Преисподняя «Астра-1»
Пройдя около километра, петляя между скоплений серых зарослей и деревьев, мы вышли на небольшую полянку, на восточной стороне которой, находился невысокий холм.
– Все! Перекур! – произнес я, сбрасывая рюкзак и вешая его на обломанный сук.
– Долго ещё? – Катюха недовольно сдирала налипшую грязь с подошв высоких ботинок. Получалось не очень хорошо.
– Да черт его знает, но километра три точно. Карта-то не слишком подробная. Профессор не сильно вдавался в подробности, – произнес Дмитрий, разглядывая лист бумаги, который предусмотрительно засунул в полиэтиленовый файл, подальше от влаги.
Уже минут двадцать моросил мелкий противный дождик, что естественно никого не радовало. Если ещё немного похолодает и этот дождик превратится в мелкий град.
– Пойду, осмотрюсь немного, – предупредил я Андрюху и медленно побрел к холму.
Нет, за ним ничего интересного не оказалось. И под ним тоже. Холм – как холм.
Осмотревшись, я заметил на северо-востоке группу заброшенных одноэтажных строений. На военный объект совсем не смахивало – скорее на строения сельскохозяйственного назначения. Проще говоря, коровники. Ничего интересного. Да и место наших поисков лежало значительно восточнее.
Спустившись ниже, я обнаружил в зарослях сухого камыша ручей, который метров через сто превращался в огромную болотистую лужу, засыпанную ветками и сухими листьями. Лужа по краям уже схватилась тонким льдом, что заставило задуматься – если ничего не найдем, нужно возвращаться к машине. Иначе замерзнем.
Оглядевшись и прислушавшись, я услышал доносившиеся возмущения недовольного Сереги. Где-то неподалеку, в поисках пищи стучал по стволу осыпавшегося дерева дятел, каркали голодные вороны.
На горизонте только и можно было различить поля да посадки, которые меняли друг друга с завидной периодичностью.
Не обнаружив ничего интересного, я повернул обратно. Спускаясь с холма, заметил на востоке появление легкого тумана. Он стелился по земле, словно пытался накрыть ее мягким полупрозрачным покрывалом.
Обойдя холм и побродив ещё немного у его подножия, но так ничего интересного и не обнаружив, я неторопливо вернулся на место стоянки.
– Эй, исследователь, нашел что-нибудь? – воскликнул Андрюха, забавляясь вэйпом, который не выпускал из рук с самого начала поездки.
Димка ещё ругался, что тот ему весь салон апельсинами провонял.
Я отрицательно покачал головой. Андрей выпустил в мою сторону клуб белого пара, а затем продолжил рассказывать остальным какой-то остроумный анекдот.
– Дима, а на карте профессора есть какие-нибудь ориентиры, в виде старых коровников или может, складов?
– Нет, такого, – ответил тот, рассматривая карту. – А что?
– Да, так. Просто видел на севере какие-то коровники.
– А, так этих-то здесь много. На карте их никто даже не отображает. Ну, что? Заканчиваем перекур?
– Да. Пора выдвигаться дальше. Начинает подмораживать.
– Ещё километра три, три с половиной и лесополоса закончится. Если ничего не найдем, поедем обратно. – Димка был явно не рад такому повороту событий. Он надеялся увидеть мастерские, технические строения, бункеры, ну или хотя бы остатки полигона с ракетными корпусами. А тут ничего. Совсем ничего. Даже на горизонте – ничего.
Ещё полтора километра прошли, наблюдая все ту же картину: деревья, кусты, трава, да подмерзшая грязь.
Настроение у всех порядком упало. Даже не унывающий Андрюха перестал кидать направо и налево свои, иногда совсем не смешные шутки, все чаще выдыхая клубы ароматного пара.
Брести между мокрых зарослей, да ещё и по раскисшей грязи, особенно когда сверху поливал холодный дождь – удовольствие сомнительное.
Прошло ещё полчаса.
Нам, откровенно говоря, уже порядком надоело идти друг за другом, наблюдая один и тот же одноцветный пейзаж. Заросли становились то гуще, то реже. Но вскоре, мы увидели противоположный конец леса. Деревья и кусты заметно поредели, однако трава стала гуще. Снова появился легкий туман
– Ну, замечательно! – хмыкнул Серега, в очередной раз смахивая с ног огромные куски налипшей земли. – Вылезли побродить по грязи, слушая бредни полоумного старика. Да в такую погоду свинья из хлева не вылезет. Молодцы, всем спасибо, все свободны!
– Может быть, там посмотрим? – Андрей махнул рукой на запад. – Там тоже посадку видно. А, нет, показалось. Ну а там?
На севере была лишь унылая серая степь.
– Там ничего.
– Ну, может этот комплекс в поле был построен?
– Ерунда!
– Как же так?! – удивился Дима. – Вот карта. Тут же все написано. Вот.
– Брось ее! – Катя тихо выругалась, обходя парня. – Нет тут ничего! И не было!
Наша группа торопливо выбралась из посадки, и начала обходить ее по краю, надеясь вернуться к машине более быстрым путем.
Настроение испортилось. Да что там – оно было просто паршивое. Мчаться в такую даль, по такой погоде… Собирать вещи, организовывать поездку. Не на такой результат мы рассчитывали.
Отсюда, с опушки, посадка выглядела совсем унылой. Серые кроны деревьев, темные, мокрые стволы, спутавшиеся заросли травы и кустарников. Однако, то и дело, поглядывая по сторонам, я заметил, что деревья в центре посадки были значительно тоньше и как будто бы моложе тех, что росли с окраины. Это было как минимум необычно, хотя и не особенно примечательно. Обычный путник, проходя здесь, скорее всего даже не обратил бы на этот факт никакого внимания. А вот я, наоборот все чаще и пристальнее стал поглядывать на посадку. Метров через триста, мое внимание привлекло нечто подозрительное. Я, с некоторым волнением, неуверенно двинулся туда, ломая кусты.
– Эй, Макс, ты куда?
– Макс!
– Секунду! Кажется, там что-то есть.
Среди заросшей травы, из-под небольшого холмика засыпанного жухлыми листьями, я увидел выступающую наружу бетонную плиту. Она, под острым углом уходила под землю. Бетон был старый, уже частично раскрошившийся и поросший бурым мхом. Из-под основания плиты, прямо по земле пролегала утопленная в бурый мох и траву ржавая металлическая труба. Трубу вообще разглядеть оказалось проблематично – осыпавшаяся листва надежно скрывала все, вплоть до камней и сухих веток. Освободив от листвы пару метров земли, я нашел вторую трубу. Приглядевшись, в ней я заметил уложенный толстый изолированный кабель, который уходил под плиту в другую трубу, но значительно толще. Интересно, что это такое? Смутное предчувствие встревожило меня – неужели это то, что мы искали?
Я оглянулся – группа продолжала лениво месить грязь на опушке.
– Чего встали? Бегом сюда! Я кое-что нашел! – крикнул я, махнув рукой.
Дмитрий, повеселев, со всех ног рванул ко мне. Остальные не особо торопясь, бросились следом.
– Ну? Что тут?
– Смотри!
– Ну! Бетонная плита, и что?
– Бетонная плита, посреди лесной посадки… Не странно ли?
– Ну, в общем-то, да.
– Плита, причем очень старая. И под ней явно что-то есть, – произнес я задумчиво, отходя в сторону. – Вот, трубы. В одной из них проложен кабель.
– Интересно, – задумался Дима, беря в руки карту. – Действительно руины. Если о них не знать, то никогда и не догадаешься.
– И что, мы будем ее ломать? – удивилась Катюха.
– Нет, зачем же? Нужно просто хорошенько осмотреться. Я уверен, найдем ещё что-нибудь интересное.
После десяти минут хаотичного рысканья по лесополосе, Андрей нашел небольшую поляну, в низине которой, среди обломанных веток и поваленных деревьев, увидели низкий парапет. Он представлял собой обширную, заросшую мхом, бетонную плиту, которая накрывала собой что-то ещё. Что-то большое. У самого ее конца, из-под земли, на уровне четверти метра почти вертикально торчала широкая ржавая труба, с надетой на нее конической сеткой, проржавевшей от времени. В зарослях травы ее было довольно сложно заметить.
– Ага, а вот и вентиляционная труба! Таких труб, наверняка по лесу полно. Просто мы их не замечали, – обрадовался я. – Надо ещё искать!
Вдруг, откуда-то слева раздался крик Катюхи.
– Эй! Скорее сюда!
Серега бегом бросился к ней, путаясь в траве. Следом Андрей, уже наперед зная, чем задеть девушку.
– Только не говори, что нашла сумочку от Боржоми! – крикнул он, едва увидев ее.
– От Бриони, валенок! – рассмеявшись, крикнула она в ответ, показав средний палец.
– Так я так и сказал…
– Да ну тебя!
– Так что нашла-то? – устало дыша, спросил подошедший Серега.
– Сам посмотри!
И действительно, если знать, куда смотреть, если хорошо приглядеться, было на что обратить взор. Девушка стояла в центре ложбины между деревьями, в странной яме, сильно заросшей травой. Как будто целый пласт земли, который по непонятной причине, вдруг равномерно просел на полметра вглубь. Катя усердно разгребала траву под ногами, и вскоре все стало понятно. Прямо под ней находился большой, метра два в диаметре стальной люк, когда-то выкрашенный черной краской.
– Ого! – задумчиво произнес Серега, обходя люк по кругу. – Да это же крышка ракетной шахты!
Глава 5. Сомнения
Сергей Иванов, присоединился к нашей пейнтбольной команде последним. Наша прошлогодняя игра все в тот же безумный спорт, оказалась не столь удачной. Но именно на ней мы и столкнулись нос к носу с Серегой. Он тогда играл за другую команду. Наша с ним снайперская дуэль затянулась на долгие шесть часов. В конце концов, он сдался, получив в грудь несколько красных шаров.
Твердый, но не всегда уверенный в себе, а ещё и довольно несдержанный, Сергей только недавно вернулся из армии. С работой особо не ладилось, денег не было, да и занимался он всем, чем только было можно. Иногда куда-то пропадал со старой компанией.
Любил выпить чего-нибудь крепкого, но не лишь бы что. Аристократ, блин! Однако, в стрессовых ситуациях, он часто терял контроль над собой, делая, порой, странные вещи…
Обнаруженная впадина действительно оказалась вогнутой крышкой ракетной шахты. Возможно, если поискать, мы могли бы найти и другие. Судя по форме крышки, этот, так называемый, ракетный комплекс был заброшен или законсервирован давным-давно, ещё тогда, когда эта технология только начинала осваиваться. Даже навскидку, по самым грубым подсчетам, прошло лет двадцать пять с тех пор, как здесь прекратилась вся активная деятельность.
– Эй, народ! – вдруг окликнул нас Дмитрий. – А крышка то была заварена!
– Чего?
– Крышка шахты! Она заварена, причем очень давно. Сварной шов видно. Ее что, не планировали открывать в принципе?
И действительно. Убрав траву и листья, мы заметили, что ни щелей, ни зазоров между крышкой и стальной рамой не было.
Возможно, тогда здесь что-то случилось, ведь такие объекты просто так не бросают. Ее могли законсервировать, для дальнейшего ввода в эксплуатацию, через несколько десятков лет. Или же наоборот, сочли, что такой вид оружия слишком опасен и разрушителен, вследствие чего, все работы были прекращены. Ещё раз осмотрев местность, я пришел к выводу, что все строения тогда спешно снесли тяжелой техникой, разровняли и хаотично засадили деревьями, превратив территорию в могильник. Вот почему со стороны мне бросилось в глаза, что деревья в центре гораздо моложе тех, что на окраине посадки.
– Так это правда! – произнес Андрей, постучав камнем по стальной крышке. – Ракетный комплекс действительно существует и находится прямо здесь. И судя по виду, он давно заброшен!
– Да, на вид территория брошена лет двадцать – тридцать назад. Уж не из-за аварии на Чернобыльской АЭС?
– А авария-то, каким боком тут? – удивилась Катя.
– Потому что, именно после нее всерьез осознали, что такое радиация и какие она несет последствия для живого организма! Ее воздействие на человека, на природу. Вон, Украина до сих пор от аварии отойти не может, а следы от Чернобыльской радиации можно найти по всей планете. А ракеты в комплексе, скорее всего, были ядерные!
– И ты думаешь, что кто-то из руководства страны, дал команду остановить строительство всех объектов с атомным вооружением?
– Очень может быть. А может не всех, а только этого.
– А если шахта гораздо старее? Кто помнит, профессор говорил о восьмидесятых или о шестидесятых годах? – Дмитрий вопросительно покрутил головой. – Примерно в конце пятидесятых началась холодная война. А за ней и гонка вооружений. Эта шахта, может и была достроена, но, судя по всему, ни разу не использовалась. Если здесь, под нами, целый ракетный комплекс, то его намеренно замаскировали и оставили. Я думаю, он был законсервирован, а затем просто забыт.
– Дальше-то что будем делать? – Серега широко зевнул. – Шахта пуска ракет это, безусловно, ценная находка, но все-таки, где искать вход?
– Если он вообще есть. – подняла брови Катя. – Сами посмотрите! Ни зданий, ни техники. Как его тут искать?
– Дима, а на карте ничего нет? Обозначение или может быть какой-нибудь знак? Двери, лифт? Может, что-то пропустили?
– Нет! – покачал головой тот. – Что-то типа плана есть, но как его читать, если тут, ни черта не понятно? Ни ориентиров, ни столбов… Где тут что – непонятно!
– А дневник? Может там что-то есть?
– Хорошая идея. Там я ещё не все просмотрел.
Минут двадцать ушло на то, чтобы просмотреть все страницы дневника. Я отметил, что он уже успел пожелтеть от времени. Очевидно, что его владелец писал эти строки давно.
Нашлось странное подобие ручной зарисовки самого комплекса, о которой и говорил Дмитрий, но это мало чем нам помогло. Все, что было на поверхности, давно поросло травой и кустарником, засыпано листьями и ветками. Даже сейчас, осматривая территорию, мало кто догадался бы о том, что находится под ногами. А уж о том, чтобы ориентироваться на местности, в соответствии с планом и речи не было. Прошло немало времени, прежде чем была предложена идея.
– Так, я, кажется, придумал, слушайте! Это ракетная шахта, правильно? Всего их на зарисовке три, верно? – Андрей даже вэйп в карман убрал.
– Ну?
– И на карте они расположены в виде правильного треугольника. Мы нашли одну из шахт. Следовательно, найдя остальные, сможем хоть как-то начать ориентироваться. Найти остатки строений, а в них и вход.
– Совет принят. Хоть какое-то действие, – фыркнула Катюха.
– Ты чего веселишься?
– Да просто. Ты с таким серьезным лицом это высказал, прям Индиана Джонс.
Андрей улыбнулся. А ведь верно. Когда дело разворачивается подобным образом, когда потихоньку, винтик за винтиком начинаешь понимать, как все было задумано тем человеком, что составлял дневник, поневоле чувствуешь себя ну если не расхитителем гробниц, то уж начинающим исследователем точно.
Поблуждав по территории минут десять, были, наконец, обнаружены и остальные ракетные шахты. Они действительно составляли правильный треугольник, расстояние между ними было равно тридцати шагам, то есть, всего, порядком сорока метров. На зарисовке в дневнике им были приписаны номера, от одного до трех. Но как в реальности определить, какая из них и под каким номером, мы не знали.
– Ну-ка, дай дневник, – потребовал я у Дмитрия.
– Смотрели уже. Нет там ничего, – уныло буркнул он, но дневник все-таки протянул.
Быстро пролистав его снова, я надеялся найти ещё что-нибудь, что сможет помочь нам в поисках. Но тщетно, ничего полезного там не было. Даже имея карту, спустя столько лет, не представлялось возможным определить с ее помощью, где и что находится.
– Эй, люди, идите сюда, – вдруг подал голос Андрюха, все это время блуждавший между деревьев.
– Что там? Что-то нашел?
– Можно сказать и так.
Подойдя ближе, мы обнаружили ещё одну вентиляционную трубу, но в отличие от остальных, эта состояла из трех секций и уходила в разные направления. Бетонный парапет в этом месте вообще едва выступал над землей, а усыпанный сверху засохшими листьями, и подавно скрывал все следы каких-либо человеческих стараний.
– Ещё одна вентиляция? Эх, вот если бы они были пронумерованы…
– А почему бы и нет?!
– Что?
– Дима, посмотри, на карте есть что-нибудь, что похоже на обозначения точек вентиляции?
– Вряд ли. Но чем черт не шутит, сейчас посмотрим, – с несколько минут парень шуршал бумагой, но все-таки нашел, то, что хотел. – Ну да, точно. Есть обозначение, мелкими буквами. И их много.
– Вот тут, смотрите. Точка "А4С5". Это рядом с шахтой номер три, видите?
– Кажется, да. А ну-ка, может быть, тут обозначение есть, – предположил Серега, ботинками разгребая толстый слой листьев и сухой травы. – Так, тут ничего. И тут тоже.
– А с другой стороны? Или там.
Все принялись разгребать траву и листья вокруг парапета, у трубы и видимых остатков бетона, торчавшего из земли. Зрелище было ещё то: Пятеро молодых людей, под ледяным моросящим дождем, озабоченно рылись в листьях, ища сами не зная, что. Со стороны могло показаться, что из местной психиатрической лечебницы сбежали не долеченные люди, которые добравшись до этой посадки, вдруг начали играть в известную только им одним странную игру.
– Нашел! Смотрите! "А6Б14". Видите, тут?
И действительно – на одной из граней трубы, уходившей к ракетной шахте, прямо у парапета, была выварена заводом изготовителем едва заметная маркировка.
– Так, ага. На карте это вентиляция напротив шахты номер два. Отлично, значит, вход в комплекс должен быть…э-э-э!
– Ну?
– Что ну? Не знаю, – признался я, опустив карту. – Там, наверное! Или там!
– Наверное?!
– Одной точки мало! Нужно осмотреть все точки вентиляции, так мы составим точечную карту координат.
– Все наземные строения тогда, скорее всего, сровняли с землей, для того чтобы скрыть следы присутствия такого объекта. И наименования точек, если они и были, вряд ли сохранились! – хмыкнул Андрюха, скривившись. – Мы тут до ночи рыться будем.
– Вполне очевидно. Все эти обломки плит и куски бетона… Тут либо все взорвали, либо имела место быть тяжелая строительная техника. После такой тотальной консервации, найти бы хоть что-то, что ещё осталось на своем месте.
– Тогда давайте смотреть на карте, где находится точка. Затем будем обходить все направление, до самого края леса. По количеству руин, хотя бы примерно можно понять, что за здание тут находилось. Идем туда!
Ещё несколько минут ушло на то, чтобы обыскать всю поляну от второй ракетной шахты и до последней найденной вентиляции. Энтузиазм, конечно, был на высоте. В итоге, все закончилось тем, что Серега провалился ногой в огромную щель между сложенными клином бетонными плитами. Страшно ругаясь и пытаясь выбраться, он заметил, что совсем рядом с ним находится заросший травой небольшой холм. А содрав с него пласт земли, вместе с травой, под холмом обнаружилась довольно заметная впадина, которую лишь частично прикрывал обломок бетона. Приложив усилие, парень сдвинул его в сторону.
– Эй, все сюда!
Когда остальные, уже порядком уставшие и недовольные, подошли к холму, они увидели лишь грязные ноги Сергея, так как все остальное тело уже было скрыто под плитой.
– Серега! Ты чего туда полез? Там еды нет! – брякнул Андрюха.
– Ребята, кажется, я нашел вход! – довольно произнес он, вылезая из-под плиты.
Выпрямившись, он показал мятый корпус старой летучей мыши, проржавевшей от сырости и времени. – Вот что нашел!
– Керосиновая лампа?
– Ага. Там, под плитой, какое-то помещёние. Засыпано бетонными обломками, но протиснуться можно. Даже рюкзаки пройдут.
– А вдруг это не вход? Вдруг, это просто полость между обломками, образованная после сноса здания?
– Нет! Точно нет, – отмахнулся Серега. – Я внизу даже выкрашенные стены видел.
– Ну, раз так, кто желает стать первопроходцем? – торжественно спросил я, и чуть помешкав, отправился за рюкзаками.
Первой лезть в дыру вызвалась Катя, как самая гибкая и ловкая. Тщательно расчистив импровизированный проход от грязи и травы, при этом сдвинув несколько мелких обломков, удалось его немного расширить. Проход был почти вертикальный, прямо между нескольких крупных обломков и ранее представлял собой что-то вроде входа на цокольный этаж. Но после того как здесь все сравняли с землей, и над входом оказалась гора сваленных обломков разных форм и размеров – истинное назначение бывшего здесь строения, было определить невозможно.
Девушка, извернувшись, довольно ловко поползла в расщелину, изредка ругаясь и желая долгой жизни тем, кто оставил тут эти руины. Протащив за собой веревку, она должна была закрепить ее с другой стороны.
– Ну, что там? Что видишь?
– До дна метра три, может больше, – раздался громкий всплеск. – Черт! Эй, тут воды чуть ли не по колено. Холодно. Дверь какая-то. Стены ободранные.
– Что? Вода?
– Его что, затопили? – громко спросил меня Андрюха, явно не обрадовавшись тому, что услышал.
– Да нет, это грязная дождевая вода. Спускайтесь,– пояснила Катя, затем чуть подумав, добавила. – Надеюсь, тут никакой живности не завелось от времени?
– Не бойся, не завелось! Катя, сначала веревку закрепи!
– Готово. Веревку закрепила, – раздался ее голос из дыры через пару минут. – А забродов, случайно, ни у кого нет?
– Ага, вот все есть. А забродов, нет! – рассмеялся в ответ Дмитрий. – Ладно, Макс, ты пойдешь? Или я?
Я двинулся вторым, то и дело, цепляясь краями одежды за острые выступы плит, при этом изощренно возмущаясь. Протиснувшись, я пролез метра два с половиной, ухватился за торчавшую из плиты гнутую ржавую арматуру и, перевернувшись, свесил ноги вниз, после чего плюхнулся в воду, едва устояв на ногах. Брызги воды полетели во все стороны, при этом я промок почти до пояса.
– Ну, замечательно! – выругался я, почувствовав, под ногами неровный, скользкий пол.
– Я ж говорила, вода тут, – вдруг совсем рядом раздался голос Кати.
Неожиданно, совсем рядом вспыхнула зажигалка, и лицо девушки осветило пламя.
Увидев ее в полутьме, я, спотыкаясь, побрел к ней, разбавляя и без того мутную воду – в свете фонаря она была грязно-рыжей.
– Неужели это и есть вход, который мы искали?
– Похоже на то, что от него осталось. А там входная дверь, но она заперта. Правда, сомневаюсь, что это главный вход.
– Может быть инженерный или запасной?
– Может и так.
– Пробовала ее открыть?
– Ага, никак! Крепкая, зараза!
– Ничего, вскроем! Если это реально вход, то мы просто обязаны ее взломать.
Помещёние, где мы оказались, представляло собой небольшую продолговатую комнату. Уцелела лишь малая часть строения – остальная довольно гармонично переходила в категорию руины. Довольно мрачное и совершенно не презентабельное зрелище.
Справа поднимались вверх бетонные ступени, и если бы не обширный завал бетонных обломков, то по ним легко можно было бы подняться на поверхность. Почти на всех стенах, покрытых мхом и плесенью, местами осыпалась штукатурка вместе с синей облупившейся краской. Постоянная сырость, вкупе со временем взяла свое.
Воздух сырой и затхлый, словно пропитанный гнилью. Трубы, силовые щитки, полки с крепежами – все давно проржавело. В мутной воде плавал всевозможный мусор разной степени давности, гнилые листья.
Слева от меня находилась массивная дверь, покрытая ржавчиной. Именно на нее и показывала Катя. На двери, даже отсюда был виден огромный амбарный замок.
– И вправду закрыто, – удивился я, проверив его на прочность.
– А ты ожидал тут увидеть распахнутые настежь ворота и красную ковровую дорожку? – усмехнулась девушка.
– Нет, конечно. Но все-таки, если все снесли, зачем было предварительно запирать на замок?
Вдруг, сверху, из дыры, чертыхаясь, вывалился Серега, чуть ли не плашмя угодив в мутную воду. Если убрать матерные слова из его словарного потока, то, можно сказать, что он упал молча.
– Удачной посадки! – улыбнулся я, помогая подняться.
– Спасибо, – пробурчал он, поднимаясь на ноги и осматриваясь.
– А я предупреждала, вода здесь, – лениво фыркнула Катюха, снова чиркая зажигалкой.
– Поберегись! – крикнули сверху в дыру.
– Эй, Димон! Сначала рюкзаки! И сами спускайтесь осторожно, здесь вода кругом, – крикнул в ответ я.
Вместо благодарности за совет, сверху по веревке, прямо мне в руки съехал тяжелый рюкзак.
Через несколько минут все остальные так же спустились вниз. Хотели прямо тут переодеться в пейнтбольные костюмы, но передумали – слишком много воды было вокруг.
– Ну вот! Что, нельзя было ремонт организовать перед нашим визитом, а? – наигранно – жалобно спросил Андрюха у помещёния, с таким комичным лицом, что даже Катя расхохоталась.
Ободранные стены не представляли для нас никакого интереса, особенно учитывая, что здесь все было покрыто плесенью и влажной грязью.
Заинтересовавшая нас дверь оказалась добротной, окованной железом, и закрытой на массивный амбарный замок. Интересно, а почему на амбарный? Как-то несерьезно!
Открыть даже его оказалось весьма непросто, учитывая, что из замочной скважины торчал кривой обломок ножа. Сломать такой замок было бы сложно даже на поверхности. Но, повозившись с ним пару минут, оказалось, что ушки креплений давно проржавели и после нескольких тяжелых ударов по ним, с хрустом отломились.