– Не с нашим акцентом.
– Придыхай побольше и картавь как бухой. Где переодеться-то?
– Стесняешься? Багажник открой и давай.
Мы открыли багажник и начали переодеваться под покровом раннего утра. Я снял штаны, куртку, утро было с холодком.
– А я смотрю ты не слишком стеснительный, – когда эта фраза прозвучала из-за спины, я дёрнулся так, что фаберже почти вышли погулять.
– Повесь на шею колокольчик, черт, – я поправил народное хозяйство, – вот, смотри, перевязан, – показал я на ногу, – Некогда, потом попьём кофе.
– У тебя дом рядом, а ты переодеваешься в багажнике? – спросила Маша, подойдя ближе.
– Время важно, не мешай.
– Мадам, перевяжете его в следующий раз, если после увиденного сегодня не растеряли интерес, – влез Серёга.
– Отлично, перевяжу позже, – она подошла почти вплотную к моему лицу, – Чао! – улыбнулась и пошла в сторону больницы.
Мы сели в машину, отъехали метров за пятьсот и хором сказали:
– Ну и жопа!
– Слышишь, гусар, какого ты влез в разговор? – спросил я Сергея.
– Сколько ты уже перевязок пропустил?
– Эта, кажется, третья была. А она всё ходит.
– Поверь мне, она и продолжит.
– Хрен этих женщин разберешь, её динамишь, а она кокетничает, – сказал я с выдохом.
– А ты думал. Ладно, приближаемся к выезду из города. Обсудим это позже.
Ехать до блок-поста пришлось по хорошо укатанному, но – просёлку. Он стоял на перекрёстке дороги, по которой можно было проехать и в Росток. С точки зрения контроля, место неплохое. Естественно, БТРа и след простыл.
– Смотри-ка, БТР упёрли.
– А ты думал! Делаем ставки – в каких кустах он находится?
Мы остановились метров за пятьдесят до поста, решили осмотреть место. Здание, окружённое бетонными блоками, несколько укреплений на дорогах, шлагбаум. Боя, как такового, не было, место просто вымерло в прямом смысле, над телами уже поработало зверьё, но кое-что можно было понять.
– Я, конечно, не судмедэксперт, но, бьюсь об забор чем угодно, что стреляли в упор, – Сергей осмотрел тела возле выхода из здания поста.
– Ребят в укреплении убили выстрелами в спину, я читал, что если стрелять с глушителем в упор, то может остаться ожог. Надо посмотреть.
– Это объясняет, почему в расположении спящие были. Не услышали.
Мы направились к телам в укреплении на дороге. Что характерно, все трупы были обезоружены, но не все обезображены, значит, кто-то из зверья наелся и ушёл. На посту в укреплении сидели два человека, осмотр первого ничего не показал, а вот на одежде второго я заметил тёмный ореол вокруг раны.
– Серёга, смотри, похоже на ожог?
– Выглядит похоже. Поехали дальше, от этого места у меня мурашки с палец. И вроде понятно, как всё произошло, по крайней мере мне – дилетанту, так, точно.
Даже неважно, как убили ребят, ясно, что, они дали к себе подойти, значит, они знали кто идёт. А потом – дело техники или толпы людей, тут уж как посмотреть.
Мы направились в село Снегири.
– С этого момента, ни слова по-русски.
– Понял, – ответил Серега по-английски.
Мы не стали общаться на английском на посту, потому что по нашим действиям, если кто-то следил, было понятно, что мы знали, что ищем.
Я заметил движение в кустах вдоль дороги.
– Останови! Быстро! – Серёга резко остановил машину, и я выскочил на обочину с немкой в руках, – Стой! Стрелять буду! – прокричал я на-английском.
Я начал целиться в кусты, движение прекратилось. Сергей тоже вышел и подстраховывал меня. Я выкрутил взрыватель из гранаты.
– У меня граната! – сказал я и бросил её в кусты.
Как только граната туда упала из них вылетел парень лет двадцати с АК наперевес. Я навёл на него ствол.
– Стой. Ты у меня на мушке, ен заставляй меня стрелять! Брось оружие и подойди. Сейчас же!
Парень нехотя откинул АК и медленно двинулся навстречу, руки у него были за спиной. Когда он был в полутора метрах от меня, Серёга заорал:
– Ник, у него нож! – и дал ему очередь по ногам, свалил, но не убил. Не стушевался, закричал на английском – молодец.
– Спасибо, ты спас мою жопу, я тебе должен.
– Слышите, два придурка, хватит чесать не на нашем. Я слышал, как вы говорили на посту.
– Ну раз ты слышал, тогда не обижайся. Серёг, у нас наручники есть?
– Есть.
– Тогда вяжем гада и назад на пост. Там и пообщаемся.
Мы надели на него стяжки на руки и на ноги и закинули на заднее сиденье рэнджа; сев рядом, я держал его на мушке.
Мы прибыли на пост и затащили его внутрь расположения.
– Если хочешь жить, то тебе лучше сказать как есть. Кто ты, откуда, зачем следил за нами.
– Я вам ничего не скажу, – он замотал башкой.
