Поход в никуда

– Листик, – назвала девушка свою наставницу и, улыбнувшись, добавила: – Но вряд ли вам знакомо её имя.

– Странное имя для охотницы, и вы правы, совсем нам незнакомое, но судя по тому, что вы нам рассказали, а не верить вам у нас нет оснований, ваша наставница обладает выдающимися способностями и, скорее всего, занимается охотой в одиночку. Но всё же хотелось бы о ней узнать больше, нам известны все охотники во всех близлежащих мирах. А о Листике из Муллиана мы не слышали.

– Она не из Муллиана, к тому же она не человек – она дракон!

– Вы приняты, – сказал чернобородый, быстро переглянувшись с остальными охотниками. Когда девушка вышла, он произнёс: – Подумать только – ученица дракона!

– Теперь понятны её способности, – кивнул маг, – видно, дракон выбрал её, увидев, что она может.

– Кристлэн и бусы из клыков вампира тоже о многом говорят, – поддержал мага охотник, сидящий с краю. А маг, усмехнувшись, пояснил:

– Бусы не просто украшение – это амулет, причём очень сильный. И сделал его очень сильный маг, может быть, этот дракон, у которого она училась. Этот амулет направлен только против вампиров, он защищает от их ударов и, возможно, создаёт замедляющее поле, на них же действующее. Я до конца и не увидел, что эти бусы могут и, скорее всего, не увижу, даже если они попадут мне в руки. Этот амулет настроен на своего владельца, и только на него, – маг вздохнул и повторил: – Очень сильный маг его делал, мне с ним не тягаться.

– Салли Артуара, – прочитал чернобородый, глянув в лежащий перед ним лист. – Эта девушка подаёт очень большие надежды, поэтому заниматься с ней надо будет по индивидуальной программе. К тому же она уже кое-что умеет, надо будет попросить её, чтоб она нам показала то, чему её обучил дракон.

– Салли Артуара, – повторил маг и, раздумывая, продолжил: – Из мира Муллиан. Там расположен Торилионский институт прикладной и теоретической магии, и расположен он в Торилионе, стране, где правит король Гренд Артуара, вряд ли эта девушка просто однофамилица короля, и ещё менее вероятно, что она самовольно взяла себе фамилию короля. Знаете ли, знать очень ревниво относится к своим родовым именам.

Зомби полезли ещё активнее, при этом они, словно обученные воины, выстроились в определённый боевой порядок, предназначенный именно для подобных атак.

– Ими будто кто-то командует, – поражённо произнёс Асаш, доставая свой меч. Словно подтверждая его слова, раздался звонкий, чуть хрипловатый голос:

– Всем стоять! Смирно! Кругом! С песней, на кладбище, шагом марш!

Зомби замерли на месте, развернулись и, стараясь держать равнение, потопали туда, откуда пришли. При этом мертвяки ещё и пытались что-то петь! Выходило это у них плохо, но сиплое шипение, выдавливаемое из мёртвых лёгких, придавало картине марширующих мертвецов особую жутковатость. Когда колонна зомби проходила мимо холма, на котором стояла большая золотисто-оранжевая ящерица, её рыжая всадница скомандовала:

– Равнение на меня! Чётче шаг!

Зомби дружно повернули головы. Некоторые сделали это так энергично, что их полуистлевшие шеи не выдержали и головы отвалились, зомби, начав искать и подбирать свои упавшие части тела, сломали строй.

– Никакой выучки, – сокрушённо сказала Листик и скомандовала: – Бегом! На кладбище! Там упали – отжались пятьдесят раз, а потом быстро закопались!

Повернувшись к поражённым людям, молча наблюдавшим за происходящим, девочка удручённо проговорила:

– Никакой дисциплины, я уже и не говорю про строевую подготовку. Гонять и гонять! Но мне некогда, может, кто из вас здесь останется и этим займётся? Нет? Жаль. Ладно, поеду прослежу, как они выполняют приказ.

Ящерица резво побежала по дороге вслед за уходящими зомби, через некоторое время за холмами, видно, там было кладбище, возникло золотистое свечение. Когда девочка вернулась и, забрав у охотницы свою одежду, стала одеваться, Салли спросила:

– Листик, а что там было? Ты что сделала?

– Окончательно упокоила. Чтоб по округе не шастали, раз строем ходить не умеют, – ответила девочка и без перехода заявила: – Каши хочу! Почему не сварили? Ааа… Сварили и съели, а то что не доели, зомби затоптали? Значит, правильно, что я их упокоила! Топтаться по каше – это никуда не годиться!

Листик огляделась и, указав на то место, где наёмники изначально хотели расположиться, сказала:

– Вон какое замечательное место и ручеёк недалеко. Вот там и заночуем. И кашу сварите! Есть хочу!

– А это не опасно располагаться на ночлег недалеко от того кладбища, откуда лезут ожившие мертвяки? – спросил Гавр, остальные наёмники были с ним согласны. Листик пояснила, как несмышлёнышам:

– Мертвецы не могут ожить. Ожившего мертвеца не бывает, если он ожил, то, значит, не был мёртвым.

– Но как же… – Маара указала в сторону кладбища.

– Это зомби, то есть не оживший, а поднятый, улавливаешь разницу?

Наёмница закивала, но при этом всем своим видом показывала, что принципиальной разницы не видит, девочка вздохнула и начала объяснять, словно читала лекцию:

– Канонический зомби – это мертвец, поднятый из могилы некромантом (ну или другим психом, которому жизнь не дорога). Внешний вид зависит от времени захоронения. Сами понимаете, чем свежее, тем симпатичнее. Запашок правда от них… специфический. И чем «старше» труп, тем сильнее вонь. Зомби медлительны и тупы, однако весьма сильны и трудноубиваемы. Любят хорошо покушать парного мясца… Желательно человечинки… Правда, пристрастие к еде весьма непонятно, поскольку у большинства зомби уже давно нет органов, способных переварить пищу…

Листик вещала, словно профессор с преподавательской кафедры, при этом не только кого-то цитируя, но и подражая ему голосом и мимикой. Но увидев, что её не очень-то и понимают, махнула рукой:

– Ладно, общие принципы вы поняли…

– Листик, ты… – робко начала Маара, после увиденного она снова начала робеть перед девочкой, чьи возможности совсем не вязались с её детским видом, а та со словами «Ага, спрашивай» поощрительно кивнула. Маара спросила: – Ты боевой маг, а говорят, что они не очень в некромантии сильны. Огнём запросто, но упокаивать не очень-то и умеют. А ты…

– В принципе правильно, – ответила Листик, – в большинстве магических учебных заведений боевого мага готовят как этакого сверхвоина, что огнём направо и налево бросается или мечом тыкает, правда, не всегда попадает. Но я училась в Зелийской академии, а там готовят универсалов. Поняла? Нет? Ну представь себе, если на боевого мага нападают не люди, а те же зомби? Что ему делать? Он десяток сожжёт, а потом геройски помирать? Или не менее геройски драпать?

По лицам наёмников было видно, что они предпочитают второй вариант и выберут именно его.

– Ага, – хихикнула Листик, – тактика героев – ударить и убежать.

– Листик, объясни, что ты сделал с зомби, – попросила Салли, она, а как и все остальные, что расположились у костра, уже съела свою кашу и теперь дождалась, когда Листик доест свою, а ела девочка уже третью миску. Листик облизала ложку и вздохнула – молочка нет, после чего стала рассказывать:

– Вот, я училась в Зелийской академии, на боевом факультете, а там подготовка знаете какая – ого-го! Там не только учат огненными шарами бросаться и на мечах драться, но и целительству, знанию трав, ну некромантии. Так что зомби упокоить – это запросто. А кроме этого, они ещё меня боятся, даже самые старые, от которых почти ничего не осталось.

Салли кивнула, возможно, зомби боятся драконьей сущности Листика, у них же тоже должно быть какое-то чувство самосохранения, а может, так в самой их природе заложено. Девушка ещё раз кивнула, но озвучивать свои догадки не стала, вместо этого спросила о другом:

– Листик, а зачем тебе эта огнедышащая ящерица?

– Огонёк, так я назвала гилассу, совсем не огнедышащая. Я говорила, что она дальняя родственница саламандр? Да? Но в огне она жить не может. Во рту у неё специальные железы, они вырабатывают такую жидкость, что загорается на воздухе. Гиласса может выпустить струю, получается – будто она дохнула огнём, но так она долго не может, поэтому эти ящерицы просто плюются. Каждый такой плевок вроде огненного шара – боевого пульсара. Вот смотрите, – Листик позвала: – Огонёк!

После чего показала на дальний камень, и ящерица с готовностью туда плюнула. Это выглядело так, будто она выдохнула огненный шар, и тот, стремительно увеличиваясь в размерах, полетел в строну большого камня. Но в отличие от боевого пульсара не взорвался там, а как бы обтёк камень со всех сторон, сжигая его. Через мгновение от камня осталась только кучка пепла. Листик посмотрела на людей, с опаской глядевших на огнеплюющую ящерицу, и огорошила тех:

– Вообще-то гилассы дрессировке не поддаются, во-первых, дикие, а во-вторых, может плюнуть огнём в любого ей не понравившегося, а может это сделать просто так, самопроизвольно, причём в любой момент. Так что ездить на гилассах нельзя, хотя есть и ездовые ящерицы, на них даже специальные сёдла надевают.

– И где же это? – поинтересовался Асаш, Листик охотно ответила:

– Есть такая Тёмная империя, так там на таких ящерках кататься – считается особым шиком.

– Тёмная? – подозрительно переспросил Ждан, всем своим видом показывая, что только в стране с таким названием могут ездить на таких кошмарных созданиях.

– Ага, – подтвердила Листик, – так и называется, а рядом находится светлая. Так я бы сказала, что названия у них перепутаны: в светлой жить гораздо хуже, чем в тёмной.

Наёмники недоверчиво покачивали головами, а Маара спросила у рыжей девочки:

– Как же ты будешь ездить, если она может начать непроизвольно плеваться. Она же всех сожжёт!

– Не-а, Огонёк хорошая, она без моей команды плеваться не будет. Разве что её кто-нибудь задирать начнёт, – ответила Листик, а Фарух осторожно поинтересовался:

– А для чего она вообще огнём плюётся? Охотится?

– Не-а, она охотится, как и все остальные звери – зубами и когтями. А плюётся, чтоб от врагов защититься.

– Это где же она живёт, что же это за мир, если там такие враги, что от них огнём отплёвываться надо?! – поразился наёмник.

– Халада, – ответила Листик и предложила: – Если хотите, можем туда заглянуть, правда, это нам не по дороге, придётся крюк сделать.

– Нет, лучше будем придерживаться намеченного маршрута, – с поспешностью вмешался Гавр, с этой рыжей станется потащить своих спутников в мир, где обитатели плюются огнём, и совсем не иллюзорным. Девочка пожала плечами, мол, как хотите. Маара снова спросила:

– Листик, а то, что сюда мы завернули, это входило в изначальные планы?

– Ага, – кивнула девочка, – надо было проверить одну догадку нашей нанимательницы. И она оказалась правдой. Догадка, в смысле.

– А что? Наша уважаемая нанимательница никогда не ошибается? – усмехнулась Салли, Листик вздохнула:

– Ошибается, она хоть и… – Листик не договорила, пожав плечами, сказала: – Не часто, но ошибается.

– И потому нанимает исполнителей для того, чтоб те проверили, не ошиблась ли она, а если ошиблась, чтоб исправили ошибку. Так?

– Ага, – снова кивнула Листик и, вздохнув, добавила: – Бывает так, что эти исполнители даже не догадываются, что они исполнители. Прошлый раз я… Ладно, я пошла спать.

Девочка ушла к своей ящерице и устроилась у неё под боком, а гиласса прикрыла сразу засопевшую девочку лапой и обвела людей своими жёлтыми глазами, словно предупреждая, что будет защищать свою маленькую хозяйку и плюнет в любого, кто попытается её побеспокоить. Люди посидели у костра ещё некоторое время и стали тоже укладываться спать, предварительно выставив часовых.

Утром девочка убежала купаться, ширина и глубина ручья, похожего на маленькую речку, позволяла это сделать. Листик ушла немного в сторону, ниже того места, где брали воду для приготовления еды и умывались. Пока девочка купалась, наёмники обменивались своими впечатлениями о вчерашнем дне.

– Они меня почти достали! Я думал, что зомби вот-вот схватит меня своими костлявыми руками, брр! – Передёрнуло Ждана. Он хотел ещё что-то сказать и громко заорал – ему на плечо опустилась костлявая рука, видно зомби был совсем старый и истлел до костей. Наёмник дёрнулся и попытался сбросить крепко державшую его за плечо руку. При этом он не переставал громко вопить. Остальные за этим с удивлением наблюдали – за плечо Ждана ухватилась только кисть руки, а всего остального не было. Эта часть руки была сама по себе и возникла будто из воздуха. Откуда она взялась, стало понятным, когда захохотала появившаяся Листик. Она щёлкнула пальцами, и отлепившаяся от плеча наёмника костяная кисть повторила жест улыбающейся девочки, щёлкнув костлявыми пальцами.

– Страшно? – спросила Листик, Ждан ничего не ответил, надулся, совсем как ребёнок, у которого отобрали игрушку или очень обидели. Листик перестала смеяться и, подойдя к наёмнику, погладила того по руке:

– Не сердись, я просто хотела пошутить.

Капельки воды блестели на золотистой коже девочки, взлохмаченные волосы делали её похожей на рыжий одуванчик, девочка напоминала фею из волшебной сказки, на такую трудно было сердиться. К тому же выражение лица у неё было такое виноватое, что Ждан, вздохнув, пояснил:

– Я очень боюсь мертвецов. Вот ничего не боюсь, а мертвецов…

– Ага, – кивнула Листик и попросила наёмника: – Дай мне твой меч.

Тот протянул девочке своё оружие, не понимая, почему он это делает. В голосе девочки было что-то такое, чего Ждан не смог ослушаться. Листик взяла меч и подняла над головой. Костяная кисть, так и висящая в воздухе, словно втянулась в лезвие, и оно будто засветилось изнутри. Так было несколько секунд, и свечение погасло, а по лезвию побежал узор, напоминающий переплетение ветвей. Листик, размахнувшись, забросила меч далеко в сторону. Наемник растерянно хлопал глазами, а улыбающаяся Листик сказала:

– Я не могу тебя избавить от твоего страха, это ты должен сделать сам. Я могу тебе только помочь – придать уверенности в своих силах. Сожми руку и представь, что в ней меч!

Последние слова Листик произнесла, повысив голос, Ждан вытянул вперёд руку и сжал её в кулак, вернее попытался это сделать. В кулак не получилось, так как в руке он держал свой меч.

– Вот, – удовлетворённо кивнула Листик, – теперь меч, где бы он не был, будет появляться у тебя в руке, как только ты захочешь. Мало того, его удары будут смертельны для зомби. В смысле, их не надо будет рубить на мелкие кусочки, достаточно будет ударить один раз. Жаль, что я вчера всех зомби упокоила, сейчас бы и попробовали.

Ждан, пугливо оглянувшись, поблагодарил девочку за такой подарок, а та, приподнявшись на цыпочки, поманила мужчину к себе и, когда тот наклонился, поцеловала в щёку, сказав при этом:

– Ты на меня больше не сердишься?

Это получилось настолько трогательно, что наёмники даже и не думали улыбаться, улыбки вызвало другое – Ждан отшатнулся от зубастой пасти, к нему тянувшейся.

– Не бойся, Огонёк тебя тоже поцеловать хочет, – Листик обняла свою ящерицу.

Из долины с упокоенными зомби ехали прежним порядком, только теперь Листик ехала не с Салли, а впереди всех на золотисто-оранжевой ящерице. Маара, поравнявшаяся с Салли, поинтересовалась у девушки:

– Салли, я не могу понять – Листик говорит, что ей больше ста лет. Если судить по тому, какая могущественная она волшебница, то в это вполне можно поверить. Но понаблюдав за её поведением, этого никак не скажешь, она ведёт себя как ребёнок, даже младше по возрасту, чем выглядит. Не объяснишь ли, как такое может быть?

– Видишь ли, Маара, Листик не человек. Её возраст, если пересчитать на человеческий, соответствует возрасту пятилетнего ребёнка, так что её поведение вполне естественно.

– Но сто лет! Она же… – Удивление наёмницы было неподдельным, а охотница, попыталась объяснить:

– Листик не человек, у её вида дети перестают быть младенцами очень быстро – несколько месяцев и они уже всё понимают, разговаривают, могут принимать решения, то есть уже соображают. Ну и огнём плюются…

– Листик тоже это может? – изумилась Маара.

– Ещё как может, только я немного неправильно сказала, она не плюётся, а как бы выдыхает… Нет, не так, не выдыхает, а как бы создаёт огонь перед собой и заставляет двигаться от себя, – попыталась объяснить Салли. Видя, что Маара не совсем поняла, продолжила пояснения: – Ты же видела, как она играючи управляет боевыми пульсарами. Так не один маг не сможет, а Листик – запросто! Она не только может огненный шар создать, может и непрерывный поток, даже огненный вал обрушить на противника. Ну, или куда-то ещё. Понятно, что обладая такой мощью, дети народа Листика должны уметь её контролировать. Вот они и начинают всё понимать, как только у них появляется эта их особая способность – огнём швыряться. Но срок жизни у них очень большой – по человеческим меркам. Да что там по человеческим, по гномьим и даже эльфийским – они бессмертны. В смысле – живут очень долго, но убить можно. Вот они и пребывают в детском возрасте до срока, называемом у них – первым совершеннолетием. А теперь представь – пяти-семилетнего ребёнка, прожившего сто лет. Опыт, знания уже есть. А восприятие мира…

– Семилетнего ребёнка, – понятливо кивнула Маара.

– Вот отсюда и странности поведения. Когда надо что-то сделать, ну, возникает критическая ситуация, у Листика как бы включается накопленный опыт и те знания, что у неё уже есть, а когда всё спокойно…

– Я всё слышу! – повернулась к девушкам Листик. – Слышу, как вы обо мне сплетничаете!

– Не вмешивайся, когда старшие разговаривают, – с напускной строгостью сказала Салли.

– Это кто тут старший? – Скорчила рожицу Листик и, для большей убедительности, ещё и язык высунула. Язык был сначала розовый, потом стал синим в оранжевую крапинку. Салли глянула на Маару и усмехнулась, наёмница согласно кивнула головой, все, что говорила охотница, получило наглядное подтверждение.