Каторжник

– Из тюрьмы начали вывозить научное оборудование. – Поведал он мне.

– И что?

– А то! Думай – оборудование привезли вместе с Бродяжкой. Сейчас вывозят. Значит что?

– Ээээ… Завершили исследования?

– Да!

– Ну и отлично! Меньше народу значит там.

– Отлично! – передразнил он меня. – Ты головой-то подумай. Если оборудование увозят, значит что?

– Ээээ… Ну…

– Значит закончили исследовать! И теперь – с ней могут сделать что угодно. Как с утратившей ценность, но не утратившей опасность!

– И давно вывозят?

– Вчера начали. Ещё пару дней будут.

– Значит – время у нас есть. Двинули!

И мы направились к нашей цели.

К планете мы спускались по плавной дуге, рыская зигзагом – изображали поиск контейнеров, спрятанных на орбите. Естественно – никаких контейнеров мы не обнаружили, зато засекли расположение тюрьмы и теперь выбирали место для высадки Скарабея. Высадку осложняло то, что окрестности спрятанной в кратере зоны, были ровными как стол и любой объект, оказавшийся бы в зоне действия охранных турелей, не имел никаких шансов спрятаться.

– И что делать будем? – Спросил я Александера после очередной, безуспешной попытки найти относительно безопасный проход.

– А что делать? Полный газ – авось и не успеют выцелить.

– Не успеют? – Я с сомнением посмотрел на него.

– На этой равнине? Не успеют? Да я минут десять буду им виден – до того как в зону досягаемости их стволов попаду. Даже самый сонный наводчик успеет проснуться, сходить в сортир, выпить кофе и снова посетить заведение. А я всё ползти буду.

– Ну, да. – Вынужден был признаться напарник. – Ну а что ты предлагаешь?

– Нужен отвлекающий манёвр.

– Нужен. Какой?

– Наглый. Что бы они удивились и отвлеклись от поверхности.

– Эээ-ммм… Что ты конкретно предлагаешь? – Ты высаживаешь меня тут. – Я ткнул пальцем рядом с высвеченной компьютером дугой зоны поражения турелей.

Спустя полчаса споров я был на поверхности планеты и провожал взглядом набиравшего высоту штурмовика. Всё же это красивое зрелище – стартующий с поверхности корабль. Вот маневровые движки выдали длинный импульс и корпус, вздрогнув, начал медленно подниматься вверх, окутываясь клубами поднятой пыли. По мере подъёма нос корабля начал подниматься вверх, дрогнули и поползли внутрь корпуса посадочные опоры, вот корабль как бы замер, что бы в следующий миг исторгнуть из кормовых дюз длинный хвост выхлопа и рвануть стрелой вверх. Красивое, завораживающее зрелище. Я вздохнул и перевёл взгляд вперёд, туда, где в паре километрах от меня стояла выбранная нами на роль первой цели турель защиты периметра.

Александер долго не соглашался на мой план. Ему крайне не хотелось подставлять корабль и свою тушку под огонь оборонительных систем тюрьмы. Но я был настойчив и в конце концов он был вынужден сдаться. Он высадил меня за пару километров от цели и занял свою позицию надо мной, выжидая условленного сигнала. Я выжал газ и Скарабей покатил к цели, постепенно набирая скорость.

На одном километре от турельки бортовой комп высветил стандартное предупреждение – типа «Внимание! Вы въезжаете на охраняемую территорию!». Игнорирую его и двигаю дальше. На восьми сотнях меня вызвал пост охраны.

– Неопознанный Скарабей! Остановитесь! Вы находитесь на территории особо охраняемого объекта! – Раздался спокойный голос в моём шлеме.

– Я не неопознанный! Я представитель службы дальней геологоразведки! Проверьте по вашей базе. – В этом направлении я мог врать сколь угодно долго. Скарабей, как и штурмовик, действительно принадлежали к этой структуре.

Некоторое время голос молчал – наверное меня уже просканировали и сейчас сличали полученные данный со своей базой данных.

– Хм, – отозвался голос спустя три сотни метров. – Действительно, геолог. Но это ничего не меняет. Тут нельзя ездить! Разворачивайтесь!

Я отвоевал ещё пятьдесят метров.

– Мужики! – Взмолился я. – Это вам хорошо, вы на окладе. А я? Что накопаю – с того и живу. А у вас тут, под носом, метеорит валяется. Металлический! А в нём всякое может быть.

– Нельзя! Отворачивай! Не то огонь откроем.

– Будьте же вы людьми! Не дайте с голоду сдохнуть! И так – пол года уже из корабля не вылезаю.

– Что так? – Мне показалось, что в голосе проскочили сочувствующие нотки.

– Не прёт. Хлам один попадается. То сера, то фосфор. А кому это нужно? Мне бы Уттриума, Полония или ещё чего б редкого. Разрешите, мужики, а? Я его только проверю и тут же назад. Мигом. Ни кто и не заметит. А, мужики? – Продолжая заговаривать им зубы я отвоевал ещё почти две сотни. Невысокая, приплюснутая башня охранного периметра уже была хорошо видна, и я напрягся – сейчас!

– Ладно, – сжалился надо мной охранник. – Но только быстро! Ты и так уже нарушил. И без фокусов! – грозно повысив голос добавил он. – Ты у нас на прицеле!

– Конечно, конечно. Только вот фары включу. – Я три раза моргнул дальним подавая сигнал Александеру, который плыл где-то надо мной, на высоте около двух километров. Теперь, после этого сигнала начиналась его часть работы.

На радаре появилась зелёная отметка моего корабля, сразу привлекшая к себе внимание охраны.

– Неопознанный корабль! Немедленно покиньте зону! Неопознанный корабль!

Мне было хорошо видно как от чёрной громадины корабля отделились две маленькие, но очень яркие звёздочки и, оставляя за собой хорошо различимый тёмный хвост, помчались к башенке.

– Тревога! Нападение! – Завопил охранник, но было поздно. Мой Скарабей встряхнуло два раза, когда ракеты с усиленными боеголовками, не зря же я ползал по поверхностям планет собирая редкие минералы, нашли свою цель. Ещё две звёздочки накрыли турельную установку и она окончательно превратилась в груду металлолома.

– Дело сделано! – Прохрипел в моём шлеме голос Александера.

– Соседние накрой! – Попросил его я, снова выжимая газ до максимума. Соседние турели, получив сигнал тревоги вполне могли накрыть меня уже на территории тюрьмы.

В шлеме раздался его вздох и я увидел, как штурмовик начал закладывать дугу, направляясь к соседней башне. Я же двинул вперёд, к тюрьме. Пока я добирался до склона кратера, а до него было ещё почти три сотни метров, земля вздрогнула пару раз и в наушниках раздался мат Александера.

– Щиты в ноль! Отхожу на точку «Бе»!

Наверное турель всё же успела зацепить его. Щиты то на штурмовике так себе, мы и не стали их усиливать, понимая, что танковать против наземных турелей шансов нет. Весь расчет делался на один, ну два молниеносных удара усиленными ракетами – с немедленным отходом.

Стараясь держаться между двумя уничтоженными башнями двинулся вниз по склону, притормаживая двигателем. Вот и заветные корпуса тюрьмы. Ищу нужный, лавируя между различных зданий. Искал бы долго – табличек с пояснениями тут нет, а спросить, сами понимаете – не к месту, но мне помог случай. В лице небольшой группы людей, вытаскивающих из очередного неприметного здания какие-то ящики и контейнеры. На всех предметах сверкала, видимая издали, эмблема Имперской Академии Наук. Я подъехал к ним и запарковал Скарабея в ряду таких же машин. Не торопясь выбрался и так же, неспешно, направился к суетящимся людям.

– Н-ну? – спросил я в пространство, по хозяйски заложив руки за спину. – Чего копаемся? Из графика вы уже выбились. Конкретно. А это что значит?

– А вы, простите, кто будите? – От толпы отошёл ко мне человек. Сквозь стекло шлема блеснули золотой оправой очки.

– Инспектор. Генеральный. А вы кто?

– Профессор Арни. Старший над этим… – он протянул руку в сторону работающих людей.

– Над этим бардаком. Понятно. Что же вы, а ещё профессор.

– А что, простите, не так?

– Сроки срываете – это раз. Это я про ваше оборудование. Его же ждут.

– Кто ждёт? Профессор Мартинсонн? Так это моё! Моё и только моё! Оборудование. – Внезапно взвился профессор.

– Оно казённое. – Жестким тоном заявил ему я. – И вы не вправе задерживать отгрузку. Это было раз. Во вторых. – но тут профессор прервал меня и зажал мою руку, не дав мне загнуть второй палец.

– Нет! Он к нему не имеет никакого! Слышите, вы! Инспектор! Ни-ка-ко-го! Права!

– Но позвольте. – Я несколько оторопел от такого натиска и попытался вырвать руку – без толку, профессор крепко в неё вцепился.

– Не позволю! Мо-ло-дой человек! Не позволю! Это – он повёл рукой вокруг и его оправа очков гневно блеснула. – Это моё оборудование! И я не позволю! – Тут он выпустил мою руку и я принялся торопливо растирать пальцы – его хватка была весьма сильной.

– Я не позволю! – он погрозил мне пальцем. – Кому либо посягать на моё оборудование. Нет, нет и ещё раз нет!

Я отступил и приподнял руки как бы сдаваясь.

– Профессор, я не спорю о вашем оборудовании. Ваше оно или нет.

– Моё! – он тут же задрал нос.

– Хорошо, ваше. Просто вы срываете сроки. А мне ещё надо с объектом ваших исследований разобраться. А тут вы с вашими ящиками. А у меня – план.

– То есть, вы не отберёте моё оборудование?

– Нет. Мне с объектом надо.

Он снова прервал меня.

– Хорошо. Я вас понял. Мы приложим все силы, что бы быстрее убраться отсюда. Но! Вы могли бы прислать солдат – что они без дела шляются. Вот, помогли бы нам, мы бы быстрее бы всё загрузили.

– Не шляются, а патрулируют. Кстати, профессор. У вас же есть план-график движения патрулей?

– Да, конечно. Вот. – Он активировал и протянул мне планшет.

– Так. – Я пробежал взглядом схему движения патрулей. После объявления тревоги они все были стянуты к тем двум уничтоженным башням, и было просто чудо, что я смог проскочить мимо них. Обратно тем же маршрутом пройти шансов не было.

– Вот. – Я вернул планшет профессору. – Вы же сами видите, свободных нет. Вы уж сами. Только поспешайте.

– Да я уже понял, – ворчливо ответил он, убирая планшет. – Помощи от вас никакой. Я могу идти?

– Идите. Хотя нет. Постойте. Объект всё ещё на месте?

– Да, куда она денется-то?

– Камера 320? – Наугад спросил я.

– Голубчик, – профессор снисходительно посмотрел на меня поверх очков. – Может хватит играть в эти игры?! Развели тут, понимаешь, секретность. В 710 она! В 710! Как сидела, так и сидит.

– Извините, – я виновато развёл руками. – Служба.

– Пфафф… Служба. Вот у нас да! Работа на благо человечества, а у вас! – Он повернулся и пошёл к своим рабочим, бурно и негодующе жестикулируя.

В корпус я зашёл потеснив его подчинённых, которые, образовав живую цепь, передавали небольшие, но тщательно упакованные ящики. Я прошёл шлюз и попал в общий коридор, проходящий через весь тюремный блок. У входа аккуратной пирамидкой громоздились коробки. Неловко повернувшись я зацепил их и несколько штук обрушилось на пол. На шум из соседнего закутка выскочил техник, с эмблемой Академии наук. Увидев учинённый мной беспорядок он по-бабьи всплеснул руками и приготовился обрушиться на меня с упрёками на мою неуклюжесть.

– Так! – я решил первым пойти в атаку. – Это что за баррр-дак! Кто позволил? А?! Молчать! Загромоздили проход! А если пожар? Что вы молчите?! Захламили пути эвакуации и молчите?! Вы хоть понимаете, что вы натворили?! Немедленно убрать! – Я замолчал, набирая в грудь воздуха и техник сумел вклиниться.

– Так приказано же. Ускорение для.

– Кем приказано? Кто позволил нарушать технику безопасности?

– Дежурный.

– Ах, дежурный? Где он? – Я подобрал из полуразрушенной пирамиды коробку и потряс ей перед лицом техника. – Я немедленно сниму его с дежурства! Это бардак! Это недопустимо! Где он?!

– Вот. По красной линии идите. – Он показал на красную линию на стене. Под ней, через каждые три или три с половиной метра, было написано – «Рубка дежурного».

Ещё раз встряхнув коробкой, в ней что-то звякнуло, я направился по указателю.

В рубке сидел, подперев щёку рукой, сонный рядовой. Увидев меня с коробкой он начал было подниматься, но я быстро приблизился к его столу и уронил на его поверхность злобно звякнувшую в очередной раз коробку.

– Это что? – Я навис над дежурным, уперевшись руками в стол.

– К-коробка.

– Гениально! – Я выпрямился и заложил руки за спину. – Вы дежурный?

– Так точно! – Он всё же встал и вытянулся по стойке смирно.

– Нет. Вы не дежурный. Я вас снимаю. С занесением!

– За что? – Он побледнел. Ещё бы – снятие с дежурства не самое приятное событие. А с занесением – вообще кошмар. Кто служил – те знают, хуже нет, когда вот так, припирается какой-то мутный тип, орёт и тебя снимают. Офицерам то что? Отбрешутся, а все шишки на него, рядового исполнителя.