Первоклассники

– Давай, Серега! – закричали из зала.

– Когда в товарищах согласья нет, – начал Сергей. – На лад их дело не пойдет, и выйдет из него не дело, только мука.

На следующей строке «Однажды Лебедь, Рак да Щука» под бурные аплодисменты всего зала на сцене появились живые персонажи. Первой появилась Щука. Зал затих, изучая ее, но вскоре послышались первые замечания:

– А у щуки-то два хвоста!

– Точно! Кто-то ей хвост разрубил!

Света пыталась идти еще более короткими шажками, почти не отрывая одну ногу от другой, но критики не умолкали:

– Уникум13! Ходячая рыба!

– Везти с поклажей воз взялись и вместе трое все в него впряглись, – продолжал декламировать Белов.

Теперь на первый план вышел Лебедь. Синичкин, потряс головой с перьями, помахал крыльями и, следом за Жижихиной впрягся в стоящую на сцене повозку.

– Что-то лебедь на гуся похож, – выразил свое мнение один мальчик, но на него сразу зашикали взрослые, а другой мальчик сообщил:

– Сам ты гусь лапчатый! Нормальный Васька лебедь.

Последним на передний план выдвинулся Федька. Страусов был в костюме человека-паука, только на груди у него вместо изображения паука была неровно пришита белая бумажка с рисунком рака. Рак был похож то ли на омара, то ли на кальмара, а скорее всего – на помятую вареную креветку. В общем, с первых рядов было видно, что рисовал рака не художник, а пришивал не портной. А на задних рядах рисунка вообще видно не было.

– Человек-паук! – закричали дети.

– Бэтмэн14! – поддержали другие.

Страусов понял, что не похож на рака и попытался сжать пальцы так, чтобы они стали похожи на клешни, и помахать ими. Но у него ничего не вышло, и он все равно остался человеком-пауком. Федька вспомнил фотографию своего персонажа и понял, что для того, чтобы быть похожим на рака, ему не хватает рачьего хвоста, восьми ходильных рачьих ног, и двух антенн на голове, поэтому дойдя до повозки, спрятался от зрителей за Лебедя, и встал на четвереньки.

– Из кожи лезут вон, а возу все нет ходу! – продолжал Белов. – Поклажа бы для них казалась и легка: да Лебедь рвется в облака, Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.

При этих словах Васька вытянул шею, поднял голову в перьях и замахал крыльями. Жижихина упала на пол и стала извиваться в поисках воды. Один первоклассник поверил артистке – он встал и предложил Свете бутылочку минеральной, но мама быстро усадила нарушителя на место. Чтобы спасти роль Страусов решил показать главное, что есть в его персонаже, то есть то, что присуще только раку, но не под силу никому другому, даже человеку-пауку. Федька решил пятиться. Сначала он пятился вместе с повозкой и даже метра два протащил назад Щуку и Лебедя. Но потом Лебедь совсем не по-лебединому лягнул его ногой, и дальше Страусов пятился один. Он пятился так усердно, так красиво, что многим начало казаться, что это действительно Рак. Послышались крики «Браво!». Но в это время сцена кончилась, и Рак с грохотом с нее упал. Взрослые испугались. Девочки завизжали. Роза Карловна подбежала к Федьке:

– Страусов! Ты не ушибся? Ты не ударился головой?

– Нет, – ответил Федька, потирая руками часть тела ниже спины. – Голову я не ушиб.

– Слава богу, – вздохнула учительница.

– Роза Карловна! Чем он вперед полз, на то и упал. А на что упал, то и ушиб, – пояснил Лебедь-Синичкин.

Все стоящие рядом заулыбались.

И тут со сцены раздался голос Белова:

– Кто виноват из них, кто прав – судить не нам; да только воз и ныне там.

Это были последние строки басни и конец номера. Зал разразился громкими аплодисментами и криками «браво». Концерт продолжился.

На следующий день Роза Карловна проводила с первым «б» разбор полетов:

– Первый блин у вас, первый «б» вышел комом. Щука двухвостая, пьяный человек-паук, который падает со сцены. Один только Лебедь на высоте. Ведущий естественно – тоже.

– Тоже двухвостый? – ехидно спросила Света.

– Тоже на высоте, – ответила учительница. – Спасибо Белов!

Белов поклонился.

– В общем, опозорили меня перед директором, – продолжила Роза Карловна. – Руководством школы принято решение дать нам возможность исправиться, загладить, так сказать, вину. Поэтому на следующем концерте в честь восьмого марта нашему классу поручено представить басню Крылова «Квартет». Называю исполнителей: Ведущий – Белов, Осел – Синичкин.

– А чего опять я? – обиделся Васька. – Да еще Осел?

– У тебя опыт актера, ты же Лебедя играл и играл прилично, – объяснила учительница. – Повторяю: Осел – Синичкин, Козел – естественно Козлов.

– А что сразу Козлов?

– А кто же Коля? – спросила Роза Карловна. – Продолжаю: Проказница-Мартышка – Жижихина.

Света заскрипела зубами.

– Ошибки нужно исправлять, Света! Мартышка – Жижихина, Соловей – Семенов, Косолапый Мишка – Страусов.

– Почему Страусов? – вскочил Федька.

– А кто же, Федор? Вся школа вчера видела, кто самый косолапый в нашем классе, – ответила Роза Карловна. – Так что молчи и учи!

– Что учить? – уже более миролюбиво спросил Федька, не вскакивая.

– Роль Косолапого Мишки, – ответила учительница.

– Так она же без слов, – возразил Федька.

– Учи движения! В твоих ролях это главное, – улыбнулась Роза Карловна.

Федьку обрадовало только одно – что в следующем концерте не придется пятиться. «Нужно учить косолапость» – подумал Страусов.

Вундеркинд

– Дети! – обратилась Нина Ивановна к своим первоклашкам. – Сегодня у нас первый день занятий и первый урок – математика! Мы будем учиться считать до десяти. Кто умеет считать до десяти, поднимите руки!

В ответ вверх взметнулся лес рук. Учительница пробежалась взглядом по рядам, пытаясь найти хотя бы одного учащегося, не поднявшего руку, но их не оказалось.

– Молодцы! Ну, если все умеют считать до десяти, то мы попробуем научиться считать до двадцати. Кто-нибудь уже научился считать до двадцати? Поднимите руки.

Из двадцати первоклашек руки подняли двенадцать. Проблемы со счетом до двадцати были у восьми – трех девочек и пяти мальчиков.

– А кто сможет сосчитать до ста? Руки!

Оказалось двое.

– А до тысячи?

Вверх поднялась одна рука.

– Очень хорошо! – похвалила Нина Ивановна. – Как зовут?

– Яша Коган, – ответил мальчик.

– Очень хорошо, Яша Коган! Прошу к доске!

Яша встал, поправил пиджачок и быстрыми шагами преодолел расстояние от своей парты до классной доски.

– А теперь все вместе с Яшей будут считать яблоки, – объявила учительница.

Она достала из шкафа деревяшку с дырочками и начала втыкать в нее палочки, к которым были приклеены картинки с нарисованными красными яблочками.

– Сколько у нас было яблочек? – спросила она, воткнув часть палочек. – Отвечает, – она посмотрела в журнал: – Петров!

Сидящий за последней партой лохматый мальчик неохотно встал, подтянул рукава пиджачка, который явно был ему мал и предположил:

– Наверное, восемь.

– А если подумать? – попыталась подвести его к правильному ответу педагог.

– Одиннадцать? – снова наугад предположил Петров.

– Двенадцать, – зашептали ему одноклассники.

– Двенадцать, – повторил Петров.

– Молодец, Петров! С третьего раза угадал, а надо знать! Садись! А теперь Коган добавит к нашим яблочкам еще пять. Поехали!

– Куда, Нина Ивановна? – спросил Яша.

– Яблочки добавлять. А ты куда собрался?

– На море, – ответила за него Лида Сидорова.

– Купаться любишь? – спросила учительница.

– Люблю, – ответил Яша.

– Тогда считай яблоки, а летом родители отвезут тебя в Сочи. Или в Таиланд? – спросила Нина Ивановна, как будто выведывала у Когана финансовое положение его родителей.

– В Турцию, – ответил Яша. – Это будет дешевле. А яблок стало семнадцать. – Он положил деревяшку на учительский стол.

– Тебе, Коган, наверное, не интересно яблочки считать? – поинтересовалась учительница.

– Не интересно, – смело ответил Яша.

– А что тебе интересно, я имею в виду считать? – спросила Нина Ивановна.

– Хотя бы себестоимость фруктового салата, например, – ответил Коган.

– Что? – опешила учительница. – Ты знаешь, что такое себестоимость?

– Да. Себестоимость – это затраты, понесенные на производство и продажу продукции, – ответил Яша.

– А давай! Считай свой салат! – махнула рукой Нина Ивановна. Яшин ответ поразил ее, и ей захотелось без промедления определить всю глубину его знаний.

– Сначала нам необходимо определиться, сколько порций салата необходимо приготовить, – начал Коган.

– А давай на весь класс! – учительница улыбнулась и топнула ногой. Некоторые ученики подумали, что она сейчас скажет «гулять, так гулять» и пустится в пляс.

– Хорошо! – согласился Яша. – Нам необходимо двадцать порций салата. По технологии одна порция должна составлять двести грамм, в том числе: шестьдесят грамм яблок, сорок грамм груш, пятьдесят пять грамм бананов и сорок пять грамм персиков.

– Не грамм, а граммов, – поправила его Нина Ивановна.

– Согласно рекомендациям министерства просвещения, подготовленным на основании выводов института филологии академии наук, в сочетании с числами позволительны, а, следовательно, не будут неправильными оба варианта произнесения и написания данной меры веса, то есть и сто грамм, и сто граммов. Равно, как и другой меры веса – и десять килограмм, и десять килограммов, – возразил Яша.

– Что? – учительница вздернула брови. – Что написано в твоих рекомендациях?

– Что в русском языке существует счетный падеж, или так называемая счетная форма, – ответил Коган. – Как правило, она имеется лишь у тех имен существительных множественного числа мужского рода, которые обозначают единицы измерения. И если перед таким словом стоит какое-либо числительное, то счетный падеж характеризуется нулевым окончанием, например, шесть грамм. Таким образом, словосочетание «сто грамм» представляет собой наглядный пример счетной формы. Хотя в подобных случаях нередко употребляются и явные родительные падежи. Например: тридцать граммов, пять килограммов и так далее. Следовательно, лексические сочетания типа «сто грамм», «сто граммов», «много грамм» или «граммов пятьдесят» считаются полностью равноправными и равносильными.

Нина Ивановна в ответ открыла рот, и некоторое время закрыть его ей не удавалось.

– Но у нас сейчас все-таки математика, а не русский язык, поэтому давайте продолжим считать? – пришел ей на помощь Яша.

Учительница наконец подтянула нижнюю губу к верхней и покачала головой сверху вниз, мол «давай!».

– Нам необходимо произвести двадцать порций салата, – увлеченно продолжил Коган. – Поэтому нужно будет приобрести полтора килограмма яблок…

Примечания