Бремя любви и размышлений

О книге. В своей книге стихов я отразил свои чувства и мысли о любви и жизни. Мой романтичный герой абсолютно откровенен с вами. Благодарю всех, кто прочитает их!

Колдовство

С утра я вглубь лесную поспешу

И колдуна с почтением попрошу.

Сегодня днём у чистого ручья,

Ты преврати меня в лесного соловья.

Я полечу к окну своей любимой

И буду петь там о любви счастливой.

Пусть в то мгновенье счастья бытия,

Она поймёт – ей нужен только я.

Около сада

Мы стояли с тобой, ветер дул нам в лицо,

Донося из садов запах девственных груш.

Мы стояли с тобой, позабыв обо всём,

В бесконечной любви и слиянии душ.

Может что-то не так, и напрасны слова,

Только разум не слышит сейчас голова.

Твои губы, целуя, в первый раз я шептал,

Как люблю тебя крепко, как об этом мечтал.

Ты мне вторила тихо, и поддавшись словам,

Мы позволили разом обнажиться телам.

Я упал на траву, ты упала со мной,

Скромно прятал глаза небосвод голубой.

И когда мы достигли смешения крови,

Про любовь говорили на ложе любви.

Простые слова

Простые слова мне не дали покоя,

Простые слова и совсем ни о чём,

Сказала ты тихо: «Как мил этот вечер,

И воздух наполнен студёным дождём!»

Взглянув на тебя и не думая долго,

Ответил я быстро войдя в разговор:

«А небо как будто в одежды оделось,

И тучи как платье наш радуют взор!»

Тут сумрак стеснение наше заметил,

И стал он темней в очертаньях своих,

И в мире не было с тобой нас счастливей,

В безлюдном проулке стоящих двоих.

К чему разговоры когда всё понятно,

И губы друг друга нашли в тот же миг,

Мы страстно с тобой целовали друг друга,

Журчал за околицей счастьем родник.

А как мы насытили губы любовью,

То за руки взявшись, брели по земле,

И жизнь вдруг стала такою понятной

В счастливой из всех ночной тишине.

Мёд

Лес стеной стоит очень красивый,

Тут деревьев растёт просто тьма,

В одном месте живут в разнобое

Дуб, берёза, красотка ольха.

Мы зашли в этот лес неслучайно,

Чтоб отведать природы продукт,

Тот, что в долгом труде своём пчёлы,

В соты ульев упорно несут.

Так на пасеке мы оказались,

Где в отрогах земной красоты,

«Это рай?» с восхищением спросила

Перед домом колодника ты.

Запах трав и жужжание пчёл,

Птичий слышен везде пересвист,

Танец ветра танцует на ветке,

В палисаде калиновый лист.

«Ты права!» – я ответил с улыбкой,

Тот, кто был тут, меня он поймёт,

И наелись с тобою мы вдоволь,

На природе насыщенный мёд.

А потом стоя в дальней чащобе,

Спрятавшись за малиновый куст,

Поцелуем слизал я мёд майский,

С твоих ало-малиновых уст.

Не зови меня

Не зови меня, очень прошу я,

Не вернётся любовь, что была.

Ты ушла от меня, и другому

Всю себя до конца отдала.

Я просил, умолял, чтоб вернулась,

Ты не слушала этой мольбы.

И убитый потерей любимой,

Я склонился под знаком судьбы.

Так зачем же ты вспомнила это,

Снова мучить меня начала.

Может в том поцелуе другого

Ты любви так и не обрела.

А когда в одинокой квартире

Заглянула ты в душу свою,

То вдруг вспомнила слёзы глотая,

Как сказал я тебе: «Я люблю!»

Ещё вспомнила нежные руки,

Голос мой от любви с хрипотцой,

И поняла, что счастье то было

Лишь в объятиях нежных со мной.

Не смогу

Не жди от меня слов прощенья,

Тебя я простить не смогу.

Лишь память о днях наших лучших,

В себе навсегда сберегу.

Как солнце встречали вдвоём мы,

Как рыбу ловили в пруду,

И сладость твоих поцелуев,

Забыть никогда не смогу.

И взгляд твой от счастья наивный,

И нежность касаний твоих,

И слёзы твои как росинки,

Не буду делить на двоих.

Наташа

Потеряла девственность Наташа,

Средь друзей нахальных поутру.

И теперь идёт она нагая,

Слёзы растирая на ветру.

И за что так с нею поступили,

Не спросивши, ласкою не взяв.

На полу заплёванном и грязном

Впятером, одежду разорвав

Кто, что делал – девочка не помнит,

До того ли было ей тогда.

Волосы с каштановым отливом,

Поседели вмиг и навсегда.

Не поможет грусть души глубокой,

Обрести покой в остаток дней.

Что ей делать, где найти ей выход,

Как тут жить, глядя в глаза людей.

У ворот дочурку мать заждалась,

Вдоль забора вянут лопухи.

У соседей гавкает собака,

И кричат надрывно петухи.

До реки девчоночка добралась,

Вымыла лицо речной водой.

Стеклышком, разрезав себе вены,

Долго мучаясь, покончила с собой.

Там нашли покойницу не сразу,

На лице блаженство и покой.

Не смирилась бедная девчонка,

Со своею сукою-судьбой.

Утро, солнце на небо взошло

Утро, солнце на небо взошло,

Как в классическом лучшем романе,

Мы мечтали с тобой – что другим не понять,

Лишь вдвоём раствориться в тумане.

Белый берег, песок, в полузыбке река,

Мы с тобой на пороге безумства,

А в хрустальной воде рыба тихо плывёт,

Вызывая в нас грешные чувства.

Свои страсти не скрыть нам под пеленой,

Разгулялись в нас смелые мысли,

Ветки ивы, с грустинкой касаясь воды,

Подчиняясь течению, повисли.

Ты и я, и любовь с нами вместе сейчас,

Хорошо только с ней нам с тобою,

О другом мы и думать не будем совсем,

Не прожить нам другою судьбою.

Стихи на ум мне не приходят

Стихи на ум мне не приходят,

Я их ловлю свои стихи,

Когда под вечер день уходит,

И в фонарях огни зажгли.

Когда влюблённые по парам

Расселись в парке городском,

Когда рабочие с работы

В пивной болтают о своём.

Когда мать сына распекает,

За двойку в чистом дневнике,

Когда цыганка на вокзале,

Судьбу читает по руке.

На девственный листок бумаги,

Строка легла, ещё строка,

Так мысль поэта закрепилась,

Возможно даже на века.

Старшему брату

Вот уже скоро год как ушёл ты от нас,

Перейдя за черту невозврата.

До сих пор не пойму, как случилось вот так,

Был, и нет у меня больше брата.

Ты мне был как отец и частенько ругал,

Коль почувствуешь запах спиртного.

И теперь как мне жить, ты ушёл, не спросив,

Разве не было хода иного.

Помнишь, в детстве с тобой завели голубей,

Ты так в небо хотел вместе с ними.

Как ты громко кричал, как отлично свистел,

Как махал им руками своими.

С глаз друзей у могилы не выпадет слёз,

Не любил ты, когда кто-то плачет.

Только твой младший брат неослабшую боль,

На бумаге за рифмою спрячет.

Что не воешь ночами седая волчица?

Что не воешь ночами седая волчица?

Мне не слышны от боли стенанья твои.

Видно Богом отмерен твой срок некороткий,

Ты последние дни отживаешь свои.

А ведь была когда-то ты сильной, красивой,

И могла за волчат своих насмерть стоять.

Только годы промчались крутой вереницей,

И от жизни тебе больше нечего взять.

Твои дети давно разбежались по норам,

Сыновья твои злобно на чуждых рычат.

Твои дочери взяли на себя твою ношу,

И рожают в лесах своих серых волчат.

Так запой же подруга последнюю песню,

Пусть враги этот зов, услыхав издали,

Донесут все легенду о старой волчице,

Всем до самого края свободной земли.

Одинокое, в женском обличии

Одинокое, в женском обличии

Утром летнего дня, не боясь никого,

Позабыв про законы приличия,

Одинокое счастье по улице шло,

Одинокое, в женском обличии.

Пело песню оно о прошедшей любви,

И о том с кем сейчас миловалось.

Эта ночь, бесподобная целая ночь,

От него ей в подарок досталась.

Может быть, он к ней завтра уже не придёт,

Тут гадай, не гадай, нет ответа.

Счастье женское этой ночью жило,

И ушло, лишь дождавшись рассвета.

Лежишь, всё думая о нём

Лежишь, все думая о нём,

А рядом муж заснул уставший,

Но тебе мил совсем другой,

Твоего тела не ласкавший.

Ты вдруг почувствовала вновь

Прилив неловкости щемящей,

И захотела так любви

Ни из кино, а настоящей.

Ты ночью встанешь в темноте,

А муж всё также будет спать,

И огородами уйдёшь,

Чтобы любви себя отдать.

А тот любимый дверь откроет,

И не спросив: а кто же там?

Ведь он же, как и ты страдает,

И ждёт той встречи по ночам.

Как страстны будете вы оба,

Как будешь ты его любить,

Потом домой вернёшься утром,

С мечтой всё это повторить.

Щеночек

Летнее утро, сука щенится,

Тело в клубочек скрутила,

Ветер залётный кудрит её шерсть,

Вот и щеночка родила.

Ну что такое – один вместо трёх,

Иль пятерых – как водилось,

Ну, так бывает порой и не раз,

Самка сейчас разродилась.

Милый красавчик – на маму похож,

Чёрненький, милый разиня,

Скоро хозяин к будке придёт,

И даст щенку его имя.

Будет малыш наш сиську сосать,

Незачем здесь торопиться,

А подрастёт, то по двору бегом,

С радостью будет носиться.

А когда вырастит и станет псом,

То свой ошейник оденет,

Будет он сторожем в дворе большом,

Трудности все одолеет.

Ну а пока, щенок, мысли оставь,

Радуйся детству и жизни,

Нечего трогать за лапу судьбу,

Выкинь недетские мысли.

Отпусти ты меня, отпусти

Отпусти ты меня, отпусти,

Мы с тобою так много прожили,

Что когда я хочу удивить,

Говоришь ты, что всё это было.

Отпусти ты меня, отпусти,

На заре я уйду одиноким,

Ничего не возьму у тебя,

И забуду в измене упрёки.

Отпусти ты меня, отпусти,

Я уйду к молодой и красивой,

Будем жить с ней в любви и добре,

И со мной она будет счастливой.

Отпусти ты меня, отпусти,

Покорюсь я злосчастной судьбе,

И когда мне всё, всё надоест,

Я вернусь к тебе – бывшей жене.

Тани больше нет

Я сегодня с сестрой в разговоре,

Вдруг спросил: «Как у Тани дела?»

А сестра, помолчав для приличия,

Мне сказала: «Она умерла!»

«Как?» – глупее не было вопроса,

Но случились такие дела,

Тани нет, но она только была,

Пока мне не сказали: «Ушла!»

И тогда унесла меня память,

Лет на сорок с чуть малым лишком,

Когда я находил только повод,

Чтобы к Тане пройтисся пешком.

То заданья домашнего нету,

То учебник утерян был вновь,

Таня девочкой была не глупой,

Понимала, что это любовь.

А когда мне четырнадцать стало,

То в весеннем в цветах всём саду,

Я, краснея, признался Татьяне,

Как безумно её я люблю!

Ничего не сказала Татьяна,

Без ответа признанию в любви,

Вдруг, ушла от меня, не услышав,

В моём сердце кипения крови.

Я остался тогда одиноким,

Попав в плен неоконченных фраз,

Не поняв, в чём ответ был Татьяны,

«Я подумаю!» или отказ.

А потом вдруг внезапно с семьёю,

В другой город умчалась она,

Я её как росток любви первой,

Не забуду уже никогда.

Лето, солнце, загораю

Лето, солнце, загораю,

И улыбки раздаю,

Запах тины нос мой гложет,

Я у озера стою.

И девчонки молодые,

Нашептав друг другу слов,

Всё гадают и гадают,

Сколько дяденьке годков.

Мне, которая, по нраву,

На меня и не глядит,

На вопросы о знакомстве,

Нос презренно воротит.

Так красива, но сердита,

Как всё это ей к лицу,

Только мне тут не понятно,

Я не люб ей почему?

Может ей не интересны,

Мысли мужиков седых,

Как же завладеть мне сердцем,

Сих красавиц молодых.

И задавшийся вопросом,

Подошёл я к ней с лица,

И сказал почти что нежно:

«Будешь скоро ты моя!»

Засмеялась она громко,

И презрев мои слова,

Обожгла красивым взглядом,

И к себе домой пошла.

Я догнал её в дороге,

И спросил, всё, не тая:

«Почему тебе не мил,

В чём же тут вина моя?»

И ответила красотка,

Словно вдарила под дых

«Не люблю я очень наглых

Мужиков немолодых!

Ты себе найди по году,

Своих лет и поскорей,

И её любви словами,

И делами обогрей!»

Проводи ты меня до ворот

Проводи ты меня до ворот,

Под созвездием небесных медведей,

Мы послушаем музыку танца,

Из окна наших добрых соседей.

Я сегодня уеду опять,

А на сколько, я даже не знаю,

Но не в первый уже это раз,

Ты меня провожаешь родная.

Поезд, база, большой вертолёт,

А потом рядом с печкой кровать,

И тоска по тебе каждый день,

К ней никак не хочу привыкать.

Не затмят цвет твоих карих глаз,

Даже трудные будни мои,

Буду думать о них я всегда,

В бесконечных объятиях ночи.

Любви твоей просить не буду

Любви твоей просить не буду,

Хоть и томлюсь, меня пойми,

Вопросом сердце разрывая,

По жизни дальше с кем идти?

Сам знаю, что меня не любишь,

Не стал я с этого сильней,

Но не женюсь на не любившей,

Мне будет только тяжелей.

А ты всю жизнь с нелюбимым,

Как крест с собою пронесёшь,

На жизнь, оглядываясь позже,

Как я любил тебя – поймёшь.

Я парнишкой очень любил риски

Я парнишкой очень любил риски,

И порой к чему иду – не знал,

Ставил я на карту свою жизнь,

Но Господь сберёг – не проиграл.

Молодость – она глупа, по сути,

В ней не знаешь завтра, что там ждёт,

Может, во дворец войдёшь, богатый,

А быть может, ляжешь тихо в гроб.

Словно лес, судьба моя грешная,

То поляна, светом вся полна,

То чащоба, ничего не видно,

А в кустах добычи ждёт змея.

Но до старости мне повезло, дожил я,

И хожу степенно, не спеша,

Но те дни, что с риском вспоминая,

Мне вернуться хочется туда.

Ушёл мой день

Ушёл мой день,

Пришло ненастье,

А мне не холодно,

Но где-то счастье.

Играет, но совсем с другим,

Мне стало вдруг,

Всё вдруг понятно так,

Но никого вокруг.

Что ждать не знаю,

Иду один и ем один,

Я сам себе и друг,

И сам себе я господин.

В любви я тоже,

Обхожусь мечтами,

Но радости в том нет,

С бессонными ночами.

Я не хочу людей пускать,

До сердца и души своей,

С их лживыми словами,

И поиском страстей.

Мне это вовсе ни к чему,

И им меня не жалко,

Я для людей уже не друг,

И мне от этого печально.

Слёзы

Слёзы плавно текут по глазам,

По щекам всех когда я обидел,

И на сердце моём эта боль,

Я хочу, чтоб никто не увидел.

Но года всё идут, а слёз больше,

И о людях в один я в тиши,

Думаю, чтоб меня все простили,

И поняли, нет злости души.

Я ведь жизнь прожить всё хотел,

Добрых слов для других раздавая,

Но грубил даже лучшим друзьям,

Они плакали, слёз не скрывая.

А понятно мне всё лишь сейчас,

Низко голову в грусти склоняю,

Слёзы тихо текут по щекам,

На невинную землю спадая.

Катя мечтает о любви

Быстро мчится поезд,

Не пойму мы где,

Я на нижней полке,

Тут лежу в купе.

А на верхней полке,

В облаках витает,

В двадцать лет Катюша,

О любви мечтает.

Вроде есть дружочек,

Даже целовались,

Но в любви друг другу,

Так и не признались.

Провожал её он,

Но опять молчал,

Слов: «Тебя люблю я!»

Так и не сказал.

Катя! Ты парнишку,

Сильно не кори,

Если он не любит,

Ты его прости!

Может он в себе тут,

Хочет разобраться,

И тебе здесь нечего,

В поезде бояться.

Подожди звонка его,

Он ещё признание,

Выскажет – я верю,

Успокой дыханье!

Ну, а если, я не прав,

Значит тут судьба,

Не было любви,

Лишь одна игра.

Только в твои годы,

Так грустить нельзя,

Будут ещё парни,

Грустно, что не я.

Ох, как грустно, что кончилось лето

Ох, как грустно, что кончилось лето,

Для любви таких полных ночей,

Что теперь не забыть мне надолго,

Всё что было – всё до мелочей.

Как ходили с тобою подолгу,

И смотрели друг другу в глаза,

Тихо радуясь лунному свету,

Полных звёзд над собой небеса.

Нам казалось, оно будет вечным,

Этих чувств, приходящих, тепло,

Но закончилось счастье и с летом,

Расставание с тобою пришло.

Я ведь думал, что ты не вернёшься,

От меня вновь к тому, кто твой муж,

Говорил о любви я не мало,

Уводя от людей тебя в глушь.

Где оставшись вдвоём, мы с тобою,

На траве под деревьев теней,

Разрывали чащобы лесные,

Криком в нас безудержных страстей.

И теперь мне осталось лишь только,

Кинуть землю на гроб всей любви,

Закопав его только руками,

Изодрав свои пальцы в крови.

А потом буду я на могилку,

Эту часто сюда приходить,

Ведь любви уходящего лета,

Мне в себе уже не остудить.

Жизнь не жалость

Жизнь, не жалость, а скорей жестокость,

Ты один в просторах пустоты,

Обрети скорей в себе побольше силы,

Чтобы с жизнью быть всегда на ты.

Ей не следует отмерить послаблений,

С ними будет ей трудней теперь – поверь,

Ну а ты, готов к судьбы ударам?

Если да, раскрой пошире дверь.

Ну а если, не получится ответа,

Ведь от жизни хочется добра,

То ты не получишь этой форы,

Перед нею – крепкая стена.

Соберись – вперёд, сжав кулачища,

И иди на бой, пока в глазах есть свет,

Я мужчина, а это уже много значит,

И такой теперь на всё ответ.

Прости за то, что в день ненастный

Прости за то, что в день ненастный,

Я был так груб, хоть и не смел,

И взять тебя тогда с наскоком,

Таков решил: был мой удел.

Себя совсем тогда не помнил,

Лишь тела твоего хотел,

Отбросив ласки, мёд прелюдий,

Я вдруг как будто озверел.

Тебя хотел я рвать на части,

Забыв запас всех нежных слов,

И даже может, сделав это,

Я б успокоиться не смог.

Прости за то, что ты хотела,

Забыть, что было в нас двоих,

И много лет осадком севший,

В моей душе грусть глаз твоих.

Я вновь запел с тоской глубокой

Я вновь запел с тоской глубокой,

Стоит холодный песен зал,

К моему пенью охладели,

Я знал об этом и молчал.

Но я вернулся, ни к молчанью,

И вот уже опять пою,

И всем кто ждал и меня слышит,

Сердца энергией залью.

Бурлит вся жизнь во мне вулканом,

На землю лавой изольюсь,

К безмолвью тихому своёму,

Я никогда уж не вернусь.

Ручеёк

Я стал набожным и молюсь,

Лесам, полям и ручейку,

Который, маленький совсем,

Играет с ветром на бегу.

Он радостный и мне понять,

Довольно просто здесь его,

И я, с ним рядом, забегая,

Вмиг отрекаюсь от всего.

Мой ручеёк играет с камнем,

Его края водой полны,

И я, про возраст забывая,

Весь счастьем полон от игры.

С тобой сейчас слуга водицы,

Обрёл душевный я покой,

И расставание не скоро,

У нас случится, друг ты мой.

Ты меня ждёшь, я приеду

Ты меня ждешь, я приеду,

В зной или сильный мороз,

Чтоб передать тебе тёплый,

Нежный привет от берез.

Дни затянулись неделей,

В сердце застряла тоска,

Только я знаю, что ждешь ты,

Сидя у края крыльца.

Чтобы при встрече меня ты,

Смогла покрепче обнять,

И усадив за наш стол,

Голод дорожный унять.

И как всегда будет банька,

Где, не поддавшись словам,

Тело, отмывши от пыли,

Волю доставим губам.

Будет тут всё, что ты любишь,

В банной тиши с чистотой,

Ведь не напрасно ты ждала,

Встречи в разлуке со мной.

Я сегодня немного расстроен

Я сегодня немного расстроен,

Сам себя всё понять не могу,

Я общался тут с давней знакомой,

И вдруг понял – её я люблю.

Я и лишнего выдал немножко,

Не держа на всех женщин обет,

Но понял, что она в моём сердце,

Даже более двенадцати лет.

А она со своими словами,

Как обычно: «Ну как там дела?»

Я ответить хочу лаконично:

«Я хочу, и одну лишь тебя!»

А она всё своё говорит мне,

«Преуспел как ты в жизни своей!»

Ну, к чему мне все эти успехи,

Я хочу, что ты стала моей.

Понимаю – своя жизнь сложилась,

Есть супруг, да и бизнес неплох,

Только время уходит – пойми ты,

Сколько жить нам осталось – плевок!

Так отбросим скорее одежды,

Кинем в бой без прикрытий тела,

Позабудем о мудрости жизни,

Отдадимся друг в другу сполна.

Я готов, да и вижу ты тоже,

Прекрати мне про жизнь говорить,

Целомудрию хлопнем по носу,

И начнём же друг друга любить.

Конечно, грустно провожать

Конечно, грустно провожать,

Вперёд бегущие года,

В них есть и то, что не забыть мне,

И позабыть бы навсегда.

Но о прожитом не сожалею,

И поделюсь сейчас советом,

Чего бы в жизни не случилось,

Ты оставайся человеком.

Который с трудностью столкнувшись,

Не испугавшиеся размаха,

Сам справится, преодолеет,

Не убежит, дрожа от страха.

А если вдруг беда случится,

Он не замкнётся сам в себе,

Беду, возьмёт, преодолеет,

И будет жить назло судьбе.

Снеговички

Ковид Землю захватил,

Мир остался не у дел,

И конечно же и я,

Вместе с всеми заболел.

Привезли меня в больницу,

В сердце, что там нашли,

В Центр кардиологии,

Томский срочно привезли.

Положили на кровать,

Чистую, лежи, молчи,

Очень добрые глазами,

Белые снеговички.

Стали капельницы ставить,

И лекарства мне давать,

И уход такой прекрасный,

Рай, не жизнь, хочу сказать.

Я конечно уже старый,

И ворчал, но без печали,

Но мои снеговички,

Мне улыбкой отвечали.

Я надеюсь скоро выйду,

И здоровым точно буду,

Только я снеговичков,

Никогда не позабуду.

Мир спасают эти люди,

От заразы мировой,

Сами тоже ведь болеют,

Каждый день идут как в бой.

Я желаю вам от сердца,

И от всей своей души,

Очень крепкого здоровья,

Милые снеговички.

Глупая планета

Посвящаю работникам Кардилогического центра г.Томска (ковидное отделение) с благодарностью за их труд!

Где то там, в созвездьях,

В общем, это нашем,

Глупая планета,

В общем, была здесь,

И на ней людишки, в общем,

Мы тут жили,

Гадили машинами,

Но побольше без.

Думать не хотели,

А зачем всё это,

Поживём, умрём,

Что ещё нам ждать,

Дети, что родились,

Тоже так поступят,

Внукам на планету,

Точно наплевать.

Ну а тех, кто громко,

Защищал планету,

Не любили люди,

Становясь всё злей,