Кровь Достойных

Зажмурившись, Верус встряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. Воспоминания никогда не приносили облегчения, лишь отвлекали от дела. Собравшись с мыслями, мечник распахнул глаза, бормотание переросло в противный писк. Над землёй стелился чёрный дым, грязные клубы перекатывались через корни, облизывали стволы и тянули к нему неосязаемые щупальца. Столь густые, что казались противоестественно влажными. Но дым не может быть сырым!

Осознав, что поддался Скверне, несмотря на маску, Верус прикусил губу. Капельки крови взмыли вверх, кружась зачарованным хороводом россыпи мелких рубинов. Наваждение спало, но чёрный дым никуда не делся, наоборот, словно почувствовав сопротивление, уплотнился, сгустился, поднимаясь всё выше от земли. Рука потянулась к поясу:

– Ну, давайте уже… – прорычал мужчина, выдёргивая из ножен кинжал, вторая рука легла на эфес короткого меча, притороченного к боку. Словно этого и дожидаясь, чаща взорвалась истошным рёвом. Дым слева от воина всколыхнулся, поднялся метровым курганом. И в следующее мгновение прямо из чёрных, липких клубов выскочил жуткий карлик: голый, мерзкий, весь в желтовато-красной слизи. Огромная непропорциональная голова покоилась на маленьком, практически детском тельце, покрытом струпьями и сочащимися язвами. Вытянув тонкие ручки, существо устремилось вперёд, громко крича.

Оттолкнувшись от земли, Верус отпрыгнул, увернувшись от длинных пальцев, схвативших лишь воздух. А теперь получи-ка это. Обратным движением полоснул кинжалом, не глядя, сразу же отступил ещё на шаг. Карлик дёрнулся, отшатнувшись, из плеча потекла синеватая жижа, ничуть не похожая на кровь. Глаза блюдца уставились на обидчика, пасть разинулась, выставляя напоказ кривые заострённые зубки и чёрный язык. Неуловимым движением левой руки, Верус метнул узкий нож, выхваченный из-за полы плаща. Лезвие впилось прямо в выпуклый глаз существа, крик захлебнулся резким всхлипом. Ухватившись за рукоятку, торчащую из глазницы, карлик попытался выдернуть оружие.

Воспользовавшись тем, что всё внимание противника сосредоточено на ране, боец шагнул вперёд, попутно вытаскивая меч из ножен. Единым движением, проскочил мимо и нанес удар, оказавшись по другую сторону дерева. Рёв резко оборвался, а сзади донёсся характерный звук падающего в листву тела.

Отдыхать долго не пришлось, вторая тварь неожиданно набросилась сверху, видимо, пряталась среди ветвей или только что явилась из Скверны. Подставив меч плашмя, человек сумел блокировать удар и ответным движением скинуть карлика под ноги. Не дав тому опомниться, саданул носком сапога в район рёбер, вот только тот оказался проворнее. Мгновенно сориентировавшись после падения, карлик вскочил на все четыре конечности и метнулся в бок, уворачиваясь от пинка.

Вместо удара получился слишком широкий шаг, и Верус потерял равновесие. Ещё бы чуть-чуть и головой вперёд навернулся.. Вот же вёрткая бестия! Словно в ответ на мимолётную слабость, справа к нему метнулся ещё один монстр. Заострённые коготки впились в руку, ткань плаща разошлась с протестующим треском. Мерзкое создание дёрнуло его на себя, почти повалив на землю. По ним не поймёшь, но в столь маленьких телах скрывается огромная сила. Он успел не раз убедиться в этом.

Поэтому не дожидаясь, пока второй карлик присоединится к драке, боец вывернул руку из захвата и саданул его коленом прямо в огромную голову. И это сработало, монстр отступил, оставляя за собой дорожку вонючей слюны. Но уже в следующее мгновение широко раскрыл пасть и пошёл в контратаку, бросившись на ноги воина.

Уклонившись от ожидаемой атаки, тот отпрыгнул ещё на пару шагов и сделал это вовремя. Второй монстр метнул крупный камень, целясь в голову. Если бы не своевременный отход, лежать бы ему на земле под тем же деревцем. Чёрт! Выхватив второй метательный нож, мужчина запустил его в наступающего карлика. Лезвие со свистом рассекло воздух и впилось в ствол. Проклятье!

Широко улыбающееся чудовище уверенно наступало. Времени горевать о промахе не осталось, сойдясь в жестоком противостоянии сразу с двумя противниками: он с трудом отмахивался мечом, изредка контратакуя кинжалом. Лес вокруг растворялся, чёрный, непроглядный дым сгустился настолько, что скрыл всё в двух шагах вокруг: низкие силуэты закружились среди чернильных клубов, рёв и рык сменились издевательским смехом, больше похожим на стенания разрываемых детей. Отбив очередную атаку, Верус ловко вернул кинжал в ножны на поясе. Тем же движением схватился за небольшое заострённое кольцо и сжал ладонь. Лезвие вспороло перчатку, достигнув кожи, потекла кровь:

– Сандоузо мэ’то аима моу (1), – рука взмыла вверх, ярко-красные бусинки крови зависли в воздухе неровной линией. – То афино фост’а песси! (2) – каждая капелька обратилась искрой, светящейся ярче любого факела. Жгучий свет хлынул во все стороны, пронзая и рассекая клубы дыма. Смех разом оборвался, послышался скулёж и жалобный вой. Человек с вознесённой к небу рукой и закрытыми глазами, продолжил: – Фост, гурус аегис моу! Протекто мэ ас Нигма! (3)

Искры истинного света мигнули, значительно утратив яркость, и начали собираться вокруг мечника. Быстро закружившись у пояса, слились в тонкую нить и резко разошлись в стороны. Поток воздуха окончательно оттеснил дым на пару десятков метров, оголив пять мерзких карликовых фигур, попадавших на землю, дико вопя: ручками тёрли обожженные глаза, пытаясь унять боль. И прежде чем кто-либо из них пришёл в себя, Верус приступил к делу.

Переходя от одного вопящего монстра к другому, он без жалости пресекал жизнь за жизнью: перерубал шеи, кромсал рёбра и отрубал конечности. Клинок взмывал вверх и грубо падал вниз, на хлипкие тела. В этом не было красоты или порядка, он просто рубил их, толком не целясь. Сознание, затуманенное Скверной, дало слабину, и лишь животная ярость вела его. Когда на очереди остался последний карлик, из клубящегося дыма по краю широкого круга выскочил новый враг: жуткий головастик. Он не шёл по прямой: пару раз метнулся из стороны в сторону, запутывая мужчину. После третьего прыжка монстр всё же выбросил вперёд длинные пальцы, небольшие когти рассекли воздух, но врезались в металл, а не плоть.

Заранее выхватив кинжал, боец подставил его под выпад, и, приняв удар на лезвие, перенёс вес вперёд: – Что тварь, не думала, что окажусь проворнее тебя?

Сделав шаг, что есть сил, толкнул мерзкого головастика. Со стороны казалось, что настолько маленькое существо обязано отлететь с его дороги, на деле же вышло иначе. Откатившись на пару сантиметров по дёрну, большеголовый обхватил лезвие когтями и с такой силой дёрнул мужчину на себя, что тот едва не свалился на колени.

 Кое-как удержавшись на ногах, Верус в последний момент вскинул вторую руку. И зубастая пасть вцепилась в подставленный меч: дико крича, существо задрыгало конечностями, но достать человека так и не сумело. Размахнувшись от корпуса, мужчина стряхнул его с меча. Лезвие выскользнуло из зубов с громким щелчком и хрустом. Видимо, бестия таки лишилась парочки клыков, и следом последовал чмокающий звук – половина головы чудища отлетела куда-то в темноту.

Лишённое головы тело сразу же обмякло и рухнуло своему убийце под ноги. От трупа повалил густой дым, но стоило грязным клубам коснуться края сапога, как тонкая светящаяся нить у пояса запульсировала и взорвалась второй волной ветра. Магия растворилась, но вместе с тем отшвырнула всю Скверну к краю двадцатиметрового круга, центром которого выступал мечник, призвавший свою кровь на помощь.

 Вот только в отличие от дыма два карлика, выбежавшие с боку, никак не отреагировали на поток. Широко раскинув ручки с острыми когтями, парочка неслась прямо на врага, а позади приходил в себя поваленный и ослеплённый монстр.

 Сразу два карлика с гнилыми зубами и чёрными когтями накинулись на мужчину. Быстро орудуя двумя клинками, он успешно парировал их атаки: мечом держал врагов на расстоянии широкими взмахами, кинжалом бил точно и редко, нанося раны или сбивая ритм. Когти то и дело выбивали искры из металла подставленного клинка. Дьяволята, что есть сил, вопили. Чёрный дым всё прибывал, начав проникать в защитный круг. Медленно ползя по траве и листве, перетекая через корни, он всё ближе и ближе подступал к человеку. Вскоре Верус сражался по колено в вязкой, склизкой, холодной субстанции. Но даже так…

Меч отразил атаку одного из карликов: короткий пируэт, и кончик лезвия впился в глазницу второго. Сменив опорную ногу, воин проскочил между противниками, попутно взмахнув кинжалом. Железо устремилось к шее, но большеголовый тут же отпрянул на метр назад, в очередной раз доказывая своё проворство. Найдя опору ногам, он поднял взгляд на ненавистного человека, как вдруг что-то перекрыло обзор. Глухой хруст разнёсся по лесу, и труп карлика с кинжалом, вонзившимся в лоб, упал в чёрную слякоть. Укутанный в рваньё хитрец попросту метнул оружие, не позволив ему ускользнуть.

Второй монстр слепо молотил ручками, бросаясь туда-сюда: боль, терзающая его, застилала глаза… точнее глаз. Не дав ему времени прийти в себя, Верус взмахнул мечом. И голова скатилась с плеч под фонтан из синей жижи. По лесу прошла дрожь, густой склизкий дым вспенился, заклубился вокруг. Писк, терзающий уши, сменился утробным рыком и в промежутке между деревьями поднялся девятый вал.

– Проклятье! – бросил Верус спешно отступая, но, не забыв по пути, выдернуть кинжал из мёртвого дьяволёнка.

Чаща содрогнулась, покачнувшись, боец выкинул левую руку вперёд и опёрся на ближайшее дерево. Скосив взгляд в сторону низкого рокота, заметил, как из остатков тьмы формируется огромный курган: высотой метров в пять, доходя кромкой до верхушек некоторых деревьев, что были пониже остальных. Отработанным движением вернув кинжал в ножны, таинственный путник вновь нащупал на поясе миниатюрное кольцо. Надавив на него большим пальцем, разворошил предыдущую рану.

– Сандоузо мэ’то аима моу. Наи рой ройс! (4)

Левая рука поднялась горизонтально земле, ладонь указала на растущий дымный холм. Крови хлынуло значительно больше, чем в первый раз: пульсируя, рубиновые капли слились в линию, окружая кисть. Нить вспыхнула золотом и на ней возникла сфера размером с яйцо. В глазах потемнело, на плечи навалилась чудовищная тяжесть, мечник покачнулся, но устоял.

Тьма взбухла, пошла рябью и, наконец, лопнула: из разрыва, словно гной, выплеснулась белая туманная дымка, а сразу за ней показались рога, огромные, ветвистые рога. Медленно покачиваясь, они устремились ввысь, прямо к кронам деревьев. За ними показалась и голова: длинная узкая морда с двумя парами желтоватых глаз. Затем туловище, отдалённо напоминающее оленя с четырьмя узловатыми лапами, но намного шире и крупнее обычного.

Не дожидаясь, пока тварь вылезет окончательно, Верус активировал заклинание. Ядро вектора мигнуло, но в этот раз не было света, вместо него кровь обратилась струёй воды, тонкой, но мощной. Она устремилась вперёд, рассекая воздух: отдельные капли, не удержавшиеся в потоке и разлетевшиеся в стороны, прошили ветви насквозь, а врезавшиеся в стволы деревьев, вырвали крупные щепки.

Струя впилась в голову рогатого монстра, всё его тело покрывала липкая белёсая жижа, резко контрастирующая с чёрными клубами дыма: она стекала по бокам, просачивалась из глазниц и пасти, бурлила и лилась на землю. Дым отступал от неё, словно сдуваемый ветром, чудовище два с половиной метра в холке вышло из Скверны, наперекор воде, бьющей в его голову. Поток рассёк шкуру, оголил зубы, и съехал по шее, ослабевая. Но кривая рана мгновенно наполнилась всё той же белой жижей, да и монстр вряд ли её заметил. Две пары глаз неотрывно следили за вторгшимся на его территорию мясом в рваных шкурах.

Корни и трава под корявыми копытами мгновенно сгнивали, растекаясь не то грязью, не то прахом на землю. Листва, окружающая рога, желтела и опадала. Вскоре поражённый Нигмой олень оказался усеян умирающими листьями. Удивительно, но со стороны это выглядело красиво: огромное животное, медленно ступающее через лес, среди падающих листьев. Но мужчине было совсем не до этого, его заклинание не сработало. Точнее сработало, но слишком слабо и это было ещё хуже.

В такт шагам искажённого оленя, мужчина отступал назад. Нужно срочно придумать новый план. Как же он так вляпался?! Недооценил влияние Нигмы? Стоило догадаться, увидев разодранного оленя на входе, прислушаться к предупреждению, Боги и Твари! Сколько было лесных старичков? Пять? Семь? Неопределённо цокнув языком, Верус сделал последний шаг назад и замер, приготовившись: ноги чуть согнуты в коленях, мышцы напряжены. Он готов!

Проклятый Нигмой олень задрал голову и заревел, резкий вибрирующий звук резанул по ушам. Этот вой не был похож на голос лесных хищников или предупреждающие крики их жертв. Звук, изрыгаемый бестией, противоестественно напоминал колокольный звон церквей Вечной Шестерки, только перевёрнутый, обращённый не во славу Богов, а им на погибель. Борясь с головокружением, воин пару раз мотнул головой, стараясь сопротивляться чудовищному звуку, но это ничуть не помогло. Тогда он прикусил губу, и вечно незаживающий шрам окрасился кровью, капли взмыли вверх, сознание очистилось:

– Ну, же… Давай! – прорычал человек, покрепче стискивая эфес меча. – Давай, нападай!..

Громадное чудище словно ожидало приглашения, резко бросилось вперёд, размахивая рогами. В ответ Верус стремительно сместился вправо и, оттолкнувшись ногами, перешёл в кувырок. Оказавшись сбоку от наступающего противника, воспользовался мечом: коротко замахнувшись, направил лезвие меж его рёбер, но сталь лишь печально звякнула о вовремя подставленные рога. Клинок задрожал от отдачи, едва не выскользнув из крепко сжимающей его руки, бойцу пришлось спешно отступать, а прокажённый олень уже развернулся и вновь ринулся вперёд, на этот раз, встав на дыбы и высоко задрав ноги, увенчанные крепкими хоть и корявыми копытами.

Чудовищный удар сотряс землю, вырвав из неё приличный кусок: корни и прах разлетелись во все стороны, но таинственный путник успел ускользнуть и от этого. Проскочив в считанных сантиметрах от копыта, Верус умудрился полоснуть зверя кинжалом и, не теряя темпа, обернуться и сделать выпад мечом. Клинок вонзился в плоть, и лес накрыл громогласный рёв проклятого Скверной оленя, а в следующее мгновение мир ушёл из-под ног мужчины.

Жуткий удар копыта врезался ему в грудь, откинув на добрых три метра. Не успел мечник, как следует, прочувствовать боль, как налетел спиной на дерево, и воздух вылетел из лёгких, хриплым криком. Повалившись наземь, через боль откатился в сторону и сделал это вовремя. Второй удар копыт обрушился на землю, где он мгновение тому назад лежал.

Разъяренный зверь крутанул мордой, следя за ускользнувшей жертвой, но его огромные рога зацепили низко висящую крону. Под скрежет и треск дерева, Верус успел вскочить на ноги и сплюнуть кровь. Дыхание давалось с трудом, видимо проклятый Богами монстр повредил что-то внутри, но переживать об этом было некогда.

– Сандоузо мэ’то аима моу! – едва разлепляя губы, прошептал воин. Кровь, текущая изо рта и раны на груди, засветилась, взмывая вверх наперекор всем законам мира. Прокажённый олень решающим рывком освободил голову от веток и поворачивался к нему. – То афино фост’а песси…

Лесная чаща утонула в ослепительной вспышке, в отличие от предыдущего раза, кровь не образовывала нитей, человек находился не в том состоянии, чтобы хорошо контролировать заклинание, но даже без вектора каждая капля вспыхнула, повинуясь словам первичного наречия (5) и воле владельца.

Раскрыв заранее зажмуренные глаза, он кинулся в бой: лезвия меча и кинжала рубили и кромсали толстую шкуру чудовища. Густая белая жижа летела во все стороны, заливая одежду, лицо и землю под ногами. Оскверненный олень метался, дико вопя и пытаясь насадить обидчика на рога, но, ослеплённый заклинанием, ловил лишь ветер.

Когда тварь сумела хоть что-то увидеть, от её шкуры почти не осталось и следа: жуткие длинные порезы и раны пересекали бока, живот и морду, левая пара глаз вытекла от удара меча, оголив пустые глазницы, в которых теперь бурлила вонючая белёсая жижа. Неуверенно держась на лапах, монстр отступил на шаг назад и встряхнул мордой, разбрызгивая вездесущую заразу.

Верус же стоял, опершись на меч: его била лёгкая дрожь, грудь поднималась и опадала, с трудом проталкивая воздух в лёгкие. Взгляд мужчины замер на израненном противнике. В левой руке он судорожно сжимал кинжал, по которому текла, в том числе, и его кровь: белый смешивался с красным, капая на сырую землю.

– Крепкий ты засранец… – едва слышно прошептал мечник, усмехнувшись. Стоило ему раскрыть рот, как неуловимая струйка крови потекла по подбородку. Сила дара иссякла, больше не вздымая её к небесам. Отерев кровь тыльной стороной ладони, он потянул на себя меч и, не без труда освободив лезвие из земли, встал в полный рост, приготовившись к финальному раунду.

= = = Сноски = = =

(1) Сандоузо мэ’то аима моу – Кровью своей заклинаю (перевод с первичного наречия)

(2) То афино фост’а песси – Снизойдет истинный свет (перевод с первичного наречия)

(3) Фост, гурус аегис моу! Протекто мэ ас Нигма – Свет, обратись щитом моим! Огради от скверны (перевод с первичного наречия)

(4) Сандоузо мэ’то аима моу. Наи рой ройс – Кровью своей заклинаю. Да струится поток (перевод с первичного наречия)

(5) Первичное наречие – язык, на котором пишутся и произносятся все заклинания Старсии. Хоть люди и способны читать на нём, однако смысл произносимых слов остаётся загадкой и по сей день. Считается, что именно на этом языке говорят Боги.