Отклонение или Лал-Земля-Лал. Часть 2

– Почему?

– Потому, что я его недавно вспоминал.

– Вот как?

– Да, в общем, так, случайно, – ответил Крей, для большей убедительности пожав плечами. – Встретил я тут, несколько дней назад, одного молодого человека из Неделина, ну и спросил, не слышал ли он про Нана.

– А он что?

– Да ничего. Сказал, что нет. Да оно и понятно, откуда ему знать. Ему сейчас лет двадцать-двадцать пять, не больше. Молод ещё. Хотя, внешность бывает обманчива, я только поэтому и спросил.

– Да, внешность обманчива. Так молодой человек, говоришь?

– Случайный знакомый.

– А как его зовут?

– Форнан.

Олв усмехнулся и отпил глоток пива.

– Если я правильно понял, ты его знаешь? – спросил Крейс, ещё раз наливая до краёв пузатые бокалы.

– Знать – не знаю, но слышал, – ответил Олв, выбирая кусок рыбы и перекладывая его к себе на тарелку. – Так, говоришь, он сказал, что не слышал ни про какого Нана?

– Сказал. А что такое?

– Да нет, ничего. Просто, он сын Нана.

– Нет, Олв, постой, – Крейс покачал головой. – Ты что-то путаешь. У моего Нана не было детей, даже незаконнорожденных. Да, он был какое-то время женат, но детей у него не было. Это я точно помню. Не знаю из-за чего, но он развёлся, так и не дождавшись наследника. Ходили, конечно, в то время, разные слухи про его жену, но я слухам не особенно верю. Так что, Олв, скорее всего, мы с тобой говорим о разных людях. Мало ли их, с одним именем, в одном городе живёт.

– И много ты ещё знаешь Нанов из Неделина? Нет, Крейс, мы говорим об одном человеке. Давай выпьем, – предложил Олв, поднимая бокал. – За нас, и за то, чтобы всё было хорошо.

– Так это ж два раза пить надо, – пошутил Крейс и, как и до этого, залпом осушил бокал. – Не знаю, Олв, возможно, ты и прав, – сказал он, вытирая губы и хрустя сухариком. – Я сейчас вспомнил его взгляд, поспешность, с которой он мне ответил, да и ещё мелочи разные… Но, почему? Почему он скрывает своё происхождение? Быть сыном такого человека, так этим же гордиться надо.

– Может он и гордится.

– Не понял? Тогда, почему?

– Мне кажется, у него есть на это причины.

– И ты, конечно же, их знаешь?

– Это моя работа.

– Понятно. А мне это знать не положено?

– Не всё, – ответил Олв, отрывая глаза от тарелки. – Но ты, надеюсь, из-за этого, не откажешься мне помочь?

– Не откажусь, конечно. Я ведь понимаю. Всё, что в моих силах.

– Спасибо, Крейс.

– Да не за что. Ты лучше скажи мне, Олв, он как-то связан с покушением на Земиллу?

– Нет. Хотя, не знаю. А почему ты спросил?

– Видишь ли, Олв, в первый раз мы с ним встретились на похоронах принцессы. Он тогда только появился в городе, ему ещё плохо стало.

– Плохо?

– Ну, да. Я думал от усталости.

– От чего? – снова переспросил Олв.

– От усталости, – повторил Крейс. – Он сказал, что пришёл в город. Я ещё удивился очень, не каждый сейчас решится пройти весь путь из Неделина в Сиан пешком.

– Так вот почему никто не знал, где он.

– Что?

– Потом, Крейс. Извини, что перебил. Продолжай.

– Да, пожалуй, это и всё. Сам понимаешь, не до разговоров было. Просто, когда он узнал, кого хоронят, он как-то изменился, посуровел, что ли. Вот я и подумал, может, он связан с этим как-то.

– Посуровел, говоришь? – спросил Олв, продолжая вытягивать из Крейса подробности.

– Ну, не знаю, как это правильно объяснить. Скажем так, он произвёл на меня впечатление агрессивно настроенного человека.

– Даже так?

– Да. По отношению к убийцам, разумеется. Мне ещё тогда показалось, что за ним скрывается какая-то тайна, или что-то в этом роде, – Крей замолчал и, задумчиво глядя в кружку, сделал несколько глотков. – Как он тогда сказал: «Ничего, и до них очередь дойдёт, и следы найдутся».

– Это хорошо.

– Ты о чём?

– О следах.

– Понятно.

– А ты случайно не знаешь, где он остановился?

– Здесь я тебе не помощник. Когда я спросил его об отце, он сразу же распрощался и ушёл.

– Но ты сможешь его описать?

– У тебя, что, его фотографии нет?

– Похоже, он не любил фотографироваться или, уходя из дома, забрал с собой семейный альбом, а дело на каждого жителя империи не заведёшь. Остаётся только жалеть о тех временах, когда у каждого было удостоверение личности. А сейчас, даже регистрируются не везде.

– А вот я не жалею. Считаю, что Касс правильно поступил. Службам, конечно, работы добавилось, за то обычным гражданам проще. Не надо, достигнув какого-то возраста и меняя в установленные сроки пришедшее в негодность удостоверение, каждый раз доказывать, что ты, именно, тот, кто ты есть, собирая для этого кучу справок, будто бы прежнее удостоверение не доказывает это. Тогда, для чего оно вообще? А сейчас, спасибо Кассу, полная свобода. Не надо нигде отмечаться, не надо ни перед кем отчитываться, – Крейс не удержался и зло выругался. – Куда летишь? Зачем? Надолго? А сколько планируешь пробыть в городе? А почему не отметился? – спародировал он неизвестных чиновников. – Будто бы я не в своей стране, а в другую империю попал. Даже страшно становится, когда вспоминаешь, сколько времени и денег было впустую потрачено. А сколько нервов?

– У каждого своё мнение на этот счёт, – не стал спорить Олв, предлагая не развивать эту тему. – Так ты сможешь мне его описать?

– Конечно смогу. Впрочем, я не стану этого делать.

– И, позволь узнать, почему?

Крейс усмехнулся:

– Наверное потому, Олв, что сегодня твой день. Тебе сегодня везёт.

– Ты хочешь сказать, он здесь?

– Абсолютно верно. Видишь, вон того парня, в клетчатой рубашке, который только что вошёл?

– Это он?

– Да, Олв, это Форнан.

– Надеюсь, ты представишь меня ему?

– Ты думаешь, в этом есть необходимость? Разве он не сможет тебя узнать?

– Вряд ли. Я не пользуюсь особым успехом у журналистов, то ли лицо у меня не фотогенично, то ли ещё что.

– Всё ясно. Пошли?

– Нет, Крей, лучше пригласи его сюда, за наш столик. Ведь это же мы решили угостить его пивом, а не он нас.

– А если он не согласится?

– У меня не останется выбора, – Олв пожал плечами и бросил быстрый взгляд на парочку крепких мужчин, сидящих недалеко от входа. – Но, будем надеяться, он проявит уважение и не станет обижать нас своим отказом.

*****

– Извините, господин, – склонился в поклоне слуга, едва переступив порог кабинета. – Вы приказали вас не беспокоить, но прибыл Ланд.

Господин Слэм, то ли просто сидевший с закрытыми глазами, то ли задремавший в своём излюбленном кресле, вздрогнул и повернул голову в сторону слуги.

– Какого…? – сопровождая свой вопрос откровенной грубостью, спросил он, видимо, не до конца понимая, в чём дело.

– Прибыл Ланд, – повторил слуга.

– Я это уже слышал, – прорычал господин Слэм, начиная терять терпение. – Что с того? Я приказал, чтобы меня никто не беспокоил.

– Я сказал ему об этом, господин, но он настаивал.

– Получается, это он твой господин, а не я?

– Простите, господин, – слуга побледнел, ещё ниже склонил голову и попятился назад.

– Стой! – рявкнул господин Слэм, останавливая выскользнувшего из кабинета слугу. – Когда он прибыл?

Слуга вернулся назад и посмотрел на большие настенные часы, доставшиеся господину Слэму в наследство от прежнего хозяина дома, какого-то очень дальнего родственника, безвременно ушедшего в царство мёртвых.

– Его корабль приземлился около трёх часов назад.

– Что? – господин Слэм даже привстал в кресле. – Почему я узнаю об этом только сейчас?

– Простите, господин, я сам об этом узнал не сразу. А потом, вы приказали вас не беспокоить.

– Выходит, это я виноват? – поинтересовался господин Слэм, не предвещающим ничего хорошего голосом, прищурив глаза и впившись взглядом в слугу, который, не зная, что ответить, переминался с ноги на ногу. – Где он? Почему я его до сих пор не вижу? Немедленно его ко мне!

– Слушаюсь, господин.

– Ты ещё здесь? – окончательно теряя терпение, заорал господин Слэм и, схватив бутылку, которая стояла на столике рядом с креслом, запустил ею в слугу.

Замешкавшийся было слуга пулей вылетел из кабинета, позабыв закрыть за собой дверь.

– Идиот, – негромко прорычал господин Слэм в опустевший дверной проём и отвернулся к противоположной стене.

Достав из серебряного ведёрка со льдом новую бутылку вина, господин Слэм налил полный бокал и одним махом опустошил его. Вытерев ладонью губы и выругавшись в чей-то адрес, он поднялся, подошёл к окну и широко распахнул тяжёлые светонепроницаемые шторы. Прямо напротив него, за пуленепробиваемым стеклом, неслышно шелестя разноцветными листьями, высилось дурманное дерево, густо усеянное созревающими плодами, которые, обладая способностью вызывать красочные иллюзии, пользовались повышенным спросом не только у местного населения, но и у высокородной молодёжи Лала. Господин Слэм закурил, безо всякого интереса посмотрел на небольшого серого зверька перепрыгнувшего с одной ветки на другую и, выпустив густое облако дыма, ещё раз выругался.

В это время на пороге появился Ланд.

– Разрешите, господин, – спросил он, почтительно склоняя голову.

– Входи, Ланд, – всё ещё раздражённо ответил господин Слэм, тщательно задёргивая шторы и отходя от окна.

Он и так, недопустимо долго, позволил себе оставаться на виду у всего окружающего мира. Кто знает, чьи ещё любопытные глаза могли следить за ним из густой листвы дурманного дерева.

Ланд, осторожно ступая между разлетевшимися по полу осколками бутылки, прошёл вглубь комнаты и остановился в нескольких шагах от господина Слэма.

– Дверь закрой, – сказал господин Слэм, туша окурок и плюхаясь в кресло.

Ланд с сожалением посмотрел на свои новые, начищенные до блеска ботинки и, отодвинув ногой битое стекло, плотно закрыл дверь.

– Так-то лучше, – сказал господин Слэм, бросая недовольный взгляд на пустой бокал. – Теперь, позволь узнать, где тебя носило? Или ты решил испытать моё терпение? Тогда знай, оно у меня не железное. И к тому же, заметь, его у меня осталось не так уж и много.

– Простите, господин, – ответил Ланд, возвращаясь в центр комнаты и склоняя голову.

– Ладно, – господин Слэм махнул рукой. – Сначала налей мне вина, а потом говори.

Ланд наполнил бокал густой тёмно-красной жидкостью и подал его господину Слэму.

– М-м? – вопросительно промычал господин Слэм, делая небольшой глоток.

– Простите, господин, – в очередной раз извинился Ланд. – Но, боюсь, то, что я сейчас скажу, не добавит вам хорошего настроения.

– Хватит! – господин Слэм, в очень красочной форме, рассказал Ланду всё, что он думает о своих слугах вообще и о нём, Ланде, в частности. – Не тебе решать, что добавит мне хорошего настроения, а что нет, – закончил он своё повествование и, чтобы успокоиться, приложился к бокалу. – Запомни, Ланд, любая, даже самая скверная информация, является информацией. И это во много раз лучше, чем отсутствие оной. Ну, а человек, владеющий информацией, всегда сможет заставить её работать на себя и извлечь из этого максимальную выгоду. Если это умный человек, конечно. Ну, так что там у тебя?

– Нам удалось установить контакт с одним служащим, среднего звена, в системе специальной разведки Лала, – на одном выдохе доложил Ланд.

– Гниёт, гниёт потихоньку королевство, – с неподдельным сожалением сказал господин Слэм, прикуривая сигарету, и даже покачал головой. – Вот видишь, я же тебе говорил, все продаются.

– Это было совсем непросто.

– Но, всё-таки, возможно. А значит, и всё остальное тоже возможно. Просто, надо шевелиться, а не ждать, когда тебе принесут всё это на золотом блюде. Не принесут, Ланд. Нет, не принесут. Самому надо крутиться. И не жалей денег, у каждого есть цена. Нет таких замков, чтобы не открывались. Просто, надо уметь подобрать ключик.

– Я понял, господин.

– Вот и хорошо. Отличная новость, Ланд. Что дальше?

– От него мы узнали, что объявился сын одного из пилотов, участвовавших в том деле, с принцами.

– Вот как? – насторожился господин Слэм. – А мы-то думали, что никаких отростков не осталось. Если не считать Литу, конечно. Интересно.

– Мне тоже показалось это интересным. Мало того, похоже, он что-то знает.

– Если я правильно понял, тебе неизвестно, что он знает?

– К сожалению, господин, этими сведениями наш источник не располагает. Во всяком случае, пока.

– В… такой источник, – господин Слэм очень зло и очень грязно выругался. – А за что он тогда получает мои деньги? Поторопи его, мне нужна эта информация.

– Конечно, господин.

Господин Слэм допил вино и нервно закурил, едва успев раздавить окурок предыдущей сигареты.

– И где сейчас этот молодой человек? – спросил он, немного успокоившись.

– Насколько мне известно, в резиденции Олва.

– Это плохо, – скорее простонал, чем сказал господин Слэм. – Это очень плохо, Ланд. Впрочем, рано отчаиваться. Вряд ли он знает что-то существенное. Вполне возможно, это просто ловушка. Не стоит забывать, что Олв у нас большой выдумщик и не страдает от угрызений совести при выборе средств для достижения своих целей. Тем более, после того, как Жену удалось так ловко провести его. Ты бы присмотрелся получше к своему источнику, мало ли что.

– Хорошо, господин. Но эта информация подтвердилась.

– В таком случае, я должен знать всё, что известно этому юноше и, как я понимаю, теперь уже известно Олву. И ни когда-нибудь, а как можно скорее.

– Я сделаю всё возможное.

– Да, уж, постарайся. И налей мне вина, – добавил господин Слэм, бросив взгляд на пустой бокал.

Ланд наполнил бокал и застыл в ожидании дальнейших распоряжений.

– Он там как? – спросил господин Слэм, предварительно промочив горло. – В качестве гостя или под арестом?

– Насколько мне известно, в качестве гостя. Хотя, само их знакомство выглядело достаточно эффектно, не обошлось даже без лёгкого кровопролития.

– Это хорошо, – медленно сказал господин Слэм и, вернувшись к сигарете, выпустил в потолок толстую струю дыма. – Значит, у нас есть шанс встретиться с этим молодым человеком. Я хочу его видеть, Ланд. Ты меня слышишь?

– Да, господин.

– И, желательно, в самом ближайшем будущем.

– Я понял, господин.

– В самом ближайшем, – повторил господин Слэм. – И ещё, что там у нас с Левериной?

– Всё в порядке, господин. Мы знаем, где она. И сейчас она находится под постоянным контролем.

– Прекрасно. А ты говорил, что у тебя только плохие новости.

Ланд виновато опустил глаза.

– Если у тебя всё, можешь идти, – разрешил господин Слэм, – Хотя, постой. Сегодня ты напомнил мне за один отросточек, про который мы в этой суете совсем забыли. Можно сказать, незаслуженно. Как там она?

– Простите, господин, но я не устанавливал наблюдения за Литой.

– Почему?

– Вы не отдавали такого приказа.

– А сам ты догадаться не мог?

– Простите, господин. Это моя вина.

– Разумеется твоя. Хорошо хоть, ты это понимаешь. Где она сейчас? Во дворце?

– Нет, господин. Насколько мне известно, она только какое-то время жила во дворце, а после похорон принцессы, вернулась в дом своего отца. Правда, король приставил к ней охрану, но это скорее символическая охрана, выполняющая функции наблюдения за самой Литой.

– Вот и ладно. Я хочу, чтобы ты занялся и ею. Пришло время.

– Она должна умереть?

– Нет, пока только присмотри.

– Хорошо, господин.

– Ступай, – господин Слэм махнул рукой. – И пришли сюда кого-нибудь, пусть уберут, – добавил он, глядя на то, как Ланд перешагивает через битое стекло и небольшую красную лужу, растёкшуюся возле самого порога.

Ланд на мгновение остановился и кивнул головой.

– И пусть спилят дерево, то, что напротив моего окна, – господин Слэм допил вино и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.

*****

Она сидела на толстом, мягком ковре зелёной травы и безуспешно пыталась прикрепить к шелковистым волосам юноши, чья голова покоилась у неё на коленях, небольшой ярко-красный цветок.

– Луан, – тихо шепнула она после очередной неудачной попытки. – У нас будет ребёнок.

Юноша вздрогнул, привлёк её к себе и осыпал градом нежных поцелуев.

– Повтори, – попросил он, глядя в её сияющие счастьем глаза.

– У нас будет ребёнок.

– Ещё!

– Луан.

– Я люблю тебя, Ариадна. Я тебя очень-очень люблю.

*****

– Оставьте его, – приказал Олв, глядя на юношу, которого подвели к нему двое крепких мужчин. – Он нам не враг.

Форнан легонько дёрнулся, почувствовав себя свободным, поправил вылезшую из под ремня рубашку и одарил своих невольных спутников испепеляющим взглядом, что, впрочем, не произвело на них никакого впечатления. Выполнив приказ, они отошли к стене, спрятали руки за спины и застыли, подобно каменным истуканам. Форнану больше ничего не оставалось, кроме как пойти вслед за Олвом, который, поманив рукой, направился по широкому коридору вглубь здания.

– Вот мы и пришли, – сказал Олв, открывая дверь своего кабинета и жестом приглашая остановившегося в двух шагах юношу.

Форнан посмотрел на Олва и шагнул в просторный, но скромно обставленный кабинет. В нём не было никаких дорогостоящих излишеств, чьё основное предназначение указывать посетителям на статус своего хозяина, и которыми зачастую изобилуют кабинеты многих начальников. По большому счёту, он был практически пуст. Кроме огромного экрана М-С связи и двух книжных шкафов, до отказа набитых распухшими до неприличия папками и крепко прижавшихся к стене, в самом центре кабинета стоял большой деревянный стол, похожий на букву Т и сделанный, наверно, ещё во времена Касса или даже раньше. Вокруг него, в строгом порядке, расположилось два десятка кожаных кресел, когда-то коричневых, а теперь основательно потёртых и местами даже треснувших.

– Да ты проходи, – заметив замешательство Форнана, сказал Олв, закрывая дверь и указывая рукой в сторону кресел. – Куда хочешь, туда и садись. Не стесняйся.

Форнан ничего не ответил и направился к ближайшему креслу.

– Ну вот, – удовлетворённо продолжил Олв, неспешно пройдя своей шаркающей походкой вглубь кабинета и заняв место с другой стороны стола, как раз напротив юноши. – Наконец-то мы встретились. А то я уже начал подумывать, что тебя нет.

– В смысле? – не понял Форнан. – Я же написал, кто я такой.

– Я не об этом, – пояснил Олв. – Тебя могли убрать. И хорошо, если бы тебя просто убрали. А если бы тебя захотели послушать?

– Я бы им ничего не сказал.

– Не сомневаюсь, – едва заметно дёрнул губой Олв. – Только вот, эти люди могут разговорить кого угодно. А разве мы хотим, чтобы те сведения, которые ты собираешься передать нам, попали в их руки?

– Я понял, – выдавил Форнан, невольно сглотнув слюну.

– Надо было сразу ко мне идти, а не шляться по городу, – резко сказал Олв, наклоняясь вперёд и упираясь локтями в стол. – Ладно, – смягчил он свой тон. – Раз уж всё хорошо, давай поговорим. Или, может, выпьем сначала чего-нибудь? Если хочешь, можно то, что покрепче.

– Нет, спасибо. Лучше кофе, если можно.

– Конечно можно, – с готовностью ответил Олв. – Будь добра, внучка, сделай нам кофе, – добавил он в сторону своей правой руки, которой нажал на одну из клавиш внутренней связи.

Форнан проводил взглядом это действо и бросил взгляд на стоящую рядом хрустальную пепельницу, почувствовав жгучее желание закурить. Олв, уловив этот взгляд, достал сигареты и протянул их Форнану.

– Спасибо, у меня есть, – отказался Форнан, доставая из кармана измятую пачку.

– Расслабься, сынок, – Олв достал сигарету и чиркнул зажигалкой, вызывая к жизни язычок пламени. – Ты хотел видеть нас, мы тебя. Вот мы и встретились, во исполнение нашего обоюдного желания. Всё хорошо.

– Честно сказать, я несколько по-другому представлял себе нашу встречу.

– Ах, вот ты о чём, – засмеялся Олв. – Ну, прости меня, старика. Это моя вина. Я, конечно, предполагал, что ты можешь попытаться улизнуть, но не верил в это. Тем более, я не думал, что ты сделаешь это так решительно, Крейса даже в больницу везти пришлось.

– Извините, я не хотел так сильно, – Форнан опустил голову. – Просто, кружка в руке была.

– Хорошо, что не нож, – улыбнулся Олв. – Ничего страшного, обычное рассечение, его уже зашили, и Крейс на тебя не в обиде. Ты, безусловно, прав, Форнан. В мире, где не всегда можно доверять даже своим родственникам, наверняка, не стоит доверять незнакомым людям. Я упустил из вида тот факт, что ты уже знаешь эту истину и испытываешь по отношению к Крейсу определённое недоверие. Это полностью моя вина, и это я должен просить прощения у вас обоих, – Олв положил зажигалку рядом с пепельницей и посмотрел Форнану прямо в глаза. – А после того, как ты врезал Крейса по голове пивной кружкой, мне больше ничего не оставалось, кроме как приказать своей охране взять тебя. Ты ведь мог затаиться, спрятаться куда-нибудь или, того хуже, попасть в руки врагов. А дальше, как ты понимаешь, я не мог бегать вокруг охранников и объяснять им, что ты свой и чтобы они с тобой помягче. Надо было играть в эту игру до конца. Вокруг столько глаз, а слухи расползаются по Сиану очень быстро. Пусть лучше те, кто, возможно, ищет с тобой встречи, думают, что у нас с тобою серьёзно, и забудут про тебя. Ты ничего не понимал, пытался сопротивляться и это хорошо.

Форнан непроизвольно потёр ушибленное место.

– Болит? – с сочувствием спросил Олв, уловив это движение.

– Это я просто так, – смутился Форнан, поспешно отдёргивая руку. – Бок зачесался. Ничего страшного.

– Вот и хорошо, – сказал Олв, делая ещё одну затяжку и туша окурок. – Боль можно перетерпеть. Это не самое страшное. Так уж получается в этой жизни, что мы должны постоянно чем-то жертвовать, особенно, если хотим достичь какой-либо цели. И очень часто, жертвовать приходится гораздо большим, чем простая боль. А вот и кофе, – улыбнулся Олв, поворачивая голову на короткий стук в дверь.

Улыбнувшись кому-то, кто широко распахнул перед нею дверь, в кабинете появилась высокая стройная девушка, одетая в короткое серебристое платье, плотно облегающее её молодое тело. Узкий чёрный пояс, каким-то волшебным образом, подчёркивал всю безупречность её фигуры, а туфли, на высоком каблуке, превращали её ноги в объект повышенного внимания. Изящное бриллиантовое колье, непрерывно вспыхивающее яркими огоньками, украшало её шею и грудь. Тонкий аромат её духов, пробившись сквозь облако табачного дыма, окончательно приковал к ней и без того прикованный взгляд Форнана.