманов сидел в своём кабинете за рабочим столом и продолжал прорабатывать вариант «легенды» для мистера Миллса. Умение собирать интересные образы с элементами буйного характера и своими недостатками, неотъемлемо сопровождали его через всю карьеру. Данный творческий процесс не имел под собой культурного значения и наследия для потомков, но давал возможность оставаться в живых среди, так сказать, агрессивной среды обитания. Наш мир как-то по-другому сложно обозначить и придумать ему оптимистичное название. Человек приходит в этот мир не для участия в празднике, а чтобы доказать свою значимость через испытания и узнать, насколько он прочен. Принцип теории Дарвина о том, что выживает сильнейший был взят не из воздуха. Ничто, кроме самой «хозяйки-природы» не может регулировать циклы в этом исковерканном мире! С этим просто нужно вовремя смириться и продолжать идти дальше.
«Легенда» для Ника Миллса должна была иметь свои особенности. Присутствие акцента и характерный этнический тип, далёкий от славянского заметно осложнял выбор. Ведь, по «легенде» мистер Миллс должен быть русским или максимум «полукровкой». Для хорошего прикрытия нужны псевдо-родственники, но времени на их создания не было, что заметно осложняло работу.
Андрей понимал, что жить Миллсу ни в Москве, ни в Питере нельзя! Нужен не очень большой город, где бывает минимум туристов. То, что Ника будут искать – в этом не было никаких сомнений. Провинциальный Киров подходил под основу будущей «легенды».
Подбор правильного имени и фамилии имел огромное значение для любого псевдо-образа. Отталкиваться Призрак решил от идеи в виде преподавателя по программированию, проработавшего некоторое время где-нибудь в Зимбабве или Нигерии, где говорят на разных языках. Туда некий Георгий Витальевич Игнатьев приехал обучать местных студентов, для нужд работы с программным обеспечением, а также сборками систем и серверных комнат.
Родители «Георгия» не должны были работать в коллективах, чтобы не завалить «легенду». Им нужно было дать профессии типа фотографа, портного, одним словом, тем, кто мог работать условно в одиночестве или «коллективе» не больше двух трёх человек. Бабушка или дед должны были иметь немецкие корни, объясняющие ряд этнических признаков. Пусть, «легенда» была и не на искушённого «эрудита», но за такой короткий временной период слепить что-то более убедительное было очень проблематично, особенно, когда круг посвящённых крайне узок.
Романов поставил «точку» в конце текстового документа, напечатанного на экране ноутбука, и сделал несколько глотков уже остывшего красного китайского чая из кружки.
Касанием указательного пальца по тачпаду ноутбука он подтвердил «команду» «печатать» и лазерный копир ожил. Андрей встал из-за стола с офисного кресла и достал из ящика стола свободную папку. Копир мгновенно распечатал текстовый документ и Романов сложил материалы в папку. Он снял со спинки офисного кресла пиджак и, надев на себя, не стал застёгивать пуговицы, понимая, что идёт не читать доклад перед комиссии из центрального аппарата, а всего лишь на пару минут заглянуть к непосредственному руководителю.
Андрей взял папку с распечаткой в левую руку и, выйдя из своего кабинета, провёл ключ-картой по считывателю замка. На его лбу проступили чуть заметные капельки пота, но он не стал обращать на них никакого внимания.
Пройдя по коридору, где протекала своя особенная жизнь с огромным количеством сложностей, Романов резко выдохнул и немного перевёл дух.
Он зашёл в приёмную полковника Громова и увидел, погрязшего в куче бумаг и прочих документов, референта.
– Димка, ты как крот твою мать! – улыбнувшись, уточнил Андрей.
– Почти, товарищ подполковник! Помощь бы мне точно не помешала бы, – с искажённой улыбкой, добавил капитан.
– Дюймовочки тебе не хватает! Или Мальвины, с притягательной синевой волос различных участков локализации, – с юмором заметил Призрак.
– Ограничусь соседским Артемоном! – с дебильной улыбкой на лице, добавил референт.
– Нет, собаки – это как-то негигиенично, хотя тут нужно сначала поинтересоваться у Льва Николаевича…
– Хорошо, что не у Порфирия Иванова! – хлебнув из кружки кофе, дополнил капитан.
– Ощущения обсудим позже! – произнёс Романов и, постучав по дверному полотну, вошёл в кабинет Громова. – Добрый день, Михаил Иванович!
– Вечер скоро! По истине говорят, что влюблённые время не считают! – оторвав взгляд от экрана ноутбука и сняв очки, произнёс с сарказмом Громов.
– Какие ещё влюблённые? – с удивлением спросил Призрак.
– В работу, Андрей, в работу! Присаживайся, – жестом руки предложив присесть, ответил полковник и положил очки на распечатку, лежавшую перед ним на столе.
– Спасибо! Я сделал кое-какие наброски по «легенде», – отдав в руки папку с составленными материалами, произнёс Романов и присел на офисное кресло за стол.
– Так, посмотрим, – взяв левой рукой папку, добавил Михаил Иванович и, надев очки, положил её перед собой. Он без промедления погрузился в распечатанные материалы «легенды», стараясь оценивать её исключительно с критической точки зрения.
Андрей положил руки на подлокотники офисного кресла и молча продолжил ждать оценку собственного «творчества».
– Да уж! Данная импровизации мне больше напоминает работу пьяного говночиста, который тросом из жёсткой проволоки с ушком на конце, пытается пробить засор в канализации общественного сортира! – с жёсткой критикой, сделал свой вывод Громов.
– Михаил Иванович, но вы же всё понимаете! С подобными ограниченными ресурсами мы не сможем слепить «легенду», рассчитанную на искушённого «следопыта», – философски заметил Романов.
– Ох, и погорим мы с тобой, как колдуны в позднее средневековье на костре, где-нибудь на площади в Толедо…
– У вас богатые познания, Михаил Иванович, о методах испанской инквизиции, – с лёгкой издёвкой, дополнил Андрей. – Главное не попасть во времена Торквемады, а об остальном сумеем договориться! Ведь, не все были такими фанатиками и носили вериги на всех частях тела.
– Это да… Они просто себя хреначили по спине плетью со стальными шариками!
– Вижу, вы весьма сведущи в садо-мазо играх!
– В Роттердаме ещё не того насмотришься, – вздохнув, сказал Михаил Иванович, понимая, что вся эта самодеятельность имеет стойкий аромат дерьма. – От Алекса пришло что-нибудь?
– Пока нет! Рановато, сами понимаете!
– Я понимаю, только вот наш гость едва ли разделит мою толерантность!
– Сейчас главное, чтобы у нас между делом не «протекло»! – чуть повернувшись в сторону стола на офисном кресле, добавил Романов.
– Это вообще не обсуждается! Нужно найти нашему гостю жильё для «легенды» и местного куратора, которому можно доверять. Иди работай, Андрей!
– Будет выполнено, – коротко произнёс Призрак и, встав с офисного кресла, направился к выходу из кабинета…
Рим. Посольство Российской ФедерацииГрибов отхлебнул из кружки горячий «американо» из кофемашины. Голова трещала, словно, пулемёт в дзоте, закладывающий уши при стрельбе без активных наушников. Алексей чувствовал, что теряется посреди многообразия задач. Пусть, его к этому готовили, но одно дело молодость, а другое зрелость, когда опыт заглушает экспромт и буйство дерзкого нрава.
Алекс сел за рабочий стол на офисное кресло и поставил кружку на столешницу рядом с ноутбуком. Наброски по вербовке Джан-Луиджи Спинацоллы попахивали ахинеей, поскольку, у дипломата из МИДа не было весомых причин предлагать свои услуги в роли агента.
Грибов разложил на столе фотографии, сделанные группой наружного наблюдения, и внимательно стал просматривать их. Он составлял и анализировал в своей голове модель поведения дипломата, но Алексея настораживало спокойствие Спинацоллы. Человек, собирающийся предать свою страну не бывает настолько спокойным и уверенным в себе, а редкие попытки обставить «наружку» выглядели совсем неубедительно. Фотографии были этому лишним подтверждением.
Алекс сделал два небольших глотков кофе и запустил на ноутбуке смонтированные короткие видеозаписи, сделанные на скрытые камеры высокого разрешения. Грибов внимательно просмотрел видеофайл, обозначив в уме для себя пару интересных аспектов, показавшихся ему странными и нецелесообразными.
Алексей потёр воспалённые глаза и опустил на несколько секунд голову вниз, дав тем самым отдохнуть мозгам. Тишина кабинета окутала его, словно, невидимый туман, где жили воспоминания и ошибки, коих было предостаточно за прошедшие годы. Так, в общем-то, бывает у каждого человека, но отнюдь не каждый принимает решения, от которых зависит жизнь других людей.
Грибов сделал пару глотков кофе и встал из-за рабочего стола. Он отошёл в сторону на пару шагов и поднял голову вверх. Его взгляд замер на потолочной металлической отделке, будто, на ней были написаны ответы на все интересующие Алексея вопросы.
Мыслительный процесс – это глубоко интимная деталь, имеющая у каждого индивидуума характерные признаки и выражения в виде мимики или жестов.