Розовый слон

Собачий убийца

Новелла

«Кто я? Я – Кельвин Рейн. Наемный убийца. Идейный по своей сути. Избавляю общество от всякой мрази. Мне 38 лет, и я не женат. Убийства – это хобби, щекотка нервов. А так я работаю на заводе «Мартин – Локхид» фрезеровщиком, и моя профессия меня вполне устраивает. Мне нравится вытачивать всякие детальки. Хотя… в детстве я хотел быть как отец детективом. А лучше всего криминалистом, но как-то не сложилось? Да, не все детские «хотелки» сбываются!? Обычно, наоборот. Рос я тихим, немного замкнутым «в себе», спокойным и послушным мальчиком в таком же спокойном и тихом районе для среднего класса. В доме моих родителей – Лари и Джейн Рейнов. Как я уже сказал выше, отец был детективом в местном участке, мама или «миссис Рейн» работала в нашей школе библиотекарем. Жизнь размеренная и прогнозированная текла своим чередом, точно медленная и полноводная река вроде Миссисипи. Так продолжалось до моих четырнадцати лет, пока не погиб трагически мой отец. Точнее умер «после того как»? Странная фраза: «После того, как…?», сказанная его лучшим другом и напарником «дядей Джо» или Джоном Аткинсоном, ставшим перед пенсией капитаном полиции и начальником папиного участка. Они с отцом ехали «по делам» и увидели мальчишку, барахтающегося в полынье почти у самого берега городского пруда. Видимо, малыш неудачно решил покататься на коньках. «Юный хоккеист гребанный», как всегда выражался «дядя Джо», повторяя одно и тоже, рассказывая ту историю. Отец, всегда такой спокойный и уравновешенный, не раздумывая, бросился спасать мальчишку – хоккеиста в ледяную воду и спас. Но простудился, получил воспаление легких, впал в кому и на третий день, не приходя в сознание, умер. Просто и банально, как-то даже обыденно. Больница, похороны, речи, соболезнования, слова сожаления и утешения… все как будто происходило не с нами наяву, а в каком-то знакомом фильме с легко узнаваемыми и до боли знакомыми актерами?! И даже смерть отца, которого как я теперь только понял, я очень любил и уважал, не вывела меня из того инфантильного состояния и мира Детства, в котором я находился тогда? Расстаться с детскими иллюзиями помог Его Величество Случай!? Трагический случай, едва не стоявший мне жизни!? Спустя примерно семь месяцев после смерти отца в наш дом буквально вломился «старый приятель папы», которого мой отец определил лет на двадцать в строгую федеральную тюрьму. По всей видимости, бандит собирался поквитаться с полицейским, но, увы? И тогда этот мерзавец решил отомстить отцу, изнасиловав и убив его единственного четырнадцатилетнего сына. То есть меня? Этот громила погнался за мной, но неудачно подвернул ногу на несколько крутоватой нашей лестнице и упал. Это спасло мою жизнь. Страшно ругаясь, но он все же приковылял на порог папиного кабинета и уже собирался наброситься на меня, но, увидев в моих трясущихся руках полицейский отцовский револьвер тридцать восьмого калибра, остановился. «Малыш! – ухмылка не сходила с его наглой рожи, несмотря на смертельную опасность. – Ну, зачем нам такие сложности? Сейчас мы познакомимся поближе, и тебе очень понравится дядя!» Спасибо тебе, папа, что научил меня обращаться с оружием. Не смотря на мои детские неуклюжие протесты. Иногда, выезжая за город «на природу», отец бра револьвер и учил меня стрелять. «Однажды, Кельвин, тебе это может пригодиться или даже спасти жизнь!» И вот это «однажды» пригодилось!? Аминь! Я выстрелил,… Пуля угодила бандиту точно между глаз, и он рухну как подкошенный. Подлец был, конечно, мертв. А я уронил револьвер и долго плакал, обхватив голову руками и не в силах пройти мимо лежавшего на пороге кабинета огромного трупа и вытекающей из него темно бардовой крови. Вскоре пришла с работы мама и вызвала полицию. Аткинс с подчиненными приехали практически мгновенно. По крайней мере, мне так показалось. Дядя Джо что-то говорил, но я ничего не понимал. Кругом суетились какие-то люди: полицейские, криминалисты, коронеры.… Даже на суде я пребывал в полуобморочном состоянии. «Как в тумане»? Несмотря на юность, моя психика очень долго восстанавливалась, потрясенная от пережитого убийства. Весь инфантильный и иллюзорный мир Детства как хрустальный шар в одно мгновение лопнул будто мыльный пузырь. Подобно герою Жюля Верна, я повзрослел в пятнадцать лет!? И уже в волшебно – радужный мир Детства не возвращался! К жизни своей я стал относиться прагматично и очень серьезно, расставшись с детскими иллюзиями. Можно даже сказать, что я стал циником, рано осознав всю грязь и низость Общества. Самой Жизни, если хотите. На какие-то неприглядные «вещи» мне «открыл глаза» дядя Джо, став Учителем и наставником, а по совместительству и «работодателем на контракты»? «Запомни, Кельвин! Твой отец был героем, боролся за светлые идеалы Свободы и демократии, но мрази и всякой швали в жизни слишком много. Они, эти ублюдки, повсюду окружают нас и портят нам жизнь!? Избавляя общества от таких «паразитов» вроде того бандита, которого ты убил, мы очищаем Мир от скверны и делаем его «чище»! И в этом наше с тобой предназначение на земле, мой мальчик!» Аткинс меня многому научил, «отточил, как говорится, мое мастерство»! У каждого оружия есть свой след или «почерк». «Паспорт», если хотите. Как отпечатки пальцев индивидуальны для каждого человека, так индивидуальны ствол или клинок. А если использовать монтажный пистолет для гвоздей? Или как сымитировать несчастный случай с поражением электрическим током? Или добавить незаметно в спиртное жертве дихлорэтан? А однажды я даже сымитировал поломку бытового холодильника и отравление фреоном?! Поразительный эффект! Лучше не бывает! Временами, особенно перед актом или после, но по приходу домой и, опускаясь в горячую ванну, я чувствую такой прилив удовольствия и счастья, что это ощущение почище будет, чем оргазм от секса!? Нет, время от времени я пользуюсь услугами проституток или случайных незнакомок, знакомясь в барах или где-то еще. Но настоящего чувства, подобного любви моих родителей, я не испытывал еще ни разу.…

Такие мысли и воспоминания посещали меня всегда, когда я долго ехал куда-нибудь или зачем-нибудь. Появляется много свободного времени – времени для размышления? «Странный контракт?! – думал я. Джо стареет и кажется, выжил из ума?! Поехать в соседний город и пристрелить там за пять (!) тысяч долларов… (кого вы бы думали!) собаку?». Так недолго и до уничтожения насекомых и грызунов дойти? Нет, хорошо дрессированный и молодой кабель немецкой овчарки по кличке Боец Буч – противник серьезный! Это без вопросов, даже не обсуждается!? Но опуститься до отстрела пускай и боевых собак вроде «немца» – это уже «перебор»?! «Хозяин желает избавиться от пса! Два дня назад он переехал в Нью-Йорк, оставив привязанную собаку на привокзальной площади в городке М. Поедешь, заберешь псину, укокошишь где-нибудь в укромном месте, вроде вот этого кладбища животных (он пальцем ткнул в угол карты соседнего городка и даже засмеялся своей сообразительности). Точно! Самое подходящее место для такого конца! В конце концов, бедолага пес перед нами ни чем не провинился? Его вина только лишь в том, что он надоел своему хозяину, который таким вот образом решил от пса избавиться за «скромные» семь с половиной тысяч долларов? Этот мерзавец даже не торговался, а выложил всю сумму «наличными». Ну, что ты на меня так смотришь? Работа оплачена и должна быть выполнена! Это, надеюсь, понятно?» Я ему ничего не ответил, взял конверт со «своим» теперь уже баксами и молча вышел, не попрощавшись. Если честно, на душе «скребли кошки» и было как-то муторно и неспокойно…

В М. я приехал ранним воскресным солнечным утром и сразу же увидел «объект». И, по правде говоря, увиденное меня не просто поразило, ошеломило? На привокзальной площади, прямо у ограды, возле прохода, отделяющего площадь от перрона, стоял огромный «немец». По моим прикидкам, никак не меньше метра – метра десяти в холке. Лапы у собаки были как у медвежонка. Огромная голова, посаженная на широкую шею и мощную грудь, заканчивалась вытянутой мордой, вооруженная «стальными» челюстями и огромными острыми клыками! «Да. Вот это «штучка»! Точно назван – Боец Буч»!? Как-то поддавшись эмоциям, я не воспринял серьезно свою жертву как возможного противника? Так легко можно самому из «охотника» превратиться в «дичь», то есть в жертву? Сыграть, так сказать, самому в «ящик»? «Надеть деревянный бушлат»? Брр!? Чур, меня»! По спине предательски поползла холодная капля липкого пота!? «Возьми себя в руки, старина Рейн! Где твое знаменитое хладнокровие и выдержка? Не дрейф, старина, что-нибудь придумаем!»

Я стоял в метах десяти от «объекта» и пристально глядел на собаку. Но пес, казалось, на меня не обращал абсолютно никакого внимания. Его взгляд был направлен на перрон и вновь прибывших пассажиров. Буч ждал подлеца – хозяина, который его так подло предал?! Постояв, наблюдая за собакой минут десять – пятнадцать и ничего не решив, я отправился в привокзальную закусочную выпить кофе и чего-нибудь съесть. Одним словом, позавтракать.

Удобно расположившись на мягком кожаном диване привокзального кафе и поглощая завтрак, состоящий из яичницы с беконом, чашки черного кофе с бисквитом и тостами, я продолжал размышлять о воплощении плана убийства пса. «Как, как это сделать? – ломал я голову. Как его убить? Застрелить на привокзальной площади незаметно? И что потом? «Суп с котом»? Незаметно? Ха-ха-ха! Ты сам-то в это веришь?» Я, наверное, даже ехидно захихикал. Со стороны могло бы показаться, что я – сумасшедший?! Точно, тихопомешанный шизофреник! Гениальная мысль посещает нас неожиданно? Оттого она и гениальна! Что «посещает» иногда, да еще и «неожиданно»?!

– Еще кофе, пожалуйста!

– Конечно, сэр! – приветливо улыбаясь, миловидная официантка – мулатка подлила мне еще приятный на вкус и ароматный кофе в чашку. «Симпатичная, но по мне, полноватая?!» – подумал о женщине я. А кофе варит вполне недурственный!»

И тут меня озарило? «Пес-то уже ничего не ел дня три и не пил?! Наверняка, его мучают голод и жажда? Значит, есть повод для «знакомства»? Не правда ли, мистер Буч? Давай те тогда познакомимся с вами?» Я даже просиял от своей сообразительности. Официантка, возможно, подумала, что моя идиотская улыбка – ухмылка обращена к ней, даже немного смутилась от моего «знака внимания»! Но мне уже это женское жеманство было, так сказать, «по барабану». Кажется, я нащупал путь к сердцу собаки,… через желудок!? По крайней мере, мне так показалось тогда.… Купив «хот – дог» и минеральной воды без газа, я в приподнятом настроении отправился «на рандеву», знакомиться. От страха не осталось и следа! Или почти не осталось? По крайней мере, я храбрился хотя бы в собственных глазах. Может быть напрасно?

Я подошел к привязанному псу и остановился в нескольких шагах от него. На привокзальной площади практически никого не было. Казалось, что в городе остались только я и Боец Буч!? «Время остановилось! Только «охотник» и «дичь»?! Киллер и его жертва! Вот ведь какой пафос? Какой драматизм ситуации? Оставьте свою патетику, Мистер – убийца собак!? Вам это не к лицу! Делайте побыстрее свое грязное ремесло и «дело с концом»!? Фатальным «концом»!?

Некоторое время я смотрел на собаку, пытаясь найти хоть малейшее беспокойство у пса. Считается, что у животных более чем у людей, развит инстинкт самосохранения? Они интуитивно чувствуют приближение смерти или опасности и стараются по возможности приготовить к встрече с «костлявой» или сбежать? «Почему же Мистер Буч не проявляет никакого беспокойства и даже не обращает на меня никакого внимания?» Я сделал несколько шажков и подошел поближе. Пес по-прежнему сидел на задних лапах и абсолютно не обращал на меня никакого внимания. Будто бы я и не существую? Человек – невидимка?! Фантом!…

– Я принес тебе поесть, дружище Буч! – сказал я и бросил «хот – дог» собаке. Наверное, это такой «черный» юмор – «горячую собаку» кинуть к «скоро» «холодной», но пока (?) еще теплой? Мне показалось или точно – пес, услышав свою кличку, вздрогнул. Теперь все внимание собаки сосредоточилось на незнакомце. «Откуда Вам, мистер, известно как меня зовут?» – казалось бы, спрашивали огромные зелено – карие глаза «немца». У меня даже пересохло во рту. Какой огромный и сильный кобель! И в каком-то метре от меня? Что ему стоит рвануться со всей силы и порвать этот ничтожный поводок словно нитку? Самонадеянный болван, точнее – два болвана? Я и Джо?! Уму непостижимо, чтобы заставить такую огромную и сильную псину хотя бы сдвинуться с места, не то чтоб куда-нибудь подальше отвести и прихлопнуть? «Отведи его на это кладбище для животных и пристрели без лишнего шума и суеты»! «Да ты, дядя Джо, как я посмотрю, шутник?! Без лишнего шума? Ха – Ха, смешно! И очень самонадеянно и глупо? Не правда ли, Кельвин?»

Кровь ударила мне в голову от прилива адреналина. Несмотря прекрасный солнечный день у меня даже потемнело в глазах? Монотонно стучало в висках паническим страхом: «Побыстрей достань пистолет и убей! Быстрее убей и беги! Беги со всех ног, чтобы не догнали! Чтобы не догнали и не узнали потом! Чтобы не узнали потом, что это ты убил собаку! Невинную собаку, которою ты убьешь сейчас?! Здесь! Сию минуту! Так бей же его, убивай! Торопись Кельвин Рейн, ну?»…

«– Стоп! Стопори мотор! Успокойся и возьми себя в руки!? Чего ты испугался, старик? Были моменты в твоей жизни и пострашнее? Вспомни хотя бы того педофила, которого ты так долго выслеживал? А когда выследил и уже практически готов был «совершить акт правосудия», то сам едва не стал жертвой? Негодяй, несмотря на неказистый вид (форменный сморчок?) обладал недюжинной физической силой и ловкостью, а также «железным» захватом своими пальцами – крючьями?!…

– «Но тогда я тщательно приготовился, и именно это и спасло мне жизнь?! А теперь?»

– «Это ничего не меняет! Возьми себя в руки, успокойся и действую согласно первоначальному плану! Никакой «отсебятины» или дурной инициативы – импровизации?! Стань уверенней! Жертва должна почувствовать твое превосходство и силу? Ты должен подавить волю жертвы на сопротивление и надежду на положительный исход поединка? Такова жизнь, таковы правила!? Побеждает тот, кто сильнее! Закон гладиаторов и киллеров?! Это право «сильного» на Жизнь, старик…»

Из ступора меня вывел… случайный прохожий, проходящий мимо и явно спешащий по своим делам местный житель:

– Нет, парень, такие собаки от кого попало еду не возьмут! Не такое у них воспитание, чтобы якшаться с кем не поподя? Здесь чувствуется порода!? Это тебе не дворняга, какая-нибудь подзаборная? Тут воспитание чувствуется! А-ри-сто-кра-ти-чес-кое! – последнее слово мужик лет шестидесяти произнес как-то нараспев, смакуя тот факт, что ему то «все ясно как божий день, а этому олуху (то есть мне?), который из милосердия решил «покормить собачку (!)», не понятно, почему это благородный пес свой нос воротит от предлагаемого «хот – дога»?!

– Это почему же? Ведь сразу видно, что собака голодная и не ела несколько дней!? – Я изобразил из себя чуть – чуть обиженного простака – «деревенщину неотесанную». Станиславский отдыхает!

– Собака голодная? – съехидничал мой собеседник. – Да если хотите, это хорошо дрессированный бойцовский кобель немецкой овчарки. Они воспитаны еду брать только у хозяина или с разрешения хозяина и ни у кого больше! Это разве не понятно?

– Да, сэр! Это понятно! Но ведь собака-то голодная?! Извините, я хотел сказать – кобель!

– Вот чучело бестолковое! Так ничего и не понял!? – только и буркнул в ответ мой случайный «визави» и побежал дальше «по своим делам».

«Беги, беги, умник!» – я даже не обиделся. Я даже поблагодарил мужика, за то, что я успокоился. Ко мне вернулось мое хладнокровие и мой холодный рассудок. Боец Буч уже не казался мне «призраком Баскервиля». Мне стало даже жалко пса. «Жертва воспитания? Вот это да?! Надо же? Готов умереть с голоду, если нет разрешения или одобрения идиота Хозяина?! Какая поистине собачья преданность! А вот хозяин-то твой – подлец!? И одобрения его не будет, потому что он тебя предал, Мистер Буч! Он тебя просто на просто мне «заказал»!?»

По-моему, последние слова я произнес вслух или мне это только показалось? Но странная метаморфоза вдруг произошла с псом! Он чуть наклонил свою огромную голову, внимательно или даже с неподдельным интересом посмотрел на меня и издал звук удивления нечто вроде человеческого «Вау!» Глаза его вдруг заблестели, шерсть на холки вздыбилась, он рванулся и попытался броситься на меня!? Пару раз он вставал на задние лапы, и мне казалось, что он никак не меньше метров двух вытянувшись в полный рост! Вот это да!? Каков молодец, а? Мистер Буч!? Я даже не успел испугаться. Я стоял как вкопанный и восхищался собачей силищей!? Вот это зверюга, настоящий Боец! Эдакий собачий рестлер! Толстяк, что только что поучал меня и «умничал», поспешил поскорее покинуть практически пустынную привокзальную площадь, буркнув что-то типа: «Придурок, не дразни собаку!» А я и не дразнил, я просто опешил от такой прыти?! «Вот это силище! Неужели он все понимает? Ах, какая умница!? Да, жалко, жалко что…?» Я даже поблагодарил небеса и неизвестного подлеца – хозяина, что воспользовался таким прочным поводком и ошейником и крепко привязал псину к ограде? «Наверное, приятель, я обязан тебе жизнью?» Буч не лаял. Не рычал, а буквально рвался и хрипел, исходя пеной!? Он напоминал мне раненого раба – гладиатора из исторического фильма, пытающегося подороже продать свою жалкую жизнь в схватке в Колизее?! И снова по спине предательски потекла холодная липкая капля пота… Во рту пересохло… Стараясь не делать резких движений и хотя бы внешне излучать «хладнокровное спокойствие» я достал из кармана бутылку минеральной воды и сделал два больших глотка. Вода оказалась в меру холодной и не только сразу утолила жажду, но и остудила тело и мой измученный дурными мыслями мозг. Но еще большее впечатление мое поведение произвело на собаку: Буч опустился на четыре лапы и как-то засуетился на месте, быстро перемещаясь то влево, то вправо (насколько позволял поводок!)… Так продолжалось минуты две или три, затем пес устало остановился и опустил голову вниз, тяжело дыша… Пес, высунув огромный язык, буквально хрипел, сплевывая кроваво – белую пену… Наконец он успокоился и притих. Минут пять мы стояли молча: Буч, опустив голову и не глядя на меня… и я.

– Ну, что, успокоился? – стараясь как можно небрежнее себя вести, сказал я. – Ты, наверное, хочешь пить?

Я присел на корточки и стал сознательно медленно наливать в пластиковую тарелочку воду из бутылки. Буч жадно следил за моими руками и водой, вытекающей тонкой струйкой. Когда бутылка опустела, пес проводил ее взглядом прямо до урны, потом внимательно посмотрел на меня.

– Больше бросаться не будешь? – с легкой ироничной улыбочкой спросил я. Буч, как-то виновато опустив свою огромную голову и весь, сжавшись, отчего сразу став как-то меньше размером, смотрел на меня из – под лобья своими печально – огромными умными глазами. И глаза эти, утратив кроваво – дьявольский блеск, снова приняли свой печальный оливковый цвет. Я, чуть придвинувшись, подвинул тарелочку с водой к собаке поближе, но медленно, дабы не спровоцировать на агрессию снова. Пес, придвинув к себе огромной лапищей питье, лакал жадно, но аккуратно – экономно живительную влагу, стараясь понапрасну не расплескать. «Понятливый, сукин сын! Точно, сукин сын!? Ведь рожден-то он сукой?!» Эта невинная шалая мыслишка меня даже рассмешила.

– Может еще принести? – когда тарелка опустела, и пес, заглянув в нее как в пересохший колодец, снова грустно выразительно посмотрел на меня. – Так как, принести воды еще? – повторно спросил я. – Молчание, как говориться, знак согласия! Усмехнувшись и обрадовавшись, что хотя и шаткое мировое соглашение достигнуто, я снова отправился в привокзальное кафе за водой.

Когда опустела повторно тарелка с водой, и Буч утолил мучившую его жажду, к нему снова вернулось его спокойствие и даже какая-то апатия. Я сразу заметил в собаке эту перемену – полное безразличие к окружающей обстановке. Складывалось такое ощущение, будто пес решил уже для себя: «Что ты хочешь? Убить меня? Что будет, то будет?! Мне «по барабану, чем все дело кончится!? Убьешь, так убьешь! Знать, такая у меня Судьба, собачья Планида!?» Он лег на живот, вытянул свои огромные передние лапы как кулаки у боксера, на которые положил свою мохнатую умную голову, увенчанную треугольными ушками – «флажками». Он лежал – смотрел и слушал, ждал, что я буду делать и говорить… Я тоже смотрел на него и ждал, собирался с мыслями. Ведь от того, насколько я сейчас буду убедителен, будет зависеть успех моего «предприятия»? Помолчав некоторое время и собравшись с мыслями, я начал:

– Итак, мистер Буч, осудим мое предложение и ваши перспективы! – при слове «перспективы» пес, приподняв глаза, внимательно посмотрел на меня и снова уставился в какую-то только видимую ему точку в пространстве, выражая полное безразличие или даже презрение и ко мне, и к сложившейся ситуации. Если честно, мне это слово («перспектива») в данном случае показалось неуместным. Сразу вспомнился анекдот про Советы времен «холодной» войны: «… Если дела в нашей экономике и дальше так будут плохо идти, то в перспективе мы вон у моего Шарика чл… будем сосать! – говорит лидер СССР, выступая перед коммунистами на съезде партии.» Что это я, в самом деле? «Ваши перспективы»? Какие к черту, перспективы? Конец. Причем, полный всем перспективам?! Все… И, тем не менее, я перевел дух и продолжил выражать свою мысль, «гнуть, так сказать, свою линию»:

– Давай рассуждать здраво, как мужчина с мужчиной! – при этих словах пес снова посмотрел на меня своими умными огромными глазами, потом снова перевел взгляд куда-то вдаль. – Если у тебя альтернатива? Нет! Через пару дней какой-нибудь «добряк» – обыватель вроде того толстяка, что отговаривал тебя кормить, позвонит в ветеринарную службу, вызовет «живодеров и все? Тут и сказочке конец!? В лучшем случае – спецприемник для собак – «бомжей», блохи, лишай, объедки и прочие собачьи «радости»? А если сдадут на бифштексы, в какой-нибудь из многочисленных местных азиатских ресторанчиков, а из твоей замечательной шкуры – шубы сделают шапку или унты? Как тебе такая перспективка? А?

Пес на мгновение замер, навострив уши и внимательно слушая меня. Потом поднял свою большую умную голову, посмотрел снова вдаль, наверное, ища хозяина. Никого, не увидев, перевел взгляд своих оливковых влажных глаз снова на меня. И взгляд этот просто поразил: я увидел настоящие человеческие слезы!? Матерь божья! Он все понимает и страдает почти как человек!? Вот это фантастика! С ума можно сойти!? Кому расскажешь, не поверят!? «А кому ты расскажешь? – это снова проснулась моя совесть. – Кому ты можешь рассказать, как мучил и убивал невинную собачку? Если только этому выжавшему из ума алкоголику «старине Джо»? Но даже и он, закоренелый циник, и то в душе своей поганой тебя же и осудит! Ибо он-то невинную божью тварь не убивал?! В отличие от тебя! Убийца собак!?» Мои душевные терзания продолжались несколько секунд, пока Боец Буч обдумывал мое предложение! Наконец пес поднялся с земли, встал на все четыре лапы, опустил голову и хвост и покорно стал ждать, что я предприму дальше?

– Молодец, Буч! Сейчас я отвяжу твой поводок, и мы пойдем на городское кладбище домашних животных!? Тут недалеко, каких-нибудь десять кварталов?! По крайней мере, и конец достойный, и место последнего пристанища вполне подходящее! Тебе должно понравиться! Гарантирую быстрый и безболезненный уход из этой поганой и отвратительно мерзкой жизни, дружище! – я отвязал поводок от ограды, впрочем, не рискуя отстегнуть карабин на ошейнике, и пустил поводок волочиться по земле. Пес посмотрел на меня из – под лобья абсолютно пустыми безразличными глазами, и мы отправились в Путь! Последний Путь… для «кого-то»!? Нет, со стороны могло бы показаться, что хозяин вполне мирно прогуливается с «собачкой», но только могло… показаться? Со стороны!? Только вот странное это шествие: хозяин медленно идет впереди, заложив руки назад за спину и о чем-то своем думает, не обращая никакого внимания на окружающих, ни на свою собственную собаку? А собака как-то виновато медленно тащится сзади. Опустив почти к самой земле свою огромную голову, будто несет тяжелую ношу?! Печальная картина! И впрямь траурное шествие!? Впрочем, так мне казалось в те минуты, когда мы с Бойцом Бучем направлялись к его последнему пристанищу…

Нет, со стороны, наверное, казалось, что хозяин неспешно прогуливается с собакой? Правда, вид у «процессии» какой-то неспешно – печальный: задумчиво бредущий по тротуару «хозяин» и чем-то озабоченный с опущенной головой плетущийся сзади пес. Но это только так казалось, на самом деле я оставался начеку: черт его знает, какие мысли сейчас крутятся в этой огромной лохматой голове? Зверь всегда остается зверем, как бы его не дрессировали или учили?! А посему, я искоса приглядывал за собакой. Но Буча, казалось уже не интересовало и не отвлекало абсолютно ничего: он медленно и неуверенно, но двигался к своему печальному и трагическому концу. К последней черте, после которой наступит Вечность…