Мой любимый Великобританец

– Не куришь, не пьешь алкоголь днем, ты, наверное, примерная девочка? – с легким сарказмом в голосе сказал Патрик, обращаясь ко мне.

– Она притворяется примерной девочкой, – ответил за меня Джон, – на самом деле она большая проказница.

– Это интересно, хотелось бы узнать об этом побольше, – заявил Патрик.

– Только не здесь и не сейчас, – ответила я, хотя в душе не представляла себе, как я могу это показать Патрику, перед которым все больше робела.

Спустились все остальные, мы вышли со двора и пошли по дороге, направляющейся в деревню. Вокруг была удивительная тишина. Все разбились на пары, так было удобно идти по краю дороги. Я шла с Джоном, он взял меня за руку, это было так естественно для нас. Мы не разговаривали, мне было приятно смотреть по сторонам, а Джон не отвлекал меня. Кафе, в котором нам предстояло обедать, располагалось в центре деревушки, вывеска была скромной, на вид очень старой. Внутри кафе оказалось простым и темным. Сначала мне показалось странным, что Патрик выбрал такое место, чтобы привести сюда друзей, но уже после обеда я оценила его вкус. Готовили здесь прекрасно, каждый нашел себе блюдо по вкусу. Не успели мы сесть за стол, вернее за два длинных деревянных стола, которые заранее были придвинуты друг другу, чтобы уместилась вся наша компания, как Мари-Джин громко спросила, обращаясь к Джону, так что услышали все:

– Почему ты не сказал, что Саша твоя подружка?

Мы с ним недоуменно переглянулись.

– С чего ты взяла?

– Вы так мило держались за руки, когда мы шли сюда, – продолжила Мари-Джин.

– Хочу тебя разочаровать, мы часто так с Сашей ходим, но мы с ней не пара, – с улыбкой проговорил Джон.

– Я не очень-то в это верю, – напустилась на него Мари-Джин.

Все ждали ответа Джона.

– Дорогая, хочешь на обратной дороге, я буду держать тебя за руку, – внезапно вмешался Патрик.

– Тогда и меня тоже, – громко вскричала Моника.

– Кого еще? – с иронией спросил Патрик, – Сашу в расчет не берем, у нее уже есть с кем ходить за руку, Майк и Джун, Гарри и Мишель тоже не в счет, остаются Бен и Гарольд. Парни вы хотите идти со мной за руки?

Все развеселились. Я с благодарностью посмотрела на Патрика, так как сильно была смущена заявлением Мари-Джин, но он не смотрел в мою сторону, разговаривая с сидящей рядом Джун.

Обед всем пришелся по душе, все благодарили Патрика, что он такой внимательный и все так устроил. Он обещал, что на ужин блюда также будут доставлены из этого кафе.

Выйдя на улицу, он предложил всем прогуляться к дому длинной дорогой, которая огибала деревушку с восточной стороны и частично вела через небольшой лес. Также он не забыл своего обещания, он взял Монику и Мари-Джин за руки и повел их вперед. Неожиданно рядом со мной оказался Гарольд и предложил пойти рядом с ним. Джон не захотел идти с нами, предпочитая идти с Гарри и Мишель.

Мне после плотного обеда, захотелось пить, поэтому я попросила Гарольда зайти в магазин, который встретился нам по пути, чтобы купить минеральной воды, поэтому мы отстали от остальных.

Когда мы вышли на дорогу, Гарольд сказал, что, к сожалению, никогда не был в России, но у него есть несколько русских знакомых, поэтому он немного знает о моей стране. Я порадовалась этому, так как мне не придется разрушать его стереотипы. Он стал расспрашивать меня из какого я города, на что он похож. Сильно ли отличается от других городов Европы.

Мне сложно было точно отвечать на его вопросы, не такой уж у меня отличный запас английских слов. И потом, как можно кратко рассказать о Петербурге. Для меня он самая большая любовь в жизни, я люблю его зимой, летом, весной и осенью, и всегда он для меня разный. Он имеет много достоинств, но и много недостатков. Он европейский и русский одновременно. Он может быть злым и неприветливым, а может поражать своим размахом и красотой. Самый лучший совет, который я могла ему дать, это приехать в мой город самому и посмотреть его. Ведь рассказать о Лондоне ему тоже было бы сложно, особенно на неродном для него языке. Он согласился со мной и выразил надежду, что у него как-нибудь получится побывать в России, особенно, в Петербурге.

Мы вошли в лес, здесь было еще тише, если это возможно. Вокруг росли высокие, старые раскидистые деревья, создававшие полумрак. Лишь дорога указывала на то, что здесь ходят и ездят люди.

Мне не хотелось говорить в этом месте и нарушать тишину, но Гарольд стал расспрашивать, чем я занимаюсь. Я ответила, что являюсь коллегой Джона и Гарри, благодаря чему мы и познакомились. В настоящий момент я не работаю, приехала подучить английский язык, так как считаю, что это поможет мне в дальнейшей работе.

Я понимала, что Гарольд ждет от меня расспросов о его профессиональной деятельности. Мне все еще хотелось послушать тишину. Однако, я понимала, было бы невежливо с моей стороны, не спросить его об этом.

Он радостно откликнулся, на мои вопросы. Сказал, что он актер. Очень подробно мне рассказал, где и что сейчас играет. Упомянул о тех фильмах, в которых снимался, поинтересовался, не видела ли я их случайно. Тут я, вынуждена была его разочаровать, сказав, что в России не часто показывают английские теле и кинофильмы, лишь очень известные. Он предложил, дать мне их посмотреть на дисках, если я пожелаю. Я не могла его обидеть и жарко заверила, что мне это очень интересно. Наконец, разговор исчерпал себя, Гарольд не знал о чем еще спросить меня. Я пришла ему на помощь, предложив догнать остальных. Мы ускорили шаг, но догнать их смогли, только выйдя из леса и то, лишь потому, что все остановились и дожидались нас.

Джон, радостно закричал, кидая на Мари-Джин лукавые взгляды:

– А вот и ты дорогая, что вы так долго там делали?

– Разговаривали, всего лишь разговаривали, – ответила я, немного смущаясь под таким количеством взглядов, направленных в мою сторону.

Джон тут же завладел моей рукой и заявил:

– Теперь ты будешь разговаривать только со мной, я соскучился.

Мари-Джин нахмурилась и погрозила ему пальцем.

Патрика это, похоже, совсем не интересовало, он стоял в стороне, опять курил. Мы двинулись дальше. Джон, тихонько спросил меня:

– Что, Гарольд тебя уже очаровывал?

– Вовсе нет, скорее наоборот.

– Что так?

– Очень подробно рассказывал о своей актерской карьере.

– Сочувствую тебе, – рассмеялся Джон. – Как ты это вынесла?

– Ну, он был столь любезен, что поинтересовался и тем, чем я занимаюсь и где живу в России.

– Тогда он почти прощен.

Мы подошли к дому и все стали решать, кто, чем займется. Некоторые, решили пойти поиграть в теннис. Оказывается, сад был настолько большим, что в конце его имелся теннисный корт. Кто-то, просто решил посидеть в саду. Я решила попросить Патрика воспользоваться интернетом и отправить свои письма. Мобильный интернет еще не был распространен, отчего приходилось искать проводное подключение или wi-fi. Я немного смущалась, поэтому прибегнула к помощи Джона. Он от моего имени попросил об этом Патрика.

Патрик пригласил нас в дом, я быстро сбегала за ноутбуком в комнату, где мы должны были жить с Мишель и вернулась вниз. Тогда, он провел нас в комнату, которая оказалась довольно просторным кабинетом. Комната была еще более потрясающей, чем гостиная, но я не решалась ее осматривать очень откровенно. Патрик указал мне на кресло за столом, а сам подключил мой ноутбук к интернету. Потом он сказал, что не будет мне мешать, я его могу позвать, когда закончу. Джон также решил покинуть меня вместе с ним.

Я осталась одна в этой прекрасной комнате и для начала осмотрелась. Самое притягательное в кабинете было большое окно, без частой расстекловки, которая была на окнах в других комнатах. Вероятно, стена здесь была изменена. Окно не имело штор и выходило в сад. Через него видно было, как Мишель и Гарри прогуливаются там по дорожкам. Корт также было видно, хотя он был обвит плющом. В саду имелась даже беседка, в которой стоял стол и стулья, в которой, вероятно, устраивались чаепития. Совсем как на дачах, под Питером, на Финском заливе. Это сходство очень очаровывало меня.

В комнате, помимо стола, вдоль всех стен стояли открытые книжные металлические шкафы, без дверок, над ними висели небольшие абстрактные картины. На одной из стен висел большой жидкокристаллический телевизор, имелись хорошие колонки. Напротив телевизора, стоял кожаный диван, который, немного диссонировал с остальной обстановкой, так как был, скорее удобным, чем модным. На диване лежала лишь одна небольшая подушка и свернутый плед. Я подумала, что Патрик любит здесь проводить время, читая книги или просматривая фильмы. К сожалению, здесь не было камина, он бы дополнил общий романтичный вид комнаты, пусть и современный, но очень уютный.

Я стала писать письма, сначала родителям, потом лучшей подруге Вике, они были самыми подробными. Затем написала еще несколько коротких писем нескольким друзьям. Во входящих у меня тоже было несколько писем, я их прочла.

Я закончила с почтой, но мне все еще не хотелось покидать комнату, поэтому я подошла к книжным шкафам. Книги стояли открыто, не за стеклом. Я стала рассматривать корешки, многих авторов я не знала, наверное, это были современные писатели. Среди них было всего несколько известных мне фамилий Сесилия Экхерт, что меня удивило, Джулиан Барнс. В другом шкафу была классика, не только английская: Диккенс, Голсуорси, Ремарк, Бальзак, Манн и другие. Имелся даже томик Достоевского. Была большая полка с альбомами по искусству. Отдельно стояло несколько книг с пьесами Шекспира, я взяла одну из них, решила почитать, но сразу поняла, что для меня это также сложно, как читать английские газеты. Тогда, я взяла один из альбомов по искусству, не спеша стала листать его.

Наверное, я увлеклась, потому что внезапно поняла, что меня кто-то разглядывает. Совсем рядом стоял Патрик. Я совсем не слышала, как он вошел:

– Извини, – кажется, я даже покраснела.

– За что?

– Я брала книги.

– Книги для того и существуют, чтобы их брали и читали.

– Ну, я спрашивала только об интернете…

Он не дал мне закончить:

– Пустяки. Ты закончила? – кивнул он на ноутбук.

– Да, огромное спасибо, – ответила я.

– Не стоит, – сказал Патрик, отключая мой ноутбук, – можешь еще почитать книги, если хочешь, правда, мы идем пить чай. Традиционный английский чай.

– Нет, я готова присоединиться к остальным.

Я взяла ноутбук и прошла к двери, возле которой стоял Патрик и пропускал меня. Аромат его духов, смешанный с запахом сигарет обволок меня на мгновение, когда я проходила мимо. Если честно, я не люблю курящих мужчин, но этот запах, исходящий от Патрика не был мне неприятен.

Чай пили в саду, я не следила за общей беседой, а рассматривала сад. Меня интересовал вопрос, кто же за всем этим ухаживает? Не думаю, что все эти ухоженные цветочные клумбы, рассаженные со вкусом деревья, дорожки, дело рук Патрика. Моника, сидевшая рядом, заметила мой интерес и спросила:

– Саша, тебе, похоже, нравится сад. У тебя есть загородный дом?

– Нет, я не имею загородного дома. У моей тети есть дом. У нас только это называют по-другому. Он заметно меньше, но также имеет вокруг себя сад.

– Ты там бываешь?

– Да и, довольно, часто.

– Нравится жить в деревне?

– Нет, но там свежий воздух и лес.

Решив избежать дальнейших расспросов, я пошла к корту, где Бен продолжал свою игру с Майклом. Они не стали прерываться на чай. Бен безнадежно проигрывал. Понаблюдав за ними некоторое время, я решила дальше исследовать сад, прошла мимо корта, посмотрела на окно кабинета с этой стороны. Я подумала обойти дом весь дом. Внезапно я наткнулась на Патрика, он стоял спиной ко мне, прислонившись к дереву, и курил. Мне казалось, что когда я выходила из-за стола, он еще пил чай с остальными. Я не хотела его тревожить, попыталась пройти тихонько мимо, но гравий предательски зашуршал под моими ботинками. Он обернулся. Под его внимательным взглядом я стала чувствовать себя неловко. Я думала, что он что-то скажет, но он продолжал смотреть на меня и курить. Я не знала, что делать, вежливо ли будет просто пройти мимо или надо что-то сказать, в том духе, типо, «какой прекрасный сад». Мне казалось это глупо, говорить ничего не значащие фразы и молчала. Положение спасла Мари-Джин. Вероятно, она тоже решила обойти дом с этой стороны, а быть может, шла на встречу с Патриком, поэтому он и стоял здесь один. Как только она приблизилась к нам, я кивнула ей и пошла дальше. Я прошла в дом и уже не выходила из своей комнаты до ужина.

Я уже слегка жалела, что приехала сюда. Мне нравился дом, окружавший его пейзаж, но среди такого количества незнакомых мне людей, я чувствовала себя не совсем уютно. Мне не нравились странные взгляды Патрика, не нравились расспросы Моники и Мари-Джин. Они все так много и быстро говорили, что мне все время приходилось напрягаться, чтобы понимать, о чем идет речь, я сомневалась, что смогу правильно ответить, если кто-нибудь из них задаст мне вопрос посложнее.

За окном стало темнеть, скоро должен был быть ужин. Я решила переодеться, в это время пришла Мишель. Ее посетила та же идея:

– Саша, вот ты где. Мы тебя потеряли.

– Я немного устала, решила передохнуть.

– А сейчас ты отдохнула, готова идти ужинать?

– Да, вот только переоденусь.

– Хорошо, я тоже переоденусь, а потом спустимся вместе.

Так мы и сделали. Когда мы спустились вниз, я обнаружила, что одна из стен гостиной была сдвинута в сторону и там открывалась столовая, где стоял большой стеклянный стол, окруженный черными стульями. Все остальные уже были за столом, мне досталось место между Джоном и Гарольдом. Они весь вечер ухаживали за мной, постоянно подливая мне в бокал вино. Так что, через некоторое время я расслабилась, от былого моего настроения не осталось и следа. Мужчины много шутили, сам Патрик был оживлен и шутил вместе с остальными. Я почти все понимала. Ужин, как и обед, оказался превосходным. Обслуживали стол приглашенные официанты. После ужина все переместились в гостиную, стена-перегородка была закрыта, поэтому мы не могли видеть, как убирали со стола. Эта идея мне очень понравилась, жаль, что мне пока негде было ее применить.

Все разбились на группы и разговаривали между собой. К моему сожалению, Патрик разрешил курить всем в гостиной. Если б я была хозяйкой этого дома, я бы никогда не разрешала курить внутри, только на улице. Идея быть хозяйкой такого дома, мне очень понравилась. Я мечтательно задумалась и пропустила момент, когда ко мне подошел Гарольд. Он опять стал задавать свои вопросы. Не знаю, что он от меня хотел, надеюсь не ухаживать за мной. Я старалась отвечать любезно, но все время пыталась показать глазами Джону, чтобы он подошел и разбавил наше небольшое общество. Этот хитрец делал вид, что не понимает моих знаков. Помучившись еще немного, мне показалось, что я нашла выход из положения и попросила Гарольда принести мне, что-нибудь выпить. Пока он ходил за выпивкой, я быстро переместилась поближе к Гарри, Джону и Мишель:

– Как ты мог не подойти к нам, я же звала тебя? – напустилась я на Джона.

– Когда, я ничего не слышал? – засмеялся он.

– Чудовище. Я делала тебе знаки. Это было уже всем заметно, кроме тебя, – изображая обиду, сказала я.

– Неужели Гарольд не очаровал тебя, ведь он такой красавчик?

– Вот именно, и, кажется, очень этим гордится.

– Тише, – предупредила Мишель, – он идет сюда.

Гарольд подошел и вручил мне бокал с шампанским. Я назло Джону улыбнулась ему самой своей широкой улыбкой. Отчего Гарольд решил остаться с нами поболтать. Я предоставила теперь Джону разговаривать с ним. Сама стала наблюдать за остальными.

Майкл и Джули, стояли близко друг к другу легко обнявшись, они разговаривали с Беном. Мари-Джин и Моника общались с Патриком, который наливал им шампанское. С того места, где мы находились, мне было неслышно, о чем они говорили, но, кажется, разговор был им приятен. Они все улыбались. Моника дважды слегка шлепнула Патрика по плечу. Это было странно, она вроде как флиртовала с ним, но Джон рассказывал о том, что они раньше встречались или еще не все в прошлом? Мари-Джин тоже не отставала от Моники, она все время смеялась, обнажая свои белые зубы, притворно закрывала глаза. Что ж, то, что Патрик нравится женщинам сомневаться не приходилось. Он не был явным красавцем, внешне уступая тому же Гарольду, но обаяния ему было не занимать. К тому же у него был хороший вкус в одежде и особая харизма, свойственная уверенным в себе мужчинам. Даже сейчас, в обычных джинсах и черной футболке, он выглядел очень стильно. Осталось проверить, как он действует на детей:

– Может быть, Саша захочет прийти на мой спектакль? – услышала я вопрос Гарольда.

«О, нет», – мысленно проговорила я.

– Пригласи ее, – услышала я ответ Джона.

«Вот, мерзавец!»

– Саша, ты согласна?

– На что, согласна? – притворилась я, что не слышала предыдущий вопрос Гарольда.

– Прийти ко мне в театр, на спектакль, в котором, я играю?

– Да, если мне компанию составит Джон, а также Гарри и Мишель, я с удовольствием приду его посмотреть.

Возможно, Гарольду не очень понравилось, что я так ловко заставила его пригласить моих друзей, но он виду не подал.

Мое шампанское закончилось, выпивка у Гарри и Мишель тоже, поэтому мы все двинулись за ее пополнением к Патрику, оставив Джона с Гарольдом:

– Как дела? – поинтересовался у нас Патрик.

– Гарольд, только что всех нас пригласил к себе на спектакль, – ответил за всех Гарри.

– Вот как? – улыбнулся Патрик.

– Почему бы и тебе нас не пригласить на свой? – обратилась к нему Мишель.

– Нет, я не думаю, что вам это будет интересно увидеть, – с легкой грустью ответил Патрик.

– Почему, Патрик? Нам не важно, какая у тебя там роль. Саше, наверное, будет интересно.

Патрик вопросительно посмотрел на меня. Я с легкостью кивнула.

– Я подумаю, – ответил он.

– Патрик, почему ты не включишь музыку? – громко спросила Моника, отвлекая его внимание на себя.

– Кто-то уже хочет танцевать? – подразнивая ее, сказал Патрик.

– Почему бы и нет?

– Хорошо, сейчас исправим эту ситуацию, – решил он и направился включать музыку.

Мне совсем не хотелось танцевать, поэтому я подхватила свой бокал и тихонько пробралась в кабинет. Я не стала включать свет, в комнате было светло от тех фонарей, что горели сейчас в саду. Я подошла к окну, стала смотреть в сад. Долго одна я не осталась. Оказывается, Джон заметил мои маневры и пришел следом за мной. Мы стояли у окна, вспоминали Питер зимой, как он красив, когда падает снег крупными хлопьями, ненадолго укрывая им улицы и дома. Внезапно зажегся свет, от неожиданности мы стали щуриться. Спустя несколько минут смогли рассмотреть вошедшего в комнату Патрика. Он не ожидал нас здесь увидеть и начал извиняться.

– Теперь все действительно подумают, что мы пара, – заворчал Джон.

– Не подумают, я никому ничего не скажу, – сказал Патрик.

– Мы всего лишь предавались воспоминаниям, ничего более, – ответил ему Джон.

– Меня это не касается и не интересует, – складывая руки на груди, сказал Патрик.

– Я серьезно, – сказал строго Джон.

– Я тоже, – сказал Патрик.

Они внимательно посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– У девушки закончилось шампанское, – указал на мой бокал Патрик.

– О, я сейчас принесу, – воскликнул Джон.

Не успела я сказать, что больше не хочу шампанского, как он уже выхватил из моих рук бокал и направился в гостиную. Уже зная привычку Патрика внимательно на меня смотреть, ничего не говорить, я отвернулась к окну, стала смотреть в него. Патрик выключил свет, подошел и встал рядом.

– Так лучше видно, не правда ли? – спросил он.

– Да, – просто ответила я.

Мы помолчали.

– Не хочешь со мной поделиться воспоминаниями?

– Ничего необычного, мы вспоминали, как гуляли в моем городе с Джоном и Гарри, когда шел снег. Было очень красиво.

– В Англии тоже, бывает, идет снег. Это очень красиво.

– Я не сомневаюсь, только мне не представится, думаю, в этот раз возможность это увидеть.

– Ты скоро уже уезжаешь?

– Не скоро, через два месяца, но сейчас еще начало сентября.

Джон все не возвращался. Мы с Патриком больше не разговаривали, каждый думал о своем и смотрел в окно. Странно, но меня это совсем не тяготило. Как жаль, что сейчас не идет снег, сад тогда бы выглядел по-настоящему сказочно при этом освещении. Я стала представлять, как с неба стали падать огромные пушистые хлопья и сильно вздрогнула от неожиданности, когда вернулся Джон и, опять зажег свет. Я посмотрела на Патрика, забыв убрать с лица ту счастливую улыбку, которая возникла от моих фантазий. Я встретилась с его напряженным взглядом и холодным лицом. У меня возникло ощущение, что меня ударили. Ничего не сказав Джону, я выбежала из кабинета. Решив, что на сегодня с меня английского гостеприимства достаточно, я сразу поднялась на второй этаж в свою комнату, где сразу же легла спать.

3. Я проснулась. По своей любимой привычке, стала смотреть в окно. Окно, как вы помните, выходило в сад, недалеко виднелся лес, немного вправо был лысоватый холм, на который наверняка вела тропинка. Сейчас солнце еще только вставало. Было, раннее утро, легкая туманная дымка укутывала все кругом. Я решила прогуляться, сфотографировать этот волшебный мир, наскоро умылась, тихонько, чтобы не разбудить Мишель оделась и поспешила на улицу. Я постаралась пройти и очень тихо мимо других комнат, чтобы никого не разбудить, спустилась по лестнице на первый этаж, прошла через холл. Я забеспокоилась, смогу ли я открыть дверь, но слегка толкнув ее, обнаружила, что она открыта. На улице было сыро, трава была мокрой от росы. Тем не менее, дорожка из гравия, была практически сухая. Я обошла дом, прошла через сад и вышла через заднюю калитку, которая также оказалась незаперта. Наверное, здесь совсем не боятся преступников, даже двери не запирают на ночь. Я подумала подняться на холм, чтобы обзор стал больше. По дороге, я постоянно останавливалась, делала фотографии. Холм казался невысоким, но подъем занял у меня минут пятнадцать-двадцать. Уже наверху я постаралась отдышаться и оглядеться. Кругом было очень тихо и немного тревожно, туман еще не рассеялся. Конечно, он не походил на тот, что прятал лошадь от ежика в известном советском мультфильме, но стволы деревьев были укутаны им так надежно, что в лес пойти я пока опасалась. Я достала mp3 плеер из кармана, вставила наушники в уши, включила свою любимую музыку. Потом, я немного побродила по вершине холма, выискивая красивые ракурсы и выстраивая перспективу. Это так увлекло меня, что я опять сильно вздрогнула, когда кто-то дотронулся до моего локтя. Здесь, похоже, это входило в мою привычку. Я повернулась, чувствуя легкий холодок и напряжение мышц в животе, увидела Патрика. Это было еще более неожиданно. Он смотрел на меня и молчал, тогда я поняла, что все еще слушаю музыку, а он ждет, когда я сниму наушники. Я отключила музыку, вынула наушники, не спеша смотала провод и убрала плеер в карман куртки. Только тогда я подняла на него глаза и улыбнулась:

– Привет, извини, что напугал, я звал тебя, но ты не слышала.

– Ничего страшного, я вздрогнула от неожиданности, а не от испуга.

– Что у тебя там?

– Где? – не поняла я.

– Музыка, какая? – уточнил Патрик.

– Сара Брайтман, – ответила я.

Он удивленно вскинул бровь, совсем как умею я. Мне даже стало весело от этого совпадения:

– Любишь рано вставать?

– Не совсем, просто разница во времени. Еще не адаптировалась, – поморщилась я.

– Большая разница?

– Три часа.

– А ты знаешь, что в Англии частные владения можно фотографировать только с разрешения их владельцев?

Я смутилась и растерялась, но потом посмотрела на Патрика и поняла, что он решил подшутить надо мной. Его глаза смеялись, хотя лицо оставалось серьезным. Я решила ему подыграть:

– Возмутительные порядки, – сказала я. Делая строгий вид, отвернулась от него и пошла к дому.

Он не стал меня догонять, но все время шел за мной следом по направлению к дому. Я боялась споткнуться оттого, что мне все время казалось, что он за мной пристально наблюдает. Когда я дошла до сада, то слегка вздохнула с облегчением. В саду я немного задержалась. Он догнал меня.

– Я пошутил, – сказал расстроено Патрик, сорвал первый попавшийся цветок и протянул мне. – Это в порядке извинения.

– Я догадалась, что это неправда, – сказала, улыбаясь, я. – За цветок спасибо.

– Как тебе наши вчерашние посиделки? Понравились?

– Да. Я не всегда понимала, о чем вы говорили, но в целом мне понравилось.

– В России, я думаю, все происходит по-другому?

– Да, конечно, – я опустила глаза.

– Как, более шумно, больше выпивки?

О, эти стереотипы, что русские много пьют.