Канатоходцы
– Два обычных, Клей, два холода. Только без искры.
Я постепенно вернулся в нормальное состояние и смог критически оглядеть соседку.
– Я вижу, вы любопытны, Лайк. Задавайте вопросы – отвечу. Сколько их у вас?
– Всего три, прелестница. Во-первых, откуда вас здесь знают? Во-вторых, что это за галиматью вы несли официанту? В-третьих, как киоскерша Линнет превратилась в снежную королеву?
Линнет засмеялась, и сразу же ее «снежная неприступность» растаяла: улыбка была совсем не королевской – обычной, милой, земной.
– С вашего позволения, я начну с третьего: я ни в кого не превращалась. Просто время такое, что королевы – даже снежные – вынуждены работать киоскершами: жить-то надо. Во-вторых, если вы у себя на Луне превратились в отшельника, который не знает даже земных напитков, то нечего валить на меня: эта «галиматья» вкусна и полезна, сейчас сами оцените. А вот откуда меня здесь знают?.. – Она опять улыбнулась, теперь загадочно и холодно. – Всему свое время, Лайк, всему свой черед: узнаете и это…
– Ладно, я не тороплюсь, – протянул я, наблюдая за тем, как пингвин во фраке расставлял у нас на столе немыслимые изогнутые бокалы с чем-то синим, золотым, розовым, крайне аппетитным, пожелал нам приятного вечера и исчез, а Линнет, даже не взглянув на него, спросила деловито:
– С чего начнем?
И я бухнул с размаху:
– Со слама?
А Линнет даже бровью не повела, улыбнулась, сказала:
– Советую золотой – бодрит. А потом остальные – вечер долгий…
Она пошарила рукой под столом, щелкнула чем-то, скривилась болезненно – палец прищемила? – кинула в черную сумочку какой-то кубик и уж совсем по-детски сунула палец в рот.
– Больно? – спросил я сочувственно.
И получил ответ:
– Вы кретин, розовый, довольный, ничем не прикрытый. Думаете, что вы еще на Луне, а вокруг скалы и кратеры? Напрасно. Здесь все кишмя кишит микрофонами – от нашего столика до лысины официанта, а вы преспокойно задаете вопросы, от которых у «слухачей» волосы дыбом становятся. Словом, я выключила микрофон.
– Но не хватятся ли его наши друзья?
– Не хватятся. У них на схеме этот столик пуст – не обслуживается или посетителей нет. А будем уходить, вернем игрушку на место.
Я счел объяснения исчерпывающими и попробовал золотой напиток: по вкусу он походил на мед. Но у этого золотого пойла была и своя особенность: оно не пьянило, а скорее бодрило, как стимулятор, поощряя к светской беседе.
Но светской беседы не получилось.
– Отвечу сразу на все предполагающиеся вопросы, – сказала Линнет. – Я и Мак-Брайт связываем вас со сламом, ориентируем и поддерживаем вас. Кроме Мак-Брайта, вас знает еще Первый, единственный из Большой Десятки, поставленный в известность о пилоте Лайке. Если вас не проинструктировали, поясню: Большая Десятка – это руководство слама, а Первый – глава Десятки.
– Вы знакомы с ним?
– Что вы! – Она возмутилась. – Ни с кем из Десятки. Я связана только с Мак-Брайтом и со своими агентами.
– У вас они есть?
– Конечно. Их десять.
Так я и думал. А у этих десяти свои десятки. Старая и верная система – щупальца с единым мозгом-руководством.
– Посмотрите внимательно, – вдруг сказала Линнет, – кто вошел в зал.
Я посмотрел внимательно, потом очень внимательно и все равно ничего особенного не заметил. Вошла, вернее, ввалилась, компания – человек десять – пьяная, орущая, молодая, лохматая, пестрая и еще сто эпитетов, и все подойдут.
– Кто они?
– Высокий в синем свитере, видите, рукой кому-то машет, – Факетти-младший. Вам это имя ничего не говорит?
Мне это имя кое-что говорило. Я бы даже сказал, что оно кричало: внимание, Лайк, действие начинается, скоро твой выход!
И сразу же компания у стойки бара распалась для меня на составные части, как детская пирамида, – цветные кольца на стержне. А стержнем был Факетти-младший – парень-гвоздь, душа общества, рост под два метра, глаза серые, двадцать шесть лет от роду, занимается плаванием, кончил Тринити-колледж, не работает, много пьет, репутация странноватая: кому нравится, кому нет. Откуда сведения? Откуда сведения. Я принес их в клюве и приберегал на всякий случай. Вот он, случай.
– Позвольте вас пригласить…
К столику подходит парень из компании Факетти: медно-красная морда, честно говоря, не урод, волосы длинные, прямые, как пишут в книгах, «цвета воронова крыла», перехвачены черной лентой, нос с горбинкой, черно-белое пончо на широких плечах.
– Спасибо, я не танцую.
– Что так?
– Устала.
– Так идемте к нам – у нас весело, усталость пройдет.
Как будто меня не существует: даже не взглянул в мою сторону. А Линнет волнуется, ждет моей реакции. Пора?
– Послушайте, приятель, как у вас со зрением?
– Что-что? – Полное недоумение.
– Разве вы не заметили, что дама не одна?
Ах, какая улыбка: тридцать два снежных зуба, и все свои!
– Кажется, вы меня прогоняете, так я понял?
– Вы сообразительны…
Наверное, я что-то еще хотел сказать, но не успел: он рванулся вперед, схватил меня за ворот, резко поднял с кресла – ну и силища! – прошипел, не разжимая губ:
– Сейчас ты пожалеешь о сказанном…
– Уймись, силач, – бросил я равнодушно.
Но он не внял голосу разума. Коротко размахнулся, ребром ладони – отработанный жест – ударил меня по шее. То есть ему хотелось по шее, но я увернулся, и удар пришелся в плечо. Мне стало больно, и я озверел. Я всегда зверею, когда мне больно. Он по-прежнему держал меня за пиджак, и я снизу ударил его по руке – под локоть. Он охнул и разжал руку. Я тут же схватил ее, рванул на себя, коленом – в живот, ладонью с размаху – как хотел он сам, он шлепнулся пыльным мешком у стола – отдохни, дружок.
– Что случилось? В чем дело?
Два вопроса прозвучали одновременно. Первый задал Факетти, второй – его приятель. А позади стоял гангстер-метрдотель, но вопросов не задавал: то ли стеснялся Линнет, то ли хотел посмотреть, что будет дальше.
Я вежливо поклонился любознательным молодым людям и столь же вежливо объяснил ситуацию:
– Ваш друг, к моему великому сожалению, сначала оскорбил даму, а потом и меня. Я не люблю, когда меня хватают за пиджак и дергают из-за стола, а он почему-то не захотел поступить иначе.
– Похоже на Дикого, – засмеялся Факетти, и я подумал, что он, вероятно, симпатичный и неглупый парень. – Не обижайтесь на моего друга: он слишком горяч. Давайте согласимся, что инцидент исчерпан.
Что ж, если не считать еще не пришедшего в сознание Дикого, то инцидент был действительно исчерпан: ни у Линнет, ни у меня претензий к Факетти не было. А Дикого, по-видимому, никто не жалел: его взяли под руки и поволокли к выходу.
– Вы этого хотели? – спросила Линнет. Видимо, она не любила драк.
Не знаю, хотел ли я именно этого, но дело, как говорится, сделано: Факетти меня запомнил. Теперь остается еще один шаг – напомнить ему о себе. Только вот как напомнить?
– Слушайте, Линнет, – сказал я. – Пусть ваши ребята последят за сынком: куда он ходит, как передвигается, какая у него программа на каждый день. И второе: я не хочу подвергать вас излишнему риску. Короче говоря, мне еще нужен связной, шустрый и понятливый парнишка.
Линнет ответила не задумываясь:
– Везет вам, Лайк. Есть такой парнишка. И понятливый и шустрый. Зовут его Ли.
– Пусть придет ко мне послезавтра в девять утра. Успеет?
– Успеет.
– Я назову ему место встречи, а вы приготовите сведения о Факетти. Договорились?.. Тогда продолжим веселье.
И весь остаток вечера я доказывал ей словом и делом, что она не зря пошла со мной в этот «семифутовый» кабак.
Глава 5
в которой действие происходит двумя месяцами раньше, когда Лайка в Городе не былоУтро было пасмурным и тоскливым – низкое серое небо, дождь не дождь, а так, моросня какая-то. Мак-Брайт брился в ванной, разглядывал в зеркале осунувшееся от бессонных ночей лицо – мешки под глазами, впалые щеки, а виски-то совсем седые! – и думал: сдает моторчик, на больших оборотах уже не тянет, скоро на отдых, купить домик где-нибудь на море и забыть обо всем… О ежедневной, ежечасной опасности, о слежке, о конспирации, о делах. Да разве забудешь?
Он говорил Первому об этом, зря, конечно, результат можно было предсказать. «Мне не слаще, Мак. Ты уж потерпи: вместе начинали, вместе и кончим». Начинали и вправду вместе, давно, еще до рождения Системы, и сколько пережили, перемучились вместе – все вместе, в одной связке, по очереди страхуя друг друга. Много сделано, а сколько впереди?
Мак-Брайт закончил бриться, привычно поморщился под струйками гидромассажа и, взяв плащ, пошел к лифту. Электроль со световым сигналом «Заказ» стоял у подъезда. Мак-Брайт назвал шифр вызова, сигнал погас, и дверца открылась.
Уже отъехав от дома, Мак-Брайт сунул руку под сиденье и достал оттуда продолговатый футляр. Раскрыл его, вынул записку, смешно пошевелил губами, расшифровывая текст. Ничего особенного, обычное дело, сколько их было у него.
Ли Джексон, район Фи-Джи, Триста второй квартал, корпус, дом, квартира… Он работал у Бигля младшим оператором и чем-то не угодил ему: в записке об этом подробно не говорится. Зато Первый передал, что в пять за мальчишкой придут. Значит, надо опередить полицию.
Остановив электроль у вокзала, Мак-Брайт, согласно шифровке, прошел на тринадцатый перрон, подошел к расписанию, которое уже изучали мужчина с блокнотом и женщина, кого-то поджидавшая.
– Операция-перехват, – ни к кому не обращаясь, негромко сказал Мак-Брайт и назвал адрес, указанный в шифровке.
Потом оглянулся по сторонам, пошел вдоль перрона, нырнул в вагон поезда, отметив, что мужчина у расписания положил блокнот в карман и не торопись пошел к выходу, а женщина все еще ждала кого-то, поглядывая на двери в зал ожидания.
Он сошел на следующей станции, сел в аэробус, проехал пять остановок, потом долго шел пешком., сворачивая в узкие улочки-ущелья между бесконечными стенами небоскребов. Это был район рабочих кварталов – без сверкающих реклам, роскошных витрин и шикарных баров. Обычные муравейники-дома.
Мак-Брайт свернул в очередное ущелье и, оглядевшись, вошел в подъезд, по замызганной лестнице спустился в подвал, толкнул тяжелую дверь с надписью «Вход воспрещен!» и очутился в длинном коридоре с мокрыми и холодными стенами, по которым тянулись толстые – литой резины – провода. Он торопливо пробежал до следующей двери с такой же грозной надписью и постучал осторожно.
– Кто? – спросили из-за двери.
– Седьмой, – ответил Мак-Брайт.
Дверь открылась, и он оказался в жарком машинном зале с низкими потолками – какая-то районная подстанция, что ли? За машинами следили всего два человека, и обоих Мак-Брайт знал.
Один из них встретил его, проводил молча – трудно говорить в таком шуме – в стеклянную кабину в конце зала, пультовую, закрыл за собой тоже стеклянную дверь. Двое – усатый пятидесятилетний человек и высокий парень лет тридцати, – в серых комбинезонах, в шапочках с козырьком, с нашивками на рукавах, ждали молча, не задавая никаких вопросов, как ждут приказа.
– Устал, – сказал Мак-Брайт. – Есть что выпить?
– Пиво, – откликнулся усатый. – Будешь?
– Буду, – кивнул Мак-Брайт, – и ты со мной. А Рив перебьется: у него сегодня дело.
– Зачем он тебе, Мак? – спросил усатый.
– Ребята Чивера сегодня играют в полицейских. Бигль проявляет рвение, так мы его опять решили немного опередить.
– Кто сейчас? – спросил усатый.
– Мальчишка. Его приведут.
– Говорить будешь ты?
– Линнет.
Над дверью загорелась красная лампочка, замигала тревожно, и через несколько секунд в зале раздался холодный металлический скрежет.
– Это Линнет, – мигнул Мак-Брайт усатому. – Открой и последи за проходом.
В пультовую вошла, вернее, влетела Линнет – в косыночке, в цветастом платьишке: совсем девчонка с рабочей окраины.
– Наконец-то! – сказал Мак-Брайт. – Пока подождем Чивера: он с минуты на минуту появится. Я уйду в аппаратную, а ты поговоришь с новым мальчиком. Скажешь, что тебе говорил о нем Док. Задание ясно?
– Ясно. Что делать с мальчиком?
– Ты поговоришь, я послушаю. А потом Рив его спрячет.
– Зачем он вам?
– И об этом позже. Если подойдет, будешь готовить.
– К чему?
Мак-Брайт не ответил, закрыл глаза, расслабился: устал, вымотался. Он знал, зачем ему нужен мальчишка, новенький, чистый, в сламе его никто не знает. Бигль будет в ярости: что ж, не привыкать. Первый прикроет, на то он и Первый, чтоб Бигля нейтрализовать. А мальчишка в трущобах конечно же обживется, привыкнет.
В пультовую быстро вошел усатый.
– Мак, там Чивер и с ним трое. Один упакован.
– Пусть войдут. – Мак-Брайт встал и пошел в аппаратную. – Поставь блокаду на вход: нам посторонние не нужны.
Он вошел в тесную, заставленную приборами комнатку, где уже сидел долговязый Рив. Мак-Брайт приложил палец к губам – тише! – и нажал кнопку у двери. На стенке – белой и непрозрачной – высветился квадрат. Сквозь него видна была пультовая, Линнет на стуле и дверь, через которую двое мужчин вносили что-то длинное и тяжелое, завернутое в парусину. Сзади шел человек, которого Мак-Брайт встретил на вокзале: он там читал расписание.
– Надеюсь, живым довезли? – спросила Линнет.
– Даже без царапин.
Мальчишка и впрямь оказался живым, даже слишком. После укола стимулятора он пришел в себя, вскочил, рванулся к дверям и, только налетев на Чивера, остановился.
– Вы кто? – Голос его звучал хрипло.
Линнет улыбнулась мягко и ласково:
– Свои, Ли. Нас послал Док.
Ли всхлипнул, совсем по-детски:
– Док арестован.
– Знаем.
– А чего же вы здесь сидите? – Это уже почти крик. – Его же спасать надо!
Линнет улыбнулась: уж очень трогателен был он в своем волнении.
– Мы не оставляем друзей в беде.
– А кто вы?
– Узнаешь, Ли, все узнаешь. Док просил о тебе позаботиться. Вот и ты должен позаботиться вместе с нами о Доке, о Чивере, о сотнях людей, которых арестовывают только за то, что они не пользуются сомниферами, и за многое другое – за крик недовольства, за неосторожное слово, за опасные мысли, Поэтому инспектор Ли должен исчезнуть. Вместо него появится другой Ли, борец против неправды и зла, подпольщик, сламист. Но для этого нужно время. Рив проводит тебя.
Ли обернулся: огромный Рив в плаще, застегнутом наглухо, ждал у железной двери в машинный зал.
– А вы? – Ли жалобно посмотрел на Линнет, единственную – так он думал – ниточку, связывающую его с Доком.
– Я приду.
Ли шагнул вслед за Ривом. Дверь хлопнула за ними, лампочка над пультом загорелась и погасла. Мак-Брайт встал и пошел в пультовую.
– Ну что? – Линнет ждала решения.
Мак-Брайт пожал плечами:
– Сырой материал, но научится. Всему научится…
Глава 6
в которой говорится о пользе случайных знакомствЯ проснулся ровно в девять, а получасом позже в дверь номера позвонили. Я выключил бритву и пошел открывать. За дверью стоял белобрысый паренек внейлоновой куртке.
– Здравствуйте, – сказал он. – Я из рекламного бюро Мак-Брайта: телевизоры, холодильники, радиокомбайны.
– А-а, помню-помню, – протянул я, – что-то было… Ну, заходите, потолкуем о холодильниках.
Паренек вошел следом, подождал, пока я сел в кресло, и осторожно примостился напротив – на самом кончике стула. Я следил за ним, изо всех сил стараясь казаться суровым.
– Как зовут?
– Ли, – ответил паренек.
– Кто тебе дал мой адрес?
– Линнет. Сказала, что будете меня ждать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.