– Конечно хочу!
– Готова ли ты отдать за него часть своей жизни?
– Да!
– Хорошо. Сам бы я пожадничал разбрасываться собственной жизненной силой. Слушай внимательно, Хана. Я применю одно высшее заклинание, которое я изучил после гибели… дорогого мне человека. Но мне так и не довелось его испробовать на практике, поэтому успех не гарантирую. Это ясно?
– Да! – кивнула гномка, в глазах которой стала разгораться отчаянная надежда.
– Я отправлю тебя в роли посредника на границу мира мертвых. Ты должна найти его и убедить вернуться. Душа Андрикса вряд ли ушла далеко за пределы, поэтому у тебя есть шанс. Ты должна знать, что мир мертвых так просто не отпускает своих, поэтому тебе придется постараться, чтобы уговорить Андрикса вернуться. Поняла?
– Да! Я готова!
– Какой энтузиазм. Скоро начнем.
Эйлерт покопался в сумке, вытащил оттуда несколько пузырьков с зельями и пару осколков кристаллита. Один он вложил в рот умершего, второй вручил Хане и заставил засунуть в рот. В качестве маяка, пояснил он. Затем Эйлерт выпил два небольших флакона с непонятным содержимым и сел на камень рядом с трупом.
– Дай руку.
Гномка присела рядом с ним и взялась за протянутую ладонь. Другой рукой он дотронулся до тела Андрикса.
– Игния, если нас не будет дольше десяти минут, уколи меня чем-нибудь острым. Если это не поможет, влей мне в рот вот это зелье.
– Будет исполнено, милорд.
– Хорошо. Поехали!
Эйлерт прикрыл глаза, а все его тело окуталось зеленоватым свечением магии жизни. Свечение быстро разрасталось, охватив и Хангильдэ с Андриксом. Гномка крепко зажмурилась. Остальные авантюристы во все глаза следили за проходящим ритуалом.
– Асх рорхэ до шаустэ'мьелнэ! Мортега асх доззанэ! – звонким голосом произнес Эйлерт. Зеленый свет засиял еще ярче, завихрился и окутал людей, почти скрыв их от наших глаз.
Как мне было известно то, что намеревается проделать милорд, называется заклинание воскрешения. Очень сложная магия, на которую способен не каждый мастер. Да даже архимаги по слухам не все владеют магией жизни на достаточном уровне, чтобы использовать высшие заклинания данной школы. Я распахнула глаза, стараясь не пропустить ни кусочка из последующих событий. Сердце мое билось как ненормальное, как бы не чаще, чем во время боя с монстрами. Мое состояние было близко к экстазу. Я своими глазами наблюдала то, что многие слышат лишь в сказках и преданиях. Высшая магия жизни творится прямо передо мной. Хотелось прикоснуться, стать частью этого чуда. Чем-то помочь, быть полезной, но я прекрасно понимала, что ничего дельного сделать не в состоянии. Я даже не совсем понимала, что они собираются делать. Прошло две минуты, а фигуры людей продолжали неподвижно находиться на черном камне.
– Он справится, – подошедшая Тихоня мягко положила руку мне на плечо.
Она подумала, что я переживаю за милорда и за Андрикса с Ханой? Конечно, волнуюсь немного, но в целом я уверена в том, что эрл не пострадает и сможет вырваться из заклятья в случае чего. Четыре минуты. Что касается пары авантюристов… Не буду отрицать, они мне симпатичны, но я не успела к ним сильно привязаться за столь короткий срок знакомства. Да, мне будет неприятно, если с ними произойдет несчастье, но уверена, что смогу пережить это. Так что по большей части я испытывала волнение из-за самой магии. Знаю, что это было неправильно, не по-человечески, однако ничего поделать с собой не могла. Шесть минут. Они уже долго отсутствуют… Как бы не случилось чего-то плохого… Я приготовилась уколоть острым концом кинжала милорда в руку, как свечение изменило цвет с насыщенного зеленого на блекло-салатовый. А Андрикс принялся дергаться будто в припадке. Тихоня придвинулась к воину и смело прижала того руками к поверхности пола. На исходе седьмой минуты Эйлерт открыл глаза, и я поняла, что экстренные средства возвращения не потребуются.
Затем открыла глаза Хана и тут же затряслась крупной дрожью. Милорд снял свой плащ и укутал гномку. Андрикс закашлялся, и Хангильдэ мгновенно, невзирая на слабость, бросилась к нему. По центру груди в доспехе и одежде воина осталось огромное отверстие, однако рана в теле закрылась, не оставив после себя даже шрама. Гномка приподняла напарнику голову и уложила себе на колени. По ее щекам снова катились слезы, но на этот раз это были слезы счастья.
– Быстро ты справилась, – заметил Эйлерт. – Как тебе удалось уговорить его вернуться?
– Ну-у… – Хана замялась.
– Это п-правда, – с трудом выговорил Андрикс, – то, что ты там сказала?
– Да, – смущенно ответила гномка, чьи щеки заметно покраснели.
– Х-хана, ты т-тоже мне всегда нравилась…
– Тогда почему же ты медлил?! До самой своей смерти!
– Я не з-знал… ты всегда острила на тему отношений… думал, тебя это не интересует…
– Я не хочу заводить детей и сидеть дома, как городская клуша. Но ведь не только в этом заключается семейное счастье, верно?
Милорд прекратил лечить Андрикса, к которому уже вернулся здоровый цвет лица, и переключился на раненого клирика.
– Эйлерт, я обязан тебе жизнью. Не думаю, что смогу достойно отплатить тебе…
– Не буду говорить, что это пустяки. Выложиться мне пришлось изрядно. Но ты все-таки член нашей команды, собрат по гильдии. К тому же такой удобный случай подворачивается нечасто. Жизненными силами с тобой поделилась Хангильдэ, она же и уговорила тебя повременить с переходом в мир мертвых. Я впервые потренировал на практике столь сложное заклинание магии жизни. Так что можешь считать, что мы квиты. Да и еще. Я прошу всех дать мне слово, что случившееся останется в тайне. Я не понаслышке знаю, какое отношение бывает к мастерам жизни, и не хочу испытывать его на себе. В любом случае оказывать услуги кому попало не собираюсь. Использовать «воскрешение» я буду только на близких мне людях.
– Мое слово у тебя есть, маг, – веско произнес Гаск. – Для меня честь сражаться с таким умелым чародеем. И благодарю, что помог сохранить жизни нашему отряду.
– Ну, раз так надо, то я никому не расскажу, – пожала плечами Заноза.
– Мой рот и рот этого обормота на замке, – произнесла за обоих Хангильдэ.
– Ха. Ваши губы будут заняты более интересными делами, да? – язвительно добавила Заноза.
– Заткнись! Может и будут, тебе то что, завидно?
– Пф-ф…
Все поочередно подтвердили готовность хранить секрет Эйлерта. Затем милорд перевел взгляд на меня:
– Игния?
– Э-м, господин, вы всерьез полагаете, что я ослушаюсь вашего приказа?
Эрл усмехнулся:
– Буду считать это положительным ответом.
Эйлерт приблизился, схватил меня за плечи и покрутил вокруг оси пару раз:
– Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Странные мысли не посещают? Ты можешь даже не понять, что тебе нашептывает Тьма.
– Устала. Хочу пить и отдохнуть, – ответила я подробно. – В остальном в порядке. Странные мысли… возникают, но к тьме они не относятся.
– Ты молодец! Я горжусь тобой! Так что за мысли?
– М-м, милорд, в то время, как вы отражали атаки нечисти и проводили ритуал… вы… Можно я скажу только вам?
– Без проблем.
Эйлерт приблизился, и я тихо шепнула ему на ухо:
– Вы показались мне безумно крутым и привлекательным. Во мне проснулось небольшое желание.
