Кабаре «Медуза»

Свиридова Юлия Богдановна.

Полицией уже установлено, что молодая женщина

весь день находилась дома одна, так как супруг погибшей,

Свиридов Михаил Николаевич, уезжал на трое суток в

Москву по своим делам, чему имеется подтверждение, а

всей прислуге был предоставлен на один день выходной,

чем и поспешил воспользоваться злоумышленник.

Когда господин Свиридов М. Н. вернулся вечером домой,

то обнаружил там не только убитую супругу, но и исчезновение

всех её драгоценностей, коих у его жены было немало. Убийца

смог уйти незамеченным.

Полиция тщательно осмотрела весь особняк, но не

обнаружила ничего подозрительного, кроме непонятно откуда

взявшейся в доме одной игральной карты – виннового туза. И

это очень странно, так как никто из живущих в особняке

Свиридова не увлекается ни карточными играми, ни

карточными гаданиями.

Будем надеяться, что на этот раз полиция не оплошает, и

виновный будет наказан. Или это преступление тоже останется

нераскрытым?..»

Опять туз вини! Аннет почувствовала, что у неё подгибаются колени. Это уже не была случайность! И это уже всерьёз пугало! Вот теперь, пожалуй, обнаруженная ею карта стала прямым доказательством, и об этом следует сказать Кошко, да побыстрее! И отдать ему эту найденную карту с надписью «Груздев»!

Подошедшая Сапфо с удивлением внимательно смотрела на Аннет:

– Аннет, дорогая, что случилось? На тебе лица нет! – и она тихонько потянула на себя газету, которую Аннет судорожно сжимала в руке.

Расправив газету, Сапфо сразу же увидела – что именно так поразило подругу! Но теперь пришла очередь Аннет удивляться, – чистый лоб Сапфо на глазах покрылся испариной, гневно сжались губы и решительно сверкнули глаза.

– Да чёрт бы побрал эту карту, – с отчаянием процедила она сквозь зубы.

– Что – тебе – известно – про – эту – карту? – чётко и членораздельно спросила Аннет, глядя Сапфо прямо в глаза.

– В том-то и дело, что ничего, кроме того, что её недостаёт в колоде Гаянэ! – вполголоса с отчаянием выпалила Сапфо.

– Надо идти в полицию! – решительно заявила Аннет.

– С чем? – жёстко задала вопрос Сапфо.

– У меня есть карта «туз вини». Но нет всей колоды.

– А у меня есть вся колода, но нет этого туза!

Сапфо бросила быстрый взгляд на веселящихся девушек, потом быстро наклонилась к самому уху Аннет:

– Аннет, дорогая, я тебя умоляю! Пока – никому ни слова! После выступления едем сразу же ко мне, там всё и обсудим!

С первого слова, сразу же, между девушками возникло взаимопонимание, и потому Аннет, нечего не ответив, только молча согласно кивнула.

Кошко уже тоже был в курсе того, что буквально только что, пятого июня сего года, молодую помещичью жену какой-то злоумышленник задушил её собственным шнурком. Обыск дома и опрос соседей ничего не дал. Абсолютно никакого следа! Единственной крошечной деталью, привлекшей к себе внимание следствия, была найденная в доме карта, туз вини. Хозяин особняка Свиридов начисто отрицал принадлежность этой карты своей семье и своей прислуге! Дальнейший опрос прислуги тоже ничего не прояснил в этом отношении. Так каким же образом карта появилась в доме именно в день убийства? После всех размышлений Кошко остановился на единственной более или менее правдоподобной версии, – карта оставлена преступником! Другой вопрос – намеренно он её оставил или случайно обронил? – пока маячил на заднем плане, так как прежде надо было всё-таки выяснить, – кто и зачем принёс в дом эту карту? Вполне вероятно, что карта может оказаться ложным следом, но больше зацепиться было абсолютно не за что!

Аркадий Францевич решил использоваться эту единственную зацепку, и вскоре большинство имеющихся агентов были задействованы в поисках всех игроков-картёжников, известных полиции на сегодняшний день. Если взято верное направление, то не может быть, чтобы никто ничего не знал, – все они между собой знакомы! И неважно, близкое ли это знакомство или просто шапочное, понаслышке, – но подсказка может всплыть самым неожиданным образом. И Кошко в данном случае очень рассчитывал на такое случайное попадание! Пока других версий всё равно не было.

Старый служака, он имел за плечами богатый опыт общения с картёжниками и шулерами разного калибра и теперь, в сотый раз рассматривая эту видавшую виды затёртую винновую карту, великий сыщик всё больше приходил к мысли, что всё-таки принадлежит она грабителю-убийце и не просто так выпала она из его рук. На ум пришёл «Остров сокровищ» Роберта Стивенсона, – так и тут эта карта представилась вдруг ему вдруг некой «чёрной меткой» непойманного пока грабителя-любителя эффектов, а теперь ещё и убийцы… Почувствовав безнаказанность, этот преступник захочет ещё и ещё продемонстрировать свою удаль и неуловимость, поэтому надо остановить его как можно быстрее! Но в каком направлении искать?

Эх, карты… карты… Сколько же от вас зла! С виду совершенно безобидный прямоугольничек атласного картона, а поди ж ты!.. Хотя нынче увлечение картами стало очень модным занятием, – ведь в любом интеллигентном доме наличие карт – это признак светского лоска и утончённого вкуса, а в любой деревенской глуши практически в каждом помещичьем семействе, даже самом обедневшем и захудалом, непременно имеются два обязательных предмета – сонник и опять те же карты! Карты… карты… а ведь в карты проигрываются от нечего делать целые состояния, поместья, громаднейшие угодья да и что греха таить, порою даже человеческие жизни.

В прежние времена карты привозили из-за границы, и только в конце восемнадцатого века на Карточной фабрике Санкт-Петербурга были выпущены первые в России игральные карты. М-да-да-а… Всем известная колода из тридцати шести карт, которая издавна так удачно прижилась среди русского народа, появилась в России благодаря кочевым цыганам и уже на протяжении двух веков, если не больше, считается цыганской колодой. В них всё просто: червы означают любовь и любовные отношения, бубновая масть говорит об удаче и возможностях, трефы, или по-другому крести, символизируют труд, службу, положение в обществе. А вот самая сложная масть пики, или попросту вини, означает потери и большие неприятности, в некоторых случаях даже смерть…

Аркадий Францевич размышлял обо всём этом, продолжая машинально крутить в руках злополучного туза вини…

Для начала Кошко решил раздать задействованным агентам фотографию этой карты и собрать информацию обо всех игроках, кто практикуется на цыганских картах. Карты бывают разные, но принадлежность этой карты уже установили – она была из обычной цыганской колоды. Надежда на этот шаг была небольшая, но попытаться всё же стоило. И параллельно с поисками владельца карты начались допросы всех картёжников, находящихся в настоящее время в заключении, – не исключено, что кто-то из них сможет дать нужную информацию.

Вроде бы предприняли всё возможное, но нащупать что-либо определённое никак не удавалось! Да и то сказать, – ведь это самые распространённые карты, и в них играют все, кому не лень! Но Кошко приказал не ослаблять внимания и удвоить бдительность.

Затем мысли его плавно перетекли на последнее самоубийство, – Карпов…

План возник в голове мгновенно! Теперь у Кошко не оставалось никаких сомнений в том, что причина смерти Карпова кроется в кабаре. И он по-прежнему не соглашался с официальным заключением, которое констатировало факт самоубийства. Конечно, если посмотреть на эту ситуацию отвлечённо, то вполне возможно допустить совершение самоубийства на почве крупного проигрыша. Но! Из донесений Ломова было очевидно, что никаких крупных проигрышей в кабаре давно уже не случалось, да к тому же сам Карпов сравнительно недавно стал посещать это заведение. Конечно, при любой игре имеют место быть как выигрыши, так и проигрыши, но до самоубийства дело редко доходит, обычно всё-таки находится какой-нибудь компромисс. Однако нельзя ориентироваться только на это, – может быть, незадачливый Карпов действительно проиграл по-крупному, просто полиции об этом ничего не известно? А человек пошёл да и пустил себе пулю в лоб! Скорее всего, именно так и есть, и что-то важное нам неизвестно, с одной только поправкой – на заднем дворе кабаре совершено не самоубийство, а убийство! Вот только кто дверь ему открыл?.. Да и к тому же нелепо предполагать, что Капов проигрался где-то в другом месте, а сводить счёты с жизнью явился в «Медузу». Следовательно, глубже «копать» следует именно в «Медузе»!

Итак, Аркадий Францевич решил действовать своим любимым проверенным методом, который почти всегда себя оправдывал, – без промедления внедрить в кабаре своего агента! Он переговорил об этом с Филипповым, и совсем скоро выбор кандидатуры успешно завершился! Каждого их возможных кандидатов изучали тщательно и скрупулёзно до тех пор, пока, наконец, их выбор не пал на московского тайного агента, работающего под начало Кошко, – Дроздова Степана Глебовича, несколько рыхловатого мужчину, почти пятидесяти лет от роду. Кошко всесторонне охарактеризовал его Филиппову, и закончил словами:

– Я думаю, что если его загримировать под купца, то он прекрасно сыграет человека, который на время оторвался от бытовых забот и вполне может позволить себе пару недель вести разгульный образ жизни и с лёгкостью сорить деньгами, в том числе – и проигрывать!

– Полностью с Вами согласен, Аркадий Францевич! Одобряю!

Заручившись согласием Филиппова, Кошко тотчас же распорядился телеграфировать в Москву, чтобы срочно вызвать Дроздова. Поговорили немного ещё о разных мелочах, и от Кошко не ускользнуло поникшее настроение Филиппова:

– Вас что-то беспокоит, Владимир Гаврилович?

– Да нет, просто не думал, не гадал, что судьба так быстро вернёт нас опять в это кабаре…

– … в котором погибают прекрасные женщины? – докончил фразу Кошко и с грустью посмотрел на Филиппова.

– Да, Аркадий Францевич, – вздохнул тот, – люди не должны погибать в таком молодом возрасте, это неправильно!

На этом разговор был завершён, и каждый углубился в изучение разных документов, связанных с убийствами и самоубийствами. Сосредоточиваясь на них, Кошко тоже незаметно вздохнул, – он и сам старался не поддаваться эмоциям, когда вспоминал об этом кабаре, где Аза Кирских по-прежнему стояла особняком от всех других безвременно ушедших героев столь недавней трагедии.

Аннет и Сапфо подъехали к дому с белыми колоннами уже едва ли не в полночь. Пелагея увидела в окно приехавших девушек и заторопилась встретить их. Увидев радостное улыбающееся лицо служанки, Аннет впервые подумала о том, что, наверное, как же это хорошо и приятно, когда тебя вот так кто-то ждёт и беспокоится о тебе! Как порой бывает нужна вот такая дружелюбная улыбка и забота в понимающих глазах! А ещё из раскрытой двери так волшебно и заманчиво пахло пирогами, что просто дух захватывало! В такой атмосфере поневоле подобреешь и станешь философски смотреть на мир!

Нигде не задерживаясь и ни на что не отвлекаясь, Сапфо чуть ли не бегом устремилась в свой кабинет, торопливо схватила колоду карт и сунула в руки Аннет:

– Вот! Посмотри, Аннет! Что скажешь?

Нашей сыщице хватило одного взгляда, чтобы понять, – карта в розовом кокетливом конвертике Азы Кирских была именно из этой колоды! Сердце Аннет усиленно забилось:

– Да! Колода – эта! Но что это значит?

– Я и сама хотела бы это знать! – порывисто ответила Сапфо. – Ясно только одно – перед смертью Аза своей рукой запечатала эту карту, чтобы кому-то передать.

– Я даже знаю, кому! – успокаивающим жестом остановила её Аннет, – не кому-то, а Груздеву! Такому же самоубийце, что и Карпов, которого нашли на заднем дворе кабаре!

– Но понимаешь, дорогая, ведь это значит, что кто-то из кабаре замешан во всём этом! И этот кто-то имеет ключи от склада, или же беспрепятственно берёт их, когда захочет, и при необходимости ловко и незаметно пользуется ими, ни у кого не вызывая подозрений! И вполне возможно, что мы каждый день раскланиваемся с этим человеком! Какой кошмар! До чего же неприятно осознавать такое!!! И к чему, скажи, эти наши пугающие находки?..