Ухо Москвы

Гусева:

– На этой оптимистичной ноте мы вынуждены заканчивать нашу передачу. Эфир продолжит программа «Среда неверия» из нашей петербургской студии.

«Ухо Москвы»! Мы приникли к каждой замочной скважине! И самое важное из услышанного незамедлительно поведаем и вам.

Новости.

Депутат Госдумы Наталья Камланская потребовала запретить все учебники истории, как порочащие честь и достоинство святого государя земли русской Николая Второго.

По условиям нового торгового соглашения с Северной Кореей Россия обменяет десять ядерных боеголовок на восемьсот тысяч рабов.

Студия в отеле «Гельвеция»

Дымковский:

– Мы в эфире? Это программа «Среда Неверия». Напротив меня сидит публицист Александр Неверов в шикарном костюме, отутюженной сорочке и традиционной импозантной бабочке.

Неверов:

– Добрый день.

Дымковский:

– Он рвется в бой. Но, чтобы не забыть, Александр Глебович, мы сразу хотели анонсировать ваше выступление, лекцию в Москве.

Неверов:

– Да, послезавтра в 19:00 состоится лекция в БДТ по теме «Методология и продвинутые технологии практического применения искусств риторики, высмеивания и оскорбления в публичных дебатах, открытых студиях и круглых столах, акцентуированные в эпоху упадка и заката империи».

Дымковский (изумленно):

– Заинтригованные и ошарашенные слушатели интересуются конкретной программой выступления.

Неверов:

– Программа выступления такова: пункт первый – лекция, продолжительность две минуты; пункт второй – ответы на вопросы, продолжительность один час сорок пять минут.

Дымковский (невинно):

– А если вызовут на бис?

Неверов (с легкой грустью):

– Тогда бонусом пункт третий – попытка ответить на все вопросы…

Дымковский:

– Попытка заведомо обреченная, но этим не менее отважная.

Неверов:

– …ещё минут тридцать-сорок максимум. Больше не гарантирую, человеческий организм имеет свои пределы.

Дымковский:

– Спешите, почти все билеты уже распроданы.

Неверов:

– Каждый раз с радостью убеждаюсь, что не окончательно ещё перевелись у нас люди любознательные.

Дымковский:

– Пытливые умы?

Неверов:

– Да, они самые.

Дымковский:

– Тогда вот для них очередная загадка: почему бывший прокурор, ныне депутат Наталья Камланская никак не уймется с запретом фильма, которого ещё никто, в том числе она сама, не видел?

Неверов (вкрадчиво):

– Человек практически никогда не отступается от своей дурости. И проблема здесь не только в миловидной пустоголовой девушке – а именно такие и должны представлять весь наш несчастный народ в нижней палате Федерального Собрания. Так сказать, адекватная репрезентация. Нет, это касается всех. И суть проблемы в том, что, как только в голову человека приходит мысль, он почему-то начинает верить в ее правильность. Он гордится, что додумался до чего-то серьезного и сильного (даже если это не так), и переубедить его уже практически нет шансов, особенно если он уверился в полном бреде (который внутри своей кривой логики структурно непротиворечив). Ведь это его мысль, его детище! Он сам себе доказал, что способен анализировать входящую информацию, работать с массивами данных, делать выводы. И о возможной ошибочности этих выводов он даже не подозревает! Они сразу бронзовеют в его уме в качестве основы мироздания, и с постамента их уже не сдвинуть.

Дымковский:

– С постамента не сдвинуть даже бюст Николая Второго, который, по свидетельству нашей героини, начал мироточить…

Неверов:

– Об этом… камлании поговорим отдельно… Суть же в том, что мы все легко допускаем ошибки, особенно на самом первом, базовом уровне – уровне мышления, но признать их даже перед самим собой нам не позволяет гордость. Но единственная возможность развития – это постоянная здоровая самокритика, непредвзятость в поиске и обработке новой информации, способность признавать свои ошибки, тем самым продолжая структурировать свое мировоззрение в качестве открытой эволюционирующей структуры.

Дымковский (заинтересованно):

– Почему бы просто не объяснить человеку ошибочность его мнения, приведя достаточно доводов, опровергающих его точку зрения?

Неверов (небрежно отмахиваясь):

– Проблема заключается в том, что человек не поверит в правду, если она ему не нравится, сколько доказательств ни приводи. Попытайтесь доказать упертому ватнику, что зомбоящик врет; укажите действительно верующему на все нелепицы и противоречия в Библии; объясните сопливому влюбленному, что его пассия ему изменяет: какими бы фактами вы не оперировали – получите не долгожданную победу в споре, а унизительное и болезненное поражение в драке.

Дымковский (хорохорясь):

– Почему же обязательно поражение?

Неверов:

– В драке чаще побеждает тот, кто нападает внезапно и со всей возможной жестокостью. А именно такая ситуация вырисовывается здесь. И происходит это потому, что мы миролюбиво принимаем только те факты, которые не противоречат уже существующей в наших умах картине реальности, хотя в идеальном мире каждый факт должен рассматриваться беспристрастно и внимательно, и лишь после такой серьезной проработки человек волен решать, как ему относиться к этим новым, зачастую неприятным данным.

Дымковский:

– Да, тяжелый выбор. Прямо-таки дилемма.

Неверов:

– Да. Отдать в бордель дочку или продать почку.

Дымковский:

– Именно перед этой нелегкой дилеммой мы легкомысленно и оставим наших слушателей на целую неделю.

Новости.

Официальный представитель правоохранительных органов пообещал в кратчайшие сроки найти преступников, сжегших автомобиль журналиста «Новой газеты» и «Уха Москвы» Юлии Броневой. Это уже восьмое невыполненное обязательство, данное работниками полиции нашим пострадавшим сотрудникам с начала года.

«Ухо Москвы» За нами всегда последнее слово!

Беневоленский:

– Сегодня мне, главному редактору Алексею Беневоленскому, придется сказать «Последнее слово» этой недели, так как наш постоянный ведущий и прекрасный эксперт Юлия Броневая была вынуждена эмигрировать из страны. Такие дела. Первые две атаки, которым она подверглась, я напомню: какие-то отмороженные недоумки окатили её ведром фекалий, а через пару месяцев её загородный дом запрудили боевым отравляющим веществом – она ещё смогла, заметьте: не проигнорировать, но выдержать, вытерпеть. Но когда подонки сожгли ее машину – тут уже прямая угроза жизни. Вот так страна из-за паскудной деятельности распоясавшихся от безнаказанности дегенератов теряет своих лучших, достойнейших людей. Государство само отдало монополию на насилие новым черносотенцам, и возникает резонный вопрос: «И где оно теперь вообще, наше государство?»

– Великий американский президент-республиканец – а вы знаете моё отношение к республиканцам – Авраам Линкольн задал очень важный, принципиальный для каждого человека, заинтересованного в политической жизни страны, вопрос: «Если кто-то умнее вас, хотели бы вы, чтобы он принимал важные решения о вашей жизни, игнорируя ваше мнение?»

– И это оказался вопрос не столько о политическом устройстве страны, сколько об инфантильном желании большей части населения переложить ответственность за свою судьбу, за судьбу своих близких на кого-то другого, а самому умыть руки и уйти в сторону. Ключевой сегмент фразы не «умнее вас», а «хотели бы».

– И у меня есть немного другая версия вопроса, своеобразное продолжение первого: «Но если кто-то очевидно глупее меня, могу ли я позволить ему принимать решения, затрагивающие и меня, и моих близких, начисто игнорируя мое мнение?»

– Это вопрос о противостоянии тоталитаризму. Главная идея не в том, кто умнее (это всегда вопрос дискуссионный, а, зачастую, и безответный), хотя диктатор – всегда человек не слишком большого ума, а в самой возможности высказываться и отстаивать свои права. И сейчас в стране сложилась такая ситуация, что тот, кто ещё смеет публично высказывать свое мнение, которое отличается от удобного и приятного для власти и присосавшихся к ней гельминтов, подвергается такому уровню преследования, что отстоять свои права, в том числе первичное право на саму жизнь, уже не в состоянии и вынужден покинуть страну.

– Мне очень хотелось бы, чтобы вы на досуге подумали над этими вопросами. Может быть, у вас найдутся свои оригинальные ответы. Тогда присылайте их на почту нашей радиостанции или прямо на сайт. Я выделю эфирное время, чтобы разобрать самые интересные.

– Ладно, время заканчивать. В следующий раз, а затем и на постоянной основе эту передачу будет вести писатель Михаил Соммер. Он уже давно у меня добивался отдельного, свободного от «докучливых журналистов с их глупыми вопросами» – это его прямая фраза – эфира. И раз уж такая страшная и неопределенная ситуация сложилась с Юлей Броневой, он получает свой шанс.

Конец второго акта.

Акт третий.

Распыление хайпа для челяди

«Ухо Москвы»! Мы узнаем обо всём первыми. И делимся с каждым без утайки в тот же час!

Новости.

РПЦ официально приравняла знание Библии к ереси. Способность цитировать святое писание теперь признается грехом гордыни и будет караться отлучением от причастия.

30-летняя депутат Государственной думы Наталья Камланская сорвала пленарное заседание, сообщив остальным парламентариям, что у неё запотел бюст. Раскрасневшиеся депутаты отказывались продолжать работу вплоть до выяснения и требовали вещественных доказательств, пока лидер Либерально-Демократической фракции не пообещал начать их расстреливать и вешать незамедлительно и в прямом эфире.

Гусева:

– А у нас в гостях в передаче «Особо опасен» писатель Дмитрий Слеповский. Как вам конфликт в Госдуме?

Слеповский:

– Я даже пожалел, что вовремя не подсуетился и сам не стал депутатом. Фигуристые бывшие прокурорши в запотевших кофточках, как на конкурсе мокрых футболок: вдохновляет невероятно сильно!

Гусева (оживленно):

– Согласитесь, это очень похоже на ваши сочные, эмоциональные гонзо-репортажи с пугающего рядового обывателя опаляющей разнузданностью фестиваля в пустыне Невада. Думаю, никто не жалеет, что вы стали писателем, а не депутатом.

Слеповский:

– Да, такая планида больше соответствует моей внутренней природе. Мне не нравится выполнять чьи-то команды. Или принимать решения под угрозой расстрела или повешения. Я уже довольно давно определил, что сам буду ставить перед собой магистральные задачи. Те задачи, что ставила передо мной жизнь, мне сначала показались слишком легкими, затем слишком трудными, а в конце и вовсе бессмысленными.

Гусева (строго):

– Загадками изволите говорить?

Слеповский:

– Тут было как. Учишься в школе, затем в институте: слишком всё просто и легко. Сначала с изумлением озираешься на своих вечно озадаченных одноклассников: неужели они не понимают, не могут найти ответ? Но потом привыкаешь к такому непреднамеренному, но и неизбежно обособляющему снобизму. Затем взрослая жизнь бьет тебя обухом: не нужны, оказывается, все те знания, на которые ты добросовестно потратил 15 лет. Нужно уметь обманывать, извиваться ужом, предавать, подставлять, интриговать, только эти «скилы» помогут с карьерным ростом. Ты меняешь своё отношение к миру: перестаёшь ему доверять. Начинаешь проверять его уже всюду, в каждой сфере деятельности, и ужасаешься: каким нелепым, и в то же время паскудным образом всё устроено. По крайней мере, в этой стране. И привычные претензии к себе, ожидания и задачи уже начинают казаться совсем ненужными – они несопоставимы с реальностью. Вот после такого разрыва с тканью мироздания я и стал немного «не от мира сего», и задачи для себя стал формулировать уже сам. Примерно таким способом и становишься писателем.

Гусева (задумчиво):

– А молодым литераторам вы посоветовали бы такой… странный извилистый путь?