Еврейский мир. Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии
Если не вспомните всех, не отчаивайтесь. Хотя Десять заповедей – основной документ еврейской (и всей западной) морали, большинство людей не могут перечислить их по памяти. Почти все сразу же вспоминают запрет убийства и воровства или предписание чтить отца и мать. Потом, может быть, вспомнят и запрет прелюбодеяния. Я обнаружил, что хуже всего помнят девятую заповедь, запрещающую лжесвидетельство.
Сначала перечислим исходные Десять заповедей в том порядке, как, как они зафиксированы в книге Шмот (20:2 –14); несколько иная версия содержится в книге Дварим (5:6–18).
1. Я Г-сподь, Б-г твой, который вывел тебя из страны Египетской, из дома рабства.
2. Да не будет у тебя других Б-гов сверх Меня.
3. Не произноси имени Г-спода, Б-га твоего, попусту.
4. Помни день субботний, чтобы святить его.
5. Чтите отца своего и мать свою.
6. Не убивай.
7. Не прелюбодействуй.
8. Не кради.
9. Не отзывайся о ближнем твоем свидетельством ложным.
10. Не домогайся дома ближнего твоего; не домогайся жены ближнего твоего, ни… ничего, что у ближнего твоего.
Интересно, что первая заповедь – на деле заявление, а не предписание. Наверное, поэтому на иврите эти изречения называются буквально (Асерет ѓадиброт) Десять заявлений, а не Асерет ѓамицвот (Десять заповедей). Разница между понятиями «заповедь» и «заявление» не просто семантическая; она ведет к значительным противоречиям между еврейскими мудрецами. Маймонид, величайший еврейский философ, утверждает, что первое заявление, по сути, представляет собой требование верить в Б-га. Более поздние еврейские мыслители, особенно Крескас и Абарбанель, возражают Маймониду по эмпирическим и логическим мотивам. Во-первых, в этом стихе ничего не сказано о вере. Во-вторых (и это более важно), как можно предписывать верить? Если вы верите в Б-га, то потому, что находите эту доктрину истинной, а не потому, что вам это предписано. А если не верите, то кто может вас заставить поверить?
Несмотря на железную логику Крескаса и Абарбанеля, большинство еврейских авторитетов согласны с Маймонидом и настаивают, что вера в Б-га не только желательна, но и предписана. Тем не менее в иудаизме главный акцент неизменно делался на соблюдении заповедей – в отличие от христианства, где гораздо большее значение придается вере. В старой шутке прощаются друг с другом лютеранский священник и его приятель раввин; священник говорит: «Соблюдай веру», на что раввин отвечает: «Соблюдай заповеди».
Две из Десяти заповедей обычно неточно переводятся с иврита, в результате Библии приписываются взгляды, чуждые ей. Особенно это касается шестой заповеди, которая на иврите состоит всего из двух слов: ло тирцах. Большинство переводов дает значение: «Не убий». Пацифисты и противники высшей меры наказания обычно приводят этот стих в поддержку своих позиций. Но проблема в том, что Библия отвергает пацифизм и допускает смертную казнь, особенно за убийство. Правильным переводом ло тирцах будет что-то вроде: «Не совершай преступления убийства». Хотя Библия осуждает ненужное кровопролитие, она, как и любое общество до нее и после нее, различает убийство преднамеренное и непреднамеренное, запрещая первое. И в отличие от Махатмы Ганди или секты «Свидетелей Иеговы» Тора всячески поддерживает, например, активную самооборону. Талмуд позднее предписал: «Если кто-нибудь пришел убить тебя, убей его первого (Санѓедрин, 72а).
Перевод третьей заповеди тоже не совсем точен. Ло тиса эт шем ѓашем элокеха лашав обычно переводится как: «Не поминай имени Г-спода, Б-га твоего, всуе». Многие думают, что это значит лишь писать «Бог» как Б-г или богохульствовать, произнося ругательства с использованием слова «бог». Даже если такое понимание заповеди правильно, то все же трудно понять, что же делает подобные действия столь же предосудительными, как и убийство, воровство, идолопоклонство и прелюбодеяние. Однако на иврите ло тиса буквально значит: «Не используй (имя Б-жье всуе)», иначе говоря, не ссылайся на Б-га для оправдания своих собственных интересов. Третья заповедь – единственная, в отношении которой Б-г предупредил: «Не пощадит Г-сподь того, кто произносит имя Его попусту» (Шмот, 20:6–7). Так что если человек совершает дурной поступок, он дискредитирует себя, но когда то же самое делает верующий, прикрываясь именем Б-га, он тем самым дискредитирует и Его самого. И поскольку Б-г опирается в распространении знаний о Нем по миру на верующих, Он и провозглашает этот грех непростительным.
Четвертая заповедь – «Помни день субботний, чтобы святить его» также требует пояснений. Единственное предписание о субботе, изложенное в Десяти заповедях, – это «святить» день субботний и не делать в этот день «никакого дела». Тем не менее почти каждый скажет вам: главная цель субботы – отдых.
Десять заповедей, по сути, подразделяются на две части: первые четыре регулируют отношения людей к Б-гу, последние шесть – отношения между людьми (см. также «Этический монотеизм», «Идолопоклонство» и «Суббота», а для дальнейшего анализа Десяти заповедей, их запретов и требований – «Давид и Батшева» и «Ахав и Изевель»).
23. Золотой телец
(Шмот, 32)
Когда мне говорят, что было бы легче поверить в Б-га, если увидеть чудо собственными глазами, я отсылаю к 32-й главе Шмот. Ни одно поколение в истории не имело более благоприятной возможности поверить в Б-га, чем израильтяне в пустыне. Недавно освобожденные рабы только что были свидетелями десяти казней, спаслись благодаря чудесному рассечению вод Красного моря и воочию видели Б-жью славу на горе Синай. Тем не менее, пока Моше сорок дней находился на Синае, они успели удариться в массовую панику.
Евреи окружили брата Моше Аарона (см. гл. 24) и стали требовать, чтобы он «сделал им бога». Аарон попросил их отдать ему все свои сокровища (возможно, надеясь, что это заставит их одуматься, – впрочем, тщетно). Вскоре набралось столько драгоценного металла, что Аарон смог сделать из него «тельца литого» – золотого тельца. Евреи окружили идола, заявляя: «Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из страны Египетской!» (Шмот, 32:4).
Это исповедание веры («вот бог твой, Израиль») довольно странно. Ясно, что израильтяне не могли считать тельца активно действующим божеством. Не мог же идол, которого они только что смастерили, вывести их из Египта? Скорее всего, они хотели немедленно получить материального посланника Б-га взамен отсутствовавшего Моше и именно эту роль отвели тельцу.
Подозреваю, впрочем, что дело тут не в одной панике из-за исчезновения Моше. Религиозные предписания, наложенные на евреев после исхода, могли многим показаться слишком суровыми, слишком многое запрещающими. Смысл стиха «и поднялись веселиться» (Шмот, 32:6) в том, что народ устроил оргию.
Б-г пришел в ярость. Он упрекал Моше: «Развратился народ твой, который ты вывел из страны Египетской» (Шмот, 32:7). Он хочет уничтожить Израиль и произвести от Моше для водительства другой, лучший народ.
Моше напоминает Б-гу, что Он обещал патриархам отдать Кнаан именно их потомкам. Б-г смягчается, и Моше сходит с горы, неся скрижали с Десятью заповедями (см. гл. 22). При виде неистового разгула в лагере израильтян он приходит в ярость. Моше бросает и разбивает скрижали, перекаливает в огне золотого тельца и заставляет израильтян выпить получившийся прах с водой. Левиты (единственное племя, которое не осквернило себя поклонением золотому тельцу) обнажают свои мечи и убивают три тысячи грешников.
Когда Моше гневно требует от брата объяснить его роль в изготовлении тельца, Аарон снимает с себя ответственность, заявляя, что просто бросил золото в огонь «и вышел телец этот» (Шмот, 32:24), – защита не очень убедительная.
В конце этой истории Моше снова беседует с Б-гом и просит у Него прощения за грехи израильтян; «если же нет (прощения), то сотри и меня из книги Твоей, которую Ты писал» (Шмот, 32:32). Б-г успокаивает Моше, обещая наказать лишь тех, кто действительно согрешил.
Инцидент с золотым тельцом показывает, что вера израильтян в период их сорокалетнего пребывания в пустыне еще не была прочной; ее можно охарактеризовать как проявление синдрома «А что ты мне хорошего сделал?». По малейшему поводу евреи отворачиваются от Моше и от Б-га, и Б-г наконец заключает, что народ, выросший в рабстве, не годится для страны свободных людей. Легче было вывести людей из Египта, чем вытравить Египет из людей. Б-г заявляет Моше, что все поколение освобожденных рабов должно умереть, прежде чем их потомки смогут войти в Кнаан (см. «Двенадцать соглядатаев»).
Лично меня история с золотым тельцом убеждает, что у большинства людей вера существует вне зависимости от того, что для них совершает Б-г. Хотя каждое обещание Моше, данное им от имени Б-га, выполнялось, этого не хватило, чтобы те евреи остались верны Б-гу больше сорока дней, да и мы явно не слишком отличаемся от них.
24. Аарон и Мирьям
Большинство сегодняшних евреев с фамилиями Коган или Кац и все прочие, кто считает себя потомками коганим (священников) (см. гл. 22), возводят свои корни к первому еврейскому первосвященнику Аарону. Священнические функции, которые описывает Тора, возможно, были его главной обязанностью. Однако Аарон выступал также и как полномочный представитель своего брата Моше, который страдал дефектом речи. По-видимому, евреи в пустыне очень любили Аарона: Тора намекает, что по его смерти скорбели сильнее, чем по смерти Моше (Бемидбар, 20:29, Дварим, 34:8). Видимо, Аарон имел более обходительные манеры, чем его брат. Когда евреи грешили, Моше гневался. Аарон вел себя иначе. Когда ему сказали, что хотят получить для поклонения золотого тельца, Аарон помог изготовить идола – хотя потом и отрицал свою личную ответственность за это перед возмущенным братом, молчаливое согласие Аарона выглядит столь странным, что кажется, словно Тора скорее скрывает его подлинный образ, чем повествует о нем: некоторые из важнейших событий жизни Аарона остаются неясными. Два его старших сына, например, были наказаны Б-гом за предложение ими Б-гу «огня чуждого, какого Он не велел» (Ваикра, 10:1).
В еврейской традиции Аарон – пример миролюбивого человека. Самая известная из легенд о нем гласит, что когда Аарон узнавал, что двое поссорились, то обычно подходил к одному из них и говорил: «Тот так любит тебя и так печалится, что ты сердишься на него, но он боится подойти к тебе», затем отыскивал второго и говорил ему то же самое; при встрече эти люди бросались друг другу на шею и обнимались. В других историях Аарон становится другом дурных людей с тем, чтобы превратить их в хороших. Сам титул, которым еврейская традиция наделила Аарона – оѓев шалом («миролюбец»), – знак глубокого уважения евреев к нему, и ради воцарения мира между людьми мудрецы оправдывают ту невинную ложь, которая приписывается Аарону в подобных легендах.
Мирьям вошла в историю прежде всего благодаря заботе о своем брате Моше, пущенном матерью в корзинке по течению Нила. Это она видит, как дочь фараона находит младенца, и, хотя ей было тогда только девять лет, уговаривает царевну пригласить нянчить Моше его собственную мать.
Когда Б-г рассекает воды Красного моря и спасает евреев от преследования, именно Мирьям увлекает женщин Израиля в бурный танец радости.
А когда на Мирьям нападает проказа в наказание за то, что осудила женитьбу Моше на нееврейке, Моше произносит короткую молитву из пяти слов: Эль на рефа на ла («о Б-же, пусть она выздоровеет») – и Мирьям сразу выздоравливает. Еврейская традиция усматривает в ее болезни наказание, которое Б-г посылает тем, кто злится на других или распространяет о них дурные слухи (см. «Лашон ѓара / Злословие»).
Хотя Аарон и Мирьям не пережили своего брата, они умерли в глубокой старости. Аарон умер в 123 года, а Мирьям – в еще более преклонном возрасте. Их имена – одни из самых популярных среди дающихся еврейским детям.
25. Жертвоприношения. Священники и левиты / коѓаним и левиим
Жертвоприношения животных играли для древних евреев ту же роль, какую выполняют молитвенные службы для их современных потомков: они являлись самой распространенной формой поклонения Б-жеству. Около 150 из 613 законов Торы посвящены жертвоприношениям.
Величайший средневековый еврейский философ Маймонид считал, что жертвоприношения животных введены для того, чтобы отучить людей от жуткого древнего обычая приносить человеческие жертвы. Когда Б-г останавливает Авраама от принесения в жертву Ицхака (Брейшит, 22:11–13), патриарх сразу же приносит в жертву барана (см. «Жертвоприношение Ицхака»).
Самое известное жертвоприношение делалось на Песах и известно как пасхальный агнец. Оно знаменовало собой освобождение евреев от египетского рабства. Евреи приносили ягненка в Иерусалимский Храм (Бейт ѓамикдаш) и отдавали его священнику, который и убивал животное, брызгая его кровью на алтарь и сжигая внутренности и жир. Остатки возвращались тому, кто пожертвовал ягненка, их приносили назад в его дом, и семья съедала барашка с мацой, горькими травами и другими блюдами. Праздничная трапеза перемежалась беседами на тему исхода из Египта. Жареная нога, которую евреи до сих пор кладут на тарелку во время пасхального седера, и символизирует этого пасхального ягненка.
С тех пор как царь Шломо построил Первый Храм в Иерусалиме (примерно 950 г. до н. э.), еврейский закон предусматривал, что жертвоприношения должны совершаться только тут. За жертвоприношения отвечала одна из групп колена левитов, известная как коганим (священники). Племя Леви было единственным, не получившим своей земли, когда евреи вошли в Кнаан. Левитам были отведены 48 городов в Стране Израиля (Бемидбар, 35:1–8), и на их содержание предназначался ежегодный налог, взимавшийся с других колен. Именно из племени Леви выходили духовные лидеры и учителя. Левиты также помогали коѓаним в храмовых службах.
Жертвы приносились несколько раз: каждое утро и после полудня. До сих пор утренняя и послеполуденная молитвы («Шахарит», «Минха») символизируют эти ежедневные приношения в Храме. Поскольку послеполуденная жертва приносилась примерно с 12.30, закон запрещает проводить молитву «Минха» раньше этого времени. Другие жертвы приносились для замаливания невольных нарушений Торы, третьи служили дарами Б-гу.
Некоторые части туш жертвенных животных оставлялись для пропитания священников, другие отдавались в пищу жертвователю.
Для жертвы могли использоваться лишь кашерные домашние животные (коровы, овцы, козы и птица). Мудрецы объясняют это так: «Бык убегает от льва, овца от волка, козел от тигра. Сказал Святой Единственный, благословен будь Он: «Не приносите мне тех, кто преследует, но тех, кого преследуют» (Ваикра раба, 27). Жертвенные животные не должны были иметь никаких изъянов (Ваикра, 3:6; 22:17–25).
Кроме животных, евреи приносили в храмовую жертву часть первого урожая плодов, пшеницу и овес.
Когда в 70 г. был разрушен Второй Храм, многие евреи отчаялись когда-либо получить прощение за свои грехи: не осталось места, где они могли бы принести соответствующие жертвы. Великий мудрец I века раби Йоханан бен Закай переориентировал все еврейское мышление, провозгласив, что жертвоприношения животных должны заменить акты любви – доброты – лучший путь получения прощения от Б-га. В дополнение к делам любви – доброты Талмуд пояснил, что «изучение Торы – более великое дело, чем ежедневное жертвоприношение» (Мегила, 3б). Кстати, с еврейской точки зрения христианская доктрина искупителей жертвы кровью Йешу (Иисуса) – своего рода реакционная реабилитация человеческих жертвоприношений.
Реформистский иудаизм вообще отказался от соответствующих упоминаний о храмовых жертвах в своих молитвенниках, рассматривая жертвоприношения как примитивную стадию еврейского религиозного развития, которой нет основания гордиться. В молитвенниках ортодоксов, напротив, постоянно выражается надежда на восстановление Храма и возобновление жертвоприношений. Консервативный молитвенник перенес все упоминания о жертвах с будущего времени на прошедшее: в нем с гордостью говорится о жертвах, прежде приносившихся в Храме, но не выражается никакого желания вновь восстановить их.
Сегодня религиозным евреям негде приносить жертвы, поскольку в Иерусалиме нет Храма. Но после Шестидневной войны другая группа религиозных евреев основала в Старом городе Иерусалима йешиву «Атерет коѓаним». Один из ведущих предметов этой школы – законы о жертвоприношениях, а ее ученики – коѓаним надеются вернуться к своим обязанностям в восстановленном Иерусалимском Храме.
26. «Люби ближнего своего как самого себя;
Я – Г-сподь» (Ваикра, 19:18)
Большинство христиан, да и многие евреи убеждены, что это «золотое правило» впервые сформулировано Иешу. Но основатель христианства, проповедуя принцип «Люби ближнего своего», просто цитировал Библию. Спустя тысячу с лишним лет после дарования Торы, в I в. до н. э. Ѓилеля, величайшего мудреца своего времени, попросили кратко выразить суть иудаизма (буквально – «стоя на одной ноге»). Ѓилель ответил негативным и, пожалуй, более прагматичным определением Библии: «Что неприятно тебе, не делай своему ближнему. Все прочее – комментарий (к этому) – теперь иди и изучай» (Шабат, 31а).
Заповедь «Люби ближнего своего как самого себя» подразумевает и то, чтобы мы любили себя. Психологи знают, что тем, кто сам себе не нравится, обычно и труднее проявлять любовь и доброту по отношению к другим. Грубый отец, например, редко хорошо думает о себе. Что касается умения любить себя, то Баал Шем Тов, основатель хасидизма (XVIII в.), предложил способ выполнения заповеди «как самого себя»: «Как мы любим себя, несмотря на собственные недостатки, о которых мы знаем, так мы должны и любить своих ближних, несмотря на недостатки, которые мы в них видим».
Обычно считается, что окончание стиха («Я – Г-сподь») не имеет отношения к заповеди. Однако для еврейской традиции смысл любви к ближнему как раз и состоит в том, что требует этого Б-г, сотворивший всех нас по Своему образу. Ведь вся этика в конечном счете исходит из источника, находящегося превыше всех людей, – от Б-га; и без Б-га мораль сводится к субъективным точкам зрения.
Еврейская традиция ставит стих «Люби ближнего своего» выше остальных заповедей. Раби Акива учил: «Люби ближнего своего как самого себя» – вот главный принцип Торы» (Иерусалимский Талмуд, Недарим, 9:4).
27. Двенадцать соглядатаев (Бемидбар, 13–14)
«Земля, текущая молоком и медом» (Шмот, 3:17, 13:5; Бемидбар, 13:27)
Почему израильтяне странствовали по пустыне в течение сорока лет вместо того, чтобы сразу идти из Египта в Кнаан? Ведь первоначально Б-г действительно намеревался привести их в Кнаан за несколько месяцев. Моше специально послал туда 12 израильтян, уважаемых членов каждого из двенадцати колен, чтобы разведать, какова эта земля. Десять соглядатаев вернулись испуганными: годы египетского рабства разрушили их уверенность в себе. Они рассказали своим соплеменникам, что обитатели Кнаана так сильны и высоки, что евреи кажутся «саранчой» в сравнении с ними. Кнаан – действительно богатая и обильная земля; выросшую на ней виноградную гроздь пришлось нести на шесте сразу двоим евреям. «В ней подлинно течет молоко и мед». Но евреям нечего и пытаться покорить эту землю: «не можем мы пойти на народ тот, ибо он сильнее нас».
Но двое разведчиков, Йеѓошуа бин Нун и Калев, думали иначе. Они уверяли евреев, что не стоит бояться «народа земли той». Б-г на стороне евреев, и они должны немедленно покорить эту землю.
Но Йеѓошуа бин Нун и Калев не убедили даже и членов своих собственных племен. Поверив большинству соглядатаев, евреи гневно набросились на Моше: «Не лучше ли нам возвратиться в Египет?»
Но и гнев Б-жий, обрушившийся на эту трусливую толпу, был не слабее гнева евреев. Б-г решил, что израильтяне будут бродить по пустыне до тех пор, пока не умрет все поколение, вышедшее из Египта. Он хотел, чтобы Кнаан заселили новые люди, рожденные на свободе и свободные от рабского сознания. Лишь двоим из тех, кто вместе с Моше вышел из Египта, было разрешено войти в Кнаан: Йеѓошуа бин Нуну, который станет преемником Моше, и Калеву.
Хотя еврейская традиция испытывает мало симпатии к десяти струсившим соглядатаям, слова, которыми они описали Кнаан (используемые Б-гом в Шмот, 3:17 и Моше в Шмот, 13:5), – «страна, текущая молоком и медом» – стали излюбленным определением Страны Израиля. По сей день евреи поют за субботним столом песню из четырех слов: Эрец зават халав удваш – «Земля, текущая молоком и медом». Мед, кстати, – единственный продукт, который производит некашерное существо (пчела), но который тем не менее кашерен.
28. Мятеж Кораха
(Бемидбар, 16)
Этот недолгий мятеж был самым серьезным из известных нам выступлений против руководства Моше. Корей / Корах собрал недовольных израильтян как из своего племени левитов (к нему принадлежал и Моше), так и из племени Реувена. Особенно опасным этот мятеж сделало участие знатных людей. Сам Корах происходил из столь почтенной семьи, что его рождение специально зафиксировано в Торе (Шмот, 6:21).
Мы ничего не знаем о предшествующих мятежу отношениях Кораха и Моше. Для мятежа был избран демагогический и популистский повод. «Полно вам! – укорял Корах Моше и Аарона перед «людьми именитыми». – Ведь все святы, и среди них Г-сподь! Отчего же возноситесь вы над собранием Г-сподним?» (Бемидбар, 16:3).
Моше был потрясен и обвинением себя в узурпации власти, и тем, что к Кораху примкнули 250 «начальников общины». Он молча пал ниц в молитве, а когда поднялся, то попросил Кораха и его сторонников прийти на другое утро. Тогда Б-г покажет, кого Он хочет видеть вождем Израиля.
На следующий день Корах вместе со своими союзниками из колена Реувена – Датаном и Авирамом – встали у Шатра откровения. Моше, теперь полный уверенности, сообщил собравшейся толпе: «Если смертью всякого человека умрут они… то это не Г-сподь послал меня». Моше едва кончил говорить, как «расступилась земля под ними. И раскрыла земля уста свои, и поглотила их и домочадцев их, и всех людей Кораха, и все имущество. И сошли они… живыми в преисподнюю, и покрыла их земля, и исчезли они из среды общества» (Бемидбар, 16:29, 32–33).
Выражение «все люди Кораха» явно относится к его сообщникам, а не родным: сыновья Кораха не присоединились к мятежу и потому не были наказаны. Мало кто отдает себе отчет в том, что один из величайших еврейских вождей и пророков Шмуэль – прямой потомок Кораха (I Хроник, 6:18–28). Представьте, как если бы американцы однажды избрали прямого потомка убийцы Авраама Линкольна своим очередным президентом.
В еврейской традиции Корах стал символом непримиримого оппортунизма. Он – выходец из именитой семьи и не видит причин, почему руководить Израилем должны именно Моше и Аарон, а не он. Именно такое недовольство и безграничная зависть, видимо, и подняли его на мятеж.
29. Валаамова ослица (Бемидбар, 22)
«Народ, который живет отдельно». (Бемидбар, 23:9)
Самое знаменитое животное в Библии, не считая змея, соблазнившего Хаву, – это говорящая ослица пророка Бильама, которая яснее увидела ангела Г-сподня, чем сам пророк.
Нееврей Бильам (Валаам) мог стать одним из величайших Б-жьих пророков. Но вместо того чтобы поставить свой дар Ему на службу, Бильам продал его тем, кто больше заплатит.
Царь моавитян Балак испугался идущих через пустыню израильтян и послал Бильаму щедрые дары, чтобы тот проклял израильтян. Пророк выехал на следующее же утро. По дороге его ослица увидела «ангела Г-сподня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке», и прижалась к ограде. Рассерженный Бильам стал бить ее. Когда ослица попыталась продолжить свой путь, ангел вновь встал перед ней, пока наконец животное не легло на землю. Бильам снова бьет ослицу.
Тут и последовал самый, если вдуматься, жуткий диалог в Библии: «Отверз Г-сподь уста ослицы, и сказала она Бильаму: «Что сделала я тебе, что ты бил меня уже три раза?» Бильам, не очень удивленный словесным протестом ослицы, отвечает: «За то, что ты издевалась надо мною; если бы у меня в руке был меч, то я теперь же убил бы тебя».
«И сказала ослица Бильаму: не я ли твоя ослица, на которой ты ездил издавна и до сего дня. Имела ли я обыкновение так поступать с тобой? И сказал он: нет».
Тогда Б-г открыл глаза Бильаму, и он увидел ангела, стоявшего перед ним с обнаженным мечом. Ангел упрекнул Бильама за то, что тот бил свою ослицу, и пророк – понимая, как сильно Б-г противится его намерению проклясть израильтян, – пытается успокоить его: «Если это не угодно в глазах твоих, то я возвращусь». Ангел разрешает ему продолжить путь, но с условием: «Лишь то, что я говорить буду тебе, ты говори».