Правоотношения, возникающие из договоров лизинга и купли-продажи объекта лизинга
Формирующиеся в России лизинговые отношения требовали адекватного законодательного регулирования. И хотя опыт ряда государств демонстрирует возможность быстрого развития лизинга в условиях отсутствия правового регулирования лизинговых отношений, анализ ситуации в российской экономике конца XX – начала XXI веков, напротив, позволяет сделать вывод, что пробелы в таком регулировании и его недостатки явились определенным тормозом для развития лизинговых отношений в России. Так, к примеру, в свое время иностранные субъекты рассматривали недостаточность и несовершенство законодательства о лизинге в качестве главного препятствия для вступления в лизинговые отношения с российскими контрагентами[28].
Многие авторы предпринимают попытки строгой периодизации истории правового регулирования лизинга в России.
Е. В. Арсентьева выделяет два этапа развития российского законодательства, регулирующего лизинговые отношения (первый – до вступления в силу Гражданского кодекса РФ[29], второй – после)[30].
А. Е. Прудникова пишет о трех этапах (первый – с конца 80-х годов до середины 90-х годов XX века, второй – с конца 1994 года до середины 2001 года, третий – с 1998 года)[31]. Схожую периодизацию проводит и А. А. Беженцев[32].
Ряд авторов выделяют четыре этапа:
– В. А. Горемыкин (первый – до конца 80-х годов XX века, второй – с начала 90-х годов XX века, третий – с сентября 1994 года, четвертый с 29 октября 1998 года)[33];
– В. В. Зайцев, Ю. А. Мерцалова (первый – с 17 сентября 1994 года, второй – с 29 июля 1995 года, третий – с 26 февраля 1996 года, четвертый – с конца 1998 года)[34];
– К. Ю. Мезенцев (первый – до 1994 года, второй – с 17 сентября 1994 года, третий – с 1996 года, четвертый – с 2002 года)[35];
– И. В. Щетинина (первый – до 90-х годов XX века, второй – с начала 90-х годов XX века, третий – с сентября 1994 года, четвертый – с 29 января 2002 года)36.
Как можно увидеть, приведенные периодизации значительно отличаются друг от друга, хотя и имеют известное сходство. Причем количество этапов (равно как и определение их границ) непосредственно не зависит от времени проведения соответствующего исследования. Очевидно, что в качестве критерия подобных периодизаций всегда должно выступать накопление критической массы изменений в законодательстве, регулирующем определенные общественные отношения (в данном случае лизинговые). Однако известное обширное обновление в конце XX – начале XXI веков российского законодательства в целом и формирующегося законодательства о лизинге в частности приводит к тому, что выделение четких этапов становления правового регулирования лизинговых отношений в России представляет некоторую сложность. При определении границ таких этапов приходится либо выбирать время принятия наиболее значимых нормативных актов или изменений к ним, что предполагает неоднозначность периодизации из-за субъективности такого выбора, либо учитывать все или подавляющее большинство крупных изменений в законодательной базе, что делает выделяемые этапы очень дробными. Поэтому, на наш взгляд, строгие периодизации истории правового регулирования лизинга в России хотя и имеют бесспорное познавательное значение, но могут оцениваться и применяться только с определенной степенью условности.
Договоры между российскими и иностранными контрагентами, носившие название лизинговых и совершавшиеся до 90-х гг. XX века, непосредственно российским законодательством не регулировались. Однако существование таких сделок было возможно на основании ст. 4 Гражданского кодекса РСФСР (утвержденного Верховным Советом РСФСР 11 июня 1964 г.)[36], предусматривавшей, что гражданские права и обязанности могли возникать из действий граждан и организаций, которые хотя и не были предусмотрены законом, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождали гражданские права и обязанности. Кроме того, ст. 10 Гражданского процессуального кодекса РСФСР (утвержденного Верховным Советом РСФСР 11 июня 1964 г.)[37], предписывала судам в случае отсутствия закона, регулирующего спорное отношение, применять закон, регулирующий сходные отношения (аналогия закона). Это позволяло применять к договору лизинга отдельные положения о договоре имущественного найма (глава 27 ГК РСФСР) и договоре купли-продажи (глава 21 ГК РСФСР). На общесоюзном уровне аналогичные положения содержались соответственно в ст. 4 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, утвержденных Верховным Советом СССР 08 декабря 1961 г.[38], ст. 3 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, утвержденных Верховным Советом СССР 31 мая 1991 г.[39] и в ст. 12 Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик, утвержденных Верховным Советом СССР 08 декабря 1961 г.[40]. Нормы о купле-продаже и аренде (имущественном найме) содержались соответственно в главах 2, 5 Основ гражданского законодательства 1961 г. и главах 9, 10 Основ гражданского законодательства 1991 г. Также были приняты Основы законодательства Союза ССР и союзных республик об аренде от 23 ноября 1989 г. № 810-1[41].
Некоторые нормативные акты России и СССР начала 90-х годов XX века содержали термины «лизинг», «лизинговые операции», «лизинговые соглашения», но при этом не давали четких определений данным понятиям и в основном отождествляли лизинг с арендой. В числе первых таких актов можно назвать письмо Госбанка СССР от 16 февраля 1990 г. № 270 «О плане счетов бухгалтерского учёта»[42] и Указание ГУГТК СССР от 05 июня 1990 г. № 11–38/20 «О пропуске товаров по лизинговым контрактам»[43].
В том же году был принят Закон РСФСР от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности»[44], в котором было закреплено право банков на осуществление лизинговых операций (ст. 5). Кроме того, Закон РСФСР от 12 декабря 1991 г. № 2025-1 «О налогообложении доходов банков»[45] включил в число объектов налогообложения доходы банков от лизинговых операций (ст. 2). На основании последнего закона была издана Инструкция Госналогслужбы РФ от 7 апреля 1992 г. № 10 «О порядке налогообложения доходов банков»[46], в которой пояснялось значение термина «лизинговые операции», а именно было указано, что объектом обложения налогом являются доходы банка от лизинговых операций, связанных с предоставлением в аренду движимого и недвижимого имущества на длительный срок, а также от сдачи внаем заранее приобретенного имущества на определенный срок для удовлетворения временных потребностей арендатора и других (п. 4). Термин «договор лизинга» встречается в Письме Госналогслужбы РФ № B3-6-05/251 и Минфина РФ № 70 от 7 августа 1992 г. «Об отдельных вопросах по налогу на добавленную стоимость»[47], которое к операциям учреждений банков, облагаемым налогом на добавленную стоимость, отнесло также сдачу в аренду имущества, в том числе по договору лизинга (п. 5).
В связи с вопросами налогообложения употребляется термин «лизинг» и в Законе РФ от 18 октября 1991 г. № 1759-1 (в ред. от 25 декабря 1992 г.) «О дорожных фондах в Российской Федерации»[48], где предусмотрено, что налог на приобретение автотранспортных средств уплачивают предприятия, организации, учреждения, предприниматели, приобретающие автотранспортные средства путем купли-продажи, мены, лизинга и взносов в уставный фонд (ст.7). Инструкция Госналогслужбы РФ от 15 мая 1995 г. № 30 «О порядке исчисления и уплаты налогов, поступающих в дорожные фонды»[49], изданная на основе указанного закона, определяла лизинг как передачу автотранспортных средств во временное пользование на срок свыше шести и более месяцев как с правом выкупа, так и без права выкупа (п. 51.4).
В целом ряде правовых актов начала 90-х годов XX века содержались положения, направленные на поддержку и развитие лизинговых отношений в отдельных отраслях экономики, в том числе путем предоставления налоговых и иных льгот. К примеру, применительно к одному из приоритетных для государства объектов лизинга – транспортным средствам – можно упомянуть следующие документы: Распоряжение Правительства РСФСФ от 17 декабря 1991 г. № 159-р «О производственно-коммерческом объединении «Аэрофлот – Советские авиалинии»»[50]; Распоряжение Правительства РФ от 24 мая 1994 г. № 737-р «О полном освобождении от оплаты таможенных пошлин и налогов самолетов А-310-300»[51]; Постановление Правительства РФ от 03 ноября 1994 г. № 1211 «О селективной поддержке авиационной промышленности и гражданской авиации России в 1995–1996 годах»[52]; Распоряжение Правительства РФ от 21 марта 1992 г. № 534-р «О развитии лизинговых операций с целью приобретения рыболовецких судов, построенных за рубежом»[53].
Таким образом, формировавшиеся в России в начале 90-х годов XX века лизинговые отношения были эпизодически «урегулированы» отдельными положениями правовых актов финансового и административного права. Первым нормативным актом, в котором ставилась задача создания развернутой регламентации указанных отношений, был Указ Президента РФ от 17 сентября 1994 г. № 1929 «О развитии финансового лизинга в инвестиционной деятельности»[54] (далее – Указ). В Указе содержалось поручение Правительству РФ разработать и в месячный срок утвердить Временное положение о лизинге и, вместе с тем, имелось прямое предписание предусмотреть в последнем ряд конкретных положений, не все из которых, однако, были восприняты в дальнейшем законодательстве.
Так, Указ определял лизинг как вид предпринимательской деятельности, направленный на инвестирование временно свободных или привлеченных финансовых средств в имущество, передаваемое по договору физическим и юридическим лицам на определенный срок (п. 1). Данную дефиницию нельзя признать удачной: с одной стороны, представляется ошибочным давать нормативное определение лизинга как вида предпринимательской деятельности, с другой стороны, столь широкое определение предполагает возможность его распространения на очень многие общественные отношения, опосредуемые договорами, отличными от договора лизинга. Отметим, что в Указе вообще не идет речь о договоре лизинга как о гражданско-правовом понятии.
В качестве возможных объектов лизинга Указ называл любое движимое и недвижимое имущество, относимое к основным средствам, а также имущественные права (п. 1). Разумеется, приведенное положение не могло не вызывать вопросы. В отношении же субъектов лизинга Указ устанавливал излишне жесткое и не вполне понятное требование: «лизинговые предприятия создаются в форме акционерных обществ, главным образом открытого типа» (п. 2).
Кроме того, Указ содержал ряд организационных поручений Правительству РФ, в основном направленных на поддержку лизинговых отношений, не все из которых, однако, были должным образом выполнены.
Во исполнение Указа было принято Постановление Правительства РФ от 29 июня 1995 г. № 633 «О развитии лизинга в инвестиционной деятельности» (далее – Постановление Правительства № 636), утвердившее Временное положение о лизинге[55] (далее – Временное положение) (т. е. почти через год, а не в течение месяца, как было предусмотрено Указом).
Во Временном положении лизинг определялся как «вид предприниматель ской деятельности, направленной на инвестирование временно свободных или привлеченных финансовых средств, когда по договору финансовой аренды (лизинга) арендодатель (лизингодатель) обязуется приобрести в собственность обусловленное договором имущество у определенного продавца и предоставить это имущество арендатору (лизингополучателю) за плату во временное пользование для предпринимательских целей» (п. 1). В приведенной дефиниции, по сути, совмещены два понятия: «лизинг» и «договор лизинга». Лизинг по-прежнему определяется как вид предпринимательской деятельности, однако содержание данного понятия изложено более четко, поскольку конкретизируется понятием договора лизинга. Последнее же представляет собой гражданско-правовое понятие.
Кроме того, Временное положение определяло требования, которым должен был отвечать договор лизинга:
– право выбора объекта лизинга и продавца лизингового имущества принадлежит лизингополучателю, если иное не предусмотрено договором;
– лизинговое имущество используется лизингополучателем только в предпринимательских целях; лизинговое имущество приобретается лизингодателем у продавца лизингового имущества только при условии передачи его в лизинг лизингополучателю;
– сумма лизинговых платежей за весь период лизинга должна включать полную (или близкую к ней) стоимость лизингового имущества в ценах на момент заключения сделки (п. 6).
В примечании к п. 6 Временного положения было предусмотрено, что договорные отношения, при которых имущество передавалось арендатору на срок существенно меньший нормативного срока службы имущества, что предполагало возможность арендодателя сдавать это имущество в аренду неоднократно в течение нормативного срока его службы (так называемый «оперативный лизинг» или аренда, прокат), должны были регулироваться гражданским законодательством. На такие отношения не распространялось действие Временного положения.
Не все приведенные требования сохранены в действующем законодательстве, изменились также и определения лизинга и договора лизинга, однако уже само их развернутое формулирование в нормативном акте явилось безусловным прогрессом в развитии правового регулирования лизинга в России. Во Временном положении изложен такой основополагающий признак договора лизинга как специальное приобретение лизингодателем в собственность обусловленного договором имущества у определенного продавца в целях предоставления этого имущества лизингополучателю за плату во временное пользование. Временное положение впервые установило правило, согласно которому к лизингополучателю переходит право предъявления претензий продавцу в отношении качества, комплектности, сроков поставки имущества и других случаев ненадлежащего выполнения договора купли-продажи, заключенного между продавцом и лизингодателем» (п. 16). Однако пока такое право лизингополучателя возникало только с момента поставки ему лизингового имущества.
В качестве объектов лизинга Временное положение называло любое движимое и недвижимое имущество, относящееся по действующей классификации к основным средствам, кроме имущества, запрещенного к свободному обращению на рынке (п. 2). Таким образом, имущественные права были исключены из числа объектов лизинга.
Во Временном положении были определены субъекты лизинга: лизингодатель, лизингополучатель и продавец. В качестве лизингодателей могли выступать юридические лица и индивидуальные предприниматели. Менее жестко по сравнению с Указом изложено требование к организационно-правовой форме лизинговых компаний: «лизинговые компании (фирмы) – это коммерческие организации, создаваемые в форме акционерного общества или других организационно-правовых формах, выполняющие в соответствии с учредительными документами и лицензиями функции лизингодателей»[56] (п. 4).
В целом, Временное положение более детально регулировало договор лизинга: были регламентированы права и обязанности участников договора лизинга, предусмотрены нормы о рисках и ответственности, а также о лизинговых платежах. Вместе с тем, тогда как одни нормы Временного положения были развиты в заменивших его более поздних нормативных актах, от других норм законодатель отказался, либо существенно их изменил. По поводу необходимости отмены или сохранения некоторых из них в науке продолжаются дискуссии и в настоящее время, о чем подробнее будет сказано при изложении соответствующих вопросов настоящей книги. Постановление Правительства РФ № 633, утвердившее Временное положение, также включало в себя ряд поручений министерствам и ведомствам, направленных на создание благоприятных условий для развития лизинговых отношений в России (хотя многие из них так и не были выполнены). Но, безусловно, правового регулирования лизинга на уровне подзаконного нормативного акта было недостаточно, оно нуждалось в дальнейшем расширении и совершенствовании.
На уровне федерального закона договор лизинга впервые был урегулирован в части второй Гражданского кодекса Российской Федерации от 26 января 1996 г. № 14-ФЗ[57], которая была введена в действие с 1 марта 1996 г. Специальные нормы о договоре лизинга помещены законодателем в § 6 гл. 34 ГК РФ, т. е. договор лизинга рассматривается в ГК РФ в качестве отдельного вида договора аренды (имущественного найма). Гражданский кодекс оперирует как термином «лизинг», так и термином «финансовая аренда», используя их как синонимы. Не останавливаясь здесь на подробном анализе положений § 6 гл. 34 ГК РФ, отметим, что этот параграф состоит всего из шести статей (ст. 665–670), которые определяют понятие договора финансовой аренды, предмет, порядок передачи предмета, переход к арендатору риска случайной гибели, ответственность продавца по договору лизинга. ГК РФ уточнил понятие договора лизинга, изложенное во Временном положении, и определил договор лизинга как договор, по которому арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование для предпринимательских целей[58]. В Гражданском кодексе изменены также некоторые другие нормы Временного положения (например, касающиеся требований, предъявляемых к предмету договора лизинга, перехода риска случайной гибели или случайной порчи объекта лизинга), введены новые нормы.
Однако, на наш взгляд, к сожалению, не все новеллы Гражданского кодекса РФ можно признать удачными. Так, например, Гражданский кодекс РФ расширил предусмотренное Временным положением право лизингополучателя предъявлять непосредственно продавцу имущества, являющегося предметом договора финансовой аренды, требования, вытекающие из договора купли-продажи, заключенного между продавцом и арендодателем, в частности в отношении качества и комплектности имущества, сроков его поставки, и в других случаях ненадлежащего исполнения договора продавцом (п. 1 ст. 670). С одной стороны, такое расширение является обоснованным в том смысле, что теперь рассматриваемое право лизингополучателя возникает не только с момента передачи ему объекта лизинга (как это было предусмотрено Временным положением). С другой стороны, норма Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которой лизингополучатель несет обязанности, предусмотренные ГК РФ для покупателя, кроме обязанности оплатить приобретенное имущество, как если бы он был стороной договора купли-продажи указанного имущества, на наш взгляд, является шагом назад по сравнению с Временным положением. Данная норма (равно как и норма п. 1 ст. 668 ГК РФ), не находясь в системном единстве с основами теории гражданского права, заложила базу для неверного, на наш взгляд, восприятия договоров лизинга и купли-продажи объекта лизинга как некой «единой сделки», что впоследствии отрицательным образом сказалось как на законодательстве (а также практике его применения), так и на формирующейся научной теории правового регулирования лизинговых отношений. Считаем, что на лизингополучателя не могут быть возложены обязанности покупателя по договору купли-продажи (п. 1 ст. 670 ГК РФ), т. к. (как будет показано далее) лизингополучатель не является стороной договора купли-продажи, а обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (абз. 1 п. 3 ст. 308 ГК РФ). По этой же причине и обязанности продавца не могут определяться договором лизинга (п. 1 ст. 668 ГК РФ). Как будет обосновано в настоящей книге, действующий нормативный подход к регулированию взаимосвязанных в силу закона прав и обязанностей сторон договоров лизинга и купли-продажи объекта лизинга, в соответствии с которым эти договоры, по сути, не всегда рассматриваются законодателем как самостоятельные сделки, явился причиной многочисленных пробелов и противоречий в нормативной регламентации лизинговых отношений.
В дальнейшем, в том числе и в ходе реализации положений указанного Постановления Правительства РФ № 633 были приняты многие правовые акты, направленные на урегулирование различных аспектов лизинговых отношений:
– Примерный договор о финансовом лизинге движимого имущества с полной амортизацией, утвержденный Минэкономики РФ 29 декабря 1995 г.[59];
– Методические рекомендации по расчету лизинговых платежей, утвержденные Минэкономики РФ 16 апреля 1996 г.[60];
– Постановление Правительства РФ от 27 июня 1996 г. № 752 «О государственной поддержке развития лизинговой деятельности в Российской Федерации»[61];
– Приказ Минфина РФ от 17 февраля 1997 г. № 15 «Об отражении в бухгалтерском учете операций по договору лизинга»[62];
– Постановление Правительства РФ от 21 июля 1997 г. № 915 «О мероприятиях по развитию лизинга в Российской Федерации на 1997–2000 годы»[63];
– Постановление Правительства РФ от 03 сентября 1998 г. № 1020 «Об утверждении порядка предоставления государственных гарантий на осуществление финансовой аренды (лизинга)»[64] и др.
В это же время принимаются нормативные акты, затрагивающие вопросы государственной поддержки лизинга отдельных объектов, к примеру, транспортных средств и, в частности, авиационной техники. Так, например, Указ Президента РФ от 13 июня 1996 г. № 904 «О государственном регулировании и государственной поддержке гражданской авиации и авиационной промышленности Российской Федерации»[65] отнес к основным видам государственной поддержки создание системы лизинга гражданской авиационной техники и развитие лизинговых программ (п. 4). Федеральный закон от 08 января 1998 г. № 10-ФЗ «О государственном регулировании развития авиации»[66] в числе целей государственного регулирования развития авиации называет создание системы лизинга российской гражданской авиационной техники как основы обновления парка летательных аппаратов, создание выгодных экономических условий российским и иностранным юридическим лицам, а также физическим лицам для вложения средств в приобретение указанной авиационной техники (ст. 2). Однако стоит отметить, что подобные нормы являются декларативными и могут применяться на практике при условии их конкретизации в актах соответствующей отраслевой принадлежности.
12 февраля 1998 г. (с момента опубликования) вступил в силу Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. № 16-ФЗ «О присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге»[67]. Однако сама Конвенция вступила в силу для России только с 1 января 1999 года. Это обусловлено тем, что в соответствии со ст. 16 Конвенции она вступает в силу в первый день месяца, следующего после истечения шести месяцев с даты сдачи на хранение депозитарию третьего документа о присоединении (в данном случае – с 03 июня 1998 г.).
Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге (Convention on International Financial Leasing)[68] была подписана в Оттаве 28 мая 1988 г. на дипломатической конференции с участием 55 государств, в том числе СССР[69] (далее – Конвенция УНИДРУА или Конвенция). Принятие Конвенции явилось результатом совместной работы многих международных и национальных организаций на протяжении нескольких лет (с 1974 года). Перед авторами Конвенции стояла сложная задача – найти компромисс между уже сформировавшимися в национальных законодательствах различными традициями правового регулирования лизинговых отношений. С одной стороны Конвенция должна быть применима к решению вопросов, неодинаково трактуемых в различных правовых системах, с другой стороны она должна представлять собой определенную модель правового регулирования лизинговых отношений, которая может быть дополнена внутренним правом той или иной страны. Поэтому текст Конвенции (помимо традиционных коллизионных норм) содержит как унифицированные положения (в частности, касающиеся понятия договора лизинга), так и большое количество диспозитивных норм[70].
В Конвенции особо указано, что при ее толковании надлежит учитывать ее предмет и цели, изложенные в преамбуле, ее международный характер и необходимость содействовать достижению единообразия в ее применении и соблюдению добросовестности в международной торговле. Вопросы, относящиеся к предмету регулирования Конвенции, которые прямо в ней не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов – в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права (ст. 6 Конвенции).
Под сделкой финансового лизинга в Конвенции понимается такая сделка, в которой одна Сторона (арендодатель):
a) заключает по спецификации другой Стороны (арендатора) договор (договор поставки) с третьей Стороной (поставщиком), в соответствии с которым арендодатель приобретает комплектное оборудование, средства производства или иное оборудование (оборудование) на условиях, одобренных арендатором в той мере, в которой они затрагивают его интересы, и b) заключает договор (договор лизинга) с арендатором, предоставляя ему право использовать оборудование взамен на выплату периодических платежей (ст. 1 Конвенции).