«Идите и проповедуйте!»

– Несколько тошаб приняли крещение и теперь стали такими же членами общины, эбионим – бедняками, или святыми, посвящёнными Богу, – говорил Пётр, вытирая глаз и строго взглядывая на обоих, – значит, они требуют такой же заботы, как и все остальные братья.

Синагога, в которую направлялись Пётр, Стефан и Матфей, принадлежала иудеям-каппадокийцам, находилась на другом конце города, можно даже сказать в предградии, и была сравнительно небольшой: обычно собиралось в ней человек двадцать, не более. Однако весть, что сам Пётр придёт к ним с проповедью, распространилась по всему кварталу, где проживали иудеи из римских провинций, стесняющиеся своего незнания арамейского и очень хорошо чувствующие презрение своих единоверцев. Сегодня, несмотря на праздник, синагога собрала большое количество народу.

Когда Пётр, Стефан и Матфей подошли к синагоге, их уже ожидали там Иаков Зеведеев и Варфоломей.

В глубине полутемного зала перед священным ковчегом, где хранился свиток Торы, горела свеча. Рош-га-кнессет встал со своего места, приветствуя вновь прибывших. Пётр и Стефан по узкому проходу между скамейками направились к биме.

– Похож на Амоса, – прошептал кто-то, осторожно касаясь плаща Петра.

– Нет, на Исайю.

Люди приподнимались на своих местах, чтобы лучше разглядеть того, чьей тенью излечиваются больные, того, кто проповедует Воскресение своего Учителя.

Опасения Петра, как только он увидел эти лица, исчезли мгновенно. Сострадание к людям, живущим вдали от родины, захлестнуло его, и он уже знал, что скажет особую проповедь – силой Святого Духа. Он уже чувствовал нетерпение и дрожь во всём теле.

Пётр медленно поднялся на биму. Он начал хвалебным гимном Богу, но, вместо того чтобы сказать привычное славословие «Благословен будь Ты, о Бог!», Пётр произнёс по-гречески:

– Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа!

Пётр с трудом произнёс вместо арамейского «Мессия» непривычное для себя греческое «Христос».

– Иисуса Христа, – повторил Пётр, и многие до озноба осознали, что это будет молитва не к далёкому, незнакомому Богу, эта будет молитва к Богу, Который ходил по этой земле, был распят, воскрес, Которого знал Пётр и через Которого они могут довериться Отцу, как дети. – Я, Симон бар Иона, – вновь заговорил Пётр, – Кифа по арамейски, что значит «камень», или Пётр по-гречески, – улыбнулся он, – так назвал меня Сам Господь Бог Иисус. Я обращаюсь к вам, дорогие мои пришельцы из Каппадокии и Асии, благодать вам и мир да умножатся.