Охотники ночного города

Щуплый запустил руку за отворот пальто, достал черную коробочку мобильника. Откинул одним пальцем крышечку и приложил к уху.

– Привет, Вещий, – сказал он. – Это Сэм.

Алексей быстро глянул на него и тут же отвернулся. Он уставился в окно, разглядывая пролетавшие мимо витрины, и сделал вид, что его совершенно не интересует разговор. Не нужно слушать такие разговоры. Вредно для здоровья. Может, уши заткнуть?

– Да. Едем на точку. Да, все по плану. Нет, подкрепления не надо. Хорошо. Отбой.

Тощий щелкнул крышечкой и спрятал телефон в карман. Алексей почувствовал на затылке его пристальный взгляд и влип носом в стекло, сделав вид, что страшно заинтересовался рекламными плакатами.

– Что там? – спросил здоровяк.

– Порядок, – отозвался щуплый, назвавшийся Сэмом. – Вещий волнуется. Напоминает, чтобы не шумели, а то отдаст на съедение Петру.

Здоровяк гулко рассмеялся, и машина вильнула.

– А что с подкреплением? – спросил он.

– Предлагал вторую группу.

– Это с Джеймсом? Ну его на хрен, маньяка. Сами справимся.

– Вот и я так подумал. Делов-то на две копейки. Зайдем, возьмем, что надо, – и обратно.

Здоровяк что-то буркнул под нос и прибавил скорость.

Алексей заелозил на сиденье, пытаясь сдержать дрожь. Во рту стало сухо, а коленки затряслись. Вот и все. Попал. Конечно, не нужны им никакие Конопатовы, они вообще никому не нужны, алкаши чертовы. И не братки это, они так не разговаривают. Опера. Или кто похуже. Зачем им понадобился тихий доходяга Алексей Кобылин? Может, правда братья влезли в какое стремное дело, а он пойдет свидетелем? Ой, как плохо. Не хочется даже думать, что делают со свидетелями.

– Слышь, Кобылкин, – позвал Сэм. – Не трясись. Сиденье ходуном ходит.

– Я Кобылин, – привычно поправил Алексей. – Да я и не трясусь.

– Ну да, – отозвался щуплый. – Фигачишь, как вибратор. Меня аж подбрасывает.

Алексей шумно сглотнул.

– Да ты не ссы, мужик, – бросил здоровяк. – Все будет путем. Ты нам на хрен не нужен. Вернешься в свое болото и будешь дальше бухать. Если все правильно сделаешь.

– Сделаю, – угрюмо бросил Алексей. – А вы меня того.

– Да кому ты нужен, – Сэм хмыкнул. – Тоже мне президент.

– Мужики, отпустите меня, а? – заныл Кобылин. – Зачем я вам? Вы крутые, сами справитесь.

– Не, – отозвался здоровяк. – Без тебя не справимся. Гордись.

– Ну, позовите подкрепление, у вас же есть… – Алексей осекся.

Сэм глянул на него поверх очков, и Кобылину вдруг показалось, что насчет никому не нужного свидетеля получилось как-то неубедительно.

– Что-то ты слишком понятливый, – сказал Сэм. – И разговорчивый.

– Да ладно, Сэммиус, – прогудел здоровяк. – Брось. Хватит его пугать. А то, как дойдет до дела, обосрется и все завалит.

Сэм отвел взгляд и посмотрел в окно, на пролетающие мимо витрины магазинов. Алексей перевел дух, чувствуя, что и правда едва не обделался.

– Ты не бойся, – сказал здоровяк. – У нас своя работа, у тебя своя. Сделаешь – и свободен. А хочешь, денег дадим. Тебе деньги нужны?

– Нет, – быстро отозвался Алексей.

– Фига себе! Сэм, посмотри на человека, которому не нужны деньги. Счастливый!

– А что так? – осведомился Сэм. – Почему не нужны?

– Будет нужно – сам заработаю.

– Во, – бросил здоровяк. – Молодец. А на вид алкаш алкашом.

Сэм хмыкнул и снова глянул на Алексея. На этот раз не зло, скорее с удивлением.

– Я не алкаш, – обиделся Кобылин. – Просто иногда выпиваю.

– Конечно, – отозвался Сэм. – Три года нигде не работаешь, пьешь с дворовыми бичами, почти каждый день. Жрешь погань, да и пьешь дрянь. Мебель пропил. Скоро и квартиру пропьешь, в бомжи подашься. Если не траванешься палевом. И бабы у тебя пару лет не было, не считая той старой шлюхи из третьего подъезда. Конечно, ты не алкаш. Академик.

Алексей онемел. Он судорожно втянул носом воздух, хотел запротестовать, но только зашипел, как проткнутая шина. Правда, все правда. Воздух кончился.

– Мужики, – сдавленно позвал он. – А вы откуда? Из ФСБ?

Здоровяк заржал во всю глотку, с подсвистом, со всхлипами. Большая машина дрогнула, отзываясь на смех водителя. Сэм вяло улыбнулся.

– Нет, – сказал он. – Не забивай себе голову.

– А откуда вы все знаете? – спросил Алексей.

– Оттуда, – здоровяк мотнул головой. – От верблюда.

– Понятно, – со значением произнес Кобылин и вжался в сиденье.

Он уже не дрожал. Стало намного легче, страх отступил, только пот холодил лопатки. Убивать не будут. Может, завербуют? А пусть, пусть вербуют. Может, сгодится еще. В самом деле – терять-то уже нечего. Прав тощий Сэм – до пропасти остался только шаг.

Алексей расправил плечи и сел ровно. Впервые за много лет он кому-то понадобился. Именно он. Не его квартира, не деньги, не полупьяный слушатель, которому можно излить накипевшее – а он сам. Вернее, то, что он может сделать.

– А Сэммиус – это позывной? – спросил он.

Здоровяк снова заржал. Тощий злобно зыркнул на его бритый затылок.

– Знаешь, Фродо, – сказал он. – Я бы на твоем месте поменьше смеялся. Что-то ты развеселился нынче вечером.

– Сэм и Фродо? – переспросил обалдевший Кобылин.

Реклама фильмов мимо него не прошла. Он прекрасно помнил шумиху, устроенную в стеклянном ящике перед премьерой американского фильма. Тут хочешь не хочешь, а узнаешь, кто такие Сэм и Фродо.

– А ты, Сэм, что-то много болтаешь, – угрюмо отозвался здоровяк.

– Да ладно, – отозвался щуплый. – Он никому не расскажет. Правда, гражданин Кобылин?

– Правда, – быстро согласился Алексей и кивнул так, что в шее хрустнуло.

– А если и расскажет, представляешь, что о нем подумают?

Бритоголовый Фродо хихикнул.

– Поэтому и имена такие? – догадался Кобылин. – Чтобы никто не поверил?

– Конечно, – легко согласился Сэм. – Агент Смит, конечно, солиднее, но эта марка зарезервирована нашими заокеанскими коллегами.

Кобылин попытался припомнить, где слышал про агента Смита. Джеймса Бонда он прекрасно помнил, а вот Смита… Вспомнил.

– Гоните, да? – обиделся он. – А я вам помогать собрался…

– Тогда иди за белым кроликом, Нео, – выдавил здоровяк и сдавленно загоготал.

На этот раз его поддержал и Сэм – мелким ехидным смешком. Алексей надулся и уставился в окно. Центр они давно проехали и теперь блуждали по спящим окраинам. Сияющие витрины остались позади, и на спящих улицах царила темнота. Стало зябко.

– Уф, – сказал Фродо, отсмеявшись. – А путевый мужик попался. С юмором. Даже жалко его.

– Ничего, – отозвался Сэм. – Если такой путевый, то выберется.

– Откуда? – осторожно осведомился Алексей.

На этот раз ему никто не ответил. В салоне наступила гнетущая тишина, и Кобылину в очередной раз стало страшно. С ним нормально разговаривали, шутили, даже имена сказали. Может, потому, что он не должен откуда-то выбраться? Должен остаться там навсегда, чтобы никому ничего не сказать?

– Ладно, – бросил Фродо. – Поржали, и будет. Приехали.

Джип заложил крутой поворот, рыкнул движком и встал, качнувшись на рессорах.

– Так, – сказал Сэм. – Все настроились. Кобылин!

– А?

– Слушай внимательно. Сейчас войдешь в зал. Тебя остановят. Скажи, что ищешь Конопатовых. Ты их друг. Тебя отведут к ним. Как увидишь братьев, сразу скажи, что тебя послали нулевики. И что будут ждать завтра на том месте, где братья вчера резвились. Скажешь, хотят поговорить. Все. Больше ты ничего не знаешь. Поднимаешься и уходишь.

– А если не отпустят? – спросил Алексей.

– Ну, значит, не повезло, – отозвался Сэм. – Значит, не выбрался.

– Э! Как-то нехорошо получается.

– Иди, иди, – велел здоровяк. – Отпустят тебя, не волнуйся. Как старого знакомого. Потому к братьям тебя и посылаем.

– А, – с облегчением выдохнул Алексей. – Теперь понятно.

Он выглянул в окно и почесал кончик носа. Выходить не хотелось. В животе ворочался поздний ужин, предупреждая, что дело может кончиться плохо. Но Алексей и сам это знал. Без всяких подсказок.

– А Конопатовы что, наркодилеры? – спросил он. – Замаскированные?

Фродо сдавленно хрюкнул.

– Не твое дело, – огрызнулся Сэм. – Все, давай вали, пока я тебя не замаскировал.

– А нулевики – это вы? – снова спросил Кобылин, пытаясь оттянуть неприятный момент, когда придется выйти из машины.

– Тем более не твое дело, – отозвался Сэм.

Он положил руку на плечо Алексея и сжал – неожиданно сильно, как клещами. Кобылин вскрикнул от боли.

– Иди, – велел тощий, сверкая очками. – Это не игра. Хватит юлить. Не сделаешь как велено, потеряешь башку. Одним алкашом меньше – никто и не заметит. Понял?

– Понял, – севшим голосом отозвался Алексей, чувствуя, как снова начинают дрожать руки. – Куда идти-то?

– Туда, – отозвался Фродо и ткнул в лобовое стекло своим коротким дробовиком. Как указкой.

Кобылин нехотя перебирал ногами, но все же шел, чувствуя, как в спину смотрит черный зрачок ружья. Идти не хотелось. Но и помирать тоже. Поэтому он медленно продвигался к цели, матеря сквозь зубы братьев Конопатовых.

Нет, конечно, это не казино. Но и далеко не бомжатник. Точкой оказался небольшой двухэтажный торговый центр. Один из новых, из тех, что строят по заграничной технологии. Белые пластиковые стены, пластиковые окна, синенькая отделка – все это собирают из кусочков, как конструктор, и за пару недель на пустом месте вырастает такой вот домик.

Место оказалось на удивление безлюдным. Пустое шоссе, пара фонарей и – центр. Правее светилась яркими огнями автозаправка, но до нее было довольно далеко. Еще дальше, справа, расположился новый спальный район – сейчас темный и тихий, как покинутый дом.

Алексей поднял голову. На втором этаже тускло светились буквы: «Торговый центр». Он знал, что там, наверху, полно маленьких павильонов, где торгуют разной всячиной – от ботинок до сладостей. Но больше его удивил первый этаж. Над входом значилось: «Зал игровых автоматов». Поразмыслив, Алексей решил, что вот это, пожалуй, потянет на казино для Конопатовых. Но почему этот центр построили здесь, на окраине? И так далеко от домов? Обычно в таких местах строят огромные торговые моллы площадью на пару квадратных километров. Делают большую стоянку и ждут покупателей со всех концов города. А то и маршрутку пускают до ближайшего метро, чтобы приманить людей. А тут что? Мелковато – для торгового центра.

Алексей остановился у крыльца с серыми скользкими ступеньками. Над прозрачными раздвижными дверями мягко сияла разноцветная гирлянда, хотя на дворе стояла ранняя осень и до нового года было еще далеко. Кобылин снова почесал кончик носа, оглянулся. Черный джип стоял на месте – тихий и неподвижный, как затаившийся зверь. Алексею показалось, что даже отсюда он видит, как в салоне сверкают очки Сэма и дробовик Фродо.

Он повернулся, сунул руки в карманы болотно-зеленой штормовки, косо скроенной ушлыми китайцами, и поднялся на крыльцо. Сердце колотилось в ребра, как маленький моторчик, и Кобылин чувствовал себя миксером из рекламы.

Он шумно сглотнул горечь, проступившую на языке, и сделал шаг вперед. Прозрачные двери расступились, открывая звенящую, гудящую и бибикающую темноту. Алексей глубоко вдохнул и вступил в темный проем.

Зал – весь первый этаж – оказался забит игровыми автоматами. Черные коробки, усеянные светящимися огоньками, были расставлены по всему этажу строгими рядами. Все они звенели, жужжали и пиликали простенькие мелодии. У дальней стены виднелась длинная барная стойка с блестящим хромом поручнем. Перед ней стояли высокие стулья. Обычный большой зал автоматов, на первый взгляд ничем не примечательный.

Что Алексея удивило, так это количество посетителей. Несмотря на поздний час, зал был набит людьми. Они стояли у аппаратов, сидели у стойки, просто слонялись по залу с печальным видом. Все это напоминало Кобылину американские фильмы про казино – так же шумно, много народу и в воздухе плавает облако сигаретного дыма. Вот и здесь так же. Правда, размах поменьше. Этакое мини-казино для бедных.

Кобылин осмотрелся. Братьев он, конечно, не заметил. Слишком людно. Надо у кого-нибудь спросить, но у кого? Алексей немного потоптался у входа, а потом решительно двинулся к барной стойке, нащупывая в кармане полтинник. Из тех же фильмов он уяснил – бармены знают все. А если не все, то наверняка знают тех людей, что знают это искомое все. Оставалось надеяться, что полтинника хватит. Жаль, конечно, что не доллары. Но и тут – не Лас-Вегас.

До стойки он не добрался. На полпути из темноты вывернулась квадратная фигура в черном костюме с белым пятном бейджика на груди. Охранник.

– Играете? – мрачно осведомился он у растрепанного Алексея.

– Нет, – твердо ответил он. – Ищу Серегу и Витьку.

– Кого? – переспросил охранник, удивленно приподняв бровь.

– Виктора и Сергея Конопатовых, – поправился Кобылин.

– Зачем? – осведомился охранник.

– Нужно поговорить. Я их друг.

– Как зовут?

– Алексей Кобылин.

Охранник смерил его оценивающим взглядом. Просто-таки облил презрением, от макушки до пят. Но сдержался.

– Подождите тут, – велел он и отошел в сторону.

Кобылин остался на месте. Его немного покачивало – коленки ослабели, и он едва держался на ногах. Проводив взглядом плечистую фигуру охранника, Алексей заметил, что тот спрятался за аппарат и достал мобильник. Потом посмотрел прямо в глаза Алексею. Кобылин тактично отвел взгляд, рассматривая рекламу на стене. Там было что-то про удачу. Но Алекс так волновался, что буквы прыгали перед глазами и никак не удавалось прочитать, что там советуют. Он не выдержал, повернулся обратно. Охранник уже прятал телефон во внутренний карман. Заметив, что Алексей на него смотрит, поманил к себе пальцем.

Нехотя Кобылин двинулся в темноту. Охранник крепко взял его за локоть и повел – почти потащил – к барной стойке. Но, не дойдя до нее пару шагов, свернул в темный коридор. Алексей быстро перебирал ногами, пытаясь приладиться к широкому шагу охранника, но все никак не попадал в такт. Поэтому он и не успел испугаться – был слишком занят. А когда коротенький закуток окончился дверью с цифровым замком, он понял – пугаться поздно.

Охранник ловко набрал пальцем код, распахнул дверь и вытолкнул Алексея на широкую лестничную площадку. Там его ждал второй охранник – точная копия первого. Он точно так же ухватил Кобылина за локоть и потащил вниз по лестнице.

Алексей уже не боялся – просто не мог. Запас страха на сегодня был исчерпан. Он только с удивлением отметил, что лестница светлая и широкая, как в супермаркете. Ей бы не в подвал вести, а в банкетный зал. Кобылин подумал: может, внизу автостоянка? Или правда – банкетный зал?

Его ожидания не оправдались – через два пролета лестница кончилась узенькой дверцей, за которой таился длинный темный коридор. Охранник прикрыл за собой дверь и повел Алексея дальше. В этом коридоре не было того великолепия, что царило наверху. Серые стены из грязной штукатурки усеяны сырыми пятнами, под высоким потолком тянутся серые трубы с изодранной обмоткой. Лампочки без плафонов свешиваются с потолка на длинных проводах, напоминая замученные голодом груши. В ответвлениях коридора грудой свалены старые столы, серые канцелярские стеллажи, шкафы… Все это напомнило Кобылину подвал старого НИИ, где ему довелось поработать после училища младшим техником. Он подумал, что подвал гораздо старше того здания, что построено над ним. Как они это устроили? И зачем?

По хитросплетениям коридоров блуждали минут десять – сворачивали в темные закоулки, проходили мимо покосившихся деревянных дверей, выкрашенных серой краской, и останков мебели. Кобылин окончательно запутался в лабиринте и начал подозревать, что подвал намного больше, чем здание наверху. Бодрости это не прибавляло. Он давно отчаялся понять, во что он вляпался на этот раз, но чем больше он видел, тем хуже ему становилось.

В конце концов Алексею стало казаться, что охранник и сам заблудился в этой извилистой каменной кишке. Но как только он так подумал, охранник остановился и толкнул ногой неприметную серую дверь с облупившейся краской, что на вид ничем не отличалась от прочих.

– Принимай, – крикнул он и втолкнул Алексея внутрь.

Комната оказалась большой и светлой. Лампы дневного света мягко горели под потолком и отражались от белой кафельной плитки на полу. Вдоль стен, выкрашенных белой же краской, стояли столы, на них громоздились шкафы со стеклянными дверцами. Рядом примостилась раковина, из нее торчал тусклый кран советских времен.

Алексею почудилось, что он попал на огромную кухню старого пищеблока. Или в столовую. Но потом он заметил, что посреди комнаты стоит железный стол, и тут ему поплохело по-настоящему. На столешнице были разложены блестящие медицинские инструменты. А за столом, спиной к нему, стоял человек в белом халате. И что-то подсказывало Кобылину, что это вовсе не повар.

Человек обернулся, и Алексей с облегчением выдохнул. Это оказался Сергей – старший из братьев Конопатовых.

– Привет, Алексей, – сказал он.

Конопатов бросил на стол шприц и пошел к Алексу. Но чем ближе он подходил, тем больше Кобылину хотелось вжаться в стену. На первый взгляд это был Серега. Но одновременно это был и не он. Чисто выбритое лицо, расправленные плечи, строгий пробор. Под белым халатом – черный костюм, даже галстук есть. Алексей чуть не застонал. Тот Серега, с которым он пил на кухне паленую водку, никогда бы не надел галстук. И не назвал бы его Алексеем.

– Рад тебя видеть, – сказал Сергей, подходя к другу.

Он ухватил безвольную руку Кобылина и потряс ее, вместо того чтобы хлопнуть по плечу. Алексей на рукопожатие не ответил. Он аккуратно вынул свою ладонь из Серегиной и опустил глаза.

– Как ты нас нашел? – спросил тот. – Впрочем, неважно. Удачно ты зашел, как раз вовремя. Заходи, будь как дома. Сейчас все устроим.

И он стал подталкивать Алексея к столу. Тот, затравленно озираясь, сделал несколько шагов по скользкому кафелю и остановился.

– Серег, – шепотом позвал он. – А что тут происходит-то? А? Что случилось?

– Ты о чем? – невинно осведомился Сергей, подвигая ногой железный стул поближе к другу.

– Ну, куда вы тогда подевались? И что ты тут делаешь?

– Не обращай внимания, – махнул рукой Конопатов. – Ты садись, садись.

Алексей присел на холодное сиденье и задрожал так, что зубы застучали. Конопатов легко, одной рукой, придвинул стул вместе со Алексом к железному столу, словно приглашал отобедать. Кобылин посмотрел на ряд блестящих инструментов, задержал взгляд на пилочке с огромными зубьями и отвернулся.

– Серега, – жалобно позвал он. – А что происходит-то?

– Ты не волнуйся, Алексей, – серьезно и чуть торжественно отозвался Конопатов. – Я тоже сначала волновался. А потом все наладилось. Все будет путем.

– Что будет?

Сергей навис над другом, положил руку на плечо.

– Все хорошо, – с нажимом сказал он. – Верь мне.

От него пахло дорогим одеколоном. Сладковатым и немного душным, так что у Алекса даже зачесалось в носу. И он не выдержал.

– Ты кто? – тихо спросил он. – Ты же не Серега.

Конопатов рассмеялся и похлопал друга по плечу.

– Я это, я, – сказал он. – Со мной все в порядке. Ты не бойся. Один укольчик, и ты тоже будешь в порядке. И главное, никого не надо сверху забирать.

Он повернулся и взял со стола шприц, уже наполненный прозрачной жидкостью. Алексей глянул на него и шумно сглотнул.

– Серег, – позвал он. – Меня тут попросили кое-что передать тебе.

– Что? – сосредоточенно спросил Конопатов, выдавливая из шприца пузырьки воздуха.

– Два нулевика просили передать, что хотят поговорить. Ждут вас завтра на том месте, где вы резвились вчера. В то же время.

Сергей отвел взгляд от шприца и с удивлением глянул на друга.

– Какие нулевики? – спросил он. – Ты о чем?

– Ну, это, – растерялся Алексей. – Мужики. Крутые. Поговорить с тобой и Витькой хотят.

– Не знаю таких, – отрезал Конопатов. – Что за ерунда. Опять палева нажрался?

– Да, – быстро согласился Алексей. – Палева. У Верки.

– Так и знал, – с отвращением бросил Сергей и поморщился. – Ладно, и это пройдет. У меня же прошло.

– Так я пойду? – тихо спросил Алексей и попытался встать.

Тяжелая рука Сергея легла на плечо и придавила к стулу. Весила она не меньше тонны, и Алексей понял, что не выбрался.

– Ты сиди, – велел Конопатов, поднимая другой рукой шприц. – Главное, не ори. Они этого не любят.

– Кто? – шепотом осведомился Кобылин.

– Они.

Сергей ткнул шприцем в потолок. Алексей поднял голову, огляделся и увидел, что в углах комнаты, под самым потолком, висят камеры – маленькие коробочки на длинных ножках. Все они смотрели на него. На Алексея Кобылина, которому собирались сделать укол.

– Знаешь, сколько народа за тобой сейчас наблюдают? – спросил Сергей. – Уйма. На меня тоже смотрели. Я сам потом у экрана сидел. Знаешь, как интересно? И ты будешь потом смотреть. Так что не дергайся и не ори. Не позорься, а то потом засмеют.

– Кто засмеет?

Сергей хмыкнул. Он сжал плечо друга, наклонился и приставил шприц к его шее. Алексей почувствовал холод иглы и вздрогнул. Сергей смотрел прямо ему в глаза, и в его взгляде чудилось что-то чужое. Совсем не Серегино. Да и вовсе – нечеловеческое. Алексею хотелось кричать, но чужой взгляд не давал этого сделать, он давил, прижимал к стулу и заставлял молчать.

– Не бойся, – мягко попросил Сергей, и глаза его заблестели. – Больно не будет.

Его губы растянулись в злой улыбке, и Алексей понял – сейчас это случится. Он хотел закрыть глаза, но не смог. Только сжался в комок, ожидая укола.

Но Конопатов остановился. Он замер и повел носом, словно принюхиваясь. Его глаза заметались, обшаривая углы комнаты за спиной Алексея. А потом на его щеках выступила щетина, вылезла за один миг. Из-под верхней губы показались зубы – острые, как у собаки. Сергей выронил шприц, развернулся, прыгнул к двери, и белый халат за его спиной метнулся, как белые крылья.

В ту же секунду дверь с треском вылетела, и весь проем заполнил собой широкоплечий Фродо в черном плаще. Алексей, освобожденный от тяжелого взгляда бывшего друга, обрел, наконец, голос. И заорал.

Выстрел грянул взрывом, по белому кафелю заметалось эхо. Сергея, летевшего к двери, отбросило назад. Он упал на спину, заворочался и оглушительно завыл, заглушая крик Алекса.

Фродо шагнул в комнату, щелкнул ружьем, досылая патрон, и медленно подошел к Сергею.

Кобылин умолк – воздух кончился, а новый вдох никак не получался. Он не мог отвести взгляда от Конопатова, что возился на полу, пытаясь встать. Белый халат на его груди был разворочен зарядом картечи, и кровь толчками плескалась во все стороны, покрывая белоснежный кафель алыми брызгами. Но Алексей не замечал ее. Он смотрел на руки Сергея, обросшие жестким черным волосом, на длинные когти, что беспомощно царапали кафель. И на черную шапку волос, из-под которой виднелись звериные уши.

Фродо подошел к Сергею, опустил дробовик, прицелился и спустил курок. Выстрел в упор размазал голову Конопатова по полу. Разбитая картечью плитка брызнула во все стороны, и один окровавленный кусок упал прямо на стол перед Кобылиным. Тот посмотрел на осколок, перевел взгляд на труп Сергея, бившийся в судорогах, и забулькал. К горлу подкатился склизкий ком, Алексей упал со стула, встал на четвереньки и выблевал все, что съел за ужином.

Когда желудок вывернулся наизнанку, Кобылин привычно утерся рукавом и поднял взгляд. Труп уже затих, только чуть подрагивали огромные когти, цокая о кафель. Алексей быстро отвернулся, и ему на глаза попался Фродо. Он деловито осматривал шкафы, открывая стеклянные дверцы и перебирая пузырьки, стоявшие на полках. Он казался невозмутимым, словно ничего не случилось, и даже насвистывал бодрый мотивчик.

– Эй, – слабо позвал Алексей. – Эй!

Здоровяк не ответил. Он хмыкнул, положил ружье на стол и извлек из недр плаща маленький железный чемоданчик – не больше дамской сумочки. Поставил на стол, раскрыл и стал укладывать в него маленькие пузыречки из темного стекла, добытые из шкафчика.

– Фродо! – прохрипел Алексей, хватаясь за край стола.

Бритоголовый обернулся.

– А! Кобылкин! Ну, ты как, живой?

– Кобылин! – сердито поправил Алексей, поднимаясь на ноги. – Что это было?

– Что именно? – осведомился Фродо, продолжая сортировать пузырьки.

– Ну, это. Это же не Серега, да?

– Не обращай внимания, – посоветовал здоровяк, так и не обернувшись. – Все кончено. Ты свою работу сделал. Свободен. Сейчас заберу кое-что, и пойдем. Даже до дома тебя довезу.

Алексей опасливо стрельнул глазами в сторону трупа и быстро отвернулся. К горлу снова начал подбираться ком, и Кобылин уцепился обеими руками за стол.

– Что происходит? – спросил он. – Фродо, слушай, ты же его убил! Ты Серегу убил!