Чих ищет сокровища
Евгений Хохряков
Чих ищет сокровища
Пролог
Покачивая бортами, лодка неумолимо удалялась от своих хозяев. Она отдалась на волю волн и даже не думала о том, что путешественники остались без средства передвижения.
– Вот это да! – восхитился неунывающий Броня, проводив взглядом уплывающую лодку. – Я, типа, балдею вообще! Теперь нам останется только плот колотить. Топор-то ты взял? – обратился он к приятелю Пашке Снегирёву по прозвищу Снегирь.
Топора не было. Понятия, что делать дальше, тоже не было. Но и желание пропадать отсутствовало так же.
– Я заметил чуть левее нашего места ель большую. Пошли к ней. Под её лапами и переночуем. Не думаю, что вода будет прибывать сильно, – решил Пашка. – До нас она не достанет. А еловый лапник от дождя, если вдруг нагрянет, защитит.
– Ты, Снегирь, походу, книжки читаешь? – улыбнулся Витька. – Умные они у тебя.
– Можно подумать, ты не читаешь, – закидывая рюкзак за плечи, ответил Паша.
– Не-е, не читаю, – не смущаясь, признался Броня. – Я больше по справочникам, по ютубам да по стрелялкам. Что толку с художественной литературы?
– Вот сейчас и узнаем, – буркнул Паша. – Не думаю, что Джек Лондон или Арсеньев врали про жизнь в тайге.
– Кто такие, почему не знаю? – пристраиваясь идти за Пашкиной спиной, сказал Броня.
– Тёмный ты человек, Виктор! – его же словами ответил Пашка. – И что ты делал четыре года в школе? Только время потратил.
– Не скажи! – захохотал Витька. – Если бы не школа, я бы на этот вот остров не попал, с Чихом бы не подружился.
Он погладил пса по носу. Щенок Чих теперь ехал в рюкзаке. После того, как Броня водрузил флаг над островом, место в мешке освободилось и даже очень пригодилось: идти ночью через кусты, неся на руках собаку, было бы неразумным. Вот и устроился пассажиром гроза всех окрестных кошек за спиной старшего товарища.
Ещё утром парни и не подозревали, что судьба занесёт их на необитаемый остров. Они просто хотели сплавать на лодке на рыбалку. Как говорится, сплавали. Тут тебе и гроза образовалась, и наводнение. И аккумулятор у телефона разрядился. Да и вообще оказывается, без мобильной связи мир становится не шире того горизонта, который охватывает твой взгляд.
Внезапно, что-то большое выскочило из-под очередного куста, громко захлопало крыльями и взмыло в небо.
– Туши свет! – застонал Броня. – Это не леший был случаем, а, Пашка?
– Я думаю, он самый! – пошутил Снегирь. – Он сейчас ещё Кикимору на подмогу позовёт. Болотную. Чтоб нам скучно не было. Не боись – ночная жизнь она и на острове есть.
Буквально через пару минут, ребята увидели перед собой какое-то чёрное пятно. По внешнему облику оно сильно напоминало … избушку!
Никто из них никогда не видел зимовья. Иначе они с первого взгляда узнали бы это приземистое, неказистое, с односкатной крышей строение.
Да, это было старое, замшелое и даже поросшее кустами, зимовьё. Рядом с ним виднелся небольшой навес.
– Не фигассе! – прошептал Витька. – Если сейчас ещё и бабушка Яга на крыльцо выйдет, я тут со страху умру!
– Угу! Вон, видишь, у крыльца ступа стоит? – усмехнулся Пашка, тыкая рукой в какой-то цилиндрический предмет возле навеса.
– У тебя шутки, Снегирь, как у Фредди Крюгера, – Броню, такого непрошибаемого и бронированного в школе, передёрнуло. То ли от влажности вечерней, то ли от увиденного. Честно говоря, таинственная избушка, наводнение, безлунная ночь и неизвестность кого угодно могут повергнуть в дрожь.
– Ладно, Витька, мне самому страшно, – признался откровенно Пашка. – Чё делать-то будем?
– Думаю, что надо бы как-то факел сделать, да в дом проникать, – подумав, ответил Витька.
– Мимо! – заключил Паша. – У нас для факела ничего нет. Кроме спичек. Ни тряпок, ни масла, ни бензина.
– Бр-р-р, – пробурчал Витька. – Не стоять же здесь всю ночь?
И он шагнул к навесу, от которого фактически ничего и не осталось, кроме полуистлевших дранок на крыше и берёсты, куски которой покрывали крышу от дождя…
Приключение, которое шло по пятам за путешественниками, довольно потёрло руками. Наступал самый интересный момент во всём путешествии на необитаемый остров.
А начиналось всё буднично. Как это бывает в небольших городках. У речки.
Глава первая
О том, как герои повести случайно находят древний сарай в зарослях у реки. То, что было внутри сарая, привело друзей в полный восторг
Вы думаете, что приключения выдуманы писателями? А вот и нет! На самом деле, любое приключение это новый портал для перехода из одного состояния в другое. Так устроен наш мир.
Вот шли вы, например, спокойно, никого не трогали, по берегу тихой речки, что омывает небольшой городок. Или продирались сквозь заросли тальника и шиповника, возникавшие на пути. Или просто шли в магазин за хлебом. И задача у вас была совсем не поиск приключения, которое может вас привести совершенно в другое место, в другое время, к другим людям, которых вы никогда не знали. И вряд ли бы узнали, если вдруг случайно не перешагнули невидимый и неощутимый портал. Герои нашей истории тоже совершенно не подозревали, что за одним из кустов багульника находится самое настоящее приключение!
Оно уже давно поджидало ребят, сидя на крыше сарая. Каждый день сидело и поджидало! Честно говоря, никто не знал про этот сарай. Он почти полностью зарос травой и кустами. Так что и с десяти метров его не разглядишь. Особенно с учётом того, что крыша у сарая была плоская, а сам он находился в глубоком овражке. Поэтому даже торчать над кустами было нечему: верхний край оврага нависал над крышей почти на метр. А если уж совсем признаться, приключение хотело быть неожиданным и довольно опасным. А каким другим оно ещё бывает? Только таким, что, может быть, ему лучше было бы и вообще не случаться? Вот и наше приключение, удобно умостившись среди бурьяна, с любопытством и надеждой наблюдало за мальчишками, которые беспечно направлялись навстречу ему.
Двоюродные братья Витя Броничев по прозвищу Броня и Паша Снегирёв, в школьном обиходе известный как Снегирь, не строили никаких планов, просто спокойно шли по поляне к берегу тихой речки. Как и положено в настоящей жизни, приключение началось внезапно. Наши герои легко скатились с края оврага на непонятное строение. Поднялись на ноги и сделали несколько шагов…
Они даже не успели понять, что это было: внезапно земля под ними провалилась, и друзья полетели вниз, неизвестно куда. В кромешную темноту. Казалось, летели они долго-долго. Пока не упали на что-то мягкое. Скорее, пушистое. В некое облако, которое мгновенно окутало их пылью. Она забила рот, нос и глаза плотным облаком. Сначала даже стало трудно дышать, и парни начали дружно чихать и отплёвываться.
Броня первым протёр глаза. Но это ничуть ему не помогло – кромешная тьма окружала его. Он покрутил головой, пытаясь понять: это пыль запорошила глаза, или они оказались в подземелье?
– Ничего себе мы рухнули! – раздался вдруг в темноте голос Снегиря. – Ты глянь, какая высота!
Броня послушно и поспешно задрал голову туда, где, по идее, должна была быть дыра, в которую они провалились.
То, что он, обрадованно увидел, нельзя было назвать «дырой». Высоко над головой (Броне показалось, что вообще на такой высоте лишь Луна бывает) еле светилось некое подобие отверстия. Что-то переплетённое беспорядочной сеткой непонятного происхождения.
Ему потребовалось время, чтобы сообразить, что сетка не что иное, как сплетение корней кустов и остатков крыши какого-то сооружения, куда они попали самым чудным образом. Постепенно глаза привыкли к темноте, и стало ясно, что в подземелье не так уж беспросветно темно – совсем рядом светилась узкая вертикальная полоска. Не сговариваясь, ребята кинулись к ней, и через несколько шагов натолкнулись на … дверь!
Они навалились на неё. С душераздирающим скрипом створки поддались, и вскоре друзьям открылась прекраснейшая картина: песчаный берег, зеленовато-синяя водная гладь речной заводи и синий берег далёкого острова.
Эти места они знали давно. Не знали только о самом сарае. Выскочив на свободу, Броня со Снегирём от радости закричали во всё горло. Потом начали крутить колёса на руках. Потом погладили мелкую волну. И лишь затем оглянулись на «тюрьму», из которой им удалось вырваться.
Это был обычный сарай. Из широких, тёмных от времени, досок. Они осторожно вернулись к двери. Словно в сарае могло обитать неизведанное чудище. Чудища, конечно, никакого не было. Зато была … недостроенная лодка!
Почему-то вид лодки окончательно успокоил ребят. И расстроил приключение: оно ожидало более панической реакции пацанов. Всё же, портал в неизвестность чаще всего приводит людей в трепет. Но этих товарищей, скорее всего, напугать было не так-то просто. Приключение криво усмехнулось и скрылось в зарослях боярышника, что рос у одной из стен сарая.
Осмелевшие друзья зашли в сарай. В нём, кроме лодки, было много досок, брусков, виднелся старый верстак, валялись истлевшие тряпки. В углу, там, куда они рухнули с крыши, была размётана в пыль куча сопревшей травы. Скорее всего, когда-то здесь находилась большая копна сена. На неё и приземлились братья.
При внимательном осмотре, ребята решили, что лодка, вообще-то, достроена полностью. Вот только она или рассохлась, или её не успели законопатить. Щели между досками в бортах были почти в палец шириной!
– На такой конструкции не уплывёшь далеко! – внушительно сказал Броня, пробуя пошатать лодку за борт.
Сразу стало видно, что у него в голове уже сложился серьёзный план о применении этого судна по прямому назначению. Получалось, что скоро она поплывёт. А с ней поплывут ученики пятого класса Павел и Витя. Другой вариант развития событий не предусматривался. Скорее всего. С учётом Брониного характера можно было предположить, что срок будет коротким, работа скоростной, а результат неизвестным.
Тщательно поправив кусты и траву, убрав все следы пребывания, ребята поспешили домой, по пути обсуждая такую великолепную находку. Броня соображал не хуже компьютера. На бегу он доложил, что им срочно нужно найти или паклю, или старые тряпки и много вара или гудрона.
– Откуда ты всё знаешь? – поразился Паша.
Витька даже остановился от такого вопроса:
– Снегирь! Интернет это ж не только игрушки. Это ещё и огромная свалка самых разных советов. Кое-какие запоминаются. Неужели ты только сейчас, от меня, это услышал?
И он заржал, как лошадь. И помчался дальше – намечавшееся приключение не собиралось долго ждать.
Глава вторая
Появление третьего героя. Он был мал, весел и светился самым рыжим цветом, который только могла придумать природа для маленького щенка
Здесь самое время рассказать о героях этой повести. Потому что, кроме Снегиря и Брони, есть ещё одно существо, не сказать о котором просто невозможно.
В прошлом году это существо появилось у Павла Снегирёва в доме. Его притащила мама. Она вечно кого-нибудь притаскивала с улицы. Просто не могла пройти мимо чужой беды. Однажды у них появился некий чижик с вывихнутым крылом. Махонький такой, молоденький! Наверное, учился летать да и вывалился из гнезда, прежде чем научился управлять крыльями.
Пришлось родителям самостоятельно вправлять птичье крыло, а Павел Снегирёв кормил птенца с руки разными крупами. Сначала он приволок вермишель из кухни, потом гречку. Но птица только головой мотала от такой еды. Тогда мама принесла какие-то мелкие семена из магазина. Гость с удовольствие поел.
Прожил он у них почти неделю. Потом мама его отнесла под то дерево, под которым и подобрала. Надо было видеть, как на птенца накинулась чижиха! Наверное, его мать. Она так и летала, так и летала вокруг, пока Паша с мамой не отошли подальше. При этом чижиха что-то гневно чирикала. Паша ещё подумал, что, наверное, это папа встретил их. Уж слишком сурово отчитывал ребёнка. Совсем как старший Снегирёв.
Хотя родными сёстрами были мамы Витьки и Пашки, но их мужья по характеру походили друг на друга как братья. Отец Брони – был так же суров и скор на расправу. Витька часто жаловался на него. И говорил, что их отцы – два сапога пара.
Следующим гостем был кот. Ужасный и грязный. Мама сказала, что он провалился в открытый люк на улице и орал там. А все люди проходили мимо.
– Ты полезла в люк? – удивился папа.
– И ты бы полез! – отрезала мама, отмывая кота на кухне в раковине. Папа в ванну их не пустил, заявив, что это его ванна и всяким пришлым котам в ней делать нечего. Кот прожил у них тоже неделю. И его отнесли к папиным знакомым. Потому что у мамы от кошачьей шерсти случилась болезнь – стали чесаться глаза, и она при этом громко чихала.
Третьим уличным пришельцем случился … щенок!
Это был …
Это был даже не праздник!
Это … Да таких слов не бывает, чтобы сказать, что ты испытываешь, когда к тебе в дом приносят маленькое, ушастое и хвостатое серо-буро-малиновое от грязи существо, которое доверчиво лижет мамину руку и недоверчиво смотрит на всех остальных!
– Я правильно понимаю, что сейчас будет концерт на тему «я хочу его оставить»? – раздался недовольный голос папы.
Паша аж задохнулся от возмущения! Сравнивать настоящую собаку с каким-то чижиком или котёнком? Это как-то даже неприлично. Конечно, и те двое «гостинцев» места не заняли бы много. Однако причины того, почему мама вернула их, были вполне справедливыми. Но отправлять маленькую собаку снова на улицу?! Вот, просто так взять и вернуть в подворотню?!
У Паши навернулись слёзы на глазах. Он даже швыркнул носом, не произнося не единого слова. Он стоял в прихожей, ковыряя носком тапка доски пола и сопел, готовясь к длительной осаде родителей. В защиту беззащитного существа. В защиту собаки.
Спор не успел начаться как тут же и закончился. Потому что мама снова взяла щенка на руки и понесла его в ванную. Это означало, что она нарушила сразу два правила: не мыть уличных гостей в папиной ванне и не оставлять зверушек дома. Ведь если она решила отмывать «потеряшку», значит, щенок останется в доме! Если у мамы, конечно, опять не будет какой-нибудь причины отказаться от подкидыша, как это случилось с котёнком. Вдруг чих нападёт, чесотка или слёзы из глаз.
Из ванной, наконец, вышли мама и щенок. Вернее, вышла, конечно, мама. На руках она несла закутанного в полотенце рыжего красавца: мама додумалась высушить его феном, поэтому собаченция получилась пушистой и светящейся изнутри. Даже уши у него просвечивали насквозь под лучом заходящего солнца, заглянувшего на кухню через незашторенное окно.
Самое забавное, что теперь, в отличие от мамы, чихал щенок. Он смешно морщил коричнево-чёрный нос, закрывал глаза и чихал так, что вся голова, казалось, дребезжала.
– Это ему шампунь в нос попал, – пояснила мама. – Говорила ему – стой спокойно! Так нет, везде свою носопырку запихнёт.
– Собака какая-то чихоточная попалась, – сокрушённо отозвался папа. – И долго этот Чих так будет чихать?
С этой самой минуты и появилось имя у щенка. Не сговариваясь, все – мама, папа и Павел Снегирёв стали называть нового друга Чихом. Нужно ли говорить о том, что собака тут же поселилась в небольшом доме на окраине города? Конечно, не нужно. Потому что Чих поселился. И стал равноправным членом семьи.
Правда, первым делом Пашин папа заявил, что не допустит, чтобы этот «осколок солнца» жил у них в доме:
– Место собаки во дворе! Она должна охранять нас!
Паша с сомнением посмотрел на щенка. Ещё непонятно – кто кого должен охранять: щенок, размером с валенок первоклассника, или здоровенный папа?
На следующее утро в гости к Снегирю пожаловал его брат, Витька. Они собирались сгонять в лес за грибами. Он по привычке уткнулся в свой телефон, читая что-то своё, ожидая, пока Паша соберётся. И тут у дверей раздалось пыхтение, и в комнате появился … щенок. Он тогда уже вполне освоился в квартире и был даже несколько бесцеремонным. Ходил где хотел, спал где сон заставал, еду таскал под диван или прятал под вешалку.
В общем, получился полноправный член семьи со своими тараканами в голове.
– Это чё за чудо?! – вскрикнул от неожиданности Витька. – Ты где такого надыбал?
И он как стоял, так и рухнул на колени перед рыжим существом.
– Ах ты, какой карапузик, рыжик-пыжик! Какие мы маленькие, славненькие …
Витька мгновенно стал похож на уменьшенную копию Пашиной мамы. Та вот именно такими же словами «портила настоящую собаку», как сурово сообщал папа. Щенок молчаливо вырывался из рук мальчишки, болтая ушами и скребя всеми четырьмя лапами по домотканой дорожке, что протянулась от входа в дом до самого зала.
– Как назвал? – спросил приятель Пашу.
– Папа назвал Чихом! – пожал плечами Павлик.
– Вы офигели?! – поразился Витя. – Такого прекрасного пса назвать каким-то Чихом? Давай переименовывать, пока он не успел привыкнуть к своей кличке. Например, Матрос?
Паша покачал головой:
– Папа не согласится! – ответил он. – Ему нравится это имя. Ведь он сам его придумал. Да и маме нравится. И мне нравится. Смешная. Ни у кого такого нет в городе. А твоих Матросов да Барсиков в каждом дворе полно.
Словно поняв о чём идёт речь, Чих негромко тявкнул. Надо полагать, собственный голос очень понравился щенку. Он гавкнул ещё раз. На что Витька ответил ему:
– Гав-гав, пацан! Не мельтеши! Мал ещё!
И попытался отодвинуть собачонку ногой с порога. За что был немедленно наказан: острые зубы маленького зверя цепко захватили брючину джинсов, и Чих практически повис на мальчугане, который решил скинуть его с себя, размахивая ногой.
– У-у-у, зверюга какая! – завопил Витька. – Отстань!
– Ха-ха-ха, – засмеялся Пашка. – Сейчас он тебя порвёт как Тузик грелку!
«Осколок солнца» продолжал не просто висеть на Витькиной штанине. Он не спеша пережёвывал её, поднимаясь вверх по ноге, к колену, с явным намерением укусить нарушителя.
Заметив это, Паша поспешил на помощь и отцепил псину с ноги друга. Чих недовольно буркнул и вернулся на своё место у порога, всем видом показывая, что ещё ничего не закончено. И вот только пусть этот длинный субъект попробует хотя бы покуситься на священную частную собственность той женщины, которая делает очень вкусные котлеты, он ему покажет! В доме за лидера он признавал только маму Павла Снегирёва.
На всякий случай щенок посидел на пороге комнаты, провожая взглядом друзей, а потом помчался в прихожую. Там, за высоким сапогом, таилась небольшая куриная кость, которая ещё утром была полноценной куриной ногой.
Комната у Паши была самая маленькая в доме. В ней помещалась тахта, на которой он спал, читал книги, возился с Чихом, а иногда просто лежал и рассматривал паутину трещин на потолке. И каждый раз поражался тому, что если внимательно приглядеться к трещинкам, то можно увидеть и чьи-то лица, и разных птиц, и даже парусник.
Кроме тахты был шкаф, полка с учебниками, стол. Заканчивалась комната большим окном на две створки. Оно выходило в садик. И когда летом открывались обе створки, одна упиралась слева в ветки старой яблони, а правую створку удерживала ветвями вишня. И Паша иногда, минуя дверь, уходил на улицу садом, выпрыгивая из окна.
Глава третья
Броня это не то, что бывает у танка. Броня это Броничев Витька. И его брат по прозвищу Снегирь
Броня был особенным человеком. Прозвище такое приклеилось к нему ещё в детском садике. Несмотря на всю свою суетливость, пацан отличался абсолютным хладнокровием и невозмутимостью. Никто не видел его хныкающим, а уж тем более, плачущим. Он практически не расстраивался ни по каким поводам: «всё пустяки!» был его девиз по жизни. Характер его был словно в броню закован.
Потом, уже в классе во втором, он разыскал в сети интернета известное высказывание царя Соломона – «И это пройдёт!» Создание человека, как он гордо заявил после этого, было завершено. Человек, надо понимать, был он сам.
При этом по жизни флегматичный Броня был торопыгой. Ему требовалось делать всё быстро, решительно. И, как показывала жизнь, не всегда правильно. Витьке никогда не сиделось на месте, всё время его тянуло куда-то бежать, что-то делать, с кем-то встречаться. Правда, он так же быстро и остывал. Поэтому у него во дворе так и стояла недоделанная коляска к велосипеду, которую он ещё в прошлом году спроектировал. Недоделанным пылился на столе робот, который должен был играть в шахматы с хозяином. Да много ещё чего было заброшено Витькой, потому что его мозг бурлил, выдумывая всё новые и новые дела и забавы.
Даже внешне братья не походили друг на друга, хотя матери их были родными сёстрами. Павел был невысокого роста крепыш с круглой головой, постриженной очень коротко – не любил папа все эти новомодные девичьи чубчики, выбритые проборы и другие приметы новых веяний парикмахерской красоты. «Человек должен читаться как азбука – просто и с первого взгляда!» – считал папа. В связи с этим и одевался Паша просто – джинсы обычные без наворотов типа дыра на дыре, свитер, а под свитерком обязательно рубашка с отложным воротничком.
Витька же был долговяз. Он почти на голову выше приятеля. Пашина мама как-то сравнила его с гороховым стручком: длинный и прозрачный, ветром шатаемый. Любая одежда, которую ему покупали, сидела на нём как плащ на огородном пугале: всё было или коротким или длинным. Но Витька не обращал на это никакого внимания – ему было некогда заниматься такими пустяками. Он был творческой личностью. Какие уж там штаны и рубахи? Перед кем выбражать?
Братья дружили с самых пелёнок. И сегодня из них получился маленький самодостаточный механизм с огромным потенциалом. Который просто, в силу малого возраста, никак не получалось запустить.
Мама Павла, наблюдая за дружбой братьев, как-то пару лет назад сказала папе:
– Тебе не кажется, что наш Паша это Санча Панса, а Виктор – дон Кихот?
Паша, конечно, ничего из этого подслушанного разговора не понял. Но прилежно нашёл в интернете роман Сервантеса «Дон Кихот». И прочитал. Роман ему не особо понравился. И кроме внешнего сходства ничего общего с героями не обнаружил. При этом сначала крепко обиделся на маму: получалось, что он какой-то хитрый, изворотливый, при этом простодырый тюфяк, а Витька благородный идальго. Он даже сгоряча как-то запальчиво всё выдал родителям. Что о них думает. И даже решил ближайшей ночью сбежать из дома. Но не сбежал по двум причинам: бежать было некуда. Бежать было не с кем! Не с рыцарем же, Бронёй Кихотом?!
Отец тогда долго и изумлённо рассматривал сына. Бунта они не ожидали. Это – раз. А два – никто не ждал, что ученик четвертого класса может прочитать такой сложный роман и что-то в нём понять:
– Ты, Павел Снегирёв, нас неправильно понял! – сказал он, помолчав. – Мама имела в виду внешнее сходство. Вы как Пат и Паташон. Один длинный, другой маленький, один тощий – другой крепыш. А то, что прочитал книгу – молодец.
Паша не совсем поверил папе. И снова прилежно прочитал очередную указанную книгу и посмотрел кино про Пата и Паташона. Долго смеялся. А потом всё выбросил из головы – ерунда полная. Пат Кихот какой-то. Словно других забот нет.
Глава четвертая
Чих – следопыт. Находки продолжают находиться. А братья мечтают скорее стать взрослыми. Чтобы прославиться и никогда больше не ходить в школу
Мама называла мальчика Пашу «Павлик». Папа был более суровым человеком и звал сына полным именем – «Павел Снегирёв! Как твои успехи в школе?» Сын отвечал, что в школе всё хорошо и почти отлично. И что очень скоро состоится выпускной бал. Какие-то семь лет пролетят незаметно. Однако его папа часто говорил, рассматривая очередную тройку в дневнике:
– Ох, Павел Снегирёв! Похоже, ты не хочешь оканчивать школу и становиться настоящим мужчиной! Разве может мужчина учиться на тройки по математике?
На что мама тут же возражала:
– А вот Эйнштейн, говорят, в школе вообще на тройки учился!
Паша, слушая папу, всегда боялся, что в один прекрасный момент он может превратиться в девочку. Стоило ему только подумать об этом, как чудилось, что уже и косички у него выросли, и мама шьёт замечательную юбочку с белыми оборками. Школьник тут же начинал хорошо учиться, и всю неделю в дневнике красовались прекрасные четвёрки и пятёрки. Но потом возникало множество самых неотложных дел, в перечне которых учёба занимала место далеко не в первой десятке.
И всё начиналось сначала. Папа скорбно вздыхал, мама качала головой, а Паша Снегирёв изумлённо смотрел на синюю горбатую тройку, словно эта цифра ему была абсолютно незнакома. Он не понимал, как она оказалась в дневнике! Вроде вчера вечером домашнее задание было выполнено с блеском – ответ в конце учебника удобно устроился в задаче в тетради. Правда, кое-что пришлось при этом поправить в решении. Но ведь, в конце концов, ответ сошёлся? И что этим учителям нужно? Какая разница – как он решил эту задачу! Важно, что ответы как две капли воды похожи на те, что в учебнике.