Жрецы и фараоны. Сны

– Ты хочешь сказать, что все зависит от нас?

– Абсолютно. Если мы как граждане страны хотим сделать ее богатой и процветающей, то изменения необходимо начинать с самих себя: не брать и не давать взяток, не проходить мимо, когда кто-то обижает нашего земляка, не писать, простите, в лифтах, не писать в газетах откровенную ложь, даже когда это грозит потерей работы. Быть патриотом не на словах, а на деле. В таком случае мы бы смогли измениться сами и изменить все остальные нации, проживающие с нами на одной территории.

– Звучит красиво.

– К сожалению, пока только звучит. Каждый чиновник, принимая достаточно трудное решение – брать или не брать, в первую очередь думает о своей семье и о своем благополучии, а уже потом об Отечестве.

– И в чем же заключается твой рецепт будущего государственного благополучия? – спросил Кирилл.

– Ну, во-первых, перестать во всех бедах винить евреев. Во-вторых, перестать давать им возможность зарабатывать на наших пороках, то есть от пороков надо избавиться. И, в-третьих, заставить всех без исключения жителей страны жить по принятым в обществе правилам (наказывать, коли провинился, и благодарить, коли заслужил)… У меня много друзей евреев, равно как и много евреев, с кем бы я никогда не сел за один стол, но то же самое я могу сказать и о нашей титульной нации – одних люблю, других – нет.

– А сам-то готов встать под знамена и взять власть в свои руки? – не унимался Кирилл.

– Сначала телеграф, телефон, а потом Смольный? – засмеялся Дмитрий. – Нет, это уже пробовали в семнадцатом, и ничего хорошего из этого не вышло. К сожалению, из меня не выйдет хороший рулевой, так как рулить хорошо я могу только автомобилем, плюс умею стрелять, посему мое место либо за рулем авто, либо за спиной охраняемого объекта, хотя, если честно, то по причине подорванного здоровья охранник из меня уже никакой.

– А здоровье-то где потерял? На фронтах, или пули бандитские? – пошутил Кирилл.

– И то, и другое, – в такт ему ответил Дмитрий и подмигнул Андрею.

Андрей, понимая, что Дмитрий не захочет продолжать тему о здоровье, решил увести разговор в другое русло.

– А кто-нибудь умеет запрягать оленей? – с серьезным выражением лица и глядя на пылающие угли, спросил Андрей.

Вопрос повис в воздухе. У Кирилла от удивления открылся рот, а у Татьяны вытянулось лицо. Дмитрий напряженно морщил лоб. Пауза затянулась на несколько секунд, и вот Андрей, не выдержав напряжения, улыбнулся и сказал:

– Да ладно, чего вы таращитесь – просто пытался разговор поддержать.

Компания громко рассмеялась. Однако, успокоившись, Кирилл продолжил:

– И все же, ты красиво говорил о любви к отечеству, но рулить страной отказываешься. Где логика?

– Просто я, не в обиду будет сказано моей маме, сын кухарки. А что бывает, когда страной рулят кухаркины дети, мы уже видели. Рулить страной в будущем будете вы и люди вашего сословия: у вас и образование, и уже начавшие формироваться фамильные состояния и традиции…

– А при чем здесь состояния? – поинтересовалась Татьяна.

– Да при том, что к власти нельзя допускать нищих. Безусловно, одно только состояние не должно быть входным билетом в клуб рулевых, но я почему-то уверен, что в этом клубе не должно быть бедных.

– Нищие-то тебе чем не угодили? – удивилась Татьяна.

– Нищий человек по своей природе – голодный. Он живет одним желанием – наесться. Переживший голод будет есть впрок, и поэтому всегда будет переедать, и всегда будет голодным – если хотите, это заболевание больше психологическое, чем физиологическое. Посмотрите на бизнесменов девяностых: заработав не на одну жизнь, они никак не могут остановиться – их гложет постоянное чувство голода, от которого невозможно избавиться. И это, извините, диагноз.

– Но у нас все богатства родом из девяностых, – возразил Кирилл.

– Да. В этом и проблема. Я думаю, должно подрасти новое поколение. Дети или внуки олигархов девяностых – те, кто вырос, не зная нужды, те, кто получили, кроме дорогого и престижного образования еще и хорошее воспитание, те, кто никогда не был голодным и нищим, те, кто сможет сострадать ближнему и ценить людей по их способностям, а не по состояниям и социальному статусу.

– Звучит красиво. Так кто же эти загадочные отпрыски отцов-олигархов?

– Это вы и вам подобные. Вы, если хотите, и есть будущее этой страны. А каким оно будет – светлым или не очень – всецело зависит от вас.

Кирилл вдруг заерзал, пытаясь заглянуть себе за спину или что-то нащупать.

– Что с тобой? – поинтересовался Андрей.

– Слушай. Будь другом, – сказал озадаченный Кирилл, – посмотри: у меня там на спине ничего нет?

Андрей внимательно осмотрелся и отрицательно покачал головой.

– Ну посмотри внимательнее… Точно ничего нет?

– Точно.

– Ну, присмотрись, может хоть что-то?

– Да нет ничего. А что там должно быть?

– Крылья, – улыбнулся Кирилл. Компания разразилась звонким смехом.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Что-то есть в этом беззаботном смехе, не правда ли?»

В какой-то момент зазвонил телефон Кирилла. Поговорив немного тот, отключил телефон и сообщил, что должен ехать в столицу, но, возможно, еще вернется. Ему составили на скорую руку список необходимых продуктов, и пожелали счастливого пути. По воодушевлению, с которым говорил Кирилл по телефону, было понятно, что предстоит встреча с приятным для него человеком, но кто этот человек и что это за встреча, ради которой возможно оставить шашлык и вернуться за сто километров в столицу, мы пока умолчим. И сделаем это, скажем, для усиления интриги.

Итак, Кирилл уехал… Дмитрий достал из авто удочку и уже прилаживал снасть, когда Андрей, оставшись наедине с Татьяной, предложил немного прогуляться по окрестным весям. Какое-то время пара шла молча, видимо, думая каждый о своем, но в конечном итоге об одном и том же. В конце концов, Татьяна первая нарушила молчание.

– Ты всегда такой?

– Какой?

– Ну, немногословный, молчаливый.

– Всегда, – кивнул Андрей.

– А зачем?

– Да имидж такой, – серьезно ответил Андрей и улыбнулся.

Татьяна тоже улыбнулась. Они подошли к небольшому деревянному причалу, возле которого стояла, покачиваясь на волнах, небольшая рыбацкая лодка. Взглянув друг другу в глаза и как бы договорившись, оба спустились в нее. Андрей отвязал веревку, взялся за весла, и лодка быстро заскользила по водной глади. Заплыв за камыши, пара увидела Дмитрия, внимательно наблюдавшего за поплавком. Дмитрий тоже заметил катающихся, и сделал знак Андрею. Тот кивнул в ответ. Скорее всего, Дмитрий напомнил Андрею о правилах – «всегда быть в поле его зрения». Понимая, что плавание в дальние страны без Дмитрия становится невозможным, Андрей поднял весла, забросил их в лодку и отдал судно во власть водной стихии. Какое-то время пара следила за движением облаков и солнца, которое медленно и величественно садилось за линию горизонта. Природа начала плавно менять свои цвета. Они превращались из сочных и ярких в строгие, не столь выразительные и, если хотите, стильные. По мере исчезновения солнца поднимался легкий ветерок. Становилось сыро и прохладно. Татьяна поежилась. Андрей был одет в льняную рубаху бледно-зеленого цвета поверх футболки аналогичной расцветки. Истолковав движение Татьяны как руководство к действию, Андрей снял рубаху и, зайдя девушке за спину, ловко набросил на ее плечи спасительный утеплитель. Безусловно, ей было приятно внимание Андрея и она посмотрела на него так, как могут смотреть начинающие влюбляться женщины (не путать с похотливыми взглядами голливудских звезд в боевиках и мелодрамах). И вот в этот самый момент Андрей, продолжая начатое движение, зацепился за веревку, не удержался и перевернулся за борт лодки. Плюх о воду получился громким и эффектным: парень вошел в царство Нептуна плашмя и что-то ворча. От такого ныряния град брызг обрушился на Татьяну и она вмиг стала мокрой с ног до головы, я уж молчу об Андрее. Бедолага влез в лодку виновато улыбаясь, а Татьяна, взглянув на него, разразилась веселым звонким смехом. Через мгновенье хохотали все трое, так как Дмитрий, наблюдавший за всеми перемещениями в лодке, стал невольным зрителем головокружительного сальто с водными процедурами. Пока парочка добралась до берега, Татьяна успела изрядно замерзнуть, от чего тряслась и стучала зубами. Улыбающийся Дмитрий встретил на причале возвратившихся с романтичной прогулки. Он, вероятно, хотел сострить, но Андрей опередил, сказав первым:

– Как дам сейчас больно по наглой смеющейся… ммм… лицу!

– А меня-то за что, я ведь тебя в воду не сталкивал. Ты лучше ее ударь…

– А меня за что? – удивилась Татьяна.

– А не надо было просить себя одеть.

– А я и не просила… И, кстати, лучше все-таки бить тебя, так как я под твоей защитой… Лишь только я немного согреюсь, буду готова понаблюдать, как вы помутузите друг друга…

– Вот те раз, я всегда говорил, что женщины до добра не доведут, – сказал Дмитрий. – Мелочная банальная ситуация – и она уже нас пытается столкнуть лбами. Я был лучшего мнения о вас, сударыня.

– Да, я коварная, – кокетливо вставила Татьяна. – И вообще, мы, девушки, такие загадочные, что часто забываем, что загадываем, вот и приходится импровизировать. А если честно, то с уходом рыцарских турниров наблюдается уж очень большая нехватка сражений за нас, красивых. Просто иногда хочется увидеть настоящий поединок за даму.

– Ладно, дама, – сказал Дмитрий, – вот тебе халат, я тут нашел и полотенце, иди вытрись и переоденься, а то меня начинает раздражать эта барабанная дробь твоих зубов.

– Фи, хам! – фыркнула Татьяна, кокетливо-небрежно взяла предложенные халат и полотенце и уединилась в ванной комнате.

Ребята переглянулись, улыбнулись и вышли на улицу, дабы развести костер. Через полчаса, а именно столько времени понадобилось Татьяне, чтобы вытереться и переодеться, компания сидела возле костра, пила чай, заваренный Дмитрием из веточек вишни и смородины, и непринужденно болтала. Дрова в костре весело потрескивали, искры поднимались вверх и сливались со звездами, а тепло, отдаваемое очагом, согревало молодую беззаботную компанию.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Ну, что еще нужно для счастья? И не счастье ли это – сидеть вот так беззаботно у костра, никуда не спеша, болтать о том, о сем, и не смотреть на часы с мыслями о предстоящей работе да раннем утреннем подъеме, о хроническом недосыпании и об очередном исполнении супружеского долга, о доставшем начальнике и его похотливой секретарше, о падении биржевых курсов и повышении стоимости коммунальных услуг и т. д., и т. п..»