#mythistoria. Роман, не имеющий значения

Начнём по/порядку, ты обещал прекратить курить. Общения своего не сдержал. Следовательно – обманул. Когда люди обманывают, к ним доверие теряется. Ты либо обманывай так, чтобы уже никогда этого нельзя было доказать, либо не сознавайся в этом ни при каких обстоятельствах.

Мы все прекрасно понимаем, что ты всего лишь обыкновенный мыслитель, которого ничем не проймёшь, которому ничего не нужно. Но ведь ты жить хочешь! Это даже не вопрос с моей стороны, хотя и говорят – всё, что нас окружает, сделано умом лентяев.

Самое простое, что может сделать мужчина, собравшись жениться на женщине – это устроиться на работу. На такую, где ему будут платить деньги. Понятно, что существует множество трудностей, касаемо твоих предпочтений. Но это вполне себе нормальный выход. Если не считать того, что ты уже наплёл про своё родное отечество столько приятного, что оно тебя может только возненавидеть.

Ощупав нижнюю часть своего тела, подумал, неужели меня ждёт такой подарочек.

Гений из добра соткан.

Если бы я умел обманывать так, как это делают большинство людей. Но я, потом, ночами спать перестаю. Я не представляю, как люди живут, опасаясь, что их приметят с мелкой ложью.

Вы на дурака рассчитываете – не иначе.

Нет – я на любовь настоящего мужчины надеюсь. Такого, который не оставит в беде, в нищете, в долгах и прочих неурядицах. Вот, я тебя и уела. Теперь, начиная с того момента, как ты обещал на мне жениться, хотя это ещё неточно, ты находишься в моей власти. И только попробуй меня надурить.

Между прочим, у меня обострённое чувство справедливости. Это к тому сказано, что желай я вас обдурить, то сделал бы это так нелепо, так неуклюже, что даже браться за это не стоит. А вот, к вам у меня уже нет никакого доверия. С тех пор, как меня обчистили до последней нитки, я перестал доверять кому/либо вообще. Если вас так беспокоит моё расположение к вам, то мы всегда можем распрощаться, пожелав друг другу успехов.

Говорят, волка ноги кормят. Мясо кормит волка – не иначе! Либо чьи/нибудь ноги с копытцами. Где вы видели травоядного волка – а? – спрашиваю я вас. Корова тоже бродит целый день по пастбищу, щиплет травку. Затем, роняет пережёванную травку на землю. Она целый день этим занимается. По/вашему, волк тоже так может – ходить своими ногами, которые у него лапы, если подумать, и жевать чебрец или бузину? Ему лапки нужны, не для того, чтобы по лесу ходить, ему лапы нужны, чтобы подкрадываться тихонько к ягнёнку. Цап ему в горло. Сразу, слёту, одним прыжком.

Волки стаями выслеживают добычу. Где вы видели одинокого волка, который днями напролёт…

Ух, уморился с вами. Сколько можно говорить одно и то же?! И это, если посмотреть, надо раскинуть немного мозгами. Хотел название придумать, что/то связанное с мозгами. Убей, не помню, какой там заголовок должен был получиться. Мозгоном, мозгоклюй, мозгоцентр, или нечто в таком духе – мозгитол, что ли.

Человеческая работа заставляет переживать по каждому поводу. Начиная с маленьких, которые обязывают к вечным прихотям управленческой компании, и, заканчивая большими – те, которые касаются будущего наших детей. Эти проблемы почти никто не решает. Все ждут, когда дети вырастут. А там, они уже и не дети. Их работать пора отправлять. Вот и прикидывайте, какова хитрость взрослых. Мозгомощь, наверное, или что/то подобное. Мозгоскорость.

Это я вам говорю – у меня ведь своих детей нету. Никто не хочет от меня рожать. То зубы кривые, то грубиян, то слишком давлю на волю человеческую. Аккуратно, говорят, надо с людьми обращаться. Ласково, говорят, надо – что б им пусто было. Такие шутки, которые связаны со старыми обидами, оказывается, говорить нельзя. Мозгоюмор, что ли, мозгосмех.

А я наоборот думаю, надо уметь в хорошеем дружеском юморе все душевные червоточины раскрепощать. Это самая настоящая духовная терапия, если хотите. Видимо, ещё не привыкли.

Начни с того, что отпусти людям грехи. Сам безбожник тот ещё, а на всех кидаешься с правами на свободу. На государство лаешь – совсем не смешно. Ты нам сущий Ад предлагаешь построить. На котором, кстати, желаешь ещё имя себе сделать. Мозгохитрость, или что там было/то, надо сразу записывать, если память плохая. Старый ты уже, ничего запомнить не в силах. Поднапрягись и вспомни. Что там было за слово такое – столько вариантов перебрали, а ничего в толк не возьмём.

Надо – надо крутиться, о себе заботится, о семье заботится. Где, как ни там, то есть в твоём родном доме, ты найдёшь тёплую атмосферу. Если, конечно, жена у тебя мозгами окажется. У них, слыхал, там верёвочка, на которой ушки держатся. А так, вроде, пустая. Постучать, ведь, никто не догадался.

А потом, вот ещё что… мозгоцикл, или мозгостойкость… меру надо соблюдать. Так говорят. Сами/то, видимо, понятия не имеют, о чём идёт повествование. Сейчас так удобно держаться на плаву – критику высказал, облаял ближнего своего с головы до ног, вроде, и в друзья набивался, но за спиной сказать – это дело святое.

Мозгомудрость, или мозгонаглость – что там было/то, зациклился уже совсем?! Мучиться мы не любим. Держать в себе. Обдумывать. Мы этот предмет сразу обсуждаем на общем собрании. Ну, и вообще, весело ведь обсуждать чужую жизнь. Особенно, если она слишком тяжёлая и полна интересных историй. Хотя, трагедию от Гамлета я вам из первого встречного могу выдавить, сидя на автобусной остановке, ожидая троллейбуса.

Мозгосмысл, или мозгоглупость – видимо, я уже никогда не вспомню, что там за слово такое получилось. Видимо, меня ангел невежества наказывает. И борьбу эту вести, за существование, за идею, за добродетель – хорошо, я ни за кого не отвечаю. Пока. Кроме, как за самого себя. За свои собственные поступки и слова. И чем выше карабкаюсь, тем оно всё сложней становится. Воспитание моё – оно где/то утратилось, пока я в бегах этих пребывал. Мне уже ни до чего нет дела, если мне за это не платят приличные суммы. Хватит с меня рассказов об альтруизме и честности. Едва харакири себе не устроил, когда добивался внимания публики.

Нет – конечно, нет, я никого не виню.

Ничего доброго я вам не скажу. Даже не надейтесь. Я теперь стих к пулемётной очереди приравниваю. Ты либо стреляй, либо отходи в сторону и прячься. Хотя, может, это я слишком.

Утром я вспомнил, что жизнь моя, судьба, которую привили мне родители, развалилась на куски. Размышляя об этом, я не представляю ничего, кроме желания работать. Больше мне просто нечего делать. Друзья уже не те. Сегодня все связи только по/расчёту. И вообще, я обнаружил, что ни о чём не жалею, и ничего не жду. И в душе у меня прохладно становится оттого, что я так живу. Никуда не езжу. Ничего не требую. Ни для кого не стараюсь. Во мне проснулся некий мальчишеский эгоизм. Или это склонность к мятежу. Заметил, что я слишком бунтую против всего, до чего мне, по/сути, дела нет никакого. Видимо, просто надоело жить в этой непроглядной нищете. В этих скитальчествах пребывать. Иные скажут, что баклуши бить не надо – но мне тошно уже смотреть на всё.

Ну, гадостей я им тоже много наговорил. А мог бы и нежностями изъясняться. Кто ж виноват, что такое двухстороннее непонимание. Такое поверхностное распределение ролей. И мне, безусловно, отвели самую гиблую. Без всяких прекрас говорю, что голова короля мне не нужна. Не сейчас. Я ещё желаю немного потрудиться для человечества. Я вообще тружусь только для них.

Хорошо, что он не спел мне своих куплетов. Мои уши не выдержали бы такого ужаса. Мозгопричина, наверное, крутилось такое слово в уме. Без постановки голоса. Без абсолютного владения инструментом. Мне лишь осталось расчехлить свою душу и высказать ему всё, что я об этом думаю. Можно начать с того, что у меня мороз по коже от его стихов.

О чём же вы пишите, в наше/то беспокойное время. Ведь и так понятно, что все ваши неудачи никак со мной не связаны. Они, лишь следствие того, что вы столько времени посвятили себе.

А если подумать, то разве может успех зависеть от кого/нибудь из людей? По/моему, это бывает только тогда, когда вы слишком зависимы от них. И слава – есть ничто иное, как достояние человечества. Я всегда говорил, что работать надо от честолюбия.

Порой, засыпая, мне видятся картинки некоего мрачного будущего. Жестокие люди, с жестокими нравами, у которых в душе стоит холод. Это мир, лишённый всего человеческого. Точнее сказать, всё человеческое в нём заменено цифровой информацией о доходах и расходах. Романтикам, конечно, жить трудно в таком окружении, где все толки происходят только на тему потребления. У меня бы ни за что не хватило терпения, столько об этом говорить. И ещё хуже, когда приходится выбрасывать всё лишнее, в принципе, не мешающее жить спокойно, из головы, лишь бы оно не проскользнуло и кого/нибудь не укололо. А потом ещё, нищета и раскаяние за то, что ничего не можешь с этим поделать.

Мир оглушённый и призрачный. В нём хамство равняется вежливости, а скряжество – великодушию. Никогда мне не было так стыдно, как перед теми, у кого я что/то просил. Мне всегда удавалось заработать себе на жизнь. Во/всяком случае, подарочков мне никто не делал.

Нет более печального зрелища, чем дылда слоняющаяся по улицам. Злость делает человека несчастным. Но как её избежать? Всё, что мы делаем – мы покоряемся судьбе. Она тяжёлыми стальными цепями весит на наших плечах и терзает душу своей неизбежностью. Я так мало знаю о людях, что невольно доверяю каждому, кто со мной говорит. И это доверие приводит меня к отчаянию. А затем, мне виделось, как она снова, уже который раз отдавшись другому, шепчет мне из/за спины, что любит меня всей полнотой своего сердца. Искренняя любовь – она мимолётна.

Ночь прошла, ничего уже не ждёшь, ни о чём не думаешь, ничего не желаешь. Мучаешься только по одному и тому же поводу, в котором никто, кроме тебя не виноват – так мы привыкли снимать с себя ответственность.

В итоге, я пришёл к выводу, что ни у кого, ничего, не при каких обстоятельствах просить нельзя. Чужого счастья желать невозможно. Да, и нельзя. Чужих богатств требовать нельзя. Пессимизм овладел мной до крайности. Я совсем разучился смеяться.

Спрашиваю себя, когда я успел нажить столько пустых морок, столько долгов, столько ненависти окружающих. Чего я им сделал?! И что они от меня хотят получить? Мне более нечего сказать людям, кроме того, что мне от них ничего не нужно. Во/всяком случае, всё, что я делаю, я делаю это только ради них. А зачем? Бог его знает. Надо же на что/то жизнь потратить. Вот я и стараюсь.

Другая волна обещаний будет чуть лучше, чем прежняя, или ты совсем сдался, решив, что уже никогда не добьёшься значения, никогда не сладишь с человеком, никогда не поймёшь, почему люди должны трудиться, а не просто зарабатывать себе на жизнь. Они должны заботиться о завтрашнем дне.

Говоря об этом, у меня ком в горле встаёт. Краем глаза я вижу, что вокруг меня сплошная чернота. Это ли земля обетованная, или что это вообще, но она страх на меня наводит такой, что и плакать больше нет желания. Было же время, когда я лил слёзы по всякому поводу. Я, по/сути, был тогда совершенно счастлив.

Разочарования избежать невозможно. Ты слишком романтизировал жизнь, но она показала тебе своё превосходство. Она показала тебе свой хищный оскал. А потом, куда ты пропал? Убежал от самого себя? Остался наедине с собой, чтобы никому, ничего не доказывать, чтобы не терпеть этих унижений и оскорблений. Вся эта чернота – это ненависть людская, которая ничем непобедима. Она толкает нас на самые ничтожные поступки. Ещё скажи, что она двигатель прогресса. Нет ничего более навязчивого, чем прогресс. Как и нет ничего более унизительного, чем ненависть.

Видимо, мне никогда не научиться владеть собой настолько, что любому человеку я мог бы понравиться. Хотя, одно из самых странных и, в то же время, приводящих к изобилию качеств, присущих поэту, несомненно нравиться окружающим. Что, в принципе, невозможно.

Зачем ты столько времени идеализировал жизнь, если только сейчас понял, как оно всё устроено на самом деле. Мой разум настолько оказался подлым, что я, как маленький ребёнок, будто вчера на свет родившийся, абсолютно не понимаю, как надо жить, что надо делать, о чём говорить с людьми.

Не слишком ли много равнодушия в твоих словах, о мой исследователь жизни, мой равновеликий самой любви, или, что там ещё могло прийти на ум твоему затейливому чутью, что ты слов подобрать не можешь, пока не встретишь ту самую, которая снится тебе спящему, и видится тебе работающему, как мираж нагретый палящим солнцем. Одинокий странник, бредущий через пустыню, через ореол пустых надежд и череду предательств. Горячие пески, обжигающие стопы.

Теперь, всё будет по/другому, если ты найдёшь в себе самообладание, если перестанешь питать иллюзии, что жизнь становится счастливой только тогда, когда на счету лежит кругленькая сумма. Об этом смешно даже говорить. Умножающий зло, ненависть, порок, разве такой человек может оставаться счастливым, разве он может добиться желаемого, разве ему можно доверять свои самые сокровенные уголки души. Мне думается, что это может оказаться слишком опасно – и непоправимо.

Ты делаешь окружающих счастливыми, но при этом, бежишь от самого себя на край Земли, забыв, что она имеет форму шара. Ведь всё, так или иначе, возвращается на своё законное место. А если ты потерял своё место, то его следует, как можно скорее, найти, чтобы больше не мучиться, не страдать, не болеть, не унижаться, не то, не сё, но и разговор тогда не склеился, просто потому, что тебе ничего не нужно, как впоследствии оказалось.

Уснуть под поток холодного воздуха, как выяснилось, совершенно приятное дело. Мне бы хотелось повествовать о чём/то светлом и радостном. Но видимо, я пока не нахожу подходящей темы. Если таковая, вообще, существует в природе моего мышления.

Зачем ты уходишь? Зачем, снова оставляешь ситуацию на нуле, боясь вымолвить слово. Пусть накануне нового тысячелетия мы отравимся твоими грустными стихами. Покорять толпу надо ласково. Грубиянов никто не терпит. Никто перед ними унижаться не собирается. Если вы появитесь на свет с чистой совестью, да так, чтобы вам было что предложить, кроме пустых обещаний, то мы продолжим с вами разговор – что вы, там, хотели получить в награду?

Если говорить по совести, я уже ничего не хочу. Сама мысль добиваться чего/то изворотливым путём… – я что, червяк какой/то, не заслуживающий ничего, кроме презрения!

Не злись, что ничего не получилось. Никто не обязан тебе помогать. Никто не обязан тебя содержать. Никто не обязан тебя любить. Какую из тайн тебе надо открыть?

Никто не обязан – с этого момента, эти слова станут моим девизом.

Так мне легче понять, что необходимо делать, когда просыпаясь на рассвете, я думаю о том, что мне страшно открывать глаза. Я не представляю, что ждёт меня дальше. Оттого, наверное, и страх этот возникает. Или причина всех моих бед заключается в том, что я ещё слишком очарован бессмыслием.

Одинокий ваятель и вечный скиталец. Ты возносишь не себя, но других до головокружительных высот. Словно счастье тебе ни к чему. Угрюмый от усталости. Мысль точишь, пока она не становится филигранным резцом, вызывающим опасения.

С твоим словом век спорить придётся.

Равнодушный ко всему, что происходит вокруг, отдаёшься порыву страстного молчания. Тебе не придётся никогда терпеть унижения, поскольку все считают тебя талисманом добра и чистоты. А тьма, которую ты пытаешься рассеять – она лишь слёзы страждущих, окутанные ненавистью бытия.

Страшно подумать, как тебе до сей поры не досталось той славы, о которой можно только в мечтах тешиться. Даже не смотря на то, что она всё равно достояние всего человечества.

Блуждающая мысль гения – почти безошибочна, как полагали многие классики. Открывающая окно в неизвестность. Потому и пугающая до чёртиков. Пробуждающая самые необыкновенные фантазии. Сказка наяву. Со всеми мистическими последствиями и прочими конфликтами, которые в нашей существующей жизни просто очевидны и не выглядят такими уж насыщенными и красочными.

Жизнь серая, как и то, что в ней происходит.

Слёзы сладкие, как и то, от чего они проливаются.

Смех пьянящий, как и то, чем он вызван.

Мечты окрыляющие, как и то, куда они ведут.

Не сделать ли выбор, не поддаться ли искушению, не очутиться ли в стране фантазий, где ты волен взять себе любую роль, которая тебе симпатична. Или отказаться от всего, что тебе противно.