Весь этот бред… Восемь минут моей жизни

Предисловие

Боль и пустота… Все, что было в голове у Артема – только боль и пустота… Он лежал на больничной койке с закрытыми глазами и со злостью разгонял все мысли, которые назойливо вертелись в голове. Он не хотел ни о чем думать, не хотел открывать глаза, хотя пришел в сознание уже несколько часов назад. Артем попросту боялся открывать их, боялся увидеть, что все произошедшее с ним – не сон.

Мысли и воспоминания все настойчивее крутились в голове и уставший с ними бороться Артем, наконец, уступил им свой мозг. Тут же в сознании всплыли события последних дней. Дом. Его шикарный трехэтажный особняк горел… Вместе с домом горело все, все, что было у Артема. Подземный гараж на десять машин, в котором стояли только эксклюзивные, сделанные на заказ «Мерседесы», «БМВ», «Ягуар» и даже сверкающий правительственный лимузин – всего этого больше не было… Оставалась только любимая темно-синяя «БМВ», на которой Артем ездил в последнее время. Артем долго смотрел на хищные языки пламени, лизавшие остатки его могущества… Наконец, не выдерживая этого зрелища, он прыгнул в «БМВ» и утопил педаль акселератора в пол. Взревев как раненое животное, автомобиль рванулся вперед, разбрасывая шинами комки налипшей грязи. Вперед… Куда ехать? К кому? Зачем? Не находя ответа на эти вопросы Артем просто выжимал из автомобиля все силы, петляя по улочкам, дворам, пока не прогремел взрыв. Впрочем, что это был взрыв, Артем понял только потом, тогда он лишь почувствовал сильнейший удар, мелькнули деревья, машина неловко завалилась на бок, вспышка и все… Пустота… Боль и пустота…

Постепенно сквозь мрак стали пробиваться лучики света. Они настойчиво пробивали темноту в голове Артема, разгоняли боль, и, наконец, яркий свет залил все… Артем уснул и ему приснилась самая прекрасная женщина, которую он когда-либо видел, женщина, которую он любил больше всего на свете, женщина, которая снилась ему на протяжении многих лет, с самого детства – его мама…

Глава 1. Детство

Артем родился в молодой семье. Его мама была учительницей в начальных классах, а отец – так называемым «бизнесменом». Денег в семье было достаточно, но в роскоши они не купались. Жили, так сказать, средне. Бизнес у отца был самый, что ни на есть заурядный – две химчистки. Это были не самые большие и дорогие химчистки в Городе, однако кое-какой доход они приносили и средств молодой семье хватало.

Несмотря на то, что мальчик был единственным ребенком, его особо вниманием не баловали – родители большинство времени отдавали работе. Но, любую свободную минуту они проводили с сыном: играли, учили читать и писать, выбирались на природу – чем не счастливая жизнь?

Когда Артем пошел в первый класс, мама долго наряжала его, помогла уложить тетрадки, ручки и карандаши в портфель, а потом, серьезно посмотрев сыну в глаза, сказала: «Ты мальчик умный, учиться будешь хорошо, но – доверчивый слишком. Боюсь, как бы в плохую компанию тебя не затянули, или в жизни больно тебе не сделали… Поэтому запомни слова Омара Хайяма: «Ты лучше голодай, чем что попало есть, и лучше будь один, чем вместе с кем попало». Артем запомнил эти слова навсегда. Хотя и не всегда получалось следовать пословице. Мать сказала правду – мальчик был слишком доверчив. А учиться он и вправду стал хорошо – сначала на отлично закончил начальные классы, время летело быстро – вот уже закончил и девятый (опять же на отлично). Артем, конечно, не ушел из школы после девятого класса, решив идти в десятый, а пока было лето и парень отдыхал, играл в футбол, купался, загорал, пока не пошли сильные августовские дожди, а потом… Потом его родителей не стало…

Это был несчастный случай. По крайней мере, так все говорили. Артем мирно спал дома, в то время как родители гуляли на Дне Рождения у старого друга. Возвращались затемно. Шел ливень. Когда уставшие, но довольные удачным днем Николай и Ольга ехали через мост, у их старенькой «Тойоты» отвалилось переднее колесо. Автомобиль, перевалившись через бетонное заграждение, упал с моста на железнодорожные пути… Вот и все… Все, что сбиваясь и отводя взгляд сказали мальчику два не совсем трезвых милицейских сержанта. Ночь… дождь… мост… колесо… пустота. Он стоял и молча смотрел на них, на этих сержантов, но не видел их. Он слушал их бессвязную речь, но не слышал ее. Он все понимал, но ни во что не верил. И только одна мысль прочно сидела в голове: «Это НЕПРАВДА. Этого не может быть. Они ошиблись».

Но они не ошиблись, и на третий день Артем стоял в окружении родственников и знакомых над двумя свежими могилками. Он не плакал, слез почему-то не было, как не было и мыслей… Он до сих пор не верил. И только наутро после похорон мальчик как-то внезапно и сразу все осознал и слезы, бурным потоком хлынули из глаз…

Мальчика взяла на попечение Антонина Павловна – старшая сестра отца. Она была строга, немногословна и не особо любила Артема, как, впрочем, и он ее, но и не обижала. Мальчик замкнулся в себе. У него и так то было немного товарищей, а тут и вовсе не стало – Артем с головой ушел в учебу и свой внутренний мир. А внутренний мир у парня был богатый – он любил мечтать: о том как он вырастет и станет самостоятельным, закончит школу, получит высшее образование, найдет работу по душе и еще… У Артема была сокровенная мечта. Когда он был совсем маленьким, он читал книгу про волшебные спички: загадаешь желание, сломаешь спичку, и оно исполняется. И хотя Артем знал, что это всего лишь сказка, он, бывало, ломал спички и загадывал желания, представляя что они исполнятся – кто в детстве не мечтал стать волшебником? Но желания, конечно, не исполнялись, и Артем продолжал жить своей школьной жизнью.

А когда он сдал последний выпускной экзамен, пришла пора задуматься о будущем. Что делать дальше? Оставаться учиться в Городе парень не хотел – здесь все напоминало о случившемся несчастье. Поэтому, посоветовавшись с тетей, Артем решил поступать в один из челябинских университетов. Он успешно сдал вступительные экзамены, тетя помогла продать квартиру его родителей в городе и купить в Челябинске, потом отдала

парню оставшиеся от родителей деньги и сказала: «Теперь ты взрослый и сам можешь распорядиться ими. Пришла пора тебе самому выбирать себе дорогу. Если что-то не получится – приезжай, вместе что-нибудь придумаем. Только не лезь в грязь – ее вокруг хватает».

Артем кивнул и уехал из Города. Он уже тогда сказал себе, что за помощью не обратится. Детство кончилось.

Глава 2. Студент

Будильник захлебывался своим противным китайским голоском. Артем нехотя продрал глаза и ненавидяще уставился на источник звука. Вставать было неохота. Смахнув будильник на пол и с удовлетворением отметив, что тот заткнулся, Артем перевернулся на левый бок с намерением выспаться. Но что-то помешало ему уснуть. Что-то очень важное… «Экзамен!» – вспомнил Артем. Придется вставать.

Нехотя скинув одеяло вслед за будильником, парень спрыгнул с кровати, отжался и пошел в ванную. Ледяной душ (горячую воду, как всегда в начале лета, отключили) и чашка кофе помогли до конца проснуться, и уже через полчаса Артем садился в утренний трамвай.

Артем учился уже на третьем курсе и сейчас шла летняя сессия. Три года пролетели незаметно и, в общем-то, не скучно. У Артема появились друзья, учился он неплохо, занимался спортом, но в этом семестре все как-то не заладилось. Учеба пошла наперекосяк, с друзьями Артем иногда переставал находить общий язык, да теперь вот еще Вика…

Вика – последняя любовь Артема. Влюблялся он часто и, как правило, ненадолго, но Вика была особенной девушкой: точеная фигурка, длинные светлые волосы, загадочная улыбка, большие голубые глаза, но главное – Артему показалось, что он нашел в ней душу, похожую на его собственную, в них было что-то удивительно похожее…

Они познакомились на каком-то университетском мероприятии. Вика заинтересованно посмотрела на Артема, он на нее, немного поговорили – оказалось, что они учатся на одном факультете, только Вика – на два года младше. Когда разговор зашел об учебе, Вика посетовала на то, что нужно делать курсовую работу, а она ничем подобным никогда не занималась. Артем сказал, что всегда готов помочь красивой девушке, а Вика пошутила, что приедет к нему и заставит вспомнить эти слова – придется помогать.

– Приезжай – серьезно сказал Артем.

– Можно? – подняла голубые глаза Вика.

– Нужно – улыбнулся он

Сказано – сделано. Через неделю они вместе делали ее курсовую, пили кофе, болтали, смеялись, а вечером пошли гулять. Гуляли допоздна, а вечером вернулись к Артему и стали смотреть телевизор. И тут, почему-то, разговор перешел из пустой болтовни в серьезное русло. Артем рассказывал ей о маме, Вика внимательно слушала, а потом сама рассказала много такого, чего не говорила еще никому. Они вышли на балкон, смотрели на звезды и стали рассуждать о несправедливости, людской зависти и несложившихся судьбах. Вика расплакалась… Артем молчал, а потом просто обнял ее и стал гладить по голове, как когда-то делала его мать. Мальчику тогда это здорово помогало.

– Я хочу, чтобы ты сегодня был рядом – подняла на него заплаканные глаза Вика

– Я буду рядом всегда, когда тебе будет нужно – серьезно ответил Артем.

Эта банальная, на первый взгляд, фраза прозвучала искренне. Ведь именно в тот момент Артем посмотрел на Вику не просто как на красивую девчонку, которых в свои молодые годы он повидал уже предостаточно, но как на Человека с богатой и чистой душой, которой и не хватало всем тем девчонкам, которые прошли сквозь его жизнь ранее.

А утром, когда Вика проснулась, первое что она увидела – прекрасную розу рядом, на подушке. А Артем сидел на диване с неизменной утренней чашкой кофе, смотрел на эти два прекрасных создания – девушку и цветок и наслаждался самой искренней радостью, которую он когда-либо видел – Вика просто улыбалась и не отрываясь смотрела на цветок.

– Это мне? – задала она вопрос, не требующий ответа. – Спасибо. ТАК мне еще никто не дарил цветы…

Артем хотел ответить, что он тоже никому не дарил цветы ТАК. Не вставал спозаранку, не выбирался из квартиры тихо-тихо, боясь скрипнуть половицей, не бежал в цветочный киоск… Все это стоило Викиной улыбки. Ради ТАКОЙ улыбки он побежал бы за цветами на край света. Но Артем не сказал ничего. Он просто сидел, пил кофе, улыбался. Он думал о том, что наконец-то нашел свою девушку, которую он любит, ради которой стоило бы жить.

Следующую неделю Артем был по-настоящему счастлив. Он все время думал о Вике, звонил ей, приезжал, дарил цветы. Но состояние эйфории вскоре сменилось состоянием тихого отчаяния. Вике почему-то все время было некогда. Некогда было даже поговорить с ним по телефону. И, в конце концов, Артем пошел на крайние меры – скинул ей на пейджер сообщение примерно следующего содержания: «Виктория Сергеевна! Если у Вас когда-нибудь найдется для меня минутка свободного времени – сообщите, пожалуйста, мне. Артем».

Он думал, что она непременно приедет, сидел дома, ходил из угла в угол, ждал. Но пролетали дни, Вика не появлялась, а когда они наконец-то встретились в университете, она бросила: «Привет!» – и пробежала мимо.

Опять вспомнив о Вике, Артем разозлился. Еще не хватало сейчас зациклиться на ней. Нужно было думать о предстоящем экзамене, но как раз на него Артему почему-то было глубоко наплевать. Как следствие наплевательского отношения, экзамен он завалил. Хотелось пива, но денег не было. Артем разозлился еще больше, глядя на счастливые лица «ботаничек» из параллельной группы, которые получили экзамен «автоматом», но домой почему-то не расходились – видимо им нравилось играть на нервах нерадивых студентов. Артем ждал своего лучшего друга – Вована, который как раз отвечал, причем, судя по кислой мине преподавателя, рассказывал что-то не из этой дисциплины. Наконец, Вован поднялся и, беззвучно матерясь, двинулся к выходу из аудитории. Ничего спрашивать у друга Артем не стал. Все было понятно без слов, тем более что после того, как Владимир вышел из аудитории, беззвучные ругательства обрели голос и гулким эхом разлетелись по пустым коридорам «храма знаний». На столь привычные уху излияния души только старая секретарша мышью высунулась из кабинета, но тут же втянулась обратно.

Друзья молча закурили. Говорить не хотелось. Иногда они могли шататься весь день по городу и молчать. Даже экзамены они сдавали синхронно – либо оба, либо никто. Настроеньице у обоих было поганенькое. Как в песне группы «Ленинград»: «Мыслей нет и денег нет…», ну и так далее.

В общем, приехав домой, Артем психанул. Нервное расстройство вылилось в перевернутый стол, пару-тройку разбитых кружек и сломанный молоток и могло перерасти в что-нибудь более глобальное, но кончились силы. Взгляд упал на грязную спичку, торчащую из-под перевернутого стола. Артем вялым ударом ноги «переместил» стол в угол и поднял спичку. Устало посмотрев на нее, сломал, пробормотав: «Хочу коробок с волшебными спичками», – и отбросил обломки в угол.

Глава 3. Волшебство

Вован сидел на своей кухне и пил бормотуху, которую лишь с большой натяжкой можно было назвать чаем. Денег не было, а ублюдочного вида химик, с которым Вовану посчастливилось снимать квартиру, покупать продукты почему-то не хотел. Впрочем, как и убираться. Как и выпивать, курить, гулять, знакомиться с девушками. Его вообще

интересовала только учеба и телевизор, телевизор и учеба… Даже имя ему родители дали какое-то ублюдочное – Винсент. Но друзья называли его просто – О, счастливчик. Винсент, блин!

Вован погладил рукоять пистолета. Хотелось засадить гребаному Винсенту в лоб пяток металлических шариков. Но нельзя… Хотя, если хорошо подумать…

Тут мечты Вована прервал дверной звонок. «Артем – вряд ли, скорее всего это долбаная обезьяна» – думал Вован, идя к двери. Желание пострелять выросло до размеров небольшого дачного участка. Обезьяна (так они ласково называли одногруппника Васю) получила экзамен автоматом и сейчас наверняка будет хвастаться этим и пить пиво.

Вован потянул за ручку и застыл. Его нижняя челюсть отвисла до уровня пола – на пороге стоял Артем во фраке с бабочкой, бутылкой Мартеля в левой руке и пачкой презервативов в правой. На шее, поверх бабочки, болталась цепь пальца в два толщиной, по всей видимости золотая. В довершении ко всему этому, Артем был смертельно пьян, а лицо было все перемазано в каком-то белом порошке. Вован почему-то подумал, что это кокаин, а затем – что он сошел с ума (все-таки, не надо было вчера курить эти банановые корки).

– Собирайся – срыгнул Артем и упал в дверной проход

Тяжело вздохнув, Вован ухватился обеими руками за цепь на шее Артема и поволок его в ванную.

Полчаса спустя, Артем сидел в кресле на кухне у Вована, уставившись мутными глазами в холодильник. Он был весь мокрый с головы до ног, а под креслом уже собралась лужа мутной воды. В ней плавало то, что когда-то было бабочкой, но сейчас больше напоминавшее дохлую крысу.

Вован сидел напротив и ожидал, когда в расширенных зрачках друга появиться хоть что-то, говорящее о наличии в мокрой башке сознания. Винсент, как всегда, забился в угол и захлебываясь чаем-бормотухой с животным интересом наблюдал за происходящим.

Наконец взгляд Артема обрел выражение и тут же уткнулся в Винсента.

– Пшел вон, Счастливчик! – прошипел Артем.

– Т-т-ты ч-что, об-оборзел? – Винсент всегда начинал заикаться, когда волновался. – З-забыл, сколько м-м-не д-должен!?

Артем залез в карман пиджака и вытащил несколько мокрых и мятых тысячных купюр.

– Возьми, Счастливчик. Это за меня и Вована. А теперь – смойся! – устало произнес Артем.

Винсент схватил бумажки и пошуршал в комнату, по пути разглаживая их и бормоча что-то обидное.

– И замолчи там! – крикнул ему вслед Артем.

Вован сидел, молча наблюдая за происходящим. Он окончательно свыкся с мыслью, что бредит.

– Вован, не смотри ты на меня как баран на новые ворота, – прохрипел Артем – коньяку лучше налей себе и мне.

Вован не шевельнулся. Артем матюгнулся, встал и сам достал два стакана, по пути разбив пару тарелок, открутил крышку с бутылки и наполнил стаканы до краев. Один протянул Вовану: «Пей!»

Реакция отсутствовала. Вован думал о вчерашних бананах. Артем снова матюгнулся, встал, подошел к Вовану и, одной рукой открыв тому рот, влил туда содержимое стакана. Взгляд Вована сразу приобрел ясность, а выражение лица осмысленность.

– Что случилось? – выдавил из себя он

– Одевайся, по дороге все расскажу. – усмехнулся Артем – И дай мне какие-нибудь сухие шмотки!

Смокинг покоился в мусорном ведре. Друзья вышли из подъезда и наткнулись на Васю. Тот как раз поднимался по ступенькам и пил пиво «Красный Восток». Когда он увидел

Вову и Артема – его подлая харя расплылась в счастливой улыбке: «А, двоечники! Куда пошли? Небось бутылки сдавать?»

Артем улыбнулся в ответ и коротким ударом правой сломал Обезьяне нос. Василий как мячик скатился по ступенькам и скуля завертелся на заплеванном асфальте.

– Не кипиши! – успокоил Обезьяну Вован и, подумав, пару раз ударил его носком ботинка под ребра.

– Пойдем, некогда с ЭТИМ разговаривать, – поторопил друга Артем и направился к ярко-красному спортивному «Мерседесу» с открытым верхом. Автомобиль был припаркован так, что стоящие во дворе лавочка и столик оказались друг на друге. Из под этой новой конструкции торчала чья-то лысая башка.

– Подожди, я забыл кое-что! – крикнул Вован и рванулся к дому, выдергивая из-за пояса пистолет. Василий уже отполз за угол дома и с невозмутимым выражением лица наблюдал за происходящим.

Когда Вован забежал домой, Винсент сидел на кровати и с блаженным видом пересчитывал деньги. Увидев Вована, он скомкал купюры и прыгнул в спасительный угол.

Вован усмехнулся и направил дуло пистолета в лоб Винсента. Тот закрыл голову руками и начал заикаться. Вован подумал, перевел ствол на мягкие части тела горе-химика и нажал на спусковой крючок. Пять раз.

Когда Вован выходил из подъезда, Артем уже сидел в «Мерседесе», пытаясь одновременно завести машину и вытолкать из нее какую-то пьяную девку. Вован помог ему с последним (для чего пришлось тыкнуть ей в лоб стволом), плюхнулся на сиденье, и «Мерседес», урча и разбрасывая по двору остатки скамейки, покатился в сторону Комсомольского проспекта.

Глава 4. Все только начинается

Артем вел машину по проспекту Ленина. Одна рука лежала на руле, вторая сжимала бутылку Мартеля, из которой Артем постоянно прихлебывал. Вован рассыпал порошок по приборной панели и просто нюхал кокаин. Приближалась площадь Революции.

– Рассказывай! – потребовал Вован, уничтожая очередную дорожку

И Артем начал свой рассказ…

Итак, он сломал спичку, загадав желание, отшвырнул обломки в угол и… ничего не произошло. Артем обвел взглядом кухню и увидел лежащий на пыльном подоконнике коробок. Он задумался. Был ли здесь коробок? Мысли еще беспорядочным роем крутились в голове, а дрожащие пальцы уже тянулись к заветной коробочке. Артем схватил коробок, достал спичку и загадал свое самое сокровенное желание: «Хочу, чтобы родители были живы и здоровы, чтобы они оказались здесь!» Ничего не произошло. Видимо коробок лежал здесь уже давно.

Но что-то заставило Артема сломать еще одну спичку: «Хочу спортивный „Мерседес“, открытый, последней модели!» Опять ничего особенного не случилось.

Он подошел к окну… Весна, птички чирикают, бомж на травке спит, чей-то красный «Мерседес» под окном… Стоп!!! Это был спортивный открытый «Мерседес» последней модели!

Но почему первое желание не сбылось? Артем достал третью спичку и попросил ответа на этот вопрос. Ответ пришел в виде пергамента, на котором появились слова: «Сынок! Я вижу, ты вырос настоящим человеком. Ты всегда помнил мои слова… Мы очень любим тебя, но вернуться не можем. Ведь жизнь – это лишь маленький кусочек длинного пути, который рано или поздно должен пройти каждый. А волшебство… Волшебство – это всего лишь волшебство. Живи, сынок, и радуйся каждому мгновению, ведь каждое – неповторимо. Целую! Мама». Артем хотел перечитать письмо еще и еще, но буквы пропали, а пергамент стал обыкновенным листом формата А4.

Из глаз предательски побежали слезы. И впервые в жизни Артем не знал, чего он хочет.

– А дальше? – прошептал Вован

– А что дальше? Все остальное ты видел. Вот только откуда взялась эта девка в машине – не помню! – Артем перевел взгляд на друга – Да перестань ты нюхать эту дрянь! Столько дел впереди!

Сержант Петрухин стоял на площади Революции и скучал. Все водители видели его издалека и заранее снижали скорость и пристегивали ремни. Хоть бы одна сволочь проехала на красный свет! Так думал сержант, вглядываясь в ленту дороги, выискивая опытным взглядом злостных нарушителей. Вроде никого… Но что это!?

Красный «Мерседес», перестроился в левый ряд и едет не меньше 140 км/ч!!!

Придерживая фуражку левой рукой, Петрухин выскочил на дорогу и вытянул руку с жезлом. Автомобиль пронесся так близко, что выбил из руки жезл, и полосатая палочка, на радость водителям, улетела куда-то далеко. Онемевший сержант, провожая взглядом «Мерседес», успел заметить бутылку коньяка в руке водителя, а пассажир, по всей видимости, нюхал кокаин. Петрухин хотел запомнить номер, но номерной знак был какой-то не такой. Цифр в нем не было, только буквы, которые сержант едва успел разобрать – «ГОВНЮК».

Через полчаса сержант Петрухин, подобрав свою палочку, снова стоял и скучал. Странный «Мерседес» напрочь стерся из его памяти. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Память у сержанта Петрухина была хреновая.

Ноги несли Артема куда-то вперед… Босые ступни обжигала утренняя роса, трава неприятно щекотала пятки. Артем не знал, где он находится и куда бежит – вокруг было бескрайнее зеленое поле, знал только одно – надо бежать. Бежать, не жалея сил. Смахнув пот со лба, Артем оглянулся – Винсент не отставал. Он упрямо шагал за Артемом огромными двухметровыми шагами, волоча за собой винтовку с оптическим прицелом и злобно заикался. На Счастливчике была его привычная грязно-белая потная майка и «модные» серые панталоны с многочисленными заплатами.

Артем уже несколько раз останавливал Винсента, кидая ворох купюр через плечо. Винсент останавливался, бросал винтовку, аккуратно собирал деньги и только после этого продолжал преследование.

Но деньги у Артема кончились, а Счастливчик был слишком близко… Артем собрал последние силы и сделал мощный рывок. Остановился он лишь тогда, когда «дорога» кончилась – впереди была пропасть. Артем тяжело дышал, выплевывая из прокуренных легких порции горячего воздуха. Бездна манила своей черной глоткой. Тошнило.

Почувствовав тепло левым ухом, Артем резко обернулся – в траве сидел Винсент и прицеливался. Красная точка плясала на ухе Артема. Палец Счастливчика потянулся к спусковому крючку. Ухо уже жгло. Артем сплюнул и… проснулся.

Солнечный луч пробрался сквозь тонкую ткань шторы и щекотал ухо. Артем сел в кровати и вытер со лба капельки пота. Сон… Блин, пить меньше надо! Приснится же! Артем оглядел комнату – окно, шкаф, большая кровать, белоснежные простыни… Никого… Он спрыгнул с кровати, хотел отжаться, но не смог – свинцовый комок в голове притягивал ее к полу. Бросив эту дурацкую затею, Артем отправился в душ, по пути лихорадочно восстанавливая события прошедшей ночи. Получалось, в общем-то, не очень…

Сперва, вроде бы, был ресторан, потом – ночной клуб… хотя нет – сперва они купили квартиру… или все-таки ресторан??? Какой ресторан? А может ресторан был в ночном клубе? Кстати, в каком ночном клубе? Мозг категорически отказывался работать.

Где Вован? Артем стал шарахаться по многочисленным комнатам и искать… Наконец, отчаявшись найти друга, он побрел в ванную комнату. Впрочем, ванной комнатой ЭТО назвать было сложно – здесь умещался небольшой бассейн, душевая кабина, джакузи, стеклянный столик и раковина.

Глава 5. Винсент

Все дети рождаются одинаково хорошими, милыми и безобидными, и одному Богу известно, почему Винсент родился ублюдком. Он родился в маленьком закрытом городке в простой рабочей семье: отец – инженер на заводе, мать – домохозяйка, как и все домохозяйки проводящая время в домашних хлопотах и живущая мексиканскими (или какими там еще?) сериалами. Возможно именно эта любовь к мыльным операм и послужила толчком к выбору имени – Винсент.