Чёрный айсберг
Игорь выбрался в тяжелом скафандре в открытый космос. В голове постоянно крутилась мысль: «А почему я а не Марк должен выходить в открытый космос и чинить двигатели?» Игорь медленно выбрался через люк наружу. Местное солнце освещало корпус корабля алым светом, придавая белой обшивке корабля слабый красноватый оттенок. Освещение было намного слабее, чем на орбите Земли, но глаза прекрасно привыкли к тусклому свету звезды, поэтому все детали корабля отчётливо различались даже на большом удалении. Игорь включил двигатели скафандра и медленно начал движение в сторону хвостовой части корабля. Вокруг была мёртвая тишина. Казалось, что от этой тишины звенело в ушах. Игорь протянул в сторону руку и коснулся обшивки катера. Двигаясь вперёд, пальцы руки оставляли борозды на корпусе судна, сметая на своем пути иней, который разлетался позади Игоря сверкающим облаком. Игоря не беспокоило то, откуда взялся иней на корпусе катера в открытом космосе. Он просто наслаждался процессом и завораживающим зрелищем. Казалось, его движение длилось очень долго, но Игорю не хотелось, чтобы оно заканчивалось.
Достигнув хвостовой части катера, он начал осматривать двигатели. Сопла маршевых двигателей, находившихся сзади, сверкали ярким металлическим блеском, и казалось, были в полном порядке. Тогда Игорь обогнул судно, чтобы рассмотреть маневровые двигатели, и обнаружил, что они были покрыты какой-то красной субстанцией, похожей толи на потроха, толи на мясо. Она была мягкая на ощупь и покрывала все отверстия маневровых двигателей, расположенных по бокам. Игорь попытался найти в сумке для инструментов что-то похожее на нож, но в этот момент заметил какие-то тени, проносившиеся по корпусу катера. Космонавт поднял голову и увидел, что над ним очень близко проносится огромное количество каких-то обломков сверкающих яркими бликами. Обломки пролетали так быстро, что нельзя было разглядеть даже их форму, можно было только понять, что они проносятся на расстоянии от двухсот метров до полукилометра выше по орбите. Это сверкающее облако, казалось, занимает весь видимый горизонт. Игорь немного опешил. Сначала он попытался спрятаться за противоположной от облака частью корабля, но потом, поняв, что в случае столкновения осколков с катером, шансов выжить не было, выглянул из-за катера и попытался разглядеть осколки. Так как ближние куски мелькали очень быстро, он сфокусировал зрение на дальних обломках и, ему показалось, что он увидел пролетающих мимо людей, части обшивки какого-то судна, кресла, кровати и другую мебель.
Не успев опомниться, он почувствовал, как ветер отрывает его от корпуса катера и уносит вместе с обломками. Игорь испугался не на шутку. Он видел, как под ногами проплыл катер, удаляясь от него всё дальше, пока не превратился в одну из звёздочек на небе. Но вскоре ветер стих, и Игорь начал свободное падение на серую планету. Ковалёв, привыкший к виду неподвижно расположенной под ногами планеты, испытал ещё больший ужас, когда понял, что стремительно приближается к поверхности «Марены». Сначала падение было абсолютно беззвучным, затем космонавт услышал свист в шлеме и почувствовал лёгкую вибрацию ткани скафандра. Постепенно свист превратился в гул. Игоря начало мотать в разные стороны. Он не мог понять где верх, а где низ. Всё крутилось перед глазами. Затем научившись управлять набегающими потоками газа, он принял позу парашютиста, находящегося в свободном падении. Но это продлилось недолго. Скорость падения постоянно увеличивалась, и Игорю стало выворачивать руки встречным ветром. Он перевернулся спиной вниз. Стало немного легче, так как металлический ранец за спиной защищал от давления ветра. Но облегчение было временным, так как всё сильнее и сильнее давило на затылок. Космонавт чувствовал, как деформируется шлем и трещат крепления. Игорю казалось, что скоро либо слетит шлем, либо ему оторвёт голову. К тому же металлические детали скафандра сильно нагрелись, оставляя полосы искр позади. Вскоре температура начала расти и внутри скафандра. Игорь понимал, что ему не выжить и решил в последний раз посмотреть на своего убийцу, чье неумолимое притяжение тянуло его к финалу жизни. Он, преодолевая боль, перевернулся лицом вперёд и увидел перед собой серую гладь океана.
Игорь был удивлен тем, что не сгорел в атмосфере как искра. Вместо этого он головой вниз шлёпнулся в серую, похожую на кисель или желе, массу, со скоростью падения пёрышка. Космонавт прилип шлемом к липкой плёнке, и казалось, висел в невесомости ногами к верху. Немного успокоившись, он попытался перевернуться, с трудом оторвал голову от поверхности и встал на ноги. Плёнка, покрывавшая океан постоянно покачивалась, и у Игоря начала кружиться голова. Он попытался сделать несколько шагов, но не удержался и упал. Оказавшись на четвереньках, Ковалёв попытался подняться, но у него ничего не вышло – руки и ноги крепко прилипли к плёнке. Вдруг под собой он увидел какое-то движение. Что-то всплывало на поверхность прямо под ним. Липкая плёнка под Игорем начала подниматься и принимать округлую форму, превратившись в пузырь высотой в несколько метров. Ковалёв попытался разглядеть, что внутри этого пузыря, но поверхность плохо пропускала свет. Игорь наклонил голову вниз, чтобы получше разглядеть содержимое пузыря, и случайно коснулся стеклом шлема липкой плёнки. Попытавшись оторвать шлем от пузыря, Игорь с силой потянул голову назад, закричав от боли, но чем больше он тянул, тем сильнее шлем проваливался в пузырь. Наконец силы оставили парня и он просто упал, прижавшись к пузырю всем телом.
Скафандр медленно погружался в пузырь как в трясину, и вот голова Игоря была уже по ту сторону поверхности плёнки. Он увидел сферу, в которую должен был провалиться через несколько минут. Она была хорошо освещена, не смотря на то, что казалась почти не прозрачной снаружи. Диаметр сферы был около десятка метров. Игорь посмотрел вниз и увидел сидевшего внизу человека. Он был в белом обтягивающем костюме, похожем на какую-то униформу с вшитыми наколенниками и налокотниками с едва различимыми обесцвеченными нашивками на груди и рукавах, сидел в позе лотоса и держал перед собой раскрытую книгу. Человек резко поднял голову и посмотрел на Игоря. От неожиданности Фролов дёрнулся назад. Его шлем на удивление легко вышел из пузыря на поверхность, не встречая никакого сопротивления. Игорь снова потерял равновесие и покатился с вершины пузыря вниз. Упав в жидкость, он тут же начал тонуть. По плотности океан уже не был похож на желе, а скорее на керосин или бензин. Игорь беспомощно махал руками и ногами, пытаясь удержаться на поверхности, но сила тяжести снова тянула его вниз. Он погружался всё глубже и глубже. Игорю казалось, что у океана нет дна. Снова он понял, что от него ничего не зависит и перестал предпринимать какие-либо попытки спасения. Ковалёв нащупал на шее защёлки, удерживающие шлем, сделал глубокий выдох, и снял головной убор, защищавший его от смерти.
Игорь ожидал, что в следующую секунду в его гортань попадёт какая-нибудь ядовитая жидкость и разъест легкие изнутри. Он смотрел широко открытыми глазами в темноту, остановив дыхание, но к его удивлению снова ничего не произошло. Он попытался пошевелить руками, но обнаружил, что они плотно прижаты к тёплой мягкой поверхности. Ковалёв, согнув руки в локтях, вытащил их из спального мешка. Игорь понял, что находится в своей постели. Не осознавая, спит он или нет, он ущипнул себя за ухо. Боль казалась настоящей. Затем проанализировав все события и поняв, что мысли больше не путаются, а следуют одна за другой как и положено мыслям бодрствующего человека, он сделал вывод, что сон уже позади. «Приснится же такое!» – прошептал Игорь, с облегчением. Он был рад оказаться по эту сторону реальности, в которой была тёплая постель и спящий на соседних нарах друг.
Глава 4
«Цель человечества – освоение космоса, изучение всех его проявлений как в пространстве, окружающем человека, так и внутри самого человека. Мы, люди, с одной стороны должны беречь то, что нам так дорого, беречь и приумножать, а с другой стороны не дать самим себе разрушить то, что мы ещё не успели понять и изучить. Берегите и уважайте космос, ибо человек беззащитен перед этой неподвластной ему стихией. Устройство космоса подобно часовому механизму, где всё отлажено с невероятной точностью, и эти настройки происходили миллиарды лет до появления человека, и человек не должен допустить вмешательства в эти процессы своим появлением!» – разносился по катеру голос Маруси.
– Что это? – спросил, потянувшись, Игорь у Марка, который к этому времени уже готовил инструменты для починки двигателей.
– Лекция одного из величайших мыслителей современности. Я тоже пытаюсь развиваться, как видишь.
Марк проснулся раньше и после завтрака начал готовиться к предстоявшему выходу в открытый космос. Он укомплектовал сумку со всеми необходимыми инструментами и изучил инструкции по обслуживанию двигателей.
Игорь быстро умылся, почистил зубы и так же быстро позавтракал. Он хотел лично проконтролировать подготовку товарища к ответственному и опасному мероприятию. Тревожный сон не давал ему покоя. Разделавшись с едой, капитан направился в рабочее помещение, где Марк просматривал на мониторах схемы питания и приводов двигателей.
– Ну что, готов? – спросил Игорь, тяжело вздыхая.
– Всегда готов! Ты чего так волнуешься? Всё нормально будет.
– Чувство у меня какое-то странное. Сегодня действуем по инструкции.
– Ну, это уж как получится.
– Ладно, если готов, тогда пойдём скафандр надевать.
Экипаж направился в дальний конец коридора, где хранились скафандры. Игорь достал основную часть скафандра, развернулся к Марку, держа её перед собой. Марк аккуратно забрался внутрь через центральную выемку, в том месте, где находится грудь, затем медленно просунул руки в рукава. Игорь снова заглянул в шкаф и достал щиток, который должен был закрыть грудную выемку, и приложил её к груди Марка, который к этому моменту успел включить питание скафандра. Как только щиток коснулся скафандра, тут же раздался звук, похожий на жужжание бор-машины. Это заработали механизмы крепления, которые прижали щиток с силой, достаточной для удержания воздуха в скафандре. Капитан снова заглянул в шкаф, достал из него шлем и закрепил его на скафандре.
Пока Марк запускал проверку систем управления, Игорь достал последнюю часть – металлический ранец, служивший резервуаром для воздуха и топлива, а также двигательной установкой при необходимости. После подключения ранца Марк отдал голосовую команду системе для накачки скафандра воздухом. Ткань тут же надулась в тех местах, где не была закрыта металлическими щитками, затем скафандр снова сдулся. Проверка прошла успешно. «Всё в порядке, капитан! – раздался глухой, едва слышимый голос Марка, сильно приглушенный толстым стеклом шлема.
– Отлично. Я зачитаю инструкцию. Знаешь ты её или нет, слушай внимательно! Слева на бедре расположена сумка с инструментами. Сумку ты сам собирал, так что знаешь что там. На правом бедре – два магнита, предназначенные для крепления к корпусу катера. К ним крепятся два троса с лебёдками. Один из магнитов всегда должен быть закреплён на корпусе. На ручке магнита есть тумблер с индикаторами. Горит зелёная лампа – магнит включен, горит красная лампа – магнит выключен, ничего не горит – магнит неисправен, вернуться на борт для замены магнита. Но лучше оставайся на месте, я тебе передам посылкой через дрона. Во время передвижения всегда один из магнитов должен быть закреплён на корпусе катера. После выхода в открытый космос проверь двигатели скафандра, опять же только после того как закрепился. Если потеряешь инструмент, не пытайся его поймать. Заметишь какую-то опасность – тут же возвращайся на борт! Ну, вроде всё… Понятно?
– Более чем!
– Маруся, обесточить схемы питания двигателей! – крикнул Игорь, обращаясь к бортовому компьютеру.
– Схемы обесточены, – ответила Маруся.
Марк открыл люк, разделявший коридор и тамбур, и не без помощи друга аккуратно и медленно протиснулся в него, стараясь не зацепиться массивным металлическим ранцем.
– Ни пуха! Выход только по моей команде! – сказал Игорь.
Ковалёв проводил товарища, закрыл за ним люк и направился в рабочее помещение, после чего отдал команду компьютеру: «Маруся, закрыть все переборки». Раздался шум механизмов, закрывающих люки между модулями. «Переборки закрыты», – ответила Маруся.
– Марк, ты готов? – спросил Капитан, переживающий за своего коллегу и друга.
– Готов, открывай.
Раздался шум механизма, откачивающего воздух из тамбура в отсеки катера. По мере снижения давления воздуха ткань скафандра начала надуваться. В это время электронные системы управления скафандра вели точные расчеты, анализируя динамику давления внутри самого скафандра. Проверка герметичности прошла успешно. В это время бортовой компьютер катера при помощи датчиков, находившиеся в тамбуре, анализировал движение оставшегося воздуха вокруг скафандра, дублируя проверку герметичности.
– Утечек не обнаружено, – отрапортовала Маруся.
– Утечек не обнаружено, капитан, – подтвердил Марк.
– Маруся, открывай основной внешний люк, – скомандовал Ковалёв.
Раздалось шипение. Через клапан, находящийся в люке, в открытый космос вышли остатки воздуха, после чего люк бесшумно открылся. Последние звуки улетели вместе со своим проводником-воздухом в чёрную бездну. Наступила звенящая тишина. Марк увидел перед собой чёрный проём, за которым ничего не было видно.
Свет от ламп в тамбуре светил, казалось, очень ярко, не давая глазам привыкнуть к мраку космоса. Эта зияющая в стене чёрная дыра Марка немного пугала, и он тут же вспомнил про магниты, отсоединив один от правого бедра и крепко сжимая его в руке, медленно приблизился к выходу. Космонавт высунулся из люка на половину и посмотрел на магнит. Индикатор, как и положено, горел красным светом. Тогда Марк переключил тумблер. Красный свет тут же сменился на зелёный. Космонавт прислонил магнит к обшивке катера, и тот с большой силой прилип к металлической оболочке судна. Рукой Марк почувствовал удар прилипшего магнита, но не услышал ни единого звука. Эти новые ощущения казались Марку непривычными и неприятными, как будто что-то его оглушило.
Одной рукой держась за ручку магнита, другой оттолкнувшись от борта, Марк развернулся спиной к катеру. Наконец никакой посторонний свет не мешал разглядеть миллиарды огоньков светивших за тысячи парсеков от одинокого катера. Несколько минут висел он в неподвижности, разглядывая завораживающее звёздное небо.
– Всё в порядке? – раздался голос Ковалёва в динамиках шлема, от которого Марк немного вздрогнул.
– Всё в норме. Люк открылся. Я снаружи. Начинаю двигаться к кормовой части, – ответил Марк.
Он еще минуту смотрел на небо, пытаясь найти знакомые созвездия, но ему это не удалось. Наконец, он понял, что смотрит на «южное» полушарие небосвода. Тогда Марк наклонил голову вниз, чтобы найти родных «Большую Медведицу» и «Кассиопею», но немного опешил от увиденного. Под ногами находился огромный шар серого цвета, слегка прикрытый редкими облачками, казавшимися с этой высоты морской пеной или льдинками. У Марка закружилась голова, и он решил больше не смотреть вниз. На орбите в открытый космос он выходил только раз в жизни. Это было ещё в школе, когда, будучи подростком, он с классом посещал орбитальный музей. Правда, его родителям за это удовольствие пришлось выложить кругленькую сумму, поэтому Марк на целый год лишился карманных денег.
Фролов отстегнул от бедра второй магнит и, попеременно включая и выключая питание, медленно перемещался вдоль борта судна при помощи рук. От былой вчерашней удали не осталось и следа. Марка охватывал не то что страх, но волнение от впечатляющего безграничного пейзажа вокруг. После длительного пребывания в замкнутом пространстве мозг космонавта отказывался осознавать увиденные картины бескрайности. Наконец Марку надоело перемещаться мелкими шажками, и он решил проверить надежность магнитов. Фролов закрепил оба магнита и обмотал полимерный трос одного из них вокруг руки. Он уперся ногами в борт катера и с силой потянул за трос обеими руками. Магнит не сдвинулся с места.
– Ты двигатели скафандра проверил? – снова неожиданно для Марка раздался голос Игоря.
– Нет ещё, магниты проверяю.
– Всё в порядке?
– Да всё в норме.
Фролов, прикреплённый к борту двумя тросами, отрегулировал их длину так, чтобы они плотно прижимали его к корпусу судна на чуть согнутых в коленях ногах. Затем он отдал команду на включение двигателей скафандра. Немного двигая кистью правой руки в стороны, он управлял векторами тяги двигателей, стараясь не потерять равновесие и оставаться в изначальном положении, упершись ногами в обшивку. Убедившись в исправности двигателей ранца, Фролов выключил их и передал на борт: «Всё отлично, двигаюсь дальше». Он поменял тактику передвижения. На этот раз Марк оставлял закрепленным один магнит, затем нажимал на кнопку лебедки, которая отключала фиксацию троса, и, отталкиваясь рукой, отправлялся в полёт вдоль борта на свободно разматывающемся тросе. Сначала Фролов перемещался на небольшие расстояния в пять-семь метров, а затем разматывал лебедку на всю длину в тридцать метров. Постепенно волнение улетучилось, и Марк обрёл уверенность. Он медленно летел вдоль борта, напевая песенку, которую слышал Игорь через канал связи:
«Разгулялась буря,Разыгрался шторм.Я, глаза прищуря,В нарушении нормИз каюты вышелЭх, да на палубу.Здравый смысл не слышал,Проклинал судьбу.Били волны в борт,Ветер в спину дул.Не прийти нам в порт,Невод винт погнул.Ох, несёт к скале,И не ровен час,ОбстоятельстваПохоронят нас.Не опустим рук,Ибо дом нас ждёт.Невод сбросит крюк,И баркас пойдёт.Одной лопастиХватит нам сполна,Больше смелостиДарит мать-волна».Игорь слушал морскую песенку своего товарища и улыбался. Он верил в то, что пока у его друга хорошее настроение, ничего плохого не произойдёт. Мониторы передавали изображения с камеры, вмонтированной в шлем Марка. Казалось, волноваться не стоило, но Игорю не давал покоя нехороший сон, приснившийся ночью. С реальностью сон не имел ничего общего, и Игорь постоянно успокаивал себя этой мыслью.
В это время Марк достиг кормовой части катера. Он не стал осматривать задние маршевые двигатели, так как знал, что они в полном порядке. В новой обстановке Марк чувствовал себя неуютно, поэтому ему не хотелось зря терять времени. Он тут же нашёл отверстия, из которых должны виднеться сопла маневровых двигателей, но вместо сопел он увидел какую-то чёрную массу, похожую на прессованный песок. Фролов провёл пальцами по этой массе. Она оказалась шероховатой на ощупь. Марк достал из сумки отвёртку и постучал ей по чёрному песку. Космонавт поднёс инструмент к шлему, внимательно осмотрев его. Отвёртка почернела от песка. Мелкие песчинки облепили корпус отвертки толстым слоем. Марк снова открыл сумку, достал из неё ключ и проделал с ним тоже самое. Песок прилип и к ключу.
– Всё понятно, – тихо сказал Марк, – Что ты там про сон говорил? Движки и правда забиты. Я так думаю, что это магнитная пыль.
– А откуда она там взялась? Думаешь, какая-то деталь судна разрушилась?
– Вряд ли. Может быть это естественный материал, порода какая-нибудь вроде магнитного железняка. Возможно, мимо кометы пролетали или астероида и зацепили хвост. Странно то, что она не все сопла забила.
– Хорошо, что не все!
– Очень хорошо… Только как её оттуда доставать теперь. Допустим, я тут расковыряю немного, на сколько длинны отвертки хватит, но весь песок я не достану. Надо что-то придумать…
– Попробуй использовать магниты, которые у тебя есть.
– Они хоть и мощные, но не на столько, чтобы вытянуть всю эту пыль из сопел.
– Может, ты очистишь, сколько сможешь, и попробуем еще раз движки запустить?
– Опасно! Можно двигатели повредить, а отремонтировать в наших условиях я их не смогу. Ладно, ты подумай пока, что можно сделать, а я работой займусь, – произнёс Марк и начал ковырять отвёрткой затвердевший песок.
Игорь в это время перебирал в голове варианты решения проблемы. Он не любил заниматься обслуживанием техники, поэтому подобные задачи давались ему с трудом. Для начала он начал подбирать самые простые и очевидные для него варианты и тут же предлагал их Марку, но тот отбрасывал их один за другим. Марк периодически посмеивался и шутил над осведомленностью Игоря в технических вопросах. Наконец Игоря это начало раздражать и он сдался.
– Тут нужен мощный магнит! Подумай, где его взять или как сделать! – наконец поставил конкретную задачу Марк перед Игорем.
Ковалёв тут же начал просматривать схемы, открыл электронный каталог, содержащий информацию о комплектации катера. После двадцати минут напряжённого поиска он радостным голосом произнёс: «На катере есть мощные магниты для защиты от солнечного ветра, но нам не приходилось ими пользоваться, они должны быть где-то в среднем отсеке. Сейчас посмотрю инструкцию…».
– Какие размеры у этих магнитов?
– Так, сейчас… Где-то около полутора метров в длину и тридцати сантиметров в диаметре. Два магнита. Я так понимаю, что после их активации они выходят из корпуса катера. Их можно будет снять и установить где нужно. Правда придется удлинять кабели.
– Я тебя недооценивал! Приношу свои извинения. Посмотри еще, где они находятся и на сколько придется удлинить кабели, – сказал Марк, который даже оторвался ненадолго от монотонного ковыряния, поражённый находчивостью друга.
– Да метров двадцать – тридцать где-то. Маруся, передай схему Марку, где находятся запасные кабели и магниты защиты.
Маруся тут же начала загрузку схем расположения на компьютер скафандра Марка, который видел их проекцию на экране своего шлема.
– Похоже, я тут надолго задержусь, – тяжело вздохнул Марк, – Почему бы тебе не выйти и не помочь?
– Ну, кто-то же должен управлять катером!
– Катер сам собой управлять может! Правда, Маруся?
– Безусловно, – ответила Маруся равнодушным голосом.
– Ну, мы же не можем рисковать всем экипажем!
– Кто сказал?
– Ладно, уговорил! – наконец-то согласился Игорь, – Маруся, ты остаёшься за старшего.
– Что ты имеешь ввиду, капитан? – спросила Маруся. Еще в начале полёта ребята дали команду компьютеру обращаться к ним на «ты», причём Игоря непременно нужно было звать капитан, а Марка – мастер.
– Я имею ввиду, что ты управляешь катером, – пояснил Игорь.
– В данный момент фактически так и есть, – продолжала беседу Маруся с недоумевающей интонацией. В программном обеспечении бортового компьютера были установлены настройки, которые предписывали уточнять все команды экипажа для предотвращения неверного толкования.
– Ну, я имею ввиду, что так как мы будем заняты другими делами, то тебе придется следить за курсом, предупреждать о различных опасностях нас заранее, и главное – вернуть нас на борт, если по каким-то причинам мы не сможем этого сделать самостоятельно! – пояснил Игорь.
– Принято, капитан, – ответила Маруся.
Игорь отправился облачаться в тяжелый скафандр. Одному справиться с этой экипировкой было нелегко, но всё же после пятнадцати минут мучений Ковалёв был готов к выходу.
Игорь вылетел из люка в скафандре в открытый космос, бросив на лету крепёжный магнит, который тут же прилип к корпусу катера. Игорь с помощью ловких бросков и подтягиваний быстро добрался до Марка. К этому времени Марк Фролов уже успел осмотреть выдвинутый на штативе длинной в пять метров магнит и измерить длину кабеля.
– О, вот и подкрепление! Как ты и говорил, нужно около двадцати – тридцати метров кабеля, – сказал Марк, обрадовавшись появлению Игоря.
– Я знаю, где его взять.
– Тогда, тащи кабель. А еще нам будет нужен сварочный аппарат и какие-нибудь железки. Придётся сделать магниту какие-то ножки. Он должен находиться на небольшом расстоянии от корпуса.
– Как скажешь!
Игорь развернулся и направился в противоположную сторону. Тактика его передвижения немного отличалась от тактики Марка. Вместо того, чтобы лететь близко к борту катера, отталкиваясь от закрепленного на нём магнита, Игорь летел на удалении в пять метров и бросал магнит далеко вперёд, подтягиваясь затем на тросе. Скорость перемещения при этом была гораздо выше, чем у его товарища. Ковалёв долетел до отсека, в котором хранились запасные части. Отсек не был герметичным. Друзья называли его «сараем». В помещении было темно. Игорь включил мощные фонари скафандра, для того, чтобы осветить отсек. Он отыскал нужный ящик в «сарае» и достал из него моток толстого кабеля, а затем отыскал сварочный аппарат.
Марк, давным-давно закончивший демонтаж магнитов, начал развлекать себя следующим образом: он подтягивался к борту на тросе, а затем отталкивался он него ногами, вращаясь вокруг своей оси и как бы делая «сальто», затем снова подтягивался. Сначала он считал количество отталкиваний, но затем ему это надоело, и он раздраженно произнёс: «Ну, где ты пропал?!»