Её судьба – его судьба

Глава 1

Элина никогда не верила ни судьбе, ни знакам. Никогда особо не искала любви, ведь ей это ни к чему. И этой ночью Элина спала. Она не подозревала, что в ночном небе упала звезда с её именем, с её искрой улыбки.

Летняя прохлада проникала через открытое окно и остужала горячую плоть Элины. Она не укрывалась одеялом. Молчаливая Луна тусклым светом освещала листья берёзы, которые танцевали с бликами. Время будто замерло. Вокруг ни звука.

Лишь невидимая тень упавшей звезды – пыльца – витала в воздухе.

Звёздная пыльца стремглав направилась к Элине. Она вошла прямо в её грудь. Ни звука, лишь молчание. Волшебная пыльца проникла в Элину, и у той поднялась грудь, она выгнулась дугой. На девушке была разноцветная сорочка, поэтому она походила на радугу.

Оставшуюся ночь Элина просыпалась дважды. Её сердце в груди билось, будто единорог бежит по кратерам Луны. Кто мог подумать, что её ждёт?! Кто мог представить эту страсть?!

Элина не подозревала, что звезда в груди – это подарок Вселенной.

Утром она проснулась голой. Сорочка валялась на полу вместе с одеялом и подушкой. Простыня мокрая, будто она спала под дождём.

Когда в душевой она включила воду, зазвонил телефон. После того, как звонок закончился в первый раз, телефон зазвонил во второй. Пока он звонил, пришло два сообщения. Телефон звонил и в третий, и в четвёртый раз, пока Элина делала себе утреннюю кашу. Сообщения тоже не уставали приходить. Позавтракав, она наконец решила подойти к гаджету и увидела там семь пропущенных звонков и двадцать сообщений. Во всех сообщениях, так или иначе, встречались фразы: «С днём рождения» или «С юбилеем».

Она скорчила гримасу и бросила телефон в сумочку. Накинула на себя голубой сарафан и вышла за дверь.

На улице стояла солнечная погода, но ветер дул сильный, поэтому сарафан девушки подпрыгивал, и ей руками приходилось придерживать полы. Элина шла торопливо, и время от времени снимала тёмные очки, чтобы потереть переносицу.

Возле пятизвёздочного отеля стоял статный мужчина средних лет, его голубой смокинг лазурно блестел лучами солнца. Он всматривался куда-то и не отрывал взгляда, пока наблюдаемый объект не оказался рядом с ним, и тогда ему пришлось надеть очки, чтобы лучше разглядеть. Прямо перед ним прошла девушка в голубом сарафане, придерживая свои полы, но это было почти бесполезно.

– Элина? Тебя и не узнать. – Крикнул мужчина.

Девушка сделала ещё несколько шагов, затем нехотя обернулась, в этот момент на её лице нарисовалась поддельная улыбка.

– Да, здравствуйте. Вообще-то я немного тороплюсь.

– Да ладно тебе, твой менеджер подождёт. Слушай, замечательно ты выглядишь. А какой у тебя сарафанчик. Вот почему ты не работаешь в таком наряде?

– Спасибо. У всего персонала одна форма одежды. Вы представляете менеджера Марту в этом наряде?

– Оооооо, – мужчина рассмеялся, – боже упаси! Я бы тогда смотрел только на тебя, Элиночка.

– Вы очень добры, господин Мендельс, но мне пора.

– Да-да-да. Послушай, присядь.

У входа в отель расположена деревянная скамейка со спинкой. Мужчина уселся на неё, сложив ногу на ногу, и похлопал по пустому месту рядом с собой, приглашая девушку присоединиться к нему.

Элина осмотрелась по сторонам – вокруг никого. Солнце лучами заливало широкий асфальт у дверей отеля, а скамейка оставалась в тени, но мимо никто не проходил, ни единой души, даже швейцара на месте не оказалось. Девушка, не найдя причин по скорее уйти, послушно присела, но не близко, как показывал мужчина, а поодаль от него, на другой конец.

Господин Мендельс тут же придвинулся и запрокинул руку за спину девушки.

– Значит, слушай, сегодня я закажу шампанское в номер и много-много клубники. Целое ведро. Закидаю свой номер лепестками роз и включу романтичную музыку. И ты ведь знаешь, в моём номере есть и бассейн, и джакузи. А знаешь, для кого всё это я сделаю?

Мужчина снял с девушки тёмные очки и положил рядом на скамейку. Элина заметно напряглась и уже собиралась схватить очки, но господин Мендельс её опередил. Он взял её за руку и тихонько прошептал:

– Всё это для тебя, крошка! Ох, какая же ты сладкая. Раз, наверное, в десятый тебе предлагаю, а ты всё отказываешься. Мы же просто развлечёмся, выпьем шампанского, а потом если захочешь улетим на Мальдивы на целый месяц. Если хочешь, на Сейшельские острова махнём. Да, куда захочешь махнём. Ты посмотри на себя, какая ты сосочка. Ух, просто!

Элина сидела с деревянным лицом. Она только привстала, как его ладонь упала на её колено.

– Нет! – Вскрикнула она и встала.

Внезапно за дверью появился швейцар и позвал господина Мендельса со словами: «По поводу вашей просьбы».

– Ну, всё крошка, потом дашь свой положительный ответ.

Мужчина вошёл вместе со швейцаром в отель и исчез из виду. Элина не двигалась.

Она смотрела на своё колено, как на нечто грязное. Она фальшиво улыбнулась и лицо вдруг стало каменным. Пока поправляла причёску и махала перед собой руками, взглянула на часы на запястье, затем ахнула и встала на ноги.

Она уже было рванула в сторону чёрного входа отела, но её что-то остановило. Грудь начала сильно приподниматься с каждым вдохом, Элина схватилась за живот. Ей пришлось сесть обратно. Будто даже закружилась голова, и руки потянулись к лицу. Толи, это волнение, неясное из-за чего, толи боль в животе – нельзя точно сказать. Что можно сказать точно, так это то, что всё это прошло так же неожиданно, как и началось. Только Элина прикрыла лицо руками, как в этот же миг всё прошло, и она почувствовала себя, как прежде. Она опустила руки на колени, а там лежал клочок бумаги.

Согнутая напополам бумага возникла откуда ни возьмись. Как по волшебству. Только что её не было, а вот уже лежит себе на коленях Элины.

Она округлила глаза и тихонько взяла за кончик листка. Листок был не пустой, в нём записаны стихи. Она не собиралась читать, но вдруг начала.

Девушка в голубом сарафане сидела на скамейке рядом со своей работой, куда уже опоздала, и читала стихи, которые появились перед ней, как по волшебству. Ей больше не нужна работа, не боялась из-за менеджера, не беспокоилась из-за ветра или полов своего сарафана, ведь она читала стихи. Внимание Элины было захвачено с первой же строки, с первого же слова, как только бросила взор на листок бумаги. Её лицо менялось каждую секунду, с каждым словом она испытывала то волнение, то страх, но главное, что лицо не было больше деревянным. Оно не было больше недовольным, с каким она проснулась утром. В её глазах загорелось нечто яркое, лучезарное, затем этот свет захватил всё лицо целиком, до недавнего времени, Элина сидела сгорбившись, а сейчас, и сама не заметила, как спина выпрямилась.

Воодушевлённая девушка убрала взгляд от клочка бумаги и посмотрела по сторонам. Мимо шли люди, но их она не видела, её глаза метались туда-сюда, будто искали что-то. Она снова посмотрела на бумагу и засмеялась. Засмеялась негромко. Тихонько, чтобы никто не услышал.

Элина поднялась на ноги с сияющим лицом, бережно убрала стихи в кармашек сумочки и пошла на работу.

Глава 2

Марк спал. Он не подозревал, что в ночном небе упала звезда с его именем и с его искрой улыбки.

Летняя прохлада проникала через открытое окно и остужала горячую плоть Марка. Он не укрывался одеялом. Луна тусклым светом освещала листья берёзы, которые танцевали с бликами. А время будто замерло. Вокруг ни звука.

Лишь невидимая тень упавшей звезды – её пыльца – витала в воздухе.

Звёздная пыльца стремглав направилась к Марку. Она вошла прямо в её грудь. Ни звука, лишь молчание. Мускулистое тело мужчины напряглось на миг, грудь выгнулась дугой, и только тихий стон выбрался из его уст.

За оставшуюся ночь Марк просыпался несколько раз. Его сердце билось в груди, как бешенный буйвол. Кто мог подумать, что его ждёт?! Кто мог представить эту страсть?!

Утром он проснулся резко. На полу под ногами лежала гитара: он часто засыпал, играя на ней. Иногда утреннее пение под гитару лучше пробуждало Марка, но не сегодня. Как только он открыл глаза, тут же помчался в душ. И мылся быстро, будто торопился куда-то. Однако, смывая гель с тела, он стоял под крепкой струёй душа и замер. Вода лилась по шее, протекала по спине, тонкой дорожкой пробегала по ягодицам и ногам. Пальцы рук слегка толкали стену, а глаза зажмурились. На лице застыло напряжённое выражение.

Взмахом руки он выключил воду и открыл глаза. Ясные глаза наполнялись искрой и на лице появилась улыбка.

Марк голый выбежал из душа, нашёл на столе блокнот с ручкой. Пока что-то записывал, он расхаживал по квартире, и в какую бы комнату он не ступил, там включался автоматический кондиционер. По его рукам и спине побежали мурашки, и через некоторое время Марк полностью высох. Когда он сел на диван, зазвонил телефон. От его слова «Алло!» в углу включились колонки, и по всей квартире раздался женский голос:

– Марк, ты проснулся?

– Ага.

– Ну, и как тебе первая ночь в этом отеле? Хотя ладно, давай сначала о делах. Значит, слушай, на сегодня у тебя несколько важных дел. Значит, во-первых, необходимо посети…

– Помолчи секунду, Ань! Дай закончу. – Прервал её Марк.

Девушка на проводе непременно заткнулась. Слышно лишь тиканье наручных часов. Марк никогда не расстаётся с ними: и в кровати, и в душе. Поэтому, он не совсем голый.

– Всё! – Восторженно заключил Марк. – Анна, я написал новую песню. Хочу спеть её в студии сегодня же. Отменяй все остальные дела. Нахер всё!

– Ладно, но не забудь про завтрашнюю встречу в…

Недослушав девушку, он завершил звонок.

Марк взял в руки гитару. Он подкрутил колку на пятой струне, чтобы настроить инструмент, затем поставил каподастр на первый лад. Пора подобрать музыку для своей новой песне.

Он вышел на балкон. Утреннее солнышко заливало лучами весь стеклянный балкон. Марк положил лист с песней на подоконник и открыл окна настежь.

Голый гитарист уселся на деревянном кресло, согнул в колене ногу, чтобы удобнее держать инструмент, и стал наигрывать мелодии. Его пальцы забегали по струнам, и гитара ожила музыкой.

Музыка для песни родилась не сразу. Марк всегда играл перебором. Пальцы дёргали струны, и звучала нежная мелодия, тем временем гитарист напевал припев песни, затем он немного менял музыку, менял темп, и снова пытался напеть. Если то, что получалось, ему не нравилось, он полностью менял музыку и пел навзрыд. Как и получилось в этот раз. Он встал на ноги и стал выкрикивать слова песни, его взгляд устремился куда-то в небо, и тут вдруг заткнулся.

Марк глубоко вдохнул. Его пальцы задёргали струны, другая рука меняла аккорды, а сам гитарист недоумевал от происходящего. Будто не он сам играл, он лишь наблюдатель. Он сделал шаг назад и вдруг упал попой на кресло, но игру не приостановил. Музыка лилась из гитары, и однажды Марк начал петь. Недоумение на его лице и не думало исчезать.

Его глаза увлажнились, и Марк резко заморгал, наверное, машинально, чтобы не допустить слёзы на щеке, но это не помогло. Марк заплакал.

Он сидел, качал головой и плавно играл на гитаре. Всё это получалось так, будто он знает эту песню с самого детства. Будто всю жизнь играл лишь эту песню.

Подул сильный ветер. На высоте двадцатого этажа – это обычное дело. Порыв ветра растрепал длинные волосы гитариста, и тот скорчил гримасу. Он остановил игру и взялся левой рукой за грудь. Ветер дул не переставая.

Когда Марк сделал рывок, чтобы встать и закрыть злосчастное окно, порыв дуновения на миг усилился, и резко пропал, когда окно закрылось. Но прямо перед закрытием, сквозь окно упорхнуло на улицу нечто белое. Это был лист бумаги с песней.

Пока спускался в лифте в одном халате, он пытался припомнить только что сочинённый текст песни, но в голове играл лишь припев. Все остальные слова вертелись на языке, но их будто сдуло с тем же самым ветром.

Внизу любезный консьерж громко поздоровался, но Марк и не слышал этого, ему было наплевать, он просто прошёл мимо. Швейцар на выходе открыл дверь, и мужчина в одном халате вышел на улицу. Как только он вышел, взглянул влево и наверх, а потом вдруг обратился к швейцару:

– 2017 номер сильно далеко от входа, или почти на углу здания?

– Что простите? – Спросил швейцар.

– А, ладно, не парься!

Марк пошёл вдоль здания глазами выискивая свой балкон. Остановился прямо снизу него, прицелился, прикидывая, куда мог полететь клочок бумаги.

Он осмотрел всё. И вдоль отеля, и за углом в кустах, выходил к дороге, где ему сигналили автомобили, но ему было плевать, даже когда он парочку раз вставал на проезжую часть, он не торопился оттуда уходить, просто стоял и размышлял. Знающий весь расклад человек, мог посмотреть на него со стороны, и подумать, что он пытается представить себя на месте того клочка бумаги и понять, куда бы он тогда полетел.

Швейцар долго наблюдал за этой картиной, затем подошёл поближе и сказал:

– Что-то случилось?

Марк вместо слов спокойно пошёл ко входу отеля и сел на деревянную скамейку прямо возле тёмных очков.

– А ведь только заселился. Какой нехороший отель! – Произнёс он.

– Вы, наверное, что-то потеряли, давайте я вам помогу найти. – Не унимался швейцар.

– Не парься, чувак, вообще не парься!

Он одной рукой поправил халат, другой рукой схватил очки и зашёл в отель. Когда уже ехал в лифте посмотрел круглыми глазами на эти очки. Пожалуй, он был настолько рассеян, что машинально взял чьи-то тёмные очки, которые лежали на скамейке.

Коридор от лифта до его номера был не коротким, и он шёл медленно, рассматривая находку. Хотя это были обычные женские тёмные очки, такие продавались за тысячу рублей в любом торговом центре. Марк их крутил, рассматривал, ощупывал, словно пытался их узнать, будто видел их уже когда-то. Он вошёл к себе в номер и сел на диван, но находку никуда не убирал.

– Что это за чувство? – Спросил он у себя.

Зазвонил телефон. Марк нашёл его на столе.

– А?

– Ну, как там твоя новая песенка – Послышался в телефоне голос Ани. – Хотя, ладно, давай сначала о делах. Значит, смотри, студия для записи будет свободна через…

– Уже неважно! Нет больше песни. – Перебил он её.

– Ну, слушай, я тебе тут не помощница, я твой менеджер! Что значит нет больше песни, куда делась? Или она тебе разонравилась?

– Улетела она. Как белая бумажная птица решила полетать с двадцатого этажа.

– Марк, ты много выпил?

Наступило молчание. Марк всё ещё всматривался в тёмные очки. Аня шумела, будто что-то пила. Затем внезапно сказала:

– Стоп! Ты имеешь ввиду, листок с песней улетел в окно? Капец! Ты серьёзно?

– Ладно, всё, прибухну и спать завалюсь.

– Подожди, надо поднять народ, всех сотрудников отеля заставить искать эту песню. Вряд ли она отлетела далеко. Найдётся!

– Я спать!

Глава 3

– Ты умудрилась опоздать на целых полчаса в свой последний рабочий день? – Кричала очень пухлая женщина.

Обтягивающая юбка была такой же синей, как и пиджак, а белая блузка наполовину оголяла её большую грудь. Ростом она выше Элины на голову, и поэтому возвышалась рядом с ней, как гигант из сказок. Элина сидела в раздевалке и переодевалась.

– Говорю же, меня остановил господин Мендельс. Посадил меня возле себя и заставил слушать то, что он говорит. Что я могла поделать? Это же господин Мендельс. Сама же знаешь правила.

– Я знаю правила получше тебя, будь уверена!

– Это никак не связано с моим последним днём. Для меня разницы нет.

– Ага, конечно! И вообще, ты, наверное, с ним собралась на Мальдивы. – Засмеялась женщина. – Достучался он всё-таки до тебя. Столько раз предлагал. И что он только в тебе нашёл? Такой статный мужчина, ухоженный, порядочный, а фигура-то у него какая. В тот раз заходила в спортзал, так он там в обтягивающей футболке и шортиках, ну точно не больше трусов. У него такие мышцы, ты такие в жизни не видела! Ну вообще не скажешь, что ему пятьдесят. Ой, ладно, тебе не понять!

Она махнула рукой в сторону Элины и ушла из раздевалки.

А Элине было наплевать, она сияла. Будто по облакам ступала, а не босиком по кафелю, чтобы положить одежду в шкафчик. Танцевала, как балерина у зеркала, пока собирала волосы в пучок.

Когда она вошла в рабочую среду, все коллеги полезли к ней обниматься. Каждый говорил приятные слова. Блондин в чёрном жилете и галстуке подарил большую открытку, куда каждый написал свои поздравления, а девушка с короткой стрижкой поднесла торт с двадцатью пятью свечами.

– Да вы с ума сошли. А свечи-то зачем? – Засмеялась Элина.

– Ты давай, подруга, задувай их. Хватит болтать. – Заметила девушка с короткой стрижкой.

– Не забудь загадать желание. – Напомнил блондин.

Элина нахмурилась. Только что светилась, как утреннее солнышко, как вдруг всё накрыло тучами хмурости.

Она нащупала в кармане клочок бумаги. Все смотрели на Элину, и та произнесла:

– Я знаю, чего хочу!

Внезапно все замолчали. Элина сложила ладошка к ладошке на уровне груди и закрыла глаза. Сильно зажмурилась.

На столе зазвенел стационарный телефон. И блондин по долгу службы был обязан поднять трубку. Короткий разговор закончился смехом и словами одобрения. Блондин положил трубку и сказал:

– Вышел заказ в 2016 номер. Элин, хотят, чтобы доставила именно ты.

– Всё, хватит трепаться. Заткнулись все. Элина, давай.

Элина как закрыла глаза, так и не открывала с тех пор.

Кто-то из толпы выкрикнул, что желание лучше записать. Тут же кто-то другой сказал, что это только в новый год, а в день рождения сработает не так. Пока спорили, Элина оторвала кусочек бумаги с тетрадки на столе, схватила ручку и молча написала своё желание.

– А вам ничего не скажу, иначе не сбудется.

Она поднесла надпись к себе поближе, чтобы перечитать его. Там было написано:

«Хочу познакомиться с человеком, сочинившим те стихи!»

Элина смяла бумагу и подожгла её в свече. Бумага загорелась прежде, чем она поднесла её к огню достаточно близко, и загорелась она каким-то фиолетовым цветом. Все ахнули. Некоторые отпрянули назад и в ужасе продолжали смотреть на пламя. А огонь всё горел, он переливался то в алый цвет, то обратно в фиолетовый, а иногда он горел светло-зелёным огнем. Кто-то вовремя принёс металлический поднос, и Элина положила бумажку туда, когда та разгорелась вовсю.

– Что это за бумага? – Возмущался Блондин.

Элина смотрела на пламя, как завороженная, и все молчали. Они были слишком увлечены горевшей бумагой с пожеланием.

Этот момент никто из тех, кто видел, не забудут никогда. Ведь дальше было ещё интереснее. После того, как именинница положила горящий листок на поднос, тот горел ещё минут пять, и никак не меньше. За это время фиолетовый дым успел подняться до потолка и вызвать пожарную сигнализацию на всём этаже. Полилась вода, чтобы затушить несуществующий пожар. Стоило больших усилий, чтобы уведомить службу безопасности, что это пустяковый несчастный случай.

Через полчаса, когда всё улеглось, девушка с короткой стрижкой, подруга Элины, назвала её ведьмой. И до конца рабочего дня её так и называли.

Глава 4

Марк не смог уснуть и спустился в ресторан, чтобы позавтракать. Набрал себе всякой еды в поднос с шведского стола и уселся по соседству с двумя мужчинами, которые достаточно громко разговаривали. Марк был в своих мыслях, поэтому он и не слышал их.

– Я короче предложил этой сучке выпить у меня в номере шампанского, потом предложил сгонять на Мальдивы, короче наплёл ей всего. Знаешь, она хороша, уже не первую неделю ломается. Там такие сиськи, жопа. Фигурка – огонь! – Рассказывал мужчина другу за соседним столом.

Марк ел овощи. Он бросил взгляд в сторону мужчин и продолжил трапезу.

Но по соседству продолжали:

– И чего эта сучка тебе ответила? Наверняка тут же потекла вовсю. Сломалась? – Поинтересовался второй.

– Ничего подобного! Она та ещё фифа. Сегодня я закажу обед в номер. Так же возьму и клубники, и шампанского. И пусть всё это принесёт мне Элина. Прикажу ей надеть тот сексуальный голубой сарафан.

– Ой-ой-ой, запахло жаренным! – Поддерживал другой.

Они вместе громко рассмеялись.

– Ещё каким жаренным. И не таких ломали. Ха! Сегодня она ляжет, вот увидишь.

– О как, звучит, как вызов. Хочешь поспорить?

– Чего мы, юнцы с тобой, спорить на девок?

– А давай, ну чего ты? Для интереса. Слабо? – Не отставал второй.

Марк доедал овсяную кашу и, то и дело поглядывал в сторону разговаривающих мужчин. Он клал в рот очередную порцию, и пока пережёвывал, смотрел и слушал тех ребят. Запивал компотом, и пока глотал, опять слушал и смотрел, будто высматривал момент вклиниться в их разговор.

Но он не успел это сделать, к нему подошла официантка. Она широко улыбалась и держалась некоторое время в метре от него, затем шагнула и произнесла:

– Здравствуйте, вы же Марк Син? Это же правда вы?

– Привет. – Сказал Марк и улыбнулся. – Это я, и я завтракаю.

– Ой, простите меня пожалуйста. Приятного аппетита! А можно селфи? Ну пожалуйста!

– Ладно! Дай дожую салат.

Официантка с короткой стрижкой запрыгала от счастья, затем достала телефон и осмотрелась по сторонам. Один из мужчин по соседству придвинул свой стул ближе и обратился к Марку:

– А я думаю, и почему мне ваше лицо показалось знакомым. Марк Син, очень приятно познакомиться, я Антон Мендельс! Здесь по делам, а вы по какому поводу тут, отдыхаете в Москве?

– Как видно, у меня это не сильно получается. – Не отводя взгляда от своего стола сказал Марк.

Он достал из кармана фирменный браслет, надел его и встал возле девушки, показав этой рукой рокерский жест «рожки». У той подкосили ножки, когда музыкант прикоснулся к её спине своей грудью, но она устояла на ногах и, вытянув руку с телефоном перед собой, сделала несколько снимков.

Напоследок девушка обняла музыканта, поцеловала в щёку и убежала. Марк спокойно сел на своё место и продолжил трапезу.

Антон Мендельс пересел к Марку безо всякого спроса и разрешения. Он просто подсел и заговорил:

– А знаете, мне нравится ваша песня: «Сижу, курю». Может, потому что я и сам, когда был студентом проводил время так же. А вообще, у вас много классных песен. Слышал, вы сами пишете песни, это правда?

– Да – Ответил тот, продолжая кушать.

– Слушай, Марк, а давай с тёлками замутим. Я сегодня одну официантку оформлю. Можно будет их побольше позвать. Слушай, у меня давно оргии не было. Девчонок позовём штук пять, а лучше десять. – Он засмеялся. – С проститутками проще конечно, но я их не очень люблю, просто слишком. Лучше таких вот сочных официанток драть. Их кадрить интереснее, да и кинуть проще. На утро просто говоришь им: «Отвали!», и они отваливают. Короче, я всё устрою, топовые тёлки и классные напитки будут. А, как тебе идея?

– Нет!

– Слушай, а ты не очень-то любезный. Я думал ты нормальный мужик.

– Я просто хочу позавтракать. И да, ту песню я написал ещё совсем юным, тупым был, ведь мне та песня не нравится. – Так же, не отрываясь от стола ответил Марк.

– Глупым значит. Зря вы так. Нормально же можем пообщаться. Знаю, что рокеры не шибко учтивы или добры, поэтому, давайте попробуем сначала. Приглашаю вас сегодня вечером выпить со мной пиво в лобби-баре.

Марк так же уставился в свою тарелку с салатом и продолжал жевать. Когда дожевал, насадил вилкой ещё овощи и листья, и снова стал жевать.

Антон сделался серьёзным. Он оглядел собеседника и перевёл взгляд на друга, который в недоумении сидел за соседним столом. У Антона подёргивалась правая рука, будто он хотел врезать тому. Он достал визитку и положил её рядом с тарелкой Марка со словами:

– У меня сеть отелей по России и Европе, этот я открыл ещё пятнадцать лет назад. Тут останавливаются много моих друзей. Они очень часто заказывают дорогостоящие концерты для своих детей или жён. В прошлом месяце я был на день рождении дочери друга, где выступала Клава Кока. Ей заплатили пять миллионов рублей за полтора часа выступления. Хочешь так же? Через пару месяцев у моей жены день рождения. Думал, чтобы такого придумать. А может мне позвать крутого рокера, от которого моя жена тащится, она точно останется довольна. А насчет цены договоримся. Думаю, ты куда круче, чем какая-то там Клава Кока, и стоишь дороже.

Марк положил вилку и полностью повернул голову к собеседнику. Доброты во взгляде не было вовсе. По этому твёрдому лицу нельзя сказать, что оно злилось, нет, но глаза горели, желая отреагировать на слова о попытке купить его. На удивление самого Марка, вместо бурной агрессии он сказал кратко:

– Мне крайне неприятно с вами беседовать. Отсядьте пожалуйста от моего стола!