Изгой
Павел прошелся по рядам, поставил на одном из столов на черное, проиграл, потом поставил на двенадцать и тоже проиграл. Это был солидный клуб, но не из высшей лиги, и ставки в двадцать реалов никого не смущали. За одном из столов парень увидел Лидию.
Невысокая, с черными прямыми волосами, коротко подстриженными, в неброском и очень дорогом, облегающем стройную фигуру как перчатка, платье, открывавшем ухоженные руки с изящными длинными пальцами и слегка выступающими мускулами. Стройные ноги в красных туфлях за четыре тысячи на тонкой шпильке. Узкое надменное лицо с большими зелеными глазами и высоким лбом, четко очерченные скулы, пухлая верхняя губа и ямочки на щеках. Голос у Лидии был низкий и хрипловатый, он завораживал своим тембром и интимной, создающей иллюзию родственности и близости интонацией. О таких говорят – дорогая штучка.
Лидия была одной из первых женщин Павла два года назад, когда он только переехал в столицу и устроился в редакцию. Покер и бридж тогда не были для него основным средством заработка, но встретились они как раз за покерным столом, Павел проигрался вчистую, зато в качестве приза получил ее.
На следующее утро она выставила его из своего дома в Верхнем городе, правда, сначала напоила дрянным кофе, а потом вежливо, но твердо попросила уйти.
– Ты слишком хорошего о себе мнения, красавчик, – сказала она, когда Павел заикнулся о следующем свидании. – Любая женщина захочет с тобой переспать, потому что ты – маг, редкая зверушка в коллекции, но только один раз, потом ощущение новизны пропадает, так что не обольщайся. Ты ведь не обиделся, котик?
С тех пор у них были исключительно рабочие отношения, точнее говоря, с того дня, как Карпов взял Павла к себе. Это случилось через полгода после их с Лидией знакомства, все это время к нему приглядывались и оценивали.
Всех подробностей о Лидии не знал даже Карпов, хотя работали они вместе уже пять лет с небольшим. Кто она, откуда, сколько лет и как ее настоящее имя – это оставалось загадкой. Еще большей загадкой было то, почему он ее терпел – самовлюбленную стерву с задранным в небо самомнением. Она могла встать и уйти прямо посреди игры, когда ей что-то не нравилось, или вообще не прийти, и это сходило Лидии с рук. Неудивительно, что многие пытались добиться ее внимания, ходили слухи, что один из энергетических воротил сначала предложил ей три миллиона за ночь, а потом помолвочное кольцо, но она отказала. Сказала, что это слишком дешево для нее. И при этом могла спокойно переспать с каким-нибудь уличным бродягой только потому, что тот ей понравился. Фишер, помощник Карпова, как-то проговорился, что с другими богатеями суммы доходили до пятнадцати миллионов, с тем же результатом, и маг ему верил.
– Садись. – Лидия кивнула головой, и он примостился рядом в неглубоком кожаном кресле.
Вокруг этого стола остались сидеть только мужчины, женщины в присутствии Лидии не задерживались, сдувались и исчезали. Игроки сожрали парня взглядами: по их мнению, рядом с такой шикарной цыпочкой должен быть только самый достойный из них, а не какой-то прощелыга. Кто из них самый достойный, они определиться не могли, хотя очень старались. Не обращая на соседей по столу внимания, девушка погладила Павла по руке.
– Сыграешь, красавчик?
– Нет, не хочется.
– Жаль. – Она бросила фишек на две тысячи на поле. – На шесть. Милый, ты слишком рано сегодня.
– Дела пошли немного не так. – Павел огляделся, Войцех маячил неподалеку, и его громилы тоже. – А ты что тут делаешь?
– Развлекаюсь, разве не видишь, дурашка? – Девушка подождала, пока крупье объявит, что выиграло девять, красное, и слегка оторвала от стола пальцы правой руки. Тут же подскочил официант, поставил перед ней бокал с шампанским. – Давай, что ты как бука, сыграй. Поставь на три. Вот увидишь, тебе повезет. Тысяча на семнадцать. Кто со мной?
Соседи по столу тут же начали двигать фишки на этот номер.
Маг поставил сотню на три, вызвав усмешки.
– Кого ты вчера подцепил? – Лидия отпила из бокала, облизала пухлую верхнюю губу языком. Павел мог поклясться, что рядом случились минимум два микроинфаркта.
– Девушка из больницы. Врач.
– Ты медленно поднимаешься вверх, красавчик, – рулетка крутилась, шарик бежал в обратную сторону, – врач – это уже серьезно. С ними шутки плохи, отрежут что-нибудь и пришьют на новое место.
– После тебя, радость моя, все мои увлечения – это движение вниз, – не остался в долгу Павел.
– Хорошо, что ты это понимаешь, зайка. Смотри, ты выиграл. Слушайся меня, и ты всегда будешь в выигрыше.
Действительно, крупье пододвинул парню стопку фишек. Две с половиной тысячи реалов, отличные деньги, если не считать, что их придется отдать Войцеху – из всей команды Карпова только Лидия могла забирать выигрыш себе в его заведениях.
– Куда потратишь? – Лидия рассталась с деньгами легко, будто не замечая. А ей ведь никто не будет компенсировать проигрыш, она всегда играла только на свои.
– На тебя. – Павел с удовольствием наблюдал, как окружающие мужчины прямо-таки закипели от злости. И это его по-глупому радовало.
– Молодец, ты иногда такой умница, пойдем со мной, избавимся от этой мелочи. – Лидия встала, Вой цех уже подал знак, что Карпов его ждет. Как оказалось, не его одного.
Отдельный кабинет никто не охранял, но и сунуться туда постороннему было бы непросто – дверь запиралась тщательнее, чем во многих банковских хранилищах, а отпиралась только двумя людьми. Когда Павел с Лидией вошли, за столом сидели Карпов, средних лет и среднего телосложения брюнет с мощной нижней челюстью и холодным взглядом синих глаз, и Эйб Фишер, его помощник.
Фишер был старше Карпова раза в два, с грубыми чертами лица и толстыми пальцами, в отличном костюме и галстуке-бабочке. Перед ним стоял стакан с минеральной водой: помощник следил за своим здоровьем так же тщательно, как за деньгами Карпова.
– Веласкес. – Карпов всех, кроме Лидии, звал по фамилии. – Хорошо, что ты выкроил время и пришел навестить старых друзей.
Павел кивнул. Иногда на Карпова нападала разговорчивость, и он изъяснялся велеречиво. Но чаще говорил короткими рублеными фразами. Вот и сейчас один стиль сменил другой сразу, без перехода.
– Завтра, в три часа темного времени. Хайят. Оденешься прилично.
Он смотрел прямо в глаза, потом перевел взгляд на Фишера.
– Смокинг будет в номере. Играть будут четверо с их стороны и двое с нашей. – Тот открыл папку, электронике помощник Карпова не доверял и был одним из немногих на острове покупателей бумажной продукции. Очень дорогой и не очень качественной. – Трое – китайцы с северного побережья, у нас впервые, но мы их проверили. И их сопровождающий, белый, вроде как француз. Каждый игрок получает фишек на сто тысяч, докупать можно два раза по пятьдесят кусков в любой момент. Максимум двадцать раздач, после этого игра заканчивается, так что за полтора часа управитесь. И постарайтесь сразу все не выигрывать, эти ребята хорошо платят.
Лидия кивнула. Ей эти суммы очень нравились, как и то, что долго сидеть за столом не придется.
– Играете каждый за себя, это будет строго контролироваться, – продолжал Фишер. – За то, что играете, получаете пять тысяч, плюс десять процентов от выигрыша.
– Значит, если я выиграю тысячу, то получу пять тысяч сто реалов? – уточнила девушка.
– Именно так, – сказал Карпов. – Именно столько получишь. Возражения?
– Нет. – Лидия мечтательно улыбнулась. – А зачем там нужен Веласкес? Он такой лапочка, но я одна лучше справлюсь, и делиться не люблю.
– Требование китайцев, – объяснил Фишер. – Они хотят, чтобы с нашей стороны было двое. И чтобы один из наших обязательно был маг.
Павел дождался, пока Лидия выйдет, и коротко рассказал Карпову то, что случилось в доме репортера. Ставки на игру были слишком высоки, чтобы о таком умолчать. Карпов кивнул, забрал носитель с видео и выставил мага из кабинета.
Когда парень вышел, Лидия еще была в клубе, так что на улицу они поднялись вместе. Женщина чмокнула Павла на прощание, запрыгнула в свой кабриолет ярко-синего цвета и умчалась в ночь, а он постоял недолго на стоянке, мусоля сигарету, потом, так и не закурив, выбросил ее. Марковиц волновал его куда больше, чем завтрашняя игра.
– Что скажешь? – Босс откинулся в кресле, вращая головой. Шейные позвонки звонко хрустели. – Что с этим Марковицем?
– Пока все тихо, тело если кто и обнаружил, то в полицию не сообщал. Веласкес вел запись на собственную камеру, к делу ее не пришьешь. – Фишер перематывал видео снова и снова. – То, что он снял браслет и вообще туда сунулся, это плохо; то, что тело окоченело до его приезда, это хорошо. К нему самому претензий нет: рассказал, видео отдал. Сообразил, что лицензированной камерой нельзя снимать, а таких ужастиков, вон, как на экране, любой школьник понаделает сто штук за час. Мое мнение – надо вмешаться, только если ему что-то будет действительно угрожать. Ты же приказал Павлу не высовываться до завтрашнего вечера?
– Ты сам слышал. Думаешь, игра и эта смерть не связаны?
– Я не детектив, – помощник усмехнулся, – для этого у тебя есть Молчун с командой и заместитель начальника полиции. Не думаю, что кто-то хочет подставить обычного парня именно из-за игры, это слишком сложная схема. Куш крупный, но китайцы не пойдут на такое, они приезжают тратить, мы не первые в этой их поездке. Денег у них и так навалом, ищут они острых ощущений. К тому же их условие было – Лидия и маг, а не Лидия и Веласкес.
– Вот и я так думаю. – Карпов прекратил разминать шею, зевнул. – Мы все обговорили неделю назад, кроме Веласкеса, есть и другие варианты. Будут проблемы – пусть сам разбирается, найдем замену. Но только после завтрашней игры, до этого проследи, чтобы все нормально было.
– Понял. – Фишер кивнул, пометил что-то в своем блокноте.
Глава 6
5 декабря 2041. Земля, Вашингтон
– Кто еще об этом знает? – Президент оторвался от листа бумаги с несколькими строчками четырнадцатым кеглем, строго посмотрел на советника по национальной безопасности.
– Русские и китайцы, – без запинки ответил советник. – И похоже, они узнали об этом одновременно с нами, возможно, даже чуть раньше. Наших союзников в Европе мы оповестили сорок минут назад.
– Что конкретно нам грозит? – Президент перекинул взгляд на руководителя НАСА Рика Меррано.
– Астероид Нерей, обнаружен в 2036 году, вытянутой формы, длина один километр девятьсот семьдесят метров, должен был пролететь в сорока миллионах километров. Мы еще собирались отправить станцию на него, но потом передумали. А потом его потеряли, приблизительно год назад. Теперь на его месте множество метеоритов, видимо, он разрушился непонятно по какой причине. Предполагаемое количество космических тел – до миллиона, основной размер – от пяти до пятнадцати метров, из-за этого скорость немного замедлилась, и теперь он проходит точно через нас. – Тот вытер пот со лба. – Метеориты пересекают орбиту Земли со стороны Южного полушария под углом около тридцати градусов, летят нам наперерез с очень большой скоростью, почти сто километров в секунду. Сейчас ведем наблюдение с нескольких точек, в том числе с китайской станции слежения на обратной стороне Луны. Русская станция находится на венерианской орбите, наша система раннего обнаружения на орбите Марса тоже задействована.
– Это я уже прочитал. Когда и что произойдет?
Меррано вздохнул. Это был подтянутый смуглый мужчина с толстым мясистым носом, от напряжения на низком лбу выступили бисеринки пота. Его выдернули буквально из кровати – в четыре утра по восточному времени. К разговору с президентом он был готов, к тому, что произойдет, нет. То, что должно было случиться, гарантированно оставляло его без работы – от телескопов и спутников мало что останется, а новые еще долго не появятся.
– Примерно девяносто пять процентов вместе с пылью пролетят мимо и снесут практически все спутники и станции, достанется и Луне, особенно темной стороне, там, где китайский комплекс. Из остальных, которые не сгорят в атмосфере, восемьдесят пять процентов упадут между пятнадцатой параллелью на севере и шестидесятой на юге. Это часть Центральной и вся Южная Америка, Австралия, большая часть Африки и Индонезия. Еще двенадцать-тринадцать процентов упадут от пятнадцатой до сорок пятой и на Антарктиду, нас затронет не слишком сильно, обычные бомбоубежища спасут большую часть населения, я надеюсь. Но накроет всю территорию страны вплоть до Канады. Пострадают Южная Корея, Япония, часть Европы, достанется и Китаю. Остальные два-три процента упадут на севере. Россия, Канада, Центральная и Северная Европа. Там разрушений будет гораздо меньше, меняется угол входа в атмосферу. Можно сказать, они практически не пострадают. Центр удара – пятнадцатая параллель на юге.
– Когда? – настойчиво повторил президент.
– Через двадцать пять дней. Первая волна, самая сильная, по предварительным прогнозам, ударит по Африке, а через пять часов – Аргентина, Бразилия и Карибы. Через облако осколков мы пройдем за пятьдесят часов, будет что-то похожее на ковровые бомбардировки по всей планете. Точные данные будут через несколько дней, когда мы сможем хотя бы определить, что это такое.
– Хорошо, я понял, можете идти. Держите меня в курсе.
Рик Меррано скрылся за тяжелой дверью.
– Что-то еще? – Глава государства повертел толстую перьевую ручку, бросил на стол. Она покатилась, упала на пол и осталась там лежать.
– Мы вполне успеваем вывезти часть своих людей в Канаду и на Аляску, особенно из южных штатов, где удар будет сильнее, и переместить запасы на оборудованные подземные пункты. Руководит операцией председатель комитета начальников штабов, он уже в курсе всех деталей и обещает, что потери будут невелики. Наши союзники начинают эвакуацию в Северную Европу и Гренландию. Все запуски ракет к лунной и марсианской колониям откладываем, с орбитальными станциями можно попрощаться сразу. Китай поставил русским ультиматум, потребовал часть Сибири для эвакуации, там и так напряженная ситуация, а тут еще это.
– Не хватало нам только ядерной войны в последние дни существования цивилизации, – мрачно заметил президент. – Что с порталом, на ту сторону кого-то можно вывезти?
– Китайцы, русские и бразильцы уже активно выводят туда персонал своих баз, тех, кого не смогут эвакуировать. Мы фиксируем резко возросший объем грузов и количество переселенцев. Своих людей с баз в Южной Америке мы тоже можем перебросить.
– В этом есть необходимость?
– С одной стороны, – советник пожал плечами, – особого смысла я не вижу. Сейчас на той стороне живет двести тысяч человек, наших граждан – около тридцати тысяч, в основном военные и ученые, оборудования и запасов у них достаточно. С учетом соглашений, которые мы подписали, максимум, что мы можем за эти дни туда отправить, это пятнадцать тысяч человек – наша квота, пятая часть. Столько же у Европы, китайцев и бразильцев. И, соответственно, у русских. Не ясно, как все повернется после удара астероида, возможно, нам не стоит сейчас слишком сильно ссориться с ними. С другой стороны, если мы на это не пойдем и совсем никого не отправим на ту сторону, то можем потерять там влияние. К тому же на той стороне можно что-то укрыть на время, на случай, если разрушения на Земле будут слишком серьезные – технологии, передовые разработки, предметы искусства и прочее. Но придется считаться с Бразилией и Аргентиной, им просто некуда так быстро эвакуировать большую часть населения, не исключаю, что начнутся столкновения, как только информация просочится в медиа, а объем перемещаемых грузов ограничен.
– Так нам надо вмешаться?
– Мы должны это сделать, в интересах национальной безопасности, – твердо сказал советник. – Обязаны.
13 августа 334 года от Разделения, пятница
Свободные территории, Параизу
Хайят располагался в трех километрах от границ Нижнего города и формально находился на Свободных территориях, за исключением клочка земли вокруг отеля, так что столичная полиция сюда не совалась. Сначала, лет двести назад, кому-то пришла в голову идея построить на этом месте гостиницу с броским названием – небольшое здание из пяти этажей с апельсиновым садом и мощеными подъездными дорожками, шоссе, соединявшее Север и Юг, только строилось, и бывшему хозяину казалась удачной идея сделать здесь временное пристанище для путешественников.
Идея оказалась так себе, и следующие полвека это место меняло хозяев чуть ли не каждый год. Пока его, а вместе с ним и большую территорию вокруг, не выкупила одна строительная компания; здание старой гостиницы снесли, а на ее месте вырос фешенебельный отель, на четырнадцать этажей уходивший вверх – так владельцы подвели здание под стандарты Протектората. После первого землетрясения его укрепили и нагородили вокруг целый квартал зданий пониже, в которых пили, танцевали, играли и отлично проводили время те, у кого были на это деньги. Казалось, у места есть отличные перспективы стать центром развлечений всего острова, но в быстрорастущих городах на побережье свои игорные зоны росли как грибы, конкуренция была слишком высока, шоссе, превратившееся в шестиполосную магистраль, уже не поставляло столько клиентов, как раньше.
Центр развлечений и разврата постепенно приходил в упадок, но все еще держался за счет близости к столице. Сейчас это был маленький городок из четырех десятков зданий, со своей полицией и старой пожарной станцией, в которой танцевали стриптиз. Обслуживающий персонал изображал постоянных жителей. Городок принадлежал одной семье, следившей за порядком, а отдельные заведения сдавались в долгосрочную аренду.
Карпов снимал здание в северной части городка, небольшой, по сравнению с другими, четырехэтажный кирпичный особняк на крохотном участке, с молодыми оливковыми деревьями и стриженым газоном. На первом этаже гостей встречали игорные столы и автоматы, бар и негромкая музыка, половина этажа была отведена под бильярд. Второй этаж предназначался для тех, кто не хотел играть в общем зале и предпочитал уединенную обстановку, а на третьем этаже номера соседствовали с деловыми помещениями. Четвертый этаж занимали люди Карпова.
Павел приехал за час до нужного времени. Загнал байк на многоярусную стоянку на въезде в городок, оставил оружие в сейфовой комнате, прошелся пешком по ярко освещенной центральной улице, полной народа, глазевшего на фокусников и зазывал, свернул к нужному дому, в номере переоделся в заранее приготовленный для него костюм и туфли и спустился на второй этаж. Весь день он ждал звонка из редакции – смерть репортера не такое уж рядовое событие, но с ним никто так и не связался. Не вытерпев, он сам набрал Тимми, договорился, что отправится на место через три-четыре дня, и ничего нового не услышал. Похоже, Марковиц до сих пор валялся у себя в комнате.
Игроки были на месте – четверо, как и обещал Карпов. Трое китайцев и один европеец, высокий мужчина с крючковатым носом и пепельными волосами, забранными сзади в хвост, они сидели за круглым столом, разбившись парами и оставив свободными два места, одно напротив другого. Рядом с входом стояли охранники, местные вместе с сопровождавшими игроков, один из них провел сканером вдоль тела Павла, другой осмотрел браслет, попросил снять на несколько секунд, замерил специальным прибором отклик.
В мире, где с помощью модификаторов можно поднять внимательность и скорость реакции, игрок в покер мог выиграть не только за счет умений или личных качеств, но и банально потому, что потратил на стимулирующий раствор больше денег. Все эти преимущества ничего бы не стоили, сними Павел браслет – тогда он мог бы просто смотреть сквозь карты. Не сразу, но через месяц-два точно, правда, к этому времени его или других игроков не было бы в живых: маги, когда сливались с полем планеты, не очень любили, когда кто-то из обычных людей с ними пытался спорить или даже смотреть косо, а обычным людям не нравилось, когда их пытаются сжечь, растворить или задушить невидимой удавкой.
Павел сел лицом к двери между двумя китайцами, мстительно подумав, что Лидии придется сесть спиной к выходу, а значит, его положение более выгодное. Китайцы и европеец себя называть не стали, перед каждым стояли таблички с короткими именами. Ляо, Си, Кан и Жерар. Китайцы пили что-то убойно крепкое, Жерар цедил минеральную воду, перед магом поставили стакан сока кажу.
Лидия появилась через пять минут, почти секунда в секунду, быстро зашла в комнату, остановилась перед охранниками, позволив себя просканировать. Все это она делала с таким видом, будто заказала осмотр заранее и теперь мелкие людишки копошились у ее ног. Получила свои фишки, уселась в свободное кресло. Чуть вздрогнула, встретившись взглядом с глазами Жерара, этот человек был ей незнаком, и все равно она чувствовала, что где-то они пересекались. Возможно, очень давно, так, что она забыла, хотя на память Лидия не жаловалась. Китайцев она точно видела впервые, очередные денежные мешки, приехавшие посидеть с ней за одним столом и готовые за это платить, а вот европеец был для нее загадкой. Живое лицо, широкая улыбка и слишком много движений. На первый взгляд суетливых, но она чувствовала, что что-то здесь не так.
Это чувство окрепло после первой раздачи – карты были абсолютно новые, из одиннадцати колод каждый раз броском кубиков выбиралась одна, а остальные выбрасывались, дилер тасовал колоды вручную перед выкладкой каждой части доски, подрезку делали все игроки по часовой стрелке. Гости не переговаривались, знаки друг другу не подавали, делали каменные лица и старались смотреть прямо, в никуда. Все, кроме Жерара, тот подмигивал другим участникам, шутил, делал Лидии комплименты, спрашивал что-то у Павла, даже хлопнул официантку по заднице. Первую раздачу он отчаянно блефовал и проиграл вчистую.
С каждой раздачей китайцы вели себя все эмоциональнее, стопки фишек перед ними то уменьшались, то увеличивались, Лидия мрачнела, Павел пытался поймать нить игры, и только Жерар развлекался, один за всех. Он подначивал своих приятелей, особенно когда те уже по второму кругу закупились, курил сигару, стряхивая пепел прямо на стол, каждую свою победу отмечал порцией виски и останавливаться не собирался. И потихоньку выигрывал.
После десятой раздачи тактика Жерара дала сбой – он проиграл почти все. Докупился на одиннадцатой – и выиграл. Выдал длинную тираду по-китайски, отчего его трое партнеров побледнели и сжали кулаки. И на следующей раздаче пошли ва-банк.
К тринадцатой все они потратили на фишки по сто пятьдесят тысяч, к семнадцатой, когда ставки подросли, еще по пятьдесят.
Лидия докупилась на пятнадцатой раздаче – у нее были две пары после флопа, и она ждала, что должна выпасть еще одна дама до фулл-хауса. Она пришла на терне, женщина посмотрела на довольную рожу Жерара, поставила половину того, что было. И проиграла – Павел, собрав стрит-флеш, забрал все себе. Китайцы пока держались, у них было примерно по пятьдесят тысяч.
И они их спустили на девятнадцатой раздаче.
К последней раздаче за столом оставалось фактически двое игроков – Жерар и Павел; европеец сидел, обставленный столбиками фишек больше чем на полмиллиона, против немногим меньшей суммы у Павла. Тех денег, что были у китайцев и Лидии, хватало аккурат на анте. Маг сидел с таким лицом, словно какую-то тайну узнал, только очень неприятную, женщине было любопытно, и она пообещала себе, что после игры его расспросит. А пока что она была очень зла.
Павел тайны не узнал, но то, что он видел, ему очень не нравилось. Этот Жерар точными ставками выводил раздачи практически в одиночку, в этом парень был уверен. Настолько, что ощупал свой браслет: как бы тот ни блокировал неизвестное науке излучение, все равно крохи всегда доходили, и иногда интуиция подсказывала, блефует противник или нет. Это позволяло ему чаще выигрывать, чем вставать из-за стола ни с чем, но не в этот раз.
Две дамы на руках позволили вести торговлю, Жерар не уступал, на столе лежало фишек на триста тысяч.
Дилер выложил флоп – даму крестей, девятку червей и тройку пик.
– Твои пять тысяч реалов плюс сто. – Фишер положил два кусочка пластика на стол. Достал еще один, пододвинул к парню. – И твои пять тысяч. Что случилось?
– Не знаю. – Лидия выглядела растерянной и подавленной, такой Павел ее никогда не видел. – Этот парень явно жульничал.
– Нет, мы следили за игрой, ничего такого не было, – уверенно заявил помощник Карпова. – Никакой подмены карт, все колоды после раздач осматривались с их и нашей стороны, номера и серии совпадают везде.
– Но у него не было второй семерки, Паша должен был взять банк. – Женщина чуть подняла руки и устало их опустила. – Что теперь?
– Карпов будет решать, он только что подъехал. – Фишер мрачно поглядел перед собой, его нос еще больше свесился вниз, а лысина как-то потускнела. – Триста пятьдесят тысяч за вечер – это серьезная сумма. Ладно Павел, мы на него особенно не надеялись, но что с тобой случилось?