Без приказа

Глава 1

– Отлично, – сказала Наташка. – Только стань чуточку правее, Бранденбургских ворот не видно. У тебя плечи слишком широкие, ты их заслоняешь.

– Ну и черт с ними, с воротами, – проворчал Евгений. – Главное, чтобы табличка была.

Улица в центре Берлина носила название «17 июня». А это был как раз день рождения Евгения. Так совпало, что он родился именно в момент, когда в Восточном Берлине начались массовые выступления трудящихся. Кажется, их жестоко подавили. И не без участия советских войск. Правильно, а какая еще сила могла быть в тогдашней Германии? Разве что полиция. Но полиции явно не хватало, вот войска и задействовали. Ходили рассказы, что многие советские солдаты и офицеры отказывались стрелять в демонстрантов. За что и получили потом по полной программе. Кто лагеря, а кто и «вышку». Улицу в тогда еще Западном Берлине в честь беспорядков и назвали. А вовсе не потому, что Евгений в тот день родился.

Но, впрочем, подробностей он не знал, да и не особенно стремился их узнать. Дела давно минувших дней. Сейчас здесь царили сытые покой и благолепие.

Хотя группка женщин с плакатами и картонными разноцветными коровами чего-то от правительства требовала, мирно расположившись на лужайке. Кажется, им хотелось повышения закупочных цен на молоко. Правительство благополучно игнорировало протестантов, тем более что хулиганских лозунгов они не выкрикивали, витрин не громили, автомобилей не поджигали.

Наташка щелкнула затвором фотоаппарата.

– А теперь меня сними! – потребовала она.

– Тебя-то зачем? – удивился Евгений. – Мой ведь день рождения!

– Твой день рождения будет в следующем месяце. Фотография же останется на память с названием «Я в Берлине!».

– Тогда лучше снимись на фоне Рейхстага. Или тех же Бранденбургских ворот, – посоветовал Евгений.

– Не переживай, там тоже будут фотографии, – отрезала Наташка. – Но и здесь щелкни!

Евгений покорился.

Они вновь были в Германии. Спустя несколько лет после памятных событий, когда их обманом заманили сюда и во Францию, Наташку похитили, а Евгения заставляли пристрелить старого товарища. Тогда все обошлось, ему удалось выкрутиться, спасти жену, вообще «оказаться на коне». Не без помощи друзей, разумеется и того же старого боевого товарища. Веселая была история, даже вспоминать неприятно…

Но в этот раз они приехали совсем по другому поводу. Теперь приглашение последовало от Наташкиной подруги. С Тамарой она когда-то училась вместе в институте. Потом дороги их разошлись. Наталья встретила Евгения, а Томка, легкомысленно попорхав по жизни, вдруг выскочила замуж за немецкого журналиста, собкора какой-то большой газеты и благополучно отбыла с ним в «бундес». Судя по редким письмам и столь же редким международным звонкам, была вполне довольна жизнью и даже относительно процветала.

Ехать в Германию Евгению совсем не хотелось. Что он, Берлина не видел? Или той же Тюрингии? Погеройствовал тогда в Тюрингии вполне достаточно. И Наташка на высоте была, не дала себя в обиду. Все равно нехорошие воспоминания. Тем более что со своим немецким партнером Карлом Шнайдером, который тогда их так подставил, он давно уже вежливо, но непреклонно распрощался, свернув все общие дела. Как у немца шел теперь бизнес, Евгению было неизвестно, да и, честно сказать, совершенно неинтересно.

Но дело-то в том, что жила Тамара с мужем именно в Эрфурте – столице земли Тюрингии, где и проходили основные события тех памятных дней. Когда Евгений узнал, куда их приглашают в гости, он, что называется «уперся рогом» – не поеду и все! Провались она, эта Тюрингия!

Но, как известно, «сила солому ломит»… Наташка была столь настойчива и убедительна в своих уговорах, что Евгений постепенно стал сдавать позиции и наконец согласился. В Германию, так в Германию. Да хоть на Северный полюс! Лишь бы не подвергаться ежедневной «психологической обработке» супруги.

Нет, Наташка не закатывала скандалов с битьем посуды, не нудила монотонно и круглосуточно: «Поехали! Поехали!». В общем, не использовала проверенные веками рецепты воздействия лучшей половины человечества на его сильную половину. Просто, за много лет изучив супруга «до донышка», она нашла в его душе тонкие струны и успешно на них играла. К ее чести надо добавить, что играла совсем не в ущерб благополучию семьи.

Жили они теперь вдвоем. Кирилл, вопреки ожиданиям, после школы не ударился в гуманитарные науки, а к театральному горю матери и тихой радости отца вдруг поступил в Рязанское училище воздушно-десантных войск. Причем сделал это самостоятельно, безо всякой помощи и протекции родителя, у которого возможности для подобных действий имелись.

Естественно, Евгений по этому поводу отгреб немало упреков от супруги. Но держался стойко, оправдываясь тем, что это был добровольный и самостоятельный выбор сына, и отцовскую руку он к этому выбору не прикладывал. Что, в принципе, было правдой. Скорее, сама Наташка была виновата, потому что рассказывала маленькому Кирюхе на сон грядущий вместо сказок истории о героических подвигах отца в разных экзотических странах. Евгений частенько подслушивал под дверью детской и не уставал поражаться буйной фантазии жены. Ну, были у него приключения, даже, если отбросить ложную скромность, что-то похожее на подвиги. Но не такие же и не столько! И жене ничего о них не рассказывал, права такого не имел. Поэтому Евгений вполне серьезно пару раз предлагал ей записывать эти рассказки и оформлять их в виде боевиков. Чтобы не пропадали втуне. Спрос на такого рода литературу существовал постоянно. Наташка только беспечно смеялась в ответ. Вот и досмеялась…

Разумеется, сообщить ей о воздействии приключенческих сказок на незрелый детский ум Евгений не решился. Еще не хватало! Он себе не враг! А потому покорно сносил упреки супруги и продолжал молча радоваться выбору сына. Сам он в свое время закончил то же училище и отнюдь не считал свою жизнь неудавшейся. Конечно, времена теперь другие… Но когда это они были правильными?

Так что сына Мироновы видели изредка, когда он приезжал на каникулы. Да и то… Усвищет куда-нибудь на целый день, иногда с ночевкой, а родителям только остается, что переживать и корить веселого парня, когда он наконец соизволит появиться. Наташка несколько раз пыталась осторожно выведать у Кирилла, а не собирается ли он, случайно, жениться? Но Кирюха только отшучивался и утверждал, что рано ему еще об этом думать. «Ну да, – горестно говорила мать, – а потом приведет какую-нибудь лахудру в дом: извольте знакомиться – моя жена!»

В общем, картина тут была стандартная, как у всех народов во все прочие исторические периоды. Ничего кардинально нового. Поэтому Евгений не особенно волновался и нервы себе не трепал. В благоразумие сына он верил.

Бизнес его не то чтобы сильно процветал, но и не разваливался. Как принято говорить, приносил стабильный доход. На слишком широкую ногу они никогда не жили, а отказывать себе в чем-то существенном не приходилось. Нормальный средний класс. Миронов никогда не рвался в абрамовичи, океанские яхты почему-то недолюбливал.

Планы на этот германский вояж практически не строились. Ну, пошататься по окрестным замкам-музеям, в Дрезденской галерее «Сикстинскую мадонну» посмотреть. Пива, разумеется, попить – сколько влезет, «татарского бифштекса» вкусить. Была задумка в Карловы Вары скататься, дескать, центр (в свое время) культуры, но перед самым отъездом Евгений посмотрел фотографии у одного из приятелей, побывавшего на этом курорте, послушал его рассказы и передумал ехать в чешское захолустье. Тем более, сообразив, что перепутал Карловы Вары (Карлсбад по-немецки) с Баден-Баденом.

Еще ему хотелось в Мюнхен. Много слышал про Баварию и баварцев. Своеобразная нация, кажется. Вот и было бы неплохо на это своеобразие посмотреть собственными глазами. В пивных, опять же, побывать, где Ленин и Гитлер сиживали. Не в рассуждении, что по историческим местам, а просто интересно, откуда всякая сволочь по миру расползалась. Пиво тамошнее так на людей действует, что ли?

Но пиво в Мюнхене полагается вроде бы пить на «Октоберфесте», когда пышные официантки разносят литровые кружки с пенными шапками, ухватив сразу чуть ли не по десятку, на длинные дубовые столы с веселящимися немцами за ними. А Мироновы собрались ехать в мае, когда до осени еще целое лето.

Впрочем, немецкое пиво можно и нужно пить в любое время года. Хоть и в декабре.

В Гамбург вот еще надо было съездить. Закоренелый битломан Евгений очень бы хотел побродить по Репербану, заглянуть в «Стар-клуб», «Индру», попробовать почувствовать ту атмосферу, которой дышала и в которой жила знаменитая ливерпульская четверка. Но он сильно сомневался, что от той атмосферы осталась хотя бы пара атомов, все-таки столько лет прошло. Потому посещение Гамбурга стояло у него на втором плане, и было как бы не совсем обязательным. Как получится…

Тем более что времени на эту поездку Мироновы отвели себе не больше недели. Ну, максимум десять дней. Точнее, это Евгений так про себя решил. С женой он планами не поделился, поскольку Наташка как-то мечтательно заикнулась о Париже. Еще и Париж! Как будто Берлина недостаточно! Да и бывала она уже в Париже!

Все происходило, как обычно. То есть приглашение, резервирование по телефону очереди в консульство, сама очередь в неприглядное здание с золочеными окнами, нестандартные вопросы при подаче документов, несколько нервное ожидание шенгенской визы (а вдруг да не дадут?) и получение паспортов с вклеенными бледно-зелеными прямоугольниками. Затем билеты (Наташка вдруг категорически отказалась лететь самолетом, ссылаясь на то, что в последнее время что-то часто эти летающие коробки падать стали), и вот уже они опять сидят в «собачьем ящике» международного вагона. Купе и вправду были какие-то слишком… миниатюрные. Мягко сказано. Но вдвоем можно было кое-как поместиться. К сожалению, билетов первого класса достать не удалось, в купе был и третий пассажир. А это значило, что кому-то придется лезть на третью, совсем маленькую полку.

Но сожаление было недолгим. В дверь купе постучалась дама, что называется, «бальзаковского» возраста. И ехать ей, оказывается, было всего три часа! Как-то она ухитрилась взять билет, чтобы добраться до небольшого городка в Подмосковье именно на этот дорогой поезд. Сама Юлия была с Севера, они с мужем-шахтером надумали переезжать и уже купили квартиру.

Юлия оказалась человеком компанейским, три часа пролетели незаметно, тем более что Евгений откупорил одну из бутылок, которые они взяли с собой в качестве презентов. И не встретил при этом неодобрения супруги. А что, в самом деле, на отдыхе они или нет?

До самого Берлина ехали вдвоем безо всяких приключений. Разве что польский таможенник пристал с вопросом о количестве провозимых сигарет. Сигарет было два блока, Евгений сомневался, что в Германии найдется «21-й век», да и дорогой там табак. Поляк ошеломил сообщением, что разрешено провозить только три пачки! Паны, как всегда, бежали впереди всего мира. Создалась напряженная ситуация. Но таможенник махнул рукой: «Ладно, в последний раз!» и отстал. Про водку, кстати, вопросов не было.

В Берлине их никто не встретил. Да и не должен был, поскольку Миронов сразу поставил условие: доберемся до Эрфурта сами! Хоть на велосипедах! Не хотелось ему зависеть ни от кого. Ладно, Наташкина подруга их пригласила. Но ходить у нее и ее мужа на поводу, следовать их расписанию и планам он совсем не собирался. Наташка, впрочем, тоже. Так и сказала мужу: «Денек-другой мы еще с Томкой потреплемся, а потом – извините! Мы отдыхать приехали!»

Центральный вокзал Берлина был грандиозен. Несколько этажей, соединенных эскалаторами и на все эти этажи приходят поезда. Стекло, сталь и бетон, куча магазинов, кафе. В общем, целый город. В миниатюре, конечно.

Курить здесь не позволялось нигде, и Евгений сразу занервничал. Признавая вред курения, сам постоянно раздумывая о том, что хорошо было бы бросить, он, тем не менее, не соглашался с методами, которыми в Евросоюзе боролись с этой пагубной привычкой. Ну как это можно, после рюмки спиртного или кружки пива не достать сигарету? Или находясь в ожидании поезда, автобуса, приятеля? Да мало ли ситуаций, в которых несколько затяжек помогают успокоиться, скоротать время? И вообще, выбор должен быть за каждым конкретным человеком – травиться ему или нет. Тут демократия или зачем?

Вещей у них с собой имелось немного: один чемодан на колесиках да сумка. Оглядевшись после приезда, Евгений разыскал камеру хранения, сунул груз в ячейку и увлек супругу к расписанию поездов. Можно было уехать в Эрфурт через час, через два, через три и так далее.

– Ну, сколько тебе требуется для завоевания Берлина?

Наташка задумалась, словно ей предлагали решить судьбу этой европейской столицы. Грабить ее или просто сжечь?

– Ты только особенно не размахивайся! – предупредил жену Евгений. – Тут расстояния те еще. Такси прикажешь брать?

– Ну зачем такси? – сказала Наталья. – Насколько я помню, вокзал этот расположен в самом центре. Все рядом. Давай просто погуляем, сфотографируемся у достопримечательностей, кофе попьем. Куда бежать? Мы уже здесь, уже приехали.

– И пива, – облизнулся Евгений.

– Хорошо, пива тоже, – согласилась жена.

Она как-то преобразилась, стоя на перроне этого донельзя европейского вокзала. Степенность появилась в движениях (хотя никогда суетливостью не отличалась), этакая барственная неспешность во взгляде и речах. Евгений на секунду почувствовал себя маленьким мальчиком в матроске при солидной бонне.

Он тряхнул головой, отгоняя наваждение.

– Ты только не задумывай налет на здешние магазины и прочие бутики!

– Еще не хватало! – дернула плечиком Наталья. – Что нужно, я и в Москве куплю. Или в Милан слетаю на распродажу.

Это было правдой. Случилось такое совсем недавно. К счастью, Евгению удалось от той поездки в Италию открутиться. По заведенному порядку ему из Милана ничего не привезли. Да и не очень хотелось! Тапочки от Версаче или майку от Гуччи? В гробу бы он их видел! Ему что надо? Крепкие джинсы, клетчатая рубашка и туфли без острых носов. Ну, еще курточка «под брезент». В особых случаях – костюм с галстуком (терпеть он галстуки не мог, но куда денешься?) А все прочие шмотки Евгений не то чтобы презирал, просто не замечал. Жена после Милана добрый час крутилась перед ним, демонстрируя обновки, и ему даже удалось не показать свое равнодушие ко всей этой ерунде.

Но вот ведь женская логика! В Германию она лететь отказалась – самолеты, видите ли, часто падают. А в Милан слетала, как миленькая, и ничего не боялась…

Наташка, судя по всему, перед отъездом из Москвы покопалась в Интернете, изучив план Берлина. Поэтому, ухватив мужа под руку, она уверенно повлекла его прочь от вокзала. Евгений не сопротивлялся. Ему было все равно, куда его ведут. Лишь бы не по магазинам.

– А вот это резиденция Ангелы Меркель! – торжественно провозгласила жена, указывая на довольно уродливое здание, состоящее из бетонных кубиков, разбавленных стеклянными витринами.

– Она что, живет здесь? – лениво поинтересовался Евгений. На его взгляд, в таком страшилище не то чтобы жить, работать было совершенно неудобно.

– Не знаю, кажется, у нее квартира еще где-то есть, – ответствовала жена. – Но сфотографироваться здесь мы просто обязаны.

Евгений послушно нажал кнопку «Коники».

– Теперь к Рейхстагу! – скомандовала Наташка.

– Штурмовать будем? – попробовал сострить Евгений.

– Юморист! – облила его презрением жена. – Задорнов! Жванецкий!

Рейхстаг был так себе. Большое здание с колоннами и стеклянным куполом. Перед входом змеилась очередь желающих попасть вовнутрь. К счастью, Наташка не соблазнилась.

Потом они отправились к Бранденбургским воротам и тут Евгений наконец обнаружил улицу «17 июня».

– Стоять! – скомандовал он. – Вот здесь ты меня будешь фотографировать. Желаю!

Теперь уже Наташка ему не противоречила. Она была умной женой.

Пройдя под воротами, они обнаружили, что находятся на небольшой площади между двумя посольствами: французским и американским. То-то сквозной проезд здесь закрыли! Американцы (да и французы, наверное) очень боятся терактов. Конечно, кто их не боится? Но у американцев после 11 сентября это просто мания.

А в центре площади стояли два живых человека в форме ГДРовского и советского пограничника, выкрашенные почему-то с ног до головы серебряной краской и на их фоне фотографировались туристы. Евгению эта идея не понравилась.

Зато неподалеку он углядел кофейню «Старбакс», одну из многочисленных, разбросанных по всему миру и затащил туда Наташку выпить по чашке хваленого «латте».

– Ну, может, хватит по Берлину шарахаться? – спросил он. – Поехали наконец в Эрфурт. Там как-то народа поменьше.

– Поехали, – согласилась жена. – Я так понимаю, ты рассчитываешь пивка на вокзале или даже в поезде получить? Здесь ведь не подают.

Знала она своего мужа, хорошо знала! Именно пиво и влекло Евгения в знакомый город. Здесь, в центре немецкой столицы он что-то не заметил пивных. А в Эрфурте знал по прошлым временам несколько вполне приличных. Кроме того, как справедливо заметила Наташка, оставались еще варианты вокзала и поезда.

Нет, он совсем не был таким уж закоренелым любителем пива. Просто считал, что раз они приехали в Германию, то надо пользоваться моментом и наслаждаться местными продуктами пивоваренной промышленности. Дома такого не попьешь, да и некогда будет. Дома пиво, даже выпускаемое под мировыми брендами, все равно похоже на отечественные «Очаковское» или «Клинское». Ну не умеют у нас настоящее пиво варить! Водку делать умеют, а пиво – нет. И патриотизм здесь ни при чем.

В эту поездку пиво можно было употреблять невозбранно. Поскольку дел никаких не предвиделось. Прошлый раз все-таки прошла наводка, да и заманивали его за границу старательно. Вот он и совместил «приятное с полезным». И контору Ступина-Стайница, вовсю торговавшую контрабандными африканскими алмазами разгромили, и Симонову, старому приятелю и разведчику, помогли.

Теперь же Евгений, ветеран СОБ – Службы общей безопасности, уволенный в запас, но изредка, «для души», сотрудничавший с государственными органами внешней разведки, окончательно отошел от дел и был примерным семьянином и бизнесменом. Организму уже не требовался избыточный адреналин, хватало поступавшего от стояния в автомобильных пробках и переговоров с деловыми партнерами.

Нет, никаких приключений, погонь и перестрелок! Хватит, навоевался! Куда как лучше вот так, не спеша прогуливаться по Берлину в сторону Центрального вокзала под ручку с женой и предвкушать, как они сейчас сядут в скоростной комфортабельный местный поезд и через пару часов окажутся в красивом старинном городе.

И пусть там теперь нет старых друзей (Наташкина подруга не в счет). Все равно будет тихий праздник на протяжении десяти дней. Поездки в другие города, посещение картинных галерей, вечера с неторопливыми беседами и бокалом сухого вина. Ни единой мысли о порядком поднадоевшем бизнесе, ни попытки поиска потенциальных партнеров, ни тяжелых раздумий о способах избежать чрезмерных налогов. Покой и благолепие… Как у местных жителей.

Перебраться за границу он никогда не собирался, хотя и случались варианты. Но в свое время, когда служил в СОБ, Евгений достаточно навидался заграничной жизни (в основном нелегальной). Да и потом, легально, туристом много раз с женой путешествовал. В случае эмиграции, он знал, можно было неплохо устроиться где-нибудь в Аргентине, Уругвае или, на худой конец, в Чехии. И жить бы там мирно и спокойно.

Только вот не хотелось. Просто не хотелось – и все! Безо всяких аргументов.

Это если бы он действительно собрался отправить семью на постоянное место жительства куда-нибудь за кордон, тогда бы и принялся выдумывать поводы и причины для этого. Чтобы оправдать себя, наверное. А тут – чего ради придумывать? Не хочу!

И жена тоже на ПМЖ в другие страны не рвалась. Один раз, помнится, заводила разговор о чем-то подобном, но Евгений косо посмотрел на нее, проворчал нечто суровое и неодобрительное, и на этом тема была исчерпана. Как упоминалось выше, Наташка была умной женщиной и всегда знала предел, до которого на мужа можно было давить.

Итак, они неторопливо вернулись на вокзал. Евгений еще раз справился с расписанием, разобрался с автоматом, торгующим билетами, получил жалкие квиточки, символизирующие здесь их право на проезд. И поезд, скоростной обтекаемый красавец, подошел вовремя, и мест свободных и удобных было хоть отбавляй, и никто не толкался локтями и необъятными рюкзаками, как в московской электричке. Европа, блин! Правда, стоимость поездки немного «кусалась». Дороговато, братцы!

Даже пиво наличествовало, хотя почему-то датский «Тюборг». Ну и ладно, все не «Овип Локос».

Мироновы ехали по Германии, любовались видами из окна, всеми этими многочисленными кукольными городками, стадами ветряных электростанций, ухоженными полями и лесами. И своевременно, а также без приключений прибыли в Эрфурт.

Тут и правда было не столь многолюдно, как в столице. Настолько немноголюдно, что погромыхивание на плитах тротуара колесиков чемодана, который Евгений катил за собой (откуда столько шмоток, ведь договаривались лишнего не брать!), иногда эхом отражалось от стен домов. Наташка неодобрительно поджимала губы – экие мы все-таки варвары! Но муж только молча ухмылялся.

Тут их постигло первое разочарование. Следовало перекусить, и Евгений нацелился на памятную кафешку, где можно было и пивка дернуть, и жареной тюрингской сосиской заесть. Но на месте ранее стоявших в произвольном порядке столиков немцы затеяли какое-то строительство.

– Тьфу, – сплюнул Миронов. – Надо же, как не вовремя!

– Не переживай, – утешила жена. – Сейчас чего-нибудь другое найдем.

И они нашли, пройдя буквально сто метров. Китайско-тайский (как стояло на вывеске) ресторанчик манил через витрину пустым залом.

Китайский, так китайский, согласились Мироновы. Они против экзотической кухни ничего не имели.

Но Евгений предварительно заглянул внутрь и поинтересовался у маленькой (китаянки? вьетнамки? кореянки?), а можно ли в ресторанчик вломиться с объемистым чемоданом? Оказалось – можно и они вломились.

В меню стояли сплошь китайские названия латинским шрифтом. Но давался и немецкий перевод, правда, насколько понял Евгений – приблизительный. А как прикажете переводить такие «эпитеты»: «Ка Чехуан», «Нео Сонг По»? Он отважно заказал пару пекинских супчиков, какую-то свинину с овощами на второе и, естественно, пиво. Китайскую водку он пару раз пробовал и остался о ней не лучшего мнения, так что не стоило экспериментировать.

Палочки им предложили, но дали также ложки и вилки – на выбор. Забавно, ложки были фарфоровые, а вилки – металлические.

Зато наесться можно было, что называется, «от пуза». Наташка пробормотала под нос:

– Нет бы одну порцию на двоих взять…

Но вилкой орудовать не перестала, потому что блюдо приготовлено было отменно, с душой. Суп же, съев пару ложек, отодвинула. Был он почти невыносимо для нее острым. Евгений только нахваливал, ему нравилось.

В общем, все складывалось совсем неплохо. Они были в Эрфурте и пока предоставлены сами себе. Позже, конечно, Тамара за них возьмется и не даст шагу свободно ступить. Знаем мы этих «новых немцев»! «Ты не понимаешь! Ты ничего здесь не знаешь! Делай так! Не делай этак! У вас там, в России все совсем не такое!» Наташка, конечно, укорот ей постарается дать. Вот только получится ли?

– Ну что, – сказал Евгений, когда они, сытые и довольные, вышли из ресторанчика. – Давай теперь твою подругу искать. Адрес доставай!

– Зачем адрес? – удивилась Наташка. – Сейчас звякну, она сюда подъедет и подберет.

– Лучше бы самим, конечно, найти, – протянул Евгений.

– Вот еще, с этим сундуком, – она пнула ногой чемодан, – по улицам шляться! Не переломится Томка!

И действительно, не переломилась. Буквально через полчаса, в течение которых Евгений с удовольствием выкурил парочку послеобеденных сигарет, рядом с ними тормознул объемистый красный «фольксваген», из-за руля выскочила яркая, явно крашеная блондинка и кинулась в объятья Наташки.

Глава 2

Дом у Готштедов был, по немецким меркам, достаточно скромным, а по российским – вполне себе ничего. Два с половиной этажа (мансарда предназначалась для гостей), солидный участок с несколькими деревьями, лужайкой, беседкой и искусственным прудиком. Достаточно места для бездетной семейной пары. Евгений с удовольствием заимел бы такой где-нибудь неподалеку от Москвы. Но Германия – не Россия, и тем, что можно здесь, никак не получится обладать там. Придется строить высоченный забор, ставить охранные системы и все равно заводить здоровенную собаку-волкодава да держать под рукой ружье. Иначе рискуешь в один прекрасный день или такую же прекрасную ночь быть обворованным, а то и ограбленным.