Только не тебе

Глава 9. Сделка

С самого утра все не ладилось. Голова уже взрывалась, а после бессонной ночи в глаза, словно песка насыпали.

Еще раз осмотрела пространство гостевой комнаты. Все чистенько и аккуратненько. Да, флигель старый, и мы с дедулей использовали его как склад для старой мебели. Но для нас каждый шкафчик и стул – как самое дорогое в мире сокровище. Ведь все это принадлежало моим родителям, когда они еще были живы.

Мебель старенькая, но добротная. Поправив подшитые ночью занавески, со спокойной душой и совестью, вышла во двор и закрыла флигель на ключ. Две комнаты, отдельная кухня, мне кажется, это отличные условия для гостя. Плюс ко всему, я буду в основном доме, а он рядом, за стенкой, но с отдельным входом. Мне так будет спокойнее, ведь дедушки часто не бывает дома, да и сам следователь, уверенна, будет работать ненормированно. Если вернется ночью, то и нас с дедулей не разбудит.

Зайдя в дом, включила сплит, и посмотрела на сервированный стол. Все эти два дня я готовилась к приезду следователя. Зачем оно тебе надо, Даша? Столько трудов, кофейня брошенная на Аню, да и невозможность провести время с Марусей. Душа болит, когда думаю, что она с родителями. Дай бог, чтобы ее мать сдержала данное мне слово, и не пила больше в этом месяце.

Ну, ничего, вот встречу следователя, и вернусь к обыденной жизни.

Зайдя в кухню, достала окрошку и салат.

– Дашуль, вот, яблок набрал в саду, – в комнату зашел дедушка. В руках у него была корзина с фруктами.

– Отлично, сейчас вымою и поставлю на стол, – взяв кастрюлю с окрошкой, направилась в гостиную.

– Стой! Куда ж ты тяжести такие?! – дедушка выхватил у меня кастрюлю.

– Дедуль, не звонил Сергей Матвеевич? Он должен приехать к часу дня? Уже без пятнадцати…

– Да, он только что звонил. Сказал, что на въезде в хутор, встретил следователя, сейчас едут сюда.

По спине пробежал холодок.

– Черт, Ира задерживается.

Просила привезти виски из города. У нас хороший алкоголь не купишь, думаю, вряд ли столичный мужчина станет пить дедушкин самогон. Да и когда есть выбор – всегда хорошо.

– Мне кажется, ты слишком стараешься, Дашуль. Он работать едет, а не отдыхать.

Я и сама понимала, что ввязалась в ту еще авантюру. Но утереть нос Васильеву – это хорошая мотивация даже для того, чтобы не спать неделю.

– А ты не знаешь, как его зовут? А то неудобно будет, приедет гость, а мы даже поприветствовать не можем, – я поставила кастрюлю с окрошкой на середину стола. Дедушка тем временем устроился на диване, под прохладный воздух сплита. Сегодня по-особенному жарко.

– Да там вообще все непонятно, – махнул рукой дедуля. – Позавчера сказали одно имя, сегодня позвонили и говорят, что произошла замена. Познакомимся при встрече, не переживай.

Кивнув, подумала о том, что нужно переставить торт из старого холодильника в новый.

Вернувшись в кухню, вытаскиваю десерт. Придирчиво осматриваю его со всех сторон. Все идеально. Покрытие не треснуло, да и фрукты придают ему сочный вид. Половину вчерашнего дня и практически всю ночь убила на его готовку. Распахнув дверцу холодильника, уже было собираюсь убрать его, но в это мгновение открывается входная дверь и в дом входит Ира. А за ней… Васильев.

– На, – подруга протягивает мне пакет. – И вот, забери, – а следом всучает в руку пятитысячную купюру. Именно ту, что я дала ей на виски.

– Это зачем?

– Он купил, – указывает рукой себе за спину, и, открыв холодильник, достает оттуда лимонад. – Боже, там такая жара!

Пока Возлюбленная охлаждается напитком, Васильев проходит в дом. Слышу, как здоровается с дедушкой.

– Ты тоже тут? – удивляется дедуля.

– Я ведь доложен ввести в курс дела нового сотрудника.

Вот сволочь! Приперся ведь специально! Ну ничего, я тебе устрою…

Пройдя в комнату, ставлю торт прямо на стол. Васильев обернувшись, сверлит меня злым взглядом.

– Даш! Я пошла! – кричит Ира из кухни.

– Погоди, я тебя провожу! – спешу к ней.

Мы выходим во двор, тело сразу обдает потоком горячего воздуха.

– Я так понимаю, ты попросила Андрея отвезти тебя? – спрашиваю ее, когда мы подходим к калитке.

Ира осекает меня взглядом.

– Ага, совсем меня за дуру держишь? – возмущается с обидой в голосе. – Твой бывший сам вызвался. Ехал мимо остановки, увидел меня. Говорит, давай отвезу, мне по пути. Ну и раскошелился на алкоголь, а ты не ворчи, радуйся, что бабки сэкономила.

Подруга проверяет телефон на пропущенные.

– И не забудь, если следователь симпатичный и холостой, сразу зови меня. Поняла?

Закатив глаза, киваю. Ира поправляет лямку моего сарафана.

– Разоделась то как! Хочешь увезти у меня красавчика следователя? – спросила, одарив строгим прищуренным взглядом.

Я засмеялась.

– Может, он старый и страшный, а ты уже размечталась. Давай, иди уже. И пожелай мне терпения. Васильев в моем доме – то еще испытание.

Возлюбленная смотрит на меня серьезно.

– Даш, может, ты все-таки дашь ему шанс? Ну не плохой он. Да накосячил, но ведь только тебя видит. Вернулся сюда, думаешь из-за маньяка? Да он воспользовался моментом, чтобы снова рядом с тобой быть. У него ж папаша тот еще тиран.

Не успеваю ответить, слышу, как отворяется входная дверь и по аллее мимо яблоневого сада в нашу сторону идет Васильев. И судя по его выражению лица, он зол.

– Так, все, я домой, – почуяв, что пахнет жареным, Возлюбленная ретируется к собственному дому. И как только за ней захлопывается калитка, за моей спиной раздался его злой голос.

– Ты приготовила мой любимый торт для него?! Для неизвестного мужика?!

Обернувшись, откровенно наслаждаюсь его яростным выражением лица.

– Ну почему неизвестного? – произношу с мечтательной улыбкой. – Умного и красивого следователя, который будет жить здесь. И я сделаю все, чтобы ему понравилось.

От моих слов его перекосило. Отвернувшись на несколько мгновений, возвращает ко мне взгляд. Только теперь на его губах самодовольная улыбка.

– Ты думаешь, я допустил бы подобное? – подается вперед и наклоняется, так, что между нашими лицами считанные сантиметры пространства. – Думаешь, позволил бы приехать сюда молодому парню? Да сейчас. Здесь будет жить пятидесятилетний мужик. Заядлый курильщик, настолько заядлый, что из-за этого от него ушла жена, – судя по его довольному выражению лица, Васильев не блефует.

– А еще он матерится как сапожник. И машина у него – старенькая «нива», выхлопные газы которой будут травить тебя каждый день, – отстранившись, смотрит на меня с высока. – Отказывайся от своей затеи, Даша. Пока не поздно.

И в этот момент, когда мне кажется, что я безнадёжно проиграла, к воротам дома на огромной скорости подъезжает красная спортивная машина, на капоте которой красуется значок «Ауди». Водительская дверь открывается, и я вижу, как из нее выходит высокий темноволосый красавчик. На вид ему лет двадцать пять – не больше.

Васильев, судя по его выражению лица, в шоке, как и я.

– А вот и он, – произношу, триумфально улыбаясь. – Хорошо сохранился для старого курильщика… Да и «Нивы» какие стали делать, так на «Ауди» похоже, – обернувшись, подмигиваю Васильеву.

Андрей переводит на меня взгляд, и судя по выражению его глаз, он готов сию минуту броситься на следователя с кулаками.

– Твою мать, ну и жара тут! – раздается недовольное за спиной, я оборачиваюсь на смутно знакомый голос.

Парень достает с заднего сидения небольшую дорожную сумку и, закрыв дверцу своего авто, направляется к нам. И с каждым шагом, приближающим его ко мне, мое настроение падает все ниже и ниже.

Ну почему?! Почему мне так не везет? Это ведь тот самый Хан! Тот самый придурок, по вине которого я чуть не осталась за решеткой! И теперь он здесь, в моем хуторе, в моем доме. Ой, лучше бы это был тот самый курильщик на «Ниве».

– Что за задница, этот хутор Калинин?! Его даже на гугл мэпс нет! – произносит он, подходя к нам.

На Богдане кипельно белая футболка и драные джинсы с кедами. На лице у Хана шикарные темные очки. Стянув их с переносицы, он скользит по мне изучающим взглядом, а когда его карие глаза встречаются с моими, я понимаю что он узнал меня. Замечаю небольшую гематому на его скуле и царапину.

– Клафи… – слетает с его смеющихся губ, а я срываюсь к нему, не дав договорить. Обвив руками его шею, прижимаюсь как к родному.

– Подыграй мне… – шепотом на ухо.

– Богдан! Неужели это ты?! – восклицаю во весь голос, шокируя Васильева до немоты и застываю, глядя с мольбой в красивые глаза столичного негодяя.

Он молчит. Только наглые карие глаза с издевкой сверлят мои. И я понимаю, что сейчас нахожусь на волоске от провала.

– Я ведь думала, что больше никогда не увижу тебя, – вздыхаю, выпустив его из объятий, и отступаю на шаг.

Уголок его губ слегка вздрагивает в намеке на улыбку. В глубине его карих глаз целый океан хитрых чертей, а у сосет под ложечкой в ожидании его ответа.

Хан неспешно скользит взглядом по моему сарафану, и от его пристального внимания я чувствую себя не в своей тарелке.

Резко подхватив меня за талию, прижимает к себе так крепко, что у меня перехватывает дыхание.

– Тогда зачем сбежала от меня, Стрекоза? – улыбается ехидно, опуская глаза на лиф моего платья, на котором изображены маленькие насекомые. – Я пришел, как и обещал, к утру, а тебя и след простыл, красотка.

Я буквально чувствую злость Васильева, стоящего в двух шагах и только это удерживает меня, чтобы не послать к черту Хана, а продолжать мило улыбаться ему.

– Вы знакомы? – раздается за спиной не голос – рокот.

– О, да-а, – Хан притягивает меня к себе и касается моих губ своими.

– Не переигрывай, – рычу ему в губы, а он ни на мгновение не сводит с меня хитрых глаз. И когда Хан, наконец-то отстраняется от меня, я нахожусь на пределе.

– Она – моя девушка, чувак, – обращается к Васильеву. – Мы провели с ней охренительную ночь вместе… Я реально думал, что потерял ее. Ни есть, ни спать не мог…

Он начинает меня бесить. Я просила подыграть мне, а не переигрывать и вести себя как придурок!

– А где Злобин? – басит Васильев, прожигая Хана ненавистным взглядом.

Ладонь Хана спускается мне на ягодицу. Я аккуратно завожу руку за спину, убирая ее. Он еще поплатиться за это, напыщенный индюк! Пусть только Андрей свалит в закат.

– Там замена произошла, – Хан отвечает скучающе. – Решили что я более компетентный следователь, чем Злобин, – на его лице расплывается самодовольная улыбка. А у меня зубы сводит от одного ее вида.

Ага, так я и поверила в его компетентность. Уверена, что сослали его сюда из-за того видео, снятого в клубе. Интересно, он также как и раньше уверен в моей причастности к нему? И как он собирается маньяка искать, если даже в таком легком вопросе не смог разобраться?

Васильев не сводит напряженного взгляд с ладони Хана, лежащей на моей талии.

– Андрей Павлович Васильев, начальник уголовного розыска, – наконец-то представляется он.

Брови Хана взлетают в удивлении.

– О, так ты мой начальник, – произноси ухмыляясь. – Сейчас, Стрекоза, погоди, – выпустив меня, он тянется к сумке и достает оттуда файл с документом. Протягивает его Васильеву.

– Хан Богдан Алексеевич, – зачитывает вслух Андрей и поднимает на Богдана суровый взгляд. – Давайте соблюдать профессиональную этику. Никаких «ты» и прочего. И вы приехали сюда работать, а не строить личную жизнь, – процедил сквозь зубы, переведя на меня взгляд.

Хан, словно и не расслышал надменности в голосе Васильева.

– Окей, как скажете, – повернувшись ко мне, улыбнулся. – А все не так плохо, в этом хуторе. Ну и пусть его нет в Google Maps, зато я тебя нашел, Стрекоза. До сих пор не верится. Нет, это определенно судьба!

Вижу боковым зрением, что Васильева уже трясет от злости. Он смотрит на Хана так, словно в любую секунду готов броситься и растерзать его. Не стану сбивать бывшего с воинственного настроения. Сам сюда приперся, никто его не звал и не ждал.

Взяв за руку Хана, веду его в дом. И несмотря на внешнюю уверенность в себе и триумфальную улыбку, застывшую на моих губах, я очень нервничаю.

Окей, Даша, нос то ты Васильеву утерла, а дальше что? Неужели этот сноб Хан собирается остаться в твоем доме?! Ну уж нет Нужно срочно решить этот вопрос.

Мы проходим внутрь, и в коридоре Хана тут же встречает дедуля.

– Добрый день, мы вас уже заждались! – улыбается он, протягивая Богдану руку. Хан, довольный таким приемом, радостно пожимает ее, и они обмениваются с дедушкой общими фразами приветствия.

Дед уводит Хана в гостиную. Я делаю шаг, направляясь за ними, как вдруг на мое плечо опускается тяжелая рука Васильева.

– Поговорить надо, – рычит мне на ухо. И от тембра его голоса мороз по коже.

Обернувшись, одариваю его скучающим взглядом.

– Поговорим, но позже. Сейчас я должна накормить гостя, а вы, Андрей Павлович, можете уже уходить. Уверенна, работа не ждет. Богдана я провожу в отдел, когда он устроится на новом месте.

– Устроится? – с его губ рвется усмешка, Андрей прижимает меня к стене, сверлит яростным взглядом. – Стрекоза? Вы любовники? Даша, ты же понимаешь, что я ему тут жизни не дам…

– Ты мне угрожаешь, Васильев? Ну, так я тебя не боюсь, а с Ханом разбирайся без меня. Или ты на самом деле думал, что имеешь на меня какие-то права? Все, ушел твой поезд, Васильев. И, будь добр, не смей больше повышать на меня голос! – сбросив его руку, прохожу в гостиную. Внутри меня все кипит от ярости и негодования

Хан уже устроился во главе стола, а дедуля наливает ему свой самогон. При виде меня, Богдан расслабленно откидывается на спинке стула, демонстрируя всем своим видом, что он чувствует себя хозяином положения.

– Аким Федорович – появляется следом за мной Васильев. – Я отбываю в отдел.

Андрей перевод взгляд на Хана.

– Богдан Алексеевич, – цедит сквозь зубы. – Через час жду вас в отделе.

Дедушка выглядит расстроено.

– Анрюш, чего так спешишь? Оставайся, пообедай с нами. Даша столько всего наготовила!

Хан смотрит на Васильева так, словно Андрей у него в гостях.

– Да, шеф, оставайся, пообедаем, а потом пойдем ловить подлеца, что изводит местных девчонок, – Хан снимает солнечные очки и кладет их на скатерть рядом со своей тарелкой.

А я думаю о том, что он совершенно не подходит к этому месту. Со всем своим лоском, брендовыми шмотками и внешностью модели с обложки журнала, в нашем скромном с дедулей жилище Хан смотрится комично. Еще и дико дорогая красная тачка у ворот… Ну где это видано, чтобы у нас в в хуторе, по сельским дорогам гоняли на таких?! Нет, не место ему тут, пропадет ведь совсем парниша.

Васильев решает остаться и словно ни в чем не бывало, устраивается рядом с дедушкой.

– Только никакого алкоголя, – ворчит он, когда дедуля пытается плеснуть ему пятьдесят грамм самогона.

В ответ на мой злой взгляд, Васильев делает вид, что не заметил его.

И все происходящее здесь, вдруг видится в моих глазах настоящим бредом. Даша, и зачем ты заварила эту кашу? Проще было бы просто послать Васильева на все четыре стороны и не ввязываться в эту игру. И что теперь мне делать? Селить тут Хана? Ну уж нет! Только не этого придурка!

– Даша говорила, что ее прапрадедушка писатель, это его фамилией назван хутор? – спрашивает дедушку Хан, а мне вдруг становится дурно.

– А вы уже были знакомы? – удивляется дедуля, переводя вопросительный взгляд с меня на Хана и обратно.

– Да, мы…

Я подскакиваю со стула так быстро, что он заваливается на пол. Схватив за плечи Хана, и сжав их так, что он замолк на полуслове, поднимаю извиняющийся взгляд на остальных присутствующих за столом.

– Богдану Алексеевичу нужно вымыть руки с дороги, я покажу ему ванную,.

– Нет, я нормально, – отмахнувшись, тянется за кусочком отбивной. – Так вот, познакомились мы с Дашей при очень интересных обстоятельствах…

– Нет, – вдавливаю ногти в его плечо так сильно, что он вздрагивает. Наклонившись, рычу сквозь зубы. – Идемте, я покажу вам где ванная комната.

– Ай, – бурчит Хан, поднимаясь со стула. – Хорошо идем.

Бросив на меня недовольный взгляд, поворачивается к дедуле.

– Я сейчас.

Васильев, выпив стопку самогона, с нескрываемой злостью провожает нас взглядом. А Хан, словно это его звездный час, неспешно, вразвалочку направляется к выходу.

– Да иди ты уже, – рычу, подталкивая его, когда мы оказываемся вне поля зрения дедушки.

– Эй, Стрекоза, давай понежнее! – бурчит со смехом, а я заталкиваю его в ванную комнату, а когда закрываю дверь на замок и, повернувшись к нему, встречаюсь с ним глазами, по коже бегут мурашки. Ой, нет… это не то, что он подумал.

На лице Хана расплывается самодовольная улыбка.

– Если хотела остаться наедине, так бы и сказала. Что за скучные шифровки: «Богдану нужно помыть руки», – он делает шаг вперед и буквально пригвождает меня спиной к двери . Его лицо в нескольких миллиметрах от моего, и эта близость совсем не нравится мне.

– И вообще хватит звать меня по имени отчеству. Не нужен нам с тобой такой официоз, называй меня просто, – приближается к губам, а сам глаз с моих не сводит. – Бог.

Меня будто током шарашит. В глаза его черные смотрю, а саму в бездну затягивает. И только когда он немного отстраняется, я прихожу в себя.

– Ты не можешь здесь жить! – выпаливаю, отходя от него еще дальше. Но ванная не настолько огромна, чтобы я чувствовала себя спокойно.

Хан смотрит на меня удивленно.

– Это почему?

С губ рвется нервный смешок.

– Почему?! – наступаю на него. Хан вдруг подбирается весь, к стене спиной жмется.

– Может, потому что ты меня бесишь? Или потому что оставил меня за решеткой на целую ночь? – подхожу к нему вплотную, а когда замолкаю, на губах у придурка расцветает улыбка.

– Ты такая эгоистка, – произносит со смехом, а в черных глазах черти выплясывают. – Я ведь только что прикрыл твой зад. Там ведь твой бывший, верно? – Хан наклоняется к моему лицу. – Теперь у меня могут быть проблемы из-за тебя с начальством, – цокает расстроено. Вот упырь!

– Спасибо, что прикрыл, но тебе пора, – толкаю его по направлению к двери. Но он с легкостью борет мое сопротивление. Перехватив мои запястья, резко притягивает к себе.

Удивленно замираю, прижатая к твердой груди Хана. А он смотрит на меня с улыбкой, словно так и надо.

– Это ведь твой дед? – кивает в сторону выхода. – Как его, Аким Федорович, кажется? Сильно огорчиться, когда узнает, что его внучка попала в отделение полиции за драку в кафе? Или рассказать ему про то, что она украла удостоверение следователя? Или лучше начать еще раньше, и рассказать, как ты предложила себя, а потом приковала меня наручниками?