Но решать ее Елисей решил после. Сейчас, узнав, откуда он, его скорее прогонят поганой метлой, чем станут вести дела. Нужно было выиграть время. Дать жителям соседних сел и станиц успокоиться. После очередного своего возвращения с рыбалки парень с удовольствием грелся у печки, когда взрыв на окраине станицы буквально подбросил его. Схватив карабин, он выскочил из дому и, быстро оглядевшись, помчался туда, где медленно развеивался клуб порохового дыма.
Проскочив через чей-то огород, парень перемахнул каменный забор и, оказавшись за границами станицы, медленно двинулся к месту взрыва. Зная, где именно расположены ловушки, он подобрался к нужной точке и, присев за кустами, осмотрелся. Метрах в тридцати от него двое мужиков странного вида пытались привести в чувство еще троих. Судя по стонам и ругани, этим досталось крепко.
«С виду вроде славяне, а по повадкам морды каторжные, – рассматривая их, размышлял парень. – Но в этих местах, насколько я помню, серьезных тюрем и зон не было. Каторга всегда была в Сибири и на Дальнем Востоке. Тогда откуда они тут взялись?»
Мысль про каторгу посетила его не просто так. Общались мужики между собой в основном на каком-то жаргоне. Смысла их высказываний Елисей почти не понимал, хотя догадывался, о чем именно идет речь.
– Блин, вроде и по-русски говорят, а чего несут, хрен поймешь, – пробурчал он, вскидывая карабин.
Раздался выстрел, и один из двоих уцелевших рухнул на землю, не пискнув. Второй, выхватив пистолет, разрядил его в сторону кустов, даже толком не прицелившись, после чего кинулся бежать. Чуть усмехнувшись, Елисей отложил карабин и, достав пистолет, взвел курок. Пуля ударила бегущего между лопаток, бросив его лицом в землю. Не спеша перезарядив оружие, парень подошел к раненым и принялся обыскивать их, отбрасывая все найденное в сторону.
– Ты откуда взялся, звереныш? – прохрипел один из мужиков.
– Из тех же ворот, что и весь народ. Живу я тут, – зарычал Елисей. – А вот кто вас сюда звал, рожи каторжные?
– Ишь каков, – хрипло закаркал мужик. – Каторжные ему не нравятся. От сумы да тюрьмы не зарекайся. Слышал такое?
– Ты на вопрос отвечай, падаль. А то я могу еще больнее сделать, – пригрозил парень.
– Так ты и сам все сказал, – прокашлял мужик.
– Хочешь сказать, что вы беглые? – не поверил парень.
– Я да Мотька. Вон там лежит, – подбородком указал мужик. – Остальные так, сявки приблудные. Второй год с каторги сюда пробираемся. От самого Иркут-города шли. А тут ты.
– А сюда-то зачем? – удивился Елисей. – Неужто в России городов мало?
– Думали где в лесу засесть. Тут вечно война идет, так что и лихим людям пожива найдется. А искать трудно. Могут и самого найти, с глоткой порезанной. Или у турок, с ярмом на шее.
– Ну, логика какая-то в этом есть, – задумался Елисей.
Чувство опасности взвыло сиреной, и парень, не раздумывая, кувырком ушел в сторону, автоматически бросая карабин и выхватывая метательный нож. Грохнул выстрел, и пуля свистнула мимо, взрыхлив землю шагах в пяти за тем местом, где он только что сидел. Выходя из переворота, Елисей намеренно завалился на левый бок, одновременно толкнувшись так, чтобы упасть лицом к раненым.
Нож свистнул в воздухе в ту же секунду, как он заметил мужика с пистолетом. Глухой стук, и мужик, захрипев, повалился на землю, хватаясь руками за торчащую из глотки рукоять ножа. Перекатившись, Елисей вскочил на ноги, и следующий нож пробил висок второму раненому.
– Ловкий, бес, – ценил его действия каторжник. – Чего ждешь? Кончай уж. Я теперь все одно не жилец.
– Это верно, – хмыкнул парень, подходя к нему и окидывая раны мужика внимательным взглядом. – Нутро дробом разворотило.
– Я и говорю, добей, – просипел мужик. – Больно, мочи нет.
– Сначала на вопрос ответь. Про станицу где узнали?
– В Пятигорске на торгу разговор был, что в этих местах мор по весне прошел. Вот мы и решили тут пересидеть.
– Что, и болезни не испугались?
– Так болезнь весной была, а сейчас уже зима на носу. Если и было чего, так давно уж ушло.
– Соображаешь, – удивленно качнул парень головой.
– Видал я мор, – прохрипел мужик, облизывая губы. От потери крови его начала мучить жажда. – Знаю, как оно бывает. Да и дохтур один на пересылке говаривал, что любой мор по холодам кончается сам собой. Вот я и запомнил. Добей, сделай милость. Мочи нет терпеть боле.
– Ладно. Бог тебе судья, – проворчал Елисей и, резко присаживаясь на корточки, одним точным движением вонзил ему нож в грудь.
Клинок пробил грудину и разрубил сердце. Быстро проведя контроль и обыскав тела, парень оттащил убитых подальше от околицы, решив закопать их утром. В нескольких обычных вещмешках и сумках нашлось немного денег, провиант, порох и свинец к оружию бандитов. К удивлению Елисея, пистолеты нашлись у всех пятерых бандитов. Где они умудрились разжиться таким количеством оружия, он узнать не успел, но с первого взгляда было понятно, что добыто оно разбоем.
Два пистолета были так называемого жилетного размера. Один кавалерийский и еще два составляли пару. Парень даже подумал, что это так называемые дуэльные пистолеты. Замки на них были кремневые. Больше всего он радовался пороху. Если свинец еще можно было хоть как-то вырезать из тел или туш, то порох купить было просто негде. Это был на данный момент поистине невосполнимый ресурс.
Вернувшись домой, он рассказал бабке о незваных гостях, и та, грустно вздохнув, мрачно проворчала:
– Теперь начнется. Все воры окрестные сюда повадятся. Не будет нам тут спокойной жизни.
– Ну, это мы еще посмотрим, – хмыкнул Елисей. – Даром, что ли, я столько времени землю как крот рыл? Вон, пятеро уже сходило по шерсть, да вообще не вернулись. Даст бог, отобьемся, бабуль.
– Ты только сам не рискуй понапрасну, – попросила старушка, прижимая его голову к груди. – Тебе, внучок, род сохранить надо.
«Знала бы ты, кто его сохранять будет», – проворчал про себя Елисей, даже не делая попытки вырваться.
* * *
Зима навалилась сразу. Вроде еще вчера лил долгий, занудный дождь, и на улицу приходилось выходить только по крайней необходимости, а утром землю прихватило морозцем и укрыло нетолстым слоем снега. Выйдя на крыльцо, Елисей с интересом огляделся и, удивленно хмыкнув, отправился к колодцу. Умывшись, он старательно растерся домотканым полотенцем и, приметив вышедшую из сарая бабку, спросил:
– Бабуль, а снег долго теперь пролежит? – Кавказская погода для него была загадкой.
– Да где ж долго-то, – отмахнулась бабка. – Того и гляди, завтра стает. Да ты ж не помнишь. У нас всегда так. То укроет все, а то слякоть. Ветра только сильные к Рождеству начнутся, а так… – она махнула рукой и вернулась в дом.
– Ну да. Предгорья, – задумчиво протянул Елисей, с удовольствием вдыхая чистый, подмороженный воздух.
Быстро перекусив, он сходил на соседский двор, где держал коней, и, обиходив их, отправился на обход станицы. Если кто-то посторонний подходил к околице, то об этом лучше знать заранее. На снегу любой след будет заметен сразу. Да и ловушки свои не мешало проверить. Убедившись, что посторонних не было, а с ловушками все в порядке, парень вернулся в дом и, присев к столу, принялся придумывать, чем бы себя занять.
Привычки человека двадцать первого века давали себя знать, и парень испытывал что-то вроде информационного голода. Глядя на бабку, он только хмыкал про себя, удивляясь ее способности находить себе занятие. То она что-то шила, то вязала, а то принималась возиться на кухне, сводя его с ума умопомрачительными запахами своей стряпни. Припомнив, что давно не занимался заготовкой боеприпасов, Елисей подкинул в печь дров и принялся доставать из сундука все необходимое для литья пуль.
– Лучше б на охоту сходил, – беззлобно проворчала Степанида, заметив его приготовления. – Добыл бы косулю, мы б свежатинки поели. А то солонина приелась уж.
– Завтра схожу, – покорно кивнул парень. – Не думал, что сегодня снег выпадет.
– К вечеру снова пойдет, – вздохнула бабка, потерев кулаком поясницу. – Спину ломит.
– Вот как раз по снегу и схожу. На снегу следы хорошо видно.
– Сам не попадись кому, – напомнила об осторожности бабка. – В горах уже перевалы завалило. Горцы пока по домам сидят, но ежели стает, снимутся. В долины разбойничать пойдут.
– От безделья, что ли? – усмехнулся Елисей.
– И с него тоже, – спокойно кивнула женщина. – Молодым дома сидеть скучно, а работы зимой мало. Вот и ищут, где б поживиться да повеселиться.
– Угу, только веселье то может кровью закончиться, – хмыкнул парень.
