Книга Надо жить умеючи. Архетипы нового века - читать онлайн бесплатно, автор Геннадий Мурзин
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Надо жить умеючи. Архетипы нового века
Надо жить умеючи. Архетипы нового века
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Надо жить умеючи. Архетипы нового века

Надо жить умеючи

Архетипы нового века


Геннадий Мурзин

Редактор Геннадий Иванович Мурзин

Фотограф Геннадий Иванович Мурзин


© Геннадий Мурзин, 2019

© Геннадий Иванович Мурзин, фотографии, 2019


ISBN 978-5-4496-3684-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Побережье Черного моря, а точнее – героический Севастополь. Писатель и журналист Геннадий Иванович Мурзин. Автопортрет, январь 2019.

Предисловие к книге

Завязочки и развязочки

Счастливы ли нынче россияне?.. Тфу-тьфу! Изыди, Сатана, изыди! Это не я, это, клянусь, нечистая сила подталкивает задаваться сим вопросом. Кабы я… Ни в жизнь бы!.. Могу поклясться на Святом Писании. Ну, какие вопросы, Бог мой?! Конечно же, счастливы! Скажу больше, бесконечно и безудержно счастливы. Взгляните на лица – и сами всё поймете. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем тыщу раз услышать. Особенно нечего слушать тех, с Запада. Они ведь кто есть? А самые настоящие злопыхатели, агенты-злоязычники, несущие к нам всякую заразу, пытающиеся всеми силами измазать нас дегтем. Это ведь они выдумывают небылицы разные и рассеивают их по миру. Нет, надо же додуматься до такого, что сравнить по уровню жизни мою страну с Венесуэлой, то есть загнать во вторую сотню в мировом списке?!1 Пусть отсохнут их языки, позволяющие этакое ляпать; пусть отвалятся их лапы, стряпающие подобную размазню! Нет, я так вот прямо, несмотря на косые взгляды Цензурного Комитета, выражусь: моя страна – самая счастливая, а весь остальной мир ей завидует, а потому полыхает, будто Змей-Горыныч, злобой. Не надо, ребята, раскачивать нашу лодку: ничего из этого не выйдет; нас, мужики, непросто раскачать; силы потратите несметные, а в итоге – пшик выйдет.

Ну, с другими понятно. А я? Счастлив ли? Ну, может, чуть-чуть поменьше всех прочих, но все равно счастлив и рад до бесконечности. Иногда, правда, позволяю себе что-нибудь буркнуть непотребное, но тут на меня наваливаются всей своей многомиллионной массой россияне и начинают воспитывать.

– Ты чего, – орут, – сволочь растакая-рассякая, хайло раскрываешь? Какого рожна тебе, – пуще того базлают, – еще надо? Жив покуда, – убеждают, – и за то благодари. Дышишь, – многозначительно так добавляют, – кислород по-прежнему не перекрыт – это ли, – уверяют меня, – не самое большое благо, за которое надобно в церкви в знак благодарения свечечки ставить и лоб об пол расшибать.

Я ведь что? Согласный… как и все россияне. Каюсь и исправляюсь. Вон, мои сочинения. Взгляните. Чем заканчиваются? Хеппи-эндом непременно, то есть счастливой для всех действующих лиц развязкой, иначе говоря, от меня веет одним позитивом, тем самым позитивом, который внедряется в мое сознание последние, как минимум, пятнадцать лет.

Конечно, не стану это глубоко прятать, хочется чего-то большего, то есть быть счастливее, встать вровень с избранными, почувствовать себя, как и они, безмерно счастливым, иначе говоря, чтобы и у меня, кроме кислорода, которым дышу, было абсолютно всё, что бы душенька моя не пожелала. Слишком многого хочу? Так ведь, сами же знаете, аппетит-то приходит когда? Во время еды, славные вы мои, во время еды!

К тому же вопрос о счастье – философский; глубок и многогранен; наука, особенно марксистско-ленинская, претендующая на истину в последней инстанции, трактует…

Первое. Счастье – это понятие морального сознания, обозначающее такое состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворённости условиями своего бытия. А раз так, то вправе ли я и все другие россияне бурчать по поводу того самого нашего бытия, которое, кстати говоря, определяет сознание, поскольку мы удовлетворены полностью и окончательно? Нет и нет!

Второе. Счастье – это понятие имеет историческое и классово определенное значение, а посему, по мнению марксистов, носит нормативно-ценностный образ. Понятно вам? Если, к примеру, исторически так получилось, что я сподобился появиться в сей стране, то и обязан довольствоваться ею предписанным счастьем. С другой стороны, если принадлежу к классу наших же пенсионеров, то надлежит мне быть счастливым от пенсиона, положенного именно мне установленной нормой и не хныкать по поводу того, что от пенсиона (после обязательного взноса в кормушку страны) ничего не остается и на сладости или фрукты нечего страшно таращить глаз.

Третье. Критикуя буржуазно-индивидуалистическое понимание счастья, классики марксизма-ленинизма подчёркивали, что стремление человека исключительно к личному в отрыве от общественных целей вырождается в нечто, попирающее интересы других и морально калечит носителей. Так-то вот: никакого эгоизма и лучше, если о нем даже не вспоминать, а в противном случае все станем калеками, выродимся в моральных уродцев. И пример Запада – наглядное тому свидетельство: мы – процветаем, становимся чище и краше, а они – все гаже и гаже, ибо гниют прямо-таки на корню, распространяя по планете свое мерзкое зловоние.

Четвертое. Маркс, основоположник своего понимания счастья, видел его в неустанной и кропотливой борьбе. И оно противоположно всем обывательским представлениям. Это не идиллическое состояние удовлетворённости существующим положением, а, напротив, постоянное стремление к светлому будущему и преодоление препятствий на пути к нему, не достижение собственного благополучия, а полное развитие и использование своих способностей в сознательной деятельности, подчинённой достижению общих целей. И никак не иначе: мирись с настоящим. каким бы оно ни было, забудь о сегодняшнем, о том, что кошелек твой наполовину пуст, наоборот, представь, что он наполовину уже полон, и борись за то, что когда-то, возможно, и будет, то есть кошелек наполнится до краев. Только в этом случае получишь удовлетворение от счастья, ощутишь его в полной мере.

Своим случайным экскурсом в науку хочу читателю лишь объяснить, что преамбула неслучайна. Преамбула многое может объяснить из того, что будет мною изложено ниже.

А ниже, между прочим, попробую рассказать о некоторых элементах жизни лишь трех весьма-таки счастливых семеек, до чрезвычайности счастливых ячейках общества; попробую доказать, что несметное счастье обретается в отчаянной и неусыпной борьбе, коей отличаются мои герои и к которой, напомню, призывал Маркс.

Ну, а если что не так, то можете забросать меня каменьями-булыжниками пролетариата.

Счастливая семейка

1. Мужичок в кепке

Итак, вот она, та самая счастливая из самых счастливых семеек. В ней, то есть в счастливейшей семейке, – трое сознательных членов.

Во-первых, главарь клана, мужичок в кепке; мал росточком (впрочем. его ныне живущие покровители не выше), однако шустрый до ужаса, живчик этакий; правда (прошу пардону за постоянные оговорки), еще каких-то четверть века назад о нем никто и слыхом ни слыхивал. Да, был никем, средним инженеришком на одном из столичных заводов, однако стал… И это куда важнее. Видимо, боролся по-настоящему, чтобы из одного класса перейти в другой. И перешел. Время тогда благоприятствовало таким: бури бушевали в стране и выживали лишь самые счастливые.

Поначалу мужичок в кепке держался в тени, осторожничая, присматривался к окружающей обстановке. Не пацан, чтобы горячиться. а под пятьдесят уже тогда было. Соображать должен был, взвешивать все «за» и все «против». Сообразив, наконец, вступил в игру. Весьма хорошо, профессионально повел свою партию. Прежде всего, удачные ставки сделал, поставив на ту лошадку, на которую тогда следовало. Лошадка, после упрямой и потливой гонки, оставив позади всех конкурентов, у которых были куда большие преимущества, пришла первой. Значит? Приз – в кармане у игрока, то есть у того самого мужичка в кепке. На него обратили внимание: мал, дескать, да удал.

Тот, который в результате отчаянной борьбы за выживание, за личное и общественное счастье, тогда оказался на Олимпе, глядя сверху вниз (русским богатырем он смотрелся, если не Ильей Муромцем, то Алешей Поповичем точно), похлопав покровительственно мужичка в кепке могучей дланью по плечу, приблизил к себе. Ну, а тот, то есть мужичок в кепке, не будь дураком, смекнув, что и почем, принялся за верную службу. А богатырь? Смотрит на служивого и нарадоваться не может: таких-то преданных слуг у него, на которых можно опереться, – раз, два и обчелся.

А мужичок в кепке того больше старается. На площадях, при скоплении народа столичного орет здравицы, бывало, так, что из одного неприличного места, кажется, росток подается. Про таких при царях-императорах говорили: без лести предан. Ну, а преданность нуждается в поощрениях.

Богатырь, надобно заметить, душой щедр был и своих людей обласкивал, в том числе и мужичка в кепке. Так что вскоре он стал на глазах полнеть и розоветь. А это о чем свидетельствовало? О том, что мужичок в кепке, похоже, зажил лучше прежнего, счастливее.

Не прошло и года, как мужичок в кепке стал уже столичным градоначальником. Предшественник-то был, конечно, прожженным демократом и либералом (Павлов его фамилия), но управленцем оказался ни к черту, точнее, ни Богу свечка, ни Черту кочерга. И что? Ушли его.

Новенький градоначальник, засучив рукава, принялся за вверенное народом дело. И не зазнался: по-прежнему славил почем зря главного государственного правителя, то есть того самого русского богатыря, похожего на Алешу Поповича.

Но… До поры, до времени. Будучи в ином статусе, вновь стал присматриваться к внутренней государственной кухне, к закулисью, значит. И не мог не сообразить, что в окружении покровителя его не всё ладно. Да и сам покровитель, несмотря на внушительную по-прежнему внешность, стал сдавать, побаливать, терять былое могущество и мощь богатырскую. Хуже того, стал заговаривать, что ему пора уйти на покой. Этого делать он не должен был. Главный государственный правитель должен был сначала всех скрутить в бараний рог, чтобы окружение даже помыслить о чем-то худом боялось, а тут же… Телевидение, пресса полощут почем зря, а он – хоть бы ухом повел в их сторону. Будто так и надо, так и должно быть в новой исторической обстановке.

Не лучше и ближний круг. Все стали плести интриги, толкаясь локтями, затеяли возню за место под солнцем. Иные вынашивали мысли взлететь на Олимп, спихнув ослабевшего правителя.

Мужичок в кепке, глядя на возню, понял: его лошадка, на которую он ставил и выигрывал, выдохлась и плетется еле-еле. Что делать? Одно: чтобы не оказаться в проигрыше, надо менять игру. И он начинает публично пофыркивать на своего вчерашнего покровителя; вместо прежних хвалебных од и здравиц, полилась из его уст хула. И такая, что… С подачи мужичка в кепке заговорили о том, что семья правителя погрязла в коррупции, что жиреет до неприличных размеров. Конечно, никаких конкретных фактов не было (во всяком случае, в вездесущем списке журнала «Форбс» среди самых богатых россиян ни одной фамилии членов этой семьи не значилось), но… Главное облить помоями, а пусть-ка они отмоются потом. К тому же у русских есть поговорка: дыма без огня не бывает.

Этот правитель, оболганный своими же соратниками, ушел в отставку. Уходя, попросил у народа прощения, если что-то сделал не так.

Его место занял другой, но с благословения уходящего. Более того, уходящий создал приходящему решим наибольшего благоприятствования, стало быть, укрепиться на вершине властной пирамиды последнему было проще пареной репы.

Пришедший, оглядевшись и оправившись от свалившегося нежданно-негаданно счастья, поманил пальчиком мужичка в кепке и шепнул на ушко:

– Помню… Хвалю… Молодчина…

Мужичок в кепке, ухмыльнувшись, сделал вид, что не понимает нового правителя, и заскромничал:

– Так это… Ну… Рад стараться, конечно, но… Не за что… Пока не заслужил…

Новый правитель, чуть-чуть сердясь, прервал:

– Не валяй Ваньку! Кто, как не ты, первым повернул паруса своей шхуны, изменил курс, выбрав самый правильный?

Мужичок в кепке понял сплошные аллегории, но, опустив махонькие глазки и продолжая скромничать, заметил:

– Не только я… Были и другие.

– Верно, были, но ты, как шкипер, оказался проворнее и ловчее всех; сразу разнюхал, где и с кем тебе будет счастливее, штурвал крутанул смело и в нужную сторону.

– Знаете ли…

Новый правитель прервал: он не любитель слушать чужие разглагольствования, он любит, чтобы другие внимали ему.

– Ловок, ничего не скажешь, ловок… Видел, как твои меткие хуки справа и хуки слева чувствительно бьют по старому правителю, бьют по самому больному его месту.

– Не хотел… Как-то само собой получалось…

– Не оправдывайся… Не стоит, ибо одобряю и приветствую… За что ценю… Я и сам с отвращением смотрел на происходившее в той «семье»…

– Но…

– Да, молчал… Тактику такую выбрал… Дал возможность таким, как ты, высказаться, самоопределиться… Мне надо было понять, с кем ты, товарищ, и на чьей платформе стоишь.

– И… поняли? – зондируя почву, осторожно спросил мужичок в кепке.

– Из наших ты…

– То есть… Ну…

– Ты, как и я, на дух не переносишь дерьмократов и либералов.

– Да я бы… Да если бы… Всех их, как клопов, передавил!

По скукоженному лицу нового правителя пронеслась молнией ядовитая ухмылка.

– Придет время – всех, по одному перещелкаю.

Услышав этакое откровение из уст нового правителя, мужичок в кепке возрадовался и почувствовал себя счастливее прежнего. Потому что понял, что птицу удачи, именуемую еще фортуной, он вновь крепко держит в своих руках. Поверил, но боялся, что все это всего лишь сон, а не реальность. Вот это напрасно: новый правитель явно стал демонстрировать и с первых же шагов суровую реальность. Окончательно уверовав, что дело имеет не с мистификацией, мужичок в кепке развернулся во всю ширь своей широкой натуры. Ему в этом никто не мешал, да и если бы посмел кто с ним бодаться, получил бы по рогам – со стороны нового правителя-единомышленника, который привык в доску своих не сдавать, чего бы ему это ни стоило. За ценой не стоял, не стоит и стоять не будет. И это вызвало у мужичка в кепке особенное почтение, можно сказать, даже преклонение, ибо сам был таким.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

В две тысячи девятнадцатом году, правда, Россия оставила Венесуэлу, успешно строящую у себя социализм с латинской спецификой, позади. Потому что, во-первых, венесуэльцы, в отличие от россиян, взбунтовались против тамошних управителей; во-вторых, тамошняя инфляция, в отличие опять-таки от мизерной российской, составляет тысячу процентов в… день (здесь и далее примечания автора).

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:

Полная версия книги